Рамель Алямшин
Клятва Арвиинца

– За мной!

И решительно двинулась вперед. Старик в бессильной ярости аж скрипнул зубами:

– Себя не жалеешь, детей пожалей! – гаркнул он ей вслед.

– Пошел ты!

Женщина, нервно передернув плечами, продолжала топать по мосту. Дети шустро запрыгали за ней. Только старшая – курносая девчушка лет двенадцати – на мгновение испуганно оглянулась и тоже поспешила следом.

Оставшиеся молча смотрели им вслед. Постепенно, из-за дымки, их фигуры будто расплывались, теряя четкие очертания.

Они уже подходили к середине моста, к нижней провисающей его части, как вдруг случилось непоправимое.

Опора качнулась. Тим почувствовал, как под ногами дрогнул пол. И тут же послышался уже знакомый, бьющий по нервам скрип. Курносая девчушка вдруг развернулась и бросилась назад. Но не успела. Раздался громкий хлопок, потом сразу другой.

Неподвижный воздух прорезал оглушительный девчачий визг, но тут же умолк, будто захлебнулся.

Хлестнув людей, оборванный конец моста сперва с резким звуком метнулся к опоре, собираясь в гармошку, потом на мгновение замер в воздухе, а затем с шумом и грохотом обрушился вниз. Вверх взметнулось облако сажи и пыли. Миг – и мост вспыхнул. Пламя взвилось так мощно и ярко, будто веревки и доски были пропитаны маслом. Воздух загудел от свирепого огня, который начал быстро взбираться наверх – по канатам, прикрепленным к опоре.

– Быстрей! – заорал дед. – Руби!

Несколько мощных ударов топорами – и обрубленные концы полетели назад, в пылающий костер.

Все одурело пялились на огонь. Беда будто придавила всех, пригнула головы, тяжело легла на плечи. У Тима в груди закололо, защипало в глазах. Потом фермеры одновременно стянули широкополые шляпы.

– Детей жалко! – вздохнул старик.

Пламя бушевало недолго – все выгорело в считанные минуты, и по воздуху медленно поплыли большие черные лепестки пепла.

– Смотрите! – вдруг вскричал Лануш. – Смотрите, они живы! Живы!

Он тыкал пальцем, указывая вперед. Порыв ветра снес остатки дыма, и у Тима радостно екнуло сердце.

Да, семейство выжило. Тетка оказалась на далеком островке слева; одной рукой она прижимала к груди ребенка, а другой яростно махала. В стороне, справа, на высоком пригорке стоял мальчишка, еще дальше, обнявшись, две дрожащие девчушки. Мост раскидал их в разные стороны, удачно бросив на сохранившиеся клочки земли.

– Везучая тварь! – процедил старик.

– Не время, дед, – осадил его здоровенный краснолицый фермер. – Людей надо спасать.

Он ринулся с опоры вниз, топая по ступенькам огромными сапожищами – все поспешили за ним.

– Стойте! Не шевелитесь! – крикнул фермер женщине и детям. – Поняли? Нельзя двигаться. Я за вами приду.

Он скинул на землю мешок и начал копошиться в нем. Наконец вытащил моток крепкой веревки, набросил его на плечо и шагнул к самому краю сухменя.

– Осторожно ступай, поперед пробуй землю ногой, – старик принялся раздавать советы. – Почва, почитай, уже везде выгорела, если провалишься…

– Да знаю я, – буркнул краснолицый, – да только как тут попробуешь?

Некоторое время фермер разглядывал большую кочку, что находилась в трех шагах от края. В ее центре трава даже еще была зеленой. Но только краснолицый очутился на ней, как она осела под его весом и вспыхнула огнем. Фермер едва успел отпрыгнуть назад.

– Ничего, – поморщился он, тяжело дыша, – сейчас с другой зайдем.

Он отошел чуть левее и прыгнул еще раз – снова безуспешно. Потом еще и еще.

– На-ка вот, – второй, рыжебородый фермер, принес длинный шест, что срубил из молодой березы, – сподручнее будет.

– Толково, – похвалил его краснолицый.

Он надавил посохом на следующую кочку – та устояла. Фермер сделал это несколько раз и только потом прыгнул. Он простоял на пригорке ровно секунду, а после провалился по колено. Сразу вспыхнуло пламя – заорав, в судорожном движении краснолицый скакнул назад, на твердую землю. Он тут же упал на спину, дергая ногами и пытаясь скинуть полыхающие огнем сапоги.

