Нина Романова
Бездна

Глава шестая «Новая реальность»

Пошел третий день, как всу-шкники загнали их в подвал, только на каких- то полчаса они с Матвеем смогли выйти, а вернее выползти наружу, и было это ранним, вчерашним утром.

В предрассветных сумерках они разглядели двор и здания, а вернее то, что от них осталось: соседняя пятиэтажка наполовину выгорела, наполовину обрушилась, некоторые балконы их девятиэтажного дома снесены. Железобетонная арматура, обнажив толстые прутья, торчала в воздухе и походила на огромную, искореженную человеческую кисть. На месте стоянки зияла пустотой воронка от взорвавшегося снаряда.

Влад молча смотрел на то, что, когда- то было его двором, футбольные ворота валялись выдранные с корнем, кулаки сами собой сжались, и он тихо обронил: «За что?».

«За то, что мы русские» – голос Матвея звучал ровно, будто не он находился в эпицентре этих страшных событий.

Влад продвинулся еще немного вперед, но вдруг, Матвей резко дернул его за рукав:

– Уходим!

И сразу после его слов, рядом с Владом раздался тонкий, неприятный звук рассекаемого воздуха. Только скатившись по лестнице в подвал, Влад понял, что в него кто- то целился и почти попал. Он стал живой мишенью, и кому- то очень хотелось его пристрелить.

Влад долго не мог прийти в себя, со лба и с висков стекали струйки пота. Матвей тоже молчал, отирая лицо рукавом куртки.

– Мы на прицеле снайперов, и еще, около третьего подъезда я заметил украинский БТР- 4 и танк.

Влад с трудом разлепил высохшие губы:

– Танк? Снайперы? Матвей – это бред!

– Ты прав – это самая бредовая, новая реальность.

Они молча вернулись в подвал, все еще спали. Дети вздрагивали во сне, и возились, пытаясь удобнее расположиться на узких, тонких матрасах. Женщины прижимали к себе детей помладше, чтобы лучше согреть их. Матвей посмотрел в правый угол подвала – там спала его жена и трое детей, в куртках и обуви, накрывшись старым верблюжьим одеялом.

В подвале стоял сырой, спертый запах плесени и сырости. Трубы отопления уже не грели, видимо коммуникации тоже разворотило взрывами.

– Как думаешь, где- то можно развести костер и вскипятить воду? – спросил Влад.

Матвей на секунду напрягся, что- то, вспоминая:

– Знаешь, раньше, недалеко от выхода из подвала была хозяйственная комната – там дворник лопаты и метла держал.

Через несколько мину они стояли перед деревянной дверью с облупившейся зеленой краской, на ней висел ржавый, тяжелый замок. Матвей несколько раз пнул ее, и она с тихим треском проломилась в нескольких местах.

Совместными усилиями сняли ее с петель, и взгляду открылась не большая два на два комнатенка, желтые черенки лопат опирались о стены, а метла пылились в углу, также валялись какие- то гвозди, резиновый шланг для полива газонов и большой бумажный мешок угля с надписью «Для шашлыков» не понятно, зачем здесь оказавшийся.

– Нам повезло в который раз – обнаружили дворницкую пещеру Аладина – произнес Влад, – За мешком нашелся алюминиевый котелок и эмалированная кастрюля – коричневая от накипи внутри, но целая.

Матвей хмыкнул:

– Ну, да осталось найти воду. У нас только пять литров на тридцать человек.

Влад оперся о стенку, он почти разочарованно смотрел на находки:

– Да, о главном сокровище я не подумал.

Глаза Матвея весело сверкнули

– Ну а что, неужели не справимся?

Влад посмотрел на часы- TAG HEUER исправно показывал время: 5 00 утра. Они снова высунулись из подвала, но теперь было тихо, ни ветерка, черная гарь зависла в воздухе. В пересохшем горле першило.

