Валентин Колесников
Фаетон. Научно-фантастический роман. Полное собрание книг

“ Как он туда попал?!”. Но сердце Тео вздрогнуло, когда он осознал чудовищную казнь.

– Варвары! – вырвалось у астрофизика. Тео стал фиксировать жертву на видеозапись, делая облет вокруг искаженного в предсмертных муках трупа. Он мельком вгляделся в лицо. Часть бороды свисала с подбородка и болталась на ветру. Сердце вздрогнуло, как монах был похож на Понтия. Визир видеокамеры направил в лицо и заснял крупным планом. Затем бросил аппарат, ввысь и улетел в направлении лаборатории. Картины природы бежали внизу, разворачиваясь невиданной красоты пейзажами… Неведомое чувство тревоги наполняло сердце. Тео сосредоточенно думал, что мучает его? Наконец, вставил карту памяти в видеофон. Изображение лица крупным планом поплыло на экране. Не хотелось верить в подобное, но монах был похож на Понтия.

Тео круто бросил машину в обратный путь. Анализы, взятые с трупа, подтвердили – это был математик Понтий. Тео мучили догадки и сомнения. Зачем понадобилось Понтию маскировать свой отлет на Фаетон. Неужели борьба за власть?! Как жаль, что нет Понтия, как жаль. Он ходил долго, соображал, что предпринять, затем вдруг резко остановился. Лучи заходящего солнца окрасили сосредоточенное лицо в медный, почти красный цвет, совсем в такой же, как лучи их умирающего светила в полдень. Тоской сжало сердце Тео, он понимал, что грозит Союзу Планет в этот момент. Конденсаторы энергии, правда, компенсируют всплеск энергии и еще долго будут питать Союз, но, с гибелью населения в городах, грядет непоправимое. Тео еще с минуту стоял у окна, провожая заходящее солнце, затем резко подошел к пульту управления, подковообразно замыкающем кресло, в которое он сел. Решительно щелкая кнопками, он внимательно следил за панорамой картин, мелькавших на экране, призрачно создающем объемное изображение посреди комнаты. Это были космические съемки поверхности планеты с обозначенными на них штрихами условных границ между расселением людей. Тео в начале своей работы условно разбил население планеты на сто пятьдесят частей по языковым различиям и подобию культуры. Это было связано с необходимостью качественного отбора энергии, ведь приемников у него было сто пятьдесят, опутывающих планету с высоты космического пространства. Спутники висели строго на своей определенной точной поверхности, охватывая локатором площадь той или иной заселенной зоны. Среди гор города Содома и Гоморра были два соседние. Это хорошо просматривалось из Космоса. Тео очертил лучом два круга и наложил эти круги на площади Содомы и Гоморры. Затем углубился в расчеты. Получилось так, что среди изображения городов попадало полностью под свечение круглых пятен на экране. Он работал долго и упрямо. За стеклом лаборатории была уже тьма, лишь звезды горели высоко в небе мириадами трепетных точек. Наконец он оторвал взгляд от вычислений. Глубоко вздохнул, сокрушаясь тому, что нет рядом Понтия. Снова наклонился над перфокартой и записал программу компьютеру. Потом резко вскочил с места и поместил прямоугольник плотной бумаги в ячейку приемника. Через секунду машина выдала результат на длинной ленте. Тео внимательно прочел код. Затем резко и порывисто вошел в гигиеническую комнату. Там в серебристом шкафу достал неуклюжий комбинезон, с трудом облачился в него. Затем водрузил на себя массивный шлем и вышел, как робот, на площадку. Потрясающая картина открылась его взору. Звезды словно садились ему на плечи, спускались к ногам, были далеко впереди. Пространства внизу видно не было, там всюду царил мрак. Зато тут, в поднебесье, было сказочно хорошо. Настроение у Тео поднялось. Он увереннее стал действовать, было видно, что он принял единственное решение, и цель его ему хорошо видна. Он влез в аппарат. Мгновенно по периметру аппарата вспыхнул яркий круг плазмы. Заработали двигатели, скручивая воздух в вихревой поток, опоясывающий летающий диск. Аппарат медленно оторвался от платформы. Сквозь прозрачный куполообразный фонарь хорошо было видно Тео в скафандре. Спустя несколько мгновений диск с невероятной быстротой устремился ввысь, превращаясь в маленькую звезду, такую же, как и другие, с разницей в движении. На спутник в виде огромного шара с локатором- приемником и площадной для причаливания он прибыл спустя несколько минут.

