Николай Бредихин
Вергилий. Социально-фантастический роман

Автор и дизайнер обложки Кирилл Бредихин

© Николай Бредихин, 2024

ISBN 978-5-4498-1115-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Продолжение романа «Эва»

Часть первая. «Три жгучих искры»

Мы должны стремиться не к тому,

чтобы нас всякий понял, а к тому, чтобы

нас нельзя было не понять.

Вергилий

Глава 1

У меня нет ни работы, ни сбережений,

ни надежд. Я – счастливейший человек в мире.

Генри Миллер

– «…Представление из старинной английской жизни в исполнении труппы местного Экспериментального театра „PASTILA“». Кстати, почему именно «пастила», а не «зефир» или «кефир», к примеру? Странное название, вы не находите?

Денис с недоумением оглянулся на темноволосого, по последней моде одетого парня лет тридцати, видимо, отколовшегося от какой-нибудь экскурсии. Всё выдавало в нём столичную штучку, да не простую – «тусовщика».

«С какой стати, интересно, тебя к нам занесло? Что, Москва экстримом обеднела?» – с тоской подумал он.

Однако молчание затягивалось. Сильчеву был задан конкретный вопрос, и следовало исчерпывающе на него ответить.

– Название как название. – Некоторое раздражение в голосе ему всё-таки не удалось скрыть. – Просто несколько лет назад в местную достопримечательность, музей «Коломенская пастила» хозяйка пригласила режиссёра из Москвы, чтобы он обучил персонал небольшим сценкам из старинной жизни. В результате из этой идеи родился профессиональный театр с солидным репертуаром, гастролирующий по мере сил и возможностей по всей области и даже за её пределами – по городам России.

– И что, вход свободный? – поинтересовался «тусовщик». – Почему же нас тогда внутрь не пускают?

«Господи, до чего надоел! И с какой стати, мил дружочек, ты именно ко мне привязался?» – уже с трудом сдерживался Денис. Но надо было соблюдать хоть какую-то видимость гостеприимства.

– Не пускают… Господа актёры готовятся, кулиса маленькая. Билетов не предусмотрено, сколько зал вместит: презентация. Новой книги одного из лучших переводчиков сонетов Шекспира в России (разумеется, со слов автора), нашего земляка Романа Славацкого. Называется «Тёмная леди» («Dark lady»). Посвящается 400-летию со дня смерти великого драматурга. Может быть, слышали?

– Вообще-то, я образование в Оксфорде получал, – с лукавой усмешкой ответил москвич, – так что английский немного знаю. Вы считаете, будет интересно посмотреть?

Сильчев недоумённо пожал плечами:

– Ничего не могу сказать. Сам сгораю от любопытства. Режиссёр и сценограф те же, что и всегда – Людмила и Игорь Ролдугины, крепкие профессионалы, давно работают в паре. Артист балета, «танцующий Чехов», прозванный так после спектакля «Дышите глубже» по рассказам Антона Павловича, Дмитрий Салтанов тоже у всех на слуху. И тем не менее, хоть это не спектакль – перформанс, то есть сочетание театра с элементами изобразительного искусства, понимаю мандраж творческого коллектива: всего три дня на подготовку, что можно было успеть за столь короткий срок? Вот, пожалуй, и всё, что мне ведомо. Если честно, слежу за их успехами исключительно по интернету, ни на одном спектакле не был: билеты дорогие, до пятисот рублей доходят, мне явно не по карману.

Денис наконец придумал, как ему выкарабкаться из неприятной ситуации, и вытянул вперёд правую руку, делая вид, что отыскал в толпе знакомого – очень нужного ему человека:

– Виктор, я здесь, извини, что задержался.

Затем повернулся к «знатоку английского»:

– Простите, очень рад нашему знакомству, но меня ждут. Кстати – Денис Сильчев. Окончил местный пединститут, но английский плохо знаю: я франкоман.

Москвич понял, что «знаток французского» уже еле сдерживается чтобы не вспылить, и ответил рукопожатием.

– Леонид Подгорский. – Ладонь была вялая, нетренированная, что говорило о необязательности, возможно даже коварстве её обладателя, но Денису некогда было в такие тонкости вдумываться: он наконец вздохнул с облегчением.

