Валерий Цуркан
Стрела Азнура

– Ой, да ладно! Всего лишь пять лет! – в отчаянии воскликнула Эмма. – Мне к тому времени уже будет двадцать один! Я старухой стану!

– Да ну! – проронил Дайн. – Так уж и старухой! Нашей училке по истории было двадцать пять, никакая она не старуха, очень даже симпатичная тётка!

– Тётка! – завопила Эмма. – А я не хочу быть тёткой! Даже очень симпатичной!

Наговорившись, они отключились. Дайн пообещал приехать, когда получит первые деньги.

До позднего вечера Эмма слушала музыку и читала. Потом попыталась писать стихи. Строчки получались корявыми и некрасивыми. В последнее время в груди зарождалось что-то новое, неизвестное до сего времени, и хотелось выплеснуть всё это на бумагу. Но ничего не получалось, в итоге выходили лишь какие-то куцые уродцы с дубовой рифмой. Каждый раз Эмма вырывала листок из тетради, рвала на мелкие кусочки и выбрасывала в окно. На этом успокаивалась до следующего раза, когда чувствам в груди снова становилось тесно. И опять стихи получались такими, что даже самой стыдно читать, не то что показывать кому-то. Иногда казалось, что вот, шедевр, но стоило перечитать, как руки сами начинали рвать бумажный лист в мелкие клочья. Так вышло и в этот раз. Стихи Эмме никак не хотели даваться. Вроде и не думала писать, но что-то будто подталкивало, изнутри били какие-то волны, хотелось раскрыть душу. Но хоть душа и раскрывалась, толку от этого никакого. Стихи не получались.

А потом она легла спать и сразу уснула.

5

Праздник завершён, и теперь Клай стал полноценным императором. Хотя совсем не ощущал себя властителем. В нём ничего не изменилось, остался таким же повесой, каким и был. Разве что немного задумался о будущем. Но совсем не был готов к этой роли. Да и не хотел ее.

Да и какой из него правитель? Обычный молодой человек, привык к другой жизни. Охота с друзьями, пикники на природе, походы по кабакам, красивые девочки, – вот и всё, чем занимался. Всё, чему учил мудрый наставник, Клаю ни разу не пригодилось. А тут сразу такая тяжесть на плечи свалилась. Совсем не хотелось такой обузы – быть беззаботным принцем куда лучше, чем императором. Но приходится работать, думать и принимать решения, да ещё такие сложные. И хуже всего то, что не на кого опереться, некому довериться. В окружении придворных и советников чувствовал себя в полном одиночестве. Так получилось, что он последний из рода. Новый император к своим двадцати годам был полным сиротой, если так можно сказать о первом человеке империи.

Как поступить, если все друзья так же молоды и неопытны? На кого положиться? Император вспомнил об учителе и наставнике, который одно время почти заменил ему отца и мать. Да, Стил Дорт, это тот человек, который ему нужен. Не молод, но и не глубокий старец, умён и образован. А главное, имеет большой опыт придворных интриг. Решено! Надо будет вызвать учителя и побеседовать с ним. Клай понимал, что отец Васидо наверняка будет против старика Стила и постарается сделать так, чтобы они не встретились. Но и юный император тоже умел настоять на своем.

Император, поняв, с какими сложностями предстоит столкнуться, приказал найти Стила Дорта и доставить на Истир. Нужно окружить себя умными людьми, которым можно доверять. Конечно, нет никакого основания не доверять отцовским советникам, но всё же лучше иметь под рукой верного человека, того, кто растил Клая с раннего детства. Сегодня Дорт должен прибыть в Исвар, город императоров. Священники пока не знали об этом, и они будут не в восторге от выбора императора – Стил Дорт для них как кость в горле.

Несколько дней императора осаждали министры. Особенно упорствовал министр обороны Бен Крон – он просил денег на реконструкцию армии и флота, но Клай ему отказал. Он не хотел развивать армию, ведь подобно отцу мечтал построить мирное государство.

