В. Е. Орёл
Синдром психического выгорания личности

Подводя итог анализу организационных факторов и их связи с выгоранием, хочется остановиться на довольно спорной проблеме доминирующего вклада каждой группы факторов в возникновение выгорания. Дискуссия касается двух групп стрессовых факторов, связанных с условиями работы и с проблемами клиентов. Эмпирические данные показывают, что рабочие стрессоры вносят больший вклад в дело возникновения выгорания. Однако проблема гораздо более сложна и выходит за рамки эмпирических исследований.

Во-первых, факторы рабочей среды присущи большинству профессий, и не только социальной сферы. Выгорание же является специфическим феноменом, возникающим на фоне эмоционального взаимодействия с реципиентами, и вклад в возникновение выгорания таких факторов, как степень остроты и глубины их проблем, продолжительность и интенсивность контактов, довольно весомый.

Во-вторых, в реальной деятельности, наблюдается совокупное влияние обеих групп факторов. Например, кратковременный контакт с несколькими пациентами может быть менее стрессогенным, чем глубокий и продолжительный контакт с одним. Кроме того, воздействие факторов не бывает рядоположным, а факторы более высокого порядка, такие, как социальные нормы, традиции, могут оказывать влияние через организационные факторы.

1.3.2. Индивидуальные факторы возникновения синдрома выгорания

Профессиональная среда играет заметную роль в возникновении психического выгорания, однако, не исчерпывает всего многообразия влияющих на него факторов. Другим не менее важным компонентом взаимодействия человека и профессии является группа индивидуальных факторов.

Среди индивидуальных факторов выделяют социально-демографические характеристики (возраст, пол, уровень образования, стаж работы и т. д.) и личностные особенности профессионала (выносливость, «локус-контроль», стиль преодоления фрустрирующей ситуации, самооценка ит. д.).

Влияние социально-демографических характеристик на эффект выгорания довольно подробно изучалось в зарубежной психологии [138, 260, 285, 359].

Из всех социально-демографических характеристик наиболее тесную связь с выгоранием имеет возрасту что подтверждается многочисленными исследованиями [165, 180, 205, 235, 241, 242, 254, 308, 362]. При этом обнаруживается наличие отрицательной корреляционной связи возраста и выгорания [180, 254, 361, 362]. В работах С. Maslach показано, например, что средний медицинский персонал психиатрических клиник «выгорает» через 1,5 года после начала своей профессиональной карьеры, юристы (прокуроры, адвокаты) после двух лет с начала работы, а социальные работники начинают испытывать данный симптом через 2–4 года [279, 280].

В некоторых исследованиях подтверждается и чувствительность старшего возраста к данному синдрому. В частности, в исследовании, проведенном на среднем персонале военных медицинских учреждений, отмечалось, что наиболее чувствительными к выгоранию являются не только лица молодого возраста (19–25 лет), но и более старшего (40–50 лет) [362].

Склонность более молодых к выгоранию объясняется через категорию эмоционального шока, который они испытывают при столкновении с реальной действительностью, часто несоответствующей их ожиданиям [259]. Специфика влияния возраста на эффект выгорания тоже неоднозначна. Наиболее тесная связь обнаруживается в с эмоциональным истощением и деперсонализацией, нежели с редукцией профессиональных достижений.

Взаимоотношения между полом и выгоранием не так однозначны. Ряд исследователей отмечает, что мужчины более подвержены процессу выгорания, чем женщины [152, 215, 308, 313, 360], в то время как их оппоненты приходят к совершенно противоположным заключениям [146, 175, 219, 226]. Примирением этих противоположных точек зрения, по-видимому, будет рассмотрение этой проблемы с позиций специфики влияния пола на компоненты выгорания и наличия опосредующих факторов, таких, как поло-ролевые ориентации [339].

