Сэм Хейн
По другую сторону жизни
– Кто они? – ничего не понимал я.
Старик схватил меня за руку:
– Ты бежишь, но бежать некуда. Ведь этого места не существует! И нас с тобой тоже нет. Ха-ха-ха-ха!
Я понял, что он немного двинулся умом, и вырвал свою руку из его руки. Старик упал наземь, продолжая истерически хохотать. А когда поднялся, то его глаза уже кровоточили, и были пусты.
– Я видел! Они уже идут за тобой! – прокричал он, указывая пальцем на меня.
Я стал пятиться назад, от него. Вдруг странные звуки привлекли мое внимание, и я понял, что старик указывал не на меня, а на то, что было сзади. Развернувшись, я заметил небольшую толпу людей, бредущих сюда. Они выходили из развалин зданий, и шли к нам.
– Они пришли за тобой! – вновь прокричал старик, продолжая хохотать.
Они все шли на вопли сумасшедшего деда. Толпа людей была очень страшная. Завывания раздавались из нее. Да и шли они странно, будто зомби из фильмов. Я посмотрел по сторонам: они также собирались там, окружая нас со всех сторон. Они все шли сюда. И чем ближе они подходили, тем яснее становилось, что это, действительно, мертвые тела людей.
– Беги! – крикнул мне старик.
Я не сразу сориентировался, куда бежать. Меня за ногу схватил один из мертвецов, успевший подползти ко мне. Я наступил ему на локоть. Его рука без труда отделилась от сустава, продолжая двигаться в конвульсии. Я побежал куда глаза глядят, обходя одиночек, пытавшихся схватить меня. Тут мое внимание привлекло здание, с оборванной вывеской. Оно больше походило на кинотеатр, и было относительно цело. Схватив первую попавшуюся железку, я стал продвигаться к зданию, уклоняясь и нанося неумелые удары по мертвецам, которые все еще не сбились в толпу. Так я пробился к дверям. Отперев их, я заскочил внутрь. Оттолкнув несколько мертвых, пытающихся зайти следом, я закрыл двери. На стене был ввернут массивный деревянный брусок, да и несколько засовов было на дверях, вместо ручек. Им я и воспользовался, перекрыв вход. Видимо те, кто здесь были, оборудовали эту преграду, зная о тех, кто снаружи. Двери заходили ходуном, стал раздаваться глухой стук по ним. Страшные вопли, завывания, доносились с той стороны дверей. Но они были прочны, и сдерживали толпу мертвецов. Они не могли проникнуть сюда. Я развернулся и уставился в темноту администраторского холла.
В холле было пусто и темно. Я решил, что стоит поискать другой выход из этого места. Всегда он должен быть. Недалеко от меня, на стойке, стояла зажженная свеча. Я взял ее и пошел вглубь здания. На стенах красными надписями были выведены различные слова: "Ад – здесь!", "Наши мольбы не слышат!", "Это конец всего!". Я подошел к лестнице, выводящей к кинозалам, посмотрев вверх. Лестница как лестница – ничего более. Я стал потихоньку подниматься по ней. На очередной ступени я зацепился ногой за какую-то струну. Она натянулась и оборвалась. Послышался небольшой хруст. Я не успел среагировать. Сверху на меня что-то свалилось, довольно тяжелое, сбив меня со ступеней. Я грохнулся на пол и немного потерялся в пространстве, но не потерял сознание.
– О боже… Он живой… Его надо отнести… – слышал я обрывки фраз, воспринимаемые сознанием, перед тем, как оно отключилось.
Очнулся я уже на сооруженной кровати из сидений. Передо мной сидела девушка в рваной куртке, держа палку с гвоздями в руках. Увидев, что я пришел в себя, и чуть приподнявшись, она заговорила:
– Извините нас! Мы думали, что это кто-то из них пробрался сюда. Мы не знали, что кто-то еще сюда придет.
Она подошла ко мне и присела рядом, на кресло. А я немного потирал шишку у себя на голове.
– Такое чувство, что на меня бревно спустили! – ответил я ей.
– Еще раз прошу прощения,– сказала она. – Как вы уже, наверное, поняли, в этом месте нужно стараться выживать.
– Да, это я уже понял, – сказал я, встав с кровати и немного оглядевшись.
Мы находились в одном из залов кинотеатра. Сиденья валялись повсюду. И несколько выходов было забаррикадировано, кроме одного. Недалеко от экрана стояла бочка, в которой пылало пламя огня, и подле которой сидели дети.
