Татьяна Анатольевна Нурова
Чудная деревня. Пятая часть. Тамбовский изгнанник
– Эта печка и дров меньше есть и теплее гораздо,– похвастался дядька Мефодий, и полы перебрали утеплили и окна заменили, тепло теперь будет. – А еще теперь вода у меня в доме.
Оказывается, куча мусора у крыльца прикрывала колодец Мефодия, это он так его пытался утеплить. Мужики все завалы разобрали, колодец почистили и утеплили его как надо и расширив крыльцо закрыли его, а Мефодию на крышу сварили бак в который и сделали ручной насос в дом. От канализации Мефодий отказался наотрез, сказав, что не привык гадить в доме, а мыться и стираться теперь будет в общей бане. Мебель строители ему тоже перебрали и многое заменили, теперь у Мефодия стояли в спальне не новая, но хорошая простая кровать с новым матрацем и диван, тоже явно не из магазина, но чистенький и не продавленный. Шкаф починили, и он теперь гордо, прямо как новый стоял на своем месте. На кухне добавилась небольшая раковина, встроенная тоже в пользованный, но в хорошем состоянии кухонный гарнитур. Видно кто-то из строителей привез из дома старую мебель. Гарнитур смотрелся непривычно уютно и к месту. Дед обомлел от подарков, пока Никита все осматривал, он уже просмотрел все свертки и только ахал, да охал открывая их, и Никита понял, что угодил ему во всем. Никита к прочему купил и шторки на все окна, старик не любил длинные до полу, и Никита не заморачиваясь взял яркие цветастые, которые продавались вроде как для кухни, а деду они в самый раз и в комнату. Еще и сластей взял старику, и продуктов как обычно.
Мефодий оглядев все принесенное Никитой засуетился с чайником,– знаю ты устал, еще пол часика посиди со мной,– попросил он Никиту. – Валентин передал через Василия, что завтра после пяти придет к тебе за травами.
Никита только вздохнул, с утра нужно бежать в лагерь в лесу и принести все, что он там оставил чтобы сразу же и сдать Валентину.
Мефодий опасливо поглядев на Никиту спросил,– выглядишь ты совсем вымотанным, тебе б отдохнуть малость.
Никита снова устало вздохнул, ему и притворятся не нужно,– завтра я с утра в лес, не все принес для Валентина, а сдать ему все хочу, а то ведь он как клещ не отцепится. – И хотя бы сутки отлежаться, ты прав, я уже все слишком вымотался.
– Я все понял и прослежу чтобы тебя не дергали,– затараторил дед,– а то ты и так на для всех выкладываешься, но и надежа наша только на тебя.
Никита улыбнулся старику,– мне хоть сутки отлежаться, а там я приду, нужно многое нам сделать, дом этот нехороший как бельмо, и с людьми мне нужно познакомится, есть у меня планы как нашу жизнь улучшить, но хочу всех увидеть сам.
– Спасибо тебе Никита что ты заботишься о всех нас, не знаю, как тебе правильно сказать, но это правильно, и тебе за это, – старик указав пальцем в потолок,– зачтется.
Никита только головой помотал что не ради этого старается, он и сам не мог понять зачем тратит деньги на чужих ему людей, да и не самых лучших, но вот считал сам что так нужно и все.
– И правильно, что ты их теребить собрался,– продолжил разговор Мефодий,– пора. – Если ты им будешь работу подгонять это хорошо, нече им на твоей шее сидеть. – Кстати краску ты мне для кладбища оставил?
Никита мотнул головой в знак согласия.
– Я так и понял, как разобрал тюки что ты утром на крыльце оставил, сразу же собрал всех и отправил красить оградки, кресты. – Бориса старшим поставил, он толковый, но с утра завтра все сам проверю, сегодня вот тоже уборкой займусь.
– А, на что ты Никита столько мыла, шампуней и полотенец с простынями набрал и утром под моим крыльцом оставил, я их у себя в шкаф сложил, тебя ждал спросить, что с ними делать.
