Роман Владимирович Арефкин
Бесцветье

«Бесцветье»

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

Предисловие

Едва ли я смог бы лаконично охарактеризовать этот роман, уповая на жёсткость критериев которыми редакторы часто подвергают «межеванию» продукт длительного и часто непростого процесса – воспроизведения оттенков ускользающих идей, теряющихся среди многочисленного роя повседневных дум, вытесняющих из нашей жизни перспективы взглянуть на окружающую нас действительность с несколько иной перспективы.

На этапе «вычитки» и редактирования я неоднократно задавался вопросом, какую цель может преследовать мой читатель, перелистывая страницы, скользя взглядом по строкам в погоне за отражением той мысли, что нашла своё отражение в этом тексте. Очень скоро я понял, что было бы по меньшей мере ошибочно предполагать, что «узы моей субъективности» позволили бы мне с достоверной точностью определить настроение читателя, оказавшего мне доверие. Мне бы хотелось верить, что заинтересованный ум не станет довольствоваться лишь тем, что нашло своё отражение на страницах этой книги. Каждый факт, который был упомянут героями романа может быть проверен, прибегнув к сторонним источникам, подчёркивая связь моего «fiction» с объективной действительностью, которую мы часто недооцениваем, порой даже незаслуженно оскорбляем, навешивая на неё ярлык «обыденности» Я также полагаю, что подобный подход может послужить мостом между увлекательным чтением и процессом познания, та невидимая нить, связывающая «вымысел» с «реальностью», сплетая эти материи в тот неповторимый клубок, которому всё те же критики и редакторы, в своё время, придумали практически «оксимаронный» термин – магический реализм.

Однажды, легендарному Хорхе Луи Борхесу, во время одного из интервью, задали вопрос, о том, было ли его произведение основано на реальном научном феномене, ведь автор в качестве локации своего произведения выбрал реально-существующую улицу в Буэнос-Айрес. Разумеется Борхес ответил, развеяв «тревожные сомнения» прессы, но он также и пояснил, что в его произведении он оставил немало того, что в действительности являлось частью его жизни, посему то, что для читателя видится «fiction», для него – реальность.

Когда я читал «Алеф», помимо таланта автора, нашедшего свою реализацию в произведении, моё внимание «утопало» в контексте описываемого события, благодаря его реальности, заставляя меня «копать глубже», возводя блистательное произведения едва ли не до уровня «руководства к познанию» Этакой «пропедевтики» в самые разнообразные науки, обращая моё внимание на те вопросы, которые я до того момента не расценивал как «примечательные»

Разумеется, я никогда не осмелился бы проводить параллели между моими скромными произведениями и трудами Борхеса, однако мне очень хотелось бы верить, что пытливые умы моих читателей в один из дней разделят это чувство единения мысли – «вымысла» и «реальности», сводя воедино приятное времяпрепровождение и обогащение своих знаний.

Приятного прочтения.

Часть 1

Мужчины на пропускном пункте замерли все как один, когда из проржавевшей «буханки» вышла женщина, огненно-рыжие волосы которой словно пламя вспыхнули в тусклом, мрачном пространстве дождливого утра. Женщина что-то сказала водителю в кабине, тот махнул рукой в ответ. Раздался скрежет коробки передач лишённой синхронизатора, неказистый автомобиль продолжил свой путь по ухабистой, испорченной многодневными дождями дороге, чтобы исчезнуть в густом утреннем тумане.

Женщина присмотрелась к зданию пропускного пункта, словно убеждаясь, что ей по адресу. К сожалению, так оно и было. Всем, кому приходилось посещать посёлок Кварот следовало сперва пройти пропускной пункт. Таков был закон и никто никогда не задавался вопросом.

Уже очень давно никто не посещал посёлок Кварот, и посему для служащих пропускного пункта стало полнейшей неожиданностью появление особы, всем своим видом не вписывающейся в саму «материю» местного быта.

