Татьяна Корсакова
Ведьмин круг

Несмотря на ветровку и ботинки на высокой шнуровке, Арину до самых костей пробрал холод. Такой же первобытный, как и похожий на волчий вой Блэка.

– Это же он по мне… – Взгляд Марго сделался диким. – Он меня нашел. Да или нет?!

Она не знала. То есть не была уверена. Чтобы узнать наверняка, им просто нужно войти в лес. Собственно, они ведь за этим сюда и приехали, чтобы найти тело Марго. Так чего теперь трусить, покрываться мурашками и холодным потом?

– Хуже, чем есть, уже не будет. – Марго пришла в себя первой и первой сбежала по лесенке.

Арина двинулась следом, неуклюже, как механическая кукла. Черная ведьмакова кровь, что текла теперь по ее венам, нашептывала, что может быть гораздо хуже. Они просто еще не знают, с чем им придется столкнуться.

Мокрые листья скользили под подошвами ботинок. Зонт постоянно цеплялся за ветви деревьев, и его пришлось сложить. Теперь с веток на лицо и за шиворот сыпались холодные капли. Марго шла впереди, шла молча и сосредоточенно, прижимая к груди кошачью черепушку. Вой Блэка становился все громче, все отчетливее, а лес вокруг все гуще, все темнее. Ни единая живая душа, находясь в здравом уме, не решилась бы гулять в этом диком месте. Или не таком уж диком? Впереди среди ветвей и стволов замаячил просвет, а уже через минуту они вышли к квадратному, явно рукотворному пруду.

Если когда-нибудь за ним и ухаживали, то те времена давно минули. Сейчас пруд больше походил на грязную, затянутую тиной и ряской лужу с поросшими рогозом берегами. О том, что когда-то это место было обитаемым и цивилизованным, говорила прогнившая деревянная беседка да выложенная расколотой тротуарной плиткой дорожка, убегающая к маячащей в пелене дождя серой стене пансионата. Арина как-то сразу поняла, что это пансионат, тыловая его часть – серая, непрезентабельная, спрятанная от взыскательных взглядов отдыхающих.

Блэк сидел на берегу пруда, внимательно всматриваясь в побитую дождем черную водную гладь. Арина уже видела такую воду. Черные болотные озера-оконца, бездонные, заселенные страшными монстрами… Зубы громко клацнули, словно от испуга, челюсти свело судорогой.

– Вот, значит, где я… – Марго встала рядом с Блэком. Взгляд ее был прикован к воде. – Кто бы меня здесь нашел, а?

– Ты уверена? – Ей очень хотелось, чтобы Марго ошибалась, чтобы в этом грязном пруду не было никого и ничего, кроме безобидных лягушек. Или пусть даже пиявок! Ей все равно. Что угодно, только не то, что они ищут.

– Мы должны убедиться, – сказала Марго таким тоном, от которого к горлу подкатила тошнота. – ТЫ должна убедиться. Мое тело где-то у берега. Здесь неглубоко.

– Я не могу! – Арина попятилась от Марго и от пруда, похожего на черное болотное озерцо. – Даже не проси.

– Нет, это я не могу. – Марго протянула руку, демонстрируя, как дождевые капли прошивают ее насквозь. – Ты единственная из нас, кто может.

Тошнота не проходила, рот наполнился горькой слюной. Арина отступила еще на шаг. Блэк смотрел на нее с жалостью.

– Возьми палку, – сказала Марго сухим, незнакомым голосом. – Вон, видишь, лежит палка! Ее длины должно хватить.

– На что?

– На то, чтобы проверить глубину.

– А потом?

– Потом посмотрим. Бери палку!

Палка была скользкой, со следами гнили и лишайника, в руках она лежала неловко. Или Арина просто не хотела держать ее.

– Проверь вот тут. – Марго указала черепушкой место.

Блэк согласно рыкнул, посторонился, подпуская Арину ближе к берегу.

– Я не хочу. – Она зажмурилась.

– Ты единственная, кто в состоянии мне помочь. Давай! – Голос Марго звучал совсем рядом, значит, она переместилась и сейчас стоит у нее за спиной.

– Как же я это ненавижу! – Арина набрала полные легкие воздуха, ткнула палкой черную гнилую воду.

