полная версия

Рене Луфф
Наро

Глава 6
Попасть в слепую зону

– Рай, курс звездолёта изменился. Нас несёт прямо в тоннель, – отчеканил Глан. – Поток захвата максимальный: мы у Муторо в тисках.

– Муторо боится, что мы перехитрим его и обойдём тоннель, – усмехнулся Рай.

– Что же делать? – встревожилась Нея.

– Нея, Муторо – всего лишь машина. Он проиграет, – успокоил Рай.

– Он сверхразумная машина, – с досадой заметила Алеката.

– Глан, включи поле сопротивления. На максимум. Ну, Велибор, не подведи! – крикнул Рай, имея в виду доставшийся им звездолёт.

Двигатели заработали на всю мощь, поле сопротивления вокруг звездолёта уплотнилось, точно его окутала красноватая сверкающая оболочка. Бортовой компьютер констатировал максимальное сопротивления невидимой тяге тоннеля, звездолёт пошёл ровно, без колебаний. В центре управления полётом выдохнули в голос.

– Кажется, у нас появилось время, – предположил Егор.

– Нет, времени нет, – не согласился Рай. – Внезапность – ключ к поражению Муторо.

Звездолёт задрожал: мощная, невидимая, всасывающая сила космического лабиринта взяла верх, и звездолёт, подрагивая, снова понёсся с огромной скоростью к ловушке Муторо.

– Что с манёвренностью, Глан? – крикнул Рай.

– Маневрировать невозможно! Нас снова затягивает в тоннель! Эх, слабоват звездолёт, – разочарованно заметил Глан.

– Вижу. Вычисли слепую зону. Слепая зона – данные? – торопил Рай.

– Ну что, игроки? Почти обречены? – послышался грубый голос Муторо. – Вам не справиться, примитивные особи!

– Слепая зона. Разворот в 65 прот от входа в тоннель. Двадцати секунд хватит, чтобы нырнуть в неё, – доложил Глан.

Смех Муторо наполнил центр управления полётом.

– Глан, заглуши Муторо!

Голос машины исчез.

– Экипаж! Экстренная ситуация. Проверить личную безопасность полёта! – скомандовал Рай.

Рай рванул рубильник экстренного торможения. Двигатели резко сбросили обороты и стихли.

– Рай, это сумасшествие! А вдруг не сработает? – сжав зубы, бросил Данила куда‑то в пустоту. – Просто втащим себя в «пасть» Муторо.

«Это безумие, капитан», – на обмен мыслями перешла Алеката.

Звездолёт понесло с огромной скоростью прямо в тоннель Муторо. Корабль болтало как щепку, и вдруг… всё стихло.

– Глан, тридцать секунд пошло! Муторо завис, перезагрузка. Ныряем мимо тоннеля в слепую зону.

Нея начала громко считать вслух, отчаянно вцепившись в подлокотники кресла. Алеката вторила ей тихо, с замиранием сердца.

– В зоне, – констатировал Глан.

– Один, два, три, четыре, пять – Муторо снова загрузился, – выдохнул Егор.

– Успели, – Данила разжал кулаки.

Защитное поле внутри звездолёта отключилось, о чём сообщил бортовой интеллект. Алеката недолго думая поднялась с кресла и прильнула к смотровому экрану. За ней поспешили Нея и земляне.

– Какая‑то мерцающая звёздная туманность, судя по данным на смотровом окне, – в раздумье заключила Алеката.

– Слепая зона, хм… – хмыкнул Егор, – похожа на трясущийся кисель, в который угодил наш звездолёт. Очень странная масса вокруг, скорее, искусственно созданная.

– А что в мире Муторо вообще настоящего? – пожал плечами Данила.

Бортовой интеллект предложил немедленно занять свои места и начал отсчёт включения защитного поля. У членов экипажа появилось ощущение, что какая‑то невидимая сила плотно вдавила их в кресла звездолёта – система защиты экипажа заработала на полную мощь.

– Что снова происходит? – забеспокоилась Нея.

– Внимание все на экран, – заговорил капитан. – Движущееся вещество слепой зоны перемещается в межзвёздном пространстве по своей космической траектории. А вот и Муторо, он мечется в поисках нашего корабля.

