Валерий Касаткин
Избранное. Том 6. Детективные повести

– Когда столкнётся на практике с реальными делами, по-другому запоёт. Но радует, что есть оптимизм. А как оптимизм в его личных делах? Ты мне вскользь рассказывал о его проблемах.

– Помнишь, я обратил твоё внимание на сводку о Тане Таловой? Её брату ты дал направление в милицейскую школу.

– Помню.

– Так вот, там был мой сын, но его фамилия нигде не фигурировала.

– Заинтриговал. Жду детали, – подполковник достал из шкафчика початую бутылку водки, – рабочий день закончился, а завтра выходной, можно и поговорить.

– Поговорим, а потом можем продолжить у меня.

– Согласен. Но твои бойцы должны работать и наблюдать.

– Такая команда уже дана.

10

Светлана Ледина действительно на выходные приехала домой и находилась в состоянии далеком от радужного. Основной цвет, который заполнял её душу, был серый с оттенком красного. Под серой пылью клокотала лава праведного гнева на когда-то обожаемый субъект любовных отношений. Но слой пыли становился всё толще и толще, а лава, пробиваясь в голову уже тонкими струйками, вызывала в ней лишь импульсы и вспышки негодования, удивления и даже мысли о мести типа той, что она добьётся высот в жизни, что в свою очередь заставит Виктора кусать локти, сожалея о подлом предательстве.

В субботу в пятом часу дня девушка понуро сидела на диване и тупо смотрела какую-то мыльную оперу по телевизору, одновременно витая в мрачных мыслях. В пять часов в коридоре затрезвонил телефон. Родители его проигнорировали, поэтому Света вяло, с большой неохотой подняла трубку и сказала:

– Хелло! Да. Да! Да? Сейчас выйду…

На улице у подъезда к Лединой подошёл Сергей Талов, друг Виктора. Парень виновато улыбнулся и произнёс:

– Привет! Извини! Я при последней встрече был немногословен.

– Ты мне опять привет от Виктора хочешь передать? Я уже им не интересуюсь.

– Приветом или им? – Сергей усмехнулся.

– Тем и другим, – девушка равнодушно хмыкнула.

– А привет моей сестры Тани тебя заинтересует?

– Интересный вопрос, поскольку мне действительно интересно, почему я вызвала интерес у твоей сестры?

– Интерес самый прямой, – Талов вздохнул, – она сейчас в больнице. Есть предложение её навестить. Таня хочет что-то сказать тебе.

– Печальный оборот. Что с ней случилось?

– Попала в автоаварию. Но сейчас она очухалась. Её перевели из сельской больницы Минского района в одно из лечебных учреждений нашего города.

– Хорошо. Сейчас я соберусь.

Таня встретила посетителей, лёжа в кровати. Сергей поставил пакет с фруктами на тумбочку и произнёс:

– Говоря языком зеков, давай, сестричка, колись.

– Тогда оставь нас вдвоём.

Когда Сергей, качая головой, вышел из палаты, Таня со слезами на глазах и, шмыгая носом, затараторила:

– Ты меня прости, дуру. Я сильно ударилась головой, сутки пролежала в коме, а потом в эту дурную голову пришла дурная идея… Как я тебе завидую! Но учти, по-хорошему. Твой Виктор – суперпарень, супермужчина. Таких не бывает…

– Так, ушибленная на всю голову, ты можешь толком объяснить, что произошло? И почему ты называешь Виктора моим парнем? – Света резко присела на край кровати.

– Осторожно, у меня ещё и нога сломана, – Таня похлопала рукой по одеялу.

– Извини, но колись, как говорит твой брат.

