Наталья Сергеевна Волошина
Похищенная Любовь
Часть 47. Я подарю тебе деньги, положение.
Страхи имеют свойство усиливаться, если о них напомнить.
После нескольких месяцев, проведённых в относительной свободе, Даневич вернулся за мной. Нужно ли говорить, что он сдержал своё обещание – не продлевать визу. Предварительно, предупредил, что на сборы у меня два дня. В тот момент я не спорила, потому что ощущала, после поездки в горы, между мной и Валентином стало все очень серьёзно. Это не были равноправные отношения. Описать их мне было трудно. Любит? Хочет? Опекает меня? Ответа не было.
На расстоянии географическом, мы все равно оставались в режиме постоянного общения, созваниваясь по несколько раз в день. Вернее, звонил Валентин, а я отвечала. Позже я осознала, ему по душе, иметь право звонить мне в любое время дня или ночи. Нравилось даже в мелочах быть главным. Он сразу стал движущей силой в отношениях. Между нами происходили странные разговоры. Валентин пытался контролировать мои эмоции, настроение, медленно, но целенаправленно приучать меня к мысли о НАС. О нашем совместном будущем. Он вводил в курс своих привязанностей, вкусов, образу жизни. Информировал про новый ремонт в гостиной, про оборудование гардеробной для меня и т.д.
Когда Валентин приехал, у него в глазах поселилось новое чувство. Это был ласковый взгляд и в тот же момент снисходительно – влюблённый. Так смотрят на милых питомцев, которые очень нравятся хозяину. И которым прощаются любые выходки, потому что не может быть спроса с несмышлёныша.
Это "открытие" меня неприятно задело. На фоне него, я вдруг окончательно уверилась: я не хочу замуж за него.
Мои чувства, моя страсть принадлежала не этому мужчине. Несмотря на это Валентин любил меня.
Я подошла, подтянулась, поцеловала в щеку и сразу отстранилась.
Но мужчина не позволил отойти, подхватил меня и без усилий подтягивая, поднял. Я охнуть не успела, как оказалась в плену его объятий, захваченная мужскими губами. Он целовал умело и долго.
А я покраснела так, словно меня публично ласкал незнакомец. Растерялась, не представляя, как на это реагировать. Слишком близко, слишком интимно. Даневич, очевидно планируя добить, слегка наклонился и укусил за мочку уха. От мужчины исходил аромат– тонкий оттенок дорогого парфюма.
Я вдруг вспомнила Седого, который всегда пах по –другому, свежестью и мылом. Это воспоминание накрыло меня, всплыв из уголка памяти, причиняя боль и я не смогла проконтролировать его…
Однажды Поля меня спросила, почему я так расстраиваюсь при мысли о замужестве.
–Ты же говорила, что любила его со школы.
–Любила, но скорее некий образ, в реальности все оказалось иным.
Я неосознанно мяла полотенце в руках. Забыв, что хотела его повесить, сушиться.
–Он богат, и вроде красив?
Задала моя соседка очередной вопрос, выбивающий меня из колеи своей прямолинейностью. Я молча, кивнула.
– По–моему ты Томка с жиру бесишься, многозначительно изрекла девушка, –Хорошего мужика сейчас не найти, а богатого так совсем невозможно.
Ее слова словно клеймо отпечатались у меня в душе. Анализируя собственные чувства, я не могла сказать, что у нас любовь… И не хотела ТАК. Наверное, ждала от отношений чего – то особенного. Мне казалось, что, встретив своего человека ошибиться невозможно. По каким физическим, моральным параметрам происходит объединение мужчины и женщины. Словно внутри человека присутствует некое чутьё. Внутреннее определение, что это твоё. Настолько твоё, что разделится невозможно, это всё равно что вырвать или потерять половину себя.
Вот только по всем признакам выходило, что это ошибочное определение. Валентин свято уверен, что я это его выбор. И никаких сомнений. Мы созданы друг для друга… Вот только я так не считала. Более того, не испытывала ничего подобного.
Даже с Седым все было иначе. Он любил, но и заражал меня своими чувствами. Может, потому что болел, мучился и передавал этот огонь внутрь моего сознания.
А может все люди чувствуют по–разному? Потому что порог эмоционального восприятия у одних выше, чем у других. Кто–то переживает и воспринимает любовь очень остро, а кому – то не дано. И любовь он умещает в область здравых рассуждений и планов.
Мы вернулись в родной город. Мои вещи сразу же были перевезены в квартиру «жениха». Помимо всего прочего ко мне был представлен охранник. Я была восстановлена в колледже, но пока еще занятия не посещала.