– Понятно, слепая зона играет с ним в прятки, – усмехнулся Егор. – Муторо уже несколько раз пронзил насквозь слепую зону, но нас не обнаружил. Это вещество точно «знает», как нас прятать.

– Кисель? – хмыкнул Данила, – Скорее, цветная ртуть: то распадается на капли, пропуская звездолёт Муторо в образовавшиеся промежутки, то собирается в длинный цилиндр, перемещая нас из одного конца в другой.

– Ты прав, землянин. Что бы это ни было, нам нужно выбираться отсюда, – констатировал капитан. – Когда‑нибудь игра с Муторо закончится не в нашу пользу. Экипаж! Продолжаем путь, ребята.

– Глан, карта! Цель – слепая зона два, – скомандовал Рай.

– Маршрут проложен, капитан, – сообщил Глан.

– Господи! – как землянка, воскликнула Алеката, не отрывая взгляда от космической карты Велибора, всё это время занимавшей смотровой экран. – Нам придётся снова покинуть убежище.

– Выйдем и навяжем свою игру. Мы не в тоннеле, ребята! – подбодрил команду Глан. – Мы обошли Муторо.

Глан вывел звездолёт из слепой зоны, повёл точно по проложенному курсу.

– Мы в игре, Муторо! Держи слово: дай приблизиться к старту, который ты сам обозначил на карте, – потребовал Рай, подключившись к злобному интеллекту.

На центральном экране прямо по курсу завис точно такой же, как космический корабль Велибора, звездолёт.

– Что это? Муторо выставил против нас двойник нашего звездолёта? – голос Алекаты дрогнул.

Звездолёт Рая сделал обманный манёвр и оторвался от преследования.

– Рай, опасность слева по курсу! Нет! Справа по курсу… Эти машины‑двойники повсюду. Твоё решение, командир?

Огненные вспышки со всех сторон накрыли звездолёт Велибора: вражеские корабли Муторо открыли огонь.

– От курса не отступать! Идём к слепой зоне два! – скомандовал Рай, наводя боевые орудия на противника.

– Ну что, игроки? – раздался искусственный смех Муторо. – Может, пойдёте в лобовую атаку или заглушите двигатели? Или сделаете вид, что самоуничтожились, как аэроборт Данилы? Новые сюрпризы будут?

Смех Муторо перешёл в оглушающий хохот.

– Он изучил нас. Старые приёмы не сработают, – со злостью констатировал Данила.

– Будем биться, Муторо! – ответил Рай.

– Рай, бортовой интеллект справится с задачей. Он поведёт точно по курсу. Я с тобой, – решил Глан и переместился к орудию боя.

Рай почувствовал рядом с собой надежное плечо воина. Звездолёт Велибора атаковал, «падал», менял направление, вращался, но твёрдо держал курс на слепую зону. Экипажу звездолёта уже сложно было понять, что стало нормой полёта: висеть головой вниз под оглушающий рёв двигателей или занимать привычное положение в кресле, которое болтало так, точно амплитуда вынужденных колебаний вот‑вот достигнет максимума и войдёт в резонанс.

Мелькнуло окно центрального смотрового экрана, затем жалкие обломки поверженных кораблей в нём. Визг тормозов звездолёта – и голос:

– Слепая зона – два. Отдыхаем, ребята! – объявил Глан.

– Неужели она, слепая зона? – повторила ошеломлённая Алеката.

– Она, – Данила дотянулся до дрожащих пальцев Алекаты и накрыл их ладонью.

Нея поднялась, держа ровно спину, направилась к капитанскому креслу. Наклонилась над капитаном, видимо, желая что‑то сказать, Рай в знак уважения встал и слегка наклонился к ней. И тут Нея, обвив его шею руками, зашептала, почти касаясь губами его лица: «Спасибо, Рай, мой отважный воин». Губы Неи потянулись выше, к его губам, и Рай, несколько потерявшись от смелого для илланки поступка, не сразу разделил этот обжигающий и совершенно неожиданный для него поцелуй. Незыблемый этикет отношений илланцев был безжалостно уничтожен Неей: она не стеснялась своих эмоций.

Егор закашлял сначала в кулак, затем громче. Все члены экипажа посмотрели на него.