– А-а-а!

– Стой! – кричал старик, набрасывая куртку на пламя.

Рыжебородый фермер шляпой сбивал огонь на другой ноге, а Тим с Ланушем, выхватив фляжки, заливали водой. Несколько мгновений – и наконец, все вместе, они сдернули оплавленную обувь и затушили штанины.

Но на коже уже вздулись ужасающие полосы ожогов.

Дед достал небольшую, дурно пахнущую склянку:

– Сильное снадобье, однако, должно помочь.

Краснолицый фермер, сморщившись от боли, начал смазывать ноги:

– Пятку главное… каблук в момент прожгло… будто босиком стоял… Ну ничего, к леди Лориен съезжу, она подлатает.

– И то верно, – согласился дед.

Издалека донесся крик, все оглянулись на сухмень. Пятилетний мальчишка уже освоился на своем островке и теперь играл, кидая камушки.

– Арки, не шевелись! – кричала тетка. – Не двигайся, паршивец!

Тим потянул шею:

– Тут нужен кто-то полегче, – как бы между прочим произнес он.

Все сразу обернулись на него.

– Я могу попробовать, – Тим развел руками.

– Даже не думай, малец, – отмахнулся дед.

– Нет, он прав, старик, – краснолицый зажмурился от боли. – Долго они там не протянут.

Лануш, сжав зубы, схватил Тима за руку и оттащил на несколько шагов:

– Ты что творишь? – зашипел он. – Совсем сдурел?

– Да не бойся, – Тим похлопал друга по плечу. – Ты же знаешь, какой я везучий.

Лануш скинул его руку со своего плеча и кивнул на сухмень:

– Какое везенье? Ты что, не видишь? Он даже второй шаг не смог сделать.

– Лануш, – Тим сразу посерьезнел. – Поверь мне, все будет хорошо. Я быстро.

Совсем быстро не получилось.

Тиму пришлось порядочно пройти направо, вдоль края, прежде чем он выискал нужную кочку. Он легко перепрыгнул на нее и замер. Ничего не произошло – земля не провалилась. Следующий прыжок – все хорошо. Тим двигался не напрямую к детям, ему пришлось пройти большим извилистым крюком – но он чувствовал: по-другому не добраться.

И все же он не сумел достичь цели: следующий островок, на который Тим планировал перебраться, находился шагах в семи – с места не допрыгнуть.

Тим обернулся. Все напряженно уставились на него – рыжебородый, дед, Лануш, тетка, дети. Даже краснолицый приподнялся и уставился на Тима.

Но… пришлось повернуть назад.

– Мне нужно две крепкие жерди! – первое, что сказал Тим, когда впрыгнул на землю. – Локтей двадцать в длину.

Рыжебородый фермер молча схватил топор и сорвался в лес.

Все молчали. Старик, не отрываясь, целую минуту пялился на Тима.  Потом почесал затылок и протянул:

– Странный ты маршрут выбрал, парень. Куда-то вбок свернул… Большие, крепкие кочки обошел стороной… На какие-то хлипкие прыгал… Как еще живой остался, не пойму.

Тим пожал плечами и кивнул другу, отзывая его в сторонку.

– Мне нужна твоя помощь, подсобишь с жердями?

Лануш хмыкнул и выразительно посмотрел на краснолицего, без устали дующего на свои обожженные ноги:

– Ну уж нет!

– Да не бойся. Ты же видел меня, просто легкая прогулка.

– И сваренные ноги этого дядьки я тоже видел. Спасибо, обойдусь как-нибудь без прогулок.

Тим потянул шею, помолчал несколько мгновений и вздохнул:

– Ладно. Признаюсь… да, ты был прав. То, что произошло возле арки… не просто везенье.

Лануш скрипнул зубами и со всей силы сжал кулаки:

– Так и знал! Я так и знал. Такого просто не могло быть. Так что это?

Тим понизил голос:

– Дар, Лануш, у меня дар. Поэтому можешь не бояться, со мной тебе ничего не угрожает.

– Нет, дружище, так не пойдет. Рассказывай, все рассказывай.

Тим обернулся на сухмень:

– Слушай, давай потом. Сейчас время неподходящее.

– Сейчас самое лучшее время… чтобы остаться живым! Бороде еще минут десять рубить, так что давай, выкладывай.

– Вот же ты упертый, – поморщился Тим, плюхаясь на поросшую мелкой травой лужайку. – Ладно, садись.