Палка ушла вниз, пруд заглотил ее с довольным чавканьем, но, видимо, подавился, потому что она дернулась и замерла, упершись во что-то твердое, наверное, дно. Арине очень хотелось, чтобы в дно, а не во что-либо другое.

– Видишь, тут в самом деле мелко, – подбадривала Марго. – Попробуй чуть в стороне.

Арина попробовала. Палка, захваченная в плен чем-то невидимым, прячущимся под водой, не поддалась.

– Сильнее! Что же ты дохлая-то такая?! – Марго злилась, но за злостью ее скрывался страх. Столь же сильный и парализующий, как и Аринин.

Она налегла на палку, навалилась всем весом. Ботинки заскользили, и мокрый глинистый берег вдруг ушел из-под ног, а черная вода, наоборот, стала очень близкой, притянула, приняла в свои холодные объятия.

Мир изменился в мгновение ока: прямые берега округлились, замкнулись в кольцо-колодец, дождь превратился в пахнущий гарью туман и обрушился сверху, как коршун на добычу. А черная вода закипела, вспучилась. Из бездонных глубин поднималось нечто, потревоженный вековой монстр, готовый обвиться вокруг ее ног тугими скользкими кольцами, утянуть в свое мертвое царство однажды спасшуюся добычу. А Волкова нет! И никто ее не спасет, не убьет монстра, не протянет руку помощи…

Арина закричала. Она кричала, захлебываясь криком и гнилой болотной водой, которая вздувалась огромным пузырем прямо перед лицом.

– Арина, хватит! – Визгливый незнакомый голос в этом дымно-болотном мире казался чужеродным, он заглушил ее собственный крик и, странное дело, успокоил. – Все в порядке! Тут мелко! Да открой же глаза!

Арина подчинилась. Ей казалось, что глаза и до этого были открыты, но нет – все не так! Нет бездонного болотного озерца и пахнущего гарью тумана. И главное – главное! – нет никакого монстра!

Арина стояла по колено в воде, у самого берега. В руках у нее была палка, которую она все-таки выдернула из заиленного дна. Марго кричала с берега и размахивала кошачьей черепушкой. Все монстры, все кошмары, оказывается, жили только у Арины в голове. Дремали на самом дне памяти, поджидали удобного момента, чтобы вынырнуть, ухватить ее за горло холодными лапами, обвиться вокруг ног тугими змеиными кольцами. Маленького толчка, падения в обмелевший лесной пруд хватило, чтобы они вернулись и почти победили.

– Да что с тобой такое?! – спросила Марго с берега. – Я думала, ты свихнулась.

– Нет, я просто кое-что вспомнила, – только сейчас она почувствовала холод, промокшие джинсы липли к телу, ботинки набрякли и, кажется, медленно врастали в ил.

– Славные, наверное, воспоминания.

– Не особо. – Таким не поделишься даже с лучшей подругой, не то что со случайной мертвой знакомой. Понять Арину может только Волков, потому что он тоже это видел, но его больше нет рядом с ней. «Звони, если что…»

Арина переступила с ноги на ногу, внизу что-то чавкнуло. Она отступила на шаг и уже собралась выбираться, когда увидела это…

«Это» было похоже на подвявший цветок лилии. Белые лепестки с черной траурной каймой. Нет, не белые, а синюшные, и не лепестки, а пальцы с черным, кое-где облезшим лаком.

– Вот мы меня и нашли… – Голос Марго дрогнул. – Так, только не истери, я прошу тебя. Хуже, чем есть, уже не будет.

Да уж куда хуже! Вот стоит она по колено в воде, рядом – только руку протяни – плавает мертвое тело, а на бережке его хозяйка призывает всех свихнувшихся взять себя в руки. Нет, это не она сошла с ума – мир сошел с ума!

Из пруда Арина выбиралась с каким-то молчаливым остервенением, стараясь не слушать, что там говорит ей Марго. Выбралась, опираясь на палку, отковыляла подальше от края, привалилась спиной к мокрому сосновому стволу, зажала уши руками, зажмурилась. Все, она в домике! Никого не вижу, никого не слышу! Нет меня!