Так, установлено, что у мужчин имеют место более высокие баллы по деперсонализации, в то время как женщины в большей степени подвержены эмоциональному истощению [154, 175, 215, 219, 308]. Это связано с тем, что у мужчин преобладают в большей степени инструментальные ценности, в то время как женщины более эмоционально отзывчивы, у них меньше чувство отчуждения от своих клиентов [216, 310]. Риск подвергнуться выгоранию зависит от того, насколько выполняемые работниками функции соответствуют их поло-ролевой ориентации. Так в исследовании С. Tang и В. Lau установлено, что мужчины оказались более чувствительными к воздействию стрессоров в тех ситуациях, которые требовали от них демонстрации истинно мужских качеств таких, как физические данные, мужская отвага, эмоциональная сдержанность, показ своих достижений в работе. В то же время женщины оказались более чувствительны к стрессовым факторам при выполнении тех обязанностей, которые требовали от них сопереживания, воспитательных умений, подчинения [352].

В качестве другого объяснения предлагается тезис о том, что работающая женщина испытывает более высокие рабочие перегрузки по сравнению с мужчинами в силу наличия у них дополнительных домашних и семейных обязанностей [341].

Исследование взаимоотношений между полом и выгоранием представляется довольно важным, особенно для тех профессий, где велика доля женского труда (учителя, средний медицинский персонал, работники детских лечебно-воспитательных учреждений) [153, 208, 296].

Данные о взаимосвязи между стажем работы по специальности и выгоранием довольно противоречивы. В большинстве исследований отмечается отсутствие значимых корреляций между указанными переменными [139, 181, 225, 229, 261] и только в отдельных работах отмечают отрицательную зависимость между ними [306, 345, 351]. В частности, отмечается незначительная отрицательная корреляция между общим стажем работы и стажем работы в данном лечебном учреждении и выгоранием у психиатров [345].

Имеется ряд исследований, свидетельствующих о наличии связи между семейным положением и выгоранием [138, 285]. В этих исследованиях отмечается более высокая степень предрасположенности к выгоранию лиц (особенно мужского пола), не состоящих в браке. Причем холостяки в большей степени предрасположены к выгоранию даже по сравнению с разведенными мужчинами [285]. Вероятнее всего, это может быть обусловлено одновременным действием других факторов, таких, как возраст и психологические проблемы.

Существуют некоторые данные, говорящие о наличии положительной связи между уровнем образования и степенью психического выгорания [144]. Причиной этого могут быть завышенные притязания у людей, имеющих более высокий уровень образования. Однако такая тенденция наблюдается только в отношении деперсонализации, в то время как степень эмоционального истощения является независимой от данного фактора [285]. Редукция профессиональных достижений дает нам совершенно обратную картину, имея наибольшие значения у испытуемых со средним, нежели с высшим образованием. Причина такого дифференцированного влияния уровня образования на компоненты выгорания, скорее всего, кроется в наличии связи между уровнем образования и конкретным содержанием труда [336]. Более определенные данные получены относительно связи между стремлением профессионалов к продолжению своего образования и повышению квалификации и развитием выгорания, где наблюдается обратная корреляционная связь [261].

Что касается влияния других социально-демографических переменных на выгорание (этническая и расовая принадлежность, место жительства, социо-экономический статус, уровень зарплаты), то имеется небольшое количество исследований, посвященной этой проблеме [263, 315].

Изучение психологических особенностей личности профессионала в их взаимодействии с выгоранием представляется нам наиболее важной областью исследования данного феномена. Некоторые исследователи придерживаются мнения, что именно индивидуально-психологические особенности вносят гораздо больший вклад в развитие выгорания не только по сравнению с социально-демографическими характеристиками, но и по сравнению с факторами рабочей среды.

Понятие «личность профессионала» широко используется в психологической науке и смежных областях, хотя ее содержание четко не обозначено. В работах отечественных психологов можно найти различные подходы к данной проблеме [54, 79, 106, 129, 130].

В работе А.К. Марковой структура личности профессионала рассматривается через понятие профессионализма. Под профессионализмом автор понимает достижение работником высоких результатов в деятельности, с одной стороны, и отношение к труду и степень развития его психических качеств – с другой [74]. С этих позиций выделяются две составляющие профессионализма – мотивационная и операциональная.

