Питер Страуб
Обитель теней

Глава 7

В продолжение следующей недели (которая предшествовала болезни Тома и его встрече с дьяволом) так получилось, что видеться они стали крайне редко, главным образом за завтраком и ужином. Время завтрака сдвинулось с восьми до десяти утра, затем почти до самого полудня, и в конце концов завтрак совпал с обедом Ложились они не раньше часа или двух и тем не менее почти не разговаривали друг с другом, словно все темы были исчерпаны в той ночной беседе. Дэл почти все время проводил в большом зале, упражняясь, чтобы, когда наконец наступит его час, быть полностью готовым.

Том же все это время занимался тем, что загорал на пляже и купался, нежась на спине под ласковыми солнечными лучами на спокойной, без малейшей ряби, водной глади. Он выяснил, что, расслабляясь и делая длинные, размеренные гребки, может запросто переплывать озеро. На противоположном берегу он обнаружил маленький пляж, не более пяти футов шириной. Попав туда впервые, он, обнаженный, вытянулся на песке и незаметно для себя уснул. Во сне ему привиделся мистер Пит со своими троллями, которые обошли его вокруг, однако будить не стали. Когда же он проснулся, оказалось, что на песке отпечаталось множество следов.

На другой день, когда по их новому распорядку было еще раннее утро, Том отправился в лес, где наткнулся на Дэла.

Тот сидел в задумчивости на пеньке, на той самой поляне, от которой отходила похожая на туннель узенькая просека.

– Ой, – Дэл вздрогнул, – это ты? Привет. А я вот.., сижу тут.., решил немного прогуляться.

– И я тоже, – ответил Том. – Пройду-ка, пожалуй, немного дальше.

Оба, конечно, поняли, что каждый из них надеялся где-нибудь в лесу повстречаться с Розой Армстронг. Том помахал другу рукой и исчез за деревьями. На лице Дэла было яснее ясного написано, что появление Тома отнюдь не привело его в восторг.

Лес шел полого под уклон, и где-то через полчаса впереди заголубело озеро. Желтая полоска песка просматривалась за деревьями. Том направился туда.

Выйдя к озеру, он увидел на другом берегу пирс, похожий на указующий перст, а также разинутую пасть лодочного домика, у которого со стороны озера, как известно, стены не было. Обитель Теней на холме сверкала всеми своими окнами под косыми лучами солнца. Дом казался неким могущественным божеством, слишком погруженным в себя, чтобы обращать внимание на мирскую суету.

Следы все еще оставались на песке.

Том, переступив через них, направился по высокой кустистой траве в противоположную от берега сторону и вскоре очутился в тополиной рощице с выкошенной травой. Местность эта напоминала парк. Заросшая грунтовая дорога, видневшаяся впереди, плавно уходила влево.

Через минуту перед ним предстало довольно неказистое сооружение с порванным матерчатым навесом над покосившимся крыльцом: то был летний домик, который словно бы простоял тут долгие годы без обитателей. Над хижиной нависали деревья. Том медленно, осторожно приблизился и заглянул внутрь. Два ветхих кресла стояли на веранде, за подлокотник одного из них зацепилась перевернутая пепельница, а прямо на полу валялся раскрытый порнографический журнал. Цветная глянцевая картинка изображала толстомясую бабищу с раздвинутыми, поднятыми вверх ногами. Том прислушался – изнутри не доносилось ни звука.

Тогда он юркнул на веранду и приоткрыл дверь в комнату. Кровать, на ней расстеленный спальный мешок с подушкой, фанерный платяной шкаф с несвежими, измятыми рубашками на проволочных плечиках внутри… На стенах – множество картинок с голыми женщинами.

Полуоткрытая дверь вела из спальни в гостиную. Мебель тут была такой же ветхой, частично ломаной, в воздухе висел застоявшийся сигарный запах. Боковые двери, очевидно, вели в кухню и в другие спальни. На полу валялось множество пивных, и не только пивных, бутылок – разумеется, пустых. Сиденье одного из кресел было порвано, оттуда клочьями торчала вата.