– В отличие от тебя, – травмированная девушка вытерла простынёй подсохшие слёзы, – зимняя сессия у меня, у Сергея и у Виктора закончилась на три дня раньше. По этому случаю друг брата, проживающий в Минском районе, пригласил нас троих отметить это событие в его доме, расположенном в живописном месте, хоть и рядом с оживлённой трассой. Вечером мы отметили и пошли гулять к озеру, которое находилось на другой стороне дороги. Первым дорогу перешёл Виктор. А мы с братом замешкались, поскольку я сняла сапог и стала поправлять сбившийся носок. Виктор нам крикнул, что вы там застряли… Я, не глядя на дорогу, побежала к твоему брату. А тут, откуда ни возьмись – бац, и машина выскочила из-за поворота. Итог: меня доставили в местную больницу. Когда я пришла в себя, то первым, кого я увидела, был Виктор. И тут меня осенила странная мысль женить красивого крепкого парня на себе. Но потом я передумала и решила его просто разыграть. Виктор, увидев мои открытые глаза, начал говорить, что это он виноват в том, что произошло со мной, и этого никогда себе не простит. Я от таких слов и простонала, что хочу жить, но чтобы выжить, он должен пообещать на мне жениться.

– Ну и как тебя после этого назвать? – Света посмотрела на то место, где под одеялом лежала сломанная нога, – может, тебе её ещё раз сломать? Но это я ещё успею сделать, а пока колись дальше… Неужели Виктор пообещал?

– Пообещал, представь себе, – Таня снова шмыгнула носом, – какое благородство! Какое самопожертвование!

– А почему не говоришь, как он страдает, и про меня ты вообще забыла, что я уже и платье свадебное примеряла.

– Прости дуру. Я же говорю, сильно стукнулась головой. А платье разутюжишь и сойдёт для торжества. Но зато твой парень прошёл проверку на настоящего надёжного мужчину.

– Это с твоей больной колокольни так кажется. Твоя проверка поселила и сомнение, – Света хмыкнула и покачала головой, – почему этот достойный мужчина не сказал мне правду?

– А давай проверим его до конца, – Таня усмехнулась, – продолжим спектакль. Завтра я скажу Виктору, что передумала выходить за него замуж, и понаблюдаем за его поведением. Если он в течение месяца не осмелится к тебе подойти, то тогда сама решишь, как поступить.

– Да, сильно тебя тряхнуло, но идея твоя мне нравится. О нашем разговоре он не должен знать и с братца своего возьми клятву о неразглашении тайны.

– Договорились.

Света возвращалась домой с загадочной улыбкой на губах. Однако опытный человек мог разглядеть в ней не только радость, но и какую-то затаённую цель.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Власть Любви

1

Виктор Ударов шёл по весенней улице, но настроение его было далеко не радужным. Сердце и душа кровоточили, горели, оставляя следы серого пепла, которого в живом организме становилось всё больше и больше. В последние дни Виктора спасало лишь усиливающееся чувство любви и жалости к Свете. Это чувство было пропитано личным страданием, но он всё равно был счастлив, ведь не каждому дано испытать властительницу чувств – Любовь. Когда парень вдруг понял, что полюбил, он попытался разобраться в своём состоянии и стал изучать высказывания мудрецов на эту тему. Ему, например, понравилось, как кто-то сказал: «Любовь только тогда не является простым и кратковременным вожделением, непостоянным и мелким капризом плоти, когда человек, желая смертного и конечного, любит скрытую за ним бессмертность и бесконечность; вздыхая о плотском и земном, радуется духовному и вечному; иными словами – когда он ставит свою любовь перед лицом Божиим и Божиими лучами освещает и измеряет любимого человека…». Кто-то ещё сказал такие слова: «Любовь есть радость, которая не покидает человека даже и в страдании, но светит ему сквозь все неудачи, лишения и огорчения, так, что он радуется и тогда, когда терпит муку; ибо знает, что он имеет в себе самом некое сокровище и чувствует, как от близости к этому сокровищу душа его заливается глубокой и тайной радостью, как бы неким блаженным светом. Оказывается, что любовь сама по себе, даже в отрыве от предмета любви, есть уже счастье, в котором душа перестает каменеть, размягчается, становится как бы подвижной и легкой, гибкой и текучей; она нежно чувствует, поёт и обращается ко всему миру с сочувствием и добротой. Любовь есть доброта – не только потому, что она окружает сочувствием свой любимый предмет, печётся о нем, страдает и радуется вместе с ним, но и потому, что любовь сама по себе даёт человеку счастье и вызывает у счастливого потребность – осчастливить всё и всех вокруг себя и наслаждаться этим чужим счастьем, как излучением своего собственного».

