Светлана Леонидовна Швецова
Найти Джульетту для гонщика
* * *
Сергей заехал за Валерией в колледж. Он и раньше забирал её под завистливые взгляды однокурсниц: «красивый парень на красивой тачке, как же везёт этой дуре!» Вот и сегодня они стайкой стояли у входа и молча смотрели, как Валерия привычно-непринуждённо садится в его BMW. Она забралась, поцеловала его в щёку, вытерла помаду.
– Свобода!!!
Потом игриво поинтересовалась:
– Привет. Куда едем?
– В одно хорошее место.
Было заметно, что Серёга был сегодня какой-то серьёзный и молчаливый. Совсем на себя не похож. Лера не стала доставать его расспросами. Решила, что сам расскажет, если захочет. А она просто постарается быть милой и поднимет ему настроение.
– Серенький! А в этом месте кормят? Я ужасно хочу есть!
И она потёрлась ухом о его плечо.
– Кормят, – просто ответил он.
«Да что сегодня с ним?!» – не понимала Назарова.
Если бы она знала, как муторно было сейчас на душе Майорова. Он смотрел на сияющее личико, на задорные лукавые зелёные глаза Лерки и понимал, что это последние мгновения их безмятежных отношений, что он минутой спустя сломает хрупкий механизм счастья этой удивительной девушки и солнечный зайчик в её душе будет, умирая, биться в агонии… Он собирался сделать больно женщине – так не по-мужски – а она этого ещё не знала…
Они подъехали к небольшому уютному ресторанчику. Сергей припарковал машину и пригласил Валерию. Здесь она раньше не бывала. Место, действительно, хорошее для деловых переговоров и романтических свиданий. Точно не для молодёжных тусовок! Серёжа взял её за руку и подвёл к столику.
– О! Как тут мило! – изумилась Валерия.
Место ей нравилось, что случалось редко, виной тому был её притязательный вкус художественной натуры. Глаза девушки изучали интерьер, искали знакомых.
– А где все? Где ребята?
– А никого не будет, – вдруг серьёзным голосом сказал Майоров. – Нам нужно поговорить наедине, Лера.
Она сразу оторвалась от созерцания и с интересом посмотрела на Серёгу.
– Во как! У нас будет настоящее свидание?!
Потом подошла к нему и игриво обняла сзади. Но он вдруг убрал её руки и странно посмотрел ей в лицо.
– Лера, сядь…
Лера не сдавалась. «Всё равно расшевелю тебя, зануда ты этакий». И она попыталась кокетничать: улыбнулась ему глазами и закусила губу.
– Сажусь, сажусь.
Сергей глубоко и обречённо вздохнул, отвёл глаза, не в силах смотреть ей в лицо.
– Лера, я хочу с тобой поговорить серьёзно, ты можешь меня выслушать без смешков, не перебивая?
В это время к столику подошёл официант. На его подносе были книги меню и свечи. Сергей его остановил:
– Нет, свечи – это лишнее…
А вот Лерке идея со свечами понравилась.
– Нет! Оставьте. Так романтичнее. Я слушаю, – беззаботно щебетала она.
Сергей пересел напротив неё, помолчал, словно собираясь с мыслями. Валерия почему-то напряглась.
– Лерочка, мы всегда были искренними друг с другом. Я тебя настолько уважаю, что не хочу тебе врать. В моей жизни произошли перемены.
Она внимательно смотрела на Сергея. Её игривое настроение улетучивалось. А Майоров продолжал:
– Я встретил ту, с которой хотел бы создать семью, от которой хотел бы иметь детей. Меня словно встряхнуло: уже не тянет в тусовку, в клубы. Мне нужно иное, Лера!
До Назаровой начал доходить смысл сказанных слов. «Он полюбил другую женщину. Он хочет семью». Лера была в шоке. Серёга видел это. Он взял её тонкую ладонь и накрыл своей.
