Н. Н. Непомнящий
Колесницы в пустыне: тайны древней Африки

Борьба с принцами Дельты

Хотя фараон Пианкхи нанес ответный удар, он умер еще до подавления мятежа. На трон взошел его брат Шабако. Шабако жестоко подавил восстание Бекенренефа и, чтобы проучить других инакомыслящих противников, закопал вождя мятежников заживо. Но более важно, что он перевез свою столицу из Напаты на 750 километров к северу – в Фивы, откуда он мог править более эффективно и следить за принцами Дельты и за теми, кто поддерживал мятежников.

Фараон Шабако не был удовлетворен тем, что у принцев Дельты осталась власть, как это допустил Пианкхи. Он установил по всей стране кушитскую администрацию, чтобы укрепить контроль и предотвратить другие восстания. Шабако мог с полным основанием называть себя властелином Куша и Египта, и именно под этим титулом он был известен всему древнему миру.

Это была эпоха – примерно около 700 г. до н. э. – великих потрясений не только в Египте, но и по всему Ближнем Востоку. Именно об этом времени мы узнаем в Ветхом Завете, особенно в III Книге Царств и Книге Исайи. Малоазийские хетты уступили место шумерам и фригийцам, а те, в свою очередь, пали под натиском ассирийцев, киммерийцев, мидян и скифов. Войны шли практически постоянно, сражения вспыхивали в Ираке, Иране, на Кавказе и по всему восточному побережью Средиземного моря. Среди малых народов, попавших между жерновами «сверхдержав», мы встречаем многих из тех, кто знакомы нам по еврейской истории: иудеев, население Дамаска, Сидона и Тира.

Главной захватнической державой того периода была Ассирийская империя. Ассирия захватила Вавилон, а с другой стороны от своих земель – Дамаск, разграбила Самарию и депортировала 10 колен израилевых в Ирак. Это оставило маленькое царство Иудею в одиночестве между Ассирией и Египтом. Книга Царств повествует о судьбоносном решении Иезекии – вступить в союз с кушитским Египтом против ассирийцев.

Сеннахериб, царь Ассирии, вторгся в Иудею, заставив платить выкуп серебром и золотом, и перешел к осаде Иерусалима. Фараон Шабако направил армию, чтобы прорвать осаду и отогнать ассирийцев. Дразня своих противников, Сеннахериб сказал иудеям: «Вот, ты думаешь опереться на Египет, на эту трость надломленную, которая, если кто обопрется на нее, войдет ему в руку и проколет ее. Таков фараон, царь Египетский, для всех уповающих на него».

Когда царь ассирийцев собрал свои войска и приготовился напасть на иудеев и египтян, случилось чудо. Как рассказывает нам Библия, ангел Господень поразил армию Сеннахериба, убив 15 000 человек за одну ночь. Очевидно, «чудом» была чума, которая прошлась по войску, и в 701 г. до н. э. ассирийцы поспешно бежали с палестинской земли.

Когда Шабако через пять лет умер, над Египтом по-прежнему висела угроза войны с Ассирией. Сын Пианкхи Шебитку стал фараоном после смерти своего дяди Шабако. Его младший брат Тахарка присоединился к нему на троне в Фивах. В то время Тахарке было всего двадцать, но к его двадцатипятилетию Шебитко умер, и юноша остался единоличным правителем Египта и Куша.

Комментарий африканиста: войны «набожных царей»

Надписи, восходящие к царям Напаты Аманнетеиерике, Горсиотефу, Настесену, делаются на испорченном египетском языке. Они принимают форму хроник, сообщают об «избрании» царя из числа «царских братьев» волею бога Амона. Новый монарх совершает паломничество к традиционным святыням в Напате, Тере, Гематоне (Кава) и Пнубсе (на острове Арго). Благочестивые пожертвования для храмов набожные цари чередуют с военными кампаниями против кочевников с Востока и Запада. Так, Настесен в ходе кампании против страны «Иррс» к северу от реки Атбары захватывает 202 120 голов крупного и 505 200 голов мелкого скота. Некоторые упоминаемые в надписях этносы, безусловно, следует искать в нило-чадской саванне. Центр государства переместился к югу, поскольку степи давали гораздо больше возможностей, нежели пустыни Напаты. Скотоводство здесь дополнялось земледелием. Поблизости от крупных поселений были вырыты большие водоемы для орошения (хафиры). Торговля процветала: Мероэ представлял собой удобный перекресток на караванных путях между Красным морем, Верхним Нилом и районами озера Чад. Главное, однако, было в том, что относительное изобилие дерева обеспечивало необходимое топливо для обработки железной руды, запасы которой имелись в нубийском песчанике. Громадные скопления шлака в Мероэ свидетельствуют о значительном размахе железной металлургии: Мероэ называли «Бирмингемом Африки».

