Роман Фокин
Счастье для богов

Елена не соглашалась, но и не отказывалась. Она только подставила голову. Сборщик дотронулся до ее волос своей нестальной рукой, а затем его пальцы аккуратно коснулись до ее щеки.

– Можешь открыть рот, я взгляну на него. – сказал Сборщик, и Адам в ответ насторожился.

Робот подсел ближе к Елена и взял ее за руку, она повернулась лицом к своему отцу и открыла рот ему. Сборщик только смотрел на это со стороны и все думал о чем-то, о чем ни робот, ни девочка не знали. Елена прижалась к спартанцу и отвернулась от Сборщика. Сборщик смотрел на нее, выжигал своим взглядом и устрашающе молчал.

– Слушай, Адам, можешь помочь мне кое-что сделать у Носителя. Пусть она пока посидит одна с планшетом.

Адам был бдителен и согласился. Они вдвоем вышли к бизону и закрыли за собой дверь.

– Чем помочь?

– Это я соврал. Я просто не хочу рассуждать о твоей девочке при ней же. – Сборщик говорил тихо.

– Я догадывался.

– То, что она – хищник – почти 100%.

– Я тоже так подумал, когда ты рассказал. Но я не видел ситуаций, чтобы она кого-то убивала по своему желанию.

И тут Адам кое-что вспомнил.

– А… Подожди-ка, помнишь, я говорил про того робота, который создал себе две руки? Я тогда это заметил, но не задумывался об этом. Когда я снес ему голову, он продолжал говорить. Да и ты говоришь, что расчленение тела хищников их не убивает.

– Чаще всего так.

– Но он все-таки умер. Мне тогда так показалась, а умер он, когда она испугалась и оттолкнула от себя его голову. Как хищники съедают чужую душу?

– По-разному. Для этого почти всегда хищник должен находится рядом с жертвой, ему не нужно буквально ее съедать. Он как бы, знаешь, поднес ко рту и всосал. Но и с прикосновением это тоже может сработать. У нас Аня, когда поглощает души всяких зверьков, просто знатно сосет… – Сборщик сам рассмеялся, а Адам его не понял.

– Но вот что я еще предположу. Как я говорил, у хищников ввиду того, что им не нужно какое-то конкретное строение тела. Это тело может быть, скажем, просто камнем. Ты понял? Мне кажется, что у нее вообще не человеческое тело. Оно так просто выглядит, а на самом деле она ходячий труп, как мы все.

– Но я чувствую ее сердце… Ее легкие… Да не может быть такого!

– Тут я уже не знаю. И то, почему ее тело меняется… Думаю, она просто такой хищник, который банально копирует человека.

Адаму хоть и совершенно не нравились слова Сборщика, но все же он прислушивался к ним.

– Но я вышел сюда не для того, чтобы тебя запугивать. Наоборот, я бы тебя поздравил. Иметь при себе хищника – это большая удача. Сейчас ты защищаешь ее, из своего дробовика убиваешь зомби, а потом она вступает в дело, берет в руки два меча, прыгает в толпу монстров и месит их всех, а потом она приходит к тебе, вся залитая кровью, обнимает тебя, и вы вместе продолжаете идти дальше…

– Что ты высрал… – Адам прикрыл лицо рукой.

– А что?

– Короче, я вот что хочу спросить. Если у нее хаос-контроль, когда это должно стать понятно?

– Хм… Я знаю всего двоих человек с хаос-контролем. Я еще видел нескольких монстров с ним, но… – Сборщик помолчал и подумал. – Думаю, она должна сама найти в себе эти способности. Ты говорил о том, что она случайно съела душу того робота, поэтому мы можем быть уверены в наличии у нее этих сил. Если хочешь, скажи ей, что за сила у нее есть и, может быть, она потом найдет их в себе. Вот, а конкретно я ничего не скажу – не эксперт. Все?

– Наверное.

– Пошли, в общем. Потом как-нибудь расскажи ей все это. Думаю, ей понравится.