Мотивационная составляющая профессионала обеспечивает готовность человека к труду и заключается в духовной направленности профессиональной деятельности на благо людей, в высокой степени мотивации достижения, стремлении развивать себя в профессии, высоком внутреннем локусе контроля.

Операциональная сфера профессиональной деятельности осуществляет исполнительскую часть и включает в себя комплекс приемов и средств труда, а также те психологические характеристики, которые обеспечивают их эффективное функционирование. К этой группе автор относит профессионально важные качества на уровне профессиональных способностей, профессионального сознания, творческого мышления и т. д. [74].

Более полное представление о структуре личности профессионала мы находим в работах Е.А. Климова [55]. Ключевым моментом подхода Е.А. Климова является попытка рассмотрения понятия «профессионализм» с позиций системного подхода. Он считает попытку сведения профессионализма только к высокому уровню мастерства неверной. Профессионализм, с его точки зрения, охватывает всю психику человека и представляет собой ее определенную системную организацию. В этой связи им предлагается следующая структура личности профессионала.

Первую подструктуру составляют свойства человека как целого (личности, субъекта деятельности). Сюда входят: образ мира, направленность в виде широкой социально-ориентированной мотивации и деятельностно-ориентированной мотивации, отношения субъекта к миру, социуму и профессии, отношение к себе, интеллект и творческий потенциал личности, особенности исполнительской сферы, эмоциональность и осознание возможностей профессии для развития личности и представление о своем месте в данной профессии.

Вторая подструктура характеризует собой праксис профессионала, включающий особенности моторики, исполнительские, коммуникативные, информационно-преобразовательные и саморегуляционные действия, умения и навыки.

Третья подструктура охватывает гнозис профессионала, В ее состав входят психические процессы и свойства психики, отвечающие за прием, переработку информации и процесс принятия решений, а также гностические умения и навыки.

Четвертая подструктура охватывает информированность профессионала, его знания, опыт и культуру труда.

В пятую подструктуру включены особенности психодинамики работника, психологические нагрузки в данной профессиональной области и те психологические трудности, с которыми он сталкивается в процессе работы.

Наконец, последняя подструктура заключается в осмыслении профессионалом своей возрастно-половой принадлежности, физического здоровья и внешнего вида в соответствии с требованиями профессии, противопоказаний к труду. При этом подчеркивается не только осознание указанных особенностей профессионалом, но и их осознание в соответствующей профессиональной общности в плане соответствия данного работника требованиям профессии [55].

Предложенный автором комплексный подход к личности профессионала дает достаточно широкое представление о ее сущности и содержании отдельных ее подструктур. Вместе с тем такое широкое понимание личности профессионала несколько затрудняет понимание специфики преобразования общих свойств человека как личности и субъекта деятельности и затрудняет ее применение для целей нашего теоретического анализа.

Наиболее практичной нам представляется структура профессионала, предложенная в ряде исследований [35, 90].

Ю.П. Поваренковым предлагается понимание личности профессионала как «системы профессионально-важных качеств, формирующихся в ходе профессионального становления личности и влияющих на эффективность осуществления отдельных форм профессиональной активности и профессионализации в целом» [90, с. 80]. При этом автор берет за основу определение профессионально-важных качеств в их широкой трактовке. Под профессионально-важными качествами (ПВК) понимаются любые индивидуальные особенности человека, определяющие эффективность выполнения деятельности [130]. Им выделяются четыре подструктуры таких индивидуальных ПВК: профессиональная направленность, профессиональный опыт, профессиональная одаренность и профессиональное самосознание.

Под профессиональной направленностью понимается система мотивов личности, побуждающая ее к выполнению профессиональных задач. Данная система реализуется и удовлетворяется в процессе осуществления профессиональной деятельности или при решении задач профессионального развития. Профессиональный опыт включает в себя систему знаний, умений и навыков работника. Профессиональная одаренность представляет собой сферу общих, особенных и специальных профессиональных способностей. Подструктура профессионального самосознания содержит профессиональную Я-концепцию, содержание которой составляет система различных профессиональных самооценок и притязаний.

