Нина Опалько
Украсть мечту
Глава 24. Шейн
Шейн как раз заканчивал утреннее заполнение ежедневника, когда в его комнату вошел Иль.
– Господин, – церемонно поклонился помощник, – Лианелла вернулась с Лицевой стороны.
– Спасибо, что предупредил.
– Но вы же сами приказали извещать о ее перемещениях, разве нет? – даже удивлялся Иль скупо, всего лишь слегка приподнимал одну бровь.
– Это вежливость, Иль, элементарная вежливость.
– О, понимаю. В таком случае благодарю.
– Ты неисправим, ты знаешь это? Сколько раз я просил тебя не церемониться со мной и перейти на «ты»?
– Около четырехсот раз, если мне не изменяет память.
Настала очередь Шейна удивляться.
– Сколько лет живу с тобой бок о бок, а ты не перестаешь меня изумлять. Ладно, не будем углубляться в беседы, проследи, чтобы Лианелла через десять минут была в столовой. Ее друг, Вальд, – он намеренно выделил имя и придал ему неприятное звучание, – вернулся с ней?
– Так точно.
– Пусть для них накроют завтрак. А мне сделайте чашечку ристретто, я подойду, как только закончу здесь, – Шейн махнул в сторону бумаг.
Иль поклонился и исчез за порогом, а Шейн вернулся к составлению планов – ежедневному ритуалу, которым он никогда не пренебрегал. Без подробно записанного распорядка дня слишком велик соблазн провести весь день, а то и месяц, в библиотеке. Только самоорганизация и контроль могли спасти его от прозябания.
Последняя запись заняла свое место рядом с остальными, и Шейн поднялся, поглядел в окно и отправился в столовую. Как и ожидалось, Лианелла с Вальдом уже были здесь и завтракали. Только вот вся остальная компания расселась тут же, отчего Шейн заскрежетал зубами – ненавидел, когда в его планы вмешивались посторонние силы. Но все равно заставил себя беззаботно и искренне улыбнуться:
– Доброе утро всем! А вас, – обратился он к Ли и Вальду, – с возвращением. Есть уже какие-нибудь новости по нашему делу?
– Есть пара зацепок, – туманно ответила Лианелла. – Поговорим об этом позднее, если вы не против?
«Вы» – отметил он про себя. Странно, что Ли обращалась к нему именно так. После того, как начали складываться их отношения, подобное обращение вызывало у него как минимум недоумение. Пока гости перекидывались незначительными фразами, Шейн продолжал размышлять над этой мелочью. Он вообще придавал немалое значение мелочам, ведь именно из них выходили самые неожиданные повороты и решения. Так что же значила эта? Стеснялась ли его Лианелла или же просто хотела сохранить свою симпатию втайне от друзей? То, что она ему симпатизировала, не вызывало сомнений даже при таком мнительном уме, как его собственный. Наедине она не скупилась на проявление эмоций. Так что же произошло сейчас?
Шейн ухмыльнулся. Знала бы она, что творится в его голове, бежала бы уже отсюда со всех ног. Он и сам понимал, что некоторые черты его характера могут свести с ума кого угодно. Взять хоть бы и эту дотошность. Разве нормальные люди так думают? Ну что же, по крайней мере, он не питал пустых иллюзий на счет своего характера.
– Правда? – вдруг воскликнула Ли, чем привлекла внимание Шейна.
Он вынырнул из глубин своего сознания и постарался как можно скорее разобраться, в чем дело. Лианелла тем временем подскочила с места и бросилась обнимать Джарвина, что вызвало у Шейна непривычный укол ревности, за который он тут же себя отчитал: это же мальчишка, какая, к черту, ревность!
Джар рассмеялся:
– Да ладно тебе радоваться! Может, еще не сработает. Надо проверить. Сама знаешь, не все зелья можно воспроизвести на Лицевой. Вдруг не получится?
– Тебе бы все сомневаться! Мы попробуем!
– Попробуем что? – спросил Шейн, отчаявшись найти в этой беседе рациональное звено.
– Попробуем зелье поиска, которое изобрел Джарвин. Быть может, оно поможет поскорее найти вам мечту.