Они вместе зашли домой, и Сборщик вновь попросил у Елены свой планшет, а затем открыл на нем фотографии, и в этот раз начал показывать свой быт и свою жизнь. На одной из фотографий он стоял впятером с другими людьми. Там были и те, которые казались похожими на Сборщика, и те, в которых человеческой плоти вообще не было. Все пятеро стояли с какими-то инструментами и выглядели уставшими.

– Это мы с нашими людьми строили что-то в нашем поселении. Оно, кстати, называется – Яросбург. Название ему дал Ярослав – наш лидер. Как я уже говорил, это второй контроллер, а еще он из старого поколения. А еще забыл сказать. В мире не только душегубы – это такие особенные объекты. В мире встречаются и вещи, которые тоже так или иначе взаимодействуют с реальностью, как души. У Ярослава вот, есть такая вещица – он назвал ее «Распятием». Это такой кинжал в виде христианского креста, который тоже может воздействовать с объектами с помощью хаос-контроля. Вот, кстати, и он. – Сборщик показал фотографию с человеком, держащим в руках большую надпись «Мэрия». Человек тоже был похож на Сборщика и улыбался.

Гость пролистал фотографии дальше и показал на снимок, на котором был изображен он и одна женщина. Адам только сейчас понял, что среди тех людей, которых показывал ему Сборщик, не было женщин. И только одну Адам увидел сейчас. На фотографии они вдвоем положили руки друг другу на плечи, как друзья, а девушка держала в руках что-то наподобие молотка и указывала им вверх. Одета она была в черный комбинезон, как будто специально для тяжелой работы.

– Вот, это Аня. Мы здесь вроде как… достраивали здание заправки. Это у нас теперь вместо кухни и столовой.

Та самая Аня выглядела как обычная женщина, но на ее коже Адам видел что-то вроде многочисленных татуировок в виде прямых линей. Однако спартанец не был точно уверен, что это было. Но самым главным было то, что у Ани кожа не была бледной, а куда больше походила на человеческую. У нее имелись волосы и не седые, а каштановые. Одним словом – она выглядела ближе всех к обычному человеку из тех, кого Адаму показал Сборщик. Более того, она была красивой девушкой, молодой.

– Думаешь, что она выглядит как человек? Да, она из нас больше всего похожа на обычных людей. Но она из нового поколения, она робот, который выглядит как женщина. Она и является женщиной. Просто сама себя так осознает.

Спартанец понял, что она была создана людьми. В их время были распространены и роботы с внешностью красивых женщин и мужчин. Такие обычно служили «живыми манекенами» в магазинах, рабочими на дому, официантами и подобными ролями.

– Я вот еще что забыл рассказать. В случае людей или таких зверей, у которых есть явные различия у женского и мужского пола, то у таких существ появляется разделение на женщин и мужчин. Ну, то есть они могут осознавать себя, как женщина или мужчина. Новое поколение делает себе разделения чисто для удобства в социуме. Чтобы можно было обращаться, не используя местоимение «оно». Кстати, женщин в среднем сейчас гораздо меньше, как я понял. И сейчас пол – это третьестепенная характеристика. Сейчас, кстати, сменить пол стало намного легче, но не для старого поколения. Для таких, как я, это вообще уже почти невозможно. А остальные существа становятся бесполыми.

– Кстати… Репродуктивные органы, как я понял, больше не работают, да? – спросил Адам с небольшим смущением.

– А… ты про член… Не, член у половины старого поколения отпал просто. А у второй половины остался, но не работает. Отношусь ли я к первой или второй половине – вопрос оставлю открытым.

– Это же получается… люди больше не размножаются… – Адам с ощущением апатии всмотрелся в землю. Факт, который он сейчас для себя понял, был слишком удручающим.

– Ага… Старое поколение вымирает… И ничего мы с этим не сделаем. – Сборщик после этого сам молчал минуту и ничего не говорил.

– Кстати! А какая у вас в этом мире валюта? Или просто обмен?

– А, мы в Яросбурге просто обмениваемся. Но у нас такая маленькая община, что там многие как родные друг другу, поэтому чаще просто по нуждам кому-то что-то даем на время, потом тебе дадут что-то в благодарность. Вот так и живем, но, возможно, в других поселениях по-другому.

– А где это поселение-то ваше?