В домике ей удалось побыть недолго. В монотонное бубнение Марго вплелось жалобное подвывание Блэка. Глаза пришлось открыть. И уши тоже…

– Не прячься, – сказала Марго строго. – От этого не спрячешься.

Но хоть попытаться-то можно?..

– Ее нужно перевернуть.

– Кого? – Блэк успокаивающе ткнулся головой ей в колени.

– Меня… мое тело. Я хочу посмотреть, что с ним не так.

– С ним все не так. Оно мертвое!

– Я хочу знать, отчего оно мертвое.

– Нет!

Арина точно знала, трогать тело нельзя: не переворачивать, не вытаскивать из пруда, не смотреть в мертвые глаза Марго. Она и так уже достаточно сделала. Она могла тут… наследить.

– Почему нет? – Марго не желала понимать. Она хотела лицом к лицу встретиться с собственной смертью.

– Потому что с меня достаточно. – Холод пробирал до костей, зубы выбивали барабанную дробь, хотелось домой – разжечь огонь в камине, выпить чашку горячего кофе… и все забыть. – Я обещала найти твое тело, я это сделала. В остальное меня не впутывай.

Да, Арине никак нельзя впутываться! Она живет по фальшивым документам, ее подозревают в убийстве. Если полиция свяжет ее с трупом, разбираться никто не станет.

– И что теперь? – Марго не сводила взгляда с черной воды пруда. – Я так и останусь тут… гнить? Это то, чего я заслуживаю?

Арина молчала, не вступала в диалог. Молчание – золото, а ей пора домой.

– Ты хотела бы для себя подобной смерти? Чтобы вот так, не по-людски, в вонючей луже?!

– Я позвоню в полицию, тебя найдут. – Молчать не получалось. И все из-за слишком живого воображения. Будь оно неладно! Ей ничего не стоило представить себя мертвой в этом грязном пруду, брошенную, как ненужный хлам.

– Найдут… – Марго горько усмехнулась. – А потом? Они станут разбираться, что со мной случилось? Отыщут того, кто это сделал?

Не факт, действительно. Но разбираться сама она не станет. Ни за что!

– Мне пора! – Арина оттолкнулась от сосны, поясница заныла, как у вековой старухи. – Я сейчас околею.

– Ты обещала помочь! – Марго переместилась. Только мертвые умеют делать это так стремительно. Ноготь с облезшим черным лаком уперся Арине в грудь, и там, в груди, что-то кольнуло, словно иголкой.

В ту же секунду Марго отшвырнуло в сторону, размазало черно-рыжими сполохами по мокрой земле, почти уничтожило. Арина отшатнулась, больно ударилась затылком о сосну. Из глаз посыпались искры.

– Прости, я не хотела. – К Марго, распластанной на берегу, она шагнула на ощупь, вслепую. – Не знаю, как это случилось.

Да, она не знала, но черная ведьмакова кровь знала все: как защищаться и как нападать. Блэк был рядом, полз на брюхе за Ариной и тихо поскуливал. Может, та сила, что хлестнула Марго, задела и его? Арина упала на колени, обхватила своего пса за шею, прижалась щекой к черному шерстяному боку. Блэк замер, позволяя огладить себя и ощупать, давая хозяйке время прийти в себя и принять правильное решение.

В уголовных делах она беспомощна, но есть человек, который многое может, который однажды сказал ей: «Звони, если что». Мертвое тело в заброшенном пруду – это достаточный повод для звонка? Да или нет? Она не знала, но особого выбора у нее не осталось.

Марго сидела, съежившись, смотреть Арине в глаза не хотела или боялась.

– Я не стану сообщать в полицию. – Арина опустилась рядом, прямо на мокрую землю. – Но позвоню одному человеку, который может все. Он нас выручит. Надеюсь…

– Я не собиралась на тебя нападать. – Марго посмотрела на нее сквозь рыжую занавесь из волос. – Я просто психовала.

– Я тоже не хотела. Это что-то вроде инстинкта.

– Думаю, я совершила большую ошибку. – Марго откинула с лица волосы, криво усмехнулась: – Ты последняя, к кому могла обратиться за помощью такая, как я. Но я и при жизни была не особо разборчивой.

– Даже не стану это комментировать. – Арина встала. – Я постараюсь тебе помочь, сделаю все, что будет в моих силах, но с полицией мне связываться нельзя.

