Сергей Михайлович Кулагин
Ультразвук
На одном из самых крупных сосудов появился размашистый раскол, впускающий в герметическую систему воздух. Бусинки мелких пузырьков вызвали выброс реакционной смеси с воспламенением.
В тот момент я испугался. Ещё понял, что могу потерять. Настоящий страх пришёл после разрыва одной из колб за спиной. Тело покрылось липким потом, взгляд блуждал по лаборатории, ища выход среди химического хаоса. Вот и всё, подумал я. Конец. Даже не знаю, чего мне больше жаль – жизни или несбывшейся мечты… Из ступора вывела пощёчина, щедро подаренная Алиной. Толкнув к выходу, она кричала:
– Бежим! Бежим! Бежим!
Я схватил её за руку, мы развернулись и рванули к выходу. Один за другим раздались гулкие хлопки. Слева и справа разлетались кипящими брызгами колбы, орошая всё вокруг острым стеклом. У самого выхода мы остановились и снова обернулись, ища Виктора, а потом взорвалась огромная плоскодонная колба.
В момент взрыва, Алина повернулась ко мне лицом, закрывая нас спиной. При этом она приблизила свою голову и с теплом поцеловала меня в лоб.
Девушка отпустила меня лишь, когда мы оказались в коридоре. Алина тревожным взором окинула меня с головы до пят и выпалила:
– Сашка, ты цел?
Я смотрел на окровавленные плечи и предплечья Алины и не мог произнести ни слова. Её сапфировый сарафан был весь покрыт багровыми потёками. Из ран на шее тонкой струйкой сочилась кровь. Меня спас велюровый пиджак, который теперь точно придётся выкинуть и плотная фланелевая рубашка.
Едва хлопки в лаборатории поутихли, к нам выбежал взъерошенный Виктор, окутанный запахом едкого дыма.
Прокашлявшись, он спросил:
– Как вы, ребята?
Взглянул на Алину, Виктор прикрыл рот рукой, пытаясь подобрать слова. Она спокойно посмотрела на свои ладони и пропитанную кровью одежду. Дрожащим голосом попыталась нас ободрить:
– Ребят, не волнуйтесь, пожалуйста. Сейчас главное – обесточить лабораторию, чтобы в здании ещё кто-нибудь не пострадал2.
Я кивнул, хотя возвращаться в лабораторию было опасно. Виктор со мной и Алиной не согласился:
– Ты хочешь, чтобы я вернулся туда? Ха! Я похож на самоубийцу?
Алина набрала воздуха в грудь, задержала дыхание и вошла в лабораторию. Я ринулся за ней, как только увидел осколки стекла на её спине…
***
– Доброе утро, Игорь Михайлович. Можно?
Прозрачное силовое поле мгновенно растворилось, позволяя мне войти в просторный кабинет шефа. Михалыч закрыл голографические вкладки документов, снял очки, устало потёр глаза и переносицу.
– Да, Саша, проходи. Что вызвало взрыв в лаборатории?
Я пожал плечами и коротко выдохнул в ответ:
– Спросите у Виктора.
Михалыч жестом указал на кожаное кресло.
– Присядь.
Я покорно присел на край. Нам принесли горячий кофе с печеньем, кабинет пропитался приятным, слегка пряным ароматом ванили.
– Я его уволил.
– Напрасно, – негромко произнёс я. – Он отличный биохимик, к тому же страховка покроет все расходы по восстановлению лаборатории.
Лицо шефа помрачнело, он встал, прошёлся по кабинету, сел:
– Страховки нет.
– Как так?
– Как-как, кАком кверху! – воскликнул шеф, снова вскакивая. – Юрист не заключил договор, за что расплатится рублём на пару с твоим биохимиком.
– Это же неподъёмные деньги! – Я знал, так как часть оборудования заказывал сам. – Виктор отработает, могу за него пору…
– Хрен бы с ней с лабораторией, – не дал мне закончить шеф. – Он же вас с Алиной чуть не угробил. Или ты считаешь, нарушения техники безопасности можно прощать?
– Нет, но…
Я промолчал, задумавшись. Да, Виктор поступил необдуманно – это факт. Да, мы могли погибнуть, однако обошлось. Да, Виктор струсил. Три «да», против одного «но» – у Вити год назад родились две маленькие девочки. На моих депозитах хранилась внушительная сумма, которую я много лет откладывал ради воплощения своей мечты. И хоть понимал – с мечтой теперь придётся повременить, решил помочь другу.
– Игорь Михайлович, прошу разрешить погасить штраф Виктора.
– Саша, зачем? – шеф сел и посмотрел мне прямо в глаза.
– Витя – мой друг! Пожалуйста, позвольте ему помочь.
– Твой Виктор – трус и враль, – заявил Михалыч. – Мало того, что чуть не угробил лучшего сотрудника, так ещё про подставу наплёл. Не очень хороший друг, ты бы поискал другого.
– Друзей не выбирают, не находят, – тихо произнёс я. – Они просто есть.
Я прикасаюсь к браслету. Вспыхнула голограмма с отображением счёта. Шеф изучал баланс и с удивлением посмотрел на меня:
– Саш, ты ничего не тратил из того, что заработал?
– Почти, – усмехнулся я. Про мечту рассказывать не хотелось.
– Саша, не глупи, придётся снять практически всё.
Я вздохнул, пытаясь облегчить душевный груз и ноющую печаль.
– Игорь Михайлович, а вам не кажется странным, что инцидент в лаборатории имел слишком разрушающие последствия? Может, Витя не лгал, когда говорил, что его подставили?
– Нет, тем более это не первый его косяк.
Михалыч долил себе кофе, потёр ладонью лоб. А я продолжил:
– Витя – толковый химик. И никогда не допускал бы настолько серьёзных ошибок. Игорь Михайлович, желательно всё же в этом деле разобраться…
– Саша, мне звонил генеральный, хотел возбудить уголовное дело, но я упросил ограничиться штрафом с последующим увольнением.
Михалыч внимательно на меня посмотрел. Потом перевёл взгляд на сумму депозита, а затем прикоснулся к рабочей панели за своим столом. Деньги списались, на браслет загрузился виртуальный чек.
Я с улыбкой посмотрел на шефа:
– Спасибо босс! И… если можно, не говорите Виктору. Мне помочь в радость, а он зациклится на долге.
– Хорошо.
Я встал, когда шеф снова ко мне обратился:
– Как продвигается работа по модернизации ультразвуковой аппаратуры?
– Игорь Михайлович, мне бы в отпуск, – робко промямлил я.
– Врачи доложили, что в лабораторном апокалипсисе Виктора ты практически не пострадал, так?
Я кивнул, не ныть же о паре царапин.
– Надеюсь, объяснять с какими людьми мы имеем дело не нужно?
– Дайте мне пару дней, я подготовлю и пришлю список оптимизаций, которые можно внедрить в текущих условиях.
– Хорошо, жду.
Мне не хотелось возвращаться на работу, первый раз в жизни, сейчас, по крайней мере. Все мои мысли занимала Алина.
***
Я плюхнулся в кресло, швырнув виртофон на стол. Освободил конфету от фантика, бросил сладость в рот, чтобы она хотя бы немного растворила сердечную горечь3 Ничего из предложенного списка оптимизаций, заказчикам не понравилось, они ждали от проекта огромной прибыли, причём в обозначенные договором сроки. Шеф понимал, что я не обладаю волшебной палочкой, но всё же заверил, что верит в меня, а значит опять: работа, работа, работа…
Подошла Алина, сегодня у неё второй рабочий день после выписки из больницы. Я испытывал радость, но всё ещё за неё переживал.
Алина улыбнулась, молча рассматривая моё лицо.
– Рожа в шоколаде, да? – фыркнул я, вытирая рот.
– Саша, хочешь кофе? – хихикнула она. – Или сделать тебе чай?
– Какой, блин, чай? Алина, я на грани отчаяния. Ничего не получается!
Я достал очередную конфету, проглотил, почти не разжёвывая.
– Что за волшебство – одну съешь, вторая в рот просится.
Алина дотянулась до моей рабочей панели, загрузила новую сессию на голографе. Активировалась система анализа, прогнозирующая вероятность успеха, финансовую стоимость гипотетического проекта, время подготовки и прочие важные параметры.
Система мелодично пиликнула, извещая о полной готовности к работе. Алина решительно кивнула головой.
– Саша, я попробую систематизировать все полученные тобой данные. Наверняка решение где-то на поверхности.
– Да гори оно огнём! Уже всё перебрал. Лучшие варианты заказчик категорически отверг. Заслон по всем фронтам. Давай возьмём отпуск и уедем к морю?
Алина воодушевлённо улыбнулась, корректируя параметры системы.
– Ты веришь, что нас отпустят?
– Конечно же, нет. Показывай, что ты там смоделировала.
– Саша, я подумала, что вместо научно обоснованных вариантов нужно предложить… Эм-м-м… Необычные?
Я посмотрел на мерцание голограмм, проливающее свет на спокойное лицо Алины. Хотел сказать, что в науке нет места чудесам, но промолчал. Её пальцы порхали над контекстным меню, отображая подсказки системы.
Сделал глоток минералки, приложил прохладную бутылку ко лбу в надежде, что это поможет моему мозгу, вскипающему от безнадёги.