София Кагорова
Рассказы о животных
Таким образом санаторий имени Яшки Цыганкова опустел на одного постояльца.
Вторым после Валентины той же ночью поспешил покинуть лагерь «чудом», как он сам считал, выживший блогер.
А под утро уже и обеих групп пенсионеров было не досчитаться. Они на первом же автобусе до города сбежали подальше от странного места.
Итак, на завтраке появились лишь те, кому было все нипочем, либо те, у кого были дела в этом лагере.
Стол накрыли на свежем воздухе.
Нанятая загодя на весь сезон команда во главе с поварихой, суровой женщиной, обладающей харизмой древнерусских богатырей, работала слаженно.
С ее «шармом» даже депутат не посмел отказаться от запеканки.
Все слаженно, но в довольно подавленном настроении, стучали столовыми приборами о тарелки. Отсутствие больше половины соседей удивило, но, припоминая вчерашнюю ночь, кто бы не хотел поступить так же, как и они?
Из всех отдыхающих помятыми и уставшими не выглядели лишь журналюги под прикрытием IT–специалистов. Первый день и уже сенсация! Их алчные сердца ликовали, а глаза сияли фанатичным блеском.
Глава 3
Ближе к обеду на тарахтящем скутере прибыл Толик, племянник директора. Он не проживал на территории базы отдыха, а приезжал сюда из соседней деревушки.
Не найдя своего дядю в столовой и на любимом им месте для рыбалки, он отправился к нему домой.
Прошло не так много времени, как спокойствие санатория вновь было прервано.
К дому директора подлетела сельская скорая помощь. В просторечии «буханка». Из нее выбежало два медбрата с носилками.
Через час они вернулись в автомобиль, сперва загрузив оборудование. Пациента с ними не было. Машина с трудом завелась, вновь послышались звуки и запах выхлопов, пыль волной накрыла проселочную дорогу, и серый автомобиль умчал прочь.
«Что происходит?» – мысль, посетившая каждого, встревожила народ не на шутку.
На разведку отправили того, кого не жалко, то бишь Аллочку.
– Анатолий, Толик, шо трапилося?! (что случилось) – прокричала она, стоя поодаль, попутно ковыряя стразик на нарощенном ноготке.
Депутат хлопнул себя ладонью по лбу. Иногда тупость его подруги вызывала в нем отчаяние.
Еще раз взглянув на точеную фигурку секретарши и вспомнив, сколько финансов он в эту самую фигуру вложил, в конечном счете беспомощно вздохнул. Было бы глупо подарить какому-нибудь незнакомцу живую барби в комплекте с набором имплантов на три с половиной миллиона. Последнее все-таки перевешивало в гонке доводов.
Аллочка продолжала портить свой маникюр, нетерпеливо постукивая ножкой, когда в дверном проеме, наконец, появился племянник директора.
– Алла, Вы меня звали?
– Ах, я? Була справа. Навіщо швидка приїжджала? Хтось помер? (Ах, я? Было дело. Зачем скорая приезжала? Кто-то умер?)
– Что простите? Кто помер? Я украинский не очень понимаю… – растерялся парень.
Блондинка, цокнув, недовольно повторила, но более простыми словами:
– Говорю, чого доктора з'явилися?
– Ааа… Так дяде, то есть директору санатория, плохо стало.
– Як погано? Він же того… Преставився, – договорить Аллочке не дал подскочивший Степан Голова. Он схватил ее за руку и, резко потянув в сторону, прокричал:
– Дорогая! Там тебе мама звонит, быстрее беги!
– Уаа! Мамуля! – и вновь поразив каждого, она, как антилопа по равнине, ускакала по проселочным ямам в их домик. Оставив после себя лишь шлейф дорогого французского парфюма.
– Что она имела в виду? – с подозрением в голосе уточнил Толик у депутата.
– Так дура! Чего с блондинки возьмешь? – отшутился наш будущий президент.
– Да? Вероятно, мне все-таки стоит подучить украинский, – немного расслабившись, ответил он.
