Олег Николаевич Кокин
Евстафий, сын того самого Никифора

© Олег Николаевич Кокин, 2021

ISBN 978-5-0055-0273-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление:

Г Л А В А 1 – Короткая. 2012 год.

Г Л А В А 2 – Возвращение Стафа в свое время. Зимние Оренбургские степи.

Г Л А В А 3 – Киргизские страсти.

Г Л А В А 4 – Стаф попадает в разборки плохого и хорошего киргизов.

Г Л А В А 5 – Отец Стафа, Никифор, едет в командировку. Вещий сон Арины.

Г Л А В А 6 – У Стафа появляется новый дядька, но с той же фамилией, Орлов.

Г Л А В А 7 – Беседа с генералом. Поездка в Оренбург.

Г Л А В А 8 – Начальник пехотного полка подполковник Малеванный А. С.

Г Л А В А 9 – Стаф в Неплюевской военной гимназии.

Г Л А В А 10 – Будни командировочных военных. Никифор узнает о местонахождении сына Евстафия.

Г Л А В А 11 – Комплектование пластунской сотни в городе Уральске.

Г Л А В А 12 – Никифор с пластунской сотней в Оренбурге. Важный разговор Никифора с директором военной гимназии. Встреча с сыном Евстафием. Встреча с другом детства Сашкой Малеванным.

Г Л А В А 13 – Зимний поход сотни казаков пластунов по кайсакской степи.

Г Л А В А 14 – Освобождение невольников диким зверем. Бесславная гибель свирепых работорговцев. Дед Волег, его друзья и родственники.

Г Л А В А 15 – Поиски пропавших русских людей.

Г Л А В А 16 – Пластунская сотня в Казалинске.

Г Л А В А 17 – Плавание Стафа по Сыр-Дарье. Новые впечатления, новые знания.

Г Л А В А 18 – Стаф участвует в освобождении жителей села Каратас и лично сражается с кокандскими нукерами.

Г Л А В А 19 – Дед Волег организовывает движение освобожденных невольников в Ташкент. Дервиш Шабдан выполняет распоряжение минбаши.

Г Л А В А 20 – Стаф из уст атамана Калюжного узнает о своей нареченной Мелании.

Г Л А В А 21 – Встреча бывших невольников и казаков атамана Калюжного. Благополучная охота. Шестое чувство деда Волега.

Г Л А В А 22 – Мечты юзбаши Мергена.

Г Л А В А 23 – Стаф знакомится с настоящей Меланией.

Г Л А В А 24 – Кровопролитное сражение под Янгиаулом. Закономерная победа русских войск.

Г Л А В А 25 – Первое награждение казаков и офицеров пластунской сотни генералом Абрамовым А. К. в Самарканде.

Г Л А В А 26 – Искандаркульская экспедиция генерала Абрамова А. К.. Ошеломительно прекрасная природа верховьев Заравшана. Гордые и воинственные жители Когистана. Завоевание горных бекств. Лана награждается за храбрость.

Г Л А В А 27 – Поход русских войск на восставшие города Китаб, Шаар, Шахрисабз. Пластунская сотня штурмует город Китаб с отличным результатом. «Недоразумение» с подполковником Деревянко. Адекватный ответ вахмистра Орлова. Кавалеры Святого Георгия.

Г Л А В А 28 – Обратный путь пластунской сотни в город Оренбург. Своевременный совет капитана второго ранга Ситникова майору Брянкину.

Г Л А В А 29 – Майор Полторацкий представляет майора Брянкина и поручика Малеванного генерал-губернатору Оренбурга. Круговерть подготовки к награждению и предстоящему балу.

Г Л А В А 30 – Официальное награждение героев-туркестанцев. Бал в их честь в Дворянском собрании Оренбурга. Стаф и Лана самые красивые и молодые участники бала. Участие генерал губернатора в устройстве судьбы Стафа.

Г Л А В А 31 – Следование пластунской сотни в Харьков. Полковник Брянкин Никифор Ефимович отделяется с родными, чтобы проведать крестного отца, Брянкина Петра Григорьевича. Сюрприз при встрече. Знакомство Петра Григорьевича с правнуком и внуком.

Г Л А В А 32 – Родственники Парамоновы. Предупреждение тетушки Лианы для Стафа. Происшествие на реке Цне. Помолвка Стафа и Ланы.

Г Л А В А 33 – Судьбоносный разговор Стафа с дедом Петром. Смерть деда Петра. Похороны.