Позади вдруг послышался шорох – низко пригнувшись к земле, осторожно передвигались еще несколько мужчин. Влад узнал их – полный, с большим животом весельчак Миха, пытавшийся всех подбадривать, и двое парней лет по восемнадцать – двадцать – его сыновья Антон и Саша.

Они, молча и тихо, как тени пересекли двор, потом ряд гаражей, которые, как ни странно, оказались почти целыми. Матвей махнул рукой, указывая на развороченный киоск «Продукты».

Каждый взял в руки по несколько 5-ти литровых баллонов, и они быстро проделали обратный путь, стараясь не думать, что может вот- вот произойти.

Только оказавшись в убежище Миха задыхаясь, просвистел:

– Что парни, хороший Квест нам устроили всу- шники? А я – то все думал, как похудеть!

– Ну, хоть у кого- то мечты сбываются! – усмехнулся, закуривая Матвей.

Впятером они вычистили дворницкую от инвентаря и хлама, из нескольких кирпичей образовали очаг, высыпали туда уголь, который, к счастью, не успел отсыреть, и накипятили в кастрюле воду.

К моменту, когда все проснулись, они уже разносили чай в пластиковых стаканчиках, с края свисала нитка с биркой «Липтон».

И Владу в это утро казалось, что вкуснее напитка он в жизни не пил – горячая, обжигающая, светло- коричневая жидкость согревала желудок, и тепло мягкой волной распространялось по телу.

Влад, в который раз посмотрел на Настю – она сидела в углу на деревянном ящике, обеими руками обхватив горячий стаканчик, пила чай маленькими аккуратными глотками.

Настя заплела длинные волосы в толстую, тяжелую косу, и стала похожей на школьницу, большой свитер скрывал ее фигурку до колен.

Кулаки Влада непроизвольно сжались – неужели здоровые мужики пошли войной на эту хрупкую девочку? Зачем? Если им нужен бой – пусть воюют, но не с ней, а с теми, кого считают врагами! А эти женщины и дети с испуганными огромными глазами, которые сейчас смотрят на них как на героев, добывших кипяток, в чем они провинились?

Влад не мог поверить, что все это происходит в реальности, что теперь такое возможно. Хотелось выскочить из подвала и вышвырнуть гадов, засевших в их квартирах и стреляющих в них же!

Волна ненависти захлестнула его, и он оказался у выхода, но его опять перехватили руки Матвея:

– Не ходи!

Влад резко обернулся:

– А ты мне кто, чтобы останавливать? Зачем пошел за мной?

Матвей спокойно ответил:

– Ты молодой дурак.

Лицо Влада побелело:

– Лучше сидеть как крыса в подвале и гнить от сырости и холода?

– Лучше, – коротко оборвал его Матвей. И потом добавил, – Забыл, что девочка Настя зависит теперь от тебя?

Влад молчал, усталые от напряжения плечи опали вперед, и он закрыл на мгновение глаза: «Настя…да, Матвей прав, он дурак. Что он может сделать с засевшими в их доме вооруженными наркоманами?».

Матвей будто прочел его мысли:

– Я думаю, что там не только всу- шники, но и «азовцы» – а они еще те остервенелые твари.

– И что теперь делать? – Влад почувствовал, как усталость, и безысходность накатывает на него, и реальность придавливает бетонной плитой.

– Есть сигарета?

Влад протянул Матвею пачку, тот закурил и несколько секунд молчал.

– Знаешь, когда- то я считал, что мне не обязательно идти в армию, но теперь в свои сорок пять, понял, что не зря провел два года, мотаясь по полигонам и марш- броскам.

– И в каких войсках ты служил? – Влад прикурил вторую сигарету.

– В артиллерии.

– Может, тогда объяснишь, зачем они стреляют реактивными системами по жилым домам?

Из ноздрей Матвея струился, выдыхаемый им сигаретный дым, казалось, он сам осмысливает это «зачем». Наконец он заговорил:

– Мы не их люди, и они это знают. С чего тогда нас беречь? Это месть Влад. И это чувство взаимно, ты помнишь, что было на девятое мая четырнадцатого года?

