Стефани Лоуренс
Сколько стоит любовь?

Глава 4

Развалившись в кресле гостиной фамильного дома Деймона и Флик, Диллон рассказывал хозяевам все, что узнал о мисс Даллинг.

Он и Барнаби встретились сегодня утром. Обсудив последние новости, они решили посоветоваться с Деймоном, которому до тонкостей известен мир скачек, особенно если речь шла об аферах.

– Заметив, что я за ней наблюдаю, она ускакала. Но я поехал следом. Поняв, что не сможет сбить меня со следа, она вернулась в Кэрисбрук-Хаус.

Диллон посмотрел на Флик, примостившуюся на ручке кресла Деймона. Сегодня на ней был не мужской костюм, а платье: она проводила время с отпрысками, а не на конюшне мужа. Двое старших детей, Пруденс и Николас, присутствовали тут же, в гостиной, словно имели на это право. Восьмилетний Николас походил на отца и внешностью, и умом. Примостившись рядом с Барнаби, он ловил каждое слово. Десятилетняя Пруденс, истинная Кинстер, предпочла занять место рядом с Диллоном. Подобно матери, она считала все происходящее своим делом и внимательно прислушивалась к интересному рассказу.

– Я серьезно сомневаюсь, что мисс Даллинг замешана в происходящем, – заключил Диллон, – но она, несомненно, что-то знает, и, возможно, больше, чем мы. Думаю, она кого-то защищает. Вполне вероятно, своего брата.

– Она определенно разволновалась, когда ты предположил, что я дрался именно с ним, – вставил Барнаби, – и к тому же я забыл упомянуть, что взломщик был похож на нее.

Диллон недоуменно моргнул.

– Этакий грубый мужской вариант ее лица, – поправился Барнаби. – Честно говоря, он выглядел как нечто среднее между ней и тобой.

Флик мгновенно оживилась и открыла рот, чтобы задать очевидный вопрос. Но Пруденс ее опередила:

– А какая она? Хорошенькая?

Все уставились на Диллона.

– Нет, хорошенькой ее не назовешь, – признался он. – Она поразительно, необычайно, невероятно красива! Я таких еще не встречал. Если она приехала в город без кольца и не получит предложения в течение первой же недели, бдительные мамаши наточат ножи.

Брови Флик взлетели вверх.

– Господи Боже! И эта богиня снизошла до Ньюмаркета?

Голубые глаза Флик расчетливо блеснули. Увидев это, Диллон посмотрел на Деймона, гадая, что скажет его влиятельный зять. У Деймона были весьма твердые принципы относительно участия Флик в опасных предприятиях. Правда, он позволял ей скакать на своих лошадях, так что понятия об опасности были весьма гибкими. Настолько, что он и Флик были счастливо женаты свыше десяти лет.

Деймону не нужно было даже смотреть на Флик, чтобы понять, о чем та думает.

– Как по-твоему, сумеешь узнать больше о мисс Даллинг, встречаясь с ней на званых вечерах и балах?

– Разумеется, – усмехнулась Флик. – Однако, – она устремила взор на Диллона, – попытка раздобыть необходимую информацию может потребовать убеждений того сорта, для которых я не приспособлена. Но мы посмотрим.

Диллону пришлась не по вкусу реакция Флик.

– Ее тетка сняла Кэрисбрук-Хаус. Мисс Даллинг утверждает, что ее тетка несколько чудаковата, в последнее время заинтересовалась скачками. Этим и объясняется ее интерес к реестру.

– Хм… – задумчиво протянула Флик. – Как считаешь, она хорошо держится в седле?

– Похуже тебя, – ухмыльнулся он, чем заработал направленные в свою сторону страдальческие взгляды Флик, Деймона, Николаса и Пруденс. Все знали, что лучшей наездницы, чем Флик, не найти во всей стране. Она вполне способна обогнать даже Деймона, которому, по общему признанию, не было равных. Сказать, что мисс Даллинг держится в седле хуже Флик, означало ничего не прояснить. – Собственно говоря, она совсем неплоха, – протянул Диллон и, подняв брови, поправился: – Если уж совсем честно, она чертовски хороша, гораздо лучше средней леди-наездницы.

– Значит, разбирается в лошадях? – уточнил Деймон.

– Да, но не в том смысле, что ты имеешь в виду. Она понимает лошадей, но так, как я. Не так, как вы двое.

Деймон поморщился.

– Значит, нет причин считать, что ее семейство владеет конефермой или чем-то подобным. Однако какая-то связь с лошадьми все же имеется.