Впрочем, надолго отделаться от новоиспечённого знакомого ему так и не удалось. Не хотелось занимать место в первом ряду. Там как в кинозале: за деревьями не видно леса. Оптимально сидеть в середине, угол зрения максимально совпадает. Он даже успел завести разговор со своей соседкой, преподавательницей кафедры английского языка местного Гуманитарного университета, но «мил дружочек» уговорил его новую знакомую пересесть, пустив в ход всё своё обаяние и мотивируя просьбу тем, что неожиданно встретил друга, с которым не виделся сто лет.

«В какой, интересно, жизни? – раздражённо подумал Сильчев, освобождая проход напористому „московиту“, чтобы тот смог усесться на отвоёванное место. – И кем ты был тогда? Удавом? Хватка похожа».

К счастью, представление буквально заворожило с первых же минут их обоих.

Денис был уверен: никто ничего подобного не ожидал. Когда-то, ещё в школе, ему прочили актёрскую карьеру (во всяком случае, в местном драмкружке все главные роли доставались именно ему). Ещё судьба послала им настоящую профессионалку в качестве режиссёра. Даже её имя и отчество прочно врезались в память: Регина Павловна. Будущий муж поставил ей ультиматум перед свадьбой: или семья, или театр. Как ни странно, она выбрала семью.

Вот отчего Денис без труда разобрался в так называемом «контрапункте». Обстоятельства времени и места диктовали минимализм во всём, так что декорации практически отсутствовали. Всё строилось на скорости действия, отточенности игры актёров и постоянного переключения внимания зрителей с одного объекта на другой. Ну и, естественно, на костюмах: трудно предположить, где их могли позаимствовать, но представлению они соответствовали идеально. Традиционные персонажи: Шут (как без него?) с неизбывной слезой на щеке; актёр травести в роли центрального персонажа – Смуглой леди (в шекспировском театре женщин-актрис не было), как раз тот самый Дмитрий Салтанов, о котором уже упоминалось. Одержимый своим горьким безумием король Лир. И сразу два Шекспира: один – Вильям как Вильям, а второй – кукла в рост человека. Сопровождалось всё это уникальной музыкой старинных русских народных инструментов ансамбля «Скоморохи-люди». Музыканты сидели на антресолях и в перерывах о чём-то между собой непринуждённо переговаривались.

Артисты и авторы ещё долго кланялись, а зрители никак не могли прийти в себя от потрясения. Впечатление немного подпортил отставной чиновник по культуре, актёр местного Народного театра, который навязчиво пытался доказать, что представленные сонеты можно было бы прочитать и гораздо лучше.

Наконец желающих пригласили на второй этаж для небольшого фуршета, и там появилась возможность поговорить.

– Как насчёт того, чтобы представить меня своим друзьями? – попросил Дениса москвич. – Ты, я смотрю, личность здесь хорошо известная.

Однако в планы Сильчева вовсе не входило пестоваться с нежданно залетевшей в их старинный град столичной штучкой, и так уже как минимум половину удовольствия испортившей ему своим занудством.

– Собственно, весь наш бомонд здесь, на премьере, можешь и сам заговорить с любым. Люди сейчас взбудоражены, эмоционально перегреты, буквально жаждут поделиться впечатлениями, тем более под пузырьки шампанского, – ответил он с досадой. – Особенно советую познакомиться с Екатериной Ширяевой, руководительницей ансамбля «Скоморохи-люди». Певица, композитор, играет на нескольких музыкальных инструментах, интереснейший человек.

Обычно Денис и его товарищи использовали подобные встречи для того, чтобы лишний раз повидаться друг с другом, решить какие-то важные вопросы. Не хватало ему ещё эту невесть откуда свалившуюся гирю сейчас на ноге за собой таскать. Близилась важная дата: двадцатилетие «Коломенского альманаха». Отчётливо помнилось, как они, великолепная восьмёрка, корпели над первым номером. Мало надеялись, что увидят его изданным, хотя имелись уже в портфеле редакции и удачная обложка с фотоэтюдом Юрия Колесникова, и добротная проза, и стихи в избытке, да и журналистов талантливых в городе всегда было невпроворот. Но «пацан сказал – пацан сделал» – нашёлся такой пацан.

