Наталья Филимонова
Свет мой, зеркальце… молчи!
А во-вторых и в-главных – усы! Ну кто носит в наше время усы? Нет, с аккуратной бородкой – почему бы и нет, но одни усы при бритом подбородке у меня стойко ассоциируются с тараканами.
За спиной мужчины стояли двое в почти одинаковых темно-синих мантиях: юная девушка и седобородый старик с длинной седой же косой.
Кажется, девчата за моей спиной перестали даже дышать. Поэтому голос усатого прозвучал особенно отчетливо.
– Это что?! – брезгливо и негодующе глядя прямо на меня, вопросил он.
– Осмелюсь заметить, Ваше Величество, – старик почтительно склонился, – это скорее “кто”. Ваша избранная суженая, разумеется…
Не знаю, что именно привело меня в чувство, но почему-то после этих слов я решила, что балаган надо заканчивать.
– Не надо мне такого волосатого! – брякнула я. – То есть чур меня!
Катя, заглядывавшая в зеркало сбоку, на секунду зависла, и пришлось окликнуть ее. Только после этого она наконец отмерла и поспешно накинула юбку на зеркало.
Пару минут мы дружно продолжали молча пялиться на занавешенное зеркало, больше не подававшее признаков жизни.
– Вик, – в горле у меня почему-то пересохло, – не смешно.
– Что? – так же заторможенно ответила она.
– Ты же проектор где-то поставила, да? Это было… это…
– Я?! – она негодующе фыркнула. – Как я могла поставить где-то проектор, это же твоя квартира, я здесь ни минуты без тебя не была! Ты сама решила нас разыграть, да?
Девушки наконец задвигались и начали выдыхать, осознав, что произошедшему наверняка есть какое-то простое и разумное объяснение. Вроде замаскированного экрана или потайного проектора.
Вот только я-то знала, что никакого экрана там нет. А если направить проектор на зеркало, такой чистой картинки никак не получится, это все-таки не белая простыня…
– Девушки! – Вика решительно потянула меня из кресла. – Кому шампанского долить? Дальше у нас по программе – ворожба…
Девичник пошел своим чередом. Вот только зеркало, занавешенное черной юбкой, все почему-то предпочитали обходить. Запоздало мне пришло в голову, что зеркала обычно занавешивают, когда в доме покойник. Стало неприятно. Но убирать юбку с него все равно не хотелось.
*
Разошлись девчата поздней ночью, веселые, хмельные и, кажется, совершенно выбросившие уже из головы странное происшествие с зеркалом.
И только мне с этим зеркалом предстояло оставаться и ночевать в одной квартире.
– Да какого черта! – вслух сказала я, заперев дверь за последней гостьей и решительно, пока не прошел запал, вошла в комнату и сдернула юбку с зеркала.
И тут же упала в кресло.
Из зеркала на меня смотрел все тот же мужчина. Только, кажется, злой, как черт.
И стриженый!
2. Его Величество Фиррей IX
Нельзя сказать, чтобы Его Величество был рад предстоящей женитьбе. Все-таки в том, чтобы оставаться самым завидным холостяком страны, вниманию которого будет счастлива любая красотка, есть немало преимуществ. Впрочем, брак как ограничение собственной свободы он все равно не рассматривал. Да, придворный маг и семейные предания в один голос твердили, что нашедшему свою истинную становятся неинтересны другие женщины, однако король полагал это скорее красивой легендой. Пусть даже был перед глазами пример – его собственный отец, да будет его новое рождение лучшим. Но родители – это родители, а Фиррей совсем не походил на отца ни нравом, ни темпераментом.
Так или иначе, он превосходно понимал свой долг перед народом. Стране нужен наследник, наделенный даром королевского рода, а появиться он может лишь в браке короля с его истинной парой. И значит, пришло время Его Величеству, как и всем его предшественникам, наконец использовать древний артефакт, чтобы разыскать ту самую девушку, где бы она ни находилась и кем бы ни была.