Влад, конечно, все помнил, перед глазами плотными кадрами мелькали картинки той весны. Он, еще восемнадцатилетний парень, без пяти минут выпускник школы идет на парад победы с отцом, вместе с сотнями горожан. Радуется весеннему теплу и солнцу, вся жизнь впереди.

И вдруг в нескольких метрах от них, на огромной скорости зависая в воздухе, пролетают танки их доблестной украинской армии. Эта техника сминает автомобили, плотно вставшие на перекрестке, на их пути.

Вслед за лязгающей гусеницами технике, летят камни, бутылки, мужские голоса громко вторят друг другу: «Убирайтесь с нашей земли! Суки! Уроды! Идите на завод работать! Вы же ничего не умеете, только воровать!»

Отец Влада сжимает его руку. И тут его захлестывает горячая волна, кровь закипает, когда он слышит несколько выстрелов, рассекающих безоблачность праздничного дня. Некоторые впереди идущие, бегут назад, пригибаясь, и кричат: «Они стреляют! Стреляют в мирных!»

Влад дергается вперед, пытаясь пробежать несколько метров, но отец догоняет его и отталкивает на газон.

Именно в тот майский день его судьба делает резкий поворот. Родители решают отправить его сразу после окончания школы в Москву, к брату отца.

Влад подслушал тогда вечерний разговор отца и мамы, она плакала и говорила, что не сможет спокойно спать, зная, что Влада могут призвать в ненавистную ей армию, и его заставят стать таким – же, как эти, что разогнали мирный парад девятого мая.

Отец ничего не говорил, Влад знал, что отец считает, что мужчина должен пройти армию, и сам он когда- то служил в танковых войсках. Но то, что случилось днем, поколебало и его уверенность.

В конце – концов, он обнял мать за плечи и тихо произнес:

– А поступит ли он в Москве в вуз?

Мама подняла на него заплаканные глаза и твердо сказала:

– Может быть, и нет, но он будет далеко отсюда, и это главное.

Владу не хотелось уезжать, еще с девятого класса они много обсуждали перспективы учебы в Харьковском университете строительства и архитектуры, и его друзья- одноклассники тоже собирались поступать на строительный факультет.

Но, так или иначе, в июле две тысячи четырнадцатого он сошел с трапа самолета: «Ростов- на- Дону – Москва» и неуверенно шагнул в новую жизнь в чужой тогда Москве.

– О чем думаешь? – голос Матвея вернул его обратно.

Влад выпрямил спину и сказал на удивление спокойно:

– Ты прав Матвей, я теперь отвечаю за Настю.

– И за то, чтобы вернуться к своим, – добавил Матвей.

Влад выдохнул – Ксюша. Да, Матвей во всем прав, а он идиот, распустил сопли.

– Ну, вот и хорошо, – подытожил Матвей, – Теперь наша общая задача совершенно проста – выжить. Так что, давай займемся делом.

– Что предлагаешь? – спросил Влад.

– Для начала начнем наблюдать, когда ублюдки спят, когда жрут, в общем, изучим их распорядок труда и отдыха, как говориться. А потом видно будет.

Влад согласно кивнул.

– А ты в армии служил? – спросил вдруг Матвей.

– Нет, только военная кафедра на факультете, и месяца два в полях.

– Ну что ж, по крайне мере физически ты выглядишь крепкими парнем и довольно ловким. А это уже не мало. Сколько у нас в подвале мужиков?

Влад задумался:

– Кажется восемь.

– Ну – это целая бригада. Завтра утром, часа в четыре разведаем обстановку.

Глава седьмая «Дивлюсь я на небо тай думку гадаю: Чому я не сокіл, чому не літаю…»

Но разведывать обстановку пришлось гораздо раньше. Влад, чутко спавший в последнее время, расслышал, как кто- то стонет. Он сразу открыл глаза и понял, что это Настя. Она лежала недалеко от него на тонком матрасе и, свернувшись в комок, кутаясь в свитер, бессвязно шептала: «Пап… папа…страшно…не могу…». Ее волосы стали влажными, на лице проступили капли пота. Влад приложил руку к ее лбу и понял – она горит!