Диллон наклонил голову.

– Итак… – Деймон посмотрел на жену, – мы предоставим мисс Даллинг тебе, дорогая, по крайней мере до тех пор, пока не узнаем больше. А пока что необходимо понять, существует ли возможность подмены лошади на скачках.

Барнаби, мгновенно став серьезным, подался вперед.

– Значит, вы согласны с тем, что происходит нечто странное? Что это не мы сделали неверные выводы из тех обрывков информации, которые случайно к нам попали?

Диллон всмотрелся в мужественное красивое лицо Деймона. Сейчас он был мрачен как туча.

– К сожалению, согласен. Дело не в вашем чересчур буйном воображении. Как бы мне ни хотелось отбросить ваши подозрения и заверить, что ничего особенного не происходит, вы собрали слишком много доказательств, и это уже не случайное совпадение. Из этого следует лишь одно: готовится какое-то мошенничество.

Диллон и Барнаби переглянулись.

– Итак, что мы должны делать? – осведомился Диллон у зятя.

Они перебрали все известные им факты. Пруденс и Николас явно устали от взрослых разговоров. Флик с улыбкой встала и проводила детей до двери.

– Нам пора кататься верхом.

Она кивком попрощалась с гостями и обменялась взглядами с мужем.

– Позже все мне расскажешь.

Деймон улыбнулся и кивнул. Она вышла.

Тем временем мужчины определили круг вопросов, на которые требовался ответ, и оценили свои возможности. Прежде всего было необходимо разобраться в слухах о неожиданных финансовых потерях игроков во время весеннего сезона.

– Сначала проверим, чьи лошади и в каких скачках участвовали.

– Когда я попытался что-то выведать, – поморщился Барнаби, – слухи разом рассеялись. Никто не желал называть имен.

– Слишком много джентльменов чересчур заботятся об общественном мнении, – хмыкнул Деймон. – Они ноют и стонут, но когда дело доходит до необходимости подать жалобу – не дай Бог! Но самые большие проигрыши от замены лошадей случаются не здесь, а в Лондоне, где ставки гораздо выше. Возможно, нам удастся убедить тех, кто больше всех ворчит, назвать кое-какие имена.

Очевидно, кому-то следовало разобраться в лондонских слухах. Но с началом сезона ни Диллон, ни Деймон не могли покинуть Ньюмаркет. Однако Деймон решил предупредить своего брата Вейна и кузенов Девила и Габриэля Кинстеров, которые сейчас находились в городе.

– Если мы все объясним и назовем недовольных, братья сумеют заставить их выдать источник этого недовольства. Барнаби, вы согласны вернуться в Лондон и разузнать подробности?

– Я и отцу расскажу! – с энтузиазмом согласился Барнаби. Его отец имел связи в новом управлении полиции. – Кое-кто из инспекторов наверняка что-нибудь да слышал.

– А пока я буду держать ухо востро, – пообещал Деймон. – Что же до тебя, Диллон… – Хищная улыбка озарила его лицо. – Сомневаюсь, что Флик добьется успеха с мисс Даллинг. Однако постоянное общение в свете даст тебе больше возможностей перетянуть леди на нашу сторону.

– Если бы только она сказала, зачем ей реестр. – Диллон тяжело вздохнул и покачал головой. – Я убежден, что ей что-то известно, но…

– Но… – перебил Деймон, – она слишком испугана, чтобы быть с тобой откровенной, во-первых, потому, что сама не знает, чего ищет, а во-вторых, потому, что кого-то защищает. Диллон, сейчас главное – завоевать ее доверие. Без этого ты ничего от нее не добьешься.

– Ах вот как? – скептически проворчал Диллон, на которого тирада зятя впечатления не произвела. – Посмотрим.

Прис изнемогала от нетерпения, ругалась, бродила по комнате, но вынудила себя выждать остаток дня и весь следующий, прежде чем снова отправиться на поиски команды лорда Кромарти.

Она оглядывалась всю дорогу до Пустоши, но слежки не обнаружила. Если Кэкстон ждет на месте, при определенном везении просто ее не узнает. Сегодня она сидела верхом на крепком, но ничем не примечательном гнедом, одетая в мужские бриджи, сапоги и низко надвинутую широкополую шляпу. Она обмотала шею широким шарфом, доходившим до подбородка. В таком костюме можно сойти за конюха, и это даст возможность следит за командой Кромарти и, кто его знает, встретить Раса.