– В километрах так ста. Сейчас машинами никто не пользуется, потому что дороги завалены, добираться пешком долго. Еще вот где-то… на севере есть довольно большое поселение, в Четвертом секторе – Финляндии. Оно вроде называется Куопио. Это такой финский город. Еще в Европе там какие-то есть, но оттуда новостей почти нет. И самое главное – это столица всей территории СССР – Кремль.

– Кремль? Столица – это Москва ведь.

– А теперь Кремль. Даже в новой эпохе Красная площадь так и стоит себе. Сейчас, говорят, там много выживших из старого поколения и много из нового собираются. У них там уже как целый городок. Собирают страну по кусочкам, с этим мы их поздравим.

– Удивительно. А я здесь ни одного человека не встретил, только того рожденного робота… В пустошах что? Так редко люди встречаются?

– Да нет, есть тут причина. Ты вот говорил, что когда ты только проснулся, существ в округе было мало и со временем их становилось все больше, так вот… В Новом Петербурге и Петербуржской области есть свой чудовищный правитель. Хищник-монстр… Огромный стальной войн – Тэкеши. Но для начала тебе нужно рассказать про титанов. В мире куча всяких зверей теперь, самых разных. И самыми сильными из них обычно являются самые большие. Если существо больших размеров, то с огромной вероятностью у него будет сильная душа и хаос-контроль. С большой вероятностью это существо будет хищником. И самые страшные хищники, самые страшные монстры – это титаны. Если существо достаточно огромное – то это титан. Большинство из них собирались прямо из окружающих объектов и рождались жуткими монстрами, но Тэкеши – это ведь созданная людьми тварь. Повезло ему, Тэкеши – это, сука, худшее чудище, которое можно встретить в этих землях. А иногда еще и единственное. Все неразумные хищники просто охотятся на слабых, утоляют голод и наслаждаются вкусом душ. А мне моя подруга говорила, что души очень даже вкусные. Так вот, Тэкеши родился спустя пару лет после Черного неба, по крайней мере, мы так предполагаем. Говорят, он родился прямо в небе, высвободившись из взлетевшего в небо ангара. Так он и очутился здесь, упал прямо на эти земли, и, должно быть, посчитал их своей территорией. Тэкеши охотится абсолютно за всеми, кто заходит на эти территории. Даже среди сильных хищников, а титаны – это всегда самые сильные хищники, Тэкеши превосходит себе подобных. Понимаешь, Тэкеши не просто один их самых сильных. Он сильнейший среди сильнейших монстров. Помню, когда его использовали, то прикрепляли к нему костыли, чтобы его конструкция не рухнула под собственным весом, а когда он стал хищником, то он не просто ходил без своих костылей. Он прыгал и бегал! Своим хаос-контролем он поднимал здания в воздух и кидался ими. Он уничтожал всех, охотился на всех. Некоторые существа, владеющие хаос-контролем, чувствуют чужие души лучше других хаос-контроллеров. Так вот, говорят, Тэкеши чувствовал даже души меньше наших. Он шел за всеми. Всех убивал! Но в последние несколько месяцев, с осени где-то, что-то изменилось…

– Он умер. – прервал Сборщика Адам. – Я натыкался на его труп.

Сборщик застыл на месте, взглянул на потолок, разложился на диване и вздохнул.

– Пиздец…

– Я же сказал, не матерись!

– Да-да… Ты понимаешь, что это значит?

– М-м… Его кто-то убил?

– Да… Надеюсь, что это была спланированная атака какой-нибудь группы героев. Монстры слишком глупые, чтобы нападать на него в группе. Его либо забили толпой разумные существа, либо нашелся кто-то сильнее… – Сборщик еще какое-то время был поражен и ничего не говорил. – Но вы за все это время не видели никаких ужасно сильных монстров, так?

– Только большого летающего ската.

– Который даже не нападал на тебя. Не знаю, вряд ли это он убил… Говоришь, ты видел его труп? Давай туда сходим.

– Это часа два идти, а потом еще обратно.

– Ладно, давай тогда завтра, а я у вас тут переночую.

– А ты ночуешь? Просто мы – нет. Елена спит только иногда, когда ей нефиг делать.

