Натали Мед
Демон Судьбы. Проснуться Демоном
– Слушай, давай тебя перевяжем? – предложила я. – Я б конечно порекомендовала воспользоваться этим фейо, но, думаю, хрен ты сейчас что достанешь даже из собственного запасника.
– Ну прям провидица! – восхитился Рей. И, помолчав, с покаянным видом добавил:
– Я идиот! Я полный, безнадежный, законченный идиот!
– По какому поводу такое самобичевание?
– Мой атон, – простонал Рей. – Ну вот что б мне не повесить его было на шею!
– И почему не повесил? – заинтересовалась я
– Терпеть не могу все эти бирюльки: болтаются, мешаются, – признался он. – А потом забыл. Да и кто ж мог предположить, что моего резерва вдруг может не хватить! А теперь буду валяться здесь как куча дерьма, пока хоть какие-то силы не вернутся. Всё! Даю слово. Если выберусь из этой переделки, увешаюсь атонами, как последний… как настоящий маг! Кулоны, серьги, браслеты… – его отчётливо передёрнуло. – А прокалывать уши больно?
Я в недоумении выпучилась на него. И этот вопрос мне задает человек, спину которого только что вспахали под озимые, а ему хоть бы хрен. Так что я неопределённо пожала плечами, проигнорировав этот глупый вопрос, и задала свой:
– А может есть какая-нибудь возможность подпитаться ну, скажем, от меня? Ты ж говорил, что у меня есть способности.
Рей встрепенулся было, но сразу же снова скис и пробормотал, отведя глаза:
– Нет. Нет такой возможности. Во всяком случае, не в теперешнем нашем состоянии.
– А как чиррлы или как шессы?
– Тюю! – присвистнул он. – Куда мне до них. Тут миллионы лет эволюции поработали, а я вообще из другого мира.
– А этот твой Йор, он нас не найдет? – забеспокоилась я. – Пока ты тут валяешься?
– Не должен, – задумчиво произнес Рей. – Я готовился как раз к случаю, если нужно будет срочно скрываться, невзирая ни на что, и навесил столько модификаторов, что сам не понимаю, куда нас выбросило. Отследить конечную точку оттуда – нереально. Разве что здесь засекут и доложат, кому следует. Но я старался выбирать места поглуше. Проблема в том, что все эти глухие места всё ещё довольно далеки до места назначения. Главное, чтобы они не пронюхали, что мы идём к Оракулу, а не возвращаемся к учителю. Вот оклемаюсь немного, и посмотрю, куда нас зашвырнуло.
– И сколько времени тебе понадобится, чтобы снова начать колдовать?
– Понятия не имею, – он сделал попытку пожать плечами, но, скривившись, бросил. – Я ж говорю, что никогда в таком состоянии не был.
– Ладно, – вернулась я к первоначальной идее. – Давай я тебя пока перевяжу.
– А чем? – заинтересовался Рей. – В твоей бездонной аптечке и бинты есть?
– Нет, – с сожалением отозвалась я. – Только лейкопластырь. Но то, что у тебя на спине, мало напоминает маленькую царапинку.
– Настолько хреново, хмм? – приподнял он бровь, внимательно изучая выражение моего лица.
– Да нет, – пожала я плечами, старательно маскируясь. – Видала и похуже.
– Мда? Где?
– В морге, – отрезала я.
– А что ты делала в морге? – удивился Рей. – С виду такая приличная девушка!
– Я хотела стать врачом. Но обязательность анатомички заставила меня пересмотреть свои планы на жизнь и перевестись на химфак. К тому же у меня оказалась аллергия на формалин.
– Ааа! – задумчиво протянул Рей. – По крайней мере теперь мне понятно твое маниакальное желание таскать с собой кучу лекарств и лечить всех направо и налево.
– Ну так что, перевязываться будем, или будешь продолжать мне зубы заговаривать? Бинта нет, но у тебя есть рубашка, которая всё равно уже ни на что не годится.
– Блин, серьёзно? – озадачился Рей, завертев головой в тщетных попытках оценить масштаб урона.