– Ты в бегах, что ли? – Марго посмотрела на нее с любопытством.

– Вроде того.

– А по виду и не скажешь.

– Стараюсь. – Арина поежилась. – Я позвоню этому… человеку из дома. Мне нужно переодеться и согреться. Идти в пансионат в таком виде не имеет смысла. Возвращаемся!

Они уже были достаточно далеко от пруда, когда Блэк призывно рыкнул откуда-то из полуразвалившейся беседки.

– Он что-то нашел? – спросила Марго.

– Сейчас посмотрим.

Блэк и в самом деле что-то нашел – мобильный телефон в чехле со стразами. Он лежал под скамейкой, в полумраке беседки заметить его было трудно.

– Это мой, – сказала Марго. – Должна быть еще сумка.

– Она, скорее всего, в пруду, а телефон выпал. Где ты обычно его носила?

– В кармане. Там же, где и карты. Все самое важное должно быть под рукой. Он работает?

– Нет, батарейка села. – Арина сунула телефон в карман куртки. – Нам пора возвращаться.

Возвращались пешком. Ближайшую электричку пришлось бы ждать несколько часов, а три километра вдоль путей – это не так уж и много. Конечно, если ты перед тем не купался в пруду прямо в одежде.

– Я замерзла, – сказала Арина, распахивая дверь своего дома. – Это невыносимо.

Она сбросила в коридоре ботинки, на ходу стаскивая с себя мокрые джинсы, прошлепала в ванную. Планы изменились: сначала горячая ванна, а потом все остальное. Ей нужно отмыться, согреться, перевести дух и собраться с мыслями.

Марго ждала в комнате, деликатно присев на самый краешек тахты. Блэк лежал на своем любимом месте у порога.

– С легким паром! – сказала Марго церемонно.

– Благодарю. – Арина принялась разводить камин, на сей раз не экономя вишневые полешки. – Мне нужно немного времени, – сказала она, не оборачиваясь.

– Ты не хочешь ему звонить? – послышалось за спиной. – Этому человеку, который может все.

Она хотела, но боялась. Чего? Ворваться в чужую жизнь незваной гостьей, потревожить, показаться навязчивой. Когда дело касалось Волкова, она боялась сразу многих вещей.

– Он настоящий профессионал, – сказала Арина уклончиво.

– Много берет за работу? – Даже после смерти Марго оставалась прагматиком. – Я заплачу, у меня есть заначка. Потом расскажу тебе где.

– Он просто очень занятой, но я постараюсь. – Арина переместилась на кухню. Марго и Блэк последовали за ней. – Только у меня есть одна просьба, – сказала она чуть виновато. – Я хотела бы поговорить с ним без свидетелей.

Это было правильно. Такие разговоры… нет, любые разговоры с Волковым лучше вести без посторонних. Ей и так будет тяжело.

– Я могу погулять в саду, – сказала Марго деликатно. – Вишневый сад – это такая романтика.

В залитом дождем саду не было никакой романтики, но Арина благодарно кивнула.

– Позови, как закончишь. И можешь не спешить, я же понимаю.

Ничего она не понимала! Как можно понять то, что не поддается никакому анализу, что засело в сердце острой колючкой?

– Спасибо, – сказала Арина и поставила на огонь джезву.

То, что Марго больше нет на кухне, она просто почувствовала. Так же, как могла чувствовать присутствие Блэка.

Мобильный телефон лежал на столе, призывно поблескивая полированным боком. Нужно было лишь набрать номер, который она давно знала наизусть. Но Арина не стала, ей требовалось подготовиться, придумать, как бы лучше обосновать этот свой звонок.

Кофе едва не убежал. Она успела снять джезву с огня в последний момент, из навесного шкафчика достала позабытые Иркой сигареты. Тоненькие, коричневые, пахнущие как-то по-особенному, так, что даже ей, некурящей, хотелось их попробовать. И она попробовала. Сунула зажженную сигарету в рот, придвинула к себе чашку с кофе и телефон, выжидающе посмотрела на часы с кукушкой, которые почти в ту же секунду заскрежетали и закуковали. Все, время пришло.