Утром после завтрака верховный жрец попросил аудиенции. Клай важно, и, как ему казалось, очень по-царски и величаво, кивнул – этому юноша научился быстро – и оба скрылись в небольшой комнате, где отец всегда совещался с помощниками.

В богато убранном и просторном помещении ярко светили биолампы, раскиданные по потолку. Стены были расписаны несколько веков назад неизвестным ныне художником-монументалистом – строгие лики древних владык неустанно следили за находящимися в зале людьми. Иной раз под их взглядами становилось не по себе.

Клай расправил полы плаща и опустился в глубокое кожаное кресло у дубового стола. Жрец продолжал стоять перед правителем. С некоторых пор ему приходилось выказывать знаки почтения перед юношей, которого вот еще недавно он терпеть не мог.

– Чего вы хотели, отец Васидо?

– Государь, мне нужно поговорить с вами по очень важному делу. Да спасёт наш мир великий Азнур.

Священник замолчал, приложив руки к сердцу.

Клай кивнул.

– Говорите.

Отец Васидо согнулся в три погибели перед императором.

– Государь, это очень важно, а важные дела, не любят спешки. Нам предстоит долгий и серьезный разговор.

– Присаживайтесь, отец Васидо, – юный император показал рукой на кресло у камина. – Приказать принести питьё? Ведь если разговор важный и, возможно, долгий, нам не помешает изредка смачивать горло.

Жрец, подобрав мантию, сел в предложенное кресло. Жёлтые стрелы на материи скомкались и превратились в какие-то хитро изломанные молнии.

– Благодарю вас, господин император. Пить нам, священникам, можно только напитки, не дурманящие рассудок. Да пребудет с нами Азнур!

Император нажал на кнопку в подлокотнике кресла, и за дверью раздался мелодичный звон колокольчика.

– Что вам угодно, господин? – слуга застыл у двери в почтительной позе.

– Принеси фруктовый сок, Анинд, обычный сок. И курительные принадлежности.

– Будет исполнено, мой господин!

Через минуту Анинд раскладывал на столике трубки, три табакерки с разными сортами курительных трав, спички. Рядом поставил графин и два высоких стакана. Хотел было разлить сок, но император жестом остановил его и упёрся взглядом в дверь. Слуга оставил Клая и отца Васидо наедине.

Император разлил напиток по стаканам и подвинул один на другую сторону стола. Жрец вежливо улыбнулся, поднял стакан на уровень глаз.

– Много лет вам здравствовать и править империей! Да хранит вас Азнур! – голос его был таким же приторно-сладким, как и напиток.

Клай отпил глоток нектара и поставил стакан на столик. Он не ждал ничего хорошего от предстоящего разговора. Он вообще ничего хорошего не ждал от жрецов, а от отца Васидо и подавно.

– А теперь говорите. Понимаю, что важные вопросы не терпят спешки. Но и тянуть тоже не следует.

Священник часто закивал, как маятник, будто где-то там, внутри него, заел механизм и вот-вот лопнет пружина.

– Согласен, мой государь, да пребудет с вами Азнур! Промедление иной раз смерти подобно. Но это не повод для спешки, – быстро добавил жрец. – Все важные дела надо вести неторопливо и со смыслом, как это делал ваш отец, Свен Мудрый. Он знал, что и как делать. Я его очень уважал.

– А меня, значит, не уважаете? – Клай быстро оглядел собеседника.

Отец Васидо запнулся и побледнел.

– Уважаю, мой государь. Уважаю, как законного императора и как сына Свена Мудрого. А вашего отца я любил, как друга.

Клаю надоели эти церемонии, он нетерпеливо бросил:

– К делу!

– Не надо спешить, мой государь, – мёд так и тёк из уст жреца. – Выпейте ещё один стакан этого чудесного нектара. Да снизойдёт на вас милость Азнура.

Клай усмехнулся и поднял стакан. Одним глотком осушил, как крепкий алкоголь, вернул на стол, затем снова долил, ополовинив графин.

– Вот так лучше, мой государь, – священник тоже пригубил сока. – Важные государственные дела не терпят суеты.