В первый день возвращения я была настроена на серьёзный разговор. Несмотря ни на что планировала отказаться от свадьбы. Не знаю от чего, но Даневич следивший за мной, прочёл мои намерения моментально.
Я вскинула глаза. Мы отражались в зеркале, напротив. И мне не нравилось это отражение. Даневич смуглый, с жёсткими светлыми волосами и волевым лицом. С которого сейчас буквально сверкали хищные светлые глаза. И я – невысокая, большеглазая, совершенно не обладающая аппетитными формами, даже не женщина. Из достоинств – копна густых волос. Сейчас на фоне Валентина я смотрелась никак, и это было удивительно. Почему моя простота вообще кого–то притягивала?
–Тома, ты в курсе, какая ты очаровательная?
Даневич прошептал это с таким благоговением, что я, напротив, в зеркале захлопала глазами с непонимающим видом.
– На русалку похожа, прибавил Валентин с нежностью целуя в макушку.
После этих слов, мне стало совсем не по себе.
–Валентин я, все же решилась придерживаться плана и сказать решительно НЕТ, – Не уверенна, что хочу замуж за тебя.
Даневич всё –таки оказался целеустремленным человеком. Вот сейчас обнимая меня он хватко и по–деловому вёл разговор. В глубине души я была даже благодарна ему за это. Чётко, по существу, без ненужных иллюзий он давал мне понять моё положение.
– Во–первых, Тома, терзаниями, я тебе заниматься не позволю. –Запомни это очень хорошенько. –Не можешь разобраться в своих чувствах, я разберусь за тебя.
– Во–вторых. –Я тебя люблю. –Если бы не любил, сделал бы то же самое что и этот гандон. –Поверь легче лёгкого устроить. –Закрыл бы тебя, и ничего не дал взамен. –А я наоборот поступаю как мужчина, даю свою защиту и даже свою фамилию.
Он начал целовать мой висок, опускаясь к ключице. При этом, удерживая мой взгляд в зеркале.
– В–третьих, подумай, что станет с тобой, без моей защиты. Если ты снова попадёшь в руки более беспринципного мужчины.
Я не знала, что возразить на эти слова. Может то, что я бы хотела четвёртый вариант – иметь свободу и право выбирать самой. Но я промолчала. Он знал, чем именно повлиять на мои возражения и вот теперь я тут. Не сомневаюсь, если я отвергну его он сделает то, что обещал. Оставит меня без защиты и поддержки. Имею я право винить Валика? Наверное, нет, в мире, где все покупается и продаётся, каждый поступок имеет свою цену. Я сама втянула себя во все это. Была настолько глупа, что долгое время не отпускала Валика. Сама притянула его в свою жизнь, и теперь не могу сойти с этой лодки. Отчаянье сменилось обречённостью.
– Наша свадьба назначена через неделю, после твоего девятнадцатилетния.
Словно его возбуждала эта мысль, руки Даневича стремительно заскользили по рёбрам, моему животу. Ему было наплевать, на мои сопливые метания и терзания. Он обнимал свою женщину, свою невесту. Он хотел меня. Прижал к себе и поцеловал. Вторгаясь языком в мой рот. Пальцы касались мимолётно груди, гуляли по животу, ласкали, растворяли, любили.
Я ощущала себя ребёнком, во власти безжалостного взрослого, который просто не понимает, что давит и принуждает любя.
Он поднял меня на руки и отнёс в спальню. Сел на кровать и поставил меня между своих коленей, расстёгивая блузу, разводя ее края в стороны. Опустил чашечки бюстгальтера, освобождая грудь. Прижался щекой к моей обнажённой коже, одновременно стягивая мою юбку вместе с нижним бельём. Я стояла перед ним в распахнутой блузке без трусиков. Он положил ладонь на живот, поглаживая его, затем опустил руку ниже опускаясь к лобку, накрывая своей рукой его полностью. Глаза блестели, словно у пьяного. Он прошептал срывающимся голосом.
– Раздень меня.
Его голос раздался лёгким эхом по спальне. Почему его просьба звучит как приказ?
Руки автоматически задвигались по его телу, стаскивая с Валентина рубашку, расстёгивая пряжку ремня. Я пыталась блокировать любые мысли, которые рождались в уставшем мозгу. Нащупала молнию его брюк и потянула за язычок. Но молния никак не хотела разъезжаться.
– Я сам, –он стянул брюки.