Парень шёл по улице, вспоминал эти слова, никого не замечая, и думал, что он сам может сказать о любви. А то, что люди, несмотря на своё бедственное положение, продолжали трудиться, сохранять семьи, рожать детей и даже влиять на политиков и вождей. Это особенное чувство под названием Любовь, которое является бесценным подарком или природы, или небес, или самого Бога, помогало людям выжить. Любовь – это полёт в загадочную, неизведанною страну, где человек с каждым сделанным шагом сталкивается с удивительными открытиями новых явлений, ощущений и чувств своей души, когда в каждой клеточке организма перекатываются волны трепета, переживания и страха за любимого человека, когда разлука с ним больше счастье, чем мука, поскольку обостряет чувство ответственности за свои поступки, возбуждает желание сделать что-то хорошее, чтобы при встрече любимый человек светился от радости и веры в надёжный тыл. Наконец, любовь – это просто наслаждение…

На подходе к больнице Виктор подумал о Тане. Кто она? Избалованная, эгоистичная особа, которой неизвестны чувства любви и страдания. А вдруг эта девушка, действительно, его любит и готова ради своей любви растоптать чужое счастье!? Он, конечно, выполнит данное ей обещание – зарегистрирует с ней брак. Но потом он просто с ней разведётся.

С такими мыслями Виктор зашёл в палату к своей будущей жене. Таня, встретив его с виноватой улыбкой, произнесла:

– Присаживайся. Если упадёшь со стула, не так будет больно.

– Ты мне хочешь сообщить что-то страшное, – Ударов с настороженностью присел на деревянный стул.

– Обойдёмся без прелюдий, скажу сразу и откровенно: я тебя разлюбила и освобождаю от всех обязательств по отношению ко мне.

– Падать со стула от твоего заявления я не буду, но скажу, что уже свыкся с мыслью стать твоим мужем, – Виктор усмехнулся и окинул взглядом палату, в которой находилась ещё одна женщина с привязанной к потолку ногой, – мне жаль будет расставаться с этой мыслью.

– Даже так! – девушка попыталась сесть, но плюхнулась на подушки, – может, у нас, на самом деле, воспылает любовь друг к другу.

– Я уверен: любовь у человека должна быть единственной, к единственному человеку и на всю жизнь, так что, извини, – Виктор покачал головой, – и я тебе прощаю за то, что ты загубила мою жизнь, вычеркнув из неё прекрасное божие создание.

– Ты имеешь в виду Свету?

– А разве у меня, кроме неё, был кто-то ещё!? – Виктор поднялся с места, – желаю наискорейшего выздоровления и наискорейшей встречи с любовью, чтобы ты поняла, что с ней шутить нельзя.

– Ну, прости дуру с ушибленной головой, – Таня зашмыгала носом.

– Я же сказал – прощаю. Может, этот случай пойдёт нам на пользу и тебе в первую очередь. Ты у меня останешься в друзьях.

– Вот такое спасибо, – Таня развела руки в сторону, – я рада, что так всё закончилось. Счастье и любовь остались в твоих руках и в моих тоже. Свободен! Топай за ними рысью и не будь дураком.

Виктор вышел из палаты с загадочной улыбкой, но опытный человек увидел бы в ней и радость, и затаённую цель.

2

В понедельник майор Ударов, выслушав доклады своих подчинённых, поднялся на второй этаж к начальнику, чтобы доложить о продвижении дела по факту убийства Бориса Горшкова. Подполковник Дозов махнул рукой, указав на стул, и произнёс:

– Как задача дважды два?

– Приближаемся к правильному ответу. Наблюдение за фигурантами продолжается. Но они притихли, затаились, что наводит на мысль об их причастности к убийству. Удалось лишь зафиксировать один любопытный факт. В воскресенье вечером Михаил Мокрин встретился с Николаем Лединым. Этого парня я знаю. Это брат бывшей, а может, и не бывшей девушки моего сына. Мокрин передал Ледину из рук в руки некую сумму денег. Нам также стало известно, что эти два парня дважды боролись между собой на турнирах по самбо. Счёт один-один. Возник вопрос: что за деньги? Возможно, долг, но возможно, и оплата за что-то.