Сходным по содержанию является представление о структуре личности профессионала и других исследованиях [35]. Предложенная Э.Ф. Зеером четырехкомпонентная структура личности профессионала, так же как и предыдущая, включает в качестве первых двух подструктуры профессиональной направленности и профессиональной компетентности. В качестве третьей компоненты выделяется подструктура профессионально-важных качеств, куда относятся особенности психических процессов и личностные характеристики, определяющие продуктивность деятельности. В качестве четвертой подструктуры предлагаются профессионально значимые психофизиологические свойства [35].

Обобщая проанализированные подходы к личности профессионала, можно констатировать, что все они в той или иной степени отражают традиционный для отечественной психологии взгляд на структуру личности сквозь призму профессии.

Опираясь на работы, посвященные рассмотрению субъекта профессиональной деятельности, можно выделить следующие сферы личности профессионала:

1. Ценностно-мотивационная сфера, которая включает систему мотивов, определяющих профессиональное поведение человека, и оказывает влияние на продуктивность его деятельности. В качестве компонентов этой сферы могут выступать потребности, интересы, ценностные ориентации и т. п.

2. Когнитивно-познавательная сфера личности, включающая те когнитивные структуры, которые формируются в сознании профессионала (знания, представления о профессии и отдельных ее элементах, образ мира и т. д.), а также те когнитивные процессы, которые способствуют их формированию.

3. Система профессионально-важных качеств, под которыми понимаются индивидуальные свойства субъекта деятельности, обеспечивающие некоторый нормативно заданный уровень ее реализации и влияющие на ее параметры [130]. В этом контексте ПВК рассматриваются нами в узком смысле, предполагающем включение в их состав способностей и индивидуально-личностных черт.

4. Профессиональное поведение, описываемое стратегиями выполнения отдельных производственных задач, деятельности в целом или реализацией определенного этапа профессионального становления личности.

Рассмотрим с позиций предложенной схемы взаимосвязь выгорания с каждой из указанных сфер личности.

Пожалуй, наиболее изучена в этом отношении область исследований взаимосвязи выгорания и индивидуально-личностных особенностей. В связи с наличием большого количества работ по выявлению связи между выгоранием и различными личностными характеристиками остановимся только на наиболее важных с данной точки зрения исследованиях.

Исследование взаимосвязи между индивидуально-психологическими особенностями и выгоранием проводилось с различных методологических позиций. Одним из наиболее представительных в этом плане направлений было нахождение взаимосвязей выгорания с отдельными личностными чертами.

Одной из наиболее популярных особенностей личности связанных с выгоранием, является «личностная выносливость». Данная характеристика в зарубежной психологии определяется как способность личности быть высокоактивной каждый день, осуществлять контроль за жизненными ситуациями и гибко реагировать на различного рода изменения. Практически все авторы отмечают, что «выносливость» тесно связана со всеми тремя компонентами выгорания. Люди с высокой степенью данной характеристики имеют низкие значения эмоционального истощения и деперсонализации и высокие значения по шкале редукции профессиональных достижений [171, 182, 306, 307, 318].

Обнаружена также тесная связь между психическим выгоранием и «локусом контроля», который традиционно подразделяется на внешний и внутренний. Люди с преобладанием внешнего «локуса контроля» склонны приписывать все происшедшее с ними или свои успехи случайным обстоятельствам или деятельности других людей, в то время как индивиды с внутренним «локусом контроля» считают свои достижения и все происшедшее с ними собственной заслугой, результатом своей активности, способностей или готовности к риску. В большинстве работ, посвященных этой тематике, отмечается наличие положительной корреляционной связи между внешним «локусом контроля» и составляющими выгорания, особенно эмоциональным истощением и деперсонализацией [139, 142, 158, 194, 274]. Что касается профессиональной эффективности, то отмечается наличие положительной связи между внутренним «локусом контроля» и высокой оценкой профессиональной эффективности, правда, данная тенденция подтверждается только для мужской выборки [218].