Лануш пристроился напротив и вытаращился.

А Тим, наоборот, прикрыл глаза – в его голове вспыхнули яркие картинки из детства:

– Это случилось давно, я был совсем маленьким, лет пяти-шести, когда рядом с нами поселились новые соседи. Здоровенный кузнец с женой и сынишкой, моим ровесником. Пацана звали Вик, тот еще шустряк. Он сразу сдружился с нашей уличной шайкой.

       Неподалеку в лесу застучал топор: похоже, фермер подыскал подходящее дерево.

– Но как-то раз мы с ним поссорились. Даже не помню, из-за чего, но крепко поссорились. Прям до драки. Вот с этого-то все и завертелось…

– Что, что?

– Каштаны.

– Каштаны? – переспросил Лануш.

– Да. Он начал мстить, швыряя в меня каштаны. Подкрадывался сзади, и хрясть! И точно в затылок, гад, попадал.

– Ну а ты?

– А я что? Пытался и подраться, и помириться, а без толку. Он такой злюка оказался! И так, сволочь, навострился, вообще не промахивался – даже издали. Еще и ритуал себе придумал: попал, похлопал в ладоши, попрыгал и убежал. Этакий победный танец… и так каждый раз!

       В лесу раздался хруст падающего дерева. Лануш мельком глянул туда и снова повернулся к Тиму:

– Слушай, ну а отцу ты что… не сказал?

– Сказал, конечно. Он ходил к соседу, кузнецу этому… беседовал с ним. А тот только руками развел. «Неуправляемый, – говорит, – у меня сынок, с придурью. Ничего поделать не могу. И вам не советую – дети сами должны разобраться».

– Удобненько, – хмыкнул Лануш. – Голова-то у тебя не треснула, пока разбирались?

– Треснуть, конечно, не треснула, но болела жутко. Затылок опух, там еще шишка какая-то здоровенная выскочила… не дотронуться. Я даже стал бояться на улицу выходить. Но дома долго не выдерживал – скучно. Плохое времечко выдалось тогда.

Снова застучал топор – борода принялся рубить второй ствол.

– Но примерно через месяц, – продолжил Тим, – произошел первый странный случай. В тот день мы играли в прятки, и только я притаился за деревом… и тут – бах! Удар по затылку. Но как-то слишком уж больно… и необычно…  будто иголку воткнули – я аж чуть на землю не свалился. И тут сверху тихий стук, и рядом падает каштан.

– Это что, он сразу второй бросил, что ли?

– Я тоже сперва так решил. А потом осмотрелся, а первого каштана и нет.

– Укатился, наверно? – предположил Лануш.

– Нет, старина, – ухмыльнулся Тим. – Тот, что упал рядом – это и был первый каштан!

– Как это, первый?

– Ну, вот так вот. Затылок заболел заранее… до удара!

– Ема-а-а! Обалдеть!

– Да! – гордо кивнул Тим. – Я, правда, понял это не сразу. В тот день меня больше удивил Вик. Он стоял такой… ошалевший! Даже про свой танец забыл. И я тоже стою, думаю, чего он не сбежал. Так мы и разошлись, в непонятках.

– А потом что?

– А на следующий день все повторилось, в точности. Только затылок уже не так сильно кольнуло. Вот тогда-то я и понял, что к чему.

– А Вик?

Из леса показался рыжебородый. На плечах он нес две крепкие жердины. Тим встал, Лануш поднялся следом.

– А что Вик? – Тим отряхнул штаны. – Он потом прямо наизнанку выворачивался, а все никак. С того дня он ни разу не попал в меня. У него крыша чуть не поехала. Хорошо, что его семья потом перебралась куда-то.

 Тим помолчал и добавил:

– Ну и вот, с тех самых пор я и чувствую опасность. Любую! Поэтому не боюсь просить тебя помочь. Я знаю, что тебе ничего не грозит. Надо просто аккуратно идти по моим следам. Одному мне с жердинами не управиться.

Рыжебородый подошел ближе и скинул стволы на землю. По его лицу крупными каплями катился пот:

– Пойдут?

– То, что надо.

Тим перевел взгляд на друга и приподнял брови.

Лануш, тоскливо щурясь, посмотрел на островки с детьми, поковырял носком ботинка землю, вздохнул и утвердительно качнул головой.

Через минуту, взяв жердины, ребята осторожно запрыгали по кочкам.