Я отметила, как он сильно возбуждён.
Мужчина положил мою ладонь к себе на плоть, сделал несколько движений и прошептал мне прямо в рот:
– Чувствуешь, как сильно ты меня волнуешь?
Я кивнула, не пытаясь убрать руку.
Он завёл руки мне за голову. Целуя шею, он стал ласкать грудь. Затем переместил голову ниже и провёл языком по соску. Я почувствовала слабую тень возбуждения, несмотря на мысли, тело отвечало на ласку, не бурно, но откликалось. Мужские пальцы медленно скользнули между моих разведённых ног. Он ласкал клитор, поглаживал складки, увлажняя меня.
Мне были приятны его шевеления внутри, его тёплые ладони. Видимо почувствовав эту перемену, он забрал пальцы заменяя их членом. Прижался к входу, и зажав губами сосок вошёл в меня.
Я почувствовала слабую тень возбуждения, несмотря на мысли, тело отвечало на ласку, не бурно, но откликалось.
Было мне хорошо? Наверное, да. Мне было приятно, но кончить я не смогла. Впервые в жизни я сымитировала оргазм.
После всего он привлёк моё тело к себе, прижал голову к своему плечу.
– У нас с тобой множество времени, Тома. –Я подарю тебе деньги, положение. – Ты будешь счастлива со мной. – Обязательно заведём детей сразу после свадьбы. –Не хочу откладывать этот вопрос. –На днях поедем в клинику, тебя осмотрят, пропишут все нужные витамины. –Если ты забеременеешь до свадьбы, я буду только рад. –Ты глупая еще, сентиментальная, но это даже плюс.
Он поцеловал мой лоб.
– Я ценю твою чистоту.
Часть 49. Вы будете неотразимы на свадьбе.
Я смотрела в отражение зеркала, инкрустированного лилиями. Белоснежный атласный корсет переходил в пышную юбку– колокол. Длинные волосы были собраны в подобие причёски и перехвачены ободком из нежного кружева, расшитое бусинами жемчуга и чешским стеклом. Это был уже третий наряд, который я меряла. Именно в нем я казалась бледнее обычного.
Скрипнула половица, ко мне приблизилась ухоженная женщина средних лет. Светлый костюм с салатовой блузкой делал ее на лет пять моложе. Продавец – консультант, гласила красивая надпись на ее бейджике.
– Вы прекрасны.
Ее улыбка имела приторный вид. А в глазах пустота.
Я вздохнула, и повернулась к своему отражению. Наверное, ее раздражал мой безучастный вид. Скорее всего от покупательницы ожидался восторг и счастье. Пара подруг, весело обсуждавших каждую деталь. Мама со слезами на глазах. Вместо всего этого, ее односторонний монолог и мои односложные ответы.
– У вас светлая кожа, –Не сдавалась она.
Перед тем как я зашла в примерочную, я уже выслушала от неё целую лекцию о том, что образ невесты должен быть искусным, идеальным, тонко подчёркивающем достоинства внешности. Нет, мне было не все равно как я буду выглядеть на собственной свадьбе. Но обладая художественным вкусом, навыками рисования, такими как комбинирование красок, текстур, мне не нравилось, то, что я видела перед собой.
Сойдя с постамента, я прошла в примерочную. Аккуратно стянула и отложила платье, фату. Сняла шпильки, распуская волосы, их поставила рядом с платьем, потому что они также принадлежали консультанту, которая, стараясь «подчеркнуть изгиб шеи» соорудила подобие свадебной причёски. Одела свои джинсы, реглан, натянула сапоги и вышла из примерочной. Это был брендовый бутик в центре города, естественно с французским названием и стилем интерьера.
Заметив, что я одета, и собираюсь уходить, продавец посмотрела на меня с глухой ненавистью. Но губы ее по–прежнему были растянуты в вежливой улыбке.
– Неужели не подошло?
–Спасибо, пока отложу покупку, подумаю.
– Но у нас лучший выбор в городе, последняя коллекция, между прочим.
–Я знаю, улыбнулась ей максимально вежливо.
– Господин Даневич, очень просил, настаивал, ее голос уже не скрывал откровенной издёвки, – подобрать ВАМ наряд. Может стоит позвонить ЕМУ?
Наверное, она верила, что таким образом последний аргумент остаётся за ней.
– Мне не нужен господин Даневич для того, чтобы понять какая одежда мне идёт, а какая нет.
