Мика Ртуть
Колючая ромашка

Глава 3

– Куда вы, леди Романна?

Я только плечом дернула, протискиваясь мимо высоченного охранника. Меня обдало резким запахом мужского одеколона, изрядно разбавленным вонью сапожной ваксы, и зычный голос спросил:

– Леди, вам назначено?

– Я в опекунский совет!

– Седьмая комната, да только ужо закрылись…

Откроются, значит! Я неслась по широкому коридору, лихорадочно читая латунные номера на дверях, и мое бедное сердце громко стучало в такт торопливым шагам. Внутри кипел и булькал коктейль из обиды, злости и… азартного возбуждения. Для меня герцог оказался ужасно раздражающим объектом! Это великосветское чудовище все же смогло превратить милую покорную девушку в разъяренную ведьму!

Вот! Кабинет семь! Вдох-выдох, поправить шляпку, посчитать до пяти… Один, два, три!

– Вы ошиблись, назначая мне в опекуны герцога Годфрея! – начала я с порога. – Я категорически протестую!

– Неужели? – проскрипел старческий голос.

Большой светлый кабинет, на стене полотно с изображением какой-то битвы, три стола, за одним сидел благопристойный древний старичок – мечта любой девушки, нуждающейся в опекуне. Он подслеповато щурился на лежащий перед ним свиток. Услышав мой голос, дедуля поднял удивленный взгляд.

– Здравствуйте! Мое имя – Романна Робертсон, и я пришла, чтобы мне назначили нормального опекуна, а не этого…

– Кого? – прошамкал старичок и сердито оглянулся.

– Вы собираетесь оспорить мое решение? – раздался ледяной голос, и я быстро присела в реверансе. Как я могла не заметить его величество и вторую неприметную дверь? Это все нервы! – Мы просмотрели финансовые отчеты вашего баронства и остались недовольны.

Король, видно, собирался уходить, и я его застала в самый последний момент. Высокий, худой, белокурый, с бледными губами и прозрачными глазами, он выглядел нездоровым, но это было обманчивое впечатление. Просто наш славный король – менталист весьма высокого уровня, а все знают, что маги носят на себе отпечаток сильного дара.

– Я исправно плачу налоги в казну, сир.

– Ваша прибыль за текущий год осталась на прежнем уровне, – холодно сообщил Луана́рд Третий. – Не могу не отметить, что для столь юного возраста вы весьма успешно справляетесь с обязанностями хозяйки поместья, но… – Он замолчал, пристально изучая мое лицо. – Ваше баронство находится на исконных землях, и мы заинтересованы в его процветании, а не упадке.

Я стиснула зубы, чтобы не зарычать. Где же вы были, когда дядя спустил половину моего наследства? На душе вдруг стало противно до тошноты, но у меня почти не осталось времени, я слышала тяжелые и уверенные шаги.

– Габриэль – отличный хозяйственник, его советы помогут вам приумножить богатства баронства. – Судя по тону, королю надоело объяснять неразумной девице всю выгоду ее положения. – Он позаботится о вас.

О да! Как позаботился три года назад. Я сделала еще одну попытку достучаться до короля.

– Ваше величество, это какая-то ошибка, мы с герцогом ненавидим друг друга!

– Вы в этом уверены, баронесса? Мой друг и побратим отзывался о вас с огромной симпатией.

Вот тут бы мне и задуматься, но я была слишком зла, чтобы анализировать слова собеседника.

– Я не намерен менять решение, юная леди! – повысил он голос. – У вас есть, что еще сказать?

О да! У меня было много слов! Я могла говорить долго, витиевато, со вкусом и, возможно, не совсем прилично, но это же король! Ему нельзя перечить, пришлось глубоко вдохнуть и сдержаться.

– Я собираюсь выйти замуж и передать баронство под руку мужа, – хмуро сообщила я, вспоминая виконта Роберта.

Лучше замуж, чем терпеть рядом с собой напыщенного мерзавца! Два года как-нибудь переживу, а после второго совершеннолетия подам на развод.

– Хотите выйти замуж? – прищурился король, и мне очень не понравился его проницательный взгляд.