Аппарат осторожно коснулся платформы. Плазма вмиг исчезла, и Тео

выбрался наружу. В перчатке правой руки он держал дистанционные пульт управления. Наведя его на шар, он подождал, пока створки входного люка откроются, и направился к черному входу. Как только он ступил за порог, вспыхнул свет, обнажая ряды дюжины ракет. Приблизившись к первой, он достал из нагрудного кармана две черные небольшие металлические пластинки. Затем нажал красную кнопку у носовой части первой ракеты. Лючок с ладонь величиной открылся, обнажая узкую щель. Тео опустил в эту щель пластину, затем захлопнул лючок. То же проделал со второй ракетой. Закончив с ракетами, он вернулся в свой летающий диск. На экране пульта горели две цифры, бортовые номера ракет. Рядом с номерами бежали секунды времени. На цифре “ 0” Тео нажал кнопку с надписью “ Залп”. Затем нажал еще раз. Мгновенно содрогнулся спутник, и две ракеты, взяв старт к Земле, ушли стремительно вниз. После этого спутник качнулся и поплыл, медленно вращаясь в Космическом пространстве. То заработала автоматическая система ориентации. Он чего-то с нетерпением ждал. И вдруг далеко внизу, на поверхности Земли, возникла яркая вспышка взрыва, затем вторая. Экран на пульте управления диском выдал цифры площадей поражения. Тео удовлетворенно крякнул. И включил двигатель аппарата. В эту ночь на перфоленте городов Содомы и Гоморры, стертых с лица планеты мощной волной квази-кварковых бомб был зарегистрирован небывалой силы всплеск энергии, и две черные линии теперь чертили самописцы. Тео, вышедший из гигиенической комнаты в легком рабочем комбинезоне белого цвета, приблизился к энергетическому пульту управления станциями отбора энергии и обесточил две из них, сориентированных на города Содома и Гоморра. Данных, полученных в результате взрывов, было достаточно, их обработает ЭВМ. Тео решил все отложить на несколько дней. Усталость плохо снималась потоком энергии. Он вновь вспомнил Понтия, глубоко вздохнул и ушел в комнату сна… Ким восторженно рапортовал Гаю:

– Задание выполнено! Контакт с инопланетянами установлен!

Гай укоризненно качал головой:

– Мало того, что ты подверг недопустимому риску свой экипаж, ты еще осмелился посягнуть на весь корабль! – Гай сделал паузу. Выражение лица Кима менялось на глазах и приобрело мученически-страдальческое, он решительно поднял голову.

– Не понимаю, капитан?!

– Ах, не понимаешь?! – выкрикнул Гай. – Ты не понимаешь?! А тренаж перед полетом?! А тщательный отбор, ты же выдержал, а тут не понимаешь?!

– Не понимаю! – снова сказал глухо Ким.

Все, кто стоял рядом с ним, “ ели” капитана из командного отсека корабля глазами.

– А вам всем стыдно не знать элементарнейших вещей. Вы что, не знаете, что к подобного рода визитам? – он намекнул на робота, находившегося сейчас в изоляторе, – необходимо относиться крайне осторожно.

– Мы не сориентировались в нужный момент! – начал мямлить Якир, – Ведь он же мирный?

– Вот когда мы его изучим, как следует, тогда и скажем. А пока я вас воспитываю. Ну, хорошо, что он не несет вируса. А если бы болезнь? То дело наше похоронено вместе с нами.

– Виноваты, командир! – глухих голосом сказал за всех Миг.

– И потом, у нас же действуют дезкамеры.

– Дезкамеры гарантируют высокую стерильность, каждый школьник знает это. Тем более тебе Миг, стыдно не знать?

Отчитав таким образом разведку. Гай приступил к вопросам. Миг рассказал об исследовании его инопланетянами, которых он не видел, а лишь чувствовал их быстрые легкие прикосновения. После его рассказа воцарилась тишина. Первым нарушил ее Гай.

– За информацию спасибо! За самовольную отлучку Якиру объявляю выговор, помните, казнь за непослушание – забвение!

– Помним! – ответили все хором вразнобой.

– Все свободны. Через двухнедельный карантин приступим к изучению робота.