Клай, держа трубку двумя пальцами, стал набивать её ароматными травами, по щепотке из каждой табакерки. Подтолкнул вторую трубку к отцу Васидо, но тот поднял обе руки.

– Нет-нет, господин император, извините, но священникам курить запрещено!

– Ох, и скучная же жизнь у священников!

Император раскурил трубку, и с наслаждением стал пускать клубы сизого дыма, которые, медленно поднимаясь под высокий потолок, растворялись в лепнине.

Жрец, отметив, что Клай расслабился, наконец-то обратился к делу, но начал издалека.

– Государь, мы живём в великой империи, она простирается от одного края вселенной до другого, да хранит её Азнур. На космических кораблях, оснащённых обычными двигателями, её не облетишь, настолько огромна наша родина. Всё это – заслуга наших великих императоров. Каждый из них внёс вклад в становление великой державы. Мне кажется, что пора и вам внести свою лепту в дело наших предков.

Священник замолчал, словно предоставив императору обдумать эти слова. Клай жадно затянулся дымом, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и медленно выпустил его через ноздри. Приподняв веки, он спросил:

– Так что вы предлагаете, отец Васидо?

Жрец будто ждал этого вопроса и продолжил:

– Власть – это не развлечение, как, возможно, многие думают, и не привилегия. Власть – это работа, это тяжкий груз ответственности. Власть императора – это вдвойне тяжело. Вы, государь, должны быть похожи на ваших славных предков, да не забудет о них Азнур.

– Что я должен, по-вашему, сделать, чтобы быть похожим на отца и деда? – осведомился Клай и снова затянулся сладковатым дымом.

Отец Васидо поднялся из-за стола и приблизился к стене, на одном участке которой, между ликами двух первых императоров, схематически была изображена карта империи со всеми звёздными системами.

– Государь, ваш отец был чересчур миролюбивым. Хотя начал править с того, что, как и положено любому правителю, развязал войну на западном рубеже и отвоевал несколько новых планет. Но на этом прекратил расширение империи. Имея мощную армию и все предпосылки для продолжения экспансии, он решил остановиться. Я пытался его вразумить, но ваш отец всегда делал лишь то, что считал нужным, и редко когда прислушивался к чужим советам. В этом его сила и его слабость. Я любил его, как отца родного, уважал, как друга. Но всегда был уверен, что жизнь империи заключена в движении. Экспансия не должна прекращаться.

– Считаете, что миролюбие моего отца – это плохо? – Клай пыхнул дымом.

Жрец покачал головой.

– Кто я такой, чтобы судить о действиях императора, да примет его душу Азнур! Я могу только высказать своё мнение. И если вы хотите знать, что я думаю по этому поводу, то я отвечу. Это не плохо, но и не хорошо. Империи для существования нужна новая кровь. Свен Мудрый совершил небольшое вливание, захватив пару миров, но этого мало. Этого очень мало, для того, чтобы империя жила полноценной жизнью. Иначе она может ослабеть. А слабое государство будет повержено врагом.

Клай заинтересованно посмотрел на священника.

– Вы хотите, чтобы я начал войну?

Отец Васидо снова сел за стол.

– Нет, государь. Я этого не хочу. Да и какой человек в здравом уме захочет войны для себя или для собственных детей? Я не хочу войны. И вы не хотите. Никто не хочет войны, никому не нужна пролитая кровь. Но самой империи война нужна, как воздух, иначе государство станет задыхаться. Империя не может жить без войн. Война – это кровь, которая бежит по жилам империи. Без нее империя выродится, от нее отвалятся завоеванные ранее миры, и она превратится в небольшое королевство. Которое будет оккупировано первым, кто осмелится напасть на нас. Да, это случится не сегодня и даже не завтра. Может быть, даже не при нашей жизни и не при жизни наших детей. Но когда-нибудь это обязательно произойдет.

– Это всё, что вы хотели сказать? – с некоторым пренебрежением произнёс император. – Для этого столь долгая прелюдия была?

Жрец почтительно приложил ладони к сердцу.