– Да? Что же, очень интересно. От меня нужна какая-нибудь помощь?
– Вы и так предоставили мне все необходимое для работы, – благодарно отозвался мальчик. – Можете считать, что уже помогли.
– Хорошо, пусть так. Но если тебе что-то понадобится, сразу обращайся, не стесняйся. Договорились?
– Договорились, – широко улыбнулся ему в ответ юный маг, который так и не посмел перейти с хозяином поместья на «ты».
Разговаривая с мальчиком, краем глаза Шейн наблюдал за Ли. После его слов о любой помощи ее взгляд потеплел и преисполнился благодарности. И ради такого взгляда хотелось горы свернуть, столько нежности в нем было!
– Кстати, о работе, – спохватилась стиллер. – Джар, будь другом, сделай мне новую пару проводников-обманок.
– А что случилось? – насторожился мальчишка.
– Появилась мода срывать с меня морфеевы проводники во всех мирах, – со смехом отозвалась Ли.
Остальным, как видно, было не до смеха. Все притихли, Джарвин и вовсе стал белее бумаги.
– На тебя продолжается охота? – с ужасом в голосе спросил Иен, – Может, мне подключить своего пустого и отправимся на Лицевую вместе?
– Иен, успокойся. Если я повсюду буду таскаться с двумя мужчинами, это будет как-то странно.
– С тремя, тогда уж, – хмуро добавил Вальд, – У нас и так уже балласт в виде Славы есть.
– Слава – не балласт! – возмутилась Лианелла.
– Кто такой Слава? – Шейн пытался заставить свой голос звучать как можно более безразлично, но, судя по взглядам гостей, вышло все равно слишком властно.
В глазах Ли заплясали огоньки. Отвечала она с явно различимой агрессией:
– Несостоявшийся возлюбленный. Бывший стиллер, запертый в пустом.
Ама невольно вскрикнула. Лицо Иена приобрело серый оттенок.
– Запертый в пустом? – деловито поинтересовался Старец, – Значит, его тело погибло на Изнанке?
– Да, угодил в пожар, пока его душа была на Лицевой.
– Я, конечно, знал, что у стиллеров так себе работка, – впервые подал голос Иль, – Но то, что вы еще и умереть нормально, как все люди, не можете, вот это новость.
– Чего так? Можем, – возразила Ли. – Если меня сейчас убить, то я умру, как все обычные люди.
– Погодите вы про смерть паясничать, – прервал их Шейн. – Прямо сейчас никто умирать не собирается, а вот тему с охотой мы так и не разобрали. За тобой продолжают гоняться?
– Если Брадобрей объявил цену за мою голову, – встретив взгляд хозяина дома, она поспешила исправиться, – то есть, за мой проводник, то новость успела уже далеко разлететься. Пока новая весть о том, что меня уже взяла Корпорация, не разойдется, охотники Брадобрея будут сидеть у меня на хвосте.
– Погоди, а в Корпорации еще не узнали, что этот парень их облапошил? – спросил Шейн.
– Надеюсь, что нет. Иначе они будут снова искать меня на Лицевой. Здесь же они до меня не доберутся, верно?
– В Корпорации еще не заметили подмену, – сказал вдруг Старец.
– Откуда ты знаешь? – удивился Вальд.
– У меня свои источники, – туманно заявил старик, – Вам работать не пора? Время то не резиновое, скоро и в отделе взыскания спохватятся. Закончишь дела и перевезешь пустую в другую страну. Пока сыщут – две жизни пройдет.
– Так может, вам сразу в другую страну переехать? – спросила Ама.
Вальд покровительственно улыбнулся девочке:
– Если где и можно найти мечту о спасении мира, так это в России.
– Это еще почему?
– Потому что русские способны творить чудеса.
– Они владеют магией? – оживилась Ама.
– С магией чудеса творить любой дурак может. Ты без магии попробуй. Получится – значит, душа у тебя русская.
– Потому столько стиллеров в России живет?
– И поэтому тоже, – подвел итог Иен. – Вернемся к теме? Давайте я отправлюсь с вами.
– А давай ты не будешь? – холодным тоном спросила Ли.