– Да, Егор, ты прав, – отозвался Рай, придя в себя от смелого порыва Неи, – надо заняться звездолётом, хотя бы осмотреть корабль на предмет возможных повреждений.

– Я хотел бы для начала перекусить, если что, – усмехнулся Егор. – Мне бы пиццу, компот яблочный, ммм. Или вы, илланцы, совсем ничего не едите?

– Насчёт компота не знаю, – усмехнулся Глан. – Но перекус бы не помешал.

Данила выбрал момент и, когда члены экипажа прошли вперёд, а Алеката немного отстала от них, спокойно подошёл к своей илланке, провёл ладонью по её шелковистым волосам и с нежностью обнял её. Алеката положила ему голову на грудь. «Господи, – подумал Данила, – я знаю: я всё‑таки вырву тебя у Вселенной».

Бортовой интеллект обратился к капитану с просьбой изучить возможности слепой зоны. Рай и Глан вернулись на капитанский мостик. Перед ними развернулось объёмное изображение слепой зоны. За спинами капитана и помощника в ожидании замер экипаж.

– Интересно, как будто две огромные сферы, сцепленные между собой. Мы в верхней, – озвучил свои наблюдения Егор. – Вопрос: для чего их две?

– Смотрите, – обратился с разъяснениями для членов экипажа капитан, – первая «сфера» даёт нам возможность просканировать звездолёт на предмет повреждений. Система запускается из корабля, наш бортовой интеллект и интеллект слепой зоны – они едины, верхняя зона сама выполнит за нас всю работу. Уверен: безошибочно. Процесс запущен. Это займёт определённое время.

– Смею предположить, что вторая «сфера» устранит поломки, – продолжил свои размышления Егор.

– Увы. Этим вопросом уже занимается первая сфера, – парировал капитан. – А вот цель второй пока не ясна. Нужно туда спуститься. Есть лифт.

– Мы с Алекатой готовы разобраться с вопросом: а что там? – предложил Данила и посмотрел на девушку с надеждой на поддержку.

– Готовы, капитан, – поддержала Алеката.

– Хорошо, проследуйте к лифту и разберитесь. Без кислородных шлемов не выходите в зону.

Данила протянул руку за ключом от лифта в форме небольшого тетраэдра, выполненного из прозрачного толстого пластика, как показалось землянину. Алеката направилась к выходу, Данила – за ней. Они вышли из звездолёта в зону и направились к месту, где должен был находиться лифт. Под ногами обнаружилась лишь небольшая платформа в виде круга.

– Давай, – Алеката указала на ключ в руке Данилы, – смотри, вот место для ключа. Эта прорезь точно повторяет форму тетраэдра.

– Я сам всё сделаю, – предостерёг он девушку.

Она улыбнулась:

– Вряд ли здесь опасно. Мы за пазухой у Велибора. Так вы говорите?

– Так, – улыбнулся Егор, вложил ключ в предусмотренную для него прорезь и повернул пластину, выехавшую откуда‑то из‑под ключа.

– Держись! – Данила вскочил с корточек, схватил за локоть Алекату и крепко прижал к себе.

Платформа в виде круга стала опускаться, достигнув второго яруса, остановилась.

– Всё. Мы во второй сфере. Идём.

Алеката специально наклонила голову и слегка ударила козырьком шлема шлем Данилы. Сквозь защитный экран он увидел её улыбку.

– Руку отпусти, – засмеялась она, – так идти не очень удобно.

Данила поднял ладони вверх. Но решил оставить девушку на два шага позади себя: так безопасней.

После долгого ощупывания и осматривания космических капсул ребус был разгадан Алекатой. Во второй зоне находились капсулы для различных сверхбыстрых операций, предусматривающих спасение жизни пострадавшим членам экипажа. В какой‑то момент Даниле показалось, что режиссёр‑космос бессовестно отвёл ему вторую роль, а так хотелось быть в глазах любимой – на главной. Алеката быстро вникала в назначение капсул и сообщала об этом вслух, Данила с важным видом кивал и зорко наблюдал за её разъяснениями, максимально краткими, – она щадила его самолюбие.

– Даже мы, илланцы, не достигли пока такого прогресса в оказании срочной врачебной помощи пострадавшему. Это же гениально. Жаль, не забрать капсулы с собой на Иллу. Но кое‑что, пожалуй, смогу.