– Видит Азнур, это очень важно для всех нас, государь. Все империи держатся на этом. Я считаю, что империи необходимо оккупировать несколько миров. И чем скорее, тем лучше. Это даст нам новые силы и ресурсы.

– Мой отец умудрился двадцать лет прожить без войн, – раздражённо заявил Клай. – За что его и прозвали Мудрым. И вы мне предлагаете всё перекроить? Снова начать войну, которая унесёт огромное количество жизней?

– Так нужно для блага государства, господин.

– Не бывать этому, отец Васидо! Может быть, я неопытен, но я вижу, как расцвела империя в годы правления моего отца. Не только войнами и кровью можно поддерживать государства. Мой ответ – нет!

Священник вздохнул.

– Не будьте так категоричны, мой государь. Мы ещё вернёмся к этому вопросу, когда вы созреете для этого. А пока разрешите удалиться. Да хранит вас Азнур!

– С каких это пор, святой отец, вы стали таким кровожадным? Разве писание Азнура не утверждает, что нужно всеми силами стараться сохранить мир во Вселенной? Разве Азнур не стремился созидать, а не уничтожать?

– Вы правы, господин император. Да, Азнур запретил использовать свои стрелы. Но он не был против войн. Ведь если война ведется ради мира и ради благополучия народа – то она благо.

Жрец откланялся и покинул зал. Древние императоры пристально следили за ним со стен.

Клай остался недоволен. Неужто жрецы и с отцом так же нагло себя вели? Не может быть. Отлучить от императорского дворца за такую дерзость! Да!

Он стукнул кулаком по столу, стакан с остатками сока упал на бок, и нектар растекся по столешнице. Клай переложил трубку и табак на подлокотник кресла.

Надо проявить характер! Надо поставить им условие! Если станут давить, он запретит им бывать во дворце! Пусть сидят в храме и занимаются молитвами! Нечего лезть в управление государством!

Император порывисто встал, приблизился к окну. За открытыми створками, внизу, рос вековой сад, кроны деревьев достигали третьего этажа. Листва успокаивающе шелестела под порывами южного ветра. Но успокоения это не принесло. В душе тлели раздражение, злость и тревога.

Клай оторвался от созерцания сада, сел за стол и, позвонив, вызвав слугу. Спустя несколько секунд тот стоял рядом, возник в воздухе, словно дух.

– Узнай, прилетел ли Стил Дорт. Если он уже на Истире, передай, что я жду. Немедленно. Сейчас. Как можно скорее. И сообщи мне.

Слуга вытер со стола и унес стаканы и пустой графин.

Клаю показалось, что за ним кто-то наблюдает. Подняв голову, почувствовал, что на нём скрестились взгляды всех предков, чьи лики нарисованы на стенах. Они будто ждали, сумеет ли новый правитель принять правильное решение. С левого края на него смотрело такое родное, а теперь далёкое и строгое лицо отца. Последнего императора добавили сюда лишь недавно, через два дня после смерти.

– Я не подведу, отец! – прошептал Клай, и на сердце стало легче.

***

Стил Дорт 15 лет назад был энергичным мужчиной, хотя маленькому Клаю он и в то время казался глубоким старцем. А ведь ему тогда едва исполнилось пятьдесят.

Свен и Стил познакомились в ранней юности. Непонятно, что свело их вместе – культурного, интеллигентного, хоть и властного Свена и не по годам мудрого, но грубоватого и прямого Стила. Они никогда не были похожи, но дружили долгие годы. Клай видел их юношеские фотографии – абсолютно разные люди, но что-то же их сблизило. Сохранилось также единственное фото, где они изображены втроем – Свен, Стил и Маара, мать Клая.

С тех пор как Свен стал императором, их пути разошлись. Но когда умерла Маара, Стил Дорт по просьбе Свена стал присматривать за его сыном – у императора на воспитание отпрыска просто не оставалось времени. Учитель заменил Клаю отца, мать и друзей.