В ряде исследований выявлены взаимосвязи между выгоранием и такими особенностями личности, как тревожность, эмоциональная чувствительность, и некоторыми другими. Показано наличие положительной связи между выгоранием и агрессивностью [150], тревожностью [141, 305, 364, 365] и отрицательной – между выгоранием и чувством групповой сплоченности [138, 205]. Интересные данные получены относительно связи выгорания и эмоциональной сенситивности. Наличие положительной связи между данной чертой личности и выгоранием подтверждено рядом исследовании [305, 366], однако подчеркивается опосредующая роль эмоциональной сенситивности на предсказание выгорания. Показано на примере работников службы спасения, что субъекты, способные эмоционально воздействовать на других, «заражая» их своей энергией, но не чувствительные к эмоциям со стороны других имеют больший риск подвергнуться выгоранию, что, в конечном счете, отрицательно отражается на их продуктивности [366].

Поскольку перечисленные выше исследования были посвящены изучению разрозненных личностных характеристик, они не создавали целостного впечатления о проявлениях выгорания в данной сфере. Своеобразной попыткой компенсации данного недостатка стало рассмотрение личностных детерминант выгорания с позиций обобщенных черт личности, теории черт или типологического подхода [141, 243, 276, 298, 305, 312, 317, 334, 355].

Первое из указанных направлений предполагало отыскание взаимосвязи между глобальными чертами личности и выгоранием. Однако данное направление не получило широкого распространения в силу двух причин. Во-первых, данный подход практически ничем не отличался от предыдущего в плане его аналитичности. Во-вторых, критерии определения обобщенных личностных черт были достаточно аморфными и неопределенными, что создавало трудности при выделении таких характеристик. В зарубежной литературе имеется незначительное количество работ данного плана, в которых выгорание коррелирует с такими чертами, как оптимизм, нейротизм, чувство юмора или духовная зрелость [199, 202, 213, 316, 349]. В частности, в работе L. Talbot и D. Ludmen отмечается, что наличие чувства юмора и его использование в профессиональной деятельности снижает эмоциональное истощение и деперсонализацию, но положительно влияет на профессиональные достижения [349].

Более плодотворным оказался второй подход, предполагающий использование определенной концептуальной модели структуры личностных черт. Большинство исследований данного направления используют пятифакторную модель личности, предложенную P. Costa и R. МсСгае [84, 172, см. также 76, 278]. Данная модель включает в себя пять основных личностных характеристик: нейротизм, экстраверсию, открытость опыту, сотрудничество, добросовестность. Более подробное описание этих характеристик изложено в работах, связанных с разработкой психодиагностического инструментария, основанного на предложенной модели [76, 172].

В ряде исследований демонстрируется тесная связь между «большой пятеркой» и тенденцией выгорания [178, 298, 305, 317, 355]. Наиболее тесные связи со всеми характеристиками выгорания, особенно с эмоциональным истощением, имеет нейротизм [178, 317]. Тесную прямую связь с эмоциональным истощением дает также фактор «открытость опыту».

W. Schaufeli, проведя дополнительный статистический анализ данных, полученных в исследовании [178], обнаружил связь остальных составляющих выгорания с личностными характеристиками. Так, деперсонализация имеет наиболее тесную положительную связь с нейротизмом и отрицательную – с сотрудничеством, а персональная эффективность значимо связана с четырьмя из пяти факторов «большой пятерки»: с нейротизмом, экстраверсией, открытостью опыту и добросовестностью [336]. Это дает автору право сделать совершенно справедливое заключение о том, что последняя компонента выгорания в большей степени является личностной характеристикой, чем реакцией индивида на стрессовую ситуацию [338].