– Что здесь происходит? – сказал я, надеясь хоть от девушки получить ответ. – И кто вы?
– Мое имя – Сидни, – произнесла она, – мы здесь уже очень давно. Около трех месяцев.
– Сколько? – не смог поверить я ее словам. – Но ведь… Я… Пришел… Совсем недавно…– не мог сообразить я.
– Мы уже здесь более трех месяцев. – продолжила она. – Мы с мужем, и с двумя малышами, поехали в город, чтобы повидать родителей. Попали в густой туман. А когда выехали из него, то были уже здесь, в этом странном месте. Мы приехали в город, но тут никого не оказалось. Затем мы встретили этих существ…– она заплакала. – Мой муж… Брендон… Был разорван ими. Я и мои дети долго бежали, пока не нашли это здание. Люди, что были здесь, впустили нас, дав приют. Они пришли сюда раньше нас.
Девушка указала на стену перед пылающей бочкой. И лишь сейчас я увидел на стене, выведенные белым мелом засечки. Их было много, очень много, а, значит, здесь скрывались больше, чем три месяца.
– Неужели здесь были люди, кто находился более трех месяцев? – спросил я.
Сидни кивнула:
– Тот, кто впустил нас, священник. Он был здесь более года.
От этих слов я рухнул в кресло. Как в таком месте можно быть больше, чем год?
– С вами все в порядке? – спросила она.
– Вполне. – ответил я ей. – По началу, я думал, что я здесь совсем один. И где мы находимся? Почему здесь такое ощущение, что прошла война?
– Я не знаю, где мы находимся.– заговорила Сидни, сжимая крестик в руке.– Священник рассказывал, что мы находимся в преддверии. Между жизнью и смертью. – ответила Сидни, приведя несколько слов из молитв. – Но это место, где Бог не слышит нас. Как будто его здесь нет. Я столько молилась, но ничего не произошло. Я не чувствую веры и надежды. Здесь как будто этого нет.
– Я не помню, как я умираю. – ответил я. – Здесь творится много странных вещей, но я не мертв.
– Мы все здесь напуганы, и не знаем, что делать, – ответила Сидни. – Пора укладывать детей отдыхать.
Она встала с кресла, и направилась к детям, сидящим у бочек. А затем все они отправились к разломанным креслам. Детей было шесть. Я все не мог никак понять это место. Все, кто был здесь и сейчас в этом мире, не понимал его. Девушка рассказывала детям сказку, и, под ее голос, сон сморил и меня. Однако, в моем сознании не было ничего. Я просто видел пустоту, и ничего более.
Проснувшись, я увидел Сидни. Она сидела у огня. Встав с кресла, я подошел к ней. Девушка сидела и смотрела на пламя огня, подбрасывая очередную порцию дров.
– Но ведь на улице и так ночь. – сказал я. – Почему дети отдыхают только сейчас?
– Здесь время не имеет значения, – ответила она, – здесь небеса все время черны, и никогда не бывает света дня. Здесь как будто один и тот же день, который никогда не кончается.
Я присел рядом с ней у костра.
– Сколько вас было всего? – спросил я, глядя в него.
– Сначала нас было четырнадцать. Двое ушли в поисках помощи. Одного что-то утащило в подвал здания. Через какое-то время, еще четверо решили идти и поискать помощь, да и тех двоих. Но они так и не вернулись. Мой муж и священник были там. Они так и не пришли. Теперь осталась я и те дети.
Я посмотрел в сторону детей. Это место начало ломать их изнутри, разрушая надежду. Они все устали от происходящего, были очень измотаны, но все еще держались.
– Нужно убираться отсюда. – сказал я ей.
– Но куда?
Вспомнив свои последние блуждания в городе, я ответил.
– Я не знаю. Но должно же быть безопасное место где-то?
– Несколько человек почти две недели назад покинули это место, в поисках более надежного убежища. Но ни один до сих пор не вернулся. – ответила Сидни.
Ее слова прозвучали так, что я чуть тоже не поверил в неизбежность. А вдруг, правда, начался тот самый Армагеддон. Но тогда каким образом? Почему все люди исчезли? Неужели я был настолько грешен, что остался на земле? Это невозможно, каждый человек грешен. Нет таких, чтобы были идеально чисты перед Богом. Но эти слова я развеял. Я не был верующим, а потому не смирялся с происходящим.
