Татьяна Буглак
Победа, о которой нельзя говорить
– Как к ним обращаться? – шёпотом спросил у Алины Васька, показывая взглядом на Очкарика и его со-Расовцев «луковок».
– Вообще-то нужно «оно», они пока все бесполые, не хотят спешить с выбором. Но у них переводчики нормально настроены, да и они сами отлично понимают разницу культур, так что говори, если что, «он», – так же тихо ответила Алина, стараясь незаметно рассмотреть «луковок» вблизи.
На самом деле головы их совсем не похожи на луковицы, но если смотреть анфас, то в потёмках можно и домыслить. Лица их напоминают два стилизованных сердечка: одно вверх острым кончиком, но этот кончик словно полуразрублен вдоль. Нижнее сердечко – клюв. Между ними выпуклые, покрытые золотисто-перламутровой полупрозрачной кожицей глаза без век. «Луковки» не относятся ни к рептилиям, ни к млекопитающим, отчасти объединяя признаки тех и других. Их глаза приспособлены к более богатому ультрафиолету освещению родной планеты. И видимый ими спектр смещён к ультрафиолету. Невысокие, метра полтора, довольно слабые по сравнению с Людьми, несколько сутулые из-за странной посадки головы, они похожи на Людей формой тела, но уступают в физической силе и выносливости. Хотя неплохо переносят даже сильные перегрузки.
Команда Морлока возвышалась над ними, словно баскетболисты над детсадовцами. «Лемуры» формой тела напоминают людей из племени масаев, только ещё более вытянутые и высокие. Серая шерсть, короткая и мягкая, несколько скрадывает излишнюю для человеческого чувства гармонии худобу. Головы у них почти человеческие, но с более массивными челюстями и без подбородка, а на лицах тёмные «маски», отчего «лемуры» напоминают обезьян. Золотистые глаза не только больше, чем у людей, но и, как у кошачьих, могут собирать рассеянный свет: планета у «лемуров» освещена довольно слабо. На первый взгляд медлительные, словно ленивцы, они на самом деле невероятно сильные и стремительные и, наверное, могут поспорить в беге с гепардом. К тому же очень выносливы.
Именно из-за такой сильной разницы между даже родственными Расами в СРР нет меж-Расовых спортивных соревнований, если не считать такие, как дистанционную спелеологию и подобные ей научно-технические игры. Да и у Людей с общими видами спорта не всё так просто, как в прошлом, хотя спорт любят многие.
Если команда «Макарены» почти вся состояла из обычных землян, то их капитан, как и Виктор из команды Кхо’я, были марсианами из колонии, поднявшей в своё время знаменитое восстание Детей Марфы против преступлений частной корпорации. Несколько выше обычных землян, они, несмотря на постоянные тренировки и медицинский контроль, были немного слабее землян. В отличие от них Марк из экипажа «Макарены» и Сержио с «Бастарда» были уроженцами Помоны во втором поколении и уже несколько отличались от землян сухощавостью и бо́льшей силой.
А сам Кхой, любитель бокса, плавания и бега… Он не просто так назвал корабль «Бастардом». Внук бушмена, подвергшегося незаконному генетическому эксперименту по «созданию нового, космического человечества», о котором одно время мечтали трансгуманисты, в числе и некоторые космонавты, Кхой1 несколько отличался от большинства странным цветом тёмной, но не как у предков, кожи и особенностями обмена веществ. Даже Сержио, как и Кхой, уроженец Помоны, иногда чувствовал инакость друга. К счастью, преступный эксперимент удалось пресечь почти в самом начале. Люди смогли понять, что какой-бы дорогой не была трансформация планеты под нужды человечества, сломанные жизни «генетического брака» от подобных экспериментов и неизбежные социальные катастрофы в миллионы раз дороже денег.