В середине III в. до н. э. Диодор Сицилийский упоминал о могучем правителе Эргамене. Специалисты дискутируют, какого из трех мероитских царей – Аркакамани, Аркамоне или Арнекамани – следует отождествить с этим именем. Воспитанный на эллинской культуре, он якобы противился опеке жрецов.

Начиная с этого времени, правители воздвигают пирамиды в самом Мероэ. Царь Куша вместе с Птолемеем IV освящает храмы в Филе и в Дакке. Египетское влияние, несомненно, прослеживается в храме Льва, воздвигнутом в Муссаварат эс-Суфре царем Арнекамани; местным богам посвящают гимны, написанные в стиле птолемеевского Египта.

В правление Шанакдакеты появляются самые древние датируемые памятники мероитской письменности, использовавшей египетские иероглифы, но отличавшейся скорописью, часто очень беглой. Впрочем, язык и его графическая система полностью отличаются от египетских. Знаки соответствуют 23 буквам, которые в отличие от египетского и от большинства семитских языков обозначают также и некоторые гласные; слова обычно отделены друг от друга группой из двух точек.

В 1909–1911 гг. английский исследователь Гриффитс нашел ключ к расшифровке мероитской письменности, однако, за исключением некоторых погребальных или религиозных формул, которые часто повторяются, интерпретация и перевод текстов остаются в общем неудовлетворительными.

Две царицы занимают в это время важное место: Аманирена и Аманишакете. При одной из них мероиты разграбили Асуан (без сомнения, именно тогда была захвачена статуя Августа, голову которой археологи обнаружили под порогом одного из дворцов).

Тахарка

Ни один другой новый правитель, как Тахарка, не получил столь благоприятного знамения в начале своего царствования. Голод, засуха и эпидемии властвовали в Египте уже много лет. Но когда Тахарка взошел в 690 г. до н. э. на престол, случился беспрецедентный разлив Нила. Фараон Тахарка так описывает это историческое событие: «Вода дошла до холмов Верхнего Египта, залила насыпи в Нижнем Египте и земля стала первичным океаном… небо в Нубии было полно дождем, и все холмы ярко сверкали. У каждого было всего в изобилии, Египет был счастлив и праздничен… Но вода оказалась вором скота, она затопила всю землю, и ничего похожего не нашлось в писаниях времен предков и никто не мог сказать: “Я слышал от своего отца (о таком же потопе)”».

Фараон Тахарка

Обладая прекрасным слогом, Тахарка не преувеличивал. Ливневые дожди в Куше подняли уровень воды в Карнаке, около Фив, до высочайшей отметки – 90 метров! Эта отметка до сих пор различима. Такой массивный душ не только насытил огромную территорию, но и смыл с земли крыс и прочих вредителей и паразитов. Результатом были рекордный урожай и волна народной радости по поводу воцарения нового правителя и широко распространившаяся вера в то, что его правление было благословлено богами…

Из-за ассирийской угрозы Тахарка передвинул свой двор в Дельту, откуда мог наблюдать за событиями в Малой Азии. Он заключил союз с другими правителями против Ассирии и подговаривал подчиненные ассирийцам государства, особенно Тир и Сидон, подняться против их угнетателя. Сидон восстал в 667 г. до н. э., а Тир – на следующий год. Нет никаких сведений о том, что Тахарка помог хотя бы одному из них. Ассирийцы подавили оба бунта и казнили царя Сидона. Через пять лет ассирийцы при правлении Асархаддона, наконец, пошли на Египет. Используя верблюдов в качестве транспорта, армии Асархаддона пересекли Синайскую пустыню и ударили по скопившимся армиям египтян на границах, и разгромили их наголову. Пользуясь достигнутым преимуществом, захватчики продвинулись еще дальше и буквально через две недели достигли Мемфиса и осадили. Город пал под мощной атакой и, хотя Тахарка сумел скрыться, враги захватили его детей и гарем.