– Мелкая, ты чего?
– А то, Иен! Ты только что выбрался из ловушки между мирами, куда угодил потому, что ослушался моего приказа. Как ты думаешь, я сейчас хочу снова выйти в вашей теплой компании на задание? Мне одного Вальда по горло хватило!
Последние слова она едва ли не выкрикнула, потом резко вскочила со своего места и, не слушая извинений и возражений, стрелой вылетела из столовой.
– Извините меня, – учтиво поклонился Шейн, – попробую поймать эту очаровательную гарпию.
И ему вслед посыпались возражения, Вальд даже пытался встать у него на пути, но ему одного взгляда хватило, чтобы понять и уступить.
Шейн догнал Лианеллу в два счета. Увидев его, она зло бросила:
– Уйди! Мне надо побыть одной.
Он подошел и обнял ее.
– Уйди, кому говорю, – вяло противилась она скорее самой себе, чем ему.
Он погладил ее по голове.
Она заплакала, уткнувшись лицом ему в плечо.
Так они и стояли посреди коридора, и все служащие, поворачивающие сюда, тут же разворачивались и исчезали с глаз долой. Несколько раз из столовой выглядывал то один, то другой гость, но Шейн покачиванием головы давал им понять, чтобы они не приближались. Как и стоило ожидать, Ли быстро успокоилась и отстранилась. Потупила взор:
– Прости, я что-то совсем расклеилась.
– Ты не должна извиняться, – строго ответил Шейн, взял ее за подбородок и поднял лицо так, чтобы Лианелла встретилась с ним глазами. – Я не меньше твоего переживал бы в подобной ситуации, а то и больше.
– Ты бы не стал плакаться в жилетку своему работодателю.
– Кто меня знает? Может, и стал бы, – с улыбкой отозвался Шейн и уже серьезнее продолжил, – И вообще, не надо меня сейчас воспринимать как своего работодателя.
– Это не так просто сделать, как кажется.
– У тебя вообще просто не бывает, как я посмотрю.
– Ты меня в этом обвиняешь? – тут же взвилась Ли.
Шейн рассмеялся.
– Что смешного?
От ее злого замечания ему стало еще потешнее.
– Ты как рыба-еж. Чуть что – раздуваешься и топорщишь колючки. Иди сюда, злюка! – с этими словами он привлек ее к себе и снова обнял.
– Ничего я не злюка, – пробурчала она где-то в области его шеи.
– Злюка-злюка, – примирительно прошептал он и прижал ее покрепче, слегка раскачивая из стороны в сторону, будто укачивая ребенка.
Странное спокойствие охватило Шейна. Он успокаивал Ли, а успокоился сам. Впервые ощутил, что находится в нужном месте и в нужное время, делает что-то важное и представляет из себя нечто большее, чем он привык думать.
– Совсем я раскисла в последнее время, – пожаловалась ему Ли.
– А как ты хотела столкнуться с такими испытаниями и не раскиснуть?
– Не знаю, я привыкла считать себя сильной. Выходит, ошибалась.
– Быть сильной – не значит быть бесчувственной.
Она немного отстранилась и посмотрела на него с удивлением:
– Я никогда не думала об этом с такой точки зрения.
– А ты подумай. Это естественно – выражать свои эмоции, главное – не дать им тебя захватить. Если ты сейчас не собираешься забиваться в дальний угол и страдать вечно, значит, все в порядке, и твой статус сильной женщины не пострадает.
– Забиваться в угол не стану. Хватит мне и того, что я плачусь малознакомому мужчине, который, к тому же, мой заказчик.
– Надеюсь, твое самолюбие не сильно пострадало? Потому что мое ты только что поцарапала.
В ее глазах промелькнула тень испуга.
– Прости, я не хотела тебя обидеть.
– Ты не обидела. Только постарайся в будущем хоть немного умерить свою самостоятельность и дать тебе помочь. Знаю, тебе это кажется невозможным, но пообещай хотя бы попробовать?
– Обещаю.
Она смотрела так открыто, так доверчиво, что у Шейна дух захватывало. Он понимал, насколько редким у нее может быть такой взгляд, как неохотно она открывается и доверяется. И потому ценил происходящее. А еще не смог удержаться и поцеловал ее. Ли ответила на поцелуй, и на время этой близости время для него остановилось.