– Настя! – но она не отзывалась, все шептала потрескавшимися от сухости губами: «Пап…пап…папа…»

Влад резко подскочил, и чтобы никого не разбудить, тихо прокрался к выходу. План образовался простой – он помнил, что через два квартала от их дома была когда- то аптека.

Он вышел из подвала, и как тень, хватаясь руками за стены зданий, мелкими перебежками двигался от дома до будки электроподстанции, от будки до кирпичных гаражей, от гаражей до разрушенного киоска. И каждый раз, преодолевая открытое расстояние, он почти не чувствовал себя, и только оказавшись за очередной стеной слышал, как бешено колотиться сердце.

Влад с трудом разглядел в ночной темноте огрызок вывески «…тека», бившийся о стену трехэтажки. Старый дом сейчас выглядел как не дочищенное, облупившееся яйцо, местами его фасад совсем оголился, где- то свисали обрывки утеплителя, а в оконных проёмах аптеки торчали острые зазубрины выбитых стекол.

Освещения не осталось. Обгоревшие и вывернутые из городского асфальта фонарные столбы лежали на дороге как бетонные бревна.

Влад дернул дверь аптеки, но она, как ни странно, не поддалась, язычок замка прочно держал ее на месте, зато в выбитых окнах гулял, завывая ветер. Влад накинул поверх головы куртку и прикрылся руками, чтобы торчащие стекла не задели его, пока он пробирается через окно.

Внутри помещения все уже было разворочено: голые стеллажи с разбитыми витринами, на полу несколько горсток цветных таблеток, разлившийся шампунь для волос «Сила природы», и несколько пачек гематогена «Детский». Влад сразу же поднял их и засунул в карман.

Он еще раз обвел взглядом помещение – пусто, до него здесь явно побывала не одна бригада мародеров или еще кого похуже. Влад сел на корточки, улица вдруг осветилась, и совсем рядом лязгнул бронетранспортер, Влад услышал знакомые с детства мотивы: «Дивлюсь я на небо тай думку гадаю: Чому я не сокіл, чому не літаю…».

Но теперь эти сова показались ему чужими, хотелось выйти из своего укрытия и заорать: «Что ж вы творите с людьми, суки?!». Но он лег на пол и затаился. Когда стало тихо, Влад поднялся и пнул упаковку из- под шампуня. Пластиковая банка отлетела и ударилась, отскочив от какой- то стены, или…Влад пригляделся внимательнее и увидел узкую пожелтевшую дверь.

Еще минуту назад он был готов орать от отчаяния, что ничего не нашел, но теперь появилась слабая надежда. И когда он отворил дверь, то почти не поверил глазам – под грудой обвалившейся внутренней стены белели несколько узких стеллажей.

Первым порывом Влада было расшвырять кирпичи и посмотреть остались ли еще хоть какие – нибудь лекарства, но он с трудом сдержался, заставляя себя действовать тихо и аккуратно, опасаясь, что сюда могут засунуть нос шатающиеся по опустевшему городу боевики или всу- шники.

Он не замечал ход времени, сосредоточившись на простых движениях, наконец, получилось что- то вроде узкого прохода, и Влад осторожно протиснулся. Он нашел то, что искал, и сердце счастливо забилось, как будто он сегодня заработал свой первый миллион рублей.

Влад сгребал в потертый пакет «Метро» все, что попадалось под руки таблетки, капсулы, ампулы, бинты, шприцы. Потянувшись за очередным препаратом, он вдруг услышал шорох и замер на секунду.

Его тело напряглось, шорох повторился совсем недалеко, Влад сначала подумал, что это мыши, но, когда раздался громкий вздох и всхлип – он понял, что в помещении еще кто- то есть.