И Алеката, открыв крышку одной капсулы, начала быстро работать с системой клавиш, пока автоматически не открылась боковая панель, за которой был спрятан механизм – продукт гениальной инженерной мысли инстанцев.

– Да. Запишу. Просто запишу в память. Слишком много времени потребуется на анализ инженерного совершенства.

Данила заметил скафандры. Направился к ним. Осмотрел со всех сторон. Вскоре к нему подошла Алеката.

– Быстро ты! Смотри, думаю, запасные никогда не помешают.

– Думаю, они специально здесь оставлены на случай, если повреждённые скафандры необходимо заменить. Они легко сворачиваются, Данила.

И Алеката на одном из них набрала в определённом порядке знаки.

– Как ты так быстро разобралась? – не удержался от вопроса Данила.

– Система логических точек. Мы ей активно пользуемся на Илле. Как видишь, у инстанцев она та же.

– Это у вас она та же, – улыбнулся Данила.

Алеката рассмеялась:

– Мы из одного космического гнезда. Как выяснилось.

– Идём, – Данила взвалил на себя скафандры, которые сложились в гармошки, но не потеряли формы. Тем не менее они оставались довольно тяжёлыми, но Данила демонстрировал образец силы.

По возвращении на звездолёт из второй сферы слепой зоны Данила собрался было доложить обо всех обстоятельствах важных находок, как Рай тут же предостерёг его от долгой речи:

– Данила, я в курсе. Молодцы. Нельзя терять ни минуты. Мы в игре.

– Ну да, – съязвил Данила, – шпионское общение по каналу обмена мыслями. Видимо, Алеката в лифте успела, пока я потел под скафандрами.

Алеката с такой извиняющейся нежностью посмотрела на него, что дальше язвить Данила передумал: время, оно действительно дорого.

Звездолёт был просканирован на предмет повреждений, слегка «подлатан» и вновь готов к битве за жизнь.

Под командованием Рая аппарат вышел из слепой зоны. Корабль плавно двигался среди огромных осколков когда‑то существовавших планет, всё было тихо, никто не угрожал, не нападал, и оставалось совсем чуть‑чуть до желанной цели. Но тут справа по курсу показалось огромное вращающееся веретено, по мере приближения оно приобрело форму улья диких пчёл, и из него посыпались жужжащие боевые корабли.

Нея закрыла глаза, Алеката вжалась в кресло.

– Будет жарко, – стиснув зубы, заметил Рай.

– Муторо, ты обещал для нас планету. Ты сдержишь слово, Муторо? – подразнил Глан.

– Я подумаю, – рявкнул злобный интеллект и двинул в бой корабли.

Капитан и его помощник маневрировали, отстреливались, нападали, но кораблей всё прибывало и прибывало.

– Улей! Надо его уничтожить! – предложил Глан.

– Нет, на это расчёт, – возразил Рай. – Есть ещё предложение?

– Биться!

В центре управления зазвучал тревожный сигнал: звездолёт Велибора получил пробоину, и она оказалась серьёзной. Члены экипажа схватились за маски для дыхания. Глан кинулся к технической панели бортового интеллекта, пытаясь справиться с повреждением корабля. Компьютер подчинился команде, и ценой расстыковки и сброса одной из камер звездолёта экипажу удалось спастись.

Глан вновь занял место помощника капитана.

– Рай, мы долго не протянем. Нагрузка на повреждённую обшивку корабля огромна. Невероятное везение, что мы ещё не развалились.

– Муторо! Он изучил технику ведения боя – мою, понимаешь? Такое ощущение, что я воюю сам с собой. Глан, бери управление на себя, поведёшь звездолёт.

– Нет. Не поможет. Я твой ученик, капитан. И потом, наш корабль не протянет в бою и пяти минут.

– Муторо! Твоя взяла. Корабль разбит. Ты победитель, – Рай вступил в диалог с Муторо. – Прекрати атаку!

Огненные вспышки вокруг звездолёта исчезли, но ответа от Муторо не последовало.

– Нея, времени нет. Срочно рассчитай состав атмосферы ближайшей для нас планеты с космической заправкой, – распорядился Рай.