– Ты – потрясающая девчонка: живая, остроумная, красивая!!! Ты обязательно будешь счастлива, но не со мной. Мы были друзьями. Очень хочу, чтобы мы друзьями и остались. Добрыми старыми друзьями… Но вместе проводить время мы не будем. Ты должна меня понять. У меня есть любимая женщина.
Говорил Серёга не останавливаясь: боялся сбиться, а ещё он боялся её слёз.
Валерия помолчала и горько усмехнулась:
– Прикольно… И кто она? Ты же не утаишь её имя от «старого доброго друга»?
Они познакомились, как только их семья перебралась из Питера. Маме врачи посоветовали сменить климат: она не вылезала из простуд. Списалась со своей давней подругой: дизайнером Еленой Илецкой. Та несказанно обрадовалась. «Только в Самару! Ничего слышать не хочу, переезжай!» И они переехали. Валерия и Сергей познакомились в её ателье.
Он пришёл забрать костюм отца, Лерка – передать мамин подарок из Питера. Елена Васильевна взяла подарок, тепло обняла Леру, потом ринулась в недра мастерской и вынесла платье.
– Одна модель поправилась – платье, как и подобает, не село. А ну-ка, примерь.
Валерия надела.
– Улёт! – сказала Илецкая, поправляя плечики. – Давай ко мне в модели, а?
– Спасибо, но я вас огорчу.
– Эх, забирай! Для дочек подруги нечего не жалко. Носите с Олесей по очереди.
– Елена Васильевна! Спасибо! Просто роскошное платье.
И совершенно счастливая Лерка уже крутилась перед зеркалом. Только сейчас она обратила внимание на парня с одёжным чехлом в руке. Илецкая заметила неподдельный интерес в глазах Сергея.
– Что, нравится?
– Да…
– А нравится-то что? – поддела парня дизайнерша. – Платье или девушка?
– Девушка. Особенно в платье, – выкрутился Майоров.
И все трое засмеялись. Вышли из ателье они с Сергеем уже вместе. Весь оставшийся день он не отпускал её – показывал все свои любимые места Самары: Струковский парк, Загородный парк, Площадь Славы. Потом они посидели в кафе. Вернулась Валерия домой уже около одиннадцати ночи.
Она привыкла считать его своим. Другом ли, парнем – какая разница! О семье она не задумывалась. Да и он, Серёга Майоров, тоже. Им просто хорошо было вместе. Они понимали друг друга с полуслова. Никаких планов она на него не строила, это было не в её характере. Оба лёгкие на подъём. Интимных отношений у них не было: поцелуи и объятия не в счёт. Им вполне этого хватало… Обоих всё устраивало, и они не хотели усложнять отношения. Девушки не совались к Сергею: бесполезно. Рядом с Леркой они всё равно проигрывали. Парни тихо вздыхали: Назарова занята. И вдруг как гром среди ясного неба! Любимая женщина… Семья… «А она тогда кто? Девочка для выхода? Стильный клубный аксессуар Сергея Майорова?»
– И кто же она? – повторила после молчаливой паузы Валерия.
Дышать было трудно, противный комок встал посреди горла, ей казалось, что всем вокруг слышно, как колотится сердце в груди. «Только бы сдержать слёзы. Он не должен их видеть. Никто не должен видеть!»
– Вот это и есть – самое сложное… Это твоя сестра, Лера. Твоя сестра Олеся. И лучше, чтобы ты узнала это от меня, а не от «доброжелателей». Я посчитал, что так будет честнее.
Лера широко распахнула глаза и вначале подумала, что Сергей шутит. Но он оставался серьёзным. Лучший друг и любимая сестра… Было больно. Лера выдохнула, усмехнулась и уже с сарказмом спросила:
– И когда ж вы успели?!
Серёге было бы легче, если бы она заплакала. Но она держалась, а от её сарказма ему вообще стало не по себе.
– Как только встретил её… Помнишь тот ливень? Тогда мы зашли к тебе. К слову сказать, она отталкивает меня, потому что ты – её сестра! Говорит, что наши отношения невозможны по этой причине.