К счастью, команда тренировалась почти на том же месте, что и в прошлый раз. Она наблюдала за ними под прикрытием деревьев. Но Раса нигде не было видно.

Она не знала точно, что входит в обязанности помощника конюха; возможно, его присутствие во время тренировок и не требуется.

Пока Харкнесс школил своих питомцев, она думала о Расе, вспоминала его лицо, совместные проделки.

Харкнесс дал команду уезжать. Длинная кавалькада потянулась с Пустоши.

Она последовала за ними, держась на почтительном расстоянии: если кто-то и оглянется, не заметит ничего подозрительного.

Наконец всадники свернули с дороги на тропинку. Прис остановилась, чтобы взглянуть на дорожную табличку. На ней было написано «Суоффем-Прайор». Если ее увидят, подумают, что она направляется в деревню.

Девушка продолжала преследовать команду Кромарти. Еще немного – и они свернули на другую тропинку, в конце которой виднелось несколько зданий.

Похоже, цель их назначения ясна.

Прис промчалась по полям и нашла низкий, поросший деревьями холм за зданиями, на вершину которого и взобралась. Очевидно, именно здесь лорд Кромарти разместил лошадей.

Она вглядывалась в каждого, кто появлялся во дворе. Раса нигде не было.

Вышедший из дома лорд Кромарти заговорил с Харкнессом.

После долгой дискуссии Харкнесс послал паренька за резвой черной кобылой. Парень провел ее перед мужчинами и, дождавшись кивка хозяина, вернул кобылку в стойло.

Безуспешно прождав еще час, Прис сдалась. Но, вернувшись на дорогу к Суоффем-Прайор, поколебалась и повернула на тропинку, ведущую к деревне.

Может, Рас скрывается где-то поблизости?

Патрик Дули, преданный слуга Юджинии, провел вечер в кабачке Суоффем-Прайор и вернулся поздно с неприятными новостями.

Он доложил, что конюхи лорда Кромарти действительно проводили вечера в крохотном кабачке. Ему даже не пришлось спрашивать о Расе: его исчезновение было основной темой разговоров. Если верить парням, Щеголь, как они любовно его называли, отсутствует уже дней десять.

Их описание Раса было довольно точным: прекрасные манеры и доскональное знание лошадей. Никто из парней не знал ни о каких его ссорах с Кромарти или Харкнессом. По их словам, оба были крайне озадачены исчезновением Раса.

Правда, всех крайне заинтересовала реакция Харкнесса: обнаружив, что Рас ушел, он впал в бешенство. Кромарти тоже был вне себя. Он даже предложил награду за известия о Расе, утверждая, что тот слишком много знал о лошадях, их особенностях, привычках и приемах, которыми можно было заставить их плохо пробежать дистанцию. Кромарти якобы желал убедиться, что Рас не продал его секреты конкурентам.

– В общем, он ушел, – заключил Патрик, – но никто не знает куда.

Глядя в его бесстрастное лицо, Прис уверенно сказала:

– Рас, должно быть, жив, иначе Кромарти и Харкнесс не назначили бы награду. Видно, почуял что-то неладное, сбежал и где-то прячется.

– Я тоже так полагаю, – кивнул Патрик.

– Но где он может скрываться?

– Вы лучше знаете эти места, – вздохнул Патрик.

Прис поморщилась. За годы, проведенные в Деллоуэй-Холле, Патрик хорошо узнал Раса и его сестру. Если не считать ее и Альберта, он лучше других понимал Раса.

– Я не разбираюсь в скачках, но… Как по-вашему, остался он здесь или отправился в Лондон?

– Не знаю, – вздохнула Прис. – Он был здесь три ночи назад, но теперь? В Лондоне спрятаться легче. Кроме того, у него там знакомые и друзья по Итону и Оксфорду. Ему, вероятно, понадобится помощь.

– Я проверю дилижансы, узнаю, был ли он в списке лондонских пассажиров, – пообещал Патрик. – Кроме того, придется отправиться в Кембридж и справиться, не сел ли он в тамошний дилижанс.

Юджиния кивнула:

– Поезжай завтра и разузнай, что сможешь. А мы попробуем что-то сделать здесь.

Она взглянула на Прис. В обычно мягком голосе прозвенели стальные нотки.

– Все это не шутки и не капризы твоего взбалмошного брата, а нечто более серьезное. Нам нужно любой ценой вызволить Раса из того переплета.

Немного подумав, Прис сокрушенно охнула.

– Все сводится к чертову реестру! Прости, Юджиния, но, не зная, что в нем содержится, мы не поймем, с чем столкнулся Рас.