Вдруг хлопнула дверь и прямо к нему простучали чьи-то быстрые шаги. На мгновение Том прирос к месту, затем попятился к выходу.

В дверь скользнула Роза Армстронг в закатанных до колен джинсах и голубой водолазке. Увидев его, она выронила полотенце.

– А ты как здесь оказался? – вытаращила она глаза на Тома.

– Да вот, – промямлил он, наблюдая, как она поднимает полотенце, – гулял в лесу и забрел сюда случайно… Неужели ты тут живешь?

– Ну конечно, нет, – рассмеялась Роза и подошла к нему, осторожно ступая по захламленному полу. – Идем-ка отсюда побыстрее. Видишь ли, у меня нет ванной, поэтому я вынуждена приходить сюда, когда они отлучаются. Идем же, от этого гнусного места у меня мурашки по коже.

– Так почему бы тебе не купаться в озере?

– Ага, чтобы они меня разглядывали?

Взяв Тома за руку, Роза потянула его на веранду, оттуда на крыльцо, вон из дома.

Чуть бледноватое лицо Розы дышало свежестью. По сравнению с прошлым разом она выглядела еще моложе и в то же время как бы повзрослела: на ее таком нежном, воздушном личике пролегли еле заметные морщинки возле уголков рта. Том вдруг понял, что впервые видит ее при дневном свете.

– Туда, – сказала она, ведя его через заросшую дорогу под сень раскидистых тополей. – Ну вот, здесь уже лучше.

Я страшно рада тебя видеть, но тут тебе оставаться нельзя.

Если они заметят, что ты здесь что-то вынюхиваешь, то разорвут тебя на мелкие кусочки. Я не шучу.

– Я люблю тебя, – проговорил он.

Морщинки в уголках рта стали заметнее.

– Я тоже тебя люблю, мой милый. Но у нас нет времени.., и еще.., я так неловко себя чувствую… Ну, ты понимаешь.

– Напрасно. Мне и в голову не придет подумать о тебе плохо.

– Да, но ты меня еще почти не знаешь. – По выражению ее лица было невозможно понять, о чем она думает. – Ну хорошо, я постараюсь попасть на тот берег как можно скорее. Честно говоря, мне хотелось встретиться с тобой сегодня же, но я показалась себе такой грязнулей, что решила сначала принять ванну.

– А все-таки, где ты живешь?

Она махнула рукой куда-то в глубину "парка", правее заросшей дороги:

– Вон там. Только туда нам нельзя. Я хотела предупредить тебя, что подготовка к большому представлению идет сейчас вовсю. Скоро должны прибыть приспособления для фейерверка и различное оборудование, а эти, ну, которые тут живут, все время рыскают по лесу, заготавливают дрова и не знаю, что еще. Иногда они, правда, сматываются пьянствовать в таверну Холмистого Дола. Сейчас они как раз должны быть там, но могут вернуться с минуты на минуту.

Я в жизни не принимала душ с такой скоростью, как сегодня.

– А ты ничего больше не выяснила насчет планов Коллинза? Что он там все-таки задумал, на этом чертовом представлении?

Она покачала головой.

– Но ты еще не передумала?

– Хочу тебя спросить одну вещь, можно? Скажи, если бы мы с тобой не встретились, решил бы ты бежать отсюда?

– Да, – без колебаний ответил Том. – А теперь я чувствую, что просто обязан это сделать. И вытащить отсюда Дэла.

Роза подняла брови:

– Ну что ж, хорошо, – Но переговорить с ним надо тебе. Он, видишь ли, мечтает когда-нибудь поселиться здесь насовсем.

– О Боже, – вздохнула Роза, – иногда я просто ненавижу магию.

– А почему ты не убежала до сих пор? Вон там что такое? – Том указал в противоположную сторону от озера.

– Стена, высокая стена, с битыми стеклами наверху.