– Кх-кх, Анатолий, зачем приезжали врачи? С директором все хорошо? – прочистив горло, Степан Голова задал в итоге насущный вопрос.
– Ох… Такое дело… Вы главное не пугайтесь. Похоже, у дяди рецидив.
– Какой еще рецидив?
– Алкоголизм, – прошептал тому на ухо Толик. – Представляете, прихожу, дома дверь выбита, кругом беспорядок, дядя весь мокрый и в тине с бутылкой в руке храпит в шкафу.
– Ааа, – понимающе протянул депутат. – Вон оно как…
– Даа… И главное, он ничего не помнит! Врачи его осмотрели, сказали, что жить будет. Я в шоке. Почему он снова за алкоголь взялся спустя двадцать лет???
– Хм… Ну, передавай дяде, чтоб выздоравливал. Все понимаем, у самих бывает. Мы пока природой насладимся без вечерних развлечений. Народу передам об изменениях в расписании.
– О, Вы просто мой спаситель! Благодарю! – от души поблагодарил того конопатый Толик в чудной толстовке с картинкой на ней в виде замысловатого значка.
– Да ладно, бывай! – пожав племяннику директора руку, лысый Голова пошел к беседке.
Когда силуэт Анатолия скрылся в доме, к депутату начал стягиваться народ. Бывший бандит девяностых всем разъяснил ситуацию, чем непомерно обрадовал каждого.
В этот же вечер отдыхающие совместно наслаждались природой, а заодно кальяном, шашлыками и песнями под гитару.
Один только директор грустил под монотонные звуки капающего раствора в капельнице.
Толик же, как всегда, ближе к семи часам вечера уехал к себе. Тем более, что сильной любви к дяде он не испытывал, а ехать по темным дорогам опасно.
Но, кажется, все вновь забыли о кое-ком. В этот самый момент одна толстая мохнатая попа перевалилась в кем-то неосторожно оставленное открытое окно. За шумом песен и смеха совсем не было слышно шебуршаний внутри домика, затем в следующем домике и так по очереди.
***
Утро следующего дня всех обитателей санатория встретило яркими летними лучами, пением птиц и сюрпризами.
– Пусечка, это шо такое? – послышалось в полусне Степану Голове. Затем его последовательно начали трясти за плечо.
– Ну что там у тебя? – превозмогая похмелье, депутат с трудом разлепил глаза и посмотрел на свое белокурое чудо. В руках прекрасной блондинки были… панталоны! – Не понял. Ты поиграть решила? Меня такое не заводит, – и повернувшись к блондинке спиной, вновь попытался уснуть.
– Та Хоспадi! Iзвращуга! Це я знайшла на мiсцi зниклого недавно бiлизни! А еще ось (Да Господи! Извращуга! Это я нашла на месте недавно пропавшего белья! А еще вот!), – и ткнула прямо в лицо своего любовника какой-то красной тряпкой.
Тут-то терпению вспыльчивого будущего президента пришел конец. Рассвирепел, он рывком принял сидячее положение, срывая с лица, – Эм… Это что еще такое?! – в руках он держал знамя красных гвардейцев.
– Це я тебе хотiла запитати! (Это я тебя хотела спросить!) – насупившись, проворчала та, а потом добавила, – То шо, в комунiстiв пограти захотiв? Значить, класикою вже прiiвся, так?! Ти менi поясни одне, это панталони одягати буде? Ти чи я? (Ты что, в коммунистов поиграть захотел? Значит, классикой уже приелся, да?! Ты мне объясни одно, кто панталоны одевать будет? Ты или я?)
Если бы у депутата были волосы, в очередной раз полысел бы, как пить дать!
– Дурная что ли?!! Где взяла? – Аллочка ткнула пальчиком в сторону гардероба. Рядом с ним лежал распахнутый розовый чемоданчик, размером с пакет молока.
Степан насторожился.
– Его же украли?!
– Повернули, совiсно, напевно, стало… (Вернули, совестно, наверное, стало…) – пожала плечиками очаровательная барби.