– А копии реестра не существует? – поинтересовался Патрик.

Прис покачала головой:

– И он зорко охраняется, а теперь и подавно. – Она едва заметно покраснела. – Прошлой ночью я подобралась к «Жокей-клубу» и обыскала лес на случай, если Рас вернется. Его не было, зато я увидела двух сторожей, обходивших здание. Кэкстон знает, что мы с Расом охотимся за реестром, и сделает все, чтобы мы его не увидели.

– Может, попробовать как-то убедить мистера Кэкстона, – предложила Юджиния. – Прис, ты говорила, что он очень красив.

– Он даже красивее меня. И совершенно не поддается на «мягкие убеждения».

– Мне вот что пришло в голову…

Все повернулись к Аделаиде.

– Я видела в городе библиотеку. В конце концов, это Ньюмаркет: возможно, там есть книга, в которой рассказывается о реестре.

– Превосходная идея! – обрадовалась Прис. – Молодец, Аделаида! Завтра же отправимся туда, а заодно поищем и карты. Я хочу знать, где находятся общинные земли и нет ли на Пустоши заброшенных построек или конюшен.

– Еще одна превосходная идея, – одобрил Патрик.

– В таком случае, – заключила Юджиния, – завтра будет чем заняться. А теперь пора спать.

Поднимаясь по ступеням вслед за Юджинией, Прис продолжала гадать, где сейчас брат. Голоден он или сыт? Сидит у огня или мерзнет?

– Вам повезло. У нас есть карта, где показаны все конюшни и конефермы, – улыбнулась леди, стоящая за стойкой библиотеки. – Боюсь, вам не позволят взять ее с собой, но можно изучить ее здесь. – Она кивнула в сторону противоположной стены. – Карта висит вон там.

Прис обернулась и широко раскрыла глаза при виде огромной и очень подробной карты, занимавшей большую часть стены.

– Очень многие джентльмены пытаются найти дорогу к той или иной конюшне, так что пришлось попросить олдерменов^[2] начертить ее для нас, – продолжала леди.

– Она не устарела?

– О нет. Секретарь совета каждый год вносит изменения. Он был здесь в июле, то есть совсем недавно.

– Благодарю вас, – кивнула Прис, одарив леди сияющей улыбкой. Отошла от стойки и пересекла холл, где были расставлены стулья и низкие столы. Две пожилые леди, сидевшие в креслах, делились впечатлениями от романов. Прис остановилась около карты.

Она действительно была огромной и на диво подробной. Здесь были обозначены даже самые большие рощи на Пустоши. Она отметила лесок, где целовалась с Кэкстоном, нашла участок, где тренировалась команда Кромарти, и проследила дорожку до Суоффем-Прайор. Даже деревенский кабачок не был забыт.

Где-то между полками бродили Юджиния и Аделаида в поисках книги о Реестре пород.

Тем временем Прис отыскала на карте Кэрисбрук-Хаус, основные поместья и конефермы, окружавшие город. Запоминала названия и границы самых больших поместий, выискивала дальние сараи или заброшенные здания, которые мог использовать Рас в качестве убежища.

Она чувствовала, что он совсем близко, не в Лондоне.

Рядом с большой конефермой «Кинстер» находилось поместье поменьше, Хиллгейт-Энд. Под названием было тщательно выведено «Кэкстон». Прис отметила окружающие дороги и рощи, мысленно готовясь к неизбежной встрече с Кэкстоном.

После той истории в лесу ей даже думать об этом не хотелось. Да и риск был велик.

На время выбросив из головы тревожные мысли, она снова принялась рассматривать каждый участок Пустоши в поисках разрушенных зданий.

В этот момент звякнул дверной колокольчик, и одна из библиотекарш радостно воскликнула:

– Да это миссис Кинстер! Именно вы нам и нужны. Одна леди очень хочет побольше узнать о реестре, наверное, том самом, что хранится у мистера Кэкстона. Но у нас нет ни одной книги на эту тему. Может, вы поговорите с ней?

Прис оглянулась. Перед ней предстало видение в голубом.

Миссис Кинстер оказалась молодой, очень изящной и элегантной особой, с гривой золотистых, изысканно причесанных локонов. Рядом терпеливо переминалась девочка лет десяти.

Девочка заметила Прис и, беззастенчиво уставившись на нее, дернула мать за рукав.

Прис поспешно отвернулась к карте. Она давно привыкла быть объектом столь пристального внимания, но в этом случае, учитывая внешность матери, девочке было с кем сравнивать.