Перелезть через нее я не в состоянии. Нужна твоя помощь.

– А мне нужна ты. Я только о тебе и думаю все время, Роза, милая моя, любимая…

Бормоча эти банальные признания, Том в глубине души чувствовал себя полным идиотом: до чего же беден словарь любви!

– И я люблю тебя, мой Том. Ты такой красивый… – Роза подалась назад, через плечо поглядывая на домик троллей. – Мне, наверное, удастся выбраться к тебе через пару дней, заодно я переговорю и с Дэлом. – На мгновение она остановилась и как-то робко посмотрела на него. – Ты ведь не возненавидишь меня, а, Том?

– Возненавидеть тебя!!!

– Мне, видишь ли, предстоит еще кое-что для него сделать.

Он замотал головой. Роза послала ему воздушный поцелуй и скрылась за тополями. Том подождал несколько минут, чувствуя странную щемящую боль в груди, затем двинулся через лес к берегу.

По вновь заведенным правилам ужинали они в восемь.

Елена за все это время ни разу так и не появилась. Спустился Коллинз, и они втроем вошли в столовую, где их уже ждали дымящиеся блюда. Возле места Коллинза стоял графин с виски и еще один, с вином. Маг, видно, еще до ужина изрядно принял на грудь, а за столом продолжил. Дэл выпил фужер вина, от чего щеки его раскраснелись, все остальное досталось Коллинзу. Ел и пил он молча, лишь переводя пристальный взгляд с одного на другого. Дэл, судя по всему, привык к такому поведению дяди, но Том чувствовал себя не в своей тарелке. Он ерзал на стуле, стараясь не обращать внимания на остекленевший взгляд мага. Дэл вдруг задал вопрос:

– Дядя Коул, а ты еще когда-нибудь исцелял раненых с помощью магии?

– Один лишь раз, – ответил Коллинз. При этом остекленевшие глаза опять вперились в Тома. – Но в тот раз я вылечил сразу пятерых, и мне было плевать, наблюдали за мной или нет. Вскоре я все равно должен был отправиться в Париж, к Спеклу Джону.

– Пятеры-ы-ых?!

– Санитаркам я все же приказал отвернуться. Меня вдруг охватило страшное нетерпение, мозг огнем горел. Маленькую толстенькую ирландку чуть не вытошнило прямо на операционный стол. Если б я захотел, то мог бы вылечить и сотню. Это было какое-то озарение, словно меня пронзила молния.

– А с нами ты еще будешь заниматься?

– Конечно, и очень скоро.

Наутро спустя два дня после встречи с Розой в захламленном летнем домике Том переплыл на другой берег и в одних плавках простоял несколько часов кряду на внезапно поднявшемся ветру, словно ожидая, что Роза вот-вот материализуется из воды и воздуха. Когда из леса раздался чей-то грубый крик, Том бросился в теплую воду и поплыл назад, к пирсу.

Натянув одежду прямо поверх плавок, он поднялся в дом.

Дэла нигде не было видно. Том прошел в гостиную – еще один тоскливый вечер, еще один ужин в гнетущей атмосфере… Он чувствовал, что чрезмерное напряжение его вот-вот подкосит. Всякий раз, как Коллинз принимался пожирать его взглядом за ужином, Тому казалось, что тот полностью в курсе их с Розой планов. И тут вдруг Том действительно почувствовал себя больным: жар охватил все тело, через минуту прекратился, потом опять вернулся – было такое ощущение, что он стоит в двух шагах от пылающей жаровни.

Перед глазами все поплыло. Огонь распространился на горло, потом на желудок, в голове зашумело.

Он поискал глазами какой-нибудь предмет, на который можно облокотиться, но увидел только застекленную этажерку. Том заглянул внутрь – фарфоровые фигурки двигались. Школьник распластался на полированной поверхности полки, а пьяницы с гнусными рожами зверски мутузили его ногами по ребрам, по голове, по лицу. Бородач с пивной кружкой, одетый по моде елизаветинской эпохи, ухмылялся.