При этой мысли Фиррей поморщился. История знала самые разные случаи. Одному из его предков, например, досталась в жены юная селянка, не умевшая даже читать. О чем прадед с ней разговаривал и как уживался, оставалось только гадать. Может, они вообще не разговаривали? Для производства наследников, в конце концов, это необязательно. Представить подобный брак любого из аристократов королевства было немыслимо, но с магией не поспоришь. Страна примет любую королеву, если она – истинная пара государя. Как раз после того случая, кстати, в королевстве и была создана система начального образования для черни.
Пара другого пращура оказалась моложе него почти на десять лет. А поскольку предок рано занял престол и озаботиться вопросом о наследниках пришлось уже в 20 лет, можно представить, в каком неловком положении оказался несчастный монарх, которому вдруг стали неинтересны все женщины вокруг, а собственная невеста была еще очаровательным ребенком. Следующие семь лет бедняге пришлось вести монашескую жизнь, тоскливо зачеркивая в календаре дни.
Однажды, несколько поколений назад, один из королей женился даже на иномирянке – сильной магичке с крайне скверным нравом. Поговаривали, что она и вовсе не совсем человек, а в ее высокой прическе прячутся рожки. Впрочем, Фиррей знал это вполне достоверно. Рогов, к счастью, ему не досталось, как и ее талантов, а вот взрывной характер прапрабабки-демоницы нынешний король унаследовал в полной мере.
– Ритуал проведете вы, разумеется? – поинтересовался он. Сейчас Его Величество Фиррей IX сидел за столом в своем кабинете и разбирал накопившиеся бумаги, одновременно краем уха внимая своему придворному магу.
Седобородый старик в длинной темно-синей мантии поперхнулся.
– Что вы, Ваше Величество! Активация артефакта требует серьезных магических усилий, для этого нужен по-настоящему сильный маг. Разумеется, в должной степени квалифицированный, но…
– Разве не вы сильнейший маг Тайрены?
– Я – мудрейший маг Тайрены, – с достоинством ответил колдун. – Однако, смею заметить, в мои годы пик магической силы давно миновал. Так уж устроены мы: в юности у нас есть сила, но не хватает знаний, а когда знания накапливаются, начинают иссякать силы…
– Я вас понял, – прервал Фиррей. Король, хоть и пользовался магическими артефактами ежедневно, о механизмах магии имел довольно смутное представление – как и всякий человек, лишенный соответствующего таланта. Дар королевского рода, позволяющий поддерживать плодородие земель королевства и обеспечивать его защиту, работал совсем иначе и был скорее божественным благословением. – Вы хотите сказать, что с этим лучше всего справится один из ваших студиозусов?
– Выпускников, – тонко усмехнулся мэтр Борем. – Как я и говорил, необходима еще и достаточно высокая квалификация, все-таки речь идет о древнем и сложнейшем артефакте. Но не волнуйтесь, я подберу вам лучшего из лучших своих учеников, а работать он будет под моим неусыпным контролем.
Король лишь пожал плечами. Волноваться он и не думал: артефактом пусть занимаются маги, и пусть мэтр сам решает, кто на что там способен. Фиррея куда больше интересовало другое.
– Скажите, мэтр, а как будет проявляться моя связь с истинной? Помимо рождения наследников с королевским даром, разумеется.
– О! Безусловно, вам лучше бы спросить об этом у вашей матушки, – тут Фиррей поморщился. Матушка, узнав, что он наконец решился, непременно захочет присутствовать, а ему совсем не хотелось, чтобы первое знакомство с будущей женой проходило под ее надзором. – Насколько мне известно, вам предстоит испытать притяжение, нежность, страсть, единение душ – словом, все то, что принято именовать любовью. В отличие от большинства людей, вам не придется гадать, то самое ли это чувство, и сомневаться во взаимности…
– То есть эта женщина будет чувствовать то же самое?