– Я тоже сплю, когда мне нефиг делать, чтоб топливо медленнее тратить.

Оставшееся время сегодня Сборщик продолжил рассказывать о своей жизни, об играх на планшете, о своих друзьях, однако об Ане он в основном помалкивал, так как говорил, что ей не нравятся, когда ее обсуждают за ее спиной.

На следующие утро, оставив Елену наедине с играми, в которые она уже со всем удовольствием играла, Сборщик и спартанец пошли только вдвоем к телу Тэкеши, прихватив с собой по сумки и оружию. По пути Сборщик решил поговорить.

– Повезло тебе. Ты не один, с тобой всегда дочь, которая, думаю, будет любить тебя до конца жизни.

– Возможно… Ты, вижу, к детям, кстати, хорошо относишься. Ощущение, будто у тебя у самого ребенок был… Ну, знаешь, тогда, в прошлом мире.

– Да мне, когда все это произошло 21 было. Не было у меня детей, да меня от них тогда и воротило… – Сборщик погрузился в свои мысли и загрустил.

– Воротило? Я читал, что многие люди в 22 веке отказывались заводить детей, не хотели. Может быть, я бы их понял, но у меня она особенная. Не гадит, не ест, не болеет… А ты так же? Просто не хотел брать ответственность за детей?

– Да нет… У меня особый случай… – Сборщик вздохнул. – У меня сестра была младшая… Ей было 14, когда все произошло. Мне всегда приходилось с ней нянчится.

– А сейчас с ней что?

– Ну… как ты думаешь?

– Понятно…

– Так вот, я не должен был нянчится с ней, это ведь была задача наших родителей. Нашего бати, точнее, матери у нас с раннего возраста не было. И отец был пьяницей. В итоге дошло до того, что его лишили родительских прав, когда мне было 16. А потом он и вовсе отлетел в тюрьму. И после жили мы на льготы от государства. Денег всегда было немного, и мне еще подростком приходилось работать, чтобы нас прокормить. Я заботился о ней всегда… Но мне никогда это не нравилось. Иногда мне казалось, что я ее ненавидел. Хотел, чтобы ее не было. Обвинял, что отец наш был таким идиотом из-за нее. Я просто не хотел заботиться о ней, когда еще сам не вырос… А потом в 2147м произошло то, что произошло. Я тогда сидел в нашей маленькой дрянной квартирке в Новгороде, который недалеко от Питера. Небо чернеет, все в панике, шум повсюду. Со мной первое время ничего не случалось, и я захожу в нашу спальню, где была моя сестра… – Сборщик начал говорить совсем тихо, с запинками. – Захожу, а она там… лежит… буквально, нахуй, разобранная на части… Все в крови, но она какое-то время жила. Смотрела на меня и тянула ко мне руку, которая стала похожа на какую-то пружину. Меня тогда вырвало… И я убежал, выбежал из квартиры… Даже с ней не попрощался, хотя этого она, может, и хотела напоследок. Наш дом потом обрушился, и я даже не нашел ее труп. Когда были худшие времена, бойня, все друг друга мочили… Я тогда часто думал, что что-то упустил, что на самом деле очень любил ее, что скучаю по ней. А наше расставание было таким…

Закончив, Сборщик замолчал и шел угрюмый, смотря на дорогу. Спустя несколько минут Адам продолжил беседу.

– Ты рассказываешь это мне… Разве я должен слышать настолько личное?

– Просто только здесь, у вас, я снова вспомнил о тех днях. Сейчас детей уже нет… Те, которые остались, сменили себе тело на взрослое и выросли психологически.

– Я тоже часто вспоминаю о былом… Знаешь, ведь… Военные роботы исполняют всю самую грязную работу. Особенно не в военное время, а в то, которое было у нас.

– А что вы такое делали? Преступников же, наверное, ловили всяких.