Назарова помолчала. Хотелось встать и уйти, не видеть ни его, ни её. Слёз не было, кровь перестала пульсировать в висках – была опустошённость. Лера горько усмехнулась, глядя прямо в глаза:
– Что же ты хочешь от меня?
– Отпусти её, поговори с ней… Ведь мы с тобой никогда не будем вместе.
Последние слова прозвучали как пощёчина. Серёга это понял, проклиная свой язык. Такого Валерия точно не заслуживала.
– Уходи! – окатила она ледяным тоном Сергея.
– Что?! – не ожидал он.
И тут Лерка взорвалась:
– Оставь меня одну!!! Уходи!
Серёга почувствовал себя последним подонком.
– Прости меня, Лера, что сделал тебе больно… – с искренним сожалением произнёс он.
– Да уйди же ты!!! – с надрывом в голосе выкрикнула она.
С поникшей головой Сергей достал деньги, положил в книжку для чеков и, подавленный, вышел.
Лера осталась одна. Играла какая-то музыка, в зале сидели какие-то люди, она ничего и никого не замечала. Странная давящая тишина. Нужно было действовать! Нужно было что-то делать, чтобы не пускать в голову мысли о нём… Она подозвала официанта, заказала вина. Когда ей принесли, попросила оставить всю бутылку. После двух бокалов стало отпускать. Она смотрела на свечи. Затем затушила их. Тёплый воск был податлив, Лера наклонила верхушки друг к другу. Получилось сердечко. Она долго смотрела на него и о чём-то думала. Затем резко сломала его. Опустила голову на руки и осталась так лежать на столике.
За Лерой и Сергеем давно наблюдал музыкант, гитарист, весь вечер игравший в ресторане. Он привык не вмешиваться, а только наблюдать за посетителями. Кто-то встречался в первый раз, кто-то признавался в любви, а кто-то расставался, как эта пара… У каждого своя жизнь, своя судьба. Даниил видел, как девушка прогнала своего спутника, как долго сидела одна. Он жестом показал официанту на Леру.
– Игорь! Девушка…
Официант подошёл и попытался её растолкать. Девушка не шевелилась.
– Вот засада! Опять бесчувственное тело…
– Кажется, у неё неприятности.
– Блин, неприятности будут сегодня у меня, если счёт не оплачен.
– Да оплачен счёт! Игорь, надо её на такси отправить. Шевелись! Если есть сдача, неси сдачу, если нет – я оплачу. И давай её сумочку.
Игорь подал сумку и ушёл. Гитарист отыскал в сумке телефон и позвонил.
– Лера! Ты где шляешься, сестрёнка?! – послышался в трубке голос.
– Девушка, назовите ваш адрес, мы сейчас вашу сестру домой на такси отправим, она немного выпила. И подежурьте около подъезда.
Затем он замолчал, внимательно слушая и запоминая адрес.
– Так… всё… запомнил… Улица Вересаева, 38, подъезд третий.
Потом крикнул Игорю:
– Позови охрану, пусть помогут девушке – посадят в такси.
Спящую Назарову осторожно взяли на руки и посадили в машину. Через полчаса Даниил перезвонил её сестре. Девушка уже была дома.
* * *
Лера открыла глаза. Она лежала прямо в одежде на своей кровати. Ясно соображать мешала головная боль. Рядом Олеся держала стакан с «микстуркой».
– Ну ты даёшь, сестрёнка.
– Где я? Дома? – слабым голосом спросила Лера.
– Дома-дома! Выпей, это тебе поможет. И давай вставай, душ прими, поешь чего-нибудь.
– Голова как гудит! И где я так нажр… гм-м накушалась? – пожаловалась Валерия, выпивая содержимое стакана.
– Мне тоже это хочется узнать. Где и с кем?! – сказала Олеся и укоризненно посмотрела на сестру.