Женщина была одета по погоде. От дождя её защищал классический плащ, с широким поясом на талии. По пенящейся, от избытка влаги, грязи шагали сапоги-ботфорты, скрывающие ноги женщины выше колен. Тем не менее, гостья неприветливого края не выказывала слишком явных признаков пренебрежения, очевидно предпочитая не замечать неизбежные недостатки местной среды.

– Чем помочь можем, уважаемая? – такой была первая фраза, с которой смотритель пропускного пункта обратился к незнакомке.

Женщина отыскала взглядом наиболее чистое место на дощатом полу и остановилась там. Затем, расстегнув несколько пуговиц своего плаща, она запустила внутрь руку в чёрной, замшевой перчатке. Через секунду рука вернулась, сжимая некий документ.

– Вот. – прозвучал уверенный, не очень высокий голос. Не глядя на смотрителя, женщина протянула пожилому мужчине документы.

Привычным движением смотритель принял бумаги, и поправив свои очки, приступил к изучению.

– Что же вы госпожа-хорошая… – бурчал мужчина – сами то из той колымаги свой багаж тащите ? – как бы между делом спросил смотритель.

– Ну на встречу мне никто не поспешил. – ответила женщина, окидывая взглядом помещение, которое было простым деревянным бараком со сквозным выходом. Вдоль одной из стен была приспособлена убогая деревянная скамья. На ней сидели двое мужчин, одетых в такие же обноски, что и смотритель, однако они не имели ни отличительных знаков служащего, не намерений задавать какие-либо вопросы. По крайней мере, такое складывалось впечатление.

– Ну так вы это… – промямлил смотритель – могли попросить!

Женщина слегка улыбнулась в ответ.

– Попросить кого? Ваши окна из-за грязи давно слились со стенами, я понятия не имела, есть здесь кто живой!

Внезапно один из мужчин, сидевших на скамейке, тот что был низкого роста и до безобразия тощий, зашёлся неуместным, невротическим смехом.

И женщина, и смотритель уставились на смеющегося мужчину, под их пристальными взглядами тот замолчал столь же внезапно, как и засмеялся.

– Сударыня шутит – что искру вышибает! – не характерным, даже для своей комплекции, голосом проговорил мужчина – Я бы первым сударыне вызвался помогать, абы знал, что такая оказия случится!

Сидящий рядом мужчина просто лыбился, отведя взгляд в сторону. Ему явно было не комфортно, когда женщина смотрела на него.

– Не обращайте внимания, – говорил смотритель – это наши местные балбесы. Они, знаете, людей «со стороны» уже тыщу лет не видели. Им пообвыкнуть надо.

Женщины улыбнулась и в полголоса проговорила:

– Главное, чтобы я к ним привыкать не начала. – эту фразу она сопроводила лёгкой улыбкой.

– Так, стало быть, это вы из-за нашего доктора? – спросил смотритель, вновь углубившись в прочтение документа – Помню, помню. Говаривал господин Феодор, пару недель назад. Но знаете, мы особо этому не верили.

Взгляд женщины говорил сам за себя, и ей не пришлось озвучивать свой вопрос.

– Ну видите, посёлок наш, Кварот стало быть, маленький совсем, на отшибе мира находится. Сюда нормальные люди не едут.

После сказанного повисло неловкое молчание. Женщина предпочла сделать вид, будто бы не заметила последней фразы.

– Лекаря нашего как ветром сдуло, после инцидента с супругой старосты, – проговорил вдруг один из мужчин, сидевших на скамейке у стены – да и с их первенцем не очень получилось…

Смотритель, выдвинув ящик стола, что сопровождалось противным скрипом, достал какую-то печать на старой деревянной оснастке. Этой печатью он ударил по какой-то форме на пожелтевшей от прошедших лет бумаге.

– Вот, госпожа Эльвира, – говорил смотритель, протягивая женщина обратно её документы и свежо-испечённый пропуск – с этим вы теперь вхожи. Я бы вам всё рассказал, но всегда лучше увидеть, чем сто раз услышать.

Женщина приняла бумаги, убрав их все, кроме пропуска, обратно во внутренний карман плаща.

– Что мне стоит увидеть в первую очередь? – с плохо скрываемой насмешкой в голосе спросила Эльвира.