Влад осторожно поднял тонкий лист фанеры, приваленный на полуразрушенную стену, и застыл – перед ним, съежившись и зажмурив от страха глаза, сидели двое детей – мальчику было лет пять, и он старался загородить собой трехлетнюю малышку. Влад разглядел розовый помпон на вязаной шапке. Дети затаились как мышки и старались не дышать.

Влад протянул руку и осторожно дотронулся до мальчишки:

– Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого.

Мальчик открыл сначала один глаз, потом второй, но не проронил ни слова. Он все еще испуганно смотрел на Влада огромными, карими глазами, на его грязном лице виднелись дорожки недавно высохших слез.

– Меня Влад зовут, – Влад протянул мальчику большую ладонь.

Тот осторожно пожал его пальцы:

– Дядя, ты нас не убьешь?

Услышав это, Влад оцепенел – он понял, что этот мальчик пережил за несколько страшных дней.

Влад постарался, чтобы его голос звучал спокойно:

– Все хорошо, не бойся меня, – Влад развел руки, – Идите ко мне.

Мальчик сделал несмелый шаг, и Влад увидел за ним малышку с пухлыми щечками и огромными в пол лица серо- зелеными глазами.

– Это твоя сестра? – тихо спросил Влад.

Мальчик быстро закивал и вдруг быстро- быстро заговорил:

– Да, ее Ириска зовут, а меня Паша. Мама и папа бежали за нами, а потом бах! –Паша поднял маленькие ручонки вверх, – Мы испугались- забежали в дверь, а они…они потерялись…

Влад сгреб их в охапку и прижал к себе, малыши доверчиво уткнулись ему в грудь, а потом вдруг разревелись:

– Дядя, дядя, ты нас не бросишь?

Влад не помнил, как дошел до подвала, нес пакет с лекарствами и двух детей. И только оказавшись внутри, в безопасности, он сделал глубокий вдох и тяжело опустился на пол.

Матвей и Наталья, разместившиеся недалеко от выхода не спали, они перешептывались, вглядываясь в темный проход:

До Влада донесся хриплый голос Матвея:

– Если Влада не будет еще пять минут, то я пойду наверх.

Влад с трудом встал и сделал еще несколько шагов. Наталья первая заметила его и, увидев детей вскрикнула:

– Божечки мои! – она прикрыла рот рукой, а потом, всхлипывая, спросила – Где ты их взял?

Влад хотел опустить детей на матрас, но они настолько сильно сцепили свои ручки на его шее, что первые минуты всем казалось, что дети срослись с ним.

– Боже ж мой! Что с ними сотворили…

Спустя несколько минут уговоров дети все- таки отпустили Влада, и Наталья сразу посадила обоих на колени, крепко прижимая к себе.

Влад и Матвей отошли в сторону, говорили тихо, чтобы не разбудить остальных:

– Они потеряли родителей, это я понял из рассказа детей, – Влад прислонился к стене, усталость и потрясение сегодняшней ночи накатывали, угрожая поглотить его целиком.

– Хорошо, что ты их подобрал, иначе день или два, и они бы не выжили. Но почему ты ушел ночью, один?

Влад показал на пакет с лекарствами:

– Настя, она бредила и ей срочно нужны таблетки. Все остальное – потом.

Матвей кивнул жене:

– Наташа, нужна твоя помощь!

Все трое пробрались через спящих людей к Насте. Теперь она лежала тихо, но лицо было красным и мокрым от пота.

Наталья сразу принялась за дело – пошарила в пакете и, найдя ампулу с жаропонижающим препаратом, быстро ввела его в вену. Расстегнула на Насте спортивную кофту и прислушалась к ее дыханию:

– Хотелось бы надеяться, что это не воспаление легких.

– Что ты сказала? Воспаление? – Влад побледнел, и ему стало плохо, если бы не стена, к которой он привалился, то упал бы.

Наталья крепко сжала его руку:

– Ты молодец, что нашел лекарства, иначе Насте совсем тяжко пришлось бы. Как тебе вообще это удалось?

Влад устало прикрыл глаза:

– Повезло, если все это считать везением.