Полученные в зарубежной психологии данные относительно взаимосвязи выгорания с пятифакторной моделью личности были подтверждены отечественными исследователями [82, 103]. В частности, в работе А.А. Рукавишникова получены значимые корреляционные связи между выгоранием и двумя факторами «большой пятерки»: нейротизмом и добросовестностью [103].

В отечественной психологии и психологических исследованиях стран ближнего зарубежья также были предприняты попытки рассмотрения взаимодействия личностных черт и выгорания с позиций других факторных концепций – теории черт Р. Кеттелла и Г. Айзенка [18, 109].

Исследование взаимосвязи между личностными характеристиками и выгоранием в русле пятифакторной модели и других моделей, основанных на теории черт, кажется нам довольно перспективным, поскольку другие подходы к изучению личности пока не демонстрируют положительных результатов, например, попытки использовать типологический подход [186, 196, 231, 329]. Хотя в некоторых исследованиях и отмечается наличие связи между рядом типов по классификации К, Г. Юнга и выгоранием (сенситивно-интуитивный и мыслительно-чувствующий), однако эти данные носят единичный характер [231]. Одной из причин отсутствия непосредственной связи между типами личности и составляющими выгорания, по мнению некоторых авторов, является вмешательство опосредующих факторов [329].

Завершая эту часть обзора, хочется остановиться на некоторых проблемах взаимоотношений личностных особенностей и выгорания в связи с перспективами дальнейших исследований.

Первая проблема связана с интерпретацией корреляционных зависимостей между личностными чертами и выгоранием. Можно ли эту зависимость интерпретировать как прямое влияние данной черты на выгорание? С теоретических позиций ответ должен быть отрицательным, поскольку личность может сама ставить себя в ситуации, которые провоцируют выгорание. С нашей точки зрения, могут быть не только личностные синдромы предрасположенности к выгоранию, но и, видимо, можно ожидать и обратную зависимость влияния выгорания на уровень выраженности личностных характеристик. Кроме того, необходимо учитывать и влияние ситуационных факторов. Отсюда проблема интерпретации корреляций между личностными чертами и выгоранием представляется довольно сложной и ждет дальнейшей разработки.

Второе перспективное направление в изучении личностных детерминант выгорания связано не только с рассмотрением взаимосвязей отдельных независимых личностных характеристик, но в первую очередь, анализом связи между структурной организацией личностных характеристик и выгоранием. В рамках существующего аналитического подхода такого рода исследований практически не проводилось, что подтверждает ограниченность этого подхода как объяснительной методологии.

По сравнению со сферой индивидуально-психологических характеристик, исследований взаимосвязи мотивации и выгорания очень мало.

Речь идет, прежде всего, о выявлении связи между уровнем притязаний работников и ожиданиями реализовать свои жизненные цели и выгоранием. Данные немногочисленных исследований в этом направлении дают противоречивую картину. Некоторые исследователи находят положительные корреляции между уровнем притязаний и выгоранием [340, 378], другим эта связь представляется незначимой [332], и только в некоторых исследованиях обнаружена отрицательная корреляция между выгоранием и мотивацией, связанной с работой [34, 237,255, 301, 315].

В ряде работ отмечается неоднозначная связь между мотивацией к работе и факторами выгорания. Установлено, что наибольшую связь с мотивами труда имеют эмоциональное истощение и деперсонализация, в то время как значимые корреляции с редукцией профессиональных достижений отсутствуют [301]. Интересные результаты получены Г.В. Залевским и его коллегами относительно связи выгорания с процессами самоактуализации человека. Ими показана специфика взаимодействия различных смысложизненных ориентаций с составляющими выгорания [34].

Аналогичным образом установлены взаимосвязи между содержательными аспектами ценностно-мотивационной сферы личности и выгоранием. При этом отмечается, что важным фактором, обусловливающим выгорание, является рассогласование между ценностями личности и возможностью их реализации, что подтверждено теоретическими и эмпирическими исследованиями. Наиболее ярким отражением этого факта служит феномен «трудоголизма», под которым понимается деформация мотивационной сферы личности, выражающаяся в направленности всей активности только на работу. Такой человек большую часть времени проводит на рабочем месте, думает и говорит только о работе, интерес к остальным сферам жизни теряется. Ряд авторов считают, что «трудоголизм» служит своеобразным способом защиты личности, попыткой уйти от решения проблем в семейной и других сферах жизнедеятельности [74]. В ряде эмпирических исследований подчеркивается наличие тесной положительной связи между выгоранием и «трудоголизмом» [286].

