Полина Романова
Ты придешь с рассветом
Глава 7
Первый год студенческой жизни был для Вари самым тяжелым. Тогда она все ощутила впервые.
Первый опыт жизни без родителей, в детстве она не бывала даже в летнем лагере. Первый день рождения в чужом городе. Первый Новый год без каждый раз одинаково накрытого мамой стола. Без своего дома! Хуже всего, что никто из родителей не пригласил ее на праздник.
– Мы со Светкой и ее друзьями будем под свои старческие песни пляхать всю ночь, – сказала тогда мама, – Тебе это не интересно.
– Мы с Катенькой ждем нашего ребеночка, – проворковал папа, – У тебя будет братик или сестричка! Представляешь?! Но Кате сейчас волноваться нельзя, а встреча с дочерью от первого брака – это стресс. Увидимся в другой раз.
Рядом с Варей был только Дима. В его плечо она плакала, когда пыталась осознать, что долгие годы, все ее старшие классы, брак родителей был ложью, фикцией. А она ничего не замечала.
– Я не видела очевидного! Двое людей на моих глазах жили вместе не любя, а я принимала это за счастливую семью! Что я тогда вообще знают об отношениях? О любви? – сокрушалась девушка.
Дима гладил ее по спине и приговаривал:
– Что надо, то и знаешь. Сколько надо, столько и понимаешь.
Варя не слушала. Варя рыдала.
Чтобы успокоить любимую, Дима дарил подарки и водил в кино. Весной и летом они ели сорбет, прогуливаясь вдоль канала Грибоедова, гуляли по центру ночью, смотря развод мостов. Осенью – наблюдали как в парках краснеют листья и прятались от непогоды в атмосферных кафе.
Самую грустную для Вари, новогоднюю пору, скрасил вид украшенного Невского проспекта. Такого количества светящихся фигур и гирлянд она никогда не видела.
– Люди отпуска берут и бешеные деньги тратят, чтобы побывать тут в Новый год, а мы здесь уже живем – сказал Дима, – Круто же?
– Круто, – ответила Варя и прижалась к любимому.
Может, действительно, все проблемы лишь от того, что кинотеатры закрыты, кафе работают только на вынос? Что нет плотной веселой толпы вокруг и приподнятого настроения ни у кого больше тоже нет? Варя хотела верить в это. Она пересматривала фотографии из «хороших времен» и отказывалась признавать, что в их отношениях всегда были и другие эпизоды.
Впервые Дима вынес фигуру Вари на обсуждение спустя пару месяцев их отношений. Утром, когда она стыдливо сбегала из его комнаты в свою, Дима сказал:
– Такая ты красивая, Варвара. Тебе бы еще чу-у-точку в талии похудеть и все – идеал!
Варя округлила глаза, но не успела ничего сказать, как парень обратился к соседу по комнате, который тоже проснулся:
– Саня, ты что скажешь? Согласен же?
Варя онемела.
– Ты меня не приплетай, я на чужих баб не зарюсь, – ответил Саня.
Варя нелепо улыбнулась и вышла из комнаты.
Выделывался перед другом, подумала она тогда, мужики – они же как дети. Но месяц от месяца эта тема всплывала в их разговорах все чаще.
– Опять готовый салатик с майонезом взяла? Ну Варвара! Набрать просто, а вот скинуть нелегко.
– Зачем тебе эти курсы английского? Его можно в любом приложении сидя на толчке выучить! Давай лучше вместо уроков по субботам будешь вместе со мной ходить в зал.
– Не думаю, что Маша – действительно твоя подруга. Подруга сказала бы, что жарить и есть картошку на ночь – худшая из твоих затей.
Наверное, что-то внутри Вари должно было среагировать, должен был загореться самый алый цвет. Но ведь Дима так ее поддерживал. Был рядом. Не бросил как родители. А это ощущение долга и чувство вины за недостаточную благодарность, Дима и сам прекрасно разжигал.
После очередного сеанса домашней психотерапии, когда Варя отходила от рева и восстанавливала дыхание, он говорил:
– Хорошо, все таки, что у тебя есть я. Другого такого парня, готового слушать все это, не найти.
Если Варя слабо, но все же протестовала, он отвечал:
– Большинство парней правда не любят все эти слезы и сопли, это не мое мнение, это природа. Физиология! Просто я – исключение.
Но если Варя хотела больше общаться со своими одногруппницами или соседкой по комнате, с любыми девушками, которые вроде как должны быть в восторге от слез и обсуждения чужих проблем, Дима тоже находил ответ.
– Я сегодня не приду к тебе ночевать, – говорила Варя, – мы с Машей посмотрим фильм, поболтаем. Хочу поближе ее узнать.
– Если общение идет туго, – отвечал Дима, – значит не судьба. Неправда это все, что в дружбу нужно вкладываться. Вы с человеком либо сходитесь с первой фразы, либо нет. Вот мы с тобой сразу сошлись. Ко мне сегодня на ночь и приходи.
Если Варя упиралась, он пускал в ход тяжелое оружие:
– Маша как только поймет сколько тараканов твоей голове, сразу общаться перестанет. Лучше сохрани с ней просто нормальные приятельские отношения соседок. Не рушь все. Я говорю это потому что забочусь о тебе.
Иногда Варя не выдерживала и спрашивала:
– Почему же ты тогда со мной, раз я вся такая неправильная?
Дима пожимал плечами:
– Люблю потому что. Угораздило меня, конечно, так влюбиться, но что поделаешь. С любовью не спорят.
С этим Варя всегда соглашалась.
С любовью не спорят.