Г Л А В А 34 – Долгожданная встреча Стафа с матерью. Желанная свадьба.

Г Л А В А 1

Весело насвистывая неприхотливую песенку про то, как живется Винни Пуху и его другу Пятачку из Диснеевского мультфильма, Евстафий, с рюкзачком на одном плече, ловко уворачивался от неуклюжих пешеходов в зимних одеждах. И легким шагом продвигался по тротуарам, очищенным от снега приезжими гостарбайтерами, к своей школе на улице Берзарина в городе Москве. Ему очень нравилось учиться в шестом классе Курчатовской общеобразовательной школы. Одноклассники и подруги в классе относились друг к другу с уважением и согласием. Как и в советские времена в их классе собрался полный интернационал. Кроме русских, были мальчики и девочки из таджикских, узбекских, туркменских семей, даже один представитель азербайджанского народа был. А армянские дети, так те вообще за русских считались. Так, вчера, херувимчик-еврей, девичий угодник Славик Сидоров выпросил у Евстафия конспект с решенными самостоятельно задачами по математике и беззастенчиво передрал к себе в тетрадь все ответы на задачи, забыв переписать условия задач, за что получил тощенькую тройку от учителя. И потом долго дулся на Евстафия, которому учитель поставил за домашку отлично. А нечего было спешить, и отвлекаться на смазливых армянок-чернавок при переписывании. Учителя в школе все, как на подбор, были профессионально подкованные в своих предметах обучения, добрые и прекрасно уживались с неугомонными учениками, втолковывая в их головы нужные и ненужные в жизни знания. За прошедшие года, которые отложились в его памяти, он все больше и больше проникался симпатией к парализованной тетушке Лиане, постоянно прикованной к постели и полностью замотанной в бинты. Из щелочек между бинтами выглядывали только губы и глаза, у которых выражение менялось в зависимости от настроения тетушки. Несмотря на незавидное положение, всегда находиться в неподвижном состоянии, тетушка Лиана с помощью помощницы блюла чистоту и порядок в двухкомнатной квартире с высокими потолками. Нанятая прислуга, в лице моложавой дородной тетки Вари, мигом исполняла любые пожелания и приказания тетушки Лианы, высказанные ею. Тетушка обучала Евстафия с самого сопливого возраста разговорной речи на различных азиатских языках, которые она очень хорошо знала. Да и чем еще занять названного племянника, когда сама лежишь неподвижной колодой, только и остается разговаривать с маленьким, но довольно восприимчивым мальчишкой. Поэтому в школе он только закреплял навыки разговорной речи с представителями и представительницами азиатских народов. И к пятому классу он бойко разговаривал и по-туркменски, и по-таджикски, и по-азербайджански. Школьный курс французского языка был им усвоен тоже хорошо. До пятого класса Евстафия, или, как его начали недавно называть ученики в классе, Стафа, постоянно сопровождал в школу и обратно телохранитель дядя Миша. Он до того допек Стафа своими, возможно правильными, но, тем не менее мелочными придирками, что тот попросил тетушку убрать от него надоедливого охранника, убедив ее в том, что он сам в состоянии себя сохранить в любых ситуациях по дороге в школу и обратно. За что он боготворил свою тетушку Лиану, это за то, что она шла навстречу любым позитивным желаниям племянника. Так он пожелал в третьем классе ходить в секцию борьбы самбо, чтобы научиться обороняться от хулиганов, и записаться в музыкальный кружок для обучения игры на гитаре. Тетя Лиана не только разрешила заняться испрошенными занятиями, но и нашла по своим каналам пожилого казака-наставника Тимофея Пантелеевича Орлова, чтобы он научил Стафа ездить на лошади и всяким казацким премудростям, в виде джигитовки, владения саблей и хитрым навыкам казацких пластунов. Так, что Стаф был загружен учебой и внеклассными занятиями по самую макушку. После трудных пяти месяцев привыкания к лошадиной спине, а потом и к седлу, Стаф к началу учебы в шестом классе, самостоятельно галопировал на Звездочке и выполнял показанные ему наставником Тимофеем немудреные трюки с рубкой легкой саблей выставленных и справа и слева вешек на кольце песчаной дорожки в конном клубе «Фортуна». Тимофей Пантелеевич хвалил Евстафия за умелые действия с холодным оружием и говорил, что он, как потомок оренбургских казаков, гордится таким сообразительным и сноровистым учеником. Однажды Стаф, сразу по приходу с занятий в клубе «Фортуна» обратился к тетушке:

– Теть Лиа, скажи мне, пожалуйста, а ты знала моих родителей, кто они. Вон дядя Тимофей всех своих родных до седьмого колена помнит и рассказывает мне о них, какие они геройские были. А я ничего не знаю даже о своих родителях, а про бабушек и дедушек и подавно. Единственно, во сне ко мне приходит мама и ласково разговаривает со мной, почти так же, как ты.