– Ты прав, но выбирать пока не из чего, – Влад удивлялся тому, что голос Натальи звучит твердо и спокойно, и ему стало чуть легче. Им действительно повезло, жена Матвея врач, и она знает, как вылечить Настю, главное есть лекарства, а все остальное пока не важно…

Не важно… Его глаза сами собой закрылись и он, наконец, нырнул в спасительную темноту забытья.

Глава восьмая «Жар»

Следующие три дня показались Владу вечностью. Настя горела и бессвязно бредила. Для Насти соорудить что- то вроде кровати из пустых деревянных ящиков, сверху положили матрас и толстое одеяло. Но подвал оставался подвалом – сыро и холодно.

Влад постоянно прикладывал к Настиному лбу холодные, мокрые полотенца, благо, что на улице все еще лежал снег и хрупкий лед.

Наталья постоянно колола Насте жаропонижающие и антибиотики, но она не приходила в себя. На второй день Наталья отвела Влада в сторону и тихо сказала:

– Влад, я понимаю, что до ближайшей больницы нам с ней не добраться, но скрывать не могу.

Влад молчал, его черные брови сдвинулись к переносице, казалось, что он собирает слова в единую цепочку, но они все рассыпаются и рассыпаются, как мелкий бисер сквозь пальцы.

Наталья сжала его руку и произнесла:

– Только на уколах ей очень трудно выкарабкаться, и я делаю все, что от меня зависит, Влад.

Влад оттянул душивший его ворот черной водолазки и с трудом сглотнул:

– Ты хочешь сказать, что Настя может не выжить?

Наталья опустила глаза, ей стало тяжело смотреть на этого сильного, молодого мужчину, который сейчас был в полном отчаянии из- за девушки. Но она заставила себя говорить уверено и спокойно:

– Влад, у Насти обезвоживание организма, она не может пить, а мы не в состоянии поставить ей капельницу, к сожалению, мои худшие опасения оправдываются, по всем признакам у нее пневмония. И если завтра мы не увидим улучшений, то…

Влад остановил ее жестом и резко сказал:

– Она не умрет!

Эту ночь, как и предыдущую Влад провел рядом с Настей, он постоянно менял ей компрессы, промокал водой пересохшие, обескровленные губы, обтирал пот с тела. Он не выпускал ее руку из своей руки, и, чувствуя, как веки тяжелеют, готовые вот- вот закрыться, тихо повторял: «Только живи девочка, только живи, ты обязана выжить, Настя!».

Наталья и Матвей тоже не могли сомкнуть глаз, Наталья несколько раз вставала, проверяя, что с Настей, предлагала Владу хоть час- другой поспать, но он только отрицательно качал головой и неизменно говорил: «Я должен быть рядом с ней».

Наталья вздыхала в очередной раз, и шептала, вернувшись на свое место, мужу: «Какой же он упрямый и по всему видно, что сильно привязался к Насте».

К утру, когда Владу подали пластиковый стаканчик с крепко заваренным чаем, он сделал несколько глотков обжигающего напитка и наконец, смог побороть накатывающий на него сон. Влад поправил на Насте сбившееся одеяло, и наклонился, чтобы пощупать её лоб. Не привычно было то, что Настя больше ничего не шептала и никого не звала, она лежала совершенно тихо, и Влад не слышал ее дыхания.

Он побледнел, и резко вскочив, чуть не упал, голова кружилась от голода и недосыпа. Подоспевшая Наталья сразу кинулась к Насте и приложила палец к ее шее:

– Слава Богу!

Влад, все еще покачиваясь, смотрел на расплывающуюся перед глазами фигуру Натальи:

– Что? Что, слава Богу?! – ему казалось, что он кричит, но на самом деле его голос звучал еле слышно.

– Жар спал. Теперь я могу сказать, что Настя пойдет на поправку.

Влад растер лицо и волосы руками и опять сжал худенькую Настину ручку своей широкой, горячей ладонью:

– Я же говорил, девочка, пока я рядом, тебе нечего бояться.