– Это на общественную баню, людям мыться нужно и вытираться чем-то, вот я и набрал, а ты правильно прибрал, будешь выдавать кому что нужно и сколько, да мне еще список составь на будущее. – Я не знаю, что еще понадобится из самого необходимого. – И еще, дядька Мефодий, у нас конечно стало безопасней, но еще нужно опасаться, смотрю все по вечерам гулять стали, ты поговори чтоб пока еще не расслаблялись, я стараюсь, но везде поспеть не могу,– попросил Никита.
Он чувствовал, что зло не ушло, а затаилось,– люди сейчас со всеми переменами что он затеял со своим ремонтом расслабились и может случится беда, и так себя корил, что нужно было сначала все дочистить, а потом уже благоустраиваться. Но что теперь делать то, и жить лучше хочется и работает он как может.
Посидели с Мефодием они действительно недолго, Никита был голоден и рвался домой, старику хотелось перебрать обновки, договорились что через пару дней Никита сам к нему придет, и они пройдутся по людям, и Никита со всеми познакомится, он ведь так и не узнал толком то жителей, кроме Бориса и Петра.
Наконец то дома и длинный суматошный день заканчивается, хотя ему еще желательно сегодня сходит к Водянику, тянуть нельзя, раз обещал. Никита первым делом перетаскав все покупки прямо на кухню, вручил Домовому канделябры и свечи, тоже растрогав его до слез.
– Не ожидал Никитушка, что ты как быстро выполнишь мою просьбу, тем более они нам и не к спеху, керосинка, то есть, не совсем в темноте живем,– говорил он натирая чистой тряпкой как раз те же канделябры. – Я котел протопил, воду нагрел, ты давай мойся, а я на стол соберу, вижу, что ты голодный,– засуетился Домовой опомнившись и доставая откуда то стопку белья и полотенец.
Никита устал и кивая молча на слова Домового заторопился в душ, днем было жарко и пыльно, и он сам мечтал, как приедет сразу смоет с себя пыль и усталость.
– Хоть Домовой раз мне и заботится обо мне, и еду приготовил и воду нагрел,– думал Никита пока мылся,– хоть и нечисть, а как приятно.
Вышел из душа, а его уже ждет накрытый стол, да и все купленные вещи Домовой уже почти все раскидал, разложил по местам. Усадив Хозяина за стол Домовой отчитывался за весь день.
– Все банки перемыл и высушил, – рассказывал он негромко, пересыпая как раз в те самые банки крупы, купленные Никитой и таская их в кладовку. – Ковры я тоже в кладовку определил, по снегу все в доме расстелем, чтоб значит по напрасно не пачкались пока. – Тебе бы еще сегодня к Водянику сходить?
Никита только кивнул,– собери мне пакет с картошкой, в костре запечь, да часть гребней русалкам.
– Ага, и мешок для рыбы положу, бочку я уже для засолки приготовил,– закивал Птах.
– А если не даст,– лукаво поинтересовался Никита.
– У, кто ж с ним так еще с уважением обращаться то будет,– сразу разозлился Домовой,– да с его рыбами холодными тоже. – Девки его уж, наверное, и забыли, как те гребни выглядят, так что рыбу он обязательно добудет. – Вижу Никитушка ты совсем вымотался, но потерпи, скоро легче будет, да и с домом, проклятым я придумал как поступить.
– Как,– заинтересовался Никита, он ведь себе уже голову сломал, не зная, как безопасно решить эту задачку.
– Пока не забивай голову Никитушка, там тоже тебе нелегко придется, тем более тебе послезавтра работа тоже тяжкая предстоит.
–Ага, мне еще утром за травами сбегать, завтра Валентин к вечеру за ними придет,– загрустил Никита, – снова не отдохну.
– Не забивай голову, все сложится, иди пока поспи, а я тебя разбужу как идти пора придет.
Никита вроде поспал немного, а когда его Домовой разбудил часов в десять вечера, встал легко. Птах вручил ему мешок, в котором уже лежали собранные подарки для Водяника. Никита вышел на крыльцо и чуть не ослеп от яркого света, про фонари у дома он и забыл совсем. Так то здорово, а как он теперь ночью на дело из дома выходить то будет, все село знать будет что он вышел ночью во двор.