– Стаф, так, по-моему, тебя ребята в школе прозвали, и мне нравится это сокращенное имя, что я могу тебе сказать, только то, что ты сам все узнаешь через пять лет, а сейчас эта тема для тебя и меня «табу». Ты бы порадовался со мной вместе, посмотри, мои руки выздоровели и даже чуть-чуть шевелятся. Завтра, пока ты будешь в школе, я попрошу мою помощницу снять повязки с рук.

– Ух ты, а ты молодец, теть Лиа. Правду ты говоришь, что тот, кто борется за жизнь, всегда побеждает болезнь. А когда ты выздоровеешь совсем, то я увижу и твое лицо, оно у тебя, наверное, красивое.

– Ладно, ладно тебе подлизываться, говори, что еще тебе надобно.

– Да ничего. Хочу порадовать тебя новой выученной песней. «Очи черные» называется. Сейчас переоденусь, гитару настрою и спою. Ты согласна, теть Лиа?

– Согласная я. Жду с нетерпением. Иди, быстрее переодевайся.

Евстафий, в свои двенадцать лет, был высоким, ладно скроенным парнем, со спины больше похожим на студента-физкультурника. И только миловидное лицо с прямым римским носом и детскими ямочками на щеках позволяло признать в нем неоперившегося мальчишку школьного возраста. Он поспешил переодеться и, схватив лежащую на диване семиструнную гитару, стремительно прошел в комнату к тетушке. Уселся на табурет, стоящий у стены, напротив кровати тети Лианы, хорошо поставленным голосом продекламировал:

– Романс «Очи черные» на слова украинского писателя и поэта Евгения Гребёнки исполняется на музыку вальса Флориана Германа, обрусевшего немца.

Потренькал струнами, настраивая их правильное звучание, проиграл аккорд и запел. Глубокий баритон Евстафия с бархатистым оттенком передавал всю силу мужской любви к женщине, его пламенное увлечение обладательницей черных прекрасных очей. Песня закончилась, перестала звучать гитара. Возбужденным и страстным голосом тетушка прошептала:

– Ах, Стаф, ты пробуждаешь во мне жизненные силы, мне хочется поскорее выздороветь и зажить полноценной свободной жизнью молодой женщины, найти прекрасного принца, который будет любить меня горячо и неутомимо. Спасибо тебе огромное за глоток надежды. Ты поешь изумительно. Подозреваю, что твои одноклассницы на тебе уже прожгли множество дыр своими черными очами. Но ты, пожалуйста, помни, они не для тебя. Твоя Мелания ждет тебя совсем в другом месте. Все, иди, готовь уроки на завтра.