– Посмотреть бы, что из себя представляют эти купюры. А вдруг!? – Дозов забарабанил пальцами по столу.

– Я об этом тоже подумал. Надо что-то придумать. Сына, конечно, я подключать не буду. Да он и не согласится.

– Может, ему где-нибудь на перекрёстке явить одну из наших длинноногих сотрудниц, – предложил начальник милиции.

– Идея хорошая, и я её разовью. В паспортном столе появилась молоденькая сотрудница Галя Минаева. И пошлём мы её не на перекрёсток, а в спортивную секцию, где тренируется Ледин. Зрителей, я думаю, туда пускают. Если что, я с тренером договорюсь. Я его знаю, он добропорядочный гражданин. А дальше пойдёт импровизация.

– Я идею разовью ещё дальше. Но прежде хочу узнать, есть ли сегодня тренировка в секции?

– Да, начало в семь вечера. Ледин ещё ни одну тренировку не пропустил.

– Тогда я сейчас приглашу нужных людей и согласую операцию с коллегами из района, где она будет проводиться.

В семь пятнадцать вечера в спортивный зал районного дворца культуры вошла молодая эффектная девушка в короткой чёрной юбке, в короткой чёрной приталенной куртке, в полусапожках чёрного цвета и с красным шарфиком вокруг шеи, на который спадали русые волосы в завитушках. Галя прислонилась к стенке и, подперев её стройной ногой, стала наблюдать большими голубыми подкрашенными в голубой цвет глазами за тренировкой самбистов, при этом слегка шевеля подкрашенными в красный цвет губами. Темп тренировки резко пошёл на спад, поскольку самбисты то и дело заглядывались на прекрасное явление в их мужском коллективе. Тренер по фамилии Зайцев, заметив это, рявкнул:

– Что и требовалось доказать: покажи вам красивые ноги, и вы побеждены. А ну-ка, бойцы, покажите гостье, на что вы способны на самом деле.

Крепкие ребята в парах с остервенением бросились друг на друга, издавая рычания и стоны.

Минут через десять Зайцев хлопнул в ладоши, объявил перерыв и обратился к девушке:

– Красавица, я предоставляю вам право выбрать победителя первой части тренировки. Вы не против?

Галя улыбнулась и, не смущаясь, произнесла:

– С удовольствием. Конечно, восторг вызывают все парни, но мне почему-то бросился в глаза вон тот скромный на вид мальчик, – девушка изящно указала рукой на Колю Ледина.

– Перспективный парень, – тренер махнул Коле рукой, – подойди и поклонись девушке.

Ледин, смущаясь, приблизился к Гале и произнёс:

– Спасибо, я Коля Ледин. Если есть вопросы, с удовольствием на них отвечу.

– Галя Минаева, – девушка протянула руку для пожатия, – я сюда пришла просто убедиться, что в нашем обществе есть достойные ребята ну и ещё из-за младшего брата. Он у меня хлюпик. Вот, хочу найти ему мужественные примеры из жизни.

– Тогда ему сюда. Я лично возьму его под свою опеку, – Коля улыбнулся, – мы можем продолжить разговор после тренировки.

– Хорошо, я подожду, поброжу пока по дворцу.

Минаева дождалась Ледина на улице. Когда парень увидел девушку, облегчённо вздохнул и произнёс:

– Я уж подумал, что вы ушли по-английски.

Галя взяла парня под руку и улыбнулась.

– Я серьёзная девушка с серьёзными планами на будущее и серьёзно отношусь к своему брату. Вы меня проводите до остановки?

– Я и до дома готов вас проводить.

– Тогда разрешаю перейти на «ты».

– Тогда, Галя, я в полном твоём распоряжении.

– До дома не поедем, а пару остановок можем пройти пешком.

Когда молодые люди оказались на пустынном участке тротуара, к ним подошёл невысокий мужчина, который скривился в ухмылке, и процедил:

– Ну что, Галюха, защитника себе и своему хлюпику нашла? А куда же ваша совесть подевалась? Ты мне каждый день обещаешь долг за брата отдать, но воз и ныне там. А теперь, вижу, совсем не собираешься этого делать. Придётся к бандитам обращаться.