– Послушай, Сидни, – начал я, – нужно бежать отсюда! Я видел, что за пределами города находится какая-то крепость. Может быть, там мы найдем укрытие!
Сидни посмотрела на меня красными от слез глазами:
– Я уже устала бежать куда-либо. Я хочу, чтобы этот кошмар закончился. Я хочу вернуться домой.
Вдруг что-то тяжелое ударило в главную дверь кинотеатра.
– Ты слышал это? – сказала Сидни.
Я прислушался. Раздался второй глухой удар. Кто-то стукнул в дверь. Дети проснулись от шума и подбежали к нам. Раздался еще один глухой удар в дверь.
– Нужно спуститься и посмотреть, – сказал я, и посмотрел на девушку.
Та согласилась. И мы, оставив детей у огня, спустились к входу. Внизу уже не было тех завывающих звуков и криков мертвых. Вместо этого кто-то стучал в двери, запертые на засов. Никаких голосов не было слышно, лишь тишина.
– Как ты думаешь, может быть, это пришли те люди?– шепотом спросил я девушку.
Она пожала плечами, не зная, что ответить. И тогда, я, осмелившись, подошел к дверям вплотную, и спросил:
– Кто там?
Не последовало никакого ответа. Затем я еще спросил. Лишь тишина стала ответом для меня.
– Может, нам это показалось?– спросил я Сидни, стоявшую сзади меня, сжимая дубину с гвоздями в руках.
Приложив ухо к двери, я попытался что-либо расслышать с той стороны, как вдруг, в этот момент, что-то с такой силой долбануло в двери. Они выдержали удар, но все же, немного треснули в том месте, куда пришелся удар. За дверьми начали раздаваться голоса:
– Сидни, это мы пришли! – проговорил первый голос.
– Сидни, открой дверь!– проговорил второй.
– Нет это не Сидни, это кто-то другой! – сказал третий.
– Но мы знаем, что Сидни здесь! – проговорил четвертый.
Я немного стал отходить от дверей. Девушка вся побледнела и тряслась, как и я. Эти голоса были мне довольно знакомыми. Будто я их где-то слышал.
– Ты, открой дверь! – сказал второй голос, видимо мне.
– Мы хотим войти!– сказал первый.
– Снаружи так холодно и одиноко! – сказал четвертый.
– Но, так или иначе, мы все равно войдем! – сказал третий.
Они снова стали стучать в дверь со всей силой. Я вспомнил эти голоса. Как давно забытое воспоминание из дальних уголков моей души, они, отразившись в страхе маленького ребенка, пробились наружу. Именно во сне я слышал эти голоса, будучи ребенком. По тому, что Сидни пятилась назад, вместе со мной, было понятным, что они были знакомы и ей.
– Сидни! Мы знаем, что ты здесь!– проревели все четыре голоса в унисон. – Мы проглотим твою душу, и души тех детей!
Что-то начало с неимоверной силой бить в двери.
– Таких ударов двери не выдержат долго!– сказал я. – Бегом к детям и убираемся отсюда!
Сидни согласилась, и мы побежали к лестнице. Сзади нас, входные двери разлетелись на куски. Тем, кто были за ними, удалось пробить ее. Один осколок попал по спине девушки, и та, издав вздох, упала на пол. Я соскочил со ступеней, помог ей подняться, и мы вдвоем быстро прыгнули в кладовую, где хранилось всякое оснащение уборщиков. Мы замерли в темноте и очень надеялись, что кто бы это ни были, но они нас не заметят здесь. Снаружи стали раздаваться хлюпающие шаги.
– Сидни!– начал первый голос. – Прятаться бесполезно!
– Мы все равно найдем тебя!– продолжил второй.
– Мы знаем, что вы все здесь!– сказал третий.
– Бежать некуда! Мы вас сожрем!– сказал четвертый.
Все голоса были человеческими, но по тональности было понятно, что это уже давно не люди. Мы стояли в темном углу, прижавшись друг к другу, трясясь от страха, как маленькие дети. Перед дверью показалась одна голова, она продвинулась чуть дальше. Мы увидели длинную шею, на которой была эта голова. Затем появилась вторая, потом третья и четвертая. Они все были на длинных шеях и смотрели в разные стороны.
– Кто не спрятался, мы не виноваты! – сказали они хором.
Одна из голов повернулась в нашу сторону, забралась в темное помещение и приблизилась почти вплотную к нашим лицам. Она как будто играла с нами, что не видела нас, но при этом жадно вдыхала воздух.
