Наталья Гимон
Призраки памяти
Меня осенила догадка. Я быстро перебежала к другой грани, и на этот раз мне повезло. Когда текучая панель «отъехала» вниз, передо мной возникла сенсорная клавиатура с кучей дополнительных кнопочек и узким как у калькулятора, но зато очень длинным экраном.
– Есть! – заорала я от избытка чувств. – Мэтт, я нашла!
Брат подлетел ко мне и, обняв за плечи, звонко чмокнул в макушку, с интересом разглядывая необычное устройство:
– Повторяться не буду. Ты и так знаешь, что я о тебе думаю. Только, Энж, давай быстрее, а то нас, кажется, всё-таки решили стереть, и скоро нам придётся делать отсюда ноги.
С этими словами он развернул меня на сто восемьдесят градусов, и я увидела серую завесу, очень похожую на пелену летнего ливня. Она была ещё далеко, но, судя по тому, как постепенно исчезали за ней и становились размытыми пятнами многочисленные двери, медленно и неумолимо приближалась.
– Это что, дождь? – не сразу поняла я.
– Ага, кислотный. Специально для нас с тобой в небесной канцелярии заказали, – нервно съехидничал Мэтт. – Энж, не тормози. Это – система обнаружения и локализации вирусов. И хотя мы с тобой в полной мере ими не являемся, мне совсем не хочется проверять, как она среагирует на незапланированных призраков.
– Вот, дрянь! – в сердцах выругалась я и, повернувшись к клавиатуре, набрала первое, что пришло мне в голову:
«SOS».
Мы с братом затаили дыхание, прислушиваясь к внешним звукам и ожидая хоть какой-то реакции.
– А если сейчас рядом с экраном никого нет? – холодея от такой возможности, едва слышно произнесла я.
– То готовься в красивом длинном прыжке нырять в ближайшую дверь, – тоже почти шёпотом ответил Мэтт.
В этот момент «снаружи», судя по звуку, кто-то уронил на пол что-то небольшое, но ёмкое. Скорее всего, нечто похожее на планшет. Затем раздался растерянный голос доктора Сторн:
– Что за?..
– Что стряслось? – благодушно отозвался Уильям.
– Уил, из системы пришёл сигнал о помощи.
– Чего?! – теперь и в его голосе больше не было ни следа благодушия. Зато удивление било через край. – Покажи… Точно, из системы… Это что-то новенькое – говорящий вирусяка…
Поняв, что нас «услышали», я в спешке набрала следующее послание:
«Мы – не вирусы. Мы – системные фантомы. Призраки памяти. Я всё объясню вам, только остановите чистку. Пожалуйста! Быстрее!»
– Ого! Разумный вирус! – Видимо, моя тирада произвела на слушателей-читателей неизгладимое впечатление. Особенно на Уильяма.
Я пустила в ход последнюю карту:
«Доктор Сторн! Я – Анжела Александра Гэррис! Умоляю – отключите антивирус!»
– Уил, останови! – закричала женщина.
– Но…
– Под мою ответственность – отключай!
Серая пелена остановилась чуть дальше второго круга дверей.
– Энж, – хрипло произнёс Мэтт, – если у нас с тобой не выгорит, добежать мы, возможно, уже не успеем.
– Значит, нужно сделать так, чтобы выгорело, – вздохнула я с облегчением и набрала на клавиатуре:
«Спасибо, Элен!»
Однако внезапно прозвучавший голос заставил нас с братом снова напрячься.
– Что у вас здесь происходит?
– Профессор, Анжела нашлась, – взволнованно ответила доктор Сторн.
– Прекрасно, Элен! Значит, починили? А вирус?
– Нет, профессор, – попыталась объяснить та. – Не совсем починили. Неисправности, скорее всего, не было вовсе.
– Не понимаю… Вы сказали, что Анжела нашлась.
– Да. Она… Она была… – Женщине явно требовалась помощь. И я написала:
«Я нахожусь не внутри своей памяти. Мой брат, Мэтью, вывел меня оттуда, и сейчас мы находимся в свободном пространстве системы».
Профессор, прочитав моё послание, отреагировал совсем не так, как бы мне хотелось:
– Что это? Что за ерунда? Кто это пишет?
– Анжела.
– Что-о?! Вы с ума сошли?! Что за чушь Вы несёте?! У генной памяти не может быть собственного выхода на другие системы! Она существует внутри себя! Понимаете, Элен? Внутри!
– Я тоже так думала, профессор, но, видимо, мы чего-то не знаем! Папки «Анжела Гэррис» больше не существует – её только что удалили! А нечто, называющее себя её именем, посылает нам сообщения! И не откуда-нибудь, а из глубин MGG!
– Кто Вам такое сказал?!
– Я, – вклинился в их горячий спор спокойный голос Уила. – А уж в отслеживании поступающих на софт сигналов и определении их природы я, Уильям Парс, являясь начальником службы обеспечения программной безопасности, – при всём уважении – понимаю больше Вашего, профессор. Я уверен на сто процентов, что этот сигнал идёт изнутри данной программы. И на девяносто, что это – не вирус.
– Так. Значит, на девяносто. Хорошо. Как руководитель исследовательской группы, я приказываю немедленно очистить систему от мусора. И если сейчас мы по вашей милости потеряли самую большую на сегодняшний день ценность научного мира, я засажу вас за решётку за саботаж! Приступать!