Первым шел Тим – он принимал брусья, следом на островок перебирался Лануш. Медленно, но верно они продвигались вперед.

Наконец парни добрались до места, где Тиму пришлось остановиться в прошлый раз. Они осторожно уложили жерди одним концом на дальнюю кочку, потом начали связывать брусья друг с другом. Тим заметил, как дрожали руки Лануша – похоже, ему тяжело давался этот поход.

– Дружище, я тебе еще нужен?

По лицу Лануша катились крупные капли пота, он прерывисто дышал. Тим видел, что его друг жаждал вернуться назад, но не дал ему шанса:

– Нужен, старина. Ты мне сейчас нужен как никогда. Идем!

Несколько прыжков по неустойчивым кочкам – и ребята оказались на большом, крепком островке.

– Подожди, – Лануша аж трясло от напряжения. – Дай дух переведу.

Тяжело дыша, чуть не хрипя, он плюхнулся на поросший короткой колючей травой пригорок. Тим уселся рядом.

– Скажи-ка, – спросил Лануш через минуту, кивая на кочки, – а как ты чувствуешь, куда можно наступать?

– Куда можно, не чувствую, – поморщился Тим, – чувствую, куда нельзя.

Он поднял руку и указал на большую, с виду вполне надежную кочку:

– Вот когда на нее смотрю, например, в затылке сразу начинает колоть.

Лануш дотянулся до крупного булыжника и, схватив его, бросил, попав в самый центр подозрительной кочки.  Пучок травы сразу провалился вниз и оттуда полыхнуло пламенем. Выгорело все за минуту – на месте пригорка образовалась яма, из которой поднималась тонкая струйка дыма.

Лануш ошеломленно сдавил виски:

– Обалдеть! И что, это всегда работает? Прямо всегда-всегда?

Тим похлопал друга по плечу:

– Всегда, не боись! Обычно не сильно покалывает, но когда смертельная опасность, то укол такой, что будь здоров.

Он не хотел сейчас пугать Лануша, но на самом деле этот дар несколько раз его подводил.

Лануш помолчал и вдруг поднял голову:

– Слушай, а под аркой… как это было?

– Под аркой, – протянул Тим, вставая, – тогда мне в затылок будто раскаленный гвоздь воткнули. Идем?

Через несколько минут парни впрыгнули на островок пятилетнего мальчишки.

– Цел? – Тим присел, ощупывая шустрого пацана. – Ну, руки-ноги не пожег, уже хорошо.

– Какой план? – Лануш присел рядом.

– Давай так, сперва соберем всех на большом острове, – Тим кивнул назад, на тот клочок земли, где они недавно сидели, – там вроде как понадежнее будет. Потом в два захода: сперва детей выведем, затем вернемся за мамашей. Мальчишек посадим на плечи, девчонки, думаю, сами допрыгают, а тетку, конечно, вдвоем придется тащить.

Он поднялся:

– Ты бери пацана и дуй на остров, я за остальными.

Девчушек Тим довел довольно быстро. Они сразу поняли, что нужно делать, и легко, будто оленята, запрыгали за ним. Оставив их на острове, Тим отправился за теткой.

С ней пришлось повозиться. Женщина вцепилась в ребетенка и ни за что не хотела отдавать его Тиму.

Помогла курносая девчонка – она припрыгала вслед за Тимом и просто отняла малыша у мамки. А затем ускакала назад, на большой остров.

Потом Тиму пришлось долго уговаривать тетку прыгать за ним. Бледная от страха, та никак не могла решиться. Но тут вдруг завопил младшенький, и женщина, стиснув зубы, наконец прыгнула. К счастью, здесь расстояния между кочками оказались не такими большими, и через несколько минут все собрались на острове.

Тетка снова вцепилась в младшего, ее глаза ошалело вращались, измазанное пеплом лицо покрылось красными пятнами, губы тряслись.

– Все будет хорошо, – успокаивал ее Тим, – сначала мы выведем детей, потом вернемся за вами…

Его прервал дикий вопль с «большой земли» – старик и рыжий забрались на опору и оттуда орали и прыгали, показывая рукой куда-то в сторону.

Все обернулись.

Далеко справа, куда уходил сухмень, обозначилась полоса дыма – до этого ее не было.

– Что это такое? – голос Лануша задрожал.

– Уходите! Перекати-вал! – донесся крик деда. – Перекати-вал!

Кса! Тиму щеки будто огнем опалило.