И тут он заметил, что Настины ресницы дрогнули, и она открыла глаза, попыталась подняться на локтях, казалось, что она не помнит, где она и что происходит, но это длилось секунды, а потом на ее лице опять отразилось задавленное отчаяние, ее голос звучал едва слышно:

– Влад, мы еще в подвале?

Влад, не выпуская ее руки, ответил, горько усмехаясь:

– Да, малышка, мы все еще под землей, – ему хотелось добавить: «Сидим как крысы и не знаем, что будет дальше».

Но он остановил себя и произнес:

– Как ты меня напугала, Настя.

Она широко раскрыла глаза, в недоумении рассматривая столпившихся около нее людей: Наталью, Матвея, Миху, Антона, Сашку, и были еще двое маленьких детей, которых она точно не помнила.

– Я? А что я сделала? – Настя еще раз попыталась подняться с ящиков, но Влад удержал ее:

– Тебе нужно лежать как минимум неделю, ты серьезно простудилась.

Наталья погладила Настю по влажным, слипшимся от пота волосам:

– Девочка, моя, нам пора делать уколы.

Настя дернулась:

– Это не просто простуда? Влад, ты что- то скрываешь?

Наталья ответила за Влада:

– Ты права – пневмония – это не шутки, поэтому с сегодняшнего дня ты слушаешься меня и делаешь все, как я скажу.

От услышанной новости Настя обмякла и почувствовала, что ее мелко затрясло.

– Сколько времени я была без сознания?

– Три дня, но, слава Богу, ты пришла в себя, – с этими словами Наталья нащупала тоненькую, синюю венку и быстро воткнула иголку, а затем медленно начала вводить препарат, ласково приговаривая, – Все будет хорошо, милая.

Влад еще пару часов сидел с Настей, а когда она заснула, растянулся на матрасе, рядом с ее импровизированной кроватью и сразу отрубился, ему ничего не снилось, и казалось, что он отключился всего на минуту. Но проснувшись, он понял, по разговорам вокруг себя и по сложившемуся распорядку действий в подвале, что уже вечер.

Он подскочил с пола и сразу проверил, что с Настей. Она спала, но не в беспокойной горячке как предыдущие три дня, лицо ее стало спокойным и даже умиротворенным.

Влад увидел ведро со снегом не далеко от выхода и, зачерпнув оттуда пригоршню, умыл лицо.

Женщины сидели в кружке, и чистили вялую, скомканную как дряблая кожа, картошку.

– Где вы ее достали? – спросил Влад.

Наталья подняла голову:

– Ну, наш подвал, полон неожиданностей, в одной их кладовок, сохранились эти шикарные корнеплоды.

Влад огляделся вокруг, но никого кроме женщин, бабушки, деда и мелких не заметил:

– Куда мужики отправились? – спросил он.

– Музыки за водой! – раздался тонкий мальчишечий голос.

– Пашка? Ты где прятался? – Влад поднял мальчика на руки и прижал, тот сразу обхватил его за шею.

– Я не прятався, это ты не видел!

Наталья улыбнулась краешком губ:

– Устами младенца. Павлуша, сынок, сюда иди, дяде Владу нужно отдыхать.

Влад присел на корточки, отпуская Пашку, который тут же забрался Наталье на коленки.

– Я, кажется, что- то пропустил?

– Ну не то, чтобы пропустил, в общем, мы с Матвеем решили, если не найдутся их родители – усыновим Пашку и Ириску.

Влад встряхнул головой, не веря ушам:

– Но у вас же трое?

– А где трое, там и пятеро! – Наталья радостно и широко улыбалась, осматривая свой детский сад, который возился рядом с ней. Кажется, уже тысячу лет Влад не видел такой доброй, счастливой улыбки.

– Да вы просто герои с Матвеем, – тихо произнес он.

– Нет, Влад, мы просто счастливые люди! А дети – это и есть счастье, – она поцеловала Пашку в щеку, и тот побежал к другой малышне, вливаясь в какую- то нехитрую ребячью игру.