– Папа! Это ты пришел? – сказал детский голос с верхних ступеней лестницы.
У головы пропал интерес шарить в кладовой, и все четыре обернулись к ребенку. Затем одна голова заговорила:
– Да, мое солнышко, твой папа вернулся! – начала она. – Иди ко мне. Я принес тебе подарок!
– А там внизу нет никаких монстров? – спросила девочка. – Мне очень страшно спускаться. Ведь ты велел, что мне нельзя спускаться сюда, вниз, чтобы не произошло.
– Ну тогда мы поднимемся к тебе!– сказала голова.
– Ты не тронешь этих детей, мразь!– выкрикнула Сидни!– Кейт, убегай, прячьтесь!
Девушка выскочила из укрытия и ударила эту голову палкой с гвоздями. Голова, издав писк, ударила девушку в ответ, откинув ее к стене. Девушка ударилась, выронив из рук палку.
– Мы еще с тобой разберемся! – прошипела одна голова. – Но чуть позже, когда полакомимся свежими душами!
Эта тварь пробежала мимо прохода, где сидел я, скованный страхом. Тело твари было не выше человеческого роста, головы росли из различных мест туловища на длинных шеях. Существо прыжками ринулось наверх. Оттуда начались раздаваться крики. Преодолев свой страх, чтобы спасти детей, я выскочил из своего убежища. Подбежав к Сидни, я понял, что с ней было все в порядке. Она просто приходила в себя от удара.
– Спаси детей! – сказала она, потирая голову.
Взяв в руки палку с гвоздями, я побежал вслед за чудовищем. Забежал в зал, я увидел детей, забившихся в угол, за бочку с огнем. Существо успело схватить одного ребенка, и уже тащило к себе. Эта тварь не ожидала моего появления, чем я и воспользовался. Я быстро подскочил к голове, тянувшей ребенка за руку по полу, и начал хаотично бить шею палкой. Гвозди пронизали ее, разрывая тяжелую плоть. Какая-то странная, темная, желеобразная жидкость разлеталась во все стороны при каждом ударе, из ран. Отпустив ребенка, существо развернулось ко мне. Сделав выпад, оно разломило палку массивной шеей, а затем, завизжав, одним ударом нескольких голов, отправило меня в полет. Я упал на кресла, сваленные кучей перед дверьми, забитыми досками.
– С тобой мы позже разберемся! – прохрипели головы.
И вновь тварь обратила внимание на детей. Одна голова подлетела к ребенку. Я удивился, насколько длинными могли быть шеи, пока пытался выбраться из завала. Голова схватила другого ребенка, и потащила к себе. Ребенок цеплялся за пол, но это ему не помогало. Существо притянуло его к себе и подняло над собой.
– Пожалуйста! – произнесла Сидни.
Она держалась за ребра одной рукой, а другой за дверь. Существо посмотрело на нее всеми головами. В свете пылающего огня из бочки я разглядел эту тварь. Головы и, правда, росли из него. Много человеческих лиц в муках застыли на его теле. Различные гримасы увековечились на туловище. Все это украшало тело этого существа, в центре которого был большой глаз. Он располагался на груди. А сами головы были слепы.
– Не трогай ребенка! Пожалуйста! – говорила девушка плачущим голосом. – Возьми меня вместо него!
Она стала потихоньку подходить к нему. Тварь как бы послушала ее. Она выпустила мальчика, и тот отполз в угол, к другим детям.
– Что ж, как пожелаешь! – сказала одна голова.
Существо схватило девушку и потянуло к себе. Мне уже почти удалось выбраться из завала. Сидни посмотрела на меня прощальным взглядом, полным надежды на то, что, может быть, мне удастся спасти детей. Она все также сжимала в руке свой крестик. Другая голова подлетела к ней, пасть была разинута так, и, казалось, она может проглотить ее всю. Девушка зажмурилась, продолжая повторять молитвы.
– Я проглочу твою душу! – проревела голова.