Телефон в руке подрагивал, и сигарета во рту подрагивала тоже, но она справилась, номер набрала с первой попытки и затаилась, прислушиваясь к тишине в трубке. Тишина длилась, казалось, целую вечность, а потом что-то мурлыкнуло, и знакомый, но уже почти забытый голос произнес:

– Арина? Что случилось?

И этому почти забытому по-голливудски красивому голосу нужно было что-то ответить, а у нее все никак не получалось.

– Арина? – позвали из трубки.

– Это я, – сказала она первое, что пришло в голову. Конечно же, совершенную глупость.

– Да, это ты. Тебе что-то нужно?

Конечно, нужно. Он прав. Без особой надобности Арина не стала бы ему звонить. Целый год она не звонила. Даже чтобы сказать спасибо, когда получила его подарок. Но теперь ситуация серьезная.

– У меня к тебе дело, – сказала Арина, наблюдая, как столбик пепла падает в чашку с кофе.

– Я слушаю.

Вот так по-деловому, профессионально. У Арины к нему дело, и он ее слушает.

Она рассказала все без утайки, Волкову можно было рассказать даже про мертвую Марго. Только ему и можно было. Арина почти не запиналась, голос ее не дрожал, и она успела сделать целых три затяжки до того, как сигарета догорела до самого фильтра.

– …Я подумала, ты мог бы нам помочь.

– Я сейчас далеко.

– Это означает «да» или «нет»?

– Это означает «я попробую». Ты сильно там наследила?

– Нет, не думаю. Там шел дождь. До сих пор идет. Он все смывает. Наверное.

– И твоя знакомая уверена, что ее убили, но при этом не помнит кто?

– Да.

– А так бывает?

– Не знаю. Я с таким раньше никогда не сталкивалась.

В трубке послышались музыка и женский смех. Горло свело судорогой, Арина сделала глоток приправленного пеплом кофе.

– Ты нам поможешь? – спросила она чужим механическим голосом.

– Я посмотрю, что можно сделать. – Смех из трубки исчез, и дышать стало легче.

– Мы тебе заплатим. – У Марго есть заначка, да и сама она не сидит без гроша в кармане. А такие, как Волков, настоящие профессионалы, берут дорого. – Ты только скажи сколько.

– Я позвоню, когда что-нибудь узнаю. – Голливудский голос в трубке был спокоен и отстраненно вежлив. – Сама никуда не суйся.

– Спасибо.

Он не стал дожидаться ее благодарности, равнодушные механические гудки заглушили никому не нужное «спасибо». Арина аккуратно положила мобильный на стол, прикурила еще одну сигарету, залпом допила остывший кофе и только потом разревелась.

* * *

Волков позвонил через день. Поздним вечером, почти ночью.

– Не спишь? – спросил он вместо приветствия.

Арина не спала. Со сном в последнее время у нее были трудности. Ночью она металась, а утром просыпалась обессиленной, выжатой как лимон. И дело тут не в поселившейся в ее доме Марго. После событий, произошедших в лесу, после того как заявила о себе дремлющая в Арине сила, гадалка стала на удивление деликатной. Иногда это даже начинало угнетать, но не спалось Арине по другой причине. Жизнь ее готовилась сделать еще один вираж, и ощущение грядущих перемен не давало покоя.

Был еще Волков, но о нем Арина вообще старалась не вспоминать и не думать. До тех пор, пока он не позвонил.

Марго, сидевшая в кресле перед камином, встрепенулась, вытянула шею, словно почувствовала, что именно этот полуночный звонок самый важный. Даже Блэк посмотрел на хозяйку вопросительно.

– Я не сплю, – сказала Арина вежливо и едва не добавила: «Я жду твоего звонка, почему ты так долго не звонил?»

– Ее нашли. Там, где ты и сказала. Достали тело из пруда.

– И?..

– Это не было убийством. Твоя знакомая врет или заблуждается.

– А что это было? Самоубийство?..

При слове «самоубийство» настороженно прислушивающаяся к разговору Марго изменилась в лице, прижала к груди свою черепушку.

– Несчастный случай. В легких нашли воду. – Волков говорил медленно, терпеливо, словно Арина была неразумным ребенком. – Она утонула.

– Ты был там? – спросила Арина очень тихо. – На месте… убийства?