Экипаж удалился. Гай остался один. Он долго сидел в раздумье, возмущенный недисциплинированностью экипажа. Долгие годы полета разболтали людей, что греха таить, он не ожидал встречи с цивилизацией. И вот плоды этой жизни. У него успела появиться дочь. Леа его преданно любит, и маленькая Ноя, так назвала дочку жена в честь подруги, души не чает в отце. Гай был счастлив. Он берег эту частичку возрожденной жизни, как драгоценный дар живой природы и делал теперь все придирчиво, учитывая опыт многих поколений космонавтов, и пусть обижается экипаж, но после реальной возможности спасения он будет требовать железной дисциплины от экипажа, во имя жизни не Гее, и быть может, всех планет Союза…

Что несет робот? Нетерпение росло с каждым мгновением ожидания. Но трезвый рассудок подсказывал, годы пути, что две недели ожидания. И корабль ждал. Экипаж был занят работами, за внешней озабоченностью людей плохо скрывался любопытный интерес к представителю чужого разума…

– Проверь блок сорок! – Миг давал команды Якиру, работающему в открытом космосе над каскадом солнечных батарей. На телеэкране хорошо видна серебристая фигурка космонавта с Кипой болтающихся блоков батарей у пояса. Он, как продавец

шаров, плыл к блоку сорок, а на шнурке плыли следом аккуратные квадратики блестевших на солнце батарей.

– Блок в полном порядке, только плоскости изрядно помутнели.

– Много? – спросил Миг. Он сидел в операторской текущего ремонта корабля и руководил заменой приведших в негодность солнечных батарей. Якир занялся подсчетом. Хоть это мог сделать и Миг, нажав кнопку анализатора, но не стал. Не терпелось хоть как-то протянуть время.

– У меня получилось десять. – Услышал он Якира.

– У меня нет данных. – Ответил ему Миг.

– Мог бы и сверить. – Возмутился Якир.

– Ты давай меняй, а я тут посижу.

– Ну, как хочешь! – обиделся Якир. Он стал возиться с заменой. Затем спросил: – А что со старыми будем делать?

– В ремонт, не знаешь, что?

– А я- то и не знал.

– Чему там тебя учили? – подражая командиру, сказал Миг.

– Иди ты!.. – Якир послал Мига за пределы галактики, что было самым страшным ругательством на Гее и употреблялось преимущественно мужской половиной населения.

– Я и так тут, но ты, по- моему, еще дальше меня! – отпарировал Миг.

Между ними завязалась перебранка, перешедшая в шутливый тон. Друзья никогда не ругались, поэтому Гай сводил их всегда вместе. За болтовней для обоих быстро текло время. Когда с заменных батарей было покончено, и Якир вернулся на корабль целым и невредимым. Миг, в который раз начал рассказывать об инопланетянах, которых ни разу не видал, но ему казалось уже, что Миг их видел. Служи о том, что Миг видел инопланетян, дошли до Гая. Капитан на исходе второй недели ожидания вызвал его к себе.

– Так видел ты их или нет?!

– Видел! – ответил Миг скорее по инерции мышления, чем по логике вещей, – То есть, нет.

– Я что-то не пойму тебя, малый?! – почти ласково спросил Гай. – Ты уж мне- то постарайся не врать.

Миг опустил глаза, покраснел и добавил: – Нет, командир, не видел.

– Ну так вот, чтобы от тебя подобных слухов больше не исходило. Хорошо?

– Хорошо, командир. Просто все уже извелись ожиданием.

– Понимаю, но обманывать не в правилах людей Геи и Союза Планет в целом. Тебе ясно?!

– Так точно, командир!

– Можешь быть свободным.

У командного отсека поджидали друзья.

– Ну как? – спросил Ким.

– Да ну его, где они взяли такую зануду? – спросил в сердцах Миг.

– Это лучший пилот с Гелии. – Сказал с гордостью Ки, который был с этой планеты и гордился своим происхождением. Экипаж опустил головы. Все молчали. Считалось, что Гелия это самая отсталая провинция в семье Союза Планет.

– Перед нашим отлетом с нее переселили всех на Су. – Вставил слово Якир.

Все разразились дружным хохотом, кроме Ки. Су считалась аристократической планетой с ее теплыми курортами и богатством.

– После переселения там теперь, наверное, резко изменился климат. – Колко сказал Заир, он был с планеты Су.

– Вот- вот, Заир. Никак не возьму в толк, зачем ты влез в экспедицию? – спросил Миг.