Молниеносное движение, и девушка замолчала. Ее руки опустились. Цепочка с крестом, висящая на руке, сползла и выпала из ладони. Капли крови заструились у нее по руке. Существо оторвало Сидни голову, проглотив ее. Было заметно даже, как она проходит сквозь змеиную шею к телу. Существо заревело. Все головы вернулись к телу, и оно задрожало в агонии. Что-то дрогнуло в полу, и кресла, стоящие в другой части кинозала, разлетелись в стороны, вместе с полом. Бочка с огнем была опрокинута, и на свет пылающего пламени, из разъема, выскочило в воздух еще одно существо. Оно было похоже на куклу с человеческий рост. Не аккуратно сшитые куски плоти меж собой – было его телом. Оно свисало на цепях, как кукла, управляемая кукловодом. Его взор также был устремлен в сторону детей. Из этого же отверстия в полу вылетели несколько цепей. Они обвились вокруг детей, потащили к дыре в полу. Один за одним, и все они исчезли в дыре. Существо же, кинуло взгляд в мою сторону, также исчезло там же, как и появилось.
– Нет! – прокричал я. наконец вывалившись из завала и упав на пол.
Тварь, которая на моих глазах корчилась в агонии, издала писк, и из туловища вырвалась еще одна голова. Она очень напоминала голову Сидни, только без глаз. Тварь повернулась ко мне:
– Теперь твоя очередь!– сказала она голосом Сидни.
Я нащупал что-то острое, пошарив руками перед собой. Это оказался осколок стекла. Поднявшись на ноги, я ощутил в себе какое-то странное чувство. Чувство злости так и переполняло меня. Я понял, что не смогу сбежать, но и так просто я сдаваться не собирался. Крепко сжав осколок в руке, и глядя твари прямо в мерзкий глаз, я сказал:
– Попробуй, достань!
Существу, казалось, было все равно на мои угрозы. Оно даже не шелохнулось, лишь пустило одну из голов в мою сторону. Я отскочил, и голова пробила пол на том месте, где я только что был. Уклоняясь от выпадов голов, мне удалось приблизиться вплотную к телу. Сделав небольшой взмах рукой, я пронзил куском стекла его глаз. Существо издало дикий рев. Из глаза начал исходить странный мерцающий свет. Одной головой оно отбросило меня в сторону. Теперь было понятно, что оно по настоящему корчится в агонии. Вероятно, я нашел его слабое место. Головы начали пищать, то и дело ударяясь о все, до чего дотягивались. Глаз засветился ярко-синим светом еще сильнее. Белый свет озарил зал. Торс существа треснул, раскрывшись изнутри. В ярко-синем свете какие-то белые вспышки высвобождались из него, проходя насквозь потолок. Стены кинозала задрожали. Взрывной волной меня отбросило в дыру на полу. Я упал на дно этого лаза. Белый свет озарил темноту, в которую я погрузился, а затем крыша кинотеатра обрушилась. Я успел отползти, перед тем, как несколько стальных прутов воткнулись в землю. Вход наверх был завален. Пыль заполнила все помещение, в котором я очутился.
Постепенно я приходил в себя, лежа на пыльном полу. Пыль спала, и на стене перестал двоиться фонарь, на который я смотрел. Я поднялся на ноги, опираясь о небольшой столб. Когда пыль окончательно рассеялась, предо мной открылся длинный туннель. Небольшие фонари освещали его каменные стены, уходя вдаль. Он чем-то напоминал старый рудник, только не было шахтеров и оборудования. География этого места поражала меня все более. Чем дальше я заходил, тем больше терялась связь с реальностью, которую я знаю. Здесь царила абсолютная тишина, не смотря на то, что сюда только что утащили детей. Даже если они и кричали, то ничего слышно не было.
Сняв со стены один фонарь, я пошел вглубь странного тоннеля. Он периодически дрожал и чуть осыпался, как будто где-то проходили работы. Плутая по изгибистому туннелю, я даже не знал, куда он мог вывести меня. Долго ли времени я тут провел или же нет, но вскоре я все же вышел в большую пещеру. Теперь я точно удостоверился, что это рудник. Повсюду валялись сломанные кирки, давно погребенные под толстым слоем пыли. Деревянные подпорки уходили в темноту, куда не проникал свет фонаря. Недалеко от меня, у разломанного стенда, был стол, на котором стояли горящие свечи. Перед столом, на табурете, сидел скелет в трухлявой одежде. Опершись о ножку стола, рядом с ним стоял молот.