– Давай-ка я помогу, – сказала я, подходя, и пытаясь его поднять. Судя по всему, шевелить он мог только головой и немного руками. Всё остальное было куском желе. Как же, как же, припоминаю это неземное ощущение. Но всё-таки ожившего и слегка помогающего мне Рея удалось приподнять и доволочь до ближайшего дерева. Каких-то пять шагов, но с меня сошло семь потов, а Рей в конце-концов снова отключился. Проверив его сердцебиение, я хладнокровно оставила его под деревом и отправилась искать источник.
Глава 21. В которой я днём работаю врачом, а ночью страдаю лунатизмом.
К моему собственному удивлению источник я таки нашла. Даже не сильно заблудилась. Когда я вернулась, Рей уже пришел в себя, но в бледности соперничал с собственными волосами.
– Да, так дело не пойдет, – вымученно усмехнулся он, видимо заметив мой ужас. – Надо что-то делать.
– А что? Может мне ещё поискать эту траву?
– Угу, – буркнул Рей, – она прям везде полянами растет. Это редчайшее растение, я до сих пор удивляюсь, как оно тебе попалось. Удача новичка, не иначе. Нет, поискать, конечно, можешь. Заодно отвлечешься от грустных мыслей, – он блеснул бледной тенью своей ироничной усмешки.
– О! А ты уже в состоянии снова мысли читать? – вот уж никогда не думала, что когда-нибудь испытаю воодушевление от этой новости!
– Похоже и не переставал… – он задумчиво прислушался сам к себе. – Надо же! Но мысли я не читаю, я же говорил. Мысли – это не книга, чтобы их читать. Словами редко кто мыслит, и то не всегда: мы ж не на сцене. Все больше образы, причем в несколько слоёв. У каждого человека такой бардак в голове, что всё, что обычно удается понять, это общее направление и эмоциональный окрас. Просто конкретно твои эмоции обычно просто с ног сносят, – он откровенно хохотнул. – Как тебя твой фиансé выносит?!
– Не знаю, – буркнула я. Вот дался ему мой фиансé! – Он все больше по конференциям разъезжает. Давай лучше тебя забинтуем и посмотрим, что можно сообразить насчет еды.
Я осторожно сняла с Рея плащ, куртку и рубашку. Это оказалось легко. Все эти вещи были разодраны сзади на две части и держались только в районе воротника и низа.
– Слушай, у тебя точно нет температуры? – поинтересовалась я у него, снова поразившись жару, исходящему от его тела
– Да вроде нет, – он, забывшись, снова сделал попытку пожать плечами и зашипел от боли. – Я бы наверное заметил.
Затем он перевел печальный взгляд на куски своей одежды:
– Как не вовремя! В нормальном состоянии я б это за секунду исправил.
– Ничего, – небрежно сказала я. – Все равно торопиться некуда. Длинные скучные вечера хорошо коротать у камина (костер тоже сойдет) за рукодельем.
Рей с растущим изумлением наблюдал, как я вытаскиваю из рюкзачка походный набор с иголками-нитками:
– Знаешь, я начинаю думать, что ты уже на самом деле вполне освоила концепцию пространства-времени. Это ж не хуже моего запасника!
– Извини, ниток мало, так что с цветом выбирать не придется, – демонстративно перебила его я. – Буду использовать все, что есть, по очереди. Рубашку на бинты, куртку и плащ постараюсь залатать.
– А может и рубашку оставить? – жалобно попросил Рей. – А то в одной куртке неудобно и жёстко!
Я погладила лежащую у меня на коленях рубашку. Сшитая то ли из шёлка то ли из батиста, она и в самом деле была нежной, мягкой, и очень приятно касалась кожи. А еще она была потрясающе чистой, словно он не ходил в ней несколько дней подряд. Хорошо, блин, быть магом!
– Могу только поменяться: рубашку возьму себе, на бинты пойдет моя футболка.
Рей критически осмотрел предлагаемую замену, скептически скривился и вздохнул:
– Ладно. С рубашки я потом реплику сделаю, чтоб никому не обидно было. А вот футболка твоя в этом плане бесполезна: все равно на меня не налезет.
Я на скорую руку сметала дыру на рубашке (на этом белые нитки и закончились) и решила переодеться.
– Отвернись! – буркнула я странно притихшему Рею
– Ну почему же, – кокетливо запротестовал он. – Я помню, у тебя такой потрясающий лифчик!