Стил не учил его хорошим манерам. Возможно, он и сам их не знал. И Клай прежде чем научиться правильно держать вилку и столовый нож, уже умел метать дротик и сражаться на шпагах. К шести годам он уже знал большинство приемов самозащиты и мог драться с детьми на несколько лет старше него. В пятнадцать наследник обладал достаточными знаниями и умениями, чтобы выжить в бою против до зубов вооруженного человека.

Кроме этого, наставник обучал его разным наукам, но Клай был не очень прилежный ученик в этом плане – ему больше нравилась силовая подготовка. Он стал таким же сильным и стойким, как учитель, но не стал таким же мудрым. Сейчас он понимал, что надо было старательно изучать все дисциплины, которые преподавал Стил, но было уже поздно. Теперь вся надежда только на советников. А полностью доверять он мог только одному из них. Одному лишь Стилу Дорту.

В одну из их последних встреч Стил сказал:

– Ты уже умеешь достаточно много. Скоро нам предстоит расстаться. Но помни – где бы я ни был, я всегда приду на помощь. Ты только позови, если тебе будет нужна поддержка, я всегда подставлю плечо. Я люблю Свена и любил Маару. Благодаря им я узнал, что такое настоящая дружба. Ради этой дружбы я готов и жизнь свою отдать, если это понадобится.

Теперь его помощь понадобилась, сейчас его крепкое плечо будет очень кстати. Да кроме этого, Клай просто соскучился по наставнику. Они не виделись года три, с тех пор, как Стил покинул планету. Хоть порой наставник был невыносим, заставляя ученика сидеть и корпеть над скучными учебниками, но Клай его безмерно уважал. И теперь с нетерпением ждал встречи с ним.

6

Кто-то из чиновников попросил аудиенции, но юный император отказал, перенеся все приёмы на следующий день. Подождут, сейчас есть дела поважнее. Он должен встретиться со своим учителем и наставником.

После беседы со священником Клай занервничал. Уж очень ему не понравилось, что им пытаются манипулировать. И понимал, что разговорами не обойдется. Он один, а их много, всех этих прилипал, которые желают лишь своей выгоды, хотя и говорят о том, что мечтают принести пользу империи.

Попытался собрать мысли, но те разбегались, как стадо козочек, за которыми он охотился недавно. Не удавалось ни на чём сосредоточиться. От нервного перенапряжения разболелась голова, и снова взялся за трубку. Ароматный и терпкий дым щекотал ноздри. Немного отпустило, но нервы всё ещё пошаливали. Отец всё так же, словно с надеждой, следил за ним со стены. И все предки-императоры тоже, будто говорили – «не подведи, Клай!».

Клай вспомнил, как со Стилом ездили на полигон, где наставник обучал его обращению с личным оружием.

– Лучше совсем не иметь оружия, чем не уметь им пользоваться, – говорил наставник. – Иглострел в кармане дает необоснованное чувство защищенности. Неопытный человек с оружием в сумке окажется в невыгодном положении в случае нападения – попросту не успеет достать. Многие думают, что достаточно лишь обладать оружием, показать, что ты вооружен, но это не так. В лучшем случае преступник отнимет и драгоценности, и иглострел. В худшем – убьет. А уж сколько раз неумелые вояки калечили и окружающих, и себя.

Стил Дорт не раскрывал, где научился этому, но мастерски умел пользоваться любыми видами вооружения. Люди из знатных родов обучались только фехтованию, но Стил был не таким. Он умел драться и благородно, и грязно, как бандиты в трущобах.

Клай слышал, что в молодости Стил Дорт был специальным агентом тайной имперской полиции и однажды разоблачил на одной из периферийных планет преступную организацию, которая пыталась проникнуть во властные структуры Исвара. Может быть, когда-нибудь об этом и напишут, но пока живы свидетели, все так и останется лишь домыслами. По крайней мере шрам на левой щеке у него именно оттуда, но сам никогда об этом не рассказывал. Стил Дорт был не из болтливых.