– Да, ты права.

– Прости за нескромный вопрос, у тебя есть дети?

Влад ответил «нет» быстро и резко, и Наталья пожалела, что спросила. Он молча вышел, сминая сигарету в руках.

«Какая я дура! Язык мой враг – мой» – пробормотала Наталья.

Влад стоял около выхода и курил. Волнение, которое притупилось от страха за Настю, опять охватывало его с головой. Он по- прежнему не знал, как сообщить Ксюше, что жив. Но знал наверняка, что она сходит с ума, от того, что не может его найти. «Ксюша, Господи! Как же ты нужна мне!» – прошептал он.

Но погрузиться в накатывающее отчаяние ему не дали, по лестнице послышался тяжелый топот и через минуту он уже помогал занести баллоны с водой.

Мужики, вернувшиеся с похода, устало оттирали пот с лица, а Миха держался за руку и морщился.

– Что с тобой? – спросил у него Влад.

Тот только махнул рукой:

– Могло быть и хуже.

Но когда Наталья перевязывала его, он еле сдерживался чтобы не вскрикнуть.

Когда опять собрались мужиками на выходе из подвала, чтобы обсудить, что делать дальше – такой у них сложился за несколько дней порядок, Влад спросил:

– Кто в вас стрелял?

Миха пожал плечами:

– Уроды из бравой украинской армии, напились, отмечая очередную «победу» и решили, как в тире отстреливать движущиеся мишени в виде нас. А я, вишь, жирный, меня хорошо издалека видать и стрелять удобно – не промахнешься!

– Ты все прикалываешься, – усмехнулся Влад.

– А чтоб им пусто было гадам! Они меня в крысу хотят превратить, а я не дамся!

– Завтра, я иду с вами. Где теперь воду берете?

– В трех кварталах отсюда, – Антон шмыгнул носом и чиркнул зажигалкой, прикуривая, – В частном секторе, в кирпичном доме дед Кузьма жил, а теперь там воронка, но зашибись, как вышло – колодец остался нетронутым!

Когда вернулись к остальным, в подвал, Влад обнаружил Настю проснувшийся. Она с тревогой вглядывалась в еле освещенное пространство, а когда увидела его, глаза ее радостно загорелись.

Влад сел и положил ладонь на ее лоб – он был горячим, но Влад понял, что жар спадает.

– Настя, девочка, моя маленькая, как же ты, меня напугала, – прошептал ей Влад.

– Влад, я – такая бесполезная! – Настя сбивчиво заговорила, ей вдруг стало стыдно, что она тут разлеглась, ничем не помогает, и Влад из- за нее несколько дней не спал.

Влад взял ее за руку, перебирая тонкие пальчики:

– Девочка, ты теперь мое маленькое солнышко, моя младшая сестренка, и я тебя никому не дам в обиду, поняла?

Настя кивнула и на мгновение зажмурилась, чтобы не расплакаться – Влад сказал, что она для него как младшая сестренка. Господи, зачем она его любит!? Любит его не как старшего брата, а как мужчину? Зачем?

Влад внезапно погрустнел, маленькие пальчики Насти вновь разбередили в нем рану, и он выдохнул, закатывая глаза: «Ксюша».

– Ты ее очень любишь? – услышал он тихий голос.

Влад встретился с пристальным взглядом зеленых, огромных глаз. Он провел пальцами по похудевшему, бледному лицу Насти:

– Да, очень люблю.

Настя отвернулась к стенке и не смогла сдержать слез. Влад понял все по-своему, он усадил Настю на руки и, прижав к себе, покачивал на коленях, гладил по спине, успокаивая ее как маленькую девочку. Настя слышала его мягкий, бархатный голос:

– Не расстраивайся, маленькая, мы еще на твоей свадьбе погуляем! Точно знаю, что от парней у тебя отбоя не будет. Ты очень- очень красивая девочка.

А Насте хотелось плакать еще больше. Ну, зачем ей другие парни, когда ей нужен только он!