Сергей Остапенко
Чердак
– Привет, пап! – сын прискакал к монитору. – А мы вчера во дворе костёр жгли!
– Здоров, богатырь! Вы там бабулину дачу, царство ей небесное, не спалите мне!
– Ну, а хлам-то, куда девать?
– Да пусть себе лежал бы. Он что, мешает?
– Мне вещи хранить негде. То рассада, то консервация. А там места то – дуром, только освободить надо.
– Да ладно, я шучу. Но всё равно, не выбрасывайте почём зря, всё ж память…
– Пап, а что это?
Андрюшка ткнул в объектив какую-то странную вещь. Ребристая поверхность в деревянной раме. Я наклонял голову так и эдак, силясь понять, что это, но в голову так ничего и не пришло.
– Не знаю, – честно признался я.
– А это нужное, или можно выбросить?
Я вздохнул. Да, нахозяйничают они там без меня.
– Да оставьте, может сгодится на что.
– На кой оно? Только место занимает.
– Ладно, – сдался я. – Между нами двести миллионов километров, а вы мне про бытовуху. С оценками как дела?
Перерыв пролетел незаметно. Как всегда, под конец болтали уже о чепухе, молчали, общались больше возгласами и междометиями. Всё выговорено. Новостей-то особо нет. Чем тут поделишься. Андрюшка, конечно, растёт не по дням, а по часам. Когда вернусь, наверное, уже девчонка у него появится. Хотя, кто их знает, это поколение. Они из своих нейрошлемов не вылезают, больше времени там, в псевдореале проводят, чем наяву. Что из них только вырастет. Впрочем, мы ведь когда росли, тоже старшие думали, что ничего путёвого из нас не выйдет, раз мы всё время в смартфоны пялились. А мы вон чего, астероид вот крошим, полезные ископаемые добываем в объёмах, которые для земных месторождений просто немыслимы. Нормально человечество развивается. Всё путём.
После туалета и разминки я вернулся в кресло за приборной панелью, надел операционный контур, проверил отметки системы, которые она сделала в моё отсутствие. Всё в порядке. Скукота.
И тут меня осенило! Это ж они стиральную доску на чердаке нашли! Точно! У бабушки была, да, она ею правда не пользовалась уже особо, машиной стала пользоваться. Но избавляться от неё не хотела – мол, мало ли, может вдруг свет отключат, а понадобится срочно стирать. Или пятно сильное будет, с которым автомат не справится. Раритет. Наверное, это ещё от её мамы осталась. Надо же, я и забыл. А Андрюше-то, откуда знать, что это такое? Да и Люда ни разу на моей памяти не стирала руками. Прогресс, да. Знания о назначении вещей из прошлых эпох теряются. На старый компьютер в музее посмотришь – что за нелепый коробок! Кстати, а ведь наши родители, глядя на современные устройства, наверное, тоже не смогли бы распознать, что это такое и для чего предназначено. Такой вот парадокс – стоит выпасть из контекста эпохи, и ты перестаёшь её понимать. А фантасты ещё пытались угадать, как могут выглядеть цивилизации в иных мирах. Наивные. Это вообще без шансов. В упор будешь смотреть на что-то и не распознаешь в этом созданное чужим разумом…
Когда до конца смены оставалась пара часов, я поймал себя на том, что после обеда так и не смог как следует сосредоточиться на рабочих задачах. Что-то беспокоило меня, но причина этого беспокойства постоянно ускользала. Или, может, я прогонял её от себя. Но потом всё же решился и отправил вызов Майклу.
– Ну что, коллега, больше ничего странного не было?
Судя по всему, я тоже «подгадал со временем» – он явно готовился к обеду.
– Два или три case, – кивнул он. – У тебья тоже такое?
– Нет, мой комплекс ни на что похожее не натыкался. Приятного аппетита.
– Спасибо! А почему ты спросиль?
– Да так, просто, – соврал я, вспоминая очертания разрушенной горным комбайном ребристой поверхности. – Может, надо было оставить эту штуку, как есть, для изучения?