Сквозь мутную пелену похмелья Варя слышит какой-то посторонний шум. «Кажется, последние несколько глотков вина были лишними». С просыпающимся сознанием звуки становятся все громче. Кто-то усердно сосредоточенно и громко пыхтит у Вари над ухом. Она открывает глаза.
– С добрым утром, красавица!
Димина половина кровати аккуратно застелена, он выложил на нее весь спортивный инвентарь. Закинув ногу на каркас кровати, он яростно поднимает и опускает гантель.
– Какого..?
Варя нащупала под подушкой смартфон. Ровно половина шестого, ежедневный будильник еще позавчера она ставила на без пятнадцати шесть.
– Ты серьезно? Разбудил меня ровно за 15 минут до будильника?
– Тебе вчера было можно, а мне нельзя?
– Так я же это случайно! – Варя сбрасывает одеяло и спускает ноги с кровати. Потирает виски, все еще не веря в происходящее.
– А как ты узнал время будильника? Ты мой телефон брал?
– А тебе есть что скрывать, любовь моя? – Дима хищно улыбается.
Варя устало качает головой, встает и тут же натыкается на стул. Да, обеденная зона близко к кровати, но все же не настолько. Стул тут сам по себе не оказался. На его спинке висит вчерашний подарок – небесного цвета платье.
Варя задумчиво ощупывает мягкую ткань. Дима не позволяет оставлять вещи на стульях, платье здесь не просто так…
– О чем думаешь, любимая?
– Что не так с платьем?
Кажется, так начинаются фильмы ужасов, в которых девушек пытают, убивают и едят. У Вари кружится голова.
Глава 8
Варя ощупывает платье и тут же пугается: вдруг там иголка или что-то подобное? Она отбрасывает подарок обратно на стул, оно криво свисает горловиной вниз. На покачивающемся ярлыке большая синяя буква S. «Почему вчера не заметила, что платье не моего размера?». Варя поднимает двумя пальцами ярлык. Нет. Никаких иголок и пыток. Просто уже привычное оскорбление.
– Тебе нужно немного постараться, – Дима кидает одну гантель на Варину половину кровати, – Ты можешь быть идеальной, Варвара. Ты просто не стараешься.
– Ты ненормальный!
Варя бросает платье на гантель и идет в ванную.
– Что же ты меня такого выбрала? Что же ты со мной таким встречаешься, а?
– Раньше ты был другим, – говорит Варя, взявшись за дверную ручку, – Или мне так казалось…
Она закрывает дверь изнутри, но Дима уже рядом, говорит громко:
– Нет, Варвара, я был тем, кто я есть. Это ты была другой. Ты поступила нечестно. Ты полтора года изображала из себя веселушку.
Варя слушает, опершись о раковину, прикидывая что делать дальше. А Дима продолжает и продолжает:
– Ты все время смеялась с моих шуток, соглашалась на все, говорила только хорошее о моих друзьях. А теперь ты только и делаешь, что ко всему цепляешься. Теперь ты скучная, злющая, всем вечно недовольная!
Варя залезает в сухую ванную и задергивает штору. От противного голоса за дверью не избавляет, но дает ощущение уединенности. Она открывает последние чаты во всех соцсетях и мессенджерах.
– А я не позволю так с собой обращаться, слышишь меня? Я такого не заслуживаю!
– А я заслуживаю? – не выдерживает и кричит Варя, – А со мной можно обращаться так, как ты сейчас?
– Я хочу любить тебя! Очень хочу, но ты сама не даешь возможности…
Варя перестает слушать. Эту песню она знает наизусть. Вместо этого она пишет старосте этажа в общежитии:
Привет, Петя! Как обстановка в общаге? Коменда сильно звериная? Хочу вернуться. Готова лезть через окно, прятаться от проверки под кроватями и делать что угодно. Выручай!
Секунду подумав, добавляет:
До конца года буду помогать со всеми орг делами, вне очереди дежурить на общей кухне или гонять пацанов от женской душевой каждый вечер. Обещаю!
Потом пишет соседке Маше:
Привет. Ты была права. Ты во всем была права насчет Димы. Мне срочно нужно отсюда сваливать. Твоя подруга может пустить меня к себе? Умоляю! Я готова спать на полу, покупать еду на всех, убираться дома – что угодно. Только, пожалуйста, пустите.
За дверью все еще слышится:
– Другие девушки были бы счастливы иметь такие отношения! Подарки, ужины, цветы. Но ты же…
Никто из адресатов не читает сообщения. И только сейчас Варя осознает, что на часах нет даже шести утра.
«Вот-вот должен начаться эфир Макса».
Напротив его ника иконка непрочитанных сообщений. Варя открывает диалог и читает то, что он написал вчера. О том, что живет в этом же доме. В пятой парадной. О том, что рад внезапному открытию. О том, что приглашает ее встретиться на крыше.
Еще одно сообщение добавлено десять минут назад:
У тебя все в порядке?
Варя пишет:
Привет, воу, я тоже в восторге! Но нет, у меня все не очень хорошо. Мне срочно нужно съехать с квартиры в этом доме, с квартиры в которой я сейчас живу.
Дима уже пинает дверь:
– Мне кажется, что ты меня совсем не слушаешь, Варвара!
Варя открывает штору, вылезает из ванной, одной рукой собирает свою зубную щетку, пенку для умывания, шампунь и кондиционер, прижимает все это к груди и другой рукой набирает на ходу:
Веди эфир, не жди меня.
Открыв дверь, она налетает на Диму.
– Я все прекрасно слышу. И знаешь, что я думаю? Думаю, что это все ложь. Глупые рассуждения ни о чем, просто, чтобы запудрить мне мозги. А на самом деле тебе просто нравится меня мучить!