– Безусловно! Правда, вам стоит помнить: в отличие от вас, она не знает о свойствах Зеркала истинности, и может не сразу понять, что происходит. Вам следует быть снисходительным и проявить такт…
– Значит, нужно просто объяснить ей все про зеркало и сообщить, что я на ней женюсь? – снова нетерпеливо прервал Фиррей.
– Хм, – маг сжал в кулаке бороду под подбородком. – Возможно, если это будет жительница Тайрены, этого и будет достаточно, однако вам следует помнить…
– Да-да, быть снисходительным и так далее, – вздохнул Его Величество. Все-таки затянулся этот разговор, а дела не ждут. – Вы можете пока подготовить своего ученика. И просто назовите мне дату и час.
*
По настоянию мэтра Борема ритуал решили проводить в гостиной личных королевских покоев. По мнению мага, девушка будет менее напугана, если увидит простую домашнюю обстановку, а не роскошный зал или тем паче спальню. Личные покои монарха были обставлены просто и функционально – конечно, насколько это вообще возможно в королевском дворце. Для артефакта же место ритуала не имело никакого значения. Важно было лишь проводить его после заката солнца.
Первое потрясение этого вечера ждало Его Величество уже на пороге собственной гостиной. Зеркало-артефакт успели установить на столе, и перед ним суетился молодой маг в традиционной мантии – очевидно, обещанный лучший выпускник. Сам мэтр Борем стоял рядом, что-то негромко выговаривая своему ученику.
Фиррей, бесшумно вошедший из смежной комнаты, собирался уже покашлять, чтобы дать магам возможность хотя бы отчасти соблюсти протокол, когда поймал в зеркальном отражении перепуганный взгляд огромных фиалковых глаз.
Девица?! Девица в мантии мага?!
Стоило девчушке заполошно развернуться, чтобы склониться перед своим королем, как сомнений никаких не осталось. М-да, такой бюст никакая мантия не скроет. Совершенно не к месту и не ко времени вдруг захотелось выяснить, так же ли хорошо все остальное, скрытое нелепой одеждой. Из-за нижних юбок мантия и вовсе напоминала колокол. А девица-то прехорошенькая! Вот только что она тут делает?
– Ваше Величество! – почтенный мэтр Борем также склонился перед королем, и тот, коротко кивнув, сразу махнул рукой, позволяя выпрямиться. – Позвольте представить вам мою ученицу, лучшую выпускницу Магуниверситета Лиерину Саорен.
– Что?! Девица-маг? Вы серьезно?!
– Более чем, – кивнул мэтр. – Осмелюсь напомнить, еще ваш батюшка семь лет назад подписал указ, дозволяющий барышням поступать не только в Институт благородных девиц, но и в любые иные высшие учебные заведения, буде достанет им на то талантов и познаний. Сказать откровенно, в Магуниверситете таких дев пока немного, однако…
Лиера только хмыкнула про себя. «Немного»! Говорил бы уж прямо – одна она такая за все семь лет. То есть поступать девушки пытались, и некоторым это даже удавалось, но вот доучиться и получить в конце концов диплом смогла пока только она.
Потому что разрешить-то барышням разрешили, вот только преподаватели по-прежнему не понимали, для чего это нужно и отчего бы девицам не поучиться вышиванию и домоводству. Даже если у девицы магпотенциал повыше большинства студентов-парней! Для того чтобы поступить, а потом еще и не вылететь из университета, девушке надо было быть на голову выше всех своих сокурсников. Быть сильнее, знать больше, делать лучше. Давать верные ответы и точно строить заклятия даже тогда, когда преподаватель откровенно «валит», спрашивая не по программе и требуя от абитуриентки знаний на уровне студента-третьекурсника, а от выпускницы – на уровне профессора.
Но она все-таки справилась, и по праву была названа лучшей. Какие бы кислые рожи ни строили при этом ее бывшие сокурсники и преподаватели. Мэтр Борем был, пожалуй, едва ли не единственным, кому оказалось в самом деле безразлично, какого пола его ученик – значение для него имели только знания и потенциал. И какое счастье, что именно он верховный маг страны! Иначе нечего было бы и надеяться на какую-то карьеру.