Принцы Дельты изъявили свою покорность Асархаддону, который объявил себя царем Нижнего и Верхнего Египта. Он поставил победную стелу, на которой принцы Египта были изображены в тот момент, когда они несут ему дань, а Тахарка – в виде пленника, которого ведут за кольцо, продетое сквозь губу. Однако Асархаддон совершил ту же ошибку, что и Пианкхи за восемьдесят лет до него: он покинул Египет.

После его ухода Тахарка бросил свежие силы против ассирийцев и не только вернул себе Мемфис, но и очистил от врагов всю территорию Дельты. Услышав об этом, Асархаддон вернулся, чтобы вновь привести Египет к покорности. Но в пути он умер, и его сын Ашшурбанапал продолжил кампанию. На этот раз ассирийцы были более осмотрительны и жестоки. Они вытеснили армию Тахарки из Дельты и захватили Мемфис. Тахарка бежал в Фивы, и через сорок дней туда прибыл Ашшурбанапал, заставив Тахарку снова бежать в 666 г. до н. э.

В 664 г. до н. э. фараон Тахарка умер в возрасте 64 лет, бесславно закончив правление, которое начиналось с таких добрых предзнаменований. За четверть века у власти он проявил себя как великий строитель в Египте, но еще более – в Куше. Он восстанавливал храмы, строил новые, прибавлял к другим колоннады, возводил самые большие пирамиды своей династии и высек из скалы храм в Джебель-Баркале, увеличенную копию знаменитого храма Рамзеса II в Абу-Симбеле.

Просторный храм в Каве, примерно в 200 километрах на восток от Напаты – пример как интересов Тахарки, так и его строительной деятельности. Одна надпись повествует, что Тахарка заметил печальное состояние храма Кавы на своем пути в Египет в самом начале правления. К тому времени скромные земляные кирпичи начали размокать от дождей, и все здание наполовину покрылось песком. После коронации в Мемфисе в следующем году, Тахарка прислал целую армию специалистов и ремесленников, чтобы построить на этом месте огромный храм. Его возвели из песчаника, кое-где проложив блоки золотыми пластинами. В окрестностях храма тоже были произведены изменения: вырыли озеро, рассадили вокруг деревья, сады и виноградники, причем садовники и виноградари были выписаны из Нижнего Египта. Тахарка также направил туда специалистов по определению времени по звездам (астрологов), а в добавление к жрецам и служкам, которых обычно приставляли к храмам подобной величины, он поселил там и жен принцев Дельты, оказавших ему сопротивление, заставив их служить богам, в то время как они служили ему заложницами.

Наследие Танветамани

Тахарке наследовал его племянник Танветамани. Еще до смерти фараона Танветамани видел сон, в котором две змеи поднялись по двум сторонам от него. Официально это сон был интерпретирован как указание на то, что правление Танветамани будет выдающимся и что он объединит весь Египет, отбив его у ассирийцев.

Поэтому, когда Танветамани, став царем, короновался в Напате и проплыл вниз по Нилу до Элефантины, то был встречен там очень бурно. В Фивах его принимали как триумфатора. В Мемфисе он встретился на поле брани с вечно бунтующими принцами Дельты. Его армии загнали принцев назад, в их укрепленные города. Вернувшись в Мемфис, он получил дань от признавших свое поражение принцев.

Затем грянула беда. Вторглись ассирийские армии, и Танветамани бежал от них. Какое-то время он оставался в Фивах. Когда ассирийцы приблизились, он скрылся в Напату. Захватчики решили преподать Фивам урок и разграбили их подчистую.

Ассирийцы посадили одного из принцев Дельты на трон Египта и с 654 г. до н. э. он правил Двумя Землями. Таким образом, прекратилась XXV династия, по крайней мере, в Египте. Но сама династия продолжала править в Куше еще тысячу лет. Хотя известно, что Танветамани не попал в плен к ассирийцам, у нас отсутствует всякая информация о его дальнейшей жизни. Его пирамида стоит не на кладбище Тахарки, а среди пирамид его предков в Курру.