Алкаши явно вознамерились забить парнишку до смерти – тот перевернулся на спину, вместо лица у него было кровавое месиво. Кровь растеклась по всей полке. Том с отвращением отвернулся, пробормотав:

– Обитель Теней в своем репертуаре…

Жар навалился на него с утроенной силой, и он, еле волоча ноги, заковылял в ванную первого этажа, ту самую, где "жил" Коллектор.

Глава 8

Том не знал, сколько он провалялся в лихорадке: три или четыре дня. Ощущение было таким, точно он весь высох, превратился в соляной кристалл, который вот-вот треснет и расколется. Даже мягчайшие простыни царапали и жгли тело.

В бреду он видел каких-то людей, которые то появлялись, переговариваясь, то снова исчезали, будто мираж. В какой-то момент он узнал Дэла – лицо его было до чрезвычайности встревоженным. "Да не волнуйся так, – хотел успокоить его Том, – это меня решили наказать таким манером". Но когда он это выговорил, то обнаружил, что с ним рядом сидит Роза и держит его за руку. "Никакое это не наказание, – сказала она, – ты просто заболел". "Ошибаешься", – возразил Том, но вместо Розы перед ним была Елена с тарелкой супа, пытавшаяся его накормить. "Письмо мое так и не было отправлено", – укоризненно сказал он ей. "Конечно не было, – с фальшивым сочувствием улыбнулся ему Старый Король Коул. – Я же его сжег у тебя на глазах, вот так". Он поднял правую руку, и из указательного пальца вырвался небольшой столб огня. "Исцелите меня", – взмолился Том. Елена с Дэлом, неизвестно когда сменившие Коллинза, удивленно переглянулись.

Единственная более или менее вразумительная беседа во время болезни состоялась у него с дьяволом.

– Я знаю, кто ты, – заявил ему Том, подумав, что он уже, кажется, говорил кому-то то же самое, когда они с Дэлом только появились в Обители Теней.

Дьявол сидел на краю постели Тома и ухмылялся. Это был рыжий коротышка с неожиданно тонким, интеллигентным лицом, одетый как преподаватель начальной школы: бежевый твидовый пиджак и серые шерстяные брюки. Когда он заложил ногу на ногу, Том рассмотрел мокасины, сделанные под настоящие индейские.

– Естественно, знаешь, – проговорил дьявол, – ведь мы с тобой уже встречались.

– Как же, помню.

– Надо бы мне, конечно, представиться, вот только имя мое чересчур сложное, все равно не запомнишь. Так что, если хочешь, называй меня по инициалу – М.

– Это из-за тебя я заболел?

– Извини, но я не мог найти другого способа поближе познакомиться с тобой, поговорить с глазу на глаз. Ты, видишь ли, чересчур много суетишься, пытаешься противодействовать естественному развитию событий. Нельзя так, ты просто-напросто себя изводишь. Даже если б я не наслал на тебя эту болезнь, ты бы все равно свалился, и очень скоро.

Послушай, Том, я в самом деле беспокоюсь за тебя, серьезно беспокоюсь.

– И напрасно, – сказал Том.

– Но это же моя работа. – М, приложил ладонь к твидовому пиджаку, туда, где, по идее, должно быть сердце. – Работа эта заключается в том, чтобы заботиться о тебе, если хочешь, опекать тебя. – Ладони его растопырились перед грудью, – Мы, видишь ли, очень нужны друг другу и можем много сделать друг для друга. Единственное, что от тебя требуется, это перестать суетиться и беспокоиться понапрасну.

В конце концов, ты обладаешь огромным, просто выдающимся талантом. Послушай меня, мальчик мой, ты, вместе со своим талантом, находишься сейчас на распутье, и мне бы очень не хотелось, чтобы ты себя растратил зря. Да и наставник твой не переживет, если ты зароешь свой талант.

– Он мне не наставник, – проронил Том.