– Слушай, ещё час назад ты заявлял, что собираешься сдохнуть, и просил не мешать. Сейчас тебя надирает на стриптиз. Ты уж определись! – тут я осеклась и, нахмурившись, присмотрелась к Рею. У него действительно был какой-то полубезумный взгляд. Впрочем, с этими его лохмами, вечно падающими на лицо, хрен разберёшь.
Я подошла и дотронулась до его лба. Он просто полыхал.
– Motherfucking shitball! – выругалась я. – Да у тебя жар!
Рей одарил меня слабой улыбкой и отрубился.
– Fuck, fuck, fuck! – я вскочила и нервно забегала по поляне. Единственная пачка антибиотика была в своё время скормлена принцессе. Что делать теперь, я просто не представляла. Так, у меня ещё остались капсулы жаропонижающего и есть маленький тюбик наружного антибиотика для ран. Быстро переодевшись в рубашку Рея и подвернув её по своей фигуре, я спирально разрезала маникюрными ножничками футболку, смазала рану Рея антибиотиком и забинтовала. Футболки еле хватило. Затем заменила платок под его головой на свернутую куртку, а платком и плащом укрыла Рея. Его уже явно потряхивало от озноба. Да, дела.
Достала из косметички термометр и сунула Рею под мышку. Буквально сразу термометр взорвался раздраженным писком: 105F. Я, не сдерживаясь, выматерилась в голос. Ему срочно нужно сбивать температуру, а мне не в чем растворить таблетки!
Схватив бутылочку с водой, я сжала её в ладонях и сосредоточилась, пытаясь усилием воли разогреть воду, представляя, как молекулы воды пляшут и толкаются всё быстрее и быстрее, вода булькает… я увлеклась настолько, что выронила внезапно обжёгшую мне ладони бутылочку. Хорошо она была закрыта! Ура, получилось!
Так, что там можно использовать в качестве стакана? Я нервно высыпала содержимое своего рюкзачка перед собой на траву и мрачно всмотрелась в кучу. Ага! Баночка жевательной резинки. Вытряхнув кубики жвачки в карман рюкзачка, я оторвала крышку, плеснула в баночку горячей воды и бросила две таблетки ибупрофена. Ну что ж, приступим. Я подсела к Рею и аккуратно переместила его верхнюю часть туловища себе на колени. К сожалению, его зубы оказались намертво стиснуты, и влить лекарство не представлялось возможным. Я где-то читала, что если надавить на определённые точки на челюсти, то зубы разожмутся, но то ли я давила не на те точки, то ли мне просто не хватало сил, но челюсти Рея открываться не собирались. Я подумала ещё и зажала ему нос. Дохлый номер. Не приходя в сознание, он начал со свистом дышать сквозь стиснутые зубы. Да что ж такое! Палкой, что ли, ему челюсти разжимать?!
Но тут Рей зашевелился у меня на коленях. Я уж было обрадовалась, что он пришёл в себя, но нет. Оказалось, нет, просто начал скатываться в бред. Сначала он просто невнятно что-то бормотал и дёргался, порывался куда-то идти… Затем на пару минут притих, но стоило мне расслабиться, как вдруг он, резко забившись у меня в руках так, что я чуть не разлила дефицитнейшее жаропонижающее, заорал: «Папа! Нет! Нет!!!», и, всхлипывая, затих на минуту только затем, чтобы снова забиться у меня на коленях как рыба в неводе, жалобно бормоча: «Больно!»
Я положила ладонь на его обжигающе горячий лоб, концентрируясь на попытке успокоить и расслабить, и вдруг мне прямо в мозг ударил такой поток горя и тоски, что у меня на миг потемнело в глазах, заставив поперхнуться собственным вдохом. Ощущение пропало столь же резко, сколь и возникло, но я продолжала в ужасе смотреть на обмякшего на моих коленях Рея. Что с ним произошло?! Что произошло с его родителями?
И тут я заметила, что как только он расслабился, его челюсти разжались, так что, быстренько приподняв ему голову повыше, я влила ему в рот лекарство. Он послушно проглотил, так же не приходя в сознание.