Король, в свою очередь, лишь покивал многозначительно, делая вид, что припоминает тот самый указ. С высокообразованными женщинами ему сталкиваться пока не доводилось, и он всегда полагал такой порядок естественным. Слабо верилось, конечно, что эта перепуганная девчушка – в самом деле дипломированный маг, да еще лучший в выпуске. Ну какой может быть маг с такими огромными фиалковыми глазами и прочими… ммм… женскими прелестями? Это как-то даже несерьезно. Но, в конце концов, не все ли равно, кто активирует артефакт? Мэтр Борем в любом случае отвечает за это, пусть сам и разбирается.
– Что ж, – Его Величество подошел к столу, на котором было установлено массивное зеркало в бронзовой раме, и опустился в кресло. – Я готов. Можете приступать.
– Сядьте, пожалуйста, здесь, Ваше Величество, – запинаясь, произнесла девица. Сегодня нужно только, чтобы вы отразились в зеркале, а я настрою его на активный поиск. К нужному часу парное зеркало тем или иным путем окажется рядом…
– К нужному часу? – нахмурился король. – То есть это произойдет не сегодня?
– Для верности стоит подождать несколько дней, – опустив глаза в пол и теребя ткань своей мантии, почти прошептала девица. Да что она – больна чем-то? Отчего она так трясется?!
Лиера буквально обмирала от ужаса. Оказать услугу самому королю, стать тем самым магом, что свяжет его с будущей королевой – невероятно почетно. Даже если не найдется потом девушке-магичке места при дворе, этой рекомендации достаточно, чтобы получить вес в магических кругах. За этот шанс шли такие битвы, какие и не снились королевским рыцарям с их игрушечными дуэлями и турнирами.
Но и сделать ошибку, прогневить хоть в чем-то самого короля – значит, поставить крест на своей карьере. Казалось, что одно неверное движение – и все, к чему она стремилась, к чему так долго и с таким трудом шла, полетит в бездну. Король – всесилен, всемогущ, что ему какая-то девчонка-магичка?
*
Ритуал, проведенный спустя неделю, не выглядел чем-то впечатляющим. Задача мага – лишь выстроить путь между парными зеркалами. Мэтр Борем и его ученица зажгли свечи по обе стороны от артефакта, перед которым уселся в кресло Его Величество, а затем старик-маг отошел чуть в сторону, пристально наблюдая за действиями Лиерины Саорен. Та с напряженным лицом молча водила руками в воздухе, время от времени прикасаясь к зеркальной раме.
Фиррею ничего не оставалось, кроме как тоже наблюдать за ней. Он знал, что сейчас девушка выплетает магические потоки, но видеть их все равно могут только маги. А ему остается лишь любоваться на ладную фигурку, которая все-таки угадывается под несуразной мантией. Интересно, женщина-маг – это магичка, магесса или магианна? В любом случае, если теперь колдовству учатся женщины, им придется придумать какую-то другую одежду. В нынешней слишком много ткани. И интриги. Вот платья придворных дам, к примеру, никакой интриги не оставляют, сразу все про даму понятно. Кхм. Что-то его не туда занесло. Особенно если учесть, что сейчас он увидит наконец свою будущую жену.
Выдохнув, Лиера снова всплеснула руками, посылая к артефакту завершающий импульс. Вроде бы все правильно? Неуверенно покосилась на учителя – кивает одобрительно. Зеркало замерцало. Да!
На миг за стеклом заклубился туман, однако вскоре он прояснился, открывая вид на… бордель.
Его Величество Фиррей IX, расширив глаза, недоверчиво наклонился к зеркалу и тут же слегка отшатнулся, даже не пытаясь понять, чего в его душе сейчас больше: возмущения, отвращения, брезгливости? Сомнений быть никаких не могло: по ту сторону стекла хорошо просматривалась комната в варварском убранстве, однако вся мебель была задрапирована тканями в характерных черно-красных цветах. На стенах висели странные картины, и на одной из них почему-то одной черной краской, но очень реалистично была изображена голая женщина.