На мгновение дьявол злобно оскалился, но тут же справился с собой и уже спокойно продолжал:

– Как я уже сказал, сейчас ты на распутье, между двух дорог, и та, что я настойчиво тебе рекомендую, – назовем ее верхней – приведет тебя к обладанию Обителью Теней. Впрочем, от этой роли ты можешь и отказаться – твоя воля, однако даже в этом случае твое могущество как мага будет непрерывно возрастать, а твоя жизнь – становиться все более наполненной, разнообразной и захватывающей. Что бы ты ни пожелал, будет само идти тебе в руки, при условии, конечно, что ты изберешь так называемый верхний путь. Есть еще и нижний, для тебя крайне нежелательный. Пойдя по этому пути, ты попадешь в беду практически немедленно и абсолютно гарантированно. Твое счастье, твое будущее подвергнется смертельной опасности, и тут я вряд ли чем-нибудь смогу тебе помочь. Прислушайся, Том, к моему предостережению, я говорю истинную правду и желаю тебе только добра. Теперь ты понимаешь, почему мне так понадобилось переговорить с тобой наедине? Мне очень бы хотелось избавить тебя от больших неприятностей, очень больших, Том.

– Мне необходимо все это обдумать, – ответил Том, чувствуя, что вот-вот умрет от жажды.

– Вот теперь я слышу разумную речь, – похвалил его М. – Не сомневаюсь, что ты примешь верное решение.

Ну почему его так сильно мучит жажда? И дьявол, или кто он там, не только одет как учитель, но и говорит так же…

М, подмигнул Тому.

– Это ты оживил фарфоровые статуэтки? – спросил его Том, но М, как сквозь землю провалился.

Том, глухо застонав, откинулся на подушку, а когда снова открыл глаза, перед ним был Дэл.

– Сегодня ты гораздо лучше выглядишь, – заметил он, – но все-таки я не могу понять, что ты тут только что молол.

– Принеси водички, – попросил его Том.

***

Из ванной Дэл вернулся с полным стаканом.

– Роза прямо-таки не отходила от тебя, – заметил он, передавая стакан больному.

Том и представить себе не мог, что из водопроводного крана льется столь восхитительный напиток.

– А ты ей определенно нравишься. Том, – продолжал Дэл.

– Она мне тоже нравится.

– Я за тебя жутко волновался: ты так внезапно, ни с того ни с сего заболел…

– Это из-за… – Том прикусил язык. – Из-за того, наверно, что перекупался. А может, подцепил в воде какую-то заразу.

– Похоже на то. – Без всякой паузы Дэл вдруг заявил:

– Мы тут, между прочим, переговорили с Розой.

– И что? – насторожился Том.

– Думаю, она права: ей нельзя здесь оставаться. Ну а что касается меня… Когда я вернусь и объясню все дяде Коулу, он наверняка позволит мне остаться. Держу пари, он все поймет. Ты как, в состоянии говорить на эту тему?

Том улыбнулся: даже если нет, остановить Дэла у него не было никакой возможности. Вслух он сказал:

– Ничего, мне уже гораздо лучше.

– В конце концов, он же мой дядя. Сначала он, естественно, вспылит, но потом все как-нибудь утрясется. Я же его племянник.

– Так, – усмехнулся Том, – выбираем, значит, нижний путь… Все суетимся да суетимся…

– Что это за нижний путь? Разве тут есть такой?

– Неважно. Извини, Дэл, я бы поспал немного.

Том закрыл глаза. Дэл на цыпочках вышел из его комнаты.

Глава 9

Том отправился в гостиную, как только смог подняться с постели. Фарфоровые фигурки стояли там, где им и было положено: девушка с посохом, паренек с ранцем, елизаветинских времен толстяк со своей пивной кружкой и, конечно же, пропойцы. Школьник был в полном порядке, цел и невредим. Значит, жуткое видение все-таки было галлюцинацией, рожденной в его воспаленном болезнью мозгу. Том ослабел настолько, что ноги едва держали его, точно малыша, который только учится ходить. Мышцы, которых он раньше даже не чувствовал, теперь противно ныли.