Вчерашний вечер в ресторане отчётливо всплыл перед глазами Валерии. Она поменялась в лице. То вчерашнее нестерпимое чувство обиды снова накрыло её.
– А я скажу тебе. Я была в ресторане. С Сергеем!
Валерия очень внимательно посмотрела сестре в глаза. Но Олеся успела сделать непроницаемое лицо и не подала виду, что эта новость ей неприятна. Голос тоже казался обычным:
– С Сергеем?
– Да, с Сергеем. И узнала очень любопытную новость: он без ума от моей сестры. По крайней мере, честно признался!.. И он оставляет меня. А я ухожу из дома! И я никому не собираюсь мешать!
С этими словами Валерия встала с постели, её лихорадило, начала судорожно собираться, в беспорядке засовывая вещи в большую спортивную сумку.
Олеся побледнела. Ей было даже не неловко – чувство вины по отношению к любимой сестре затопило её.
– Лерочка! Прости меня! Я не давала повода!
Валерия словно не слышала её, быстро перемещаясь по квартире и комнате. Всё новые и новые вещи исчезали в недрах сумки. Олеся, подавленная, села на краешек кровати. Худенькими руками обхватила себя за плечи, как будто ей было холодно.
– У меня с ним ничего не было. Клянусь тебе, Лера!
Если бы сестра хоть что-нибудь ответила, ей было бы легче, но та молчала… Вот, наконец, сумка собрана. Лера задержалась на пороге.
– Не уходи! – с отчаяньем в голосе крикнула Олеся.
– Родителям скажешь, что я в общагу съехала. Гуд бай, сестрёнка! Не упусти своего счастья!
Раздосадованная Валерия вышла из квартиры и хлопнула дверью.
* * *
Самое тяжёлое для Олеси было рассказать родителям, почему так внезапно Валерия ушла из дому. Выглядела она потерянно, не находила себе места – как зверёк из зоосада, бродила по комнате взад-вперёд. Родители долго смотрели на это печальное зрелище, наконец отец не выдержал: прижал к себе и погладил дочь по голове.
– Ты ни в чём не виновата. И повода ты не давала. Просто иногда наше сердце решает за нас: кого любить. Я в молодости очень любил одну девушку. А она возьми да уйди к моему лучшему другу…
– И как ты? – тихо спросила Олеся.
– Плохо. Сначала. Но смирился. Я ж не знал: Бог мне в это время другой подарок приготовил – твою маму…
И он обнял жену, потом продолжил:
– Сейчас не нужно трогать Леру. Ей действительно пока лучше побыть одной. Ну, не грусти! Вот увидишь: всё утрясётся. А мама будет потихоньку Лерку поддерживать, – по секрету сообщил он и подмигнул.
– Папа!.. – задохнулась в порыве благодарности Олеся и почувствовала, как её отпускает.
Сергей чуть задержался перед знакомой квартирой. Радуясь предстоящей встрече, нажал кнопку звонка.
– Кто? – знакомый милый голос вызвал у него счастливую улыбку.
– Это я.
И вдруг…
– Сергей, я не открою, – огорошил его ответ девушки.
Майоров поспешил заверить:
– Олеся! Я поговорил с Лерой.
– Я знаю, – ответила Олеся с вызовом. – Она ушла из дому и теперь ненавидит меня.
– Ушла из дома?! – не сдержав возгласа удивления, воскликнул Майоров.
– Ты сломал ваши с ней отношения, ты сломал и наши с ней отношения! Все просто в восторге! Особенно родители!
«Да, – подумал он. – Уйти из дому – это сильно!» Майоров чувствовал и жалость к Валерии, и нежность к её старшей сестре.
– Олесь! Она одумается, нужно только время…
– Не приходи сюда больше. Неужели ты не понимаешь: мне больно тебя видеть! – сказала она, и он услышал горькие нотки в голосе.