– Ну как тебе? – спросил Виктор Латышев, главный редактор. Роман Славацкий был одним из постоянных авторов журнала буквально со дня его основания.

– Я просто в шоке, – ответил Сильчев честно. – Ничего подобного у нас в Коломне никто никогда ещё не делал.

– А что за парень-то возле тебя крутится? Знакомый какой-нибудь? – поинтересовался стоявший рядом с Латышевым его заместитель Костя Русёв.

– Понятия не имею, – ответил Денис с досадой. – Какой-то московит, от группы отстал, наверное. Одет очень круто, я тут недавно эпизод из жизни моделей для одного своего романа прописывал, пришлось вникнуть в вопрос, так что разбираюсь немного. Последняя миланская мода. Слушай, неизвестно, как там с юбилеем? Дата ещё не определилась?

Виктор пожал плечами:

– Дата осталась прежней – 15 октября, а вот с местом – кричи «Ура!» – удалось отстоять всё-таки Дом Озерова, как мы и планировали.

И в самом деле было отчего ликовать: как-никак лучшая демонстрационная площадка города, расположенная в здании бывшего его владельца, купца I гильдии А. С. Озерова и построенном вроде как по проекту знаменитого русского архитектора Михаила Казакова.

Между тем Леонид не собирался отставать от Сильчева, вцепился в него буквально как клещ.

– Слушай, Денис, я на машине. Если куда-то нужно отвезти, без проблем, только скажи – домчу с ветерком.

Сильчев хотел было отказаться, затем передумал.

– Я домой еду, живу далеко, в Колычёво, микрорайон у нас такой. А ты где остановился?

– В гостинице, где же ещё? «Коломна» – так и называется. – Подгорский поиграл брелоком с ключами. – А насчёт далеко не вопрос, мне всё равно: отвезу, куда скажешь.

Они спустились к автостоянке.

– Гадаешь, как я оказался в вашем захолустье? – усмехнулся «Лёнчик», когда они уселись на передних сиденьях его «Тойоты Супра». – Отец сослал. Обычная история: возвращался с двумя девицами из ночного клуба, был пьяный в хлам, врезался в иномарку, ещё круче, чем моя. Обе девчонки с переломами, но живые, слава богу. Крутые ребята, естественно, захотели со мной разобраться, что я им дорогую «тачку» подпортил. Пришлось воспользоваться смартфоном, отец охранников на выручку подогнал, завязалась драка, теперь вот временно инспектирую сеть наших автозаправок по участку Москва – Рязань. В Коломне устроил экспресс-офис. Знал бы ты, какой наглейший у нас персонал! Уже с десяток операторов, начальников АЗС уволил. Работаю с фантазией: подсылаю «кротов», провокаторов. Кстати, не хочешь подзаработать?

– Нет, – отрицательно покачал головой Денис, – у меня контракт с одним крупным издательством в Канаде, выстреливаю по три романа в год. Пашу как проклятый, хоть и не получаю за свой труд ни копейки – только авторские экземпляры, но присылают исправно. Сегодня ещё упущенное время придётся навёрстывать: обычно презентации у нас вечером устраиваются, но в «Лиге» они практически всегда проходят днём. Много не успею, конечно, но хотя бы по интернету пробежаться: заглянуть на свои странички, ответить на вопросы, комментарии за сегодняшний день – стандартная процедура.

Леонид удивился:

– Ни копейки? И зачем тогда так пахать? У меня вот люди реальные деньги зарабатывают. И не бойся, на нашем участке я тебя не буду использовать, мстить никто не станет.

Денис криво усмехнулся.

– «Мы странно встретились и странно разойдёмся». Сожалею, Лёнчик, но вот беда: галактики, а может, «чёрные дыры» у нас с тобой абсолютно разные. Кстати, я уже на месте. Быстро ты меня домчал. Огромное тебе спасибо.

Подгорский притормозил, любезно толкнул дверцу и доверительно спросил:

– Скажи, а как вы здесь вообще живёте? Я всего третий день как приехал, но скис совершенно. А месяц отбывки только начался.