Возможно, эта отстранённость Кхо’я от большинства Людей, как и то, что он был уроженцем Помоны – той самой планеты, на которой и произошёл первый Контакт Людей, «луковок» и «лемуров», – помогло ему найти общий язык с представителями родственных Рас и даже собрать их в одну команду игроков.
Ничего странного в сотрудничестве и даже дружбе Рас не было, но из-за разницы и биологии , и психологии, они обычно общались на расстоянии, а на совместных научных станциях жили в полностью или частично изолированных модулях. А вот настолько тесно сотрудничать… Может, только у Старших Рас, многие тысячелетия общающихся между собой и научившихся понимать друг друга лучше, чем понимают друг друга разные народы Земли, распространены такие совместные команды, но у Младших и Средних это редкое исключение. Кхо’ю же удалось собрать команду. И добиться того, чтобы её в виде исключения допустили к состязаниям. При условии, что любое нарушение правил приведёт к дисквалификации не просто команды, но всех трёх Рас, что, учитывая историю их первого Контакта и с трудом забывающиеся мечты о всемирном господстве, было оправданно. СРР не хотел рисковать.
– Что решила комиссия? – спросил кто-то из команды «Макарены».
– По планете или по состязанию? – уточнил Грегор.
– По всему.
– Систему закрывают. Всю.
– Несмотря на то, что в ней живая планета?
– Да.
Все молчали, обдумывая произошедшее. Молодая система с едва окрепшей уникальной Жизнью, и в ней – запретная, мёртвая планета, как смертельный яд в руке новорожденного. Пусть и через сотни миллионов лет, но Жизнь породит здесь Разум, который достигнет мёртвой планеты.
– Старшие будут думать. Времени у них много, – нарушил молчание Кхой.
– А с состязанием? – спросил Васька.
– Мы признаны победителями, – ответил Кхой. – Все три Расы. Все получат по перспективному сектору, всем обеспечена помощь в подготовке кораблей к работе.
– И корпорации? – удивился кто-то.
– Нет. Они с самого начала мухлевали, сказав, что представляют отдельные колонии Людей. На самом деле у них по небольшому городку вахтовиков на Титане и Плутоне. Если бы они победили, то смогли бы считаться равными со всем населением Земли. Комиссия поняла это слишком поздно, когда они уже получили допуск. Поэтому, чтобы не отстранять их, признавая свою ошибку, им было поставлено почти то же условие, что и нам: малейшее нарушение – и они навсегда в чёрном списке СРР, то есть теряют всякую надежду на получение технологий и выход в космос. Ну они и влетели в этот чёрный список. Навсегда!
Голос Кхо’я зазвенел от нескрываемой радости: он, как и многие здесь, не выносил хапуг из коммерческих организаций, думающих только о прибыли, а не о людях.
– Известно, что произошло тогда на планете? И когда именно? – спросил Марк.
– Да, кое-что удалось выяснить, – негромко ответила Алина. Она как контактёр одной из первых получала подобную информацию, необходимую ей для работы. И теперь стала объяснять. Электронные переводчики «луковок» и «лемуров» переводили ё слова для родственных Рас.
– Известно совсем немного. Цивилизация уничтожила себя более миллиарда лет назад. Она ещё не вышла из своей системы. С наукой у них было не очень, а вот с войной… Каждая сторона хотела навечно победить своих противников.
– А из-за чего война? – не понял Васька.
– Да всегда причина одна – борьба за власть. А поводов найти можно много, – хмыкнул Генрих.
Алина грустно улыбнулась ему и продолжила:
– Сами знаете: система Самоубийц хуже чумного корабля в древности. Но после взрыва сверхновой не было смысла следить за системой. В архивах сохранились только описания для того, чтобы опознать мёртвую планету. Никто не ожидал, что на одной из малых планет сохранилась база Самоубийц Тем более невозможно отслеживать путь планеты в космосе. Вакуум и космический холод законсервировали её. А жар от сверхновой на такую глубину не проник, только расплавил основной выход из полости. Вот база и сохранилась. И почти миллиард лет была…