Как бы ему не хотелось продлить это забытье, надо было возвращаться к работе. Есть дела поважнее его личной жизни, и эти дела не ждут. Нельзя упустить момент только из-за того, что долгожданный стиллер оказался безумно привлекательной особой. С этим он разберется позже, если будет такая возможность. А сейчас: работать, работать и работать.
Ли первая освободилась из объятий, опередив его порыв:
– Я должна извиниться перед близнецами и помочь Джару с проводниками.
Утверждение в ее устах звучало вопросительно, поэтому Шейн ответил:
– Иди, конечно, у меня тоже есть дела. Но мы еще вернемся к этому вопросу, – лукаво улыбнулся он ей на прощание и пошел к себе в кабинет.
Но по дороге он все равно продолжал размышлять о Ли. От одной мысли о ней на душе теплело, но холодный разум подсказывал, что не вовремя она ему попалась. Почему не раньше? Почему не тогда, когда у него были вольные годы? А теперь нельзя было с уверенностью сказать, что именно ждет его дальше, и ждет ли вообще. Значит, остается только по полной использовать оставшиеся дни. Жаль, конечно, с Ли не хочется торопиться. В кое-то веке ему попалась на пути женщина, которую нужно добиваться, и та в такое время, что хуже не придумаешь.
Когда он пришел в кабинет, вновь остановился у окна, а потом опустился в глубокое кресло и вызвал Иля. Помощник появился на пороге через считанные минуты.
– Вызывали? – традиционно спросил он в дверях, хотя и знал ответ.
– Да, Иль, проходи.
– Чем могу быть полезен?
– Как у нас там с доставкой из Корпорации?
– Завтра к утру ждем человека. Может, даже сегодня ночью успеет приехать.
– Он точно едет один?
– Да, без сомнений.
– Отлично. А что со Старцем? Есть что-то подозрительное в перемещениях?
– Если активное обследование вашего дома считается подозрительным, то да. Он обходит все открытые комнаты.
– Хорошо. Как только Лианелла со своим товарищем уйдет на Лицевую, пригласи его ко мне на беседу. Пора вскрывать карты.
– Вас понял. Предупредить, когда Ли будет уходить на Лицо?
– Да, будь добр. И попроси ее не уходить без меня.
Иль понимающе улыбнулся:
– Конечно, господин.
– Спасибо, Иль, можешь идти.
Помощник вышел за дверь, и Шейн опять остался наедине со своими мыслями, которые в последнее время стали его утомлять. Он любил четкое планирование, ожидаемые и прогнозируемые ситуации. А сейчас все шло хоть и в верном направлении, только вот по каким-то извилистым тропам. Но ничто не заставит его свернуть с того пути, который он выбрал. Да и осталось уже совсем немного, многолетние приготовления скоро с лихвой окупятся.
Шейн начал расхаживать по кабинету, как делал всегда, когда его энергии не хватало выхода. Потом он порывисто кинулся к бумагам, стал перебирать и изучать их, подписывать необходимые и откладывать в ящик ненужные. Потом так же рьяно принялся за разбор писем. И через десяток прочитанных посланий понял: все тщетно! Как бы он ни старался, а выкинуть из головы Ли не мог. Тогда какой смысл мучиться? Не проще ли найти ее прямо сейчас?
Шейн решительно покинул свой кабинет и направился на поиски Лианеллы. Но у порога ее комнаты встретил двух братьев-близнецов, которые уже успели порядком ему поднадоесть.
– Господа? – предельно вежливо он намекнул, что их присутствие вызывает его удивление и тем самым является нежелательным.
Кажется, намека они не поняли, потому что Вальд заявил:
– Надо поговорить.
– Дайте угадаю: на счет Ли?
– Именно, – подтвердил Иен, – Вы, конечно, человек уважаемый и влиятельный, но ваши действия вызывают у нас опасения.
– Как мило с вашей стороны, – язвительно ответил Шейн, – Но мои действия не представляют никакой угрозы для Лианеллы.