За ужином маг поздравил его с выздоровлением.

– Я уже боялся, что мы тебя потеряем, мальчик мой.

Как думаешь, что это было? Воспаление легких?

– Наверно, – пожал плечами Том, стараясь уклониться от прожигающего насквозь взгляда Коллинза.

– Вот была бы кошмарная ирония судьбы, если б ты умер.

– У меня как-то не получается рассматривать такую вероятность отвлеченно.

Коллинз, усмехнувшись, глотнул вина.

– Ну теперь-то ты выглядишь просто прекрасно. Ты как считаешь, Дэл?

Дэл, не переставая жевать, одобрительно замычал:

– Просто великолепно. Он сейчас напоминает молодого Гудини, ты не находишь? Так и пышет здоровьем, силой и очарованием. Том, ты ощущаешь собственную силу и очарование?

– В общем и целом ощущаю, – ответил Том, недоумевая, с чего вдруг Коллинзу задумалось над ним поиздеваться, а Дэлу – ему подыгрывать.

– Да, ты великолепен. – Маг влил в себя остатки вина. – Прямо-таки неотразим. Ну, ладно, поскольку ты, слава Богу, воскрес из мертвых, завтра я вам поведаю предпоследний эпизод истории моей жизни. Если, конечно, наш выздоровевший птенчик не возражает.

– Он не возражает, – ответил Том.

– Вот и отлично. Значит, завтра, только вот не в обычное время. Скажем, в десять вечера, договорились? Как всегда, жду вас у шестого фонарика.

Глава 10

Чтобы восстановить физическую форму, Том решил продолжать плавать: помимо необходимой тренировки это давало ему возможность хоть какое-то время находиться в одиночестве и размышлять без помех. История жизни Коллинза подходила к завершению, следовательно, и их пребывание в Обители Теней тоже. С минуты на минуту Том ожидал весточку от Розы, надеясь, что она не станет откладывать побег до самого дня «прощального представления». Теперь, когда Дэл был хотя бы теоретически готов расстаться со своим дядюшкой, чем раньше они это сделают, тем лучше.

Стояла по-прежнему теплынь, но атмосфера из-за резко увеличившейся влажности словно сгустилась. Над серединой озера зависла плотная пелена тумана, который временами стлался до самого леса и дальше. Вода была ласково-теплой, как парное молоко.

До Тома донесся перестук молотка. Каждый удар, казалось, пригвождал его к Обители Теней.

Зная, что этого не произойдет, он все же не оставлял надежду на то, что Роза даст о себе знать сегодня же. Тем приятней было его изумление, когда он все-таки увидел ее сквозь пелену тумана. Роза, одна, вышла из леса, расстегнула рубашку из шотландки, висевшую на ее худенькой фигурке, словно пончо, скинула ее и, оставшись в своем черном купальнике, осторожно, точно пугливая лань, вошла в воду.

Сердце Тома радостно подпрыгнуло, и он поплыл к девушке размашистыми саженками, вздымая вокруг себя тучи брызг.

Из воды, достаточно мелкой, чтобы ноги касались дна, виднелась только голова и часть плеч Розы.

– Спасибо, что ты меня навещала, – проговорил запыхавшийся Том. – Я, правда, плохо помню, но, кажется, видел тебя пару раз.

– Да я бы не отходила от тебя, если б не мистер Коллинз.

Роза смотрела прямо ему в глаза – спокойно, даже несколько отстраненно. Том подплыл к ней почти вплотную.

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, – сказал он.

Взгляд ее потеплел.

– Я тоже рада.

– Нельзя ли нам поскорее отсюда смыться? Может, сегодня? Он вечером собирается опять рассказывать нам свою историю, и я что-то здорово нервничаю.

– Сегодня нельзя: нас поймают, – возразила она. – Сейчас еще слишком рано – те люди шляются повсюду. Так или иначе, до представления тебе нечего опасаться. Наберись терпения, я уже делаю все, что в моих силах.