– Ема-а-а! – Лануш изо всех сил ладонями сжал виски. – Мы сдохнем! Мы все здесь сгорим!

Тут же женщина истошно завопила:

– Спаси его! Умоляю, спаси! – она рухнула на колени, тыча ребенка в руки Тима.

Девчонки так пронзительно завизжали, что у него заложило уши.

– Молчать! – заорал Тим, перекрикивая всех.

Все ошалело заткнулись.

Тим сунул ребенка курносой девице и повернулся к другу:

– Дорогу назад помнишь?

Оторопев, Лануш кивнул. Тим схватил пятилетнего пацаненка и в одно мгновение закинул ему на плечи.

– Тогда веди их, – И гаркнул Ланушу в лицо: – Вперед!

Лануша будто подхлестнуло, он развернулся и прыгнул на следующую кочку. Тим грозно глянул на девиц, застывших с одуревшими глазами:

– За ним! – рявкнул он.

Те рванули. Через мгновение вся троица, держа младших, мчалась по кочкам.

Тим повернулся к тетке – та стояла, будто оглушенная.

– Давай! – Тим знал, что в такие моменты нужно орать, и его крик получился особенно мощным.

Тетка, как ужаленная, прыгнула прямо с места. Удачно. Миг, и Тим приземлился рядом.

– Еще! – поддал он жару.

Через минуту они оказались у перекинутых жердин.

– Давай, давай! – торопил Тим женщину.

Но та вдруг запричитала:

– Нет! Нет! Я не смогу!

Тим обернулся – огненный вал было уже хорошо видно, он быстро приближался.

– Вместе, – проскрежетал он, поворачиваясь к тетке, – мы пойдем вместе!

Не дожидаясь ее согласия, Тим схватил женщину за руку и силой потащил по мосткам. Трясясь от страха, та поперла следом. Когда тетка дошла уже до середины, брусья прогнулись, коснувшись тлеющей земли. Раздалось шипение, треск, заструился дымок, женщина с испугу зашаталась, потеряла равновесие, но Тим мощным рывком буквально вдернул ее на спасительный клочок земли.

Тетка, хрипя, упала на траву. Но Тим не дал ей времени на передышку – обхватив за талию, он поставил ее на ноги и снова заревел ей в ухо:

– Давай!

Несколько прыжков, и они замерли. Здесь между кочками было большое расстояние. Поднапрягшись, Тим перепрыгнул и развернулся к женщине, протягивая руку:

– Прыгай! Я схвачу!

Но та, смертельно испуганная, трясла головой и пятилась.

Тим глянул на других. Лануш и девчушки уже добрались до твердой земли, старик уводил их дальше от огня. Посмотрел вперед – стена пламени была уже совсем близко.

И снова вложился в крик:

– Сдохнешь, сволочь! прыгай!

У женщины слезы катились не останавливаясь, ее колотило, но она все еще не решалась.

– Если щас не прыгнешь, – заорал Тим изо всех сил, – твои дети окажутся в приюте! И всю жизнь будут нищими! И сдохнут в канаве! Прыгай!

В последнее слово он вложил все силы, что смог собрать.

На лице женщины проступили белые пятна.

Миг – она завопила, выпучила глаза – и скакнула! Невероятно, но тетка вложила в этот прыжок столько ярости, что у нее почти получилось. Ногами она даже приземлилась на островок, но ей немного не хватило скорости, и она начала медленно заваливаться назад.

Но тут уже подоспел Тим – он вцепился в нее обеими руками и рванул на себя. Весу в женщине было много, Тим дрожал, упираясь ногами и хрипя от напряжения.

Прошло несколько томительных мгновений, и наконец медленно, очень медленно Тим стал перетягивать тетку на себя.

Еще миг – и она выпрямилась, сделав шаг вперед. Женщина уже не могла говорить, просто сипела.

– Быстрей! – ухо резанул крик Лануша.

Тим обессиленно повернул голову. Огонь совсем близко – уже слышалось его гудение. Он хотел снова заорать, но из горла вырвался лишь булькающий звук: он сорвал голос.

Впрочем, это не понадобилось. Женщина сама устремилась вперед. И откуда у нее силы?

Когда они вдвоем выпрыгивали на землю, искры от горящего вала сухой травы уже жалили их, впиваясь в кожу крошечными шипами. Тим и женщина едва успели пробежать несколько шагов и рухнуть в пыль, когда их обдал обжигающий воздух пронесшейся мимо огненной смерти.