Подводя краткий итог анализу взаимодействия мотивационной сферы личности профессионала с выгоранием, можно констатировать недостаточность изучения этого аспекта проблемы.

Когнитивно-познавательная сфера личности профессионала рассматривалась в отечественной и зарубежной психологии в контексте понятия «профессиональный опыт». Многочисленные исследования в этой области можно объединить в ряд концептуальных подходов, акцентирующих внимание на разных аспектах содержания и формирования данного феномена.

Первое направление связано с рассмотрением опыта как части жизненного пути человека [1, 2, 6].

В работах К.А. Абульхановой-Славской, жизненный опыт личности рассматривается в контексте стратегий жизненной активности и управления временем. Хотя автор не акцентирует свое внимание на понятии жизненного опыта, однако, он отмечает, что развитие всех подструктур личности (в том числе и ее опыта) представляет собой потенциальное время, которое превращается в реальное в ходе активности личности. Развитие личности и реализация жизненного опыта представляет собой возрастание и умножение ее возможностей, форм потенцирования времени и создания временных резервов [1, 2].

Наиболее отчетливо данное направление представлено в работах Б.Г. Ананьева [6]. Под жизненным опытом понимается субъективная картина жизненного пути в сознании человека. Эта картина носит индивидуальный характер и представляет собой системное, основание, позволяющее интегрировать в единое целое отдельные психические функции. Поскольку труд является основной формой существования человека, то жизненный опыт, по мнению автора, есть не что иное, как отражение практической деятельности человека. Профессиональный опыт рассматривается автором как разновидность трудового опыта, поскольку трудовая деятельность является родовым понятием по отношению к профессиям. Сущностью опыта является освоение субъектом актуальных операционных систем, которые осваиваются в процессе индивидуальной практики и научения [6].

Таким образом, автор рассматривает профессиональный опыт как важную составную часть формирования сознания человека и обеспечения и поддержания его трудоспособности. Содержание профессионального опыта составляют не только знания и образовательный потенциал человека, но, прежде всего, операционные механизмы психических функций.

Второе направление в понимании профессионального опыта рассматривает его традиционно, с позиций эмпирического познания объективной реальности, результатом которого являются знания, умения и навыки. Такое определение профессионального опыта можно встретить в работах К.К. Платонова, который включает отмеченные выше продукты познавательной деятельности человека, наряду с приобретенными в ходе обучения привычками, во вторую подструктуру личности – подструктуру опыта [88]. Аналогичный подход можно встретить в концепциях структуры личности профессионала [35, 90].

Как система смысловых и операциональных структур рассматривается содержание профессионального опыта в работах Ю.К. Стрелкова. На основе экспериментальных исследований профессии летчика им выделяются две структуры профессионального опыта летчика: когнитивная и операциональная. Формирование структур осуществляется благодаря тому, что специалист дифференцирует пространственные и временные факторы полета, имеющие для него жизненно важный смысл [113].

Несколько расширенная трактовка индивидуального опыта в русле указанного направления представлена в работе Б.Ф. Ломова [71]. Б.Ф. Ломов, не касаясь определения опыта, рассматривает его как основу отражения внешнего мира, определяя его как организованную систему семантик, которые обуславливают избирательность, гибкость и многообразие способов отражения внешнего мира. В его состав входят определенные «установки», апперцепционные комплексы, позволяющие субъекту воспринимать мир в определенных алфавитах. Данное определение профессионального опыта имеет более широкое содержание по сравнению с традиционным, включая в его состав наряду с когнитивными и мотивационные компоненты.