– Поймите, она уже немало настрадалась, – начал было Вальд.
– Да, вашими стараниями! Иначе не рыдала бы по поводу и без. И уж поверьте, не я был виновником. А теперь позвольте мне пройти.
Ответить ему не успели. За спиной близнецов распахнулась дверь, и на пороге возникла Лианелла.
– Что здесь происходит? – грозно спросила она, – Я сейчас буду переноситься на Лицо, так что сгиньте все и не мешайте! Вальд, ты тоже готовься к переносу.
– Я могу войти? – тихо спросил Шейн.
– У тебя пять минут. А остальные – кыш!
Как только он вошел, она захлопнула дверь перед носом у изумленных братьев, что доставило немало удовольствия Шейну.
Глава 25. Олег
Олег уже час пытался прийти в себя, но ему это никак не удавалось. Как назло, настоящая личность Вальда под воздействием стресса полностью подавляла пустого. И это было неправильно. Нельзя чужим мозгом думать так же, как и своим. Так недолго и с катушек съехать. Приходится перестраиваться, создавать другого человека. Не целиком другого, конечно, личность стиллера за годы жизни во многом успевает видоизменить мозг пустого, но исходные данные все равно играют роль, так что приходится их учитывать. А сильные эмоциональные переживания всегда сбивают концентрацию, и в итоге получается черт знает что: полная неразбериха характеров и навязчивый шум мыслей в голове. А тут еще кроме пустого и отголоски личности Нильсона… недолго и с катушек слететь.
Вероника все еще возилась с зельем и даже не думала обращать на своего напарника внимание. И это бесило! Вот всегда с ней так: то любишь ее безмерно и безоговорочно, то спустя секунду уже хочешь придушить и закопать в ближайшем лесочке. Все эмоции, которые она вызывала в людях, отчего-то раздувались, как мыльные пузыри. Она и на Изнанке умела провоцировать тех, кто оказывался с ней рядом, но на Лицевой стороне ее способности достигали абсолютного значения. Наверное, часть вины ложилась на хрупкие плечики пустой. Эта белокурая малышка была полной противоположностью Ли, и потому все, что органично смотрелось в облике стиллера, выглядело невероятным, проявляясь в теле Вероники.
– Как дела? – вяло осведомился Олег больше от нечего делать, чем из любопытства.
– Ты спрашивал пять минут назад. Все так же. Лучше не болтай мне под руку, а то ошибусь и придется начинать все сначала.
– Я снова за лягушками не пойду! – возмутился Олег.
– Не хочешь ловить лягушек – помолчи, пока я не закончу.
Да уж, вежливости ей не занимать. Неужели женский класс стиллеров так дурно обучали манерам?
Он с тоской вспомнил года в Академии стиллеров, когда мир казался таким удивительным и необъятным, а будущее – светлым и безоблачным. Брат был всегда рядом, и Ли… Она тоже была рядом. Он влюбился в нее, когда был мальчишкой. Быть может, в тот самый день, когда она вытащила их из колодца. И он знал, что Иен испытывает такие же чувства. Они честно боролись за внимание «спасительницы», как сами называли ее между собой. А вот она никому не отдавала предпочтения, была захвачена стиллерским искусством и целыми днями пропадала сначала за книгами, а потом, когда они получили постоянный допуск, уже на Лицевой.
Говорили, у нее были какие-то скоротечные романы, но сам Вальд никогда этого не видел, а оттого и считал досужими домыслами. Поклонников у Ли было немало, это да, но она ни к кому не была благосклонна. «Все как сейчас – ухмыльнулся про себя Вальд, – опять все вьются вокруг нее, а она носом крутит».
К двадцати годам Ли уже стала лучшим стиллером из действующих. И тогда она начала оглядываться по сторонам. И он попался ей на глаза и, видно, предстал в каком-то новом свете, потому что на одном из приемов в честь их достижений она вдруг посмотрела на него совсем по-другому. Не как на друга, не как на несмышленого юнца, а как на мужчину. Он помнил этот взгляд так, будто видел его вчера, а не десять лет назад.