Я замерла, покачиваясь, всё ещё прижимая его голову к своей груди. В голове снова царил бардак. Слишком много всего произошло за последние несколько дней. Я начала опасаться, что моя психика просто не справится с обилием валящейся на меня информации. Рей. Я перевела взгляд на его точёный профиль в отсветах костра. Тень густых ресниц закрывала половину щек, в углах губ и между бровей залегли горькие складки. Сейчас он совершенно не походил на ехидного и легкомысленного болтуна, каким казался с момента нашей первой встречи. Сейчас он больше всего напоминал благородного рыцаря, павшего в битве. Я мысленно усмехнулась собственному пафосу. И тем не менее.
Потом, похоже, я на время отключилась сама.
В какой-то момент, вынырнув из дрёмы, я поймала себя на том, что машинально перебираю его волосы. О, Господи! Я отдёрнула было руку, но потом подумала, что он всё равно ни хрена не чувствует и не понимает, и продолжила это умиротворяющее занятие (чиррла бы подошёл для этого дела ещё лучше, но он всё ещё где-то шастал). Судя по всему, жар немного спал. Я с облегчением вздохнула. Наверное, стоит подумать об ужине. Впрочем, хрен с ним. Рей явно был не в том состоянии, чтобы что-то есть, мне в кои-то веки жрать не хотелось абсолютно. Даже странно. Ночь явно наступила уже давно. Где-то свиристели лягушки (ага, значит какой-то водоём неподалеку имеется!) и сверчки (или кто-то вроде), на небе меж верхушек деревьев торчала одинокая луна, зелёная и сырообразная.
Я, не вставая, одной рукой подкинула в костёр еще дров, накинула на себя плащ Рея, укутав и себя, и его, прислонилась к стволу дерева, и уснула.
Мне снилось, что я бреду по степи. Летний полдень, жарит солнце, под ногами среди полусухой ломкой травы качаются степные гвоздички, низкорослая полынь, чертополох и редкие былинки ковыля. При каждом шаге из под ног на разноцветных крылышках веером рассыпаются стаи кузнечиков всех видов и размеров. Ветер дышит в лицо жаром, настоенным на соснах, чабреце и полыни. А я ведь не просто так тут бреду! У меня есть цель! Мне что-то нужно найти. Срочно. Я нервно оглядываюсь и вижу рядом с собой чиррлу. Чиррла в свою очередь недоумённо озирается вокруг и останавливает свой взгляд на мне. Я резко вспоминаю, что мне нужна травка. Фейо! И я обращаюсь к чиррле: помоги!
В этом сне чиррла умеет разговаривать. Вернее, около его головы в смешном кружочке-облачке, как в комиксах, всплывают простенькие фразы, а я их расшифровываю. Вот и сейчас на мою просьбу в кружочке всплывают и лопаются несколько вопросительных знаков. Ах да! Ему же название травы ничего не говорит! Я изо всех сил представляю себе это растение: серебристые серо-зеленые вытянутые листики, трехлепестковые поникшие белые цветы… Чиррла трясёт головой и в его кружочке появляются слова «Дух-трава! Плохо! Не ешь!». Я представляю себе умирающего Рея и его рану. Чиррла склоняет голову набок. «Перевёртыш! Не люблю!». Но сразу же, встряхнувшись, поправляется: «Перевёртыш – хороший. Еда!». В кружочке появляется картинка с Реем, который, воровато оглядываясь, присаживается на корточки и протягивает чиррле ладони, над которыми вспыхивает серебристое облачко. Чиррла на картинке радостно ныряет в облачко мордой. Облачко быстро тает, зато вокруг чиррлы начинают вспыхивать маленькие серебристые искорки. «Вкусная еда!» – Чиррла довольно кивает, разворачивается и начинает трусить по степи, разгоняя кузнечиков. Я спешу следом. Солнце исчезает за тучей, поднимается ветер, степь начинает прерываться и исчезать в серой мгле. Я, прикрывая глаза рукой и щурясь от больно секущего мелким песком ветра, иду за чиррлой. В какой-то момент сквозь вой ветра я слышу настойчивое тявканье чиррлы и, с трудом приоткрывая глаз, вижу, что он, припав к земле прижимает что-то лапой. Над его головой всплывает фраза «Скорей! Бери! Уходи!» Ветер с воем кидается мне в лицо, я успеваю на ощупь выдирать что-то из-под пальчиков чиррлы, и ветер, превратившийся в ураган, швыряет меня на землю и катит по степи как перекати-поле. Я ударяюсь обо что-то головой и просыпаюсь.