– Не переживай Хозяин,– донесся голос Домового с прихожей,– я, когда надо будет их смогу выключить, не переживай.
Никита подхватив мешок не торопясь пошел к берегу, прихватив с собой дров, заранее то не приготовил там на берегу как хотел раньше, ничего со временем и там запас отложит. Спустился к берегу, насобирал еще там сухой травы да веток, развел костер, сказал нужные слова с мостков воде и стал ждать Водяника. Костер прогорал, а Водяника все не было, но Никита не торопился, высыпал в угли картошку и когда по берегу поплыл ароматный запах запечённой картошки услышал плес воды.
– Добрый вечер Никита, боялся что ты меня не дождешься, да уйдешь, я туда вниз по реке по делам уплывал, торопился хоть обратно да быстро все одно не вышло,– проговорил Водяник выходя к костру.
Никита поклонился,– и тебе добрый вечер, извини что долго до тебя шел, забот у меня слишком много, но про тебя я не забыл, только вот под задержался.
Никита подозревал что Водяник задержался не потому что был занят, а то что Никита к нему долго не приходил.
– Мой Домовой Птах говорит еще немного и легче будет, а пока вот и зарабатываю на жизнь и лес чищу и перед Погостником еще долг закрыть не могу,– рассказывал неторопливо Никита не таясь, и помешивая палкой картошку. – Твоим русалкам гребни еще две недели назад купил, а занести вот не мог.
– Главное, что ты их принес и мою просьбу не забыл,– заметил уже гораздо миролюбивей Водяник,– я хоть и нечисть, а все понимаю и не сержусь, знаю, как ты вкалываешь, по-другому и не скажешь. – А все сразу, ты прав не сделаешь, так что обид у меня нет, думаю и Погостник переживет, он ведь точных сроков не давал.
– До морозов мне управится надо,– вздохнул Никита,– а то и нам еще зиму зимовать с проклятым домом неохота. – Ты сам своим девушкам передай подарок,– попросил он передавая сверток Водянику. – Устал сегодня, а мостки там подгнили,– пояснил он,-боюсь упасть в воду, к вечеру ноги заплетаются.
– Да передам,– махнул рукой Водяник,– чувствую твою боль и сам порой удивляюсь как терпишь, да еще и работаешь, к тому же очень неплохо.
Посидели они неплохо, Никита и сам с удовольствием ел печеную картошку посыпая ее солью. Водяник обходился без соли, но картошку наворачивал исправно. Хоть Водяник и жил в реке, но местные новости знал хорошо, и тоже похвалил Никиту за то, что тот собрался осесть здесь.
– Не обижайся Никита, но даже получив прощение тебе уже нет обратной дороги, охотники после того что произошли сильно поменяли свои правила, такую чистку в рядах своих провели. – Старейшин всех поменяли, выразив им недоверие,– рассказывал Водяник,– теперь твоим товарищам заново в мире ночи и перед «знающими» людьми доверие зарабатывать надо. – И тобой интересовались, но мы решили, что ты нам здесь нужен и заступились, пришлось им обещать, что тебя они не тронут.
Никите было больно все это слышать, и он знал Водяник не лжет и не пытается как-то пожалеть его чувства. Никита здесь сразу стал правильно работать и поэтому они за него и вступились, а что его хотели уничтожить свои же, так он этого и ждал, даже удивляясь почему его не убрали сразу.
А Водяник как подслушав его мысли добавил,– наставник твой хлопочет за тебя, считает, что в произошедшем не только ты виноват, говорит не надо было тебе лгать и остановить сразу, проверить Черепа, ведь с ним много охотников ушло, и никто не вернулся, а ваши старейшины все чего-то ждали.
Никита молчал оглушенный новостями, но тоже понимал, что все обстоятельства все равно его вину не снимают, что о чужих говорить, когда он сам себя простить не может. Водяник оказался замечательным собеседником не лез куда ни надо, и они помолчали уютно у костерка, когда картошка закончилась Никита еще немного подкинул дров, и они сидели каждый со своими мыслями.