– «„Как живёте, караси?“ – бодро процитировал Сильчев известный стишок. – „Ничего себе, мерси!“».

– Это, насколько мне помнится, Александр Галич? – попытался угадать Подгорский.

Пришлось уточнить:

– Распространённое заблуждение. Нет, всего только Валентин Катаев, книжка для детей, «Радиожираф» называется.

Ближе к ночи, когда Денис улёгся спать, в дверь его квартиры неожиданно позвонили. Он так и вышел спросонья в трусах и тапочках. Две размалёванные девицы, явно шокированные его экзотическим видом, стыдливо отвернулись.

– Подарок привёз, – развёл руками накачанный алкоголем Леонид. – Внутрь пустишь?

– Проституток? – удивился Сильчев. – Не стану даже угадывать, где ты их подцепил. Наш город не исключение, здесь их как грязи. Там же, внизу, у подъездной двери, помнится, табличка висела: «Проституткам, бл… и шлюхам вход воспрещён». Что, сорвали уже?

Подгорский сделал знак «девушкам» спуститься вниз, к машине, а Сильчева попытался пристыдить:

– Слушай, Денис, ты зря выламываешься. Что, люди часто делают тебе такие предложения? Не компанейский ты парень. Тебе никто подобных вещей не говорил?

– А как же! Один знакомый санитар из кожно-венерического диспансера, – мрачно пробурчал тот и захлопнул дверь перед самым носом любителя острых ощущений.

Глава 2

Поддерживай близких тебе людей, шепчи

им на ухо, как они тебе нужны, люби их и обращайся с ними бережно, найди время для того, чтобы сказать: «мне жаль», «прости меня, пожалуйста» и «спасибо», и все те слова любви, которые ты знаешь. Никто не запомнит тебя за твои мысли.

Габриель Гарсия Маркес

Сильчев очень удивился, завидев издалека чью-то мужскую фигуру на могиле Наташи. Жгучая ревность невольно шевельнулась змеёй под сердцем. Скелеты бывают не только в шкафу: их можно встретить где угодно. Подойдя ближе, он обнаружил Марата Ракитина, что поставило его в тупик ещё больше. Не было никакой памятной даты, церковного праздника – он пришёл сюда просто чтобы очиститься от вчерашнего эпизода с подарком, который хотел ему преподнести его новый московский знакомый. Ну а появление Марата ещё проще было объяснить: воскресенье, выходной, приехал, как обычно, на дачу к своей хозяйке, Марине Стрыгиной, отпросился на пару часов.

Ракитин хмуро покосился в сторону Сильчева: он тоже не ожидал его здесь встретить. Денис не стал скрывать своё недоумение.

– Вообще-то, странно видеть здесь представителя учёного мира, многоуважаемый Марат Андреевич. Собственно, Наташа достаточно подробно рассказала мне о твоих ухаживаниях, и всё же… Кто ты ей? Неужто влюбился?

Ракитин вздохнул:

– Не стану скрывать, хотя ты вряд ли поверишь, но мы с Натальей Сергеевной планировали пожениться.

Сильчев не выдержал, расхохотался:

– Враньё! Ты знаешь хотя бы, сколько продолжались наши с ней отношения?

– Да, она мне говорила, – кивнул Ракитин. – Более тридцати лет.

– А можешь себе представить, сколько раз за это время я предлагал ей выйти за меня замуж? – ещё больше распалялся Денис.

– И здесь я в курсе, – холодно кивнул Марат. – Всегда она тебе отказывала, а мне дала согласие сразу. Парадокс? Ничего подобного. Просто тебя она слишком любила. А ты удовлетворялся своим объяснением о её якобы цыганском характере: мол, она не хочет, чтобы быт свёл на «нет» ваши чувства. Да, её обманули в своё время, и она пошла по рукам. Правда и то, что встречалась она потом исключительно с женатиками. И не только оттого что в замужество веру потеряла, убеждаясь чуть ли не каждый божий день, какие кобели и сволочи мужчины. Просто не хотела, чтобы люди обольщались с ней пустыми надеждами на какую-нибудь, пусть даже весьма отдалённую, перспективу совместной жизни. С тобой всё было по-другому: когда она полюбила тебя, все остальные претенденты на её тело перестали её интересовать. Тем более что вы идеально в интиме подходили друг другу. Ты ведь тоже со временем ко всем другим женщинам охладел, не так ли? И тем не менее именно я открыл ей новый вкус к жизни, как и она мне.