Увидеть Олесю не получилось… Майоров вздохнул: «Судя по голосу, наверное, плакала». Сел на корточки под дверью, не зная, что ему делать дальше. «Вот наворотил! Как слон в посудной лавке!» Его любимое создание в расстроенных чувствах не хотело его видеть. Помочь он ей не мог, успокоить тоже.
– Хорошо, Олесь, я понял, я сейчас уйду, но готов тебя ждать, – признался он, надеясь, что она услышит его.
Она не отвечала.
– Можно я буду хоть изредка звонить тебе?
– Ты не знаешь номер моего телефона… – вздохнув, тихо ответила Назарова.
Серёга усмехнулся её наивности. И набрал номер. Тут же за дверью раздался звонок вызова, телефон ожил.
– Алло…
Девушка взяла трубку, и, судя по дрожащему голосу, она плакала.
– Так можно я буду звонить? – настойчиво повторил Майоров.
– Нет! Так скорее меня забудешь…
«Так, понятно, провела сама с собой воспитательную беседу, заклеймила позором, и вот результат… Очень по-женски!»
– А вот это вряд ли! – твёрдым голосом пообещал девушке Сергей.
Олеся запретила себе даже думать о Серёже. Но как объяснить это своей второй половинке, которая тянулась к нему и хотела счастья?!
– Я ухожу к себе в комнату, – неожиданно для себя соврала она и даже немного потопала на месте: «Пусть думает, что я ушла».
Вместо этого медленно и бесконечно нежно провела ладонью по двери, за которой стоял Он…
И Серёга словно почувствовал тепло её рук. Через перегородку. Тепло…
– Ты ушла или ты рядом?
Олеся молчала, прижавшись щекой к двери, старалась реже дышать. Сергей снова набрал её номер. Звонкая трель раздалась за дверью, выдав её. Майоров прислонился лбом к двери и улыбнулся довольной улыбкой.
– Ты всё же не ушла… Значит, у меня есть шанс.
* * *
Сергей и не думал сдаваться. Пусть его голубоглазый «эльф» сидит за закрытой дверью и грустит, если ему так хочется. Он – мужчина, и он привык действовать. С этим настроем Майоров распахнул дверь офиса своего отца.
Секретарша осторожно приоткрыла дверь в кабинет.
– Дмитрий Андреевич! К вам сын.
Отец, генеральный директор крупной торговой кампании, на секунду оторвался от проекта договора.
– Пусть заходит.
– Привет, пап!
– Да, сын? – отозвался Дмитрий Андреевич, по-прежнему глядя в бумаги.
– Отвлекись, пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить!
Договор нужно было подписать срочно, и отец отмахнулся.
– Сколько?
– Что сколько? – не понял Сергей.
– Сколько тебе нужно денег?
Майоров младший слегка опешил:
– Спасибо, пап, но той суммы, которую ты мне обычно даёшь, мне хватает, даже остаётся. Я не об этом.
Сергей не лукавил. Особо никогда не шиковал. Ну, тратил на качалку, на бассейн. Привычка держать себя в хорошей физической форме у него осталась со времён профессионального занятия спортом. Бывший КМС по плаванью, без нагрузок он уже не мог. Ну, на бензин, на вылазки в клуб с друзьями, на кино, на кафе, на подарки, на цветы.
Отец отложил договор, посмотрел на Серёгу.
– Пап, я восстановился в институте. И я хотел бы работать в одной из твоих фирм. Желательно по специальности!
Дмитрий Андреевич изменился в лице, окончательно отложил в сторону бумаги.
– А вот это уже серьёзно… Ну-ка садись! Выкладывай начистоту! Ты подсел на иглу?
Сыновья двоих его знакомых, как и он бизнесменов, проходили реабилитацию в клиниках. Ещё один скончался от наркотиков… «Бич поколения, чтоб его…» Конечно, ему всегда тревожно было за сына.
Серёга даже поперхнулся.
– Папа! Что за фантазии?!
