Сергей Юрьевич Личис
На свободу!
В моих глазах потемнело…
« Итак…– продолжал начальник тюрьмы, – мы рассмотрели Ваше прошение и решили, что мера пресечения, гражданина Сергей Лио, вправе быть обжалованной. Ваша мера пресечения может быть изменена от пожизненного заключения на пятнадцать лет, при условии, если за вами не будет наблюдаться попытки вернуться к прежнему образу жизни. Сейчас, две тысячи восьмой год. Вам тридцать пять лет, Сергей. Срок вашего прошения 15 лет. Генеральная прокуратура, и генеральный суд, выдали постановление о Вашем освобождении. И сейчас Вы, подписав ряд документов, можете, минуя камеры, идти в сопровождении охраны-конвоя на выход. Ваши личные вещи сможете получить по прошествии суток вместе с документами о освобождении. Вы – свободны!»
У меня подкосились ноги, закружилась голова, я присел на корточки, чтобы не упасть.
«Ну что, голова кружится?»– улыбался начальник.
«Я чуть посижу, ладно?» – прошептал я.
«Ладно! Сиди, сиди, – разрешил полковник, – пятнадцать лет все-таки просидел и даже не смог предположить, что такое будет. От такого не только голова закружится! Снимите наручники с него,» – скомандовал он охране.
«Вот, ручка, – он протянул ее мне, – вы должны подписать документ о том, что со всем сказанным ознакомлены».
Буквы постановления плыли у меня перед глазами, их застилали горькие, горячие слезы. Они хлынули мощным водопадным потоком по моим небритым щекам. Слезы.. Слезы скатывались и падали крупными каплями на тюремный пол. Я пакал… Впервые с детства я плакал и, это были слезы освобождения и радости. Я уткнулся в рукав робы и стал их вытирать.
«Где у Вас восток?»
«Там,» – указал он мне удивленно
Я упал на колени: «Благодарю Тебя, Владыка, что сотворил сие Ты для меня!»
***
Был девятый час утра. Меня вывели во двор тюрьмы. Я шел по узким тюремным улочкам с высокими зданиями тюрьмы с обоих сторон. В лицо ударил весенний, теплый ветерок. Я все еще шел в сопровождении охраны, но близился конец этому тюремному аду, в котором я провел свои 15 лет жизни…
Наконец, вот они, высокие, метров шесть в высоту, ворота. Это последнее, что меня держит здесь.
Ожидание…Минуты, кажутся вечностью… Заработал двигатель, и ворота стали медленно смещаться влево. Мое сердце бешено колотилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди…Секунда, две, три… Я всего лишь на мгновенье закрыл глаза и резко открыл….
Яркое, утреннее солнце ослепило меня. И это чувство было восхитительным!
Я забыл за пятнадцать лет, что нужно щурить глаза, когда светит солнце, но сейчас я вспомнил. Впереди меня была дорога. Вдалеке ее, на холме, я увидел храм с играющими на солнце куполами.
«Отец Арсений, – подумал я. – Я сейчас пойду к нему. Да, именно сейчас, я пойду к нему!»
Я шел по дороге, а навстречу, мчались машины. В них сидели люди, и они совершенно не понимали, какое богатство они имеют вокруг! Свобода!!! О, как же мало всего, оказывается нужно человеку для того, чтобы быть счастливым!
Вот и холм. Перед мной храм, и из него выходят люди. Видимо, только что закончилась служба. Нанеся крестное знамение, я зашел во двор храма и увидел Отца Арсения, который разговаривал с какой-то женщиной.
«Отец Арсений!» – позвал я. Он посмотрел в мою сторону и, щурясь, произнес: «Сергий, ты?»
«Я, батюшка!»
«Откуда ты здесь? Ты что, убежал? «Нет, батюшка, – ответил я, – меня отпустили».
«Отпустили?» – удивился он, но при этом улыбнулся.
«Да, батюшка. Бог творит чудеса!» – сказал я. Он благословил женщину и, та отошла.
« Ну, давай, расскажи все, – попросил меня он, – у нас сейчас трапеза, и ты мне можешь за ней все рассказать в подробностях».
Мы последовали в трапезную. Отец Арсений объяснил:«Сегодня страстная пятница, и стол у нас сегодня скудный в еде, как это полагается, но, тем не менее».
Совершив перед трапезой молитву, мы сели за стол, батюшка меня представил всем. Затем посветил меня в то, что его приход – это община, в которой живут все вместе и служат Богу, помогая друг другу, к чему изначально и призвана церковь. В этой общине он являлся духовным попечителем. Я же рассказал о себе: все что случилось со мной, и как Бог сотворил чудо, что я оказался на свободе.
Отец Арсений настоял, чтобы я пожил в общине, чтобы вместе отпраздновать Пасху. Я остался.
После субботы наступила служба, во время которой совершается всенощная, и начинается великий праздник Пасхи Христовой. Мы все, вместе с батюшкой, служили, и я понял, какой потрясающе красивый и вдохновенный смысл этой службы.
Далее была трапеза с праздничной агапой.
Мне предложили остаться здесь и быть вместе, но меня тянуло туда, где восходит солнце. Я хотел нести все то, духовное, что открылось мне, другим людям, которые еще не знают этого. Я знал и чувствовал, что среди этих людей, была она, моя вторая половина.
Я стоял лицом к востоку на вершине холма. Был потрясающе красивый рассвет. Отсюда, я видел, как место, где пробыл долгие пятнадцать лет, эта черная полоса, постепенно освещается лучами солнца и превращается в единую бесконечно светлую дорогу.
Бил колокол. Теплый луч солнца обнимал и согревал меня. Из земли пробивалась зеленая травка, а впереди были огромные невозделанные просторы, и где-то далеко жила и ждала меня моя вторая половинка…
КОНЕЦ