– Спасибо за компанию и еще приходи,– попросил Водяник прощаясь под утро. – Знаю тяжело тащить тебе будет, но вот рыбку возьми, а то твой Домовой обидится на меня, и приходи, когда нужно, я тебя всегда угощу.
Никита засмеялся,– я прошлый раз только немного жареной рыбки поел, ох и вкусная была, а соленую даже не попробовал, так уж сложилось, а хочется. – Спасибо тебе хозяин вод, приду еще, не ради подарка, приятно мы с тобой посидели, и я даже отдохнул.
На том и расстались довольные друг другом, мешок правда снова оказался тяжелым, и Никита еле – его допер ругаясь про себя на Домового. Неспроста ведь Водяник упомянул его, неужели Птах считает, что ему дают мало рыбы.
Дотащив мешок с рыбой и передав его Домовому Никита пошел в лес к лагерю, ведь Валентин мог приехать и раньше, а не вечером как обещал. Даже чай пить не стал, Птах обижено махнул руками и пообещал к его приходу нажарить свежей рыбки и уху наварить.
Никита сглотнул и с видом мученика похромал в лес с пустым коробом и снова удивился, дорогу на которую у него уходит пара часов он прошел примерно за минут двадцать. Значит Домовой с Лешим договорились о помощи. Никита оставил ему угощение как обычно и не спеша уложил короб, забрав все приготовленное для Валентина, но и своего уже набралось много, тоже надо таскать и срочно- в холодной кладовой места много, травы там будут хорошо хранится. Лето здесь не просто короткое, а моментальное, только вот Никита сюда начал по снегу еще за первыми травами ходить, а уже серединка лета, не успеет оглядеться, и зима придет, а у него то еще столько дел, аж самому страшно. Обратно Никита вернулся также быстро,– интересно это одноразовая акция будет от Лешего или он постоянно ему помогать будет? Никита аж головой помотал размечтавшись, но когда это было что бы постоянно помогать так,– сейчас они союзники, все понятно. Тем более он ведь и не слышал никогда чтобы кто-то пользовался такими услугами по дружбе.
Домовой поджидал его дома уже с готовой жареной рыбкой, наложенной в большую тарелку крупными красивыми кусками, успевая помешивать в кастрюле. Из нее тоже пахло потрясающе наваристой ухой.
– Быстро ты Никитушка,– заметил Домовой, нарочито безразличным тоном.
– Спасибо, что договорился с Лешим, ко мне он сам знаешь не выходит, – отвесил поклон Домовому Никита.
Лишний раз поблагодарить ему не сложно, а Домовому приятно.
– Ты кушай и ложись отдыхай,– стал суетится Птах, явно польщенный словами Никиты,– успеешь поспать и отдохнуть.
– А, зелье что ты мне обещал,– напомнил Никита.
Птах махнул рукой,– ешь и отдыхай, я все приготовил, дам, когда время придет, тем более обойдёшься только им, больше дополнительно тебе пить ничего не нужно, просто доверься.
Никита и не стал спорить, навернул рыбки и просто вроде прилег ненадолго не раздеваясь, а уже оказывается дело к вечеру.
Домовой разбудил его, когда травник Валентин только вошел в село.
– Я тут кой чего добавил тебе в рыбку,– признался он тихо,– ты не нервничай все в порядку и чувствуешь ты себя хорошо, а выглядишь не очень. – Скажешь, ежели что в разговоре, что плохо себя чувствуешь и будешь отлёживаться, а он если что и подтвердит где надо, что ты совсем плох, тебе же это нужно для как его там правильно то, алиби, вот.
Никита глянулся в небольшое зеркало в душе, другого у него и не было, и сам обомлел, изможденное лицо, красные запавшие глаза измученного человека. А чувствовал он себя и правда не плохо, покачав головой на хитрость Птаха Никита умылся и пошел на кухню ставить чайник. Есть он сегодня уже не будет, а чай с конфетками попить можно, время еще есть. Два в одном и голод заморит и не будет чувствовать себя тяжелым ночью. Домовой перед приходом Валентина исчез, он всегда так делал, травник мог его учуять, а они с Никитой скрывали свои хорошие отношения от понимающих людей. Не хотел Никита что бы Валентин заподозрил что Птах ему помогает. Чайник еще не зашумел как Валентин постучал в дверь, Никита не стал накрывать на стол, сначала нужно все пересчитать да сдать. Он поздоровался и пригласил Валентина на кухню, тот оглядывался с интересом.