– Ты нашла его, когда мы вечером вернулись? – бывший бандит лихих девяностых, не дожидаясь ответа, ловко скатился с кровати на пол.
– Чи не. Тоди його ще не було (Не. Тогда его еще не было).
Осознав, что кто-то прокрался к ним ночью и подкинул чемодан, с маневренностью гепарда Голова выпрыгнул в открытое окно. Аллочка подумала минутку, а устав от этого неблагодарного занятия, села делать педикюр.
Борис проснулся с прикованной ногой к железным прутьям кровати.
Журналюгам вновь повезло. На этот раз на журнальном столике их ждал сценарий на еще не представленный публике проект. Правда, весь помятый и погрызанный, но что-то из этого рванья еще разобрать можно было!
Полицейские обнаружили у себя вообще занятные гостинцы: клофелин и глушитель.
А аферистки в свою очередь – полицейский значок.
Похмелье сошло на раз. В каждом из населенных туристами домиков началось внутреннее собрание. Однако домик депутата пока был исключением.
Полицейские решили, что кто-то намекает им на неких преступников, связанных, а может и не связанных с плантацией конопли. Придя к таким выводам, они, нашпигованные прослушкой, рассредоточились под окна подозреваемых.
Аферистки, напуганные «жирным» намеком, что кто-то в курсе их делишек, готовились «сматывать удочки».
Сотрудники желтой прессы, погрузившись в свои гаджеты, печатали сплетню за сплетней, прилагая фото плачевного вида сценария. Читатели ликовали, комментарии сыпались градом, рейтинги взлетели, а начальство прислало каждому на счет по щедрому денежному бонусу. Читатели, завершив читать эти новости, переходили к новостям о речном монстре. К обеду о ранее неизвестной газетенке заговорили на государственных телеканалах.
Аллочка докрашивала седьмой ноготок. Депутат же все еще не вернулся домой, прячась на странного вида огороде. Здесь повсюду росла неправильная крапива, «некусачая». Этот своеобразный огород располагался за участком директора санатория, вглуби елового леса.
Борис.
А он с остервенением сейчас расшатывал старую кровать, пытаясь высвободить ногу. Устав через пол часа тщетных попыток, опытный киллер пошел на крайние меры: добровольно выбил ступню из сустава. Ощутив жгучую боль и так ему любимую свободу, он в ярости набрал номер своего заказчика, даже забыв закодировать вызов.
– Это я!
– Что?! Зачем ты мне звонишь?!! Мы же договаривались, – прошептал в ответ женский голос.
– Мы не договаривались о ментах! Другие условия – другие расценки! – заявил Борис.
– Какие еще менты?! Ты что несешь?!! Их с вами нет!
– Если так сильно хотела мужа вальнуть, следовало лучше готовиться! Ищи другого идиота, задаток останется у меня в качестве моральной компенсации. Адьос!
«Пи–пи–пи» – послышались гудки завершенного разговора.
– Попался, голубчик! – довольно прошептала Елена Патюк, уползая из-под окна наемника.
Аналогичные действия происходили и у дома аферисток. Компромат на них был записан. Студент Академии МВД Никита Шишов предусмотрительно подперев дверь двух »лисиц» пеньком для рубки дров, помчался отчитываться руководству.
Верны слова: «Новичкам везет!»
С майором и лейтенантом фортуна была не так приветлива, но услышав доклады своих подопечных, тут же связались с ОМОНом.
В момент переговоров о захвате преступников, к полицейским под прикрытием постучались. Пришлось прерваться и открыть треклятую дверь. К их удивлению гостьей оказалась Аллочка.
– Алла?! – воскликнула Светлана Агрипова. – Мы сейчас немного заняты, – но не дав ей договорить, блондинка потащила соседку в сторону своего домика.
– Алла! Что ты делаешь?! – попыталась разговорить пустоголовую красавицу лейтенант полиции.
– Котику! Вин помираэ! (Котик! Он умирает!) – заплакала Аллочка.