Иглострел Клай имел всегда при себе. Он верил наставнику, ибо тот и сам всегда носил оружие так, чтобы можно было воспользоваться им в любую секунду. 17 лет назад группа придворных в сговоре с генералами штаба космофлота решилась совершить переворот. Они ворвались в спальню двухлетнего наследника, воспользовавшись тем, что император был в отлучке. Им не повезло. Никто из них не знал, что учитель и наставник Клая – бывший спецагент имперской полиции. Трое погибли на месте, еще двоим Стил сломал руки, а третьего просто связал. Попытка переворота задохнулась, так и не начавшись. А все потому, что Стил Дорт умел обращаться с оружием, чему и стремился потом научить подросшего наследника.

Клай вспомнил об этом инциденте. Это было его самое раннее детское воспоминание. Стил тогда в одно мгновение бросил малыша под кровать, и дальше Клай видел только мелькание ног и упавшие тела.

И только сейчас понял, что эти люди хотели того же, что и жрец. Им нужна была кровь, и они желали заставить императора Свена начать новую войну или дать это сделать другим.

***

Распахнулась дверь, и Анинд ввел в зал Стила Дорта. Это был всё ещё крепкий старик высокого роста – выше Клая на полголовы. Широкие плечи – как скалы, а усы всё такие же густые и длинные, как и раньше. Одет, как прежде – серый балахон, под которым можно спрятать и пустынного зерга. Единственное, что изменилось в наставнике – он поседел, стал белым, как первый снег. А его глаза были все такими же молодыми, в них светилась жизнь.

– Здравствуйте, господин император, – Дорт глядел с высоты своего роста на бывшего ученика. – Рад, что вы обо мне вспомнили. А я уже думал, забыли старика.

– Здравствуйте, учитель.

Клай по старой привычке вскочил с кресла и поклонился наставнику. Усадил Стила Дорта на то место где недавно сидел отец Васидо.

– Нектара? Или чего покрепче?

Стил усмехнулся в усы.

– Впервые ученик предлагает мне выпить. Значит, вы повзрослели. Можно и покрепче. Но немного, если нам предстоит серьезный разговор.

Клай вызвал слугу, и Анинд вскоре принес графин вина, стаканы и вторую трубку.

Император разлил вино и передвинул стакан наставнику.

– Учитель, я могу положиться только на вас. Мне нужна помощь.

Старик поднял стакан.

– Вы, господин император, не должны ко мне так обращаться, я не священник, я всего лишь ваш бывший учитель. Теперь вы император, а я ваш покорный слуга. Я больше не ваш наставник.

Клай сконфузился.

– Нет, учитель, я так не могу. Да, по этикету положено иначе. Но хотя бы когда мы наедине, давайте, как и прежде. Вы ко мне обращайтесь на «ты», а я к вам на «вы». Мне так проще.

Стил Дорт улыбнулся, отпил напиток, обмакнув седые в вине, и произнёс:

– Ну раз вы так хотите, господин император, так ваша воля закон, – помолчав, добавил. – Кстати, я привёз тебе сувенир. Знаю, ты любишь такие штуки.

Он вынул из складок одежды небольшую чёрную коробочку и поставил на стол.

– Что это? – император протянул руку к подарку.

Наставник улыбнулся, блеснув зубами.

– Это мне подарил один учёный друг, новейшая разработка. Таких на Истире раз-два и обчёлся, только у меня и у моего товарища-учёного. Это копировальная машина. Она может воссоздать человеческую фигуру в объёме за каких-нибудь десять минут. Не отличить от настоящего! Вот тут, сбоку кнопка. А с другой стороны камера. Наводишь камеру на себя, нажимаешь кнопку. И она начинает сначала сканировать, а затем лепить фигуру из биопластика. Одной заправки хватит на фигуру в полный рост. Не скажу, что это будет произведение искусств, но занятная вещь.

Клай подержал в руке коробочку, нажал на кнопку. Из чёрного бортика выехал объектив, пощёлкал диафрагмой, подстраиваясь под освещение. Копировальная машина зажужжала и вдруг, вырвавшись из рук, начала плавно облетать императора, фиксируя его со всех сторон. Он рассмеялся, поймал летающую коробку, отключил и положил на стол.

– Спасибо. И что же? В этой маленькой коробочке достаточно материала на копию в полный рост?