Нея без лишних слов принялась за выполнение задачи. Глан и оба землянина кинулись к бортовому компьютеру, отвечающему за исправность, оценить варианты возможного восстановления звездолёта. Алеката отключила систему безопасности и поспешила присоединиться к членам экипажа.

– Фу… Вы сдаётесь, капитан? – наконец сымитировала разочарование машина.

– Нет. Никогда.

– Значит, битва продолжается?! – машина изобразила восторг.

– Да. Мы воспользуемся космической заправкой – обещанным бонусом игры. Ты уверял, что топливораздаточный пистолет восстановит целостность нашего звездолёта в случае его повреждения. Ты фактически уничтожил нас. Я восхищён твоей силой, искусственный интеллект. Один – ноль в твою пользу. Но я возьму реванш… – подзадорил Рай.

– Ммм, – потянул недовольно Муторо, – какую из космических заправок ты готов выбрать?

– Ближайшую. Там подходящая для дыхания атмосфера, правда, слишком много песка.

Нея сработала оперативно, поэтому у Рая были все основания запросить именно эту искусственно созданную планету, кроме того, она была совсем близка к слепой зоне, о которой Муторо не знал.

– Стартуйте к песчаной планете. Как только спутник сделает второй оборот вокруг неё, ты должен будешь вступить в игру, капитан.

– Сколько времени займёт один круг?

– Этот момент ты изучишь сам. И не рассчитывай на починку звездолёта через мои усилия. Заправка временно не обслуживает клиентов, – хмыкнула машина.

– Ну что ж… Разберёмся. Мы почти у цели, – предупредил Рай Муторо.

Как только звездолёт коснулся песчаной почвы, капитан собрал совет.

– Я принял решение, – обратился Рай к команде. – Алеката проверила скафандры, их четыре. Я попросил её рассчитать запас кислорода. Кислорода достаточно, чтобы достигнуть слепой зоны. К счастью, скафандры высокотехнологичны, подобны илланским, своеобразная капсула для самостоятельных перелётов с планеты на планету.

– Видимо, Велибор предусмотрел подобную ситуацию, – вставил Егор.

– Дальше, – продолжил Рай, – летят в скафандрах все, кроме Данилы и меня.

– Капитан, – начал Глан.

– Глан, – Рай предвидел его возражение, – ты ответственен за сохранение жизней членов экипажа. Ты мне в бою не помощник: одна тактика. Но без тебя миссия спасения экипажа невыполнима. Я надеюсь на тебя, Глан.

– Я не совсем понял, объясните, капитан, – обратился с просьбой Данила.

– Ты изучаешь боевые возможности корабля. Возьмём бой на себя. Остальные члены экипажа в момент боя покинут планету, уйдут в слепую зону.

– А ты? – вставила тревожно Нея. – Ты прилетишь за нами в слепую зону?

– Мы обязательно вернёмся.

– А если «обязательно» не случится? Можно ли вообще строить хоть какие‑то планы с Муторо?

«Да что с ней, с моей строптивой и отчаянной Неей? Бедная моя девочка: Муторо совсем лишил тебя храбрости», – подумал Рай.

– Ты предлагаешь смириться и погибнуть? – поддел Нею Егор.

– Капитан, – предложила Алеката, – я могу воспользоваться чипом Данилы и перепрограммировать его в дополнительный блок памяти. Он больше не нужен для связи с Землёй. Это упростит задачу освоения боевых возможностей звездолёта Велибора.

– Хорошо, Алеката, действуй. Нея, ты тогда займёшься скафандрами.

– Да, капитан, – собралась Нея, – я всё сделаю.

– Выход наружу как обычно только в космических комбинезонах, – напомнил Рай.

Как только мужчины ступили на поверхность планеты, под ногами раздался странный скрип. Егор сделал шаг, ещё один, внимательно прислушиваясь. Присел на колено и зачерпнул перчаткой то, что находилось у него под ногами.

– Осторожно, илланцы. Это не песок. Это остро отточенная алмазная стружка. Ну или… я не знаю, но не песок.

Капитан и его помощник принялись пристально разглядывать почти бесцветное опасное вещество. Рай поднялся, окинул взглядом планету.

