Тьен Пин
Русский язык как иностранный
И еще одно влияние христианства на русский язык – некоторые слова появились из христианских терминов или обычаев, обретя со временем новую форму. Вот, например, слово неделя: сейчас это значит цикл из 7 дней, в древней Руси было другие название – седмица (семь в корне, всё понятно). А вот неделей в те времена называли только один день из семи, воскресный, потому что в этот день по учению Церкви нужно было посвящать Богу и НЕ ДЕЛАТЬ повседневных дел. В дни Великого поста каждое воскресение имеет своё название, и все 7 дней посвящаются тому же событию. Именно из-за этого слово неделя распространилось на 7 дней, и теперь выходит так, что неделание, безделье каждый день. Ясно, что при таком раскладе не строили бы домов и не собирали урожай: изначальное значение слово утратило и получило новое, не связанное с корнем.
Фото. Вид на Волгу с крыш Нижнего Новгорода.
Другой интересный пример – слово куролесица. Редкое в обиходной речи, но понятное всем русским слово, означающее неразбериху, сумятицу. Есть даже глагол куролесить – проказничать, шалить. Вы удивитесь, что у такого слова церковное происхождение: слова «Господи помилуй», сказанные по-гречески «Кирие элейсон», повторенные неоднократно и быстро, и действительно неразбериха, куролесица.
Один из дней недели в русском языке получил название главного христианского праздника, Воскресения Христова. И оставался таким даже во времена гонений на веру в Советском Союзе. А слово благодарности – спасибо, является сокращением от «спаси тебя Бог», пожелание спасения, каковым и было также во времена безбожия. Таким образом слова сохраняют в себе какие-то философские и мировоззренческие особенности, которые можно обнаружить при пристальном изучении.
Не сразу сказка сказывается…
В каждом народе, конечно, есть свои сказки. Сказка – это душа народа, без сказки иссякнет связь поколений, воспитание добродетелей и жизненных ориентиров. Расскажи мне свои сказки, и я скажу, кто ты, можно перефразировать известную фразу, и смысл останется столь же глубоким. Многие персонажи в сказках разных народов похожи, как схожи общечеловеческие критерии доброты и совести. Я размышляю о всем этом, чтобы объяснить, почему, уже будучи взрослой, я с удовольствием погрузилась в мир русских народных сказок. Да, да, не надуманных талантливыми авторами, а пересказанных из уст в уста через множество поколений и сказителей. Я представляю занесенную снегом деревенскую избу, и дети греются на печи, а дедушка на лавке протяжным певучим голосом поведывает им долгие чудесные истории с нравоучительным смыслом. Каковы же главные персонажи русских народных сказок? Мишка косолапый, или даже целая семья медведей, маленькая смышленая девочка и такой же мальчик – главные герои; Кащей бессмертный, олицетворение зла и порока, баба Яга, леший, водяной, и всякие обитатели дикой природы, которые, хоть изначально и агрессивно настроены к главному герою, но зачастую помогают или дают нужную информацию для решения сложных жизненных задач. Какая дремучая древность сокрыта во всех этих персонажах, переносящая нас в те далекие времена, о которых не сохранилось ни летописных упоминаний, ни книг. Остались только сказки, и по ним мы догадываемся, как древние русичи одушевляли часто враждебную людям дикую природу, представляя, что в лесах живут лешие, в озерах водяные, в домах домовые. Времена суеверного язычества, и поклонения тотемному животному – бурому медведю.
Фото Музей сказки в г. Юрьевец
Еще одна, к сожалению, почти утраченная часть сказки – это певучесть голоса рассказчика, особый говор и протяжный мотив, которые имели лечебное действо. Сказители умели перенести слушателя в мир чудесного, но, что еще удивительнее, их рассказы носили сакральное, целительное и успокоительное действо.
Фото гуси-лебеди в музее сказок
Это были могучие столпы миропорядка, на которых зиждились надежно все дела земные, и сверялись в минуты сомнения, как с мерилом праведным. Написанная сказка может быть прочитана наскоро и второпях, поэтому так важно сохранять звучание сказок и воспитывать в себе сказителя. Думаю, что это важно в любом языке, но именно в русской народной традиции я осознала значение сказанного слова, сказания и сказителя, сказки.
Ученые исследователи русской народной сказки связывали со сказочными персонажами первобытно-общинные обряды инициации и веру в языческих богов. Перестав быть культом, эти верования перекочевали в детские истории. Также, как и сама вера в языческих богов, вера исследователей в мифический подтекст каждого персонажа сказки, бабы Яги как посредника между миром живых и миром мертвых, Кащея бессмертного как олицетворение владыки подземного мира и т.д., эта их вера зачастую не имеет под собой рационального обоснования и притянута за уши. Равно, как и трация есть кутью на заупокойной службе и блины на масленицу не превращает эти кушанья только в обрядовые яства, оставаясь также и обычной едой.
Я предполагаю, что игровой мир детсва важен, как обучающий жизненным ситуациям с вымышленными предметами, с куклами, которым не больно, с героями, которых нет на самом деле. Но все события и навыки, полученные в ходе игры или рассказа сказки, имеют жизненный, поучительный смысл. Поэтому, чтобы понять менталитет народа, следует в первую очередь заглянуть в те сказки, на которых он, этот народ, воспитывает своих детей.
В названии главы использована перефразированная русская поговорка: "Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается".