Как удалось ассирийцам столь быстро завоевать Египет? У них появилось железное оружие и чешуйчатая броня, что было гораздо эффективнее бронзовых мечей, копий и стрел их противников. Помимо этого, у ассирийцев была прекрасная военная организация: они использовали специализированные соединения для разных задач. Инженерные части занимались осадными работами, интендантские поставляли войскам все необходимое, а транспортные обеспечивали подвоз этого и все передвижения. У них были дивизии, оснащенные легкими и тяжелыми луками, копейщики и кавалеристы, пехотинцы и тяжелые колесницы, древний эквивалент наших бронетанковых войск. К тому же, ассирийские солдаты набирались опыта во многих кампаниях своих царей. Хорошо обученные, дисциплинированные, опытные и вооруженные по последнему слову тогдашней военной техники, они были действительно непобедимы.

Армия Тахарки с их бронзовым и латунным оружием явно уступала ассирийцам в сражениях. Только после страшных поражений в Куше взялись за производство железного вооружения в необходимом количестве. У Египта было мало железной руды, и практически отсутствовал лес, необходимый для ее плавки. Но, в отличие от Египта, Куш все это имел: окрестности Мероэ, великого кушитского города, в более чем 500 километрах вверх по течению от Напаты и в 1100 к югу от Средиземного моря, были богаты и лесом и залежами железной руды. Мероэ расположен на восточном берегу Нила, между Пятым и Шестым порогами, примерно в 180 километрах от нынешнего Хартума. После 600 г. до н. э. Мероэ стал крупным центром производства железа. Даже сегодня холмы из шлаков, получившихся при древней выплавке чугуна, столь высоки и уникальны, что Мероэ часто называют Питтсбургом древней Африки.

В течение тысячелетия после ассирийского завоевания, шестьдесят шесть потомков Танветамани, правивших Кушем, продолжали величать себя «Царями Нижнего и Верхнего Египта», хотя не имели для этого ни малейшего основания. Их государство было продолжением египетской цивилизации – в религии и дворцовых церемониях, искусстве и архитектуре – но вперемешку с сильным африканским элементом. Куш был богатой страной, и его цари были по-прежнему могущественны, даже уже не владея ресурсами Египта. Они по-прежнему надеялись отвоевать Египет и, когда фараон Нехо II разбил вавилонского царя Навуходоносора в 605 г. до н. э., царь Куша решил снова попытать счастья. Кушиты продвинулись до Абу-Симбела, расположенного всего в 400 километрах от Фив. Теперь Египту угрожали и с севера и юга, и фараон решил послать против кушитов своих греческих и карийских наемников. В жестокой, яростной войне, которая за этим последовала, кушиты были отброшены назад, в глубь своей страны, и египетские войска разорили их столицу Напату. Повреждения статуй царей в Джебель-Баркале и Напате датируются именно этим временем. Столица Куша была перемещена в Мероэ.

Комментарий африканиста: пантеон богов в Мероэ

Хотя и невозможно уверенно говорить о существовании в Мероэ типично африканского матриархата, но некоторое время правление находилось в руках царицы Кандаки. Это имя, известное классическим авторам, вызывает представление о женщине мужеподобного вида, достаточно энергичной, чтобы дать отпор римлянам и вести с ними переговоры. В сценах на стенах храмов или на стелах нередко изображены царицы с явно выраженной стеатопигией, принимающие участие в религиозных церемониях или наносящие мощные удары в грохоте битв.

Что касается пантеона богов, то рядом с Амоном, часто изображаемым с головой барана, и с великой богиней Исидой главным божественным персонажем является бог-лев Апедемак. Его могучий облик появляется на множестве рельефов. На задней стороне храма в Нага Апедемак изображен с тремя головами и четырьмя руками; на другой стене голова льва, увенчанная короной, принадлежит змее, которая, в свою очередь, появляется из цветка. Возможно, в этом можно увидеть влияние Индии. В колоссальных развалинах Муссаварата встречаются многочисленные изображения слонов. Наиболее любопытным из них является массивное изображение слона, которое служит завершением широкой стены. Раскопки в Вад-бан-Нага обнаружили любопытную статуэтку с головой слона, напоминающую, возможно, индийского бога Ганешу.