Что Денис мог ответить? Назвать откровения Марата бредом? Но с какой стати тому было ему лгать? И всё же удар был слишком сильным: вот так, уже после смерти любимой женщины, делить память о ней с другим, ещё совсем недавно совершенно незнакомым ему человеком. И следовало примириться с подобным поворотом: в жизни и не такое бывает.

Поэтому Сильчев нисколько не удивился, когда Ракитин попросил его:

– Слушай, Денис, у тебя наверняка скопилось множество фотографий нашей общей знакомой, не мог бы ты мне хоть что-то из них на память подарить?

Сильчев задумался, затем прогнал морщины со лба:

– Хорошо, но только не сегодня: сегодня я, как ни странно, нарасхват. Давай в следующие выходные. Но ты можешь попробовать уговорить встретиться с тобой её племянницу, Ирину. Она единственная наследница, проживает теперь в той же квартире, хорошо знакомой тебе, так что там не только фотографии. Если, конечно, она всем нам простила то, как Наташа умерла. Я, во всяком случае, не решился ей глаза мозолить: на похоронах, как и вы со Стрыгиной, присутствовал, а на поминки не пошёл.

Они ещё долго сидели молча, пока Сильчев не встал и не сказал со вздохом:

– Ладно, мне пора, один человек ждёт. Не слишком приятная встреча, но я обещал.

Марат тоже заторопился:

– Я на машине, если хочешь, подвезу.

Денис пожал плечами.

– Было бы странно отказываться, тем более что мы договорились встретиться у автостанции «Старая Коломна», так что нам идеально по пути.

Леонида он заметил издалека. К его удивлению, с Подгорским были две девицы: Зоя и Рая, они о чём-то оживлённо болтали с ним. Сильчев в своём новом статусе старался по мере сил и возможностей не поддаваться никаким провокациям и, хотя официально числился безработным пенсионером, строго соблюдать рабочий день: с утра и до 15:00. Дальше – обед, а потом уже всё остальное. Так что и здесь, когда Подгорский позвонил ему, ответил, что освободится не раньше шести часов вечера, и, покопавшись в памяти, предложил ему сходить на экскурсию «Мистическая Коломна».

Проводил её всё тот же Костя Русёв – поэт, прозаик, историк, архивист, ну а ещё, как уже упоминалось, коллега Сильчева по «Коломенскому альманаху». Аналогичный совет Денис дал и двум преподавательницам местного музучилища. С ними он однажды познакомился в Доме Озерова на презентации книги коломенской поэтессы Галины Самусенко. С тех пор своеобразно опекал, заботясь об их духовном развитии. Они тоже, опять же по его наводке, пришли на перформанс по «Тёмной леди», где положили глаз на Леонида. Так и сплёлся венок.

– Да, пять часов кряду, представляешь, – восхищался Подгорский, – и всё это на чистом сливочном энтузиазме. Я столько узнал о вашем городе! Поначалу он казался мне совершенной дырой. Мы даже успели побывать с девчатами в музее «Коломенская пастила» – ещё одно сильное впечатление. Но там лишь червячка заморили, так что не знаю, как кто, а я сильно проголодался. Тут рядом вполне приличное, на мой взгляд, заведение – ресторан «Акапулько», стилизованный под латиноамериканские ритмы и кухню. Как ты смотришь на то, чтобы в нём отобедать (или уж скорее отужинать)?

– Никак, – холодно ответил Денис. – Я лично предпочитаю питаться дома. У тебя, кажется, намечался ко мне какой-то разговор? Надеюсь, полчаса нам хватит, чтобы решить все проблемы?

Сильчев мельком взглянул на девчонок: они были сильно разочарованы его отказом. Да и бог с ними. Денис очень устал в тот день, был как выжатый лимон.