– Мама! Мама! – через минуту дети уже плакали, облепив женщину.

И она рыдала вместе с ними.

Тим отупело сидел и смотрел на них. Сил не осталось ни на эмоции, ни на слова.

Подошел Лануш и молча похлопал Тима по плечу. Затем рыжебородый и старик, даже краснолицый фермер приковылял – все крепко пожали Тиму руку. Никто из них не произнес ни слова – те казались лишними и неуместными.

Через несколько минут послышалось громыхание. Скоро Тим увидел ветхую, дребезжащую повозку, плетущуюся к ним по дороге.

– Вот это вовремя, – усмехнулся дед.

Спустя полчаса телега поплелась прочь, увозя раненого и тетку с детьми.

– А что, парни, не желаете глотнуть лучшего ангвудского вина? – дед вытащил из мешка здоровенную, блеснувшую темным стеклом, бутыль.

Глава 6

Гнуды

Возмущенная толпа устроила погром на окраине Арвиина, избивая приезжих. Поводом послужило очередное громкое похищение – среди бела дня исчезла пятнадцатилетняя девица. Масштабные поиски не принесли никаких результатов, и теперь уже никто не сомневается, что это дело рук мерзких гнудов, отвратительных торговцев людьми…

Из архива газеты «Арвиинские вести».

Через два дня, рано утром, ребята вновь шагали по старой, полузаросшей дороге. В этих красивейших местах совершенно ничего не напоминало о существовании страшного гибнущего леса.

Природа здесь просто изливала безмятежность. Только что поднявшееся солнце пронзало верхушки деревьев острыми оранжевыми лучами, утренний лес переполнял нескончаемый птичий хор, с громким жужжанием проплывали большие, мохнатые, ярко-желто-коричневые шмели. К влажному лесному воздуху примешивался такой терпкий запах разнотравья, что горечью отдавался во рту.

Ребята бодро прошагали все утро. Оба пребывали в прекрасном настроении, Лануш даже насвистывал.

– Слушай! – он округлил глаза. – А Цурука с Щербатым ты тоже так… своим даром уделал?

– Точно, – ухмыльнулся Тим и тут же вздохнул. – В Арвиине мне этого так не хватало.

– Ема-а-а! А я-то, честно говоря, решил, что ты из уличных бойцов. Думал, каждый день дерешься.

Тим отмахнулся:

– Да какое там! Я уже забыл, как кулаками махать. На улице-то все как-то прочухали, шпана давно стороной обходит, – он чуть пожал плечами. – Так, разве что иногда… с бузотерами заезжими цапался.

– Расскажи, Тим.

– Ну…

– Давай, дружище, не томи!

Тим на мгновение задумался, а потом хмыкнул:

– Есть одна история, довольно смешная. Дело было в школе, пару лет назад.

Тим поправил заплечный мешок:

– Так вот, пришли к нам двое новеньких, здоровенные такие, наглые. И сразу решили силу свою показать. И принялись после обеда всех цеплять. Ну знаешь, словечками всякими… насмешечками. Искали, в общем, кого можно прилюдно побить. И чет даже старшие их забоялись, все втихую разбежались. А я ж такой веселухи пропустить не мог – ну и стал мимо них шорохаться. Они меня тут же и заприметили.

Тим красочно жестикулировал, помогал мимикой – он даже изобразил, как его схватили за грудки. На лице Лануша уже расплылась такая широченная улыбка, что засверкали все его зубы.

– И тут вся школа поняла, кого они выбрали, – Тим выразительно поднял брови. – И начала ржать! Я даже не знал, что они могут так ржать, там просто какой-то сумасшедший хохот поднялся!

Лануш уже захихикал:

– А новички что?

– А те, конечно, ошалели… вытаращились, озираются, талдычут: «Вы чего, вы чего?». От их вопросов еще хуже – всем к этому моменту просто крышу снесло, мой класс уже в полном составе по земле катался.

Лануш, смеясь, схватился за лоб:

– Представляю себе!

– Ага. Слушай, а парни-то попались какие упертые, все равно решили меня побить. Замахнулись, ударили – мимо. Переглянулись… и понеслась! Стучат кулаками, стучат, а попасть не могут. Злые уже, красные, еще поднажали, стараются – а все никак. Смотрю потом: устают вроде, спотыкаются, руки трясутся. А я нарочно их не задеваю, хочу удовольствие продлить.