– Нуу… – затянул было смотритель – у нас не так много достопримечательностей, да и этот туман, уже который год висит плотной пеленой. Много не разглядите. Я думаю, староста наш вам всё покажет.

– Ясно. – ответила Эльвира, убрав в наружный карман плаща пропуск и поправив свою капну огненно-рыжих волос – Где я теперь найду вашего Феодора?

Из-за спины послышался кашель, Эльвире показалось, что это было больше похоже на собачий лай.

– Что его искать-то! – откашлявшись, сказал второй, хранивший до сих пор молчание, мужчина – Он уже второй год от своего Замка далеко не отходит. Там он.

Дорога до Замка была столь же отвратной, как и за пределами посёлка Кворот. Местами она брала подъёмы, не очень крутые, но из-за обильных, не прекращавшихся дождей грязь стала настолько жидкой, что каждый шаг давался с трудом. Затем подъёмы сменялись спусками, и вновь приходилось прикладывать усилия, чтобы не поскользнуться и не упасть. Эльвире, сапоги которой уже по самую щиколотку были покрыты толстенным слоем грязи, казалось, что если она позволит себе неосторожность и всё-таки упадёт, то расстилающийся океан грязи помчит её вниз по холму до тех пор – пока не начнётся новый подъём.

Женщина шла не одна, смотритель распорядился, чтобы неразговорчивый мужчина проводил её до Замка.

«– Путь здесь не далёкий, но туман густой нынче висит, если сами пойдёте – заплутаете» – пояснял смотритель.

Несколько раз Эльвира пыталась заговорить со своим проводником, чтобы вызнать у него хоть какие-то сведения, но мужчина отделывался лишь короткими репликами и не шёл на контакт.

Вскоре сквозь пелену тумана показался силуэт величественного леса. В тех краях, откуда Эльвира прибыла, такого леса ей видеть не доводилось. Он целиком состоял из хвойных пород, и каждое дерево было огромной высоты, с широкими, раскидистыми ветвями, покрытыми обильной, насыщенной хвоей. Стволы же этих зелёных исполинов были толстенными и представлялись скорее колоннами, которые сама местная природа возвела, дабы предотвратить неминуемое падение небосвода на Кварот с его жителями.

Небо, надо сказать, было серым от нагромождения дождевых туч, отчего казалось тяжёлым и довлеющим над остальным пространством. Эльвира, с того момента как проснулась в автомобиле извозчика, уже неоднократно Замечала как много общего у этого неба было с серыми, каменными сводами пещер. Из-за густоты туч не представлялось возможным даже предположить, где спрятался солнечный диск, дающий ту малую толику света, которой довольствовались местные обитатели.

Не мудрено, думала Эльвира, что местные часто страдали от болезней. Когда её сюда отправляли, одна из причин выбранного места назначения, где посланнице предстояло проводить свою работу, стала именно болезнь, с которой столкнулись люди в посёлке. Женщина хорошо помнила, как засветились глаза членов Конвента, когда они обозначили ей рамки предстоящего расследования.

«– Ну что же,» – продолжала размышлять Эльвира, одновременно прилагая усилия, чтобы не оступиться в скользкой грязи – «их предыдущий доктор «был таков», и никто его не ищет. Стало быть, на то есть свои причины и это далеко не первостепенная по важности задача»

Сам посёлок Кварот проступил через пелену тумана после того как женщина и её проводник преодолели последний холм и прошли через не очень густой пролесок. В лесу было темно и Заметно прохладней чем на равнине.

– Зимой здесь должно быть несладко. – Заметила Эльвира, на что ей сопровождающий только пожал плечами.

– Сладко-не сладко, что делать? Мы здесь уже давно и за пределы ни-ни. – пояснил мужчина – Бывает конечно прихватит до немоготы, так, что аж сосны трещат, но это день или два, а так – просто холодно.

– Весьма радушный край. – ехидно подметила женщина – А чем живут местные? Раз Кварот покидать им нельзя…

– Да что посеют, то и пожнут. – ответил мужчина – Здесь у нас выбор не велик, в таком то климате. Растёт редкий плод, да и скотина кое-какая водится.