Но отец подозрительно смотрел сыну в лицо и рассуждал:
– Сыну нужны деньги. Хорошие деньги… Он согласен даже работать. Отвечай, что у тебя произошло? Ты проигрался? У тебя карточные долги?
А вот это было уже обидно: картами он никогда не увлекался, разве что бильярдом. Отец же должен его знать как облупленного! Откуда недоверие?!
– Папа! Что за бред ты несёшь?! Нет у меня никаких долгов, и я не наркоман! Просто… сколько можно брать у тебя?! Я хочу зарабатывать сам.
Эти слова Сергея ввели старшего Майорова в полное недоумение:
– Ну есть ведь какая-то причина…
– Причина есть, – тихо признался Серёга. – Я встретил девушку, пап! Ту, единственную, как ты когда-то маму… И мне хочется свою семью. Ну а кто будет обеспечивать семью?
Повисла пауза. Майоровы оба замолчали. Дмитрий Андреевич подошёл к шкафу, достал коньяк. Налил в бокал, выпил. Сел в кресло, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ослабил галстук. Потом побарабанил пальцами по столу и заговорил:
– Она, конечно, красивая… Охмурила моего оболтуса. Она беременна от тебя? Или ночная бабочка?
Сергей, который всё это время стоял и ходил по кабинету, устало плюхнулся в кресло.
– Она будущий адвокат, папа!
– Кто? – громко воскликнул от неожиданности отец.
– А-дво-кат! Последний курс юрфака. И она пока не знает, что будет моей женой…
Затем улыбнулся, вспомнив своё топтание под дверью, и добавил:
– И что я очень упёртый, она тоже не знает.
Отец по-новому взглянул на сына.
– Ты всё это серьёзно?
– Серьёзнее не бывает.
Потом Серёга помолчал и с нетерпением в голосе спросил:
– Так ты устроишь меня на работу, хоть простым финансистом?
– Ну разумеется, сын.
Майоров младший облегчённо вздохнул, поняв, что допрос окончен.
– Спасибо, пап! До вечера!
И вышел из кабинета.
Дмитрий Андреевич пребывал в лёгком шоке: «Кто бы мог подумать…» Он ломал голову, как заставить сына вернуться к учёбе. Когда тот заявил, что бросает институт, отец просил его не делать резких движений и взять академический отпуск. У Серёги всегда был оригинальный ум и практическая смекалка. Да и с математикой он всегда дружил. Первые два курса он учился до посинения, потом – спад интереса. А тут сам вернулся в институт, рвётся работать. Похоже, у него всё серьёзно с этой девочкой. Мда…
Не напрягая секретаря, он взял сотовый и набрал номер:
– Николаевич? Приветствую! В твоём подразделении место в отделе финансов ещё свободно? Отлично! Серёгу моего возьми, а? Парень с головой, и профиль финансы у него хорошо идёт. Ну а что не сообразит – я подскажу. Ну всё, пока! Привет супруге.
Отложил телефон, подошёл к окну. Снова вспомнил разговор с сыном и снова поразился:
– Ну дела!..
* * *
Незаметно пролетела целая неделя. Сергей больше не звонил и не приходил. Олеся таяла на глазах. Она и так отличалась излишней хрупкостью, а сейчас и вовсе стала прозрачная. Маме приходилось чуть ли не силой вталкивать в нее завтрак и ужин: не факт, что она обедала в своём институте. Диплом продвигался медленно, но верно.
С Валерией они не виделись с того самого дня, когда она ушла из дому. Олеся скучала по ней: они никогда ещё так надолго не расставались.
Беда подкралась нежданно. Отец не вернулся с работы. Вместо отца нагрянули какие-то люди с обыском. Что-то искали в их квартире. Анна Петровна и Олеся с недоумением смотрели на растущий в доме бардак. Потом эти люди ушли, очень недовольные.
Мама плакала, удивлённо смотрела, как Олеся одевается и выходит из квартиры.
– Ты куда?!
– Я всё узнаю про папу.