Это был конец. Пусть кто-то нам и поверил, но их голоса не имели необходимого веса для того, чтобы оставить нас «в живых». Следовательно, выполняя непосредственно распоряжение старшего, нас попытаются стереть. Какое-то время мы с братом, наверное, сможем прятаться за другими дверями – благо, их здесь предостаточно, – но, по-сути, мы будем обречены на вечное заточение в качестве ненужного хлама. Нет, можно ещё заняться диверсионной деятельностью и «освободить» все запертые здесь отпечатки памяти. По крайней мере, скучно нам с братом тогда уж точно не будет. А будет даже интересно – пообщаться с людьми из других эпох, – если бы не одно громадное «но». В этом случае MGG сочтут вышедшим из строя и сначала будут долго и упорно «препарировать», пытаясь понять, как он устроен, а затем просто разберут на запчасти, сдадут на металлолом или что там сейчас делают люди с вышедшей из строя техникой. Этого я допустить не могла. Мэтт правильно сказал: Memory Gene Generator был не только моим творением. Это был мой ребёнок. Мой малыш. И я не могла позволить кому-либо уничтожить его. Значит нужно найти другой способ, как помочь заключённым внутри своих системных ячеек – пусть и не совсем, но – людям.
– Энж, нужно двигаться. – Мэтт положил ладонь мне на плечо. – Систему антивируса запустят на продолжение в любой момент.
И меня вдруг обуяла одновременно ярость и бесшабашность воина, который идёт на свою последнюю битву. Я резко стряхнула с себя руку брата и опять положила пальцы на «клавиатуру».
– Ну, уж дудки, – зло бросила я. – Мы ещё поборемся. Посмотрим, насколько ты «учёный»…
«Эй, профессор! Хотите знать, как работает MGG? Могу рассказать. Это же моё детище».
Отправив сообщение, через несколько секунд мы с Мэттом услышали голос Элен:
– Профессор, это Вас.
Не теряя времени, пока внимание этого упрямого осла было приковано к моим словам, я добавила:
«А Вам терять всё равно нечего: если я вирус, то у меня была уйма времени, чтобы сожрать больше половины системы. А если нет, то спокойно работать я Вам всё равно не дам. И чтобы от меня избавиться, Вам придётся полностью очистить память MGG, уничтожив при этом всю накопленную информацию. Ну, что? Рискнёте воевать со мной или же предпочтёте разгадать загадку уникального прибора? Я ведь могу рассказать о нём много чего интересного. А там глядишь, может, и человечеству помочь сможем».
– Мистер Парс, подождите! – вдруг резко крикнул профессор, и я очень отчётливо поняла, что победила. Рядом со мной как оглашенный заорал Мэтт, заключая меня в убийственные объятья, от которых у меня, кажется, захрустели рёбра.
– Энж, ты – гений! Гений!!! Ты его сделала!
– Все мы, учёные, одинаковые, – прохрипела я, чувствуя, что сейчас разревусь, но не от боли, а от облегчения. – Теперь я понимаю, зачем ты так упорно тащил меня из моей собственной памяти. – Я, наконец, наполнила грудь воздухом и смогла говорить, когда мой брат отпустил меня. – Попробуй доказать, что ты не верблюд, когда стоишь в шкуре верблюда. Тут, блин, это не всегда получается, когда просто стоишь рядом с ней. Находятся те, которые уверены, что ты мутировал.
Мэтт засмеялся, а потом вдруг замолчал и просто улыбнулся мне.
– Я не мог допустить, чтобы ты была там одна.
– А я обещала тебе бессмертие, помнишь? – Я тоже ответила ему улыбкой. – И не могла позволить им нарушить моё слово.
Мой брат огляделся по сторонам, и я неожиданно осознала, что не держу его за руку, а он, судя по всему, прекрасно видит окружающее.
– Вижу, мой малыш тебя признал? – с лёгким удивлением спросила я, и он лукаво улыбнулся:
– Ага. Можно сказать, мы с ним от испуга подружились, когда нас стирать собирались.
Я хотела сказать что-нибудь одобрительное, но меня перебил голос профессора:
– Анжела?
– Ну, что ж, давайте знакомиться? – вздохнув, пробормотала я и набрала ответ:
«Слушаю Вас, профессор»…
Мы с Мэттом были живы, и теперь мне предстояло выполнить свою часть сделки. Отныне на это у меня была целая вечность времени. Правда, только у меня. Мои собеседники таким сокровищем не обладали. Поэтому мне всё же следует поторопиться. Я расскажу им всё про MGG: про его устройство, принцип работы, нюансы составленных программ – в этом мне поможет Мэтт. Расскажу об «оттисках памяти» и вместе мы подумаем, как можно прекратить их мучения. Заодно обсудим, что может помочь вернуть к жизни затухающую цивилизацию. Обязательно поведаю о «призраках памяти» и об их возможностях. Нужно будет попросить их сконструировать для нас с Мэттом особую «реальность», похожую на нашу жизнь, но без нас самих, чтобы мы с ним не свихнулись от постоянного пребывания в этой бесконечной белизне. О том, как это можно сделать, нужно будет поразмыслить отдельно.
Ах, да! Самое главное! Надо будет обязательно предупредить их о том, чтобы они более тщательно выбирали материал для исследований. Не то следующий призрак памяти нечаянно разнесёт моё творение на молекулы, пытаясь прорваться ко второй половине своего сердца, не важно, кто это будет: сестра, жена или ребёнок. Иногда человек способен на невозможное, когда речь идёт о тех, кого он любит и для кого живёт его душа.
А пока…
Я улыбнулась, услышав разговор двух людей «во внешнем мире».
– Спасибо, что поддержали, Уильям. Вас ведь могли из-за меня уволить.
– А, ерунда… Я и сам почему-то был уверен, что вы правы… Послушайте, Элен, раз уж всё так хорошо закончилось, может, поужинаем сегодня вместе?
– С удовольствием, Уил…