Глава 22. В которой я пробую себя в зельеварениии и дискутирую о любви.
Похоже, резко мотнув во сне головой, я со всей дури треснулась затылком об дерево, привалившись к которому спала. Чувствуется, будет шишка. Было утро. Солнце уже вызолотило верхушки деревьев. Костёр явно потух уже давно, так как даже углей не было. Рей по-прежнему спал у меня на коленях. Правда за ночь он умудрился устроиться поудобнее: теперь лежал на правом боку, обнимая меня обеими руками за талию как подушку, носом уткнувшись мне в бок. Естественно, зарывшись под рубашку. И здорово припекал мне кожу. Я вздохнула, покачала головой, но будить больного не стала. Вместо этого я наконец раскрыла кулак, который сжимала настолько судорожно, что он уже начал болеть. У меня в ладони, среди песка, мелких камешков и сухой травы, лежал одинокий наполовину оборванный и изрядно помятый листик знакомого серебристо-зеленого цвета, распространявший свой упоительный аромат даже в таком неприглядном состоянии. Я чуть не завопила от радости! Как растение из сна оказалось у меня в руке, я предпочла не задумываться. Вот как я могла куда-то отсюда исчезнуть? Особенно, если учесть, что Рей всё это время явно дрых у меня на коленях, причём вцепившись в меня как в спасательный круг.
Похлопав вокруг себя ладонью, я нащупала свою бутылочку с остатками воды и баночку из-под жвачки, которые вчера небрежно отбросила после использования. Хорошо хоть куда подальше не зашвырнула в пылу событий!
Припомнив действия Рея при приготовлении отвара, я недовольно скуксилась: помнится, он что-то там приколдовывал. Ну, в любом случае, у нас без вариантов. Или пан или пропал. Я уже почти машинально разогрела бутылочку в руках… и вдруг меня осенило: вытяжки обычно еще лучше получаются на спирту! А у меня ж осталось еще немного спирта, про который я напрочь забыла, и распылитель с которым лежал в отдельном кармашке моего рюкзачка. Хо-хо! Я вытащила бутылочку и вылила остатки спирта в баночку из-под жевательной резинки. Туда же бросила обрывок листа фейо. Подумав, взяла палочку и тщательно размяла лист в спирте. Спирт почему-то зашипел, раствор окрасился в приятный голубой цвет. Взяв баночку в ладони, я постаралась максимально сконцентрироваться на своём конкокте, сообщая ему идею, что он должен лечить, восстанавливать и вообще оказывать самое благотворное влияние на организм. Воровато оглянувшись (не видит ли кто?) и сгорая со стыда от столь беспардонного подражательства, я поводила рукой над настойкой. На этом я сочла свою миссию выполненной и начала раскутывать Рея, чтобы добраться до его раны. Рей почти никак не отреагировал на моё вмешательство в его сон, только что-то невнятно буркнул и ещё сильнее сжал свою «подушку». Да чтоб тебя! Я и так еле дышала!
К счастью, плёночка, образовавшаяся на ране, не дала футболке-бинту намертво прилипнуть, так что разбинтовала я его сравнительно легко. К моему сожалению, рана, пожалуй, выглядела хуже, чем вчера. Она явно воспалилась, края покраснели и распухли. Мда. Похоже, не все антибиотики работают, как положено.
Ну ладно. Момент истины. Я осторожно обмакнула палец в настойку фейо и аккуратно прижала к самому краешку раны. На мгновение зажмурилась и взмолилась: ну пусть поможет! Боязливо приоткрыла один глаз и отняла палец. Ура! На уголке раны остался островок здоровой кожи по форме моего пальца. Я бы пустилась в пляс, но мне здорово мешали стаканчик с лекарством в одной руке и пациент на коленях, изрядно придавивший меня к земле. Ноги и задница, кстати, уже начали жалобно заявлять о своих правах на свободу.