Я открыла дверь и вышла за порог. Махнула охраннику Диме, и мы пошли к машине. В одиночестве передвигаться по городу мне было запрещено. Пройдя пару метров, вспомнила, что в этой суматохе забыла шарф. Пришлось возвращаться. Открыв стеклянную дверь, я ступила на порог и тут до меня чётко донеслись обрывки разговора.
– Инженю … –Конечно, что б носить такие вещи нужна фигура… –Женится Даневич на этой…
Молча, не обращая внимания на их оторопелые взгляды, я прошагала весь холл бутика. Забрала с белоснежного пуфика шарф, подошла к зеркалу и неторопливо завязала его. Под такое же гробовое молчание, не проронив ни слова, покинула помещение.
Телефон в кармане завибрировал. Сразу поняла, что Валик. Говорить с ним не хотелось, но я взяла трубку.
–Что случилось? –Ты уже неделю не можешь выбрать платье. – Хочу просто напомнить: до свадьбы две недели.
Я давно заметила своё качество впитывать и принимать в себя всё. Собирать и копить, до определённого момента, а затем резко выплёскивать, неожиданно для окружающих порыв.
–Валик не заставляй меня ходить больше по таким местам, хорошо? –Я вообще пышных нарядов не хочу.
Хотела добавить, что и свадьбы не хочу, но смолчала.
В голосе моем даже горечи не было. Может оттенок усталости. Эмоциональное опустошение.
– Тебя кто–то обидел, не спросил, утверждал он.
–Какая разница?
–Ясно, дай трубку Дмитрию.
Сказал, и дальше наступила тишина.
–Зачем? –Валик не начинай, я выберу хорошее, скромное платье…
–Тома. Я просил тебя еще раньше, не спорить со мной.
Он сказал это нежно, но твёрдо. Не отвечая, я протянула трубку охраннику.
Мг… –Хорошо… – он смешно кивал коротко стриженой головой, давая короткие ответы.
Разговор между мужчинами продлился не больше пяти секунд. После мы поехали выпить кофе с круассанами, то есть я с круассанами, а Дмитрий просто эспрессо. Потом его телефон пикнул, оповещая о приёме сообщения, и мы вернулись к магазину.
Теперь в бутике вместо консультанта, меня ждала красивая брюнетка.
– Здравствуйте Тамара, меня зовут Элен, я хозяйка этого гнёздышка.
Она протянула грациозно ладонь для рукопожатия. Большие зелёные глаза смотрели дружественно. Я ответила, пожимая, предложенную руку.
–Приятно познакомится.
Ее слова показались мне искренними.
–Буду счастлива лично, подобрать вам платье.
Хозяйка выглядела элегантно, лет, может быть, тридцати пяти. Очень стройная, про таких говорят точёная фигура. С выпрямленными, блестящими волосами, одета в обтягивающую кожаную юбку, вишнёвого цвета, и черную блузку с глубоким декольте.
– Вам нужен фасон, который сочетает грацию и воздушность. –Вот смотрите, это платье имеет довольно простой крой, но создаёт женственный и романтический образ.
Она это говорила, одновременно помогая облачаться.
–Волосы просто завернём на одну сторону. Ну все смотрите.
Брюнетка легонько повернула меня за плечи. Неожиданно даже для самой себя, мои глаза заблестели, на щеках выступил румянец. Элен оценила мою реакцию и слегка пожала плечами.
–Наверное все мы в душе девочки, которые не наигрались в принцессы.
Негромко, почти шепнула она мне на ухо.
В отражении отображалась невероятно красивая картина. Белоснежность платья выгодно оттеняло кожу, делая ее оттенок фарфором. Воздушная полупрозрачность многослойной юбки, моментально притягивал внимание. Не было искусственной пышности, только струящиеся слои ткани, которая блестела и переливалась. А особенную красоту ему придавала слегка завышенная линия талии, выделенная атласным поясом кремового цвета. Лиф «сердечком» накрывала фактурная ткань, она же создавала короткие рукава. Все в этом наряде подчёркивало нежность и хрупкость фигуры. Ничего лишнего, но при этом безумно красиво.
– Теперь я уверенна, что вы будете неотразимы на свадьбе.
Я кивнула соглашаясь.
Часть 50. Хотелось здорово напиться, и сделать глупость.
В колледж теперь я ездила только на сдачу экзаменов. В одночасье оказавшись в роли особых, привилегированных студентов. Мажоров, которые покупают дипломы за наличку. Раньше я таких презирала. Теперь сама очутилась на их месте. Льстивые улыбки декана, учителей. Которым уже было плевать на мои рисунки, курсовые, да и вообще знания. Главное, чтобы взносы за учёбу были вовремя. Даневич не жалел денег. Иногда, мне казалось, он хотел продемонстрировать мне, что щедрее, мудрее и влиятельнее чем Седой.