Но главное – девицы, столпившиеся у зеркала! Все как одна – полуодетые, с раскрашенными лицами. Ни на одной, похоже, не было белья: ни корсета, ни нижних юбок, ни даже панталон – последние просто не поместились бы под этими куцыми клочками ткани, бесстыдно облегающими бедра!
Впрочем, нет, на одной из девиц, судя по пышности наряда, нижние юбки все-таки были. Вот только они, как и верхняя, оказались такой длины, что не прикрывали не то что щиколоток, но даже колен! Это развратное подобие одежды заканчивалось куда выше середины бедра, туго обтянутого полосатыми чулками.
А еще они все были стрижеными. Самые длинные волосы у одной из них – той, что сидела прямо перед зеркалом – едва ли доходили до середины спины. У других космы были обрезаны и вовсе по плечи.
Даже на парочке средних лет дам наряды оказались самого похабного толка: у одной – узкая юбка с высоким разрезом, у другой – и вовсе мужские портки. Впрочем, у нее и стрижка была, как у мужчины-крестьянина, волосы даже не прикрывали уши.
Вид гранд-дам, одетых (или скорее раздетых?) в такое непотребство, вызывал оторопь. Интересно, неужели и на их услуги спрос находится?
Впрочем, нет, совсем неинтересно! Поверить в то, что его истинная пара “трудится” в каком-то явно дешевом борделе (да хоть бы и в дорогом!), было решительно невозможно. Наверняка эта девчонка-магичка что-то напутала!
– Это… что? – процедил он наконец.
– Осмелюсь заметить, Ваше Величество, – мэтр Борем почтительно склонился, – это скорее “кто”…
В этот момент девица, сидевшая прямо перед зеркалом с той стороны, вдруг объявила:
– Не надо мне такого волосатого! То есть – чур меня!
Спустя пару секунд в зеркале стало темно – а затем в нем снова заклубился туман, и вот уже Его Величество Фиррей IX может вновь полюбоваться на собственное перекошенное от бешенства лицо.
– Это что было, я вас спрашиваю?! Ваша… ученица решила так пошутить?! Вам стоило бы объяснить ей, что шутки с королем плохо заканчиваются!
На Лиерине Саорен буквально не было лица. Она посерела и съежилась, опустив глаза. И только старый маг сохранял совершенную невозмутимость.
– Понимаю ваши чувства, Ваше Величество, – смиренно заметил он. – Однако, видите ли, никакой ошибки не было. Девочка сделала все совершенно верно, я пристально следил за ее действиями. Значит, одна из этих… леди, скорее всего – та, что сидела перед зеркалом и заговорила, ваша истинная пара. И наша будущая королева.
– Этого не может быть! Это же… это был публичный дом! – Фиррей схватился за голову. Нет, это просто какой-то дурной сон!
Однако маг сумел его удивить.
– Вовсе необязательно, Ваше Величество. Понимаю, то, что мы видели, выглядело несколько… хмм… необычно. Однако следует учесть один нюанс. Видите ли, судя по потокам, путь был выстроен в другой мир. Ваша будущая супруга – иномирянка. И там, где она выросла, могут быть совсем другие обычаи…
– Причем тут обычаи?!
– О, обычаи многое значат. Даже в нашем мире дикие варварки-степнячки, скажем, носят однослойные юбки немногим ниже колен, и это считается у них вполне пристойным! А далеко на востоке, как я слышал, есть страна, где даже благородные дамы носят штаны. Кто знает, вполне может статься, что в том мире…
– Хочешь сказать, моя истинная – варварка? Это не было похоже на шатер. И непристойные картинки…
– Осмелюсь напомнить, Ваше Величество, кем бы они ни была, вам придется завоевать ее сердце.
– Что?! Я еще должен что-то завоевывать?!