Вдруг мужчина остановился в пол оборота к Эльвире и произнёс:

– Хотите верьте, хотите нет, но у нас здесь груша растёт.

– Груша?

– Угу. – кивнул мужчина, вновь поворачиваясь лицом к тропе, которая как путеводная нить пролегала под ногами, исчезая в тумане в нескольких метрах от путников.

Посёлок Кварот был разделён на две части неказистой, узкой рекой, вода в которой текла вяло и была такой мутной, что Эльвире сперва показалось, она была сделана из того же вещества что и туман. У реки было два берега, образованных крутыми холмами, из которых в некоторых местах проступали чёрные скалы. Цвет этих минералов сильно контрастировал на фоне обще серости, отчего камень напоминал обсидиан.

Деревянные дома в один, иногда два этажа раскинулись по оба берега от реки, на самых холмах. Те, кто строил эти сооружения, использовали природный ландшафт в качестве фундамента. В своём большинстве дома были неказистые, и на каждый более-менее приличный дом приходилось по две-три ветхих лачуги. Глядя на подобные сооружение Эльвира задалась вопросом, как вообще их обитатели выживали в таких жилищах, если зимой здесь следовало ожидать морозных дней.

Проводник остановился у того места, где тропа, по которой он вёл женщину, расширилась, образовав некий пешеходный островок вокруг указательного столба с несколькими табличками.

– Вот, госпожа, – говорил мужчина – пойдёте отсюда на север, по вот этой дороге, так выйдите прямо ко двору Замка. Там уже давно нет слуг, так что не тратьте время понапрасну у ворот – никто не отворит.

– И как же мне быть? – удивилась женщина.

– Просто входите. – ответил мужчина, не придавая значения словам – Там дальше будет сад, с центральной аллеей. Вот по ней и идите. Она приведёт вас к входной группе в Замок. Опять-таки не стучите и не зовите никого. Заходите внутрь. Если вам повезёт, господин Феодор будет у себя.

– Послушайте, – Эльвиру начинала раздражать сложившаяся ситуация – а вы что, не можете проводить меня прямо до Замка? Мы проделали весь этот путь…

Мужчина покачал головой.

– Нет, нет, об этом и речи быть не может.

– Почему?

– Мне нельзя туда. Я не принадлежу Замку.

– А я, стало быть, принадлежу? – вопрос женщины был скорее риторическим.

– Ну…вы… – Замямлил мужчина – Вы дело – другое. Вы посланник.

– Что? – изумилась женщина.

– Вы призваны в Замок, покуда в ваших услугах нуждаются.

Эльвира уставилась на мужчину. Её удивили сказанные им слова.

– Что там вообще такое, в этом вашем Замке? Из-за чего весь этот переполох?

Вместо ответа мужчина вдруг отвёл взгляд в сторону и пробубнил что-то себе под нос. Эльвира не расслышала его и попросила повторить. Мужчина сказал, что ему пора было возвращаться на пропускной пункт.

Оставшись одна, Эливира постаралась поскорей взять себя в руки. Ей это удалось, хоть непосредственно в её руках оказался её багаж, который теперь ей предстояло нести самой. Стряхнув обильно налипшую грязь на некогда изящные дамские сапоги, женщина подошла к столбу с указателями. Всего три деревянные таблички указывали в разные направления. Одна из табличек приветствовала читающего фразой: «Добро пожаловать в Кварот»

Эльвира ещё раз осмотрелась. Из некоторых домишек показались люди, это были те любопытные жители, необременённые дневными заботами, для которых появление нового человека казалось новостью – заслуживающей внимания.

Эльвира не могла остаться неЗамеченной. Из-за её пламенно-рыжих волос, уложенных в Замысловатую причёску, издалека она, одетая в серого цвета плащ, могла напоминать горящий в промозглом воздухе факел.