Майор и оба студента не отставали от девушек. Диалог они слышали, но сути уловить не могли.
– Какой еще котик?!! Алла! – прокричал Сергей Звягинцев.
– Мiй! Степушка! Мiй лисiй котику! (Мой! Степушка! Мой лысый котик!) – не поворачивая головы, пролепетала та в ответ.
– Ты имеешь в виду своего парня?! – кажется, поняв, что хочет сказать блондинка, уточнила Елена Патюк.
– Так! Йому погано!(Да! Ему плохо!)
Наконец, осознав причину такой паники Аллы, все, одновременно, не сговариваясь, увеличили скорость.
Депутат лежал на полу в прихожей весь опухший и покрасневший. Из его легких доносился свист.
– Степан! Степан Голова! Что с Вами произошло?
К сожалению, бедолаге было настолько плохо, что говорить он не мог. Пришлось прибегнуть к осмотру. Неожиданно, при снятии футболки выпало несколько характерных листочков.
«Нашли! Конопля!» – одновременно подумали полицейские.
Аллочка бегала вокруг, как курица с отрубленной головой.
– Алла! Успокойтесь! – остановил ее Никита Шишов. – У депутата есть аллергия?
Блондинка пришла в себя, после чего закивала утвердительно головой.
– Где его лекарства? – тут же поинтересовался майор.
– Тут! Вiн менi завжди забороняв дивитися його лiки. Але я ж його люблю! (Здесь! Он мне всегда запрещал смотреть его лекарства. Но я же его люблю!) – любовница Головы быстро процокав каблучками к прикроватной тумбе, вытащила портмоне.
Светлана Агрипова сразу нашла в его содержимом нужное лекарство в виде шприца с наклейкой «при аллергии», а затем вколола его уже посиневшему депутату в бедро.
Спустя десять минут Степан Голова пришел в себя. Отек сошел.
– Алла, – просипел политик.
– Я тут, котику! – подлетела блондинка.
– Ты, это, прости меня, а? И… Выйдешь за меня? Обещаю, что разведусь!
– Дорогий! (Дорогой!) – заплакала Аллочка, но теперь уже слезами счастья. Взяв его за руку, она прошептала, – Ти, головне, видужуй! Я згодна! (Ты, главное, поправляйся! Я согласна!)
Идиллию пришлось нарушить.
– Кхм-кхм! Степан Голова, позвольте представиться уже официально. Майор полиции Сергей Звягинцев. Следствию необходимо Ваше сотрудничество. Откуда у Вас листья конопли?
– Майор?! Следствию?! Конопли?! Я, что, все-таки умер, да??? – шокировано простонал Степан.
– Нет, уверяю. Мы здесь, чтобы пресечь распространение наркотиков по району и городу в целом. Где Вы обнаружили это? – спросил полицейский, демонстрируя зеленый листик.
– Так вы про крапиву? Это на нее у меня случилась аллергия? Редкостная дрянь! За участком директора, вглубь леса по прямой.
– Все-таки директор! Пойдет по всем статьям! – возликовала в голос Елена Патюк.
– Ээ… Не думаю, – прокомментировал депутат.
– Объяснитесь! – потребовала, недовольно поджав губы, лейтенант.
– Короче, я когда там ныкался, увидел племянника директора. Как его там? О! Точно! Толика. Он приехал на скутере, срезал листья с нескольких кустов. Потом позвонил некоему Дио… Дионайсу. А, нет! Стоп! Бог еще такой был.
– Может, Дионис? – подсказал Никита.
– Во-во! Паренек верно говорит. Они договорились, судя по диалогу, о крупной поставке сегодня ночью!
В такую удачу было сложно поверить!
Дионис – легендарный наркобарон на территории современной Евразии. Он не только в государственном розыске. За него назначена награда ИНТЕРПОЛом!!!
– Благодарим за помощь следствию! Это зачтется! А, да. Посидите сегодня дома. Это приказ!
– Служу Отчизне! – отдал честь никогда ранее не служивший бывший бандит.