– Происшествия, – поправил Волков. – Нет, был мой знакомый, а он очень грамотный следак.

– Я не знаю, какой он следак, но я там была. Я упала в тот чертов пруд… – Воспоминания, как страшный глубинный монстр, снова попытались всплыть со дна памяти, и Арина замотала головой, прогоняя их. – Там мелко, Волков. Воды в этом пруду по пояс. – Она обернулась к гадалке, спросила: – Марго, ты умеешь плавать?

Та молча кивнула.

– Вот, – сказала Арина таким тоном, словно Волков мог видеть этот кивок. – Она умеет плавать!

– Умела, – поправил тот скучным голосом.

– Не важно. Там не пруд, а лужа, в которой не утонет и котенок, а Марго умела плавать.

– На теле не обнаружено следов насилия. Ее никто не топил, если ты на это намекаешь.

– Сама бы я никогда… – Марго испуганно заглядывала ей в глаза. – Я не самоубийца!

– Она не самоубийца! – крикнула Арина в трубку, словно Волкова можно было в чем-то убедить криком.

– Я этого и не утверждал. – Его голос был спокойным и ровным.

– А что ты тогда пытался…

– Я пытался сказать, что это несчастный случай.

– Этого не может быть! Ну не могла взрослая здоровая женщина случайно утонуть в том пруду.

– Твоя Марго не была здоровой, – отчеканил Волков. – Она страдала сахарным диабетом.

– Это как? – Арина растерянно посмотрела на притихшую Марго.

– Она нуждалась в регулярных инъекциях инсулина, несколько раз попадала в больницу с гипогликемией. Ты знаешь, что такое гипогликемия?

– Нет, – Арина помотала головой. – Что это?

– Это состояние, при котором в крови резко снижается уровень глюкозы. У диабетиков такое случается. Из-за дефицита глюкозы страдает головной мозг, человек теряет сознание. Понимаешь, Арина? Она могла упасть в пруд как раз в таком состоянии. Твою знакомую никто не убивал, это несчастный случай. Так иногда бывает. Именно поэтому она не помнит лица своего убийцы. Его просто не было.

А ведь он правильно и разумно рассуждает. И в полиции наверняка не дураки работают. А она пошла на поводу у Марго, поверила в сказку про ведьмовской круг и таинственного убийцу.

– Спроси у него про карты, – шепотом попросила Марго. По ее лицу было видно, что все сказанное Волковым она услышала.

– При ней имелись карты.

– Старинная колода карт таро, девятнадцатый век, – подсказала Марго, – в серебряном футляре. Если я сама… если это несчастный случай, карты должны быть при мне.

Карт не было. Волков в этом не сомневался, словно на столе перед ним лежал протокол осмотра места происшествия. А может, так оно и было. Это же Волков, лучший из лучших. У него везде свои люди: и в полиции, и в криминальном мире. Арина ему поверила, а вот Марго нет.

– Этого не может быть, – сказала она твердо. – Они что-то упустили. Карты всегда со мной. Скажи ему!

Арина сказала. Волков вздохнул, в трубке послышался щелчок зажигалки. Наверное, он закурил.

– Ты просила разобраться, – заговорил он наконец. – И я разобрался. Сделал все, что мог. Поймать несуществующего убийцу я не сумею. У меня дело, Арина. Очень серьезное. – Арине показалось, что она чувствует запах его сигареты и видит, как Волков хмурится. – Я не хотел бы больше отвлекаться.

Наверно, он хотел сказать «отвлекаться на всякие пустяки», но как настоящий профессионал промолчал. Арина ведь не дура, сама должна догадаться, что таких, как Волков, отвлекать пустяками нельзя. Может быть, в этот самый момент он спасает мир. А тут она со всякими глупостями. Арина могла бы спросить про телефон, который они нашли в беседке, уточнить, почему карты Марго пропали, а мобильный валялся на земле, но не стала. Волков найдет ответ, все объяснит и разложит по полочкам. Он же настоящий профессионал, он вступает в игру, лишь когда вопрос идет о жизни и смерти. А тут клиент уже мертв совершенно очевидной, совершенно естественной смертью. И Арина не стала ничего спрашивать про телефон, вместо этого спросив о другом:

– Сколько мы тебе должны?