– Чем ходить в официантах, лучше сгинуть в пучине Космоса.

– Так ты, значит, погибели своей ищешь?! – резко спросил задиристый Ки. Он не любил этого баловня судьбы, почти миллионера, только из-за своего каприза, летевшего теперь с ним, настоящим героем, как думал о себе Ки.

– А твое, какое дело?! – резко оборвал его Заир.

– Ну, ребята, не ругайтесь, – вступил в спор Ким, – мы здесь все не для того, чтобы выяснять отношения.

– И то, правда. – Согласился Ки, и добавил, – Завтра будем изучать робота.

Тема разговора была исчерпана. Все разошлись по комнатам отдыха.

И вот знаменательный и долгожданный день наступил. В командный отсек вошел Миг. Гай сидел за пультом управления в рабочем легком комбинезоне, остальные члены экипажа находились в кают- компании, все, как один, в тяжелых космических скафандрах с опущенными бронированными щитками, способными выдержать кратковременную вспышку многомиллионной высокой температуры. Спасательные диски все выведены из отсеков корабля в открытый Космос, на всякий случай. Принимая меры безопасности, Гай рассчитывал на спасение хоть части экипажа в случае взрыва. Миг тоже был в легком комбинезоне белого цвета. Свежевыбритый и коротко подстриженный, он вполне мог представлять жителя Союза Планет.

– Ну, веди своего двойника!

Миг ничего не ответил, но по выражению глаз, по торжественной осанке можно было догадаться, что он крепко волнуется и изо всех сил старается скрыть волнение. Члены экипажа взирали на раскрасневшееся лицо Мига в узкие щели бронированных забрал с нескрываемой завистью и тихо перебрасывались репликами. Их индивидуальные переговорные устройства были настроены на волну корабля и транслировались по радио, так чтобы Миг все слышал:

– Эй, парень! – крикнул ему Заир, – Подбери животик, а то твой близнец еще растолстеет.

Экипаж рассмешила злая шутка. Кто-то хихикнул.

“ Наверное Ки?” – равнодушно подумал Миг, отпирая гермодвери изолятора. Когда он вошел во внутрь, сидевший на кресле-ложе робот встал, изображая на лице приветливую улыбку. Миг застыл в нерешительности, пожимать или не пожимать протянутую руку. Решившись, протянул свою и пожал холодную ладонь.

“ Как у мертвеца”. – Холодным страхом обдало Мига. Но после рукопожатия он стал увереннее чувствовать себя. Экипаж облегченно вздохнул, ничего не произошло.

– Ура- а- а! – дружно закричали все.

– Прошу сидеть спокойно! – голос Гая остудил энтузиазм экипажа. Все неуклюже в нетерпении заерзали на креслах. Робот шел молча. Его шаги гулко раздавались по пустому коридору. Глазки телекамер следили неотступно за Мигом и его спутником, транслируя каждое движение, каждый шаг. У двери командного отсека робот резко остановился и застыл, как вкопанный. Миг услужливо открыл дверь.

– Совсем как в ресторанах на Су. – Прокомментировал Заир. Но все ждали встречи с Гаем, и никто не засмеялся. Гай стоя встретил робота. Кукла остановилась посреди отсека и продолжала улыбаться.

– Ну, задай ему какой- ни будь вопрос! – сказал в нетерпении кто-то из членов экипажа. Воцарилась молчание. Робот по- прежнему улыбался, затем улыбка мгновенно слетела с лица, и губы рта хаотически забегали, но внятный громкий голос стал вещать.

– Прошу задавать вопросы. Прошу задавать во- про- сы! Прошу…

Его остановил Гай.

– Скажи, как тебя зовут?

– Меня зовут Миг! Меня…

– Достаточно. – Оборвал его Гай! – скажи, кто прислал тебя?

– Меня прислал Совет Ученых.

– Какая цель визита?

– Ознакомление с наших миом.

Робот поднял правую руку. Мгновенно с указательного пальца вспыхнула яркая вспышка луча, и в пространстве между ним и Гаем поплыли картины незнакомого Мира. А начинались они с происхождения существ. Подобно Гее, человек на незнакомой планете произошел от обезьяны. Затем путь от первобытного общества к высокоразвитому. Шаг за шагом люди расселялись по планете. Удивительно стройные, крепкие и жизнерадостные, они завоевывали природу, постигая самих себя. И настал день. Человек понял механизм долголетия. Драгоценные знания этого процесса проходили, как в обычном видеофильме перед изумленными посланцами Союза Планет. Им стало понятным, почему невидимы инопланетяне. Им стал понятен механизм долголетия.