– И такой «песочек» повсюду… Да, похож на алмазную стружку, – подтвердил капитан. – Боюсь, что ураганный ветер превратит этот «песочек» в острую бритву, которая легко разрежет обшивку нашего звездолёта. Работаем максимально быстро и с основными повреждениями.

– Да уж… Муторо точно не станет ждать, когда мы превратим звездолёт в новую машину, – согласился Глан.

– Егор, высчитай скорость обращения спутника вокруг этой странной планеты. Он уже появился над линией горизонта. Потом присоединяйся к нам.

Мужчины принялись за починку звездолёта. Рай разграничил зоны работ. Сварочный аппарат инстанцев сшивал идеально повреждённые места обшивки корабля. Он был лёгок и прост в применении. Егор быстро освоил процесс.

Но совсем скоро чёткая и слаженная работа на барханах алмазной стружки превратилась в тягчайший труд среди разыгравшейся бури, которая внезапно накрыла звездолёт. Острые мелкие осколки били по экрану шлема, мешая видимости и грозясь повредить его смотровое стекло. Кроме того, пришлось потратить время на страховочные тросы и специальное освещение.

«Муторо не дремлет, – Глан мысленно связался с капитаном. – Подкидывает задач».

«Оставим эту часть звездолёта как есть. Основные усилия направим на повреждение левого борта. Будем варить обшивку там».

– Капитан, – Егор вмешался в скрытый диалог илланцев, – ещё целый час по земному времени, но спутник пошёл на второе кольцо. Ты увидел? – Егор скинул информацию на модуляторы. – Мы должны успеть, капитан.

– Нет. Варим левый борт. У Муторо нет правил игры, – возразил землянину Рай. – Следуй за нами.

– Капитан, я останусь здесь. Я справлюсь. Можете положиться на меня. Оставлять в таком виде обшивку рискованно.

– Ладно, – согласился капитан, – выручай, землянин.

Внутри звездолёта кипела своя работа. Алеката загрузила чип памяти Данилы инструкцией по управлению звездолётом Велибора и самой простой тактикой ведения боя и начала тестировать Данилу. Она моделировала ситуации битвы, Данила находил решение.

– Ну как? – усмехнулся землянин. – Тебя удивляют мои новые способности?

Алеката сдержанно, но одобрительно кивнула.

– Вижу, – приосанился Данила. – Давно понял, отчего илланцы так круты.

Алеката спрятала улыбку.

Нея решала свои сложные задачи. С помощью автоматики скафандры были выгружены наружу, установлены каждый на своей платформе и поставлены на предполётный «разогрев». Осталось только погрузиться в них в условиях песчаного бурана – и взлёт. Хрупкая Нея перемещалась от платформы к платформе, рискуя быть сбитой с ног ветром, но страховочный канат и автоматика делали своё дело. Наконец Нея перевела дыхание: задание Рая выполнено. На мгновение она ощутила счастье единства со своим капитаном и командой. Но не успела Нея вернуться в капитанскую рубку, как тревожный сигнал разнёсся по кораблю. Передышка закончена.

Капитан и его помощник вошли в звездолёт, все члены команды собрались в зоне сбора, но Егора всё не было, несмотря на то, что Рай отдал приказ немедленно возвращаться на корабль.

– Капитан, – Нея коснулась локтя Рая, – мы не можем ждать. Скафандры занесены песком, лазы, которые выстроила автоматика к каждой из платформ, начинают сужаться. В конце концов мы останемся отрезанными от скафандров. Мы не песчаные змеи… Хотя этот жуткий песок и песком‑то не назовёшь.

Рай не успел ответить. Весь в алмазной стружке, вошёл, шатаясь, Егор. Глан подставил землянину плечо.

– Еле хватило сил вернуться. Муторо, видимо, решил добавить градусы буре, – отшутился землянин. – Входной люк звездолёта закрыт.

– Молодчина, – Рай подал ободряющий знак Егору. – Итак, Глан, выводи членов экипажа к скафандрам. Следи за нашей игрой с Муторо, момент взлёта определишь сам. Не упусти шанс выжить.

– Ясно, капитан, – Глан положил руку Егора себе на плечо – так будет быстрее идти.

Алеката на минуту задержалась и кинула прощальный взгляд, в котором Данила уловил лиловый отблеск печали…

– Данила, за дело. Мы должны любой ценой сохранить звездолёт. Он – единственная надежда на спасение, – резюмировал Рай.