Волков очень долго молчал, и Арина не знала, злится он или производит в уме подсчеты.

– Я пришлю тебе чек, – сказал он наконец таким тоном, словно хотел сказать: я убью тебя. Так первое или второе? Он злился или считал?

Мысль была глупая и совершенно несущественная, поэтому Арина отмахнулась от нее, как от назойливой мухи.

– Еще одно…

– Да? – Сердце забилось быстрее. Может, не все еще потеряно и за личиной профессионала прячется нормальный человек? Он же был нормальным. Год назад Волков, кажется, вообще был другим человеком.

– Передай этой своей… знакомой, что ее похороны состоятся завтра. Запиши адрес кладбища.

– И что? – Арина ничего не понимала.

– Наверное, ей пора?

– Куда?

– Туда! И послушайся доброго совета, не связывайся с такими…

– Однажды ты сам был почти таким же! – Она не дала ему договорить.

– А ты чуть такой не осталась! – Впервые за весь разговор в его голосе послышалось что-то похожее на эмоцию.

– Ведь не осталась же.

– Но предпосылки были. Поэтому мне никак не понять твоего стремления впутаться в сомнительную историю.

Что он может знать о ее стремлениях?! Волков исчез из ее жизни год назад, а теперь, когда Арина сама – сама! – ему позвонила, велит не лезть в сомнительные истории.

– Я разберусь, спасибо, – сказала она убийственно вежливым голосом.

– Не надо ни в чем разбираться. Я уже во всем разобрался.

– Низкий тебе за это поклон.

– Арина?

– Не забудь про чек.

Арина первой отключила связь, оборвала этот тяжелый, никому не нужный разговор. Она молодец, хоть и лезет в сомнительные истории. Сжимая телефон в руке до хруста в суставах, не глядя на Марго, Арина прошла на кухню, вытащила из Иркиной пачки сигарету, закурила.

– Он нам не поможет, этот твой знакомый? – послышалось за спиной.

Марго переместилась из гостиной на кухню и сейчас сидела на любимом Аринином стуле.

– Он думает, что уже помог. – Она помахала перед лицом, разгоняя дым. – Волков считает, и полиция, кстати, тоже, что не было никакого убийства. Ты потеряла сознание, потому что в твоей крови резко упал уровень глюкозы, и поэтому ты свалилась в пруд. Нелепая случайность.

– Случайность, – повторила Марго. – А что я делала в такой глухомани? Куда делись мои карты? И почему телефон валялся в беседке? Этого он тебе не сказал?

– Я не спрашивала. Какая же я дура… – Арина глубоко затянулась сигаретой. – Нам сразу нужно было проверить твой телефон.

– Зачем?

– Затем, что тебе могли на него позвонить или послать сообщение. Кто-то назначил тебе встречу. Вот почему ты оказалась у пруда. Добраться до него из пансионата проще простого. Тебе кто-нибудь звонил после этого… экзамена?

– Я не помню! – Марго с досадой щелкнула по черепушке.

– Но ты могла бы так поступить?

– С незнакомцем вряд ли, – сказала Марго после недолгих раздумий. – Хотя я тогда была в таком состоянии… очень странном. Озарение отнимает много сил и выгрызает маленькие кусочки из души.

– А из памяти? Как озарение действует на нее? – Арина погасила сигарету, обеими руками уперлась в столешницу, уставилась на Марго. – Ты говорила, что ничего не помнишь с того момента, как начала гадать.

– Предсказывать!

– Хорошо, предсказывать. Сила, душа, память. От каждого по кусочку, и вот у тебя гипогликемия, и вот у тебя амнезия…

– И вот почему я не могу уйти, – шепотом закончила за нее Марго. – Моя душа была измотана, не подготовлена.

– Нам нужно посмотреть историю в твоем телефоне.

– Он разрядился.

– Завтра перед похоронами заедем в магазин, купим зарядное.

– Мы пойдем на мои похороны? – спросила Марго с неуверенной улыбкой.

Арина закусила губу. Надо было сначала думать, а уже потом делать такое сомнительное предложение. Многим ли захочется побывать на собственных похоронах?

– Прости, Марго.