Другая табличка указывала на северо-восток и на ней значилось: «Погост» Эльвира уже Заметила, что местные жители не смущались использовать в своей речи примитивизмы и устареваюшие фигуры речи. Для женщины не стало загадкой и то, что означало слово «погост»

Третья табличка указывала прямо на север, в то направление, в котором женщине указал дорогу проводник. Простота надписи на этой табличке обескураживала. «Замок»

Никто из любопытных жителей ни левого, ни правого берега посёлка Кварот не вышел поприветствовать новоприбывшую. Эльвира не была раздосадована этим обстоятельством. Она пошла по тропе, которая вновь делалась узкой и извивающейся. Туман, казалось, стал не таким густым, или же женщина просто привыкла к нему. В чём сомневаться не приходилось, так это в качестве дороги. Теперь тропа пролегала не по такой уж отвратной грязи. Здесь было суше и не так ухабисто. Вскоре тропа пошла на некрутой, но продолжительный подъём, на некотором удалении впереди показался лес. Когда Эльвира поняла, что ведущая её тропа уходит в лес, ей сделалось несколько не по себе. За неимением иного выбора женщина продолжала путь. Вскоре, лесная тишь и прохлада пришлись ей по душе. Здесь не было тумана, и было возможно видеть намного дальше. Живности в лесу было катастрофически мало, и даже пение птиц было редкостью. Периодически то здесь, то там, в воздух взмывали какие-то неведомые создания, видеть коих Эльвире ранее не доводилось. Женщина шла по хорошо вытоптанной тропе, достаточно широкой, чтобы здесь могла протиснуться повозка. Это всё указывало на то, что дорогой часто пользовались, по крайней мере не в столь отдалённом прошлом.

Лес постепенно редел и вскоре впереди показался просвет, однако это вовсе не означало возможность увидеть что-то особенное. За пределами леса вновь сгущался туман, и Эльвира Заметила, что в этой местности он становился только гуще. Тем не менее, выйдя из леса, женщина увидела в незначительном отдалении чёткие контуры каменного сооружения. Башни были не особо высокие, и с первого взгляда становилось понятно, что Замок претерпел архитектурные изменения, очевидно, с тех пор как отпала необходимость использовать строение в качестве защитной фортификации, окна, как в башнях, так и в основном сооружении, были расширены, получив классическую прямоугольную форму, снабженные стеклёнными рамами. Камень, из которого был построен Замок, судя по всему, имел то-же происхождение, что и скалы, которые Эльвира видела на берегах в посёлке. Тот же насыщенный тёмный оттенок, хотя на световосприятие могли влиять и такие факторы, как высокая влажность воздуха и частые дожди.

К Замку вела хорошо проторенная дорога, по которой Эльвира довольно быстро добралась до высоких, кованных ворот. Решётчатая форма ворот, тем не менее, не позволяя как следует рассмотреть, что находилось за ними. Обильные поросли плюща плотно оплетали конструкцию, создавая подобие живой изгороди. У ворот были крупные металлические кольца, очевидно использовавшиеся для того, чтобы отворять ворота или же подавать сигнал о прибытии гостей. Эльвира вспомнила слова проводника из пропускного пункта, о том, что стучать и ждать ответа не имело никакого смысла.

Размяв едва онемевшие от прохлады кисти, женщина взялась обеими руками за одно из колец. Ей пришлось приложить некоторое усилие, чтобы створа ворот пришла в движение, но в целом это оказалось проще, чем она ожидала. Более того, металлические петли практически не скрипели, что дополнительно свидетельствовало о их частом использовании.

Эльвира лишь приоткрыла створу ворот до той степени, когда она смогла беспрепятственно войти внутрь. Женщина не спешила закрывать ворота з собой. Внутри, как ни странно, тумана почти-что не было. Перед Эльвирой раскинулся внушительных размеров сад. Однако хватило и беглого взгляда, чтобы понять, эти зелёные насаждения уже давно были предоставлены сами себе. В отличие от лес, через который женщина недавно проходила, в саду произрастали разные лиственные породы. Однако стволы деревьев не выглядели здоровыми в полной мере. Они изгибались в причудливых формах, их ветви переплетались друг с другом. Образуя густую, плотно сросшуюся сеть. Ещё были какие-то многочисленные кустарники, уютно устроившиеся под кронами деревьев. Пройдя немного вперёд, по центральной аллеи, Эльвира увидела, что на стволах деревьев, во многих местах, нашли прибежище паразитарные растения, существовавшие за счёт исполинов. Корни, на первый взгляд, были надёжно скрыты ковром из опавшей листвы. Неровная структура почвы, местами, обнажала неприметную, на первый взгляд, подножную растительность.