– Подожди, Шурик, ещё день. Завтра к вечеру я обязательно деньги достану, – Галя умоляюще посмотрела на мужчину.

– Никаких завтра. Даю тебе два часа, иначе ставим на счётчик.

Коля взял Шурика за локоть и произнёс:

– Давай отойдём.

– Бить будешь? – мужчина дёрнул локтем.

– Зачем сразу бить, сначала поговорим.

– Ладно, отойдём.

Оказавшись метрах в двадцати от Гали, Коля спросил:

– Сколько они тебе должны?

– Пустяки, но обидно, – Шурик помассировал кончик правого уха, – триста рублей малолетке одолжил и крупными купюрами.

Парень достал три бумажки из внутреннего кармана куртки и протянул их мужчине.

– Забирай, и ты их больше не беспокоишь. О том, что я тебе деньги дал, тоже им не говори. Договорились?

– Договорились.

Коля вернулся к девушке и сказал:

– Всё нормально. Претензий этот, как мне показалось, проходимец к вам больше не имеет.

– Что ты ему сказал? – девушка снова взяла парня под руку.

– Пристыдил, что связывается с малолетними. Но не будем больше об этом.

– Спасибо, Коля.

– Не за что. В среду приводи своего брата. Посмотрю, что из него получится.

– Постараюсь, – Галя опустила глаза, – я сегодня устала, поэтому дальше поеду на автобусе.

– Спасибо за прогулку. Буду в среду ждать.

– А тебе на какой автобус?

– Мне в противоположную сторону.

– Тогда не буду задерживать.

– Разреши сначала дождаться твоего автобуса, – парень взял Галю за руку, – я толком ещё ни разу не провожал девушек.

– Странно, у такого парня и нет девушки.

– Была одна и первая любовь к ней. Но она вышла замуж и, как оказалось, не по любви. В общем, мы живём с постоянными омутами, поворотами, зигзагами и что нас ожидает на следующем повороте жизни, не знаем. Кажется, твой автобус идёт, – Ледин с сожалением посмотрел Гале в глаза.

– Да, мой. Ещё раз спасибо тебе, Коля. Постараюсь не потерять тебя из вида.

– Звучит обнадёживающе. Не скрою, мне хотелось бы ещё раз с тобой встретиться.

– Всё в наших руках. Пока! – Галя взмахнула рукой и впорхнула в автобус, где глядя в окно на огни города, ощутила, как они расплылись из-за слёз. Девушка подумала: дай Бог, чтобы Коля был невиновен. Этот парень – воплощение спокойствия, мужественности, надёжности.

3

Однако деньги оказались с буквой «Е». Рассматривая их во вторник утром, подполковник Дозов в присутствии майора Ударова произнёс:

– Деду Захару надо сказать отдельное спасибо за метки и подумать о смягчении ему наказания.

– Да, ниточка начала превращаться в верёвку, но до каната ещё далеко, – сыщик развёл руками, – теперь даже и не знаю, как поступить с Лединым.

– В отношении его напрашиваются несколько выводов, – Дозов повертел сотенные купюры в руках, – кстати, на них сильно не погуляешь, и мы не знаем, сколько всего денег получил Ледин. Но о выводах. Их три. Ледин – убийца и получил свою долю от Мокрина. Ледин – не убийца, но связан с убийством Горшкова, за что получил вознаграждение. Ледин не связан с делом Горшкова и получил деньги за что-то другое.

– Или ему просто вернули долг, – заметил Ударов.

– Но в любом случае у нас есть основания для задержания Ледина, – заметил подполковник.

– Основания есть и для задержания Мокрина, – заметил майор.

– Но главарь может выйти сухим из воды, – пожал плечами подполковник.

– Что будем делать? – кивнул головой майор.

– Твои предложения, – Дозов вытянул руку с раскрытой ладонью.

– Тихо задержать Ледина. Не говорить ему о Гале Минаевой, а сказать, что вышли на него через некоего Шурика, у которого изъяли меченые деньги, замешанные в преступлении, и посмотрим на его реакцию. За Мокриным и Толкуновым продолжить наблюдение.

– Предложение утверждаю.