– Если кто из вас желает стать практически вечным, по вашим понятиям, мы гарантируем вам это.

Свет вновь вспыхнул и все увидели робота. Гай удивленно уставился на него, как случилось так, что ни один из членов экипажа не заметил исчезновение света? Но факт остается фактом, а робот вот он и опасности не представляет.

– Слушайте все! – скомандовал Гай, – Можете освобождаться от скафандров!

Экипаж облегченно вздохнул. А Гай вернулся к разговору с роботом.

– Миг, наша миссия – спасение планет от гибели. Наше Солнце охлаждается, угасает, нашему миру приходит конец.

– Не беда!

– Что ты сказал?

– Не беда! У вашего солнца достаточно энергии

еще на миллиард лет. А за это время вы научитесь извлекать энергию звезд.

– Но мы не можем согреть планеты?

– Это очень просто. Откажитесь от потребления пищи. Питайтесь энергией солнца и звезд.

– Ты издеваешься над нами? – вскричал Гай.

– Ничуть. Я приглашаю вас всех на Мир. Там, на Мире мы научим вас использовать энергию Солнца и звезд. И ваш корабль и все остальное это ненужный хлам!

Миг разинул рот от удивления.

– Закрой рот! – приказал Гай, – Неудобно все-таки.

– Ты веришь, командир, в подобную чушь?

– А ты что, не видел? – переспросил его Гай.

– Видел, но показать можно и палец, а это не значит, что надо смеяться?

– Ты' прав. Но все же надо проверить. Раз они создали твоего двойника, значит, что-то им все же удалось.

Переодетый экипаж занимал места в кают- компании. Гай со своими спутниками стоял уже перед глазами всего экипажа.

– Якир? – сказал Гай. – Иди и пригони разведчики.

Якир покорно встал и вышел. Вскоре за бортом мелькнул его разведчик в сторону каравана.

– Итак, друзья, кто желает воплотиться в вечного жителя? полушутя- полусерьезно опросил Гай. Все оказались желающими.

– Сейчас мы все облачимся в легкие скафандры и улетим на Мир. Там, по свидетельству робота, нас уже ждут.

Экипаж дружно встал и разошелся по гигиеническим комнатам. Переоделись все, в том числе Гай, маленькая Ноя и Леа. Гай понимал, чем он рискует, оставляя корабль на орбите в автоматическом режиме, но экскурсия маленькая не помешает. Это встряхнет экипаж, даст новый заряд к действию. И потом, надо искать элементы для извлечения топлива. Ведь путь назад не близкий. Вереницей диски ныряли в густую облачность. Робот, сидя в аппарате Гая, указывал направление полета. Все диски приземлились у высотного здания. Робот вышел первым. Он широким жестом

пригласил всех за собой. На лице его была улыбка. Космонавты вошли в просторное фойе. Затем партиями по четыре человека в каждой стали вставать лифтом на пятый этаж. Там размещалась лаборатория. В коридоре стояли хирургические столы, у каждого было по два робота, точные копии Мига. На них белые халаты. Экипаж обратил внимание на привязные ремни. Холодком страха повеяло на Гая, но просмотренные кадры уверенно толкали его вперед, ведь назад пути нет, это он понимал твердо. А смерть с надеждой все-таки легче, чем просто так от голода в безнадежном и страшном одиночестве. Гай первым лег на стол. Роботы быстро привязали его по рукам и ногам к поручням. Страшное это чувство – лишение свободы. Экипаж трусил. Гай не успел оказать и слова, как наркозная маска плотно легла на лицо. Он погрузился в глубокий сон. Вторым лег Миг. Обливаясь холодным потом, он дрожал всем телом, пока не уснул. Один за другим на свои столы ложились все оставшиеся восемнадцать членов экипажа. Роботы развезли их по хирургическим комнатам, залитым голубым ярким свечением…

Глава 9

Как говорится, утро вечера мудренее. Тео поднялся рано, в шесть утра. Поток энергии оказался живительным, и он вновь ощутил себя полным сил. А с исчезнувшей усталостью пришло любопытство. Так что ж все-таки приводит к импульсивным вспышкам энергии? Он сладко потянулся и в длинной ночной рубашке, босиком, вышел в машинный зал. У ЭВМ валялись перфоленты. Он стал внимательно изучать вычисления:

