Валентина Александровна Сегида
Ненормальные

Ненавижу Новый год. Он очередное напоминание того, как безрадостно  складывается моя жизнь. Думала ли я, что в тридцать лет, буду работать в новый год, а потом еще в праздники? Но лучше работать, чем одной дома переедать под просмотр сериалов. Так хоть денег подзаработаю. Я предавалась безрадостным мыслям, сидя в подсобке и в который раз прокручивала в голове диалог с бывшим мужем. Он приехал вчера вечером и забрал Алешу на все праздники к своим родителям. Была мысль малодушно послать его куда подальше, когда он робко спросил разрешения забрать сына хотя бы на два дня. Но видя глаза сына, молящие о поездке, я засунула свое ущемленное эго подальше и набрала смен по максимуму. В Новый год у нас обычно работают те, у кого нет маленьких детей и личной жизни. Еще два года назад я была в другом лагере, а сегодня, вот.

– Елизавета Андреевна, там в молочке скандал, требуют вас.

– Иду.

Я тут же встала с кресла  поправила белый халат и пошла в зал. На прощание окинула взглядом свою каморку, вернутся сюда получиться только к концу смены. Эх, скорее бы этот момент настал.

– Как вам не стыдно – торгуете просроченными продуктами! И это в Новый год!

Я на вас жаловаться буду в Роспотребнадзор.

Внушительных размеров дама в сером пуховике и красной шапке плюхнула на весы кусок сыра в вакуумной упаковке.

Я работаю администратором в супермаркете. Одна из моих обязанностей, далеко не самая любимая,  улаживать конфликты подобного рода.  Не о том я мечтала в юности,  заканчивая филологический факультет Универа, ну да ладно, сейчас грех жаловаться. До дома семь минут быстрым шагом, могу в обед ребёнка из школы забирать и обедом кормить.

– Дайте, пожалуйста, посмотреть.

– Так здесь срок годности до 2 января указан. Какая же это просрочка?

– А по закону вы должны убирать продукты за день до окончания срока годности.

Подобный разговор повторялся несколько раз в месяц. На такие продукты магазин делал хорошие  скидки и их скупали в тот же день. Большую часть сами продавцы. За сроком годности следили с особой тщательностью. Видимо пропустили.

Я посмотрела на Ларису, та еле заметно пожала плечами и закатила глаза.

Несколько зевак стояли рядом и с нетерпением ждали продолжение скандала. Я набрала на весах нужную комбинацию клавиш, приложила карточку и на липкой ленте распечаталась новая цена.

– Лариса, положи в секцию скидок.

– Не надо, я заберу, – сказала дама в шапке и облизала губы.

Я отдала сыр, дама победоносно кинула его в тележку и покатила в следующий отдел.

– Елизавета Андреевна, честное слово, я не знаю как…

– Лариса, надо быть внимательнее.

Потом были  две попытки воровства дорогого алкоголя, но там сработала Охрана, мне только пришлось подписывать протокол.

Уже под конец смены, когда ноги отваливались, я стояла в кулинарии и наблюдала, как люди сметают остатки. Мерчендайзеры не успевали раскладывать товар на полупустые полки, поэтому   коробки с самыми ходовыми товарами успевали опустеть стоя в проходе.

Дурдом. Но ещё полчаса и это закончится.

– Доченька, – услышала я голос из-за спины. – Совсем ничего не вижу, старая стала. Помоги мне пожалуйста найти срок годности.