Колю Ледина задержали, когда тот возвращался домой с работы. Двое оперативников доставили его к Ударову в кабинет. Коля хранил спокойствие. Майор, нервничая, произнёс:

– Мы вынуждены были тебя задержать, поскольку есть для этого основания.

– Какие, Фёдор Иванович? – без признаков волнения спросил Ледин.

– А ты разве не догадываешься? – Ударов открыл папку, в которой лежали три сотенные купюры, – мне кажется, что ты должен лучше меня знать, почему ты здесь.

– Извините, без понятия.

– Ты знаешь Михаила Мокрина?

– Пару раз я с ним боролся. А на улице, здрасьте – до свидания.

– Дел общих нет? – майор пристально посмотрел в глаза задержанного.

– Пару раз денег ему давал в долг. Вовремя отдавал, – на лице Коли не дрогнул ни один мускул.

– А про убийство Бориса Горшкова слышал?

– Сейчас все об этом говорят. А он тем более мой сосед.

– А чем Борис занимался?

– Без понятия. Здрасьте – до свидания.

– А что из себя представляет Миша Мокрин? – майор почему-то усмехнулся.

– Я уже сказал, здрасьте – до свидания.

– Странные у тебя ответы, Коля. А друзья у тебя есть?

– Я одиночка. Я думаю, из-за своего общительного в кавычках характера, – парень тоже усмехнулся, – не люблю тусовки, подворотни, застолья. Там пьют и курят. А меня от этого воротит. Могу, конечно, выпить с хорошим человеком граммов сто и с приятной девушкой тоже.

– Кстати, о девушках, – Ударов улыбнулся, – ты уже созрел для серьёзных отношений?

– Созрел давно. Но моя девушка вышла замуж. Вот теперь не знаю, что делать. Может, буду ждать, когда она разведётся. С её стороны там нет взаимности. А у нас она была. Но эта отдельная история, – парень печально улыбнулся. Я уж думал, меня никто больше не взволнует. Но вчера встретил девушку и заволновался, – Коля опять печально улыбнулся, – но что-то я с вами разоткровенничался. Очевидно, сказывается, дефицит общения.

– Интересный и умный ты парень, Коля, – начальник уголовного розыска покачал головой, – как думаешь, кто мог убить Бориса?

– Сейчас бандитов развелось разных мастей – не разберёшься. Возможно, попал под раздачу, – Ледин прямо посмотрел в глаза несостоявшегося свёкра сестры, – ну а теперь я хочу услышать, какие есть ко мне претензии?

– Хорошо. Настала пора тебе объяснить. Но сначала ещё один вопрос. Имя Шурик тебе о чём-нибудь говорит?

– Шурик-ханурик. Да, вчера подрулил. Я ему денег дал.

– Зачем?

– Попросил.

– Ладно, углубляться не буду. Так вот, у этого Шурика были обнаружены деньги, принадлежащие братьям Горшковым, которые занимались спиртовым бизнесом. Борис на «Жигулях» брата вёз приличную сумму денег в дипломате в качестве расчёта поставщику спирта. И не довёз. Его убили.

– А почему вы решили, что деньги из дипломата? – Коля немного насторожился.

– Спасибо деду Захару. Он на крупных купюрах писал еле заметную букву «Е». Что скажешь? Деда знаешь?

– Понятия не имею, кто такой, – Коля выставил вперёд своё невозмутимое лицо.

– Трудный ты в разговоре, Коля, – Ударов недовольно покачал головой, – придётся тебе посидеть у нас на законных основаниях и на срок, установленный законом. Надеюсь, ты с этим согласен.

– Согласен с основаниями, но не с остальным, – парень усмехнулся, – хоть от работы отдохну в камере.

– Смотри, как бы этот отдых не затянулся, – майор пожал плечами, – даже не знаю, как сообщить твоим родителям о твоём задержании. А что об этом подумает твоя сестра? Тем более, что, как мне кажется, она очень обижена кое на кого.

– Неприятная ситуация. Пусть попереживают, свыкнутся с мыслью, что в жизни всякое случается, даже на ровном месте. А когда я выйду на свободу, а думаю, что это произойдёт скоро, поскольку я не при делах, то ко мне станут относиться с большим вниманием и уважением.