Рая сделала жест рукой, как бы прося тайм-аут, и проговорила:

– Я сейчас. – Она взяла Сильчева под локоток и отвела в сторону. – Слушай, Денис, мы обе очень благодарны тебе и за вчерашний, и за сегодняшний дни. Ну а если добавить сюда музей «Коломенская пастила», получается три мощных сюрприза, которые мы не ожидали. Конечно, было бы верхом нахальства с нашей стороны обращаться к тебе ещё с одной просьбой, но я ничего не могу поделать. Зойка поплыла. Ей так понравился Леонид, что вечер, ночь – ей всё равно, лишь бы как можно дольше побыть с ним рядом. Мы понимаем, конечно, он из богатеньких, нам не чета, но просто пообщаться с настоящим мужиком хоть какое-то время – я сама под большим впечатлением. У нас в Коломне таких ребят нет.

Сильчев вздохнул.

– Рая, девочка, прости, но не слишком ли высоко вы замахнулись? Подгорский сам долларовый миллионер, а уж папа его вообще фигура запредельная в нефтяном бизнесе. Так что наплюйте и забудьте. Ладно, я пошёл на автобус. Будет ещё что-нибудь интересное, обязательно позвоню.

Однако Рая не сдавалась: не та была девушка.

– Ладно, зайдём с другого края. Он богатый, ты нищий, но почему-то оказался ему нужен. Он долларовый миллионер, мы все – от зарплаты до зарплаты, но боженька подарил нам шанс. Я молода, симпатична, ты вдвое старше меня, но я согласна быть с тобой до тех пор, пока они вместе. Уверяю, ты не пожалеешь. Никакой халтуры, честное комсомольское. Всякий раз буду выкладываться по полной программе, слово даю.

Денис снисходительно усмехнулся:

– О господи, Раёк, тоже мне – богиня ласки, кто тебя научил так хвастаться? Да будет тебе известно: молодость в данном вопросе – не плюс, а фатальный минус. Чем ты меня, старого ловеласа, захотела удивить? Показывай свои фокусы в другом месте.

Он всё-таки вывел девушку из себя.

– И что? – прищурилась «богиня». – Чем я хуже «Женщины-змеи», Рузанки из Луховиц, с которой ты два дня подряд кувыркался? И с дискотеки в пятницу вместе ушли, и вчера на спектакле она себя старательно демонстрировала.

Настал черёд Сильчева основательно разозлиться.

– А это уже моё личное дело, Раёк. Кстати, по части «фокусов» Рузанка наверняка тебе сто очков вперёд может дать. Я так понял, вам с Зоей надоела моя дружба? Считайте, что вы её уже потеряли.

Подгорский уловил, что разговор у Дениса с Раей не клеится и поспешил на помощь. Рая поняла, что ей лучше временно удалиться.

– Денис, я не понимаю, чего ты упёрся? Не ломай строй, ну посидим вчетвером, проведём хорошо время, потанцуем, заодно поговорим об одном деле, мне хотелось бы проконсультироваться у тебя по некоторым очень интересующим меня вопросам. Я приглашаю – плачу за всех, соответственно. Если ты стыдишься своего внешнего вида, заедем ко мне, я тебя вмиг экипирую. Ну, решайся!

Сильчев понял, что от московской липучки ему и на сей раз не отделаться, и неохотно поплёлся за гоп-компанией.

Когда-то по молодости Денис любил бывать у друзей в Москве, коллекционировал тамошние «кабаки», от «Праги» до «Славянского базара», чем его можно было сейчас удивить? Когда Рая пригласила его танцевать, он открыто, в лоб спросил её:

– Говори, только честно, что задумала? Я старый воробей, меня на мякине не проведёшь.

– Не я – Зойка. Годы уходят, хочет родить пацана – умненького, красивого. Сегодня, по её прикидкам, как раз самый удачный для подобного замеса день. Клянёмся обе: Леонид никогда о своём сыне (не дай бог, дочери!) не узнает. Лично я подожду, ещё на что-то надеюсь. Хотя тоже давно пора принимать судьбоносное решение. Видишь, я не вру. Продашь меня?

