Олег Белоус
Пилюля бессмертия
Джим покосился на супругу. Кривой, запыленный луч из окна высветил прозрачную капельку между указательным и средним пальцем. Старик не переносил слез, он беспокойно заерзал на стуле и снова коротко взглянул на Римму. И что теперь делать? Им нужны две пилюли!
– Мы берем, – произнесла женщина и нервным, торопливым движением поправила волосы. Старик, немного помедлив, склонил голову.
Через десять минут они вышли из дверей небоскреба штаб-квартиры «Abbott Laboratories». По зажатой в стеклянных коробках небоскребов улице в обоих направлениях тек густой поток велосипедистов; мерный, разноголосый шум толпы накатывал словно океанский прибой, заставляя повышать голос; под окутавшими небо плотными тучами мелькали дорогие электровертолеты граждан первой категории, бросая на землю угольно-черные стремительные тени. И никаких ужасных двигателей внутреннего сгорания – в конце двадцать первого века страна свято придерживалась принципов экологичности и применение загрязняющих природу устройств было совершенно невозможно.
Слишком легкомысленная для женщины в возрасте, когда-то модная шляпка Риммы скрывала волосы, воспаленные от слез глаза лихорадочно блестели. Женщина крепко прижимала к груди дамскую сумочку из экологичной природной соломки. В ней пряталась главная драгоценность семьи Козловски, на нее они потратили все свои сбережения: роскошная деревянная коробка с пилюлей бессмертия. Несмотря на помпезное название, она не делала человека бессмертным, но возвращала возраст к оптимальному биологическому – двадцати пяти годам и давала возможность прожить еще одну жизнь. Придерживаясь за перила, супруги осторожно спустились по лестнице на асфальт тротуара и разыскали свои велосипеды. Когда больше всего на свете хочется хлопнуться на маленькую домашнюю тахту и разреветься, приходится трудиться, чтобы только добраться до дома. В полном молчании отстегнули противоугонные тросики, Римма достала маленькое зеркальце и поправила макияж, потом старики влились в поток велосипедистов.