– Хорошо у тебя стало, даже не сравнить, теперь настоящий дом у тебя, только выглядишь ты хреново,– после приветствия сразу выложил ему Валентин.
– Нормально все, просто устал,– отмахнулся Никита,– еще пару дней дома отлежусь и в норму приду, я много собрал, как ты потащишь то все.
– А, я и не один пришел, там меня Игорь дожидается у крыльца,– рассмеялся Валентин,– знал ведь, что ты постараешься и не ошибся.
Они принялись за пересчет и проверку, Валентин упаковав один короб, сразу стал укладывать второй. По деньгам уже выходило гораздо меньше несмотря на объем, ведь до этого Никита притаскивал редкости, а последний сбор был плановым. Но Никита знал это и не переживал, итак он хорошо заработал в это лето. Он сюда с копейками считай приехал, и ничего, и зиму выдержал и вот дом отремонтировал и прикупился и другим помог, да еще деньги на счету лежат, на зиму ему за глаза хватит. И лето еще не кончилось, значит деньги будут.
– Чай будешь,– предложил Валентину Никита.
– Нет, тоже работы много, ты не в обиде за такой расчет?
Никита пожал плечами,– за что, травы хорошие, но не уникальные.
Валентин улыбнулся,– боялся что избалую тебя деньгами, многие головы теряют от удач. – Кстати об уникальных, скоро большой праздник, пойдешь на сбор?
Никита тоже улыбнулся,– куда я денусь, ты небось и список принес.
– Принес, только вот ты выдержишь, выглядишь ты совсем хреново.
Никита посмотрел даты,– так к этим дням я отлежусь, устал сильно, и вчера пришлось проездить день, уголь купил должны завтра привезти, продукты и так по мелочам.
– Ага,– уже расхохотался Валентин,– от твоих мелочей машина брюхом ползла, Игорь видел. – Ты и остальным слышал подарков набрал,– неодобрительно произнес он,– лучше бы собой занимался.
– Это не твое дело Валентин, кому и что я покупаю, а тебе точно говорю отлежусь и буду работать, за это не переживай.
– Хотел бы, да не получается, в кои то веки мне травник хороший попался, боюсь за тебя, так что отлеживайся, и ты прав не мое это дело, просто не понимаю тебя. – Тебе ведь деньги с неба не валятся, я сам в лесу работаю и знаю, как это тяжело, а я здоров. – Так что не обижайся на мои слова и пока домом позанимайся, а там я как всегда приду как узнаю, что вернулся, – миролюбиво и подчеркнуто дружелюбно сказал Валентин. – Может тебе еще какие лекарства дополнительно заказать,– поинтересовался он уже выходя.
– А, нет, я просто устал, отосплюсь, отъемся несколько дней, и буду как огурчик,– отмахнулся Никита.
Валентин передав один короб молодому парню, стоящему у крыльца, другой закинув сам- произнес,– вот тоже смену готовлю, да и тебе может ученика взять, есть у меня на примете, подумай, а то в следующий выход бы хоть как рабочую силу с собой взял.
Никита задумался,– а он не напугается, сам знаешь, что может в лесу встретится.
– Ну так у тебя лагерь в безопасном вроде же месте, совсем в глушь бы его и не брал пока, а так подумай, пока ты по лесу сбегаешь он тебе и еду приготовит и поможет разобрать травы и дотащит, – предложил Валентин, – думаю, что сможешь хорошо ученика за два, три сезона обучить.
– Я тоже пока подумаю, привык в одиночку работать, твое предложение меня просто огорошило.
– Если что через Мефодия сообщи, – крикнул уже уходя Валентин.