Капитан занял место за центральным управлением, Данила – за блоком боевой защиты звездолёта.

Спутник почти закончил свой второй круг…

Двигатели заработали на всю мощь, но не успел Рай приподнять звездолёт над «песками», как всё на планете оказалось в зоне «невесомости». «Песок» стал плавно взмывать вверх, покидая планету, рискуя оголить скафандры экипажа и отнять шанс на спасение, ведь Муторо не знал, что экипаж разделился. Песчаная буря была своеобразной маскировкой для тех, кто покинул звездолёт Велибора по лазам, которые выстроила автоматика к скафандрам. Всё было надёжно укутано толстым слоем «песка», из него скафандры должны были подниматься в звёздное небо и держать путь к ещё одной слепой зоне.

Рай увеличил скорость отрыва от планеты, ему нужно было любой ценой отвлечь внимание Муторо на себя. Рай вышел на связь со злобным интеллектом.

– Ну что, достойный противник, мы в игре! – звездолёт сделал вираж и оказался в открытом космосе.

– Ты слишком польстил ему, капитан, – возразил умышленно громко Данила.

– Кто‑то не согласен с капитаном? – хихикнула машина. – Добавлю бонус за «достойного противника». Убью тебя, Рай, последним. Ты первый – Данила.

– Я польщён, – съязвил землянин. – Ты выучил моё имя?

– От тебя только имя и останется. Хотя нет! Зачем мне его помнить, – машина злобно хихикнула.

– Жестокие у тебя игры, Муторо, – ответил Данила и открыл огонь по невидимому противнику, желая отвлечь злобный интеллект от планеты, затерявшейся уже в космосе.

Муторо начал атаку, Рай всячески старался спасти звездолёт, уворачиваясь от ударов противника. Наибольшую нагрузку звездолёт выдерживал в той части обшивки, где отличился Егор.

– Ну, Егор, ну молодчина, отлично справился! – уже в который раз капитан оценил работу землянина.

– Ещё как справился, – подхватил Данила. – Мы такие, земляне.

Но тут вновь прямо по курсу нарисовалось огромное вращающееся веретено, по мере приближения оно снова приобрело форму улья диких пчёл, и из него посыпались жужжащие боевые корабли.

– Рай, переводи управление на меня, – решил Данила. – Тебе его не обыграть.

– Ты? Управлять кораблём? – капитан не поверил словам.

«Звездолёт окружён. Звездолёт окружён!» – несколько раз предупредил бортовой интеллект. Удар по звездолёту – пробоина! Включилось предупреждение об опасности разрушения звездолёта.

– Долго думаешь, капитан! Я ставлю задачу – бортовой интеллект выполняет. А уж пострелять я и сам смогу, – сжал зубы Данила.

Прямо перед глазами Данилы, в чёрном космосе, среди осколков бывших планет возник образ лёгкой Алекаты, красивой илланки в синем воздушном платье. Такой он видел её на Земле. Отчаяние сдавило сердце.

– Господи, – произнёс вслух Данила, – любовь – это программа, которая, как вирус, может разрушить все надежды, а может построить красивый мир для двоих.

– Данила, о чём ты? – не понял Рай, изо всех сил пытающийся разорвать кольцо противника.

– О любви, капитан.

– О любви… – Рай замолчал, точно задумался, тряхнул головой, собрался: – Перевожу управление на тебя, землянин. Рискнём ради любви.

Данила повёл звездолёт каким‑то своим, никому непонятным способом.

– Жёлтый флаг – на трассе источник опасности! – кричал он то ли себе, то ли Муторо, но себя он точно ощущал участником автогонок. – А теперь зелёный флаг– опасность миновала! Флаг красно‑жёлтый – скользкая дорога!

По каким таким «космическим» правилам боя играл Данила, понять было совершенно невозможно, корабль, казалось, абсолютно хаотично метался в космическом пространстве, потому что бортовой компьютер по нескольку раз менял траекторию полёта, звездолёт дрожал, валился «на крыло», крутился по определённой оси, пытаясь выполнять странные команды новоиспечённого капитана. Боевые корабли Муторо сбрасывали скорость, прекращали огонь, точно искусственный интеллект на время зависал, пытаясь изучить логику неизвестного ему вождения и боя, а звездолёт Велибора упорно шёл к своей цели – слепой зоне. Данила не упускал из виду эту светящуюся точку на космической карте, за которой открывалось спасение. И вдруг звездолёт оторвался от противника, оставив позади армаду боевых машин Муторо.