Лануш хохотал во весь голос:

– Ой, не могу!

– И тут – бах! – один другому на ухо что-то шепнул, и оба на колени плюхаются. «Многоуважаемый призрак, – говорят, – простите, мы не думали, что здесь… здесь…»

Тим сымитировал их дрожащие голоса, и как парни зыркали вокруг глазками.

Лануш уже так ржал, что остановился, схватив Тима за руку:

– Призрак! Стой! Я щас лопну!

– Да, представляешь, они решили, что у нас призраки учатся. И что живыми им оттуда уже не выбраться! После их слов в школе вообще истерика началась. Они всех подкосили – учеников, учителей, поваров, там даже директор уже подошел – так он просто рыдал.

– Подожди! Подожди! – Лануш согнулся от дикого смеха, у него аж слезы брызнули.

Тим ждал, улыбаясь.

Только минут через пять Лануш смог прохрипеть:

– Чем? Чем все закончилось?

– Сбежали они под шумок, больше мы их не видели.

Все еще вытирая слезы, Лануш махнул рукой, и парни двинулись вперед.

Уже, успокоившись, он спросил:

– А затылок… ты его постоянно чувствуешь?

– Да нет. Было разок – он вообще отключился. С утра тренькнуло что-то там и тишина. Я уже подумал, все, пропал дар! А вечером – дзиньк… и снова заработало. Такая вот чумовщина. Ну и когда сплю, тоже, конечно, ничего не чувствую. Но в целом, я тебе скажу, полезная штукенция!

– Ема-а-а! Если бы мне такой дар… Скольким сволочам я бы… Что ж ты молчал?

Тим наморщил нос:

– Нельзя, отец запретил. Говорит, люди такое плохо принимают. Но, – Тим поднял указательный палец, – перед отъездом он наказал: «Напарнику все объясни. Не сразу, а когда он поймет, что к чему. Вы должны доверять друг другу».

– А твой батя бывалый человек. А насчет меня не беспокойся – твой затылок и я теперь лучшие друзья! Хе-хе, каламбурчик.

– Эй, – возмутился Тим, – я в вашу дружбу как-то вписываюсь?

– Сам понимаешь, – Лануш развел руками, – третий лишний!

И снова заржал. Хохоча, они продолжили путь.

Ближе к обеду ребята миновали лесную развилку, но уже спустя несколько минут Тим внезапно остановился. Схватив Лануша за руку, он потянул его с тропы:

– Быстро-быстро! Уходим!

Они бегом кинулись к придорожным кустам и спрятались в них.

– Затылок? – уважительно спросил Лануш.

Тим тревожно кивнул – да, в верхней части шеи застрекотали мельчайшие, едва уловимые покалывания.

Через некоторое время послышался далекий скрип. Звук постепенно приближался, и вскоре появилась гнедая лошадка, запряженная в старую деревянную телегу.

Впереди сидели двое.

Один ростом пониже, в возрасте, его короткие, будто присыпанные мелом волосы топорщились редким ежиком. Белесые бровки, маленькие глазки, выпирающий животик – довольно невзрачный тип, если не считать носа. Знатный, здоровенный шнобель торчал, будто клюв хищной птицы. Мужчина кутался в дорогую серую накидку, отливающую благородным серебром, и лениво помахивал вожжами.

Второй человек, высокий, в длинном буром плаще, натянул капюшон и, похоже, дремал – его голова мерно болталась из стороны в сторону. Сбоку, из-под полы, торчала рукоять меча.

Телега подъезжала все ближе и ближе. Тим напряженно вглядывался в нее, но никак не мог понять, в чем же тут загвоздка. Люди как люди, вроде вполне приличные. И повозка ничем не примечательная, почти пустая, только на дне какой-то груз, прикрытый выцветшим пыльным полотнищем.

Скрипя и покачиваясь, телега проехала мимо ребят. Когда она удалилась шагов на десять, Тим, а вслед за ним и Лануш поднялись в полный рост и теперь всматривались в нее уже поверх кустов.

– Тим, – прошептал Лануш, дергая его за рукав, – твой затылок когда-нибудь ошибался?

– Нет, – так же тихо ответил Тим и через мгновение неуверенно добавил, – Пока нет.

Потирая висок, он озадаченно продолжал наблюдать за повозкой, которая неторопливо приближалась к повороту дороги. Оставалось совсем немного, и деревья скроют ее.