– М- да и что мне с учеником то делать,– пробормотал Никита входя обратно в дом.
– Гонять и учить, соглашайся,– как чертик из коробки вынырнул Домовой,– Валентин хоть и проверяет травы, а все равно сомневается в тебе поэтому и предлагает с собой ученика взять, а тебе что скрывать, бери, как ты ходишь, так он быстро с тобой упарится. – А тебе с травником еще работать, так что соглашайся, а пока давай чаек попьем,– предложил Птах уже суетясь у стола и притащив вместо керосинки канделябр. – С ним как-то уютней,– застеснялся он,– и так празднично.
Домовой правильно рассуждал, Никита все-таки еще чужак хоть и влился уже в местную жизнь и придется ему потаскать ученика, так что сделать, если получится сегодня убить некроманта так лес станет безопасней.
Никита попив чай снова прилег, он нервничал, стараясь загнать страх поглубже и не стыдился своих чувств. Всегда страшно, когда ты что делаешь и только глупец не признает этого, а ему сегодня предстоит сложная и кровавая охота. Часов в девять вечера Домовой принес Никите стакан с густой жидкостью темно бурого цвета. Выглядела она отвратно. Но Никита выпил не морщась, хотя и вкус был тоже не очень.
– А, чего так много то? – спросил он.
Обычно зелья он принимал глотками, а тут полный граненый стакан.
– Так надо, не бери в голову,– тихо прошелестел Домовой.
Когда они разбирали после ремонта вещи, Никита нашел старый перештопанный комбинезон камуфляж, все выкинуть его было жалко и сегодня он решил его использовать в последний раз. Они с Домовым уже все обговорили подробно, и Никита просто ждал. Вот вроде все звуки затихли, даже строители угомонились, тоже вымотались и доделывали последнее уже днем.
– Пора Хозяин, удачи тебе, выходи спокойно, фонари у дома не будут на тебя сегодня реагировать.
Никита молча накинул небольшой рюкзак на плечи, переоденется он уже в своем лагере, и присев на секунду на табуретку, – на удачу, не мешкая вышел во двор. У бани в его огороде еще суетились строители, но Никита их обошел бесшумно, сделав петлю. Действие зелье сначала он не почувствовал и даже хотел потихоньку от Домового принять свое, но заколебался и все-таки решил тому доверится. Те препараты которыми пользовался Никита давали резкий эффект, только принял и с болью улучшалось зрение и слух, движения становились неуловимо быстры, правда и откат тоже был резким и очень болючим даже для здорового охотника, человека он бы наверняка убил. Зелье же Домового действовало мягко, Никита выйдя на улицу ослеп, а через несколько секунд очертания предметов стали проступать и вскоре он видел, как днем. Слух тоже не ударил ушам, а Никита стал слышать все на что он смотрел и пытался услышать, но не все сразу. При движении тот же эффект, пошел он тихо и бесшумно как обычно и незаметно нарастил темп, две три секунды, и он в лесу оставив жилые дома далеко за спиной. Дорогу ему Леший открыл, и он был у лагеря уже минут через десять неторопливого бесшумного бега, ощущения от зелья были невероятными, давно забытая легкая движения, быстрота, все это вызывало восторг, и Никита заставил себя успокоится. В лагере он переоделся, на голое тело натянув только комбинезон, раскрасил лицо специально краской чтобы не выдать себя белым пятном лица в темноте, одел тонкие перчатки, оставил в лагере все свои вещи, достал из тайника арбалет, проверил его и в путь по новой открытой волшебной дорожке,– сегодня у него инспектором дорожного движения работал сам Хозяин леса и Никите везде был зеленый цвет. Никита переживал и-за девочки которую привезут сегодня подростки, ему хотелось ее спасти, понимая, что шансов на это мало. Дорога к усадьбе губернатора тоже заняла несколько минут, Никита залег на удобном месте и стал слушать разговоры охраны. Ну почему он решил, что они приедут к вечеру, оказывается подростки приехали с девушкой с утра и давно развлекаются в усадьбе запретив прислуге входить. Чувство, что он уже опоздал с помощью ударило его больно, хотя он прекрасно понимал, что в этот дом днем ему никак не попасть и не уйти из него тем более. Охранники испытывали непонятную тревогу всегда, когда в усадьбе появлялись молодые господа, понимали, как те развлекаются, вернее думали, что понимают. Они ведь считали подростков