На самом деле я никогда ничего не просила, но любая потребность удовлетворялась полностью. От резинок для волос до ювелирных украшений. Я всегда поражалась его знанию женщин и их психологии. Казалось, не было такой сферы чисто женской жизни, которая ему была неведома. Выбрать парфюм, крем для рук или даже самую интимную вещь – гигиенические средства, ничто для него не составляло трудности.
И еще эти выходы в свет. Ощущала, он хотел продемонстрировать всему городу свою невесту. А мне, что он хозяин жизни и рядом с ним я в безопасности. Это были и обеды в ресторане самого дорого отеля, и ужины в компании его партнёров. Каждый выход начинался с обязательного ритуала. Предварительно, за три часа до выхода, приходил парикмахер и создавала мой образ. Укладка, маникюр, визаж. Мне въелось в мозг выражение Даневича «соответствовать». Красивые платья, туфли на каблуке, изысканные аксессуары. Все для соответствия, тому обществу к которому принадлежал Валик. Общество богатых и влиятельных.
И если Седой всегда прятал нашу связь, Валентин ее выпячивал, кичась своей молоденькой невестой. Я встречала удивлённые взгляды и шёпот за спиной, но держала спину прямо. Слушала нудные разговоры мужчин, ходила пудрить носик в дамскую комнату с их спутницами.
А сама мысленно рвалась на волю, ту которая у меня была в Австрии. Посиделки с миской чипсов или крекеров перед телеком. Походы с Полей в дни распродаж по магазинчикам. Радость от купленной со скидкой футболки. Возможность поглазеть на уличные представления, покупать шарики и есть сладкую вату. Я все чаще возвращалась к тем беззаботным временам.
Каждый новый день в окружении этих снобов превращался в каторгу. Я надеялась, что после свадьбы эти выходы если не прекращаться, то хотя бы сойдут к минимуму. А в один из таких вечеров я познакомилась с Ветровым.
Это был невысокого роста сухопарый мужчина, лет 60. В его глазах, читалась лёгкая брезгливость и равнодушие. Я никогда не видел таких глаз, спокойных, мудрых, и абсолютно безжалостных. Словно этот человек стоял на иной ступени развития, и не мог сравниться с простым смертным.
– Славную ты себе девочку нашёл…хорошую.
Ветров посмотрел на меня с непонятным выражением и непонятно что было в его голосе.
– Наше приглашение на свадьбу надеюсь вы получили? Голос Валентина был заискивающий, угождающий.
– Конечно, я приду с дочерью.
Больше он ничего не сказал, слегка кивнул, прощаясь с нами и переходя в другую часть зала.
Когда его спина скрылась за поворотом, я выдернула пальцы из ладони моего жениха и посмотрела на него не верящим взглядом.
–Алла? То есть ты ее пригласил на свадьбу. НАШУ свадьбу.
– Тома не начинай, Он словил мои пальцы и легонько их сжал, – Он такой же мой бизнес –партнёр, как и все остальные. –Жены нет, поэтому придёт с дочерью.
Я не хотела успокаиваться. Меня бил озноб и накатывали волны, пережитого унижения. Я в платье, Даневич рядом, крики горько и взгляд Аллы в зале. Вот этого я точно не вынесу.
–Валик, я не хочу на своём праздники видеть эту женщину.
Я была полна решимости. На этот раз свои позиции я не сдам.
– Послушай. Ты ее даже не увидишь. На свадьбе будет 80 человек.
–Мне все равно какое количество гостей, но не она.
–Тома я не могу отозвать приглашение.
Внутри меня поднимался вихрь, мне было плохо. Эмоции били через край и хотели вырваться наружу.
–Тогда давай отменим свадьбу. Если будет она, меня на этой свадьбе не будет.
Я развернулась и чувствуя, как пылают щёки, направилась к стойке бара. Даневич не пошёл следом Он всегда так делал в любых наших конфликтах. Давал мне остынуть, и успокоится, и лишь потом приходил и давил, уговаривал. В этот раз тот же расчёт. Но он ошибается, сейчас это не сработает. ХВАТИТ!
Я села на стул и глотнула шампанского. А хотелось здорово напиться, и сделать что–то такое, что выведет из себя Валика. Разобьёт его самоуверенную улыбку.