Олеська не зря училась на юриста. Слабая и ранимая в личных переживаниях, она моментально собиралась, когда дело касалось работы. Цепкий мозг отсекал лишнее, выделяя главное. Сейчас нужно было узнать: что предъявляют её отцу и откуда пришла напасть.
День она потратила на сбор информации. Ещё день – на тщетный поиск помощи… В Питере Бориса Назарова знали все. В Самаре его не знал никто. Желающих влезать в это дело не было. Олеся была на грани отчаяния. Мама переживала не меньше. Вместе они решили, что Валерии ничего говорить не будут. Она точно помочь не сможет. Ей и так не сладко, а тут ещё один стресс…
Сейчас Олеся мерила шагами комнату, собираясь с духом, чтобы решиться на один звонок. Всего один. Сергею. Решение обратиться к нему выдал метавшийся в поисках выхода мозг. У Сергея отец был крупным бизнесменом. По идее, у него могли быть на примете сильные юристы.
Она набирала номер до последней цифры и сбрасывала уже три раза. Наконец, устыдившись своего эгоизма, решилась и позвонила. И сразу, как она разрешила это себе, она призналась, как нестерпимо желание услышать Серёжкин голос… А гудки, казалось, тянулись вечность. «А вдруг он не возьмёт?» – уже закрадывалось сомнение. Но он ответил.
– Алло! Сергей? Это Олеся, сестра Леры…
Сергей не ожидал звонка, сидел в наушниках, слушал музыку. На экране высветился номер, и он сорвал наушники, видя, кто звонит. Хотелось петь, хотя он и не умел. Сердце зашлось, как будто он рвал стометровку на самых важных в своей жизни соревнованиях…
– Олеся, ты?! Слушаю тебя. Что с твоим голосом? Ты плачешь?
Олеся, услышав родной любимый голос, совсем расклеилась. Не было сил притворяться и бодриться, никаких.
– Неважно… Сергей, мне очень стыдно и неловко, что я потревожила вас. Но я просто уже не знаю, к кому обратиться…
И она всхлипнула. К Майорову внезапно прилила неведомая сила: мало что в природе было в это мгновение ему неподвластно.
– Так, ты можешь собраться и всё рассказать подробно?
– Смогу, наверное.
Она попыталась взять себя в руки. Получилось. Она вдруг почувствовала, что теперь всё разрешится, все проблемы отступят, что всё будет хорошо, потому что он с ней…
– Папу забрали в отдел по борьбе с экономической преступностью. Якобы он завышал сметы по своим архитектурным проектам. Но у отца все документы всегда были в порядке. Это его подставили конкуренты. Я знаю, что у вас отец – крупный бизнесмен и на него работают первоклассные юристы. Я была у отца на свидании. Он рассказал, где его документы, он чувствовал, что под него копают, и спрятал их. Я эти документы готова предоставить, но у меня нет ни связей, ни опыта. Ему грозит реальный срок…
Сергей отреагировал по-деловому, чётко:
– Олеся, я всё понял. Положи трубку, успокойся и жди. Тебе позвонят.
И тут же услышал в трубке тихое и проникновенное: «Спасибо!» Из Её уст, как самую сладчайшую музыку.
* * *
Вечером в квартиру к Назаровым приехал адвокат. Олеся смотрела как зачарованная на работу профессионала. Назарова всё обстоятельно рассказала, они съездили за спрятанными документами отца. Уходя, на пороге адвокат заверил:
– Дело Бориса Васильевича ясное: его таланту позавидовали бездари-конкуренты. Не волнуйтесь, выиграем. Все козыри у нас.
– А вы, Олеся, молодец! – обратился он к девушке. – Не растерялись. Из вас выйдет грамотный адвокат: вы улавливаете суть, у вас отличная интуиция. А работоспособность – дай бог каждому.
К вечеру следующего дня Борис Назаров был выпущен домой. Ещё через день были сняты все обвинения.