Они провели вместе четыре года. В обоих мирах, плечом к плечу. Их хвалило руководство, им сулили большие должности, а Лианелле – и вовсе грандиозное будущее. Им было даровано все, о чем они могли бы мечтать, если бы умели. Он хотел сделать ей предложение…
А потом их отправили на самую ответственную миссию. Операция «Энергия». Даже сейчас у него холодело в душе от одного названия. И тогда с Иеном случилась беда. Это сейчас Вальд знал, что Ли не была виновата. Но тогда он чувствовал себя преданным. В один миг он потерял двоих самых близких людей, которые составляли весь его мир. Шесть лет после он провел в полной изоляции, в которую сам себя и загнал. Он достиг лучших показателей, хотя так и не смог побить рекорды Лианеллы.
А теперь брат вернулся. И Ли готова стать ему другом. На большее он и рассчитывать не мог, потому что точно знал, что эти шесть лет отчуждения не могут пройти незамеченными. Поздно было клеить романтику там, где все выжжено недоверием, ненавистью и непрощением.
И вот они вновь на Лицевой, работают вместе над очередной нерешаемой задачей, как в старые добрые времена. Но отчего же тогда он так злится?
– Закончила! – провозгласила Вероника, не дав ему ответить на свой мысленный вопрос.
– Отлично! И какой у нас дальше план?
– Сейчас созвонюсь со Славой и узнаю, когда он сможет устроить нам увлекательную экскурсию по психиатрическим клиникам.
– Звучит ободряюще, – прокомментировал Олег.
Вероника достала телефон, набрала номер Славы и принялась ждать. Судя по всему, на том конце быстро отозвались, потому что она тут же начала щебетать что-то невразумительное про доброе утро и хорошую погоду. Дальше Олег даже не стал прислушиваться: женская болтовня его всегда раздражала. Самое что интересное, раздражала именно Олега, сам Вальд в своем теле относился к ней совершенно спокойно. У этого пустого был очень чувствительный слух, а еще он отличался повышенной чувствительностью к комбинации звуков. Слишком много разных звучаний сводили его с ума. Например, если звонил мобильный во время того, как по радио играет другая песня, это сочетание двух разных мелодий запросто могло его вывести из себя.
– Встреча вечером, – сообщила Вероника, закончив разговор по телефону. – Говорит, такие вещи днем не делаются, поэтому покрадемся мы с тобой под покровом ночи.
– Встреча ночью в психушке с тобой и твоим несостоявшимся бойфрендом? Класс!
– Слушай, с тобой все в порядке? Ты сам не свой с тех пор, как мы вернулись на Лицевую. Что-то случилось?
– Все нормально, просто пустой непривычный, – слукавил Олег, – Сделай что ли чаю, раз ты все равно там у плиты трешься.
– Тебе зеленый, с двумя кубиками сахара?
– Ты до сих пор помнишь? – пораженно спросил стиллер.
– У меня хорошая память, – ответила Вероника и небрежно пожала плечами, как будто не видит в этом ничего особенного.
Она наливала кипяток в кружку, и чаша терпения Вальда переполнилась.
– Почему он?
– Кто?
– Почему Шейн? Это из-за того, что он большая шишка?
– Ты правда хочешь это со мной обсудить? – в голосе Вероники звучала плохо скрываемая угроза.
– Да, черт побери, хочу!
– Пей чай и постарайся успокоиться, в тебе с каждой секундой остается все меньше от Олега. Успокоишься – отвечу, почему.
Ее голос звучал уже без вызова, без агрессии. Тихо, профессионально и заботливо. Он и хотел бы ответить что-нибудь колкое, но не смог – против воли уже начал успокаиваться. А после обещания и вовсе применил испытанную дыхательную гимнастику, которая всегда помогала привести мысли в порядок. Теперь его состояние можно было счесть сносным, хотя и не до конца.
– Успокоился? Тогда слушай. Он – потому что с ним я могу быть слабой.
– А с другими не могла? – спросил он, имея ввиду, конечно, себя.
– Ты только не обижайся, но нет. Рядом с ним мне впервые не хочется бороться и бросаться кого-то спасать.