– Можно и так сказать. Я работал в западных секторах, в самых низших секторах. Там всегда было больше всего бунтарей, мятежников и повстанцев. Германия – Седьмой сектор, там приходилось работать чаще всего… В 22 веке для СССР жителей низших секторов было слишком много, поэтому их не жалели. Порой и митингующим не давали шанса. Забирали, а через несколько дней вели к «стенам раскаяния». А мы, военные роботы, стреляли в них. Мы же разгоняли мятежи и митинги. С такими людьми говорили обращаться жестоко, мы так и делали. Порой еще приходилось воевать с революционерами всякими. К их несчастью, против спартанцев у обычных террористов мало шансов. Мои бои всегда превращались в бойню. И так длилось пятнадцать лет…

– О… ты работал пятнадцать лет? И все это время херачил не особо сопротивляющихся террористов?

– Да… Я бы больше не хотел возвращаться к такой жизни… Но несколько существ уже пришлось убить. Один из них был похож на человека.

Адам еще какое-то время помолчал, а потом решил все-таки продолжить.

– Знаешь, есть кое-что, о чем вспоминать мне тяжелее всего. Помню, как-то раз нужно было зачищать «гнезда революционеров». Так наши офицеры называли дома, в которых они скапливались и разрабатывали свои планы. С революционерами тогда нужно было обходиться особо жестко, по-военному. Мужчин убивать, женщин, если не сопротивляются – отдавать на тяжелые работы. Детей в детские колонии. Ну, вот, прихожу я как-то с одним майором в квартиру. Там семья обвиненных в терроризме. Отец, мать и дочь. А дочь была как раз так похожа на Елену. Не такого цвета, конечно, но лицом, волосами очень похожа была. Ей было около восьми. Отец держал в руках оружие и целился прямо в меня, но мне не было до этого дела, я застрелил его прежде, чем он успел опомниться. Мать тоже достала пушку, может быть, она хотела застрелиться, но я ее опередил. Осталась только девчонка. Меня тогда отвлек майор, он что-то говорил мне про события на этажах выше. Говорил, что какие-то террористы там бомбу взорвали, сами себя погубили. В это время девочка подобрала пистолет у родителей и выстрелила в меня. Пуля отлетела от брони и порезала чуть плоти на плече майора. Следующим выстрелом я положил и девочку… Прямо в лоб ей выстрелил, ведь я почти никогда не промахиваюсь.

– Грустно это все… Я в это время сидел в Новгороде и думал совсем о других проблемах, мне та жизнь в секторских странах чужда. Благо, сейчас вся эта ненависть между секторскими и советскими людьми в прошлом. У нас, по крайней мере.

– Та девочка… Если бы она не взяла в руки пистолет, то выжила. Провела бы пару-тройку лет в колонии. И вернулась бы целой… И все же она предпочла отомстить.

Спустя два часа они наконец дошли. Сборщик взглянул на ужасающую картину и ахнул.

– Я его в живую не видел, но, должно быть, это он. – сказал Сборщик.

– Так вот, видишь, надпись на плече: «Тэкеши». И название компании на китайском или японском.

Сборщик и Адам подошли к мертвому гиганту вплотную, Сборщик начал осматривать внутренности тела через щели в корпусе, еще присматривался к голове.

– Смотри, я так и думал. На его теле образовались душегубы. Давай соберем, что сможем. Тут, наверное, много. Половину я возьму, ты вторую.

– А мне это зачем?

– В обмен! Денег больше нет, люди сейчас обмениваются. А душегубы нужны почти всем, все их у тебя возьмут. А я как раз инструменты взял.

– Ладно, за дело.

Кристаллы, наросшие на теле гиганта, были похожи по форме на образования соли, только красные и довольно редкие. За все время Адам и Сборщик набрали один большой пакет, разделили на две половины и пошли домой. Елена после прихода Сборщика начала относиться к нему теплее и даже начала с ним говорить. Они, конечно, не обсуждали ничего важного. Сборщик говорил с ней о том, о чем уже знал от Адама, а спартанец смотрел за этим и понимал, что ему повезло – ведь третий человек, которого он встретил в этом постапокалипсисе, оказался хорошим. На следующие утро Сборщик сообщил об уходе, он собрал вещи и вышел на улицу, а за ним Адам и Елена.

– У меня есть фотоаппарат, давай снимок напоследок. – сказал Адам.