– Хочу! – запальчиво ответила я и опустила глаза.

Вряд ли его величество станет лезть ко мне в голову, все же я не преступник, но лучше не нарываться, я уже наговорила на немилость.

– Виконт Арфорд сделал мне предложение, и я намерена принять его.

– Нет!

Голос Годфрея прозвучал так грозно, что я подпрыгнула и на всякий случай пододвинулась к столу со старичком, отгородившись от нервного аристократа стулом с высокой спинкой. Герцог смотрел на меня сердито, но в его глазах прыгали смешинки, что совершенно не вязалось с категоричным голосом.

– Нет, Романна, ты не выйдешь замуж за этого юнца.

– Выйду! – рявкнула я на источник всех моих бед, напрочь позабыв и о манерах, и о короле, зато он обо мне не забыл.

– Как все прекрасно совпало! – хлопнул в ладоши его величество Луанард, прекращая наши пререкания. Похоже, что только ему и было весело. – Габ, девушка права, опекун из тебя не получится. Слишком бойкая и резвая подопечная досталась, пожалуй, тут сможет помочь только настоящий авторитет.

Я победоносно улыбнулась герцогу, едва сдерживаясь, чтобы не показать язык.

– Поэтому опекунство над этой колючкой возьму я.

Что? Я не верила своим ушам, глазам и вообще всем своим чувствам! Стояла и во все глаза смотрела на довольного короля. Хотя, наверное, надо поблагодарить…

– Это прекрасная новость, ваше величество, – сказала я кисло.

– Луанард… – с легкой угрозой в голосе прорычал герцог.

Похоже, сплетни про их дружеские отношения и не сплетни вовсе. Кто еще, кроме Годфрея, может себе позволить рычать на короля? Я таких сумасшедших не знала.

– О, мой ветреный друг, – промурлыкал король, совершенно не впечатленный герцогским рыком. – Тебе давно пора остепениться, а баронесса хочет замуж. Какое удивительное совпадение!

– Уже не хочу! – нарушая этикет, свод правил для юных леди и еще кучу неписаных канонов, быстро выпалила я, поняв, к чему клонит коронованный интриган.

– Продолжайте, ваше величество, – довольно предложил герцог, словно это он был здесь король. Вот уж кто получал от происходящего истинное наслаждение. Так и прошлась бы ногтями по выбритой скуле негодяя, чтобы не мешал мне отстаивать собственную независимость! – Мы с леди Робертсон вас внимательно слушаем.

– Виконт Арфорд – неплохая партия для баронессы, но у короны на него другие планы, а вот мой ликтор давно напрашивается на обручальный браслет. Герцог Годфрей, предлагаю взять замуж мою подопечную, баронессу Романну Робертсон.

– Нет!

– Да!

– Я так и знал, что вы согласитесь. Обряд проведем немедленно. – В голосе короля появились стальные нотки и что-то еще такое потустороннее и жуткое, что спорить с ним расхотелось моментально. – Вы не выйдете из этого здания, пока я не увижу брачные метки на ваших телах! Мне надоело наблюдать, как вы, баронесса, бегаете от своего счастья.

Что? От негодования я захлебнулась словами, стояла и только рот открывала. Настроение было все здесь разнести, вцепиться в довольную физиономию герцогу, можно и королю заодно, и хорошенько завизжать, но вместо этого я присела в реверансе. Ничего, два года пронесутся быстро, а потом я подам на развод!

– Кстати, моя дорогая подопечная. – Его величество довольно потер ладони и пригласил нас на выход. – Королевские браки нерасторжимы.

Все-таки читает мысли!

– Мы и не планировали, не так ли, Ромашка?

И пока я, ошеломленная и онемевшая, хлопала ресницами, переваривая новость, герцог забрал у старичка свиток, оказавшийся не чем иным, как брачным договором, и предложил мне руку.

– Вы все это заранее придумали! – ахнула я, поняв, в какую ловушку угодила.

– Ну что вы, баронесса, – довольно ответил король, открывая вторую дверь, за которой оказалась маленькая часовня. – Это чистая импровизация. Хотя герцог Годфрей вчера испросил у меня разрешения на ваш брак.