О чем говорят развалины Мероэ

Сегодня развалины Мероэ можно видеть даже из поезда, если ехать по железной дороге из Хартума. На первый взгляд город состоит из двух-трех маленьких храмов и необычной каменной платформы между ними, которую считают остатками Храма Солнца, описанного в 430 г. до н. э. Геродотом. Чуть дальше находятся руины пирамид Западного некрополя, где хоронили именитых жителей Мероэ. А еще примерно в километре от этого места возвышаются гряды холмов, в которые встроены царские пирамиды. Там – останки царей и цариц, правившие с 300 г. до н. э. К дальней стороне гряды примыкает долина, на которой тоже выстроились ряды пирамид. Это усыпальницы многочисленных родственников правителей XXV династии.

Жители Мероэ извлекали выгоду от разлива сразу двух рек, Нила и Атбары, и пользовались тем, что их город находился на северной границей дождливого пояса. Благодаря таким условиям почвы здесь плодородны и в древние времена считались богатыми.

Развалины Мероэ

Здесь разводили крупный рогатый скот, овец и коз, собирали богатый урожай. К тому же, караваны, идущие на запад, пересекали реку рядом с Мероэ; а другие направлялись на восток к портам Красного моря. Эти факторы, плюс активное развитие металлургии, сделали город одним из самых важных хозяйственных центров в Африке на долгие века. Он частично раскопан археологами, в некрополях найдены останки царей, цариц и принцев, и изучен их образ жизни.

Надписи на колоннах, воздвигнутых этими черными королями, говорят нам о нападениях мятежников и дикарей из номинально ничейных областей между Кушем и Египтом. Они повествуют о строительстве храмов и празднествах по случаю восшествия на престол, о растущей опасности жизни в стране. К 330 г. до н. э. грабители спокойно могли тащить золотые предметы прямо из храмов в городах Кава и Таре, ценные вещи, которые хранились там 250 лет. Власть царей настолько уменьшилась, что они не стали даже пытаться покарать грабителей и удовлетворялись тем, что клали вместо украденных новые вещи из своих личных сокровищниц.

И все-таки еще в 250 г. до н. э. начался новый расцвет Куша. Царь Эргаменес и пять черных правителей, его преемников, царили в стране в тот момент, когда дружеские отношения с Египтом поднялись на невиданный уровень. В Египте правила греческая династия Птолемеев, и храмовые надписи Нубии удостоверяют, что Эргаменес и Птолемей IV были необычайно дружны. Когда Птолемей построил внутренний зал храма в городе Филе у Первого порога, то Эргаменес возвел привходный зал; в Дакке, в нескольких милях на юг, они поменялись местами. Здесь Эргаменес строил внутренний зал, а Птолемей – привходный.

В это время египетская культура в Куше расцветает заново, и часовню при пирамиде Эргаменеса украшали художники и писцы из Египта. Мы знаем об этом потому, что письмена Мероэ и Египта того времени явственно отличались друг от друга (так называемое курсивную, и иероглифическую мероитскую письменность расшифровал в 1909 г. Гриффит, он смог определить фонетическое звучание знаков. Однако, хотя мы и знаем, как они звучат, но – как и в случае с этрусскими письменами – мы не можем определить значения слов). Следующие пять царствований были отмечены небывалым процветанием страны, которое прекратилось в правление царя Танийдамани, с 120 по 100 гг. до н. э. Один археолог предположил, что в то время в Куше разгорелась война за трон. Но, как бы там ни было, именно с этого момента заметно внезапное обеднение гробниц, их убранства и украшений.

В 30 г. до н. э. римляне завоевали Египет и установили свои посты на границе с Кушем в районе Сиене. Примерно в 24 г. до н. э. римский наместник Гай Петроний увел войска в Аравию, оставив границу практически беззащитной. Воспользовавшись этим, кушиты атаковали Филе и Сиене, ограбили их и увезли с собой бронзовые статуи императора Августа, которые римляне расставили на торговой площади.