– Несомненно. Видите ли, иномирное происхождение вашей невесты создает некоторые сложности… Словом, привести ее в наш мир можно только в одну ночь в году – ночь перелома года. И сделать это можно только с ее добровольного согласия…
– Да уж она-то точно не станет возражать, если ей сказать, что ее вытащат оттуда, да еще что на ней женится король, – Фиррей скривился. И он еще думал о том, что придворные дамы слишком корыстны в своей любви? Или что в их нарядах нет никакой интриги? Ха, да его будущая жена наверняка заткнет их всех за пояс!
– Есть и еще одно условие: она должна быть искренне влюблена и стремиться к вам всей душой. Без этого она не сможет перейти. А значит, вам придется постараться, чтобы за оставшиеся до перелома года несколько дней – или, точнее, ночей, ведь зеркальный путь открывается лишь после заката – она вас полюбила. Полюбила настолько, чтобы согласиться искренне и без сомнений оставить все, что дорого ей в том мире, и уйти в новую жизнь.
Фиррей почувствовал, что еще немного – и из его ушей повалит дым.
– Да что ей там может быть дорого, в этом… И что значит – постараться?! Вы ведь уверяете, что она – моя истинная! Разве она не должна влюбиться в меня и так?
– А вы сами-то чувствуете себя влюбленным с первого взгляда?
– В эту?! – короля снова перекосило.
– Вот вам и ответ. Все дело в том, что вы ее совсем не знаете и доверяетесь лишь своим глазам, а не сердцу. Как, вероятно, и она. Страсть может вспыхнуть и с первого взгляда… хотя чаще всего – не через зеркало. А вот любви нужно куда больше взгляда – доверие, привязанность, нежная дружба, уважение, забота… связь истинной пары помогает этому чувству зародиться быстрее, но она не подменяет его. Для того, чтобы ваша пара полюбила вас, вам придется стать тем, кого она способна полюбить. А для начала – хотя бы заставить ее поговорить с вами. Вы видели, что ее заклинание оборвало связь. Если она не захочет с вами говорить, то не сможет и влюбиться в вас.
– И что я для этого должен сделать?!
– Ну для начала, например…
И в этот момент Лиера все-таки не выдержала.
– Подстричься? – выпалив это, она зажала себе рот рукой, но сказанного было уже не вернуть. Впрочем, даже осознавая весь ужас своего положения, она не могла сдержать и сдавленного хихиканья. Все-таки нервное напряжение последних дней сказалось на ее самообладании не лучшим образом.
Лицо короля в этот момент сделалось особенно примечательным, вытянувшись, кажется, вдвое. Однако обрушить свой гнев на голову непутевой магички ему снова не дал придворный маг.
– Вынужден отметить здравость идеи моей ученицы, сколь бы непочтительно она ни была высказана. Вы могли заметить, что у всех… дам волосы были острижены довольно коротко, и они ничуть не стыдились этого…
– Да они вообще ничего не стыдились!
– …И более того – ваша невеста перед своим странным заклинанием высказалась, если не ошибаюсь, в том смысле, что ее не устраивает жених со столь благородной прической. Может быть, она опасается мужчин из высших сословий. У нее могут быть причины для этого! А возможно, в ее мире у причесок совсем иные значения. Не исключено, что будет легче призвать ее к беседе, если вы будете выглядеть более… привычно для нее.
Если бы Его Величество Фиррей IX был магом, сейчас он наверняка швырял бы молнии во все стороны.
Женщины Тайрены не стригли волос никогда, с самого рождения – исключение делалось разве что при некоторых болезнях или в знак позора. Прическа же мужчины зависела от статуса. Крестьяне, рабочие и ремесленники не могли себе позволить носить длинные мешающие волосы, и стриглись совсем коротко. Торговцы, не работающие руками, но много путешествующие, обрезали волосы по плечи или немногим ниже. А вот благородные кавалеры порой соперничали в вычурности причесок и длине волос с дамами.