Я подошел к столу. Скелет сидел, опершись о стол, держа в руке какую-то книгу. Я чуть прикоснулся к книге, как скелет немного затрещал, и развалился по частям. Видимо долго он тут находился. Стерев с обложки слой пыли рукой, я открыл книгу. Я пролистал и прочитал несколько страничек с записями. Они были на французском, Хорошо, что в свое время именно этот язык я решил изучать. Книга оказалась дневником. Человек, чей скелет располагался на стуле, попал сюда также случайно, как и я, сделал записи. Перевернув еще несколько страниц, я прочел несколько записей:
«3 августа 1623 года. Проклятье. Из этого рудника нет выхода. После обвала прохода, мы остались заперты здесь. Надо расчистить проход. Но у нас кончился динамит. Люди с той стороны завала даже не думают пробиваться сюда. Говорил же, что не стоит зажигать пламя в этой пещере. Здесь было много газа. Джейкоб повредил себе ногу. Если мы не выберемся отсюда как можно быстрее, то придется произвести ампутацию конечности Джейкобу. Это единственный способ избавить его от мук. А пока продолжаем оттаскивать камни»
Я перевернул несколько страниц:
«10 августа 1623 года. Похоже, завалило хорошо. Мы расчистили уже метров пять туннеля, но завал так и не кончился. Продолжаем пробиваться дальше. Странно, но нога у Джейкоба прошла, как будто на нее не падал булыжник. Ну да ладно. Я не врач, и потому хорошо, что человек на ногах. Продолжаем рыть.»
Перелистнув еще несколько страниц я читал дальше:
«18 августа 1623 года. Прошло две недели, как мы оказались здесь. Мы прорыли вглубь тоннеля двадцать метров, попав в другую пещеру. Но клянусь, что там должен был быть выход. В эту сторону никаких пещер не было. Или же это уже галлюцинации пошли, и мы рыли не в ту сторону? Быть не может. На карте ясно обозначен вход в рудник, но не пещера. Одно радует, что мы хоть куда-то проникли. Что ж, будем исследовать пещеру. Может быть, выход уже будет где-то рядом и мы наконец-то выберемся из этого проклятого места. Рабочие начинают потихонечку нервничать. Не хватало, чтобы мы все здесь двинулись. Нужно срочно искать выход.»
Следующая запись:
«Какой сегодня день? Да черт его знает. Я уже сбился со счету. Несколько дней прошло, а может быть и недель. Ничего не разберешь в этой темноте. Мы начали исследовать пещеру. Как только мы расчистили очередной проход в пещере, в этот же день, что-то вышло оттуда. Пока мы отдыхали, оно утащило несколько людей, кто бодрствовал. Отправившись вглубь прохода по следам, мы ничего не нашли там. Следы обрывались у стены, где на полу была разлита кровь. Как будто за стеной был какой-то ход или тайная дверь. Мы пробили пару метров вглубь. Но там ничего не было, лишь цельная порода. Странно все это. Теперь люди отказываются отдыхать. На фоне общего нервоза начинает расти недоверие. Хоть я и стараюсь всех успокоить, но одного пришлось связать. У Кристиана сдали нервы, и он чуть не убил двоих киркой, постоянно крича о месте, из которого невозможно выбраться. Скорее бы уже найти выход.»
Я перелистнул на последнюю страницу дневника:
«Много времени прошло с того момента, как мы спустились в эти проклятые пещеры. Богатство, золото. Да это не стоит того, что мы пережили здесь. Около недели назад тварь утащила последнего человека. И я остался один с тех пор. За последние дни случилось много чего. Мы с Себастьяном стали исследовать пещеры и проходы, перед тем, как тварь утащила его в темноту. Мне же пока везет, и та тварь не является за мной. А, может быть, все обстоит по-другому? Я решил составить карты тоннелей, исходящих из пещеры. Но толи разум уже потихонечку покидает меня, толи еще что-то, но пещеры, они открываются и закрываются. Я несколько дней входил в разные проходы, и каждый раз они вели по-разному, выводя в пещеры, или же оканчиваясь тупиками. Сегодня он открыт, а потом там тупик. Как такое может быть? Наверное, я схожу с ума. Как будто что-то нарочно шутит надо мной, или же это игра воображения. Скорее всего, когда откроются проходы вновь, то та тварь обязательно придет за мной. Что ж, наверное это того стоило: поиски богатства и славы. Умереть даже не зная где. Но, во всяком случае, у меня есть дневник, и есть карты. А, значит, я обязательно выберусь. Или же нет. Тогда, может быть, кто-нибудь найдет его и прочтет. Я спрячу карты в нижнем отделе стола, в надежде, что, может быть, они кому-нибудь помогут, если кто попадет сюда. И если я не выберусь отсюда, пожалуйста, передайте моей жене Анне, что я ее люблю."