– Странная позиция. Но пока складывается впечатление, что ты состоишь в банде рэкетиров, – майор нажал кнопку, – вот такие чёрные мысли лезут ко мне в голову, а просветлить ты упорно их не желаешь. Сегодня мы кое-кого ещё задержим, после чего начнутся разные следственные действия, в том числе и очные ставки. Так что, будь готов. Это я тебя по знакомству проинформировал.

– Спасибо, Фёдор Иванович, подумаю о ваших словах на досуге.

– Если что надумаешь, дай знать.

– Навряд ли я вас побеспокою.

– Всякое случается, ты только об этом сам сказал.

В это время в кабинет вошёл конвойный.

– Забирай, – майор махнул рукой и набрал номер телефона Лединых.

4

Мокрина и Толкунова задерживать в тот день милиция не стала, как и предпочла воздержаться от сообщения о задержании Ледина. Вместо этого Ударов сам лично запустил информацию через нужных лиц о срочной госпитализации Николая в одну из больниц города в связи с обострением аппендицита. За Мокриным и Толкуновым было усилено наблюдение.

В среду в девятом часу вечера один из оперативников доложил Ударову о странных манёврах субъектов дела на «Жигулях». В их машине, которая выехала на центральный проспект, появилось третье неизвестное лицо. Майор срочно вызвал служебный автомобиль к своему дому и, поддерживая связь по рации со своим подчинённым, подключился к операции. Вскоре он ещё с двумя сыщиками на безопасном расстоянии сидел на хвосте «Жигулей», которые свернули на улицу, ведущую к городскому хладокомбинату, и метров через семьсот остановились возле заброшенного недостроенного корпуса какого-то завода. Три фигуры вышли из машины и скрылись внутри помещения. Ударов принял решение незаметно добраться до здания пешком, а там действовать по обстоятельствам.

Когда сыщики вошли в зияющую пасть памятника развалу СССР, где-то в глубине бетонных лабиринтов они услышали приглушённые голоса, а спустя минуты что-то наподобие ударов. Майор руками дал команду на захват предполагаемых бандитов. Вскоре с криками «ни с места, иначе будем стрелять на поражение» сыщики надели наручники на Мокрина и Толкунова. Потерпевший мужчина в это время лежал на полу с кляпом во рту и со связанными руками. Как выяснилось чуть позже, им оказался владелец частного магазина, который не хотел подписывать документы о безвозмездной передаче торгового объекта другому лицу.

Задержанных доставили в отдел милиции и поместили в разные камеры до утра.

На следующий день в кабинет Ударова сначала конвоировали Мокрина. Начальник угрозыска, глядя на крепкого, но поникшего парня, печально улыбнулся и произнёс:

– Вижу, тебе такая жизнь самому противна, и ты хочешь облегчить состояние своей души, признавшись в содеянном.

– Хочу, товарищ начальник, – во взгляде Михаила блеснула решительность, – надо признать, перегнул я палку с этим мужиком, Гороховым. Он мне задолжал крупную сумму денег, а отдавать не хотел. Вот и пришлось принимать к нему кардинальные меры.

– Да, парень, – хмыкнул начальник, – я от тебя ожидал движения в более правильном направлении и в несколько другой плоскости.

– Извините, товарищ начальник, но даже отдалённо не могу себе представить, о какой плоскости вы говорите. Я нормальный парень, волей судьбы вынужденный бороться за выживание в условиях не разбери-пойми, когда все шарахаются не разбери-пойми куда. И вы хотите от меня в такой ситуации разбираться в каких-то плоскостях, если даже впереди от не пойми-не разбери ничего не видно.

– Не в обиду сказано боксёрам, – начальник снова хмыкнул, – это они друг другу мозги вышибают, а ты ведь самбист. Или у вас там в голове тоже не всё в порядке и вместо мыслей одни мускулы. Ты что не понимаешь, за что тебя задержали? Горохов – это мелочь, хотя и она потянет на приличный срок.

– Что-то я действительно не врубаюсь в вашу плоскость, – на этот раз в голосе задержанного чувствовались напряжённые нотки.