– Не может быть?! – сказал он вслух. Еще раз внимательно осмотрел результат, – Да- а! Так и есть! Значит, действие в борьбе за существование рождает качественный ток энергии. А действием является болезнь, эпидемии, войны. Значит, чем больше человек двигается, и, при этом тратит больше умственной энергии, чем больше у него экстремальных ситуаций в жизни, тем больше выделяется энергии… – Тео взялся за голову двумя руками. Он тихо радовался своему открытию, как дитя радуется новой игрушке. О, он найдет добровольцев. О, он отправит их на Фаетон. Они будут будоражить людей. Начнутся войны, будут эпидемии, будет борьба за жизнь. И люди будут генерировать еще больше новой и качественной энергии, и, как следствие, произойдет гибель всего человечества. Э нет! Он разберется в механизме возрождения человека и будет создавать, и руководить рождением нужного, все возрастающего числа людей, пришедших на место погибшим в войнах и невзгодах борьбы за выживание. Итак, до конца века человеческого, пусть не будет человеку покоя, пусть он будет деятельным, пусть тратит больше сил на достижение цели, которую ему никогда не достичь. А те, кто будет рядом, пусть мешают человечеству, это будут мои ставленники. Эх, если бы ему был доступен механизм возрождения людей? И Тео засел за изучение мозга. Он делал тысячи трепанаций черепа. Извлекал с помощью роботов-санитаров еще живой мозг, искал в нем излучатель энергии. Где он, где тот код, та память, которая остается с человеком века? Все безуспешно. Поиски его ни к чему не привели. Тогда он смывал кровь, убирал остатки своей ванданалии. И принимался рассуждать над природой человеческой энергии. Он разложил ее на вектора, разбив по частям. Энергия горечи разочарования – один вектор, энергия восторга – другой, энергия радости – третий и так далее. Но и это не дало своего результата. Тогда-то и родилась мысль. А что, если заменить эти составляющие улавливаемой энергией от приемника и создать подобие электрического поля здорового деятельного человека, но без тела. Тогда будет ощущение собственного “ я” или нет? Но как проверить это? Тео стал отводить энергию для опыта в нечто вроде замкнутого пространства. И когда он стал внутри энергетического искусственного поля человека, сосредоточился там, мгновение – и; его тело не ощущалось. Словно нет тела, есть некоторое светящееся пространство. Он отчетливо видел, как тело приобретает мертвенно бледный оттенок. Становясь почти “ окаменелым”. А он, словно и не Тео, а кто-то другой, чувствует, действует, но уже лишенный тела. Неожиданно он увидел сгусток светящейся энергии. Ему показалось, что это человек. Этот сгусток витал внутри поля. Тео усилием воли вернул себя из оцепенения энергетическим вихрем. И выключил генерацию. Ему стало холодно. Бил озноб. Тело окоченело без движений. Странное явление побудило задуматься. Тео стал ломать голову над сферой бытия, а не телесного воплощения. Что заставляет формировать тело? Генетический механизм, скажут ученые. А генетический механизм, где рождается? В яйцеклетках женщины и мужчины. А что заставляет рождаться этот механизм? Глубокое подсознательное “ я”. И этот путь оказался для Тео неприемлемым. И вдруг его осенило. Память! Вот механизм возрождения! Ячейки с медом пчела откладывает на зиму. А человек? Он тоже откладывает за всю свою жизнь анергию памяти, “ магнетизм” памяти, которая воплощается в теле, формирует его. Вот то, что мы называем “ Я”. Как удержать поле и питаться им? Тео все же решил эту задачу. Теперь под воздействием генерируемой энергии он мог покидать свое тело и управлять другими человеческими “ я”, бестелесными и бесполыми существами, живущими в каждом из людей. Теперь он будет управлять рождаемостью на Фаетоне… Проходили дни, недели, месяцы. Тео научился быстро покидать свое тело и трансформировать полу видимое свое воображаемое. Он видел вокруг себя множество бестелесных существ. И тут родилась мысль о колонии истинных чувств человека. Он навел сферу защиты. Получилось что-то вроде инкубатора, где “ паслись бестелесные, как цыплята” – существа. Практически отпала потребность в телесном воплощении. Теперь он посылал этот резерв туда, где труднее всего было жить. Нищие теперь стали рожать по много детей. Жизнь их от этого не улучшилась, но зато ток энергии для Союза Планет возрастал. В один из дней своей бестелесной деятельности на Фаетоне Тео почувствовал, что вполне может существовать без телесной оболочки. Сфера защиты действовала надежно и удерживалась наведенным полем без каких-либо источников питания. И настал день. Тео вылетел на Гею. В Союзе Планет его встретил Сон.