Олеся была дома и писала диплом, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Сергей. Она оцепенела: тихий восторг парализовал её, от неожиданности в один момент ослабели ноги, лицо пылало. Он застал её врасплох: растерявшись, даже забыла пригласить в квартиру. Он сам зашёл, сам закрыл за собой дверь. Подобная уверенность имела под собой основание: он пришёл с поручением от адвоката. Если быть до конца честным, он сам вызвался отвезти судебные бумаги отца Олесе, хватаясь за любой повод увидеться с ней. Он дико соскучился.
«Как она похудела!» – заметил он. На осунувшемся личике голубые глаза казались огромными и бездонными. Олеся отступила вглубь прихожей, приглашая его пройти. Говорить она не могла: язык прилип к гортани. Хотелось броситься к нему и обвить руками за шею. И знала, что не сделает этого. Её же внутренние рамки и не позволят. Она даже убрала руки за спину и, напряжённая, прислонилась к стене.
Серёга протянул ей пачку листов в папке.
– Ну, всё! Я привёз все необходимые документы о том, что сторона отозвала иск и что твой отец вне подозрения.
Назарова взяла папку. Неудачно. Папка раскрылась, и листы дождём посыпались на пол. Серёга кинулся поднимать, Олеся помогала. Пару раз они случайно брали один и тот же лист одновременно. И их руки встречались, доводя обоих до мурашек. Олеся сразу отдавала, мельком взглянув ему в лицо, и тут же опускала ресницы, боясь, что он всё прочитает в её глазах.
Вот и собрана вся пачка. Олеся взяла у Сергея документы, отнесла в комнату и вернулась. Ей хотелось, чтобы он никуда не уходил, мучительно искала повод, но не находила. Злилась на себя, на свою нерешительность, застенчивость.
Они так и стояли друг напротив друга. Первым прервал неловкую паузу Майоров:
– У твоего отца документы действительно были в полном порядке. А вот обидчиками заинтересовалась прокуратура…
И не договорил: на него смотрели шальные любящие глаза.
– Сергей! Я не знаю, как благодарить вас… тебя… Если б не вы… ты… Я так растерялась!!!
У него перехватило дыхание. Даже голос поменялся: низкий с хрипотцой.
– Нормальная ситуация: мужчина помогает женщине, которая оказалась в беде. Не стоит!
Он почувствовал, что нужно уходить. Миссия его закончена, а повода остаться нет…
– Телефон мой у тебя есть. Я всегда на связи, – сказал он, медленно поворачиваясь к двери.
Олеся стояла бледная, держась за стенку и опустив голову.
– Да, конечно.
Сергей ждал до последнего. Тянул время, сколько мог. Если б она позвала!
Такое простое слово: «останься»… За внешним спокойствием в душе полыхало море огня. Хотелось схватить её, тихую и безропотную, и крепко прижать к себе. Но в данной ситуации это сильно смахивало бы на плату за услугу. Засада!!!
– Ну… я пошёл.
Последним, что он увидел, были отчаянные Олеськины глаза. И дверь закрылась.
* * *
Олеся осталась стоять на пороге одна. Голова кружилась, пол ходил ходуном.
«Он больше не придёт!» – кричало всё вокруг. Живое, настоящее ширилось и рвалось наружу. Вдруг словно что-то лопнуло внутри, и её душа вырвалась на свободу. Олеся распахнула дверь.
– Подожди!
Серёга ещё не ушёл: отрешённо стоял в коридоре спиной к двери. Он сразу обернулся – с надеждой и отчаянным ожиданием чуда. Его глаза.
Олеся замерла на пороге с пылающим лицом, дрожащая и натянутая, как струна. И вдруг отчаянный крик вырвался из её груди:
– Я не могу без тебя, Серёжа!
И она в порыве бросилась к нему… Как с обрыва. Он сделал шаг навстречу, подхватил её на руки и крепко прижал к себе. Спрятав лицо у него на груди, она закрыла глаза, обнимая его за шею. И только их сердца всё падали и падали в пропасть…