– А… Ты же показывал ваши фотографии еще позавчера. Вы там как почти счастливая семья. Матери разве что нет, но в таком мире и одного отца большинству будет достаточно для счастья.

– Приезжайте еще… – сказала Елена, которая еще давно прочитала в книге по этикету, что такие слова почитаемы гостями.

– Кстати! Это вы приезжайте к нам. Слушай, Адам, а почему я отсюда один уезжаю… Почему со мной не переберешься?

– Я уже думал об этом… Но… Может, мы потом к вам переедем. Не сейчас. Она еще маленькая все-таки. По человеческим меркам ей еще около семи. – но Адам не сказал главное.

Когда Сборщик сказал, что в мире нет больше детей, Адам боялся, как многие люди будут реагировать на Елену, особенно учитывая ее внешний вид. Сборщик показывал Адаму фотографии, и на всех них были совершенно непохожие на Елену люди, и только эта Аня не сильно от нее отличалась лишь потому, что была создана похожей на людей. Адам предположил, что, может быть, они покинут это место, когда Елена будет выглядеть хотя бы на 16, или когда откроет в себе силы хаос-контроля.

– Ну… То, что ей семь, не значит же, что Елена – это балласт. Я вот о чем думаю. Тэкеши ведь что-то убило…

– Это было, как ты сказал, еще осенью-зимой. Мы здесь с декабря все-таки. Сейчас не время, я же говорю. Ты же дал нам карту Центрального сектора. Теперь и до Кремля можно добраться и до Яросбурга.

Сборщик вздохнул и раздосадовался.

– Ну, не хочешь – как хочешь.

– Так вот, давайте собираемся все вместе, я положу фотоаппарат на бочку и все.

В конце концов и у Адама было фото с его аппарата, и у Сборщика на планшете. Гость положил планшет в сумку, сел на своего Носителя, и животное зашумело всем своим телом. Стали слышны шум мотора, мычание и скрежет металла

– Прощайте, думаю, мы еще увидимся! – Сборщик замахал рукой, а его зверь зашагал своими восемью ногами.

– Ну, тогда до встречи! – выкрикнул Адам.

– Пока… – сказала Елена и замахала ручкой.

Они еще долгое время наблюдали, как Сборщик уезжал, скрываясь за домами и мусором.

Вечером этим же днем Адам рассказал Елене почти все, что узнал от Сборщика, только опустил всю жестокость и, самое главное, их мысли о Елене. Девочка больше обрадовалась всей информации. Как и Адам, она думала, что людей вообще не осталось в живых, кроме них двоих. Жизнь вернулась к обычной рутине. Разве что Адам реже выходил на улицу, так как уже не искал людей. Спустя пару дней Адам все же решился рассказать Елене и самое главное. Девочка все внимательно выслушала и не сказать, что удивилась. Она ответила, что уже давно думала о своей ненормальности относительно других людей, и вся история Сборщика облегчила ее переживания. Адам же предложил ей опробовать свои возможные силы, но Елена не знала, как это сделать. Адам сказал, чтобы Елена просто верила в наличие у себя хаос-контроля, и тогда он, может, появится.

Как-то раз уже спустя неделю после ухода Сборщика Елена сидела в своей комнате и играла со своими игрушками. Ими обычно были девичьи куклы, солдатики и машинки. Чаще всего она с ними сочиняла всякие разные глупые истории, которые и читала в детских сказках. Принцесса сидит в башне, ее охраняет злодей, а принц идет ее спасать. Один раз Елена так заигралась, что случилось кое-что не очень ей приятное. Девочка оступилась и сломала ногу у керамического белого коня, та отломилась.

– Ой… Ну вот… – сжалилась и расстроилась Елена.

Этот маленький конь был красивым изделием, хотя и не предназначался для детских игр.

– Может, получится ногу обратно склеить. Папа говорил, что клей для этого и нужен, хотя я не знаю, есть он у нас или нет.

Елена понимала, как использовать клей и попыталась соединить ногу коня без клея, просто чтобы убедиться, что эта нога нормально соединяется, и ее удобно будет склеить. Плотно прижав ее по разлому, Елена оставила лишь еле заметную трещину, но вдруг трещина пропала, а нога фарфоровой лошади полностью приросла обратно.