просто насильниками, которые откупаются затем от девчонки. Ведь каждый раз очередная девушка выходила из дома сама своими ногами и не жаловалась некому, то что она уже мертва им и в голову не приходило. Они потихоньку друг от друга уже по нескольку раз приложились к бутылке и теперь несли службу в немного сонном состоянии. Остальная прислуга выйдет на уборку только завтра и тоже сидит эту ночь пока мальчишки гуляют, безвылазно в своем доме. Никита бесшумно пробежал усадьбу по кругу, с другой стороны леса, рядом с дверью для прислуги был только высокий забор без охраны. В обычные дни охранники периодически обходили территорию, но сегодня им было страшно, и они сидели в своей будке у ворот тихо напиваясь и прислушиваясь к звукам из дома. Хотя в доме была прекрасная звукоизоляция, а окна плотно завешаны. Дом был темен и глух, выглядев пустым. Никита ловко и бесшумно влез на забор, свет был только возле ворот и дома прислуги, так что его могли заметить если бы только стояли у двери господского дома. Дверь оказалась незапертой, нет Никита мог бы вскрыть ее легко, но зачем шуметь и оставлять следы взлома. Приоткрыв на секунду дверь он вскользнул в нее, осторожно закрыл и прислушался. Нет, никто его не заметил, а днем бы он был как на ладони, укрыться во дворе было негде. Никита осторожно прислушался, в доме тоже было тихо, только сонное сопение и мерные шаги одного человека доносились сверху со второго этажа. Внизу было темно, не горела ни одна лампа. Он так же бесшумно поднялся по лестнице, забрезжил неяркий свет от выключателей на площадке над лестницей, дальше он направился по длинному коридору, который его привел к двери комнаты откуда и доносился легкий, мерный топот. Приоткрыв дверь, Никита увидел огромный зал, почти пустой освещаемый только десятком огромных свечей, расставленных в беспорядке у стен, в центре зала огромный ковер, сейчас застеленный какой-то темной тканью, два кресла, тоже прикрытые тканью, что бы скорее всего не испачкать их,– на которых лежали голые Семен некромант и Денис, Гена и Сергей тоже голые и в крови валялись в блевотине на полу прихрапывая во сне по очереди. Количество пустых бутылок из-под спиртного, рассыпанные по полу таблетки показывали, что подростки оторвались на славу. А ходила по залу издавая тихие скулящие звуки девушка, мертвая и жестоко с выдумкой изнасилованная. Никита с трудом погасил гнев от увиденной картины, а мертвая девушка стала принюхиваться, почуяв как собака чужого. Медлить было нельзя, секунда и арбалет в руках у Никиты, первая стрела в голову Семена, он дернулся и от его тела стал подниматься черный сгусток,– мертвая девушка стала подвывать громче. Перезаряд и вторая стрела в Дениса, перезаряд и третья в Геннадия и четвертой Никита добил Сергея. Но девушка еще была жива в не жизни, она скулила и извивалась, некромант никак не мог умереть. Никита перекрестился что протравил стрелы, Семен смотрел на него в упор горящими белыми бельмами глаз, тело его сотрясалось, но темная сущность упорно пыталась поднять своего хозяина. Никита на автомате перезарядил арбалет и выстрелил еще раз, но тело так же и дергалось не умирая. Что ж он готов и к этому, достав из кармана пузырек с горючей жидкостью он быстро проскользнул по залу окропляя их всех, заодно и выдергивая болты и сразу убирая их в рюкзак. Девушка увязалась за ним, но двигалась она плохо, медленно, что ж, и она пригодится тоже. Никита выплеснув последний пузырек на тела, убрал его в карман, надо торопится пока некромант не дай боже не оправился, он действительно был невероятно сильным и Никите здорово повезло что он не научился владеть своим даром. Он взял свечу и поджег сначала некроманта, тот задергался сильнее, но огонь в сочетании с горючей смесью не должен оставить ему шансов. Никита снова пробежался молнией по залу уронив все свечи по пути, все нужно уходить, через минуту здесь будет невероятный жар и прибежит охрана и прислуга. Девушка шла за ним и только внизу у подножия лестницы успокоилась теперь уже навсегда, упав грязным кулем у подножия лестницы. Ее увидят слуги и охранники, как только вбегут в дом, и родители этих подростков не смогут скрыть факт ее смерти, как и то что с ней сделали их детки.