И вдруг полотнище, прикрывавшее груз, отчаянно затрепыхалось. Ткань сдвинулась, и Тим скрипнул зубами. Кса! Все-таки это оно.

Две маленькие худые ноги в цветастой детской пижаме, стянутые несколькими кольцами крепкой веревки, яростно лягались, пытаясь сбросить покрывало.  Мелькнули ярко-красные тапочки с огромными бантами.

Мгновение, и телега скрылась за поворотом.

– Ема-а-а! Обалдеть! Это все-таки работает!

Тим приподнял брови, и Лануш смутился:

– Извини, у меня это еще в голове не укладывается.

Оба снова уставились вслед повозке.

– Это они?

Тим хмуро кивнул. Конечно, это они – гнуды, похитители девиц, поставляющие их в бешеный Роднар.

– Не повезло ей, – пискнул Лануш. – Слушай, давай махнем другой дорогой, а?

Но мысли Тима унеслись уже очень далеко.

Самое тяжелое его воспоминание. На следующий день после пятого дня рождения Тима бесследно исчезла его старшая сестра – Далья. Поиски, бессонные ночи, рыдания матери, отчаяние отца, поседевшего за неделю. И ненависть, проросшая в нем к этим нелюдям.

Со временем боль забылась, утихла. Так, по крайней мере, Тим думал. Но вот случилась эта короткая встреча, и в одно мгновение злоба вспыхнула в нем с невероятной силой.

Тим впервые воочию увидел этих самых гнудов, причем за их поганой работой.

Ярость! Ярость! Ведь это могла быть Далья! Это могла быть она!

– Мы должны ей помочь! – проскрежетал он.

– Ема-а-а! – воскликнул Лануш. – Так и знал. Вот так и знал! Мы что, навсегда в спасатели записались?

– Мы должны ей помочь.

Лануш в сердцах пнул ботинком булыжник, и тот улетел в дальние кусты, всполошив птиц. Минуту Лануш молчал, потом, похоже, успокоившись, повернулся к Тиму:

– Ладно, но тогда давай по-быстрому. Смотаемся до деревни, предупредим старосту. Только, чур, дальше уж они сами.

– Нет, долго, потеряем. Пойдем следом, присмотримся… может, чего придумаем.

– Э, нет, дружище! – Лануш отступил назад, вскидывая ладони, будто загораживаясь от Тима. – Так не пойдет! Я не собираюсь ничего придумывать!

– Кса! Да не бойся ты. Близко подходить не будем… издалека, незаметненько.

– Да конечно! Незаметненько! Кому ты сказки рассказываешь?

– Ну, увидят, так убежим. Лес большой, – Тим похлопал ладонью по затылку. – Не боись, не пропадем!

– Меч, Тим, меч. Ты что, голыми руками справишься с мечником?

– Ну…

– Никаких «ну»! – оборвал его Лануш. – Я понимаю, у тебя дар… на кулачках он, может, и вывезет. Но меч – это совсем другое.

Тим больше не хотел спорить, он отвернулся и, хмурясь, задумался.

Вдруг неожиданная и безумная мысль вспыхнула в его голове, ослепив, будто зажженный в пещере факел. А что, если там и вправду – Далья? Что, если в этой колымаге везут именно ее?!

В глубине души он, конечно, понимал, что это невозможно, что прошло столько лет, но крохотная искра уже разгорелась в бушующее пламя.

Он выпрямился:

– Я иду за ними. Ты можешь идти со мной или… давай сам!

Лануш изумился:

– Ну ты… н-напарничек.

– Я иду за ними, – бесстрастно повторил Тим, вскидывая на плечо дорожный мешок. – Что ты решил?

Лануш покосился на лесную дорогу, задумался на миг, а затем покосился на Тима:

– Твой затылок… нам действительно ничего не угрожает?

Тим пожал плечами:

– Я не могу предсказывать будущее, Лануш. Но в данную минуту нет ни малейшего признака опасности. Клянусь монетой Лунгри!

Лануш еще несколько мгновений тревожно вглядывался в лицо Тима, но потом сдался:

– Ну хорошо… если так… Только давай без геройства, ладно?

– Идем-идем, – ухмыльнулся Тим, хлопая друга по плечу.

Он зашагал вперед, Лануш засеменил следом:

– Ты не ответил!

– Не боись, старина. Война план покажет.

– Вот именно этого-то я и боюсь!

Глава 7

Схватка

Стояла глубокая ночь, когда Тим разбудил Лануша.