– Ой… Она что? Прилипла? – удивилась Елена и пошла вместе с игрушкой к Адаму. – Слушай, пап, а может быть такое, что у вот этой игрушке нога отпала и встала обратно?

Адам присмотрелся.

– Нет, не может быть, она не из липкого или мягкого материала. А что?

– Ну, просто она отпала и встала обратно…

– Сама? – Адам начал уже догадываться.

– Я… просто прижала ее обратно, и нога встала.

Адам взял коня и аккуратно отломил ногу еще раз.

– Покажи, как ты это сделала.

– Зачем ты его поломал?..

– Просто так надо. Давай попробуй еще раз. У нас много игрушек.

Елена повторила свои действия с ногой коня, и та встала на свое место как ни в чем не бывало. Она взглянула на восстановившуюся красивую статую и улыбнулась.

– Вот и оно… Это, должно быть, и есть твои силы.

– Ты о хаос… хаос-чем-то?

– О хаос-контроле. Ты только что сделала невозможное для старого мира. Это и есть хаос-контроль.

– Это ведь хорошо? – спросила Елена, взглянула на свою руку, которой она два раза скрепила ногу коня и улыбнулась.

– Это точно хорошо. Ты в числе тех, кто силен.

– Это значит, что я особенная?

Адам не ответил сразу, ведь он не знал, что нужно говорить ребенку.

– Ты хочешь чувствовать себя особенной?

– Не особо… Все обычные дети неособенные, но их даже не осталось…

– Тогда ты и не особенная. Сборщик сказал, что он сам знает еще двоих людей с хаос-контролем. – Адам взял Елену за плечи и приблизился к ее лицу свое. – Но самое главное… Помнишь, что я рассказывал про того монстра с хвостами?

– Он был сильный…

– Да, чтобы переживать стычки с такими чудилами, нужно быть сильным не только морально, но и физически. С этими силами у тебя намного больше шансов не погибнуть в такой встрече.

Елена прижалась к роботу и обняла его.

– Я думаю, что ты сможешь защитить меня от всего. – сказала она.

– Нет, к сожалению, я не всесилен. Иногда тебе в жизни в любом случае придется рассчитывать не только на меня.

Адам взял девочку на руки и уселся вместе со своей дочерью на диван. Еще со стычек с говорящим роботом и монстром с хвостами у него на броне остались довольно сильные порезы, а это было только два противника из трех, с которыми он сражался. А что произойдет, когда он попытается добраться до Яросбурга? Сборщик был цел, потому что у него имелся его Носитель, чьи ноги могли с легкостью пронзить человеческое тело, и душегубное ружье. Адам все это время боялся далеко отходить от дома, боялся за жизнь своей дочери и за свою. Как он мог, будучи таким трусом, отправиться в далекое путешествие? Но сейчас Адаму стало легче.

– Я попытаюсь научиться этим силам, попытаюсь сделать все…

Девочка смотрела на самую большую трещину на броне отца, которая досталась ему от удара говорящего робота. В длину она достигала аж 10 сантиметров. Елена гладила тело спартанца по его шрамам, хотя Адам даже это не чувствовал.

Девочка начала учиться своим силам, но совершенно не понимала, как это сделать. Робот намного реже выходил на улицу и обсуждал с Еленой ее способности, но и у него не было на этот счет никаких мыслей. Со временем, однако, Елена начала, жестикулируя руками, двигать легкие предметы недалеко от нее. Робот радовался, смотря на это. Радовалась и Елена. После ухода Сборщика прошло почти две недели. В один день Адам после того, как разобрал свое тело и смазал его маслом в нужных местах, понял, что все его машинное масло закончилось. Значит, нужно было искать новое.

Поиски долго не продлились и спустя часа три Адам возвращался домой со своей сумкой, маслом, дробовиком и гвоздодером, который он тоже обычно брал в вылазку. Зайдя домой, он в первую очередь увидел обеспокоенную Елену, бегающую около окон дома.

– Что такое?

– Не знаю, я что-то чувствую… – нервно произнесла девочка.

– Что чувствуешь?