Продолжая рассматривать карту, Прис отметила, что поместье Кинстеров находится рядом с Хиллгейт-Энд, принадлежащим Кэкстону. Если это та самая миссис Кинстер, то Кэкстон – ее ближайший сосед.

За ее спиной продолжался разговор. Миссис Кинстер согласилась потолковать с Юджинией. Девочка попыталась что-то сказать матери о Прис, но быстро притихла и неохотно последовала за дамами.

У Прис оставалось несколько минут, чтобы решить, как быть дальше. Как лучше использовать возможность, предоставленную судьбой. Пусть миссис Кинстер и соседка Кэкстона, едва ли он поделится своими проблемами с посторонними людьми, хотя бы и соседями, тем более с дамами.

Так что миссис Кинстер вряд ли что-то знает о ней и о мотивах, побудивших ее и Юджинию интересоваться реестром.

Отвернувшись от карты, Прис зашагала по коридору на голос Юджинии.

– Должна признаться, – говорила миссис Кинстер, – хотя я жила в Ньюмаркете почти всю жизнь и всегда интересовалась разведением и тренировкой лошадей, все же понятия не имею, что содержится в Реестре пород. Знаю только, что все скаковые лошади обязательно регистрируются, но зачем, почему и какие детали необходимы… В голову не приходило спросить.

Завидев Прис, тетка улыбнулась:

– А, вот и ты, дорогая. Миссис Кинстер, это моя племянница, мисс Даллинг. Она так заботливо помогает мне найти ответы на все вопросы, – объявила она, обращаясь к златовласой красавице.

Миссис Кинстер обернулась и окинула ее невинным взглядом ясных голубых глаз. Однако Прис успела заметить, что за этой чистотой и прозрачностью скрывается острый и наблюдательный ум.

Прис с улыбкой присела в реверансе и взяла протянутую руку миссис Кинстер.

– Рада познакомиться, мэм.

Улыбка миссис Кинстер стала еще шире. Прис отметила, что она совсем невелика ростом: на несколько дюймов ниже ее самой.

– Поверьте, я просто счастлива, мисс Даллинг. Ненавижу узнавать новости задним числом, особенно в Ньюмаркете. А вы, очевидно, и есть та леди, которую характеризуют как «поразительно, необычайно, невероятно красивую». Я посчитала описание несколько преувеличенным, но теперь упрекаю себя за неверие. – Судя по блеску глаз, комплимент был искренним. – Я тут подумала… – Обведя взглядом новых знакомых, миссис Кинстер вопросительно подняла брови. – Я хотела бы ввести вас в местное общество: насколько я поняла, вы совсем недавно живете в Кэрисбрук-Хаус, но при этом упорно избегаете бывать в собраниях; это никуда не годится! Кроме того, хотя среди наших дам скачки вовсе не являются основной темой бесед, все же многие из нас немало знают о лошадях. И вы, леди Фаулз, сумеете многое почерпнуть из разговоров с ними. Кстати, сегодня я пригласила гостей на чай, и вы доставите мне огромное удовольствие своим присутствием. Пожалуйста, скажите, что приедете!

Юджиния нерешительно посмотрела на Прис. Та, поколебавшись, едва заметно кивнула.

– Вы оказали мне большую честь, дорогая. Должна сказать, довольно утомительно целыми днями сидеть, зарывшись в книги, без развлечений.

– Совершенно верно! И я очень рада!

Миссис Кинстер, просияв, назвала адрес, подтвердив этим, что она действительно хозяйка известного поместья Кинстеров, где разводили чистокровных лошадей. А это означало, что ее муж почти наверняка знает, какие детали необходимы, чтобы внести лошадь в Реестр пород.

У Прис впервые за эти дни затеплилась надежда.

Миссис Кинстер распрощалась и позвала дочь:

– Пойдем, Пру!

Прис весело глянула на девочку, но улыбка замерла на губах при виде жестких, проницательных голубых глаз. На лице девочки промелькнуло выражение восторженного ожидания.

Прис недоуменно моргнула. Но Пруденс широко улыбнулась в ответ, повернулась и последовала за матерью.

Прис подхватила под руки Юджинию и Аделаиду и направилась к выходу. Почему у Пруденс Кинстер такой выжидательный вид?

У Прис тоже были младшие сестры, да и сама она совсем недавно носила короткие платьица. И помнила, какие темы больше всего волнуют девочек такого возраста.

Она решила, что совсем неплохо посетить миссис Кинстер, но осторожность не помешает.