Стил кивнул.

– Биопластик имеет свойства увеличиваться в объемах во много раз после синтезирования.

Клай посмотрел в глаза наставнику.

– А теперь я хотел бы поговорить о серьёзных вещах.

Стил задумчиво разглаживал усы большим пальцем.

– О серьёзных вещах? Это что-то новенькое. Ты стал совсем взрослым. Так ты говоришь, тебе нужна моя помощь?

– Да, учитель. Я хочу, чтобы вы стали моим советником.

Взгляд учителя стал острым и пронизывающим.

– Советы какого плана тебя интересуют?

– Имперского масштаба, учитель. Вы должны мне помочь править империей.

Стил Дорт покачал головой.

– Ты загонишь меня в могилу, мой мальчик, – тихо сказал он. – Едва только ты сообщишь, что я твой советник, как завтра же я совершенно случайно утону в собственной ванне. И мой боевой опыт мне в этом не поможет. Меня убьют. В лучшем случае в моей комнате найдут выкраденные из какого-нибудь министерства важные документы, после чего меня до конца жизни сошлют на отдаленную планету.

– А я не буду никому сообщать, – уверил его Клай. – Никто об этом и знать не будет.

– Наивный юноша! Кому надо, все узнают. – Наставник вздохнул. – Думаю, что уже сейчас судачат о том, зачем я здесь. Но что тебя подтолкнуло к такому решению?

– Верховный жрец. Он хочет, чтобы я развязал новую колониальную войну.

– Война – это благо для империи, – изрёк наставник.

– И горе для народа, – парировал Клай. – Вы сами так говорили, учитель.

– Да, говорил, – согласился Стил Дорт. – А ты, стало быть, не хочешь войны?

– Да, не хочу.

– И правильно делаешь… Никто в здравом уме не захочет войны. Твой отец тоже не хотел… Но…

– Но она нужна империи, как воздух? – перебил наставника Клай. – Так говорил отец Васидо. Но я не хочу этого!

Учитель рассмеялся сухим старческим смехом, шрам на его щеке побледнел.

– Тягаться с самим верховным удумал? Да ещё и меня втянуть решил. Ну что ж, я могу тебе помочь. К тому же я уже стар и терять мне нечего. Я помогу тебе. С одним условием.

Император вопросительно глянул на наставника.

– С каким условием, учитель?

– Обещай мне, что ты не будешь от меня ничего скрывать. Я понимаю, ты, сынок, теперь император, и у тебя должны быть важные тайны, но если уж ты просишь о такой помощи, то я должен знать всё.

– Конечно, учитель! – горячо выкрикнул Клай.

– Хорошо. А теперь скажи мне, только честно… – Стил Дорт выдержал паузу. – Чего ты хочешь? Великую империю или счастливый народ?

– Я хочу счастливый народ… в великой империи, – не задумываясь, выпалил император.

Учитель покачал головой.

– Так не бывает, это утопия. Все великие империи построены на страданиях народа. Не бывает счастья для всех. Не бывает сильного и мирного государства. Нужно выбрать что-то одно. Так чего же ты хочешь.

Император беспомощно пожал плечами.

– Я не знаю, учитель. Но ведь мой отец двадцать лет не вёл завоевательных войн. А империя была сильна. И народ жил счастливо.

Стил поднял стакан и осушил до дна.

– Сенайской империи не одна тысяча лет, она создана не твоим отцом. Построить её, я думаю, было очень трудно, многие поколения вложили все свои силы в нее. Но и разрушить ее за двадцать лет не выйдет. Но если ты продолжишь политику отца, то у тебя это может получиться. Ты понимаешь, о чем я?

– Не совсем, учитель.

Клай чувствовал себя глупым ребёнком. Наставник продолжал терпеливо объяснять:

– Священник был прав – чтобы империя жила нормальной жизнью, действительно нужно время от времени колонизировать другие миры. А без этого империя ослабнет и может ужаться до прежних размеров.

– Так что же мне делать, учитель?