– Ты, парень, давно уже знаешь, в какой плоскости находишься и в каком направлении движешься. Вот только я сомневаюсь в твоей способности правильно осознавать свои злодеяния. Начал ты с рэкета и докатился до убийства из-за денег. И сегодня тебе представился шанс посмотреть на небеса и покаяться хотя бы для того, чтобы остаться живым на этом свете. Такие, как ты, сейчас пачками погибают при разборках. Садись в тюрьму и выходи оттуда человеком. К тому времени твоё «не разбери-пойми» исчезнет, как страшный сон.

– Мне надо в камеру, – Мокрин превратился в сжатую пружину, – мне надо разобраться в мыслях.

– Хорошо, продолжим завтра, – Ударов пожал плечами.

Оставшись один, майор подумал: этот тоже труден в разговоре. Возможно, члены банды заранее договорились, что говорить в случае задержания. Теперь пора послушать, что пропоёт предполагаемый главарь.

Толкунов на вопрос о Горохове покачал головой и произнёс:

– Банальная история с криминальным душком, в которую я по глупости влез. Поддался на уговор Мокрина помочь ему выбить долг с упёртого мужика. Вот и пригласили его прокатиться и обсудить проблему. Немного перестарались. Но этот Горохов сам виноват. Стал нас обзывать бандитами и другими плохими словами.

– А с Горшковыми вы знакомы? – майор в упор посмотрел на задержанного.

– Без понятия, кто это такие, – Толкунов и глазом не повёл.

– А деда Захара?

– Увы, не знаю такого.

– Вижу, разговора с вами не получится, – Ударов усмехнулся, – возможно, Мокрин будет более откровенным, чем облегчит свою участь, а вашу усугубит.

– Не мои проблемы.

– Не надейтесь выйти сухим из воды, – майор снова усмехнулся, – для информации. У нас уже много информации о вас.

– Тогда мне нужен адвокат.

– Ваше право.

Оставшись один, Ударов подумал: этого надо прижимать доказательствами. Следовательно, необходимо срочно произвести обыски у подозреваемых, а для этого необходимо запросить санкцию на эти следственные действия у прокурора района, но, чтобы это сделать, необходимо согласовать свои действия со своим начальником. Майор взял папку в руки и отправился к подполковнику Дозову.

Через пару часов группа сотрудников милиции с двумя понятыми вошли в дом к Толкунову. Обыск начали с веранды и закончили спальней, заглянув при этом и под пол, и на чердак. После этого были осмотрены дворовые постройки. Каких-то доказательств причастности Толкунова к убийству Горшкова обнаружено не было. Ударов, возглавлявший следственное действие, нервничал и ломал голову о возможных местах хранения преступных денег, каких-то записей, орудий преступлений. «Возможно, – думал он, – Толкунов сделал схрон где-то в другом месте вдали от дома, и если его не найти, дело зайдёт в тупик».

Майор с тревожными мыслями вышел на задний двор, за которым начинался фруктовый сад. И тут он обратил внимание на пристроенный погреб на стыке двух стен. Снаружи погреб представлял собой односкатную крышу, засыпанную землёй, с небольшой дверью. Один из сотрудников милиции это сооружение уже обследовал и ничего там для дела не нашёл. Ударов решил сам ещё раз посмотреть, что там хранится. Открыв толстую утепленную дверь и включив свет, он спустился по ступенькам лестницы в помещение площадью около шести квадратных метров, где на стеллажах стояли банки с закатками, на полу в ящиках хранились картофель, морковь, свекла, в одном из углов к перекладине была подвешена вниз кочанами капуста. Три стены погреба были забетонированными, одна обшита деревянными досками. Как раз на ней и находились полки с закатками. Майор не поленился и снял банки на пол. Делать это ему пришлось, согнув голову, чтобы не упереться ею в перекрытие. После завершения трудоёмкой операции начальник уголовного розыска стал обстукивать стенку. Между двумя средними полками отозвалась пустота.

Потом уже в присутствии понятых из укрытой за досками нищи были извлечены дипломат с деньгами и пакет с ножом, на котором виднелись следы крови, и Ударов с блуждающей улыбкой на губах наконец-то вздохнул с облегчением.