Когда Петроний вернулся, он снарядил карательную экспедицию в Куш. Греческий историк и географ Страбон описал эту миссию и сообщил, что плохо вооруженная армия кушитов не смогла противостоять мощи римлян и бежала еще до приближения войск Петрония. Римляне захватили города Премнис и Пселхис, и царица Куша (называемая мероитами «Кандаке») предложила вернуть им статуи. Петроний приказал своим войскам продолжать движение, и они ограбили не только Премнис и Пселхис, но и Напату, которую они разрушили полностью. Кандаке послала своих генералов сдаваться, и римляне ушли обратно, оставив гарнизон за укреплениями Премниса.

Ровно через XIX веков рассказ Страбона был подтвержден, когда археологи при раскопках маленького храма в дворцовом комплексе Мероэ нашли изящную бронзовую голову Августа. Она была определенно римской работы и сохранялась в нише, заполненной чистым песком под порогом здания. Сегодня голова находится в Британском музее, а ее копия – в музее Хартума.

Римская экспедиция не стала смертельным ударом для Куша. В правление царя Нетакамани (2 г. до н. э. – 23 г. н. э.) страна вновь расцвела, стали строиться новые храмы, гробницы и часовни и даже был восстановлены храмы в Напате, разрушенные Петронием. Нетакамани для большинства работ ввез ремесленников из Египта, и это стало последним всплеском египетской традиции в Куше. Также это было последнее время материального достатка в стране, хотя после Нетакамани правили еще двадцать два царя, прежде чем династия погрузилась в нищету и забвение – три века спустя.

Комментарий африканиста: цивилизация Мероэ

Петроний, префект Египта, находившегося под властью Рима, предпринял карательную экспедицию и в 23 г. до н. э. овладел Напатой. Римляне оставили постоянный гарнизон в Примисе (Каср-Ибрим), который должен был предотвращать нападения мероитов. Дело закончилось мирным договором, заключенным на о-ве Самос, где в то время пребывал Август (21–20 гг. до н. э.). Римский гарнизон был, по-видимому, выведен. В конечном счете граница между Римской империей и Мероэ была установлена в Хисрасукаминосе (Мухаррак).

Тем не менее, связи со средиземноморским миром не прервались. По дороге из Иерусалима в Газу диакон Филипп обращает в христианство «эфиопского евнуха», главного надзирателя за всеми сокровищами царицы Кандаке, как об этом сообщают «Деяния Апостолов» (VIII, 27). Далекая Нубия манит римлян. Нерон в 60 г. н. э. посылает двух центурионов вверх по Нилу. Вернувшись, они объявляют эту страну слишком бедной, чтобы быть достойной завоевания.

На одной из стен в Муссаварате выбита латинская надпись. В некоторых нубийских и даже суданских поселениях были обнаружены отдельные римские монеты: одна монета Клавдия в Мероэ, одна монета Нерона в Караноге и – в более поздние времена – одна монета Диоклетиана далеко в Кордофане (Эль-Обейд) и еще одна, середины IV в., в Сеннаре. Тем не менее наличие внешних связей в этот период объясняет появление созданной в сирийском стиле маленькой беседки в Нага, обнаружение бань в Мероэ, обнаружение в захоронениях эллинистических бронзовых и стеклянных изделий.

Однако наиболее регулярные связи Мероэ поддерживало с храмом Исиды на острове Филе. Туда регулярно направлялись посольства с богатыми подарками для святилища богини, там сохранились многочисленные граффити, выполненные египетским демотическим, греческим и мероитским письмом. Именно благодаря им можно установить единственную достоверную датировку одного из последних мероитских царствований – Текеридеамани (246–266 гг.). В целом же о позднем периоде Мероэ известно очень мало. Местные черты культуры приобретают все большее значение. Контроль за караванными путями между долиной Нила, Красным морем и нило-чадской саванной – экономическая база этой державы – осуществлялся не без трудностей. На всех мероитских памятниках изображаются жестокие сцены с пленниками, раздираемыми львами, проткнутыми рогатинами, пожираемыми хищными птицами. Размеры выгоды от торговли не оставляли сомнений: изображения царей, цариц и принцев перенасыщены украшениями. Такие украшения были обнаружены при раскопках в прошлом веке захоронения царицы Аманишакете. Эта кричащая роскошь нуворишей напоминает, пожалуй, другую торговую цивилизацию на обочине эллинистического мира – цивилизацию Пальмиры.