Дальнейшие расспросы были ни к чему, он ясно прочитал это в ее глазах. Она была готова открыться, всю душу вывернуть и положить на стол, как сладость к чаю. И это ранило больнее всего. Она теперь могла быть только другом. Другом, который пойдет своей дорогой. А ему остается лишь наблюдать за ее дорогой к счастью и постараться за нее порадоваться, хотя сделать это куда сложнее, чем сказать.
Наверное, все это отражалось на его лице, потому что Вероника с грустной улыбкой сказала:
– Послушай, мне правда жаль, что у нас ничего не вышло. Но так уж случилось, и давай выходить из этой ситуации с достоинством, ладно? Я не могу вечно ходить в трауре, мне нужно двигаться дальше. И не только мне. Если тебе слишком тяжело рядом со мной, так и скажи, я перестану набиваться тебе в друзья. Закончим задание – и будем жить каждый своей жизнью.
– Нет, – устало отозвался Олег, – Еще раз я тебя не потеряю. Друзья – так друзья, я не дурак, и прекрасно понимаю, что прошлое не вернешь.
Вероника порывисто его обняла, что получилось довольно глупо, поскольку он сидел с чашкой чая в руках. От неловкости ее щеки вспыхнули румянцем.
– Я уже и забыл, какая ты смешная в этом теле! Она полная твоя противоположность.
– Я бы не сказала, что прямо полная, но да, противоположность точно. Как и твой пустой. Ну, настоящий. Так он сейчас в Штатах? И в каком же городе?
– В Нью-Йорке
– И как там?
– По-другому. В Москве мне больше нравилось. А в Америке чего-то не хватает.
– Русского духа, вестимо, – рассмеялась Вероника.
– Да, пожалуй. Россия более… дикая, что ли. Но при этом куда более душевная.
– И надо было так далеко забираться? Перебрался бы в Питер, все лучше вышло бы.
– Ты же знаешь, я всегда был любителем радикальных решений.
– Да уж… – задумчиво проговорила девушка, – Ладно, любитель, пойдем погуляем по набережной, отдохнем перед вечерней вылазкой. Все равно делать больше нечего.
– А что? Неплохая идея. Надо развеяться, у меня голова скоро взорвется.
– Ничего, – похлопала она его по плечу, – Ты ушел в бега, к тебе вернулся брат, ты со своей бывшей ищешь безумную мечту и собираешься в психушку. Есть от чего взрываться, да? Ты еще неплохо справляешься.
– Думаешь?
– Уверена. Ты просто как всегда слишком строг к себе. Научить давать себе хоть небольшие послабления, ты же не робот.
– Кто бы говорил! – рассмеялся Олег.
– Эй! – притворно возмутилась Вероника, – Я над этим работаю!
До вечера они гуляли вдоль канала, останавливались посидеть и погреться на солнышке, болтали о всякой чепухе. Спокойствие разливалось по венам, такое непривычное, и оттого еще более желанное. Он успел позабыть, какого это: бродить без цели, разговаривать обо всем и ни о чем, никуда не спешить, ни за кем не следить. А вот в Веронике чувствовалась привычка к таким прогулкам, у нее был вид человека, который занимается знакомым и естественным делом. Сложно сказать, как Олег это определил, но он не сомневался в своих выводах.
Солнце начало клониться к закату, и для них это стало сигналом к тому, что пора возвращаться и приступать к поискам. Прежде чем отправиться домой, они зашли на ужин в небольшую, но невероятно уютную пиццерию, и Олег пришел от нее в такой восторг, что они взяли еще одну пиццу с собой.
Слава заехал за ними почти сразу, и вся компания вскоре устроилась в машине.
– Ну что, готовы к путешествию? – бодро спросил он, когда они тронулись.
– Были бы не готовы – не поехали бы, – буркнул в ответ Олег.
– Теперь уже поздно выпрыгивать за борт. Начнем с ближайшей клиники. У меня там много друзей, к палатам нас пустят. Но на все про все у нас не больше часа. Камеры на это время выключат.
– А там камеры есть? – удивленно спросила Вероника.
– Конечно, есть, это же психиатрическая клиника, а не детский садик. Мало ли что может случиться.