– А знаешь, это будет даже интересно. Посмотрим, кто придет. – Марго хлопнула в ладоши и едва не выронила Марусину черепушку.

* * *

Дождь перестал. Небо еще щетинилось тучами, но дождь перестал! Марго сказала, что это очень хорошо, что нет ничего более ужасного и унылого, чем похороны под дождем. Арина не стала спорить. В такой странный и, наверное, скорбный день она решила с Марго не пререкаться.

На кладбище у разверстой могилы оказалось малолюдно. Тех, кто пришел проводить Марго в последний путь, можно было пересчитать по пальцам одной руки, и это если принять во внимание двух могильщиков. Зойку-змеюку и бабу Валю Арина узнала сразу. Они стояли у закрытого гроба, обнявшись, словно две сиротки. Баба Валя плакала, по морщинистым щекам катились крупные слезы, она утирала их уголком черной траурной косынки. Зойка прятала глаза за солнцезащитными очками вполлица. Именно за такими очками прячут скорбь элегантные леди в заграничных фильмах. Наверное, Зойка любила заграничные фильмы и знала толк в траурной элегантности. В руке она сжимала белоснежный платочек, который зачем-то подносила к носу, словно обнюхивая.

– Вот гадина! – Марго стояла, скрестив руки на груди, и не сводила гневного взгляда со своей теперь уже однозначно бывшей подруги. – Это же мои очки! Настоящая «Шанель». Я отдала за них чертову кучу денег, а она нацепила. Воровка! Сейчас все мои вещи к рукам приберет, еще и Джафарика… – Она не договорила, тихо всхлипнула, устремив взгляд в сторону от Зойки. Там на дорожке стоял мужчина кавказской наружности. Невысокий, коренастый, с сизым от щетины лицом, он неловко сжимал в широкой ладони букет из белых роз. Черные глаза его под кустистыми бровями поблескивали то ли гневно, то ли горестно.

– Джафарик, – сказала Марго ласково. – Пришел. И цветочки принес… Смотри, какой роскошный букет!

Букет и в самом деле был роскошным. И единственным на этих похоронах. Арина согласно кивнула. То, что Джафарик пришел на похороны, показалось ей очень важным и правильным. И Марго, которая с самого утра то билась в истерике, то делалась подозрительно тихой, увидев своего Джафарика, сразу успокоилась, расправила плечи, перестала испуганно коситься на обтянутый пурпурным атласом закрытый гроб. Наверное, потому что осознала – есть люди, скорбящие по ней искренне, не демонстрирующие горя, а испытывающие его на самом деле.

– Белые розы, мои любимые, – сказала она с умилением. – И как много! Это же бешеные деньжищи! А Джафарик не пожалел… – Она вдруг всхлипнула, готовая разрыдаться.

– Не надо, Марго, – попросила Арина шепотом. – Не плачь.

– Я не плачу. Больно мне надо плакать! Я, если хочешь знать, наоборот, радуюсь. Он ведь мог и не приходить. Все равно меня не вернешь. А он пришел, цветы принес… – Марго снова всхлипнула, но тут же сказала уже совершенно другим, удивленным тоном: – А этих какой черт принес?!

По дорожке между двумя рядами свежих могил медленно двигалась странная процессия, возглавляла которую высокая стройная дама в черном платье-футляре и широкополой шляпе, закрывающей пол-лица. В отличие от Зойки, тщетно пытавшейся выглядеть элегантно, дама, в одежде которой все казалось безупречным, начиная от остроносых лодочек и заканчивая антикварной камеей на груди, была сама элегантность.

Следом как-то дергано, словно пританцовывая, двигалась то ли девочка-подросток, то ли сильно молодящаяся женщина в черных джинсах, ботинках на тракторном ходу, в потертой косухе и повязанной по-пиратски черной бандане. На сгибе ее локтя болтался мотоциклетный шлем.

Третьей шла дама, похожая на учительницу мышино-серым шерстяным костюмом, унылым пучком на затылке, туфлями на невысоких устойчивых каблуках и сумкой-портфелем, зажатой под мышкой. Эта женщина, которую про себя Арина окрестила училкой, внимательно смотрела себе под ноги, как будто шла по топкому болоту, а не по выложенной тротуарной плиткой дорожке.