Никита молнией метнулся к забору, еще пара секунд, и он уже на той стороне услышал крики,– пожар, горим.
Что пожар потушат быстро он не сомневался, но зал к тому времени прогорит дотла, тела частично, Никита брызгал своей фирменной жидкостью на тела так чтобы уничтожить дыры от арбалета, ну кроме некроманта, пожалуй, от него и пепла теперь не останется. При определенной удаче могут решить, что они погибли случайно, они ведь пропитаны наркотой насквозь и могли сами уронить свечи. Девчонка мертва и родителям вряд ли удастся утаить этот факт от следствия, даже если они будут и платить, и давить, хотя шума то не будет точно, такие скандалы никому не нужны. Никита добежал до лагеря, еще раньше он из ручья сделал небольшую мелкую заводь поработав лопаткой, чтобы мыться, там вода хоть как-то нагревалась. Сняв перчатки и комбинезон он их плотно скомкав сжег облив жидкостью,– только крохи пепла остались через десять секунд. Тщательно вымылся, опасаясь брызг крови и оделся уже в свою обычную одежду. Так теперь надежно спрятать арбалет, конечно лучше избавится от него, но нет так Никита поступить не мог. Ну какой же он дурень, а болты, они же в крови, как и рюкзак. Он тщательно протер арбалет, завернул его сначала в промасленную ткань, затем положив в пакет, спрятал его. Место он тоже подобрал заранее, его не найдут даже если будут прочесывать лес с натасканными собаками, а вот рюкзак и болты он утопил в болоте с Кикиморами, не сомневаясь, что они сразу же поймут, что он убил их мучителей. И ему позже легче будет с ними договариваться и болты они перепрячут, это для них особый подарок со следами крови их палачей. След Никиты взять тоже не возможно, как и найти дорожку, ведущую к нему. Теперь бегом домой, тоже короткой волшебной дорогой. Проскользнув в дом сразу же направился в душ и тщательно вымылся еще раз, привычка чистить за собой и почувствовал отходняк от зелья, в глазах потемнело, кости изогнуло судорогой. Домовой молча принес воды, расстелил постель и сел рядом с Никитой. Но корчило Никиту недолго и вскоре он с удивлением понял, что страшная боль ушла, и он страшно голоден.
– Есть хочу,– произнес он глядя на Домового.
– Тебе сюда принести еду?
– Нет, хочу на кухне, могу встать,– тихо прошептал Никита, после зелья немного стягивало рот и говорить он мог только тихо.
– Во сколько я вернулся, – спросил он Птаха.
– В третьем часу, я уже беспокоится стал,– произнес Домовой наливая уху, и накладывая Никите жареную рыбу, и как – то тут же успевая нарезать хлеб. – Голод – это хорошо,– проговорил он,– значит все прошло хорошо.
Никита утолив первый голод признался,– я думал вообще прошло около часа всего, никак не чувствовал время.
– Ну да зелье то тебе считай чужое, ты рассказывай, как все прошло,– поторопил Домовой,– и подробно.
Никита рассказал, стараясь не упустить ни одной детали, Домовой слушал внимательно и подумав сказал,– все правильно по-другому никак. – И не вини себя, девчонку ты бы не спас, и с трезвыми бы ты тоже не управился, и так сделал больше своих возможностей.
Утром Никиту разбудил громкий стук в дверь, он еле – еле доковылял до двери и открыл замок.
На пороге стоял участковый Василий Степанович,– который вместо здрасти воскликнул,– ну и видок у тебя.