Небо стало совсем темным, насколько это вообще возможно в Москве. Пока Вероника тихо переговаривалась со Славой, Олег отвлекся от дороги и залюбовался ночным городом. Он уже успел соскучиться по Москве, хотя раньше был уверен, что недолюбливает этот город. Но за окном автомобиля мелькали до того привычные и родные пейзажи, будто он вырос среди них, а не в далеком изнаночном мире. Было у ночной Москвы особое очарование, как у огромного и величественного зверя, который отдыхал после охоты.
Мелькали торговые центры, автосалоны, гипермаркеты и придорожные кафе быстрого питания, мелькали, заливаясь огнями и зазывая посетителей. А они неслись мимо них все дальше и дальше, увлекаемые в ночь своей грустной миссией. Грустной – потому что им придется отнять у человека мечту, если, конечно, удастся ее разыскать.
Чем больше Олег размышлял о жизни Ли, тем меньше он понимал, как ей удалось не сойти с ума в этой круговерти. Он знал ее, знал ее доброе сердце и ранимую душу, пусть все это прикрывалось напускной самостоятельностью и ярым профессионализмом. И именно ей как никому другому должно быть тяжело красть мечты. И все из-за него. По его вине ей пришлось уйти в отставку и выживать таким способом. Если бы только он мог тогда быть умнее, если бы он мог увидеть истину за пеленой слепой ненависти.
Дома мелькали за окном и с шелестом уносились в прошлое. Как ушла в прошлое его ненависть, а вместе с ней – и любовь. Его душа теперь была свободна. Свободна и пуста. И ему придется наполнять ее заново, вливать в нее новый смысл. И пусть первой порцией этого смысла станет помощь тем, кого он ранил. И главная из них – Ли. Первое и самое важное имя в списке. И он поможет ей найти эту безумную мечту, чего бы ему это ни стоило.
– Долго нам еще ехать? – спросила Вероника, обращаясь к Славе.
– Минут пять, если за поворотом не встрянем в пробку.
За поворотом их встретила чистая дорога, так что вскоре машина остановилась на небольшой темной парковке у безликого пятиэтажного здания.
– Приехали, – отрапортовал Слава, – Первая из трех, где я на сегодня договорился.
– Как действуем? – сразу спросила Вероника.
– Заходим со служебного входа, находим Вадика, говорим, что мы пришли и получаем один час без видеозаписи.
Оба стиллера понимающе кивнули и одновременно покинули машину. Олег чувствовал, что его тело начинает работать в собственном ритме, будто вообще не замечает, что внутри сидит другая душа. Скупые и точные движения возникали сами собой, стиллер их не продумывал. «Любопытный эффект» – подумал он и отправился вслед за Славой.
Они вошли в больницу с торца и отправились на поиски нужного человека. Им оказался невысокий и непримечательный мужчина средних лет. Слава поздоровался с ним и сказал:
– Ну что, как договаривались? Мы на час.
– Годится. Расположение помнишь?
– Лучше освежи, чтобы не спутал.
– На третьем общие палаты, четвертый с пятым – двухместные и одноместные, а на шестом наблюдательные.
– Спасибо, понял.
– Тогда идите. Но смотри, через час врубаю камеры, без обид.
Слава уверил знакомого, что никаких обид быть не может, и они отправились на третий этаж. Там Вероника достала из кармана льняного пиджачка колбу, брызнула себе на лицо и болезненно поморщилась.
– Ты как? – участливо спросил Олег.
– Жжется немного. Так, ерунда, – только и отмахнулась она.
После ее слов в воздухе возник сияющий фиолетовый шар и неспешно поплыл по воздуху. Стиллеры двинулись следом. Пока они проходили этаж, сердца у них замирали перед каждой дверью, у которой притормаживал шар. Но раз за разом их ждало разочарование.
Следующие два этажа ничем не отличались друг от друга, а шар все так же останавливался у дверей, но после плыл дальше. Ожидания стиллеров заметно снизились. Последний этаж, на котором располагались наблюдательные палаты, тоже не вызвал у шара никакого интереса. У последней двери путеводное сияние исчезло.
– Значит, – подвела итог Вероника, – в этой больнице пусто. Едем в следующую?