– Держи скорость! Держи скорость! – простонал Рай. – Ну землянин, ну брат, ну молодчина!

– Не могу! Рычаг ручного управления не поддаётся!

– Переводи на меня! Управление на меня! – потребовал Рай.

Машина Велибора взревела в руках Рая, рванула вперёд, но тут же полыхнул правый борт корабля – ещё одна пробоина. Корабль потащило в сторону, он стал почти неуправляем. И неожиданно голос Рая:

– Слепая зона три, Данила, мы выжили.

Звездолёт завис в каком‑то густом «облаке», тягучем и плотном.

В центре управления воцарилась тишина, освещение стало приглушённым и мерно подрагивало.

– Этого ещё не хватало, – выразил озабоченность Рай.

На смотровом экране появился скафандр, один, затем ещё один…

– Капитан, открывай люк! Наши здесь! – Данила вскочил.

Глан вышел на связь:

– Капитан, все живы, все доставлены в слепую зону. Поймали момент, капитан! Ушли в космос вместе с поднимающимся «песком». Перемещаться в слепой зоне невозможно. Пробовали! Придётся воспользоваться автоматикой и загружать каждого из нас, поочерёдно, вместе со скафандром в звездолёт. Но скафандры отработали своё. Начните с Егора, кислорода совсем мало. Он не сможет дышать. Нам, илланцам, проще. Для нас пока нет проблемы.

– Хорошо. Вытаскиваем Егора, – подтвердил капитан.

Данила сел на место. «Только бы система работы со скафандрами не была повреждена», – подумал он.

Но система не подвела: один за одним все члены экипажа оказались на борту полуразрушенного звездолёта.

Недолгие рукопожатия и объятия соединившейся команды приостановил удивлённый голос Данилы.

– Тише, – попросил он, – что‑то происходит.

Внутренний карман его куртки стал подсвечивать синеватым цветом, Данила почувствовал телом лёгкую вибрацию.

– Книга, она что‑то хочет сказать нам.

Данила вытащил книгу, её страницы ожили, начали быстро перелистываться, и в тех местах, где не было текста, он вдруг появился.

Данила поспешил её вставить в специально задуманное устройство, и в центре управления полётом зазвучал знакомый голос Велибора:

– Друзья мои! Позвольте мне обратиться к вам именно так. Конечно, это запись, и она включилась в тот момент, когда вы максимально приблизились к Наизе. Правда, запись уже видоизменённая, ведь моя книга – это саморазвивающийся интеллект, но, как вы знаете, ограниченный в своём временном существовании. Я прощусь с вами, и как только вы покинете этот звездолёт, кану в небытие вместе со своей книгой. И, увы, навсегда. Именно здесь, в слепой зоне номер три.

– Нельзя ли мне, Велибор, забрать твою великую книгу с собой? – заторопился с просьбой Данила. – Земляне должны узнать о своих древних корнях. Разве это несправедливо?

– Возьми. Мне это даже приятно, – послышался лёгкий смешок Волибора, – но этот древний манускрипт (страшно даже представить, сколько галактик разрушилось и переродилось с того момента, как вымерла цивилизация инстанцев!) останется всего лишь книгой.

Данила кивнул.

– Так вот, вам больше не понадобится этот звездолёт. В отсеке для выхода в слепую зону космоса вы найдёте пару скафандров. Они тщательно спрятаны в одной из стен звездолёта. Инструкция по их изъятию вот.

Все члены экипажа всмотрелись в схему инструкции, которая отобразилась на смотровом экране звездолёта.

– К рукаву каждого скафандра прикреплён поисковый пульт, – продолжал Велибор, – он поможет вам отыскать ладью. Я назвал так небольшой звездолёт, сконструированный по форме как старинная инстанская ладья.

– Звучит как у землян, ладья… Любовался как‑то её изображением на выставке истории славянской боевой лодки, – не к месту вставил Егор, с тоской подумав о Земле.