– Я верю тебе, Роза, просто… Ну, я не знаю. От этого бесконечного ожидания с ума можно сойти. Поэтому, наверно, я и заболел.

Ее теплые, как вода, руки опустились ему на плечи, пальцы сплелись на затылке.

– Ты не наделаешь глупостей, когда увидишь меня вечером? – спросила она вдруг.

– Сегодня вечером?

– Да, когда он станет вам рассказывать свою историю.

Он попросил меня кое о чем.

– О Господи! Опять одна из этих сценок…

– Что-то вроде этого. Главное, ты… В общем, тебе понятно. Молчи, и все.

– Ну хорошо. – Том ощутил дрожь.

Ее губы заставили его замолчать. Затем, отстранившись от него, она сказала:

– Том, обещай мне одну вещь. Что бы он про меня ни говорил, не слушай его, ладно? Боюсь, ему известно, что я тебя люблю – от него ничего не скроешь. Но знай, милый, все, что он обо мне скажет, непременно будет ложью. Здесь повсюду одна ложь…

Роза на мгновение прижалась к нему всем телом, потом сделала шаг назад и легонько шлепнула его по спине.

– Наберись терпения, – повторила она. – Ну, мне пора.

Головка ее скрылась под водой. Что-то заставило Тома обернуться: высокая, худая фигура стояла на пирсе лицом к нему. Коулмен Коллинз… Том посмотрел туда, куда нырнула Роза, – девушка все еще оставалась под водой. Его охватил страх, как будто Коллинз, стоя там, на пирсе, мог слышать, о чем они здесь говорили. Фигура поманила его, и Том размашисто поплыл назад, к Обители Теней.

***

Когда до пирса оставалось всего несколько футов, Том поднял голову и посмотрел в отливающие сталью глаза мага.

– Так-так, – проговорил Коллинз, – оказывается, ты знаком с малышкой Розой гораздо ближе, чем все мы полагали.

Ну-ка, поднимись сюда.

– Я ее встретил чисто случайно, – стал оправдываться Том.

– Поднимись на пирс.

Том по-собачьи подплыл ближе, и Коллинз, нагнувшись, подал ему руку, выдернув его из воды так, словно он вообще ничего не весил. Мокрый и испуганный, Том предстал перед магом.

– Я настоятельно не рекомендовал бы тебе отвлекаться именно теперь, – заявил Коллинз.

Том даже не сразу понял, что он имеет в виду.

– И вообще, Том, все, что может увести тебя от стоящей перед тобой цели, крайне опасно. Ты понял меня? Мне необходимо, чтобы ты сосредоточился целиком и полностью.

– Да, сэр.

– "Да, сэр", – передразнил его маг. – Ну прямо как в школе. Неужели ты не понимаешь всю серьезность своего положения?

– Думаю, понимаю, – сказал Том. Коллинз выглядел трезвым, но был, похоже, прямо-таки взбешен.

– Так ты думаешь? – издевательски воскликнул он. – Ну так имей в виду, что ни единому слову Розы доверять нельзя, что бы она тебе ни наболтала. Повторяю, ни одному слову!

Если ты позволишь этой девчонке сбить тебя с пути истинного, не сносить тебе головы. Это понятно?

Том нехотя кивнул.

– Я вижу, непонятно. Ну так я тебе открою одну из своих тайн. Знай же, что это прелестное дитя, с которым ты обнимался там, в воде, ни разу и в глаза не видело городок под названием Холмистый Дол, что никакой бабушки у нее нет, а родителей никогда не было. Я – ее единственный родитель, она – мое создание, понятно тебе? Ей просто-напросто неведомы прописные нравственные истины, а уж любить она тем более не способна.

Том с ненавистью смотрел на Коллинза.

– О Господи, – простонал тот. – Придется рассказать тебе одну историю, может, хоть тогда до тебя дойдет. Садись и слушай.