Сильчев пожал плечами:

– Мне то что? Ваши дела. Ладно, обещаю, буду с вами до самого конца, а пока не могли бы вы хотя бы на полчаса удалиться, носики припудрить? Леонид хотел со мной о чём-то поговорить. Не бойся, гарантирую: сегодня он не сорвётся у вас с крючка.

Сильчев не испытывал никакого любопытства по поводу предстоявшего разговора, желание у него было всё то же: как можно быстрее и желательно навсегда отделаться от изрядно надоевшего ему «московского гостя».

Но Подгорский был в своей стихии и сразу взял быка за рога:

– Слушай, Денис, как я уже говорил, приехав сюда, первые пару дней я крутился по накатанной траектории. Довольно быстро нашёл то, что искал, и не оттого, что свинья везде грязь найдёт, а просто в любом городе, пусть в микроскопическом виде, но всегда есть и казино, и проститутки, и ночные клубы. Однако неожиданно встретился с тобой и словно в другой мир попал. Не буду свою мысль дальше развивать, ты меня и так понял, но не могли бы мы с тобой какое-то время побыть вместе, как Фауст и Мефистофель к примеру? Без тебя я не пойму и половины из того, что здесь вижу. Недаром же твой Костя несколько раз во время своей экскурсии повторил: «Коломна не совсем то, чем она на первый взгляд кажется». Но дело не только в Коломне, вся Россия «не совсем та». Мы в своей Московии привыкли чувствовать себя пупом если не Земли, то, по крайней мере, России-матушки, а получается, что наши представления о ней далеко не всегда и не во всём совпадают с действительностью. То есть я предлагаю тебе работу. Деньги не нужны, издам пару твоих книг на выбор, вложусь в их раскрутку, будешь красоваться с ними в ведущих московских магазинах. В любом случае не сомневайся: найду, чем с тобой расплатиться. Что скажешь?

Сильчев задумался на какое-то время, затем пожал плечами:

– Что тебе ответить? Даже не знаю. Тандем «Фауст – Мефистофель» во всех случаях отпадает, куда лучше будет «Вергилий – Данте», знаешь такой?

– Ну да, конечно, – кивнул Леонид. – «Божественная комедия». Начнём, как я понял, с «Ада»?

– Вроде того, Данте-Дуранте, – усмехнулся Денис.

Леонид вздрогнул, как будто его ударили по лицу, обиделся.

– Ну, зачем же так грубо? – холодно поинтересовался он.

– А ты что, не знаешь, – вроде как удивился Денис, – что Данте – это псевдоним, а настоящее имя великого поэта было Дуранте, Дуранте дельи Алигьери?

– Понятно, вот и хорошо, – обрадовался Подгорский. – А коли уж мы обо всём договорились, предлагаю хорошенько закусить и повеселиться. Вон, кстати, наши девушки идут.

Зою окликнули ребята из оркестра, она в ответ с приветливой улыбкой помахала им рукой.

– О, тебя здесь знают, – польстил ей Денис.

– Да, там, в ансамбле, пара ребят из моего училища, частенько зовут меня за компанию на свадьбы, корпоративные вечеринки – подхалтурить с ними. Иногда соглашаюсь, деньги всем нужны, – неохотно призналась Зоя.

– А почему бы тебе не спеть для нас сегодня? – попросил Сильчев. – Если, конечно, Леонид согласится профинансировать подобное мероприятие.

– Без проблем, – охотно потянулся за бумажником Подгорский. Он подошёл к музыкантам и легко договорился с ними, указав на Зою. Деньги – великий стимул, кто бы сомневался.

– А что спеть-то? – растерянно спросила Зоя.

– На твой вкус, – почти в унисон ответили Денис с Леонидом.

Зоя привычно взяла в руки микрофон, перекинулась парой слов с коллегами, затем объявила:

– Селия Круз, её называли королевой сальсы, родилась на Кубе, потом переехала в США. Умерла в 2003 году, но её песни поют до сих пор.

«Yo viviré», «Я буду жить».

«…Я вновь вспоминаю то время, которое миновало. Когда я искала небо свободы. Всех друзей, которых я оставила. И все слёзы, которые я выплакала…».