Решив продолжать излечение, я вдруг притормозила, подумав, что почти стопроцентный спирт на такую рану – это немного слишком. Мысленно похлопав себя по плечу за то, что вовремя спохватилась, я плеснула немного теплой водички в экстракт и продолжила эксперимент.
Это была какая-то фантастика, честное слово! Я словно закрашивала страшную рваную рану широкими мазками. Смочив экстрактом ладонь, я проводила рукой по ране, и из-под моей руки по волшебству появлялась чистая здоровая кожа… Только бледная, так что на загорелой спине Рея оставались белые полосы. Но с этим же можно жить, правда!? Когда я покончила с раной, экстракта осталось буквально на донышке. Я вылила его в опустевшую бутылочку и решила впихнуть в Рея, когда он проснется.
Рей тем временем глубоко вздохнул, наконец разжал свои костедробительные объятия и вольно раскинулся на спине. Бледность с его лица уходила на глазах. Я с наслаждением вдохнула полной грудью, змеёй выскользнула из-под Рея, оставив под его спиной чиррлов платочек, и с удовольствием размяла ноги. Задрала на себе рубашку и печально изучила красные отпечатки на талии. Ему б сок давить. Из берёзы, блин!
Завязала рубашку узлом на животе, снова подвернула слишком длинные рукава, и отправилась к роднику на предмет утреннего туалета.
Когда я вернулась, изрядно освежённая холодной водичкой, Рей уже тоже проснулся и сидел (ого! прогресс!) привалившись к стволу того же дерева.
Завидев меня, он слабо махнул рукой и, смущённо улыбнувшись, спросил:
– Что тут было-то? Вот ни черта не помню! Сколько я провалялся? Судя по состоянию моей спины – с месяц. Но это как-то страшно звучит.
– Хорошая новость. – Я плюхнулась рядом и вручила ему бутылочку с остатком экстракта, куда долила еще немного воды, когда ходила к роднику. – Ты провалялся меньше суток. Как себя чувствуешь?
Рей машинально взял бутылочку, опустошил её одним здоровенным глотком и, поперхнувшись, закашлялся, выпучив на меня глаза:
– Ты где нашла фейо?!
– Ты не поверишь, – я сделала невинные глаза, – но я проснулась, и он был у меня в руке.
Рей уронил лицо в ладонь и долго молчал. Потом поднял на меня глаза и недоуменно сообщил:
– Ты знаешь, с тобой я чувствую себя попавшим в сказку Кэрролла. А конкретнее, в бред Шляпника.
Я порадовалась такому совпадению ощущений, о чем ему и сообщила, добавив:
– А ещё у нас есть чиррла, а с ним и белого кролика не надо. Кстати, а почему фейо – это «дух-трава»?
– Откуда ты знаешь? – вскинулся Рей.
– Чиррла сказал, – кокетливо призналась я, давясь от смеха, представляя, как это звучит со стороны. – Он очень не хотел, чтобы я её ела. А вот тебя накормить был не против.
– Чиррла, значит, сказал, – Рей иронично приподнял бровь и покивал. – Знаешь, просто объясню во избежание проблем в будущем… Фейо – дивная трава. В самом прямом смысле дивная. Волшебная и всё такое. Ну, это ты уже поняла. К сожалению, ей нельзя злоупотреблять. Я уже воспользовался ей дважды. После третьего раза я просто развоплощусь.
– Это как? – Ужаснулась я.
– Стану шикарно выглядящим трупом, который через час развеется сам собой, – пожал плечами Рей. – Сплошная экономия на похоронах. За все надо платить, знаешь ли. Закон сохранения энергии помнишь? Энергия не возникает из ничего и не исчезает бесследно. Фейо использует и преобразует резервы организма. Пару раз организм выдерживает такую встряску, а потом все. Я тоже хорош. Идиот. Хотел показать тебе, какую потрясающую травку ты нашла. Это действительно безумная редкость! Короче, теперь, даже если я буду валяться при смерти, а ты будешь мимо проходить, размахивая букетом фейо, не надо больше меня им лечить. А то ведь результат будет прямо противоположный. Я этого раньше не говорил, да кто б мог подумать, что ты эту редкость даже во сне находишь!
Рей покачал головой и усмехнулся:
– «Кто бы мог подумать» – это вообще можно записать девизом жизни рядом с тобой.