Г Л А В А 2

Не таким унылым и беспросветным представлял себе свое будущее Евстафий. Правда, тетушка Лиана предупреждала об этом и заставляла штудировать исторические очерки и описания этих мест с их населением до самой корочки, вплоть до заучивания наизусть должностей, научных, и военных званий составителей данных отчетов. Всегда говорила ему не склоняться перед трудностями, гордиться собой и готовиться стать во взрослой жизни военным человеком, служить своему отечеству храбро и беззаветно. На несмелые возражения Стафа, что там он не видел в армии, она разъясняла ему, что во все времена военные люди, особенно одаренные мужчины, бывали всесторонне развиты и озабочены не только своим продвижением по службе. Они заботились о подчиненных, старались с высоты своего положения облегчить жизнь простых солдат и населения на подконтрольной территории. А для исполнения этих благородных замыслов, самому необходимо выучиться военному делу прилежным образом и заручившись рекомендациями старших товарищей, начальников и верных друзей строить блестящую карьеру к вершинам власти. Самые реалистические и легко усвояемые знания Стафу запомнились в рисунках и карандашных набросках художника Штернберга В. И., выполненные в пору его нахождения в военном отряде губернатора Оренбургской губернии графа Перовского В. А. Но он-то, стоя на заснеженной дороге, только теперь понял, что перенесся по запротоколированному в другой реальности желанию чудика-Дива в тот же момент, как тетушка Лиана полностью превратилась в нормальную цветущую молодую женщину восточной внешности. До этого она успела многое рассказать Стафу. Особенно про свое перевоплощение в чудовище из-за чудачества влюбленного в нее коллеги-археолога, которому, кровь из носа, захотелось удивить ее исполнением древнего пророчества по вызову дива, не так, Дива. И он удивил ее, когда после прочтения старинного текста с глиняной таблички на руинах древнего города Сузы и последующим ее разбиванием, на этом месте возник двурогий великан в человеческом образе. Див вопросил парня, зачем тот оторвал его от достойнейших занятий по ловле оленей в своем мире, и призвал на эту грешную Землю. Пока коллега Лианы думал, что ответить, див наступил на него ногой и раздавил как червяка. Лиане Див сказал, что парень был не прав, вызывая его просто так, для того, чтобы потешить свое самолюбие и восхитить возлюбленную, поэтому поплатился своей жизнью. А так, как Лиана тоже косвенно причастна к его вызову, то быть ей чудовищем в богатом дворце, на необитаемом острове, до того времени, когда она в умах людей разных времен найдет себе маленького ребенка и воспитает его до семнадцати лет. Жить она будет в своем времени в столице России, дабы не смущать правоверных своим видом. На обустройство разрешил взять любых богатств из дворца, что она сможет унести в лапах. По мере взросления ребенка, она будет превращаться обратно в человека, а по достижению им семнадцатилетия, она полностью обретет свой первоначальный вид. Повзрослевшего ребенка он отправит в его время на земли киргизов, где Дива почитают за божество. А там на все будет воля Дива и воля человека и, возможно, там он встретит своих родителей. Еще она рассказала, как помогли ей данные Дивом некоторые эмпатические способности и магические умения в поисках человека, который согласится на ее условия. И вот, после семнадцатой попытки ей попался энергичный мужчина зимой на Урале. Что он исполнил ее просьбу, и отдал ребенка своей дочери ей. Рассказала, кто такие его родители, деды и прадеды. Где они проживали в то время. И попросила у него прощение за долгую разлуку с родной семьей. Стаф ее простил и с позднего вечера семнадцатого января почти до полуночи пел различные песни под гитару, сидя у кровати красивейшей тетушки, у которой ноги все еще были в бинтах. Потом, по какому-то наитию, надев синтепоновую черную куртку и кроссовки, он вышел на балкон подышать свежим морозным воздухом перед сном. А когда он захотел зайти в комнату, то очутился на зимней дороге в бескрайней белой степи. Ветра не было. Небольшой морозец начал пощипывать уши и нос. На небе драгоценными камешками сверкали звездочки вселенной и созвездий галактик. Полная луна освещала мертвенным белым светом поблескивающий снег вокруг и две полутемные полоски углублений на дороге, оставленные полозьями волокуши. Ни деревьев, ни кустиков, ни рядом с дорогой, ни вдалеке Стаф не наблюдал. Натянув на самые уши черную шерстяную шапочку, извлеченную из кармана куртки, и тяжело вздохнув, он, неторопливо растирая ладонями лицо, кончики ушей и соблюдая правильное дыхание, направился легким бегом по следам волокуши в приглянувшемся направлении. Через некоторое время с бега перешел на быструю ходьбу. Пробежка разогнала кровь по жилам, и Стаф начал мыслить более позитивно. Мало ли, как он одет и как выглядит, главное он на своей земле и в своем времени. А если любопытные люди начнут расспрашивать, кто он и откуда, то найдется, что сказать. А вот хотя бы так, что он отстал от своего торгового каравана, который вел немец-купец с Гамбурга, да, заблудился в степи. Размышления на очень посвежевшую от холода голову пришлось прервать, потому что впереди зачернелось что-то массивное. Стаф вновь побежал трусцой, постепенно приближаясь к окутанному темнотой строению с плоской крышей. Следы волокуши вели прямо к нему. По мере приближения к месту обитания людей, он стал отчетливо видеть над крышей строения, вылетающие вместе с дымом, быстро затухающие красные искорки. Неспешно приблизился к зимовке аборигенов. На удачу потрогал православный серебряный крестик на шее, который ему в детстве вручила тетушка Лиана и попросила всегда носить его на груди. Постучался в толстую жердину около закрытой двери. После продолжительного постукивания и выкриков на французском языке, чтобы открывали двери замерзшему путнику, в приоткрытой щели дверного проема раздался сиплый со сна голос, вопрошавший на киргизском языке, кого тут дивы носят. Преодолевая несильное сопротивление, и коротко ругаясь по-французски, Стаф протиснулся внутрь помещения в образовавшийся проход между жердиной и дверью и был немедленно остановлен. Тот же сиплый голос произнес интернациональное слово:

– Stop.