Зоя спела бессмертный хит сначала на испанском, затем на русском. Сильчев хорошо знал эту песню, вообще любил латиноамериканскую музыку: старший сын заразил, когда решил вдобавок к английскому и французскому языкам перед отъездом на ПМЖ в Канаду добавить в свою копилку ещё и испанский. Денис под его руководством с грехом пополам даже выучился сальсу танцевать.

Рая тоже не подкачала: вполне сносно исполнила жгучий фламенко.

Впечатление было очень сильное, однако отдых им всё-таки немного подпортили: невесть откуда взялись те две шлюшки, которых вчера Леонид привозил к Сильчеву.

– Вон оно как! Ребята, так нечестно, мы вам не подошли… Интересно, чем эти две шалавы лучше?

Подгорский не стал вступать в пререкания, он просто щёлкнул пальцами, подозвал администратора, показал на «жриц любви» и сделал жест, чтобы их убрали. Так же молча администратор подчинился. Желание клиента, тем более такого, – закон.

Понемногу настроение у Дениса выправилось, и строй он больше не ломал, веселился по полной программе, но, когда они вышли на улицу, их ждал сюрприз. «Жрицы» разозлились не на шутку и привели не то своих сутенёров, не то знакомых бандитов. Сильчев и Леонид, как по команде, вынули мобильники.

– Не надо, Лёнь, я сейчас Серёже Цветикову позвоню. Тут рядом, через сквер, молодёжный центр «Юность», всё быстро разрешится.

Сильчев повернулся к бандюганам.

– Ребята, может, вы не знаете, кто перед вами? Это Леонид Подгорский, почётный гость нашего города, зачем, спрашивается, на него наезжать?

– Да нам хоть сам Дубровский! – презрительно ухмыльнулся верзила с перебитым носом, наматывая на ладонь толстую чугунную цепь.

Леонид не на шутку разозлился.

– Нет уж, Дэн, Серёжа твой пусть отдохнёт сегодня. Дубровский – ладно, юмор я понимаю, но девушек, которых я пригласил, в этом заведении (в котором, кстати, ноги моей больше не будет) «шалавами» обозвали – этого я простить не могу. Сейчас моя команда приедет. Ты только ненадолго меня прикрой.

Денис загородил «друга», неожиданно почувствовав спиной ствол пистолета.

– Ребята, вопрос спорный, – попытался он протянуть время, – предлагаю забить «стрелку». Если вам нужно позвать до кучи ещё кого-нибудь из своих друганов, милости просим, главное – чтобы никто потом не был в обиде.

Бандюганы замешкались, о чём-то пошептались друг с другом, затем верзила презрительно процедил сквозь зубы:

– Ладно, так и быть, подождём чуток.

Ждать пришлось недолго. Никакой драки не произошло, «ребят» повязали, как котят, вместе с «девчатами» и на двух джипах отвезли на природу, подальше от цивилизации.

– Ну вот, видишь? – спокойно сказал Леонид. – А что ты предлагал? Мордобой?

– И что, действительно всё обойдётся без мордобоя? – поинтересовалась шокированная произошедшим Рая.

– А тебе захотелось чего-нибудь с кровушкой на десерт? – холодно поинтересовался «Дубровский».

Рая вздохнула.

– Нет, конечно.

– Ну тогда приглашаю всех на новоселье, – торжественно объявил Леонид. – Я выписался из гостиницы и обзавёлся нормальным солидным логовищем. Надеюсь, вы одобрите мой выбор.

Да, квартирка и в самом деле была что надо. Пять комнат, из них две спальни. Две ванных комнаты с джакузи, просторная кухня. Подгорский не спеша начал зажигать свечи в красивых итальянских канделябрах из горного хрусталя, расставленных повсюду.

– Ну что я тебя говорил? – тихо шепнул Сильчев Рае. – Без своего шанса Зоя сегодня не останется.

– Если, конечно, ты не сбежишь. Будь человеком, Денис! Сам понимаешь: Леонида не проведёшь.

Сильчев вздохнул, но выхода у него не было: как ни крути, а завтрашний день для творчества всё равно был безнадёжно потерян. О нём просто следовало забыть.