– А-а! Вон! Вон там! Что там такое?! УА-АЙ! – закричала Елена и убежала куда-то в сторону.

– Да что такое-то? – Адам торопливо, не выпуская сумку из рук, подошел к окну, в котором Елена и увидела нечто.

Это окно смотрело в сторону, противоположную той, с которой стоял главный вход и, следовательно, той, с которой возвращался всегда Адам. Только сейчас он увидел будоражащий ужас. Где-то в двух километрах от их дома, где-то там, шагало что-то огромное. Гигантская машина, похожая на столб с длинными-длинными ногами. Существо возвышалось над двухэтажными дачными домиками, из-за чего его и можно было увидеть аж с такого большого расстояния не в пустом поле. В высоту оно было метров 80, если не больше. Таких размеров оно достигало как раз из-за своих ног. Они были намного больше остального туловища. А туловище, как и всегда, выглядело, как какое-то нагромождение металлических частей военных машин. У робота была отличная камера, поэтому он видел, что в туловище будто слились несколько танков, шагаходов, грузовиков. Четкая форма у такого туловища, конечно, отсутствовала, нельзя было выделить ни голову, ни зад. Размером туловище существа составляло около 15 метров в длину и 8 в ширину. Из него хаотично торчали небольшие хвостики – это были дула военных машин прошлого человечества. Адам видел, как эти дула немного шатались, пока существо шагало своими огромными длинными ногами, выглядящими точь-в-точь, как длиннющие прямые столбы, немного сгибающиеся в трех местах.

– Что это, бля… – пробормотал Адам и ощутил сильнейшую панику. Реактор увеличил мощность, и ноги начали немного трястись.

– Я чувствую его! Он приближается! ИДЕТ! – кричала Елена, усевшись на пол и вжавшись руками в голову. По ее щекам текли слезы.

– Куда идет? К нам? – Адам сразу подумал о том, что она почувствовала душу этого длинноногого существа.

– ДА! ПРЯМО СЮДА! ЧТО ДЕЛАТЬ!? ЧТО?!

– Тихо, тихо! Подожди, только не паникуй!

Адам взял ее на руки и подошел вновь к окну. Робот начал внимательно наблюдать за чудовищем и понял, что оно реально двигалось прямо в их сторону, хотя понять это было сложно. Но дальше Адам увидел, как пару передних пушек задвигались, поворачиваясь опять же в сторону их дома и подымаясь вверх. Интуитивно и подсознательно Адам сделал несколько шагов назад от окна, держа на руках Елену. И тут одна из пушек чудовища выстрелила ярко желтым снарядом.

– ДЕРЖИСЬ! – выкрикнул Адам и на всех скоростях понесся в другую часть дома.

Елена кричит, жмурится, впивается в своего отца руками и ногами, а тот выпрыгивает через противоположное от монстра окно дома. Адам слышит свист в воздухе. Адам делает несколько шагов на бегу, всего пять, и мир рушится. Сокрушительный удар и взрыв сносят половину их дома. Крыша и пол из синтетического дерева разлетаются в щепки и доски, а стены в булыжники. Летит пыль и яркий-яркий огонь. Ударная волна сносит спартанца с ног. Девочка на его руках кричит еще сильнее, им в спину бросается поднявшаяся пыль и грязь. Адам не падает, оперевшись на руку, сжимает Елену еще крепче и бежит дальше молча.

Спартанец сразу понимал, что только одно направление в их ситуации было правильное – Новый Петербург. Только среди препятствий можно уцелеть от такого большого количества пушек такого большого калибра. Адам бежал по дорогам, скрываясь за дачными домами, и тут он услышал еще один взрыв где-то поблизости. Их еще раз накрыло грязью, а после Адам увидел, что удар прилетел в 10 метрах от него. Затем еще один выстрел приземлился правее от него, разорвавший другой дом. Адам бежал дальше без устали настолько быстро, насколько мог. В мыслях ничего не оставалось, кроме понимания, что ноги должны двигать его вперед. Взрывы гремели где-то поблизости, какие-то опрокидывали робота на землю. В это время он делал все, чтобы Елена не пострадала, хоть и не знал – как вообще повреждается ее тело.