Дверь за Стафом закрылась, как будто, сама собой. Клацнул железный засов. Цепкие крючковатые пальцы аборигена, ухватившись за полу куртки, повлекли Стафа за собой вглубь помещения. По-киргизски было сказано:

– Здесь ложись, утром чаю попьешь и расскажешь кто ты.

А красноречивый жест другой рукой, едва видимый в отблесках тлеющих углей очага, и подергивание куртки вниз, убедили путника в том, что ему предлагают спать до утра на этом месте. Стаф в долгу не остался и все также по-французски ответил:

– Оui.

Спалось на толстой шерстяной кошме одетым, и укрытым овечьими шкурами, около саманной стенки, на удивление крепко и без сновидений. Утро следующего дня выдалось крикливым и суматошным. Громкоголосый разговор хозяина и хозяйки на повышенных тонах разбудил, надо думать, не только обитателей зимника, но и всех находящихся вокруг животных. Доносившееся блеяние овец из-за стены помещения и яростный брех собак на улице свидетельствовало в пользу последнего утверждения.

– Чая для заварки совсем не осталось, а ты предлагаешь поить незнакомца чаем. Не знаю, как мы дотянем до весны, но я уже сейчас детей кормлю впроголодь, растягивая запасы сорго и овечьего жира на маленькие порции.

– Ты, женщина, не заговаривай мне зубы, сам знаю, что у нас, и как. Ладно, завари кипяток кусочком кирпичного чая и вчерашние лепешки разогрей и подавай на дастархан с бараньим вяленым мясом. Грех, не уважить путника едой, да и сами нормально поедим. Давай, поворачивайся живее, я пока детей и гостя разбужу.

Хозяин прошелся по помещению, расталкивая отпрысков мужского и женского пола, недовольных ранним пробуждением, стаскивая шкуры, которыми они укрывались.

– Вставайте по-быстрому, не тратьте времени даром, пока вы уберете навоз у животных, набросаете сена в кормушки, нальете им талой воды и будете умываться снегом, мать накроет дастархан. И не забудьте, у нас в гостях незнакомец иноземный, чтоб никаких криков я не слышал.

Хозяин подошел к лежанке Стафа.

– Утро наступило, уважаемый. Вставай, пожалуйста, и выйди на улицу, посмотри какая красота вокруг. Сходи куда надо и приходи садиться за стол. Угостим тебя, гостя дорогого, а ты нам расскажешь, где был и куда идешь.

Хотя Стаф все прекрасно понял, он опять произнес неизменное французское слово:

– Оui.

Хозяин не преувеличил, говоря о прекрасных зимних видах природы и хорошей погоде на дворе. Холодный и яркий свет утреннего солнца ослепил на мгновение Стафа, когда он вышел из саманного домика на улицу. Проморгавшись и развернувшись к солнцу спиной, Стаф с восхищением и удивлением обозревал открывшееся перед ним пространство. Непривычно было стоять в открытой степи, покрытой сверкающим белоснежным одеялом, искрящимся в солнечных лучах. Не слышно было гула самолетов, не сигналили автомобили лихих водителей, не полыхали радужной рекламой огромные баннеры. В белом безмолвии степного океана раздавались лишь голоса детей хозяина и поскуливание нескольких собак, просящих у работавших людей свою порцию еды. Стаф приветственно помахал рукой любопытным мордашкам девчушек, выглядывающим из дверей хозяйственных построек, приметил поправляющего штаны паренька, вывернувшегося из-за угла построек и направлявшегося к их дверям. Стаф обогнул этот угол и невдалеке обнаружил вполне оборудованное отхожее место. По-быстрому сделал свои дела там, не выходя, заправил одежду и, растирая руки прихваченным по пути снегом, решил возвратиться бегом. Да споткнулся на, присыпанном снегом, видно оставленным еще с осени, не выдернутом из земли колышке. Отряхнул вывалянные в снегу колени и теперь неторопливо прошел к дому.