Если приказ опекуна я бы смогла оспорить, то приказы короля сомнениям не подлежат. Мерзавец Годфрей все продумал, кроме одного: я так просто не сдамся, он сам побежит к королю требовать развод!

Часовня удивила своей милотой, да, именно так – маленькая, уютная, домашняя, явно не предназначенная для помпезных обрядов и мероприятий, и седой жрец был под стать ей, такой же уютный и милый. Но все это я отмечала мимоходом, мозг лихорадочно работал, выискивая лазейку из этой дурацкой ситуации. Зато в душе царила полная неразбериха. С одной стороны, я была в ярости, а с другой – понимала, что стать герцогиней Годфрей намного лучше, чем виконтессой Арфорд, и если бы мне позволили выбирать, отключив обиды и эмоции, то выбор был бы очевиден. Глупенькое сердце пыталось сомлеть от странного состояния радости и злости, ему вторила надежда, шепча, что чувства не прошли, что это будет счастливый союз. «Дай шанс герцогу!» – кричала она уже в голос. Но уязвленная гордость напоминала трепещущему сердечку, как его чуть не разорвало, когда герцог прислал письмо с отказом от помолвки, и здравый смысл ее поддерживал. Я не нужна была герцогу три года, что же случилось сейчас, что его стало так много в моей жизни?

«Как что? – отвечала уязвленная надежда. – Он ждал твоего совершеннолетия». Но мозг этому не верил и пытался найти выход. Я чувствовала, как он нагревается и сейчас взорвется на радость двум чудовищам. Идеальная безмозглая жена для герцога, которая точно не будет с ним спорить!

О, как я была бы рада три года назад, прикажи король Годфрею на мне жениться! Но сейчас я поумнела, почувствовала свободу, научилась самостоятельно жить, распоряжаться своей судьбой и отдавать независимость в руки двух интриганов не собиралась! Мне нужна отсрочка, просто отсрочка, а потом я что-нибудь придумаю.

Глава 4

– Провести обряд единения? – услышала я удивленный голос жреца. – К чему такая спешка, ваше величество?

Я подняла взгляд, старый жрец скользил по мне бесцветным взглядом, вот он задержал его на моем животе, а потом вопросительно посмотрел на короля. Что? Нет! Богиня, как стыдно! Он подумал, что я беременна и поэтому свадьба так скоротечна?

Я вслух застонала, представив, какие сплетни поползут по столице. Брак с герцогом мне не простят, мою репутацию втопчут в землю!

– Корона заинтересована в этом браке, – процедил главный интриган королевства, и жрец согласно кивнул.

– Романна, я…

Годфрей попытался взять меня за руку, но это было уже слишком! Я резко отскочила к алтарю и все же не сдержалась, прошипела, стараясь ударить словами как можно больнее, мне хотелось, чтобы он испытывал те же чувства, что испытывала я три года назад:

– Не смейте ко мне приближаться, ваша светлость! Его величество может мне приказать выйти за вас замуж, но приказать мне любить и уважать вас он не может! Не рассчитывайте, что я радостно брошусь вам на шею! Хотя о чем я? – В голосе прорвалась горечь, видят светлые боги, я старалась подавить в себе все эмоции. – Вам не привыкать к насилию.

На лице герцога мелькнула растерянность, он дернулся, словно хотел приблизиться, но голос жреца заставил его остаться на месте.

– Прежде чем я начну обряд, хочу услышать честный ответ на один вопрос. – При этом смотрел он только на короля.

Бледное лицо последнего пошло красными пятнами, и я видела, Луанард Третий едва сдерживается, чтобы не прибить меня на месте. Похоже, своими словами я подписала себе приговор. Монастырь – это будет самое малое из наказаний, но, скорее всего, меня тихонько придушат, списав все на очередной несчастный случай, а баронство отойдет казне со всеми моими сворами, лесами и поместьями… Что же, я Робертсон, а мы всегда шли против королей! Мой прапрадед участвовал в заговоре, который привел на трон нынешнюю династию, мой дед попытался ее сбросить, мой