– Приветствую тебя, Тео.

– Приветствую тебя. Сон.

– С чем пожаловал? – на изнеженном лице председателя было написано страдальческое выражение, по всему было видно, что его пост ему был уже в тягость.

– Мне нужны добровольцы.

– Ты шутишь, Тео?

– Ничуть.

– Ну, кто пойдет с тобой, кто откажется от наслаждений космической энергией?

– Послушай, Сон, ты ведь не знаешь, что это такое и откуда эта энергия берется?

– Ты же сделал доклад на Совете.

– Я сказал о неуравновешенной системе планет, но не сказал истины… – Тео вдруг прикусил язык.

– Какой такой истины? И кому она нужна? – ничего не подозревая об истинном происхождении энергии, говорил Сон. Тео колебался. Затем уклончиво ответил:

– Там, на Фаетоне очень хорошие условия для существования. Если Совет не против, я бы хотел переселиться туда и принять всех желающих. Сон задумался. Затем сказал:

– Хорошо, Тео, я поговорю с учеными.

– Ну, а как насчет добровольцев?

– Нет. Работать никто не будет. А, впрочем, тебе Союз Планет не запрещает ничего.

Тео вышел из здания Союза в глубокой задумчивости. Его терзала мысль о том, как скрыть свое открытие долголетия путем смены телесных оболочек? А без раскрытия тайны перед добровольцами ему не обойтись. Терзаемый мыслью об этом, он решился на крайний шаг. Свой диск он обволок сферой защиты, установив в нем приемник, сориентированный на Фаетон. С таким переносным полем он вылетел на Су. В Найи вскоре появилось объявление о том, что прибыл в город маг и чародей из системы Солнца и дает представление только раз для тех, кто живет за счет пищи. Как бывает в подобных случаях, на сеанс стали приходить все. Зал был рассчитан на триста человек. Пришло ровно сто. В тесном помещении было душно. “ Маг” старался. Он навел невидимый коридор, соединяющий здание с аппаратом. На сцену никто не выходил. Никто ничего никому не говорил. Обманутые люди стали хлопать в ладоши, призывая к началу представления. Никто из них не подозревал, что двери наглухо заперты, что в зал подается уже удушливый газ. Когда все было кончено, Тео сидел в диске. Он на время покинул свое тело. Ему стали видны бестелесные зрители, витавшие в сфере защиты. Он стал их вытеснять в “ коридор”. И когда все уместились в диске. Тео вошел в тело. Он быстро улетел на Землю. Там, подпитывая каждое бестелесное существо комплексом энергии, он закладывал “ программу” действий внушением. Теперь каждый из них, рождавшийся на Земле в телесной оболочке, будет действовать, создавая экстремальные ситуации в людской среде. Тео нагло проводил свою преступную деятельность. Распоясавшийся преступник чувствовал себя хозяином созданного им Мира… Никто из жителей Союза Планет и Земли не мог даже подозревать о том, что он творит. А Тео наглел, ему было скучно.

– Сон, я предлагал тебе переселение на Землю, как ты?

– Знаешь, я согласен. Ведь там Солнце ярче и, по заснятым кадрам, мир этот красив. Богатая природа. Не то, что скудные растения тут.

– С тобой еще есть желающие?

– Ты знаешь, больше, чем достаточно.

– Но мы переселим не много, ну, думаю, тысячи три, для начала.

– Мы создадим свою страну и будем учить людей всему передовому. – Мечтательно говорил Тео, зная прекрасно, что передовая мысль обратится против человечества и будет проявлять себя в изощренных орудиях войны. Уж его черная сотня постарается. А войны – это энергия. Итак, все, что ни делал Тео, обращалось исключительно в пользу извлечения энергии. Ибо будет энергия, будет и его власть. Переселение трех тысяч лучших умов Союза прошла успешно. Город создали в той живописной долине, где на скале была лаборатория Тео. Сам он не пожелал переселиться, а жил вблизи Отшельником и проводил свои опыты, не посвящая никого в их суть…