Валерий Вячеславович Татаринцев
Синяя Борода
Глава седьмая
В старинный замок по соседству
Был в гости приглашён барон;
«Идти иль нет?» – всё думал он
И предавался самоедству.
Но думал он совсем немного,
Решил он больше не грустить,
Решил соседа навестить
И собираться стал в дорогу.
Его сосед маркиз8 де Сад
Был гостю несказанно рад,
Неспешно за обедом
Вели они беседу
О королевстве, об охоте,
О коннице и о пехоте,
О дальних странах и лугах
И об изменах и рогах.
Барон пять раз уж был женат
(Да, опыт у него богат!),
И стал барон божиться,
Что лучше, чем жениться,
Он съест колючего ежа
Или ползучего ужа.
А в замке у де Сада
Души его отрада —
Мари де Понтельсен жила —
Скромна, красива и мила.
Её коварный опекун,
Пропойца, бабникволокун,
Лишил её наследства:
Он промотал все средства.
К маркизу же пришла она,
Когда была уже бедна,
Чтоб стать простой служанкой,
Отнюдь не содержанкой.
Был очень добр маркиз де Сад:
Сиротку приютить был рад.
И вот уже который год
Мари, как дочка, с ним живёт.
Собой мила, лицом бела
Маркизу радости дала
Вперёд на многомного лет,
И в замке горя больше нет.
Мари была благочестива:
Молилась Богу так ретиво
И лбом поклоны отбивала,
Что даже шишки набивала.
В расцвете молодости лет
Решила Богу дать обет
Безбрачия, ему служить,
В монастыре собралась жить.
Манеры светской суеты
Её в смятенье приводили,
Её едва отговорили
От монастырской маеты.
Она так замкнуто жила,
И этим счастлива была.
Её увидел наш барон,
Почувствовал, что вновь влюблён
И захотел жениться вновь,
И забурлила в сердце кровь.
Сыграли свадьбу и барон,
Своей любовью окрылён,
Ведёт Мари на ложе…
И происходит что же?
Бледна она, как полотно,
И состраданье будит,
Твердит всё время лишь одно:
«Не надо! Бог осудит!»
Досадуя, ушёл барон,
Он был так нежен, так влюблён.
Обидно, что ни говори:
Не приняла его Мари.
Так было каждый божий день,
И на барона легла тень
Большой душевной муки
И несказанной скуки.
Решил барон с ней развестись,
Пришлось для этого снестись
Ему и с римским папой9,
И снять пред папой шляпу.
Свободен снова наш барон;
Он холост, не обременён
Ничем. И так за годом год
Спокойно жизнь его идёт.
Глава восьмая
ЛамоттЖирон соседний
Был замок не последний,
Жила в нём Сидони вдова,
Была большой семьи глава:
Анри де Леспуаса
Убили папуасы10.
Была она, как мышь, бедна,
Но одевалась так она,
Что думать было можно,
Что всё не так тревожно.
И дочери одеты,
И дороги кареты,
В ЛамоттЖироне балы,
Приёмы, карнавалы,
Фуршеты, маскарады,
Всегда гостям там рады.
Парижские ростовщики
Всё напрокат ей дали.
Пора уж ей платить долги —
Проценты возрастали,
Уж собралась над ней гроза
Вселенского позора —
Она пускала пыль в глаза,
Не опускала взора.
Её две дочки – Анна с Жанной
Были кокетливы, жеманны,
И замуж так они хотели,
Что от усердия потели.
А Сидони де Леспуас
Двум дочерям дала наказ:
«Пора вам, дурам, наконец,
Свести барона под венец!»
Они уж так старались,
Барону улыбались,
Таинственно молчали
И радостно кричали.
Всёвсё, чего желал барон,
Сейчас же исполнялось,
И всё всегда в ЛамоттЖирон
Той цели подчинялось.
Барон был этим поражён,
И, позабыв про прежних жён,
Готов был вновь влюбиться
И сразу же жениться.
Но он не знал, кого любить,
С признанием повременить
Решил барон немного
И поспешил в дорогу.
Чтоб лучше Анну с Жанной знать
Решил барон к себе позвать
Семейство в полном сборе
(Решил себе на горе).
У Сидони де Леспуас
Ещё два сына были;
Красавцы, словно напоказ,
Но подлецами слыли.
Драгун11 был Ком де Леспуас,
Бездельник, сволочь, ловелас;