– Ну прям уж так уж, – буркнула я, и поинтересовалась:
– Ты лучше скажи, как там с твоей магией?
– А никак, – пожал плечами Рей, – Второй раз фейо забирает всю магию. Мне ещё повезло почему-то. Мой резерв и так был практически на нуле, но рана зажила, и я, вроде как, живой. Считай, на халяву выздоровел. Ну, резерв в какой-то момент восстановится… Надеюсь… – он хитро прищурился на меня и спросил:
– А ты там сама над этим раствором не ворожила? Уж больно нетипичные ощущения.
– А ты откуда знаешь, какие типичные, какие нет? – поинтересовалась я, абсолютно не желая признаваться в своих дурацких экспериментах. – Если это всего лишь твой второй раз?
– Ааа, – протянул Рей. – Нет, я просто не совсем точно объяснил. Можно использовать не дважды за всю жизнь, а два раза за цикл Сео. А так-то мне и до этого приходилось.
– Что такое цикл Сео? – немедленно поинтересовалась я
– Ну луна местная. Большая и зеленая – Сео, маленькая и оранжевая – Лю. У Сео цикл примерно в год.
– Ого! – Подивилась я. – А почему принцессу-то этим чудом не вылечили? Вам тут и антибиотики не нужны с такой красотой!
Рей недовольно скривился:
– Принцессу вылечили незадолго до этого. От здоровенного ржавого арбалетного болта в груди. Чудом успели! А через месяц она свалилась с этой болячкой. Это магам можно два раза фейо использовать. Маги за второй раз расплачиваются резервом маны. А простым людям – только однажды. Так что твой антибиотик здорово пригодился. Лир и так ходил как бледная тень самого себя. Парень лет с десяти по принцессе сохнет. Неудивительно, что он сейчас готов за тебя в огонь и в воду.
– Потрясающе, – вздохнула я. – Во даёт!
Рей хмыкнул, но никак не откомментировал.
Я мечтательно задумалась, вспоминая принцессу и Лира. Красивая пара. И сразу видно, что обожают друг друга… Аж завидно. Ну вот где найти парня, чтобы бы вот так на тебя смотрел, как Лир на жену?! Мда, не везет. Видимо, не судьба. На этой мысли я неожиданно поняла, что хочу жрать. При воспоминании насколько давно я не ела, голод вскинулся и начал терзать с удвоенной силой.
Рей удивленно посмотрел на меня и вдруг расхохотался:
– Правильно! Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
Я прожгла его уничижительным взглядом и с гордым видом поднялась было, чтобы пойти в лес поискать ягод и набрать еще воды.
Но тут в кустах зашуршало, и на поляне появился чиррла, тащивший в пасти… упитанную белку, еще трепыхавшуюся. Которую он гордо выплюнул к моим ногам. Свежее не бывает. Всё, как заказано. Мне аж стало неудобно, что я безжалостно эксплуатирую несчастное животное, а сама даже не в состоянии обеспечить его приличной магической едой. Правда вон Рей, судя по воспоминаниям чиррлы в моем сне, его таки подкармливал. Надо же, какая трогательная забота!
– Зайка ты ж моя! – я обхватила чиррлу руками, интенсивно начесывая, чтобы хоть как-то отблагодарить. – Вот честное слово, чуть-чуть выдохну и сама тебе постараюсь сделать приличный магический платок на шею!
Рей, склонил набок голову, внимательно изучая эту сцену, и, наконец, назидательно изрек:
– Любовь проявляется в искренней заботе, а не в бьющих через край эмоциях. Вот посмотри на своего Муру: идеальный вариант!
Я негодующе фыркнула:
– В искренней заботе должна проявляться любовь к ближнему вообще. А вот к любимому человеку и эмоций не грех добавить.
– Договорились, – утомлённо махнул рукой Рей. – Иди, куда собиралась, я пока проявлю любовь к ближнему и приготовлю эту крысу. В самом деле жрать хочется.
Пришлось гордо удалиться, хотя чувствовала я себя отвратительно: человек только что оклемался, а я тут на него наезжаю. И вообще… его вопли в бреду не давали мне покоя. Надо постараться выведать, что там произошло. Почему он только отца вспоминал? А как же мать? Может у него матери совсем не было?