– Все зависит от того, чего ты хочешь. Если ты желаешь, чтобы государство оставалось великим, то должен воевать. В противном случае империя ослабнет. Неоткуда будет взять денег, чтобы поддерживать дотационные планеты, на них станут вспыхивать голодные бунты. Армия будет небоеспособной, и ты не сможешь подавить восстания. Вслед за дотационными планетами из подчинения выйдет вся периферия, и империя потеряет большую часть дохода. А уж если этим положением захотят воспользоваться энхаты, то ты и вовсе потеряешь империю.

– Но почему все это должно произойти именно при моём правлении? – в отчаянии выкрикнул император.

Наставник подергал двумя пальцами ус.

– Когда это произойдёт, никто не знает. В начале правления твоего отца казна была полна, а колонизировав пару миров, он еще пополнил её. Но сейчас она почти пуста. Об этом не говорят не каждом углу, но это очевидно. Ещё немного – и периферия запылает восстаниями.

Холодок пробежался по позвоночнику, Клай потянулся к трубке и стал набивать ее табаком. Подтолкнул наставнику вторую трубку.

– Но ведь империя все сделала для них, подарила все блага цивилизации. Они ведь жили на уровне дикарей. Разве они посмеют?

– Посмеют, – голос учителя звучал тише обычного. – Их выдернули из дикарского мира, приучили к хорошей жизни. К хорошему быстро привыкаешь. Но скоро казна совсем опустеет. Для дотационных планет закончится лёгкая жизнь. И они потребуют хлеба. А его не будет. Люди начнут умирать от голода. Другим мирам прикажут поделиться. Но вечно так продолжаться не может. Если не оживить военную промышленность, которая подстегнет экономику, то конец будет печальным.

– Но почему жрец мне об этом ни слова не сказал? – удивился Клай. – Это для меня значит куда больше, чем величие империи и ее ресурсы.

– Может быть, потому что и сам этого не понимает? – предположил наставник. – Но он знает одно – экспансия даст нам новые силы. Так было всегда.

Император бросил трубку и взялся за графин, тот был пуст.

– И что же нам делать?

Учитель выглянул в окно, там, в вышине, проплывали белые клочки облаков.

– Воевать или менять ситуацию в корне, – посоветовал он. – Но для последнего нужно очень много времени, терпения и сил. Придётся переделывать всю систему полностью. А на это никто не согласится.

– Значит, война… – император обречённо вздохнул.

– Да, – кротким голосом сказал Стил Дорт. – Но для начала вызови министра обороны и прикажи провести имперский смотр армии и флота. Я уверен, что армия заржавела за время бездействия, и начинать войну в таком состоянии – самоубийство. Армию следует реанимировать. Странно, что жрец этого не понимает. Он ведь ничего не говорил о реконструкции армии?

– Ни слова.

Наставник ненадолго задумался. Потом закрыл глаза и сказал:

– Наверное, отец Васидо поглупел за те годы, что мы ним не виделись. Или… – он замолчал.

– Что «или», учитель?

– Неважно… Это всего лишь мои предположения, которые я пока не намерен озвучивать. Мне нужно время, чтобы подумать.

– Спасибо, учитель. Я преклоняюсь перед вашей мудростью.

– Это всего лишь экономика. Политика и экономика. Здесь нет ничего сверхъестественного.

Они забили трубки ароматным табаком, закурили и долго сидели в тишине, пуская сизые струи дыма в потолок. Потом Стил Дорт, поглаживая пальцем шрам, сказал:

– Рассказывай мне обо всем, ничего не утаивай. Тогда у нас все получится. Может быть. Я постараюсь помочь. Я не раз спасал империю, но, конечно, не в таких масштабах.

Учитель удалился, оставив императора одного. Слова наставника успокоили Клая. Ситуация, конечно, сложная, куда сложнее, чем он думал. Ведь, похоже, что и отец, прозванный в народе Мудрым, не вникнул в нее до конца. Не таким уж и мудрым оказался. Народу-то что, люди простые. Не семи пядей во лбу, кто добр и щедр, того и называют мудрым. А дело, оказывается, обстоит не так, как себе многие представляют.