Эльвира прошла по центральной аллеи, ускоряя свой шаг, глядя на приближающийся впереди силуэт входной двери. Это была дверь в Замок. Чем ближе она приближалась к входу, тем громче становилось эхо её шагов. В конце-концов, женщина была вынуждена остановиться у внушительной дубовой двери, окованной железом. Дверь имела традиционную, полу-эллипсоидную форму, помещённая в изящную каменную раму, её стерегла одна-единственная каменная горгулья, нависавшая в метре над ней. У двери была та-же самая система «стучи-открой», что и у главных ворот, только здесь металлическое кольцо, существенно меньшего размера, было закреплено в пасти железного льва.

Эльвира провела пальцами по фигуре, краска, которой фигура была когда-то окрашена, теперь частично слезла и металл начинал ржаветь. Женщина уже собиралась использовать увесистое кольцо в качестве дверной ручки, когда ощутила позади себя чьё-то присутствие. Это ощущение было столь явственным, словно бы кто-то, воспользовавшись её Замешательством, сумел оказаться совсем близко. Однако обернувшись, она увидела лишь пустую аллею, ведущую теперь обратно к главным воротам. Расстояние было не очень большим, и со своего места Эльвира смогла увидеть, что оставленная ею приоткрытой створа ворот, теперь вернулась в своё исходно положение. Учитывая усилие, которое необходимо было приложить чтобы отворить створу, сложно было представить чтобы эта конструкция могла вернуться в исходное положение сама по себе. Откуда-то подул ветерок, усилив запах сада и оставив после себя послевкусие влажного воздуха.

– Добрый день, могу я вам чем-то помочь? – прозвучал голос, всего в нескольких шагах от Эльвиры. Обернувшись, женщина увидела невысокого мужчину средних лет, одетого по-рабочему. На нём был потёртый, местами штопанный комбинезон, из которого выглядывала рубаха с длинным рукавом, сотканная из грубой, суконной ткани. Спереди на комбинезоне, как это водится, был большой карман, из которого торчала пара грязных перчаток. Помимо лямок комбинезона, на мужчине был широкий, кожаный ремень с двумя рядами ременных отверстий и креплениями для инструмента. Такими инструментами были секатор, моток какой-то проволоки, какой-то картонный футляр. По всей видимости мужчина работал в саду. Его плечи могли бы выглядеть шире, если бы он не сутулился, а вообще облик его создавал впечатление человека сильно уставшего, сгибаемого повседневными тяготами быта.

Эльвира представилась мужчине, рассказав о том, как на пропускном пункте ей посоветовали сразу же явиться в Замок.

– Ясно, ясно. – говорил мужчина и одобрительно кивал – Стало быть вас прислали из-за инцидента с нашим доктором Корнелиусом.

Эльвира ничего не ответила. Ей казался странным такой взгляд на обстоятельства. Она понятия не имела, кто такой Корнелиус и какой-такой «инцидент» имел место.

– Корнелиус это наш лекарь, который до недавних пор при дворе работал при Замке. – сказал мужчина, немного проясняя ситуацию – Вы верно слышали, что он сбежал?

Эльвира ответила, что это обстоятельство было ей знакомо лишь в самых поверхностных деталях.

– Странный человек был, наш Корнелиус – сказал мужчина, словно вспоминая доктора – Без него как-то уже совсем не так. Нас здесь совсем не много осталось.

– Каждому следует найти своё место, так я считаю. – как бы между делом Заметила Эльвира.

– Вы так считаете? – спросил мужчина, как если бы в словах женщины прозвучала некая амбивалентность – Ну надеюсь, вы сможете найти своё место здесь. Мне было бы весьма приятно.

Жестом мужчина призвал женщину проследовать за ним. Они шли вдоль стены Замка, Эльвира имела возможность увидеть вблизи эти странные камни, из которых были сложены стены.

– А из чего сложен этот Замок? – спросила Эльвира, тем самым заставив мужчину остановиться и задуматься.

– Вы знаете, – ответил мужчина – я никогда не задавался подобным вопросом. Этот Замок стоит здесь очень давно.

В действительности, находясь вблизи этого сооружения, из-за отсутствия людей, создавалось необычное чувство запустенья.

– Что же здесь так не понравилось этому вашему Корнелиусу? – ехидно спросила Эльвира, когда они с мужчиной вновь продолжили свою неторопливую прогулку.

Пожимая плечами, мужчина ответил:

– Он понял, что не в силах нести ношу, которую на себя взвалил. – вновь остановившись и развернувшись лицом к женщине, мужчина посмотрел Эливире в глаза. От этого взгляда Эльвире стало не по себе. На неё смотрела пара серых, выцветших глаз, принадлежащих человеку, который сильно устал от чего-то – Знаете, Эльвира, не каждому под силу справляться с обязанностями, а судьба порой посылает нам искушения.

– Могу себе представить. – дерзко ответила женщина, проходя немного вперёд, чтобы избежать длительного зрительного контакта с собеседником – Здесь у вас не так многолюдно, как я посмотрю. Сами-то почему остались?

Этот вопрос удивил мужчину, он задумался, затем вновь вперился в женщину взглядом, как бы вопрошая и одновременно давая понять о необходимости повторить вопрос. Эльвира улыбнулась, и украдкой бросая взгляд через спавший на лицо локон огненно-рыжих волос, добавила:

– Вы ради кого в этом саду работаете? Не похоже, что владелец Замка сильно интересуется состоянием своих дел.

Мужчина удивился пуще прежнего.

– Вы хотите сказать, что мне дела нет до моего дома?

Эльвира вдруг Замерла, осознавая какую ошибку совершила. До настоящего момента в ней не было и тени сомнения в том, что она беседовала с садовником. Характерная одежда – пол беды. Весь вид мужчины говорил о том, что жизнь его целиком и полностью состояла из физической работы, тяготы которой довлели над ним.

– Извините, это должно быть недоразумение, – проговорила Эльвира вновь повернувшись к мужчине – но разве вы не садовник?

Мужчина наконец отреагировал так, что женщина смогла понять – её ошибка не нанесла ему оскорбления.

– Разумеется нет, что вы! Что вы! Кто вас на такое надоумил?

– Люди на пропускном пункте… – облегчённо выдохнув, ответила Эльвира – Они сказали, что только садовник и остался при Замке…

Произнося эти «оправдания», Эльвире смой становилось неловко от того, насколько неправдоподобно звучали её слова.

– Ерунда. Они здесь давно не были, не знают что к чему. – мужчина постепенно прекращал улыбаться, возвращаясь к своему привычному, угрюмому облику – Мой садовник, Поллок, хороший, трудолюбивый парень, убыл с Хароном в свой последний покой не так давно. Теперь мы здесь одни.

– Что? – поразилась Эльвира – Садовник ушёл? Почему это случилось?

Мужчина принялся напряжённо массировать шею, подыскивая подходящие слова или смягчая те, что ужи вырывались наружу.

– Ну так из-за недуга. Как же иначе.

– Недуга?

– Именно! – утвердительно кивнул мужчина-хозяин Замка – Болезни, которую некогда вызвался искоренить Корнелиус, да не смог.

Хозяин Замка провёл Эльвиру дальше, до западной стены, где находилась совсем небольшая, неприметная, дубовая дверь. Это место некогда служило проходом в кладовую и через этот проход в Замок поставляли провизию. Теперь коридор, открывавшийся за дверью, был пуст и выводил в убогое кладовое помещение, из которого на первый этаж поднимались широкие ступени. Ещё одна дверь, и Эльвира в сопровождении хозяина Замка оказалась в тёмном коридоре. Здесь воздух уже не был влажным, как снаружи. Напротив, этому пространству не помешало бы проветривание. На полу лежала какая-то старинная ковровая дорожка, местами столь сильно протёртая, что можно было увидеть швы между каменными блоками.

– Я ведь даже не представился. – проговорил мужчина, пока вёл гостью по длинному коридору – Меня зовут Феодор. Я хозяин этого Замка и староста посёлка Кварот, который вы, несомненно, уже видели по пути сюда.

Эливира подтвердила, но воздержалась от высказывания своего мнения о увиденном месте.

– Вы что, живёте здесь один? – спросила женщина, сама удивляясь насколько обескураженно звучал её голос в этом длинном коридоре. Впрочем, уже совсем близко виделся выход. Феодор проводил гостью в просторную гостиную, которая некогда, судя по всему, была приёмной в Замке. Теперь свет поступал сюда из довольно больших, остеклённых окон по периметру, которые были расположены под таким углом, чтобы сконцентрировать максимум света снаружи. Однако из-за погодных особенностей, этих мер было явно недостаточно и на стенах были светильники, некоторые из которых горели даже теперь. Феодор и Эльвира вышли из коридора на возвышающийся балкон, огороженный балюстрадой. С этой позиции можно было видеть, что в центре помещения находились два казавшиеся уютными дивана, ковёр из шкуры какого-то животного и небольшой стол. Камин был у одной из стен и его обрамляли мифические пенаты. Кто-то позаботился о дровах, которые были аккуратно сложены в камине и ждали своего часа, чтобы подарить пространству тепло пламени. У других стен стояли крупные шкафа с книгами, какими-то футлярами, изысканной посудой для напитков. На одной из стен висела картина с изображением женщины. Эльвира почему-то сразу заприметила именно этот объект интерьера. Женщина на портрете была статной, одетой в элегантное платье, её лицо обрамляли роскошные чёрные волосы, уложенные в волнистые локоны, ниспадающие ей на плечи. Нарочито осветлённое белилами лицо казалось чрезмерно бледным. Это вовсе не создавало отталкивающего эффекта, нанося ущерб естественной привлекательности женщины, хотя и грозило перейти грань хорошего вкуса.

– Здесь можно передохнуть. – сказал Феодор – Ваша комната будет готова к вечеру. Простите, но ваш визит… Это стало для меня неожиданностью.

– Разве вас не предупреждали? – спросила Эльвира.

Хозяин Замка только покачал головой.

– С нами давно не поддерживают связь. – отвечал Феодор – До этого при Замке был курьер, он выполнял самые разные поручения касательно связи, но он умер, от болезни… понимаете…

– Недуг. – вставила Эльвира, помогая Феодору закончить мысль.

– Именно. Так и есть. – спустившись с лестницы, мужчина только теперь понял, что Эльвире не мешало бы сменить гардероб после долгого пути. Её сапоги покрылись уже засохшей дорожной грязью – Я здесь живу не один. Из работников осталось несколько самых верных душ. Оставайтесь здесь, я пойду и распоряжусь, чтобы вас снабдили всем необходимым.

С этими словами Феодор скрылся в проходе, открывавшемся в восточной стене гостиной. Шаг его стал несколько более торопливым, по пути мужчина бубнил что-то себе под нос. Эльвира проводила его взглядом, после чего, оглядев помещение и не решаясь вставать в грязной обуви на ковёр в центре комнаты, она обратила внимание на висевшую на стене картину. Изображение женщины было сделано на фоне открытого окна, на заднем фоне проглядывался сад, благодаря чему Эльвира заключила, что незнакомка позировала неизвестному художнику где-то здесь, в этом Замке. Помимо картины и книжных полок, в помещении было и много других предметов самого общего назначения. Везде царило убранство, как если бы этот строгий порядок никто никогда не нарушал. Однако, и это тоже не укрылось от внимания женщины, нигде не было пыли, и всё выглядело именно так, как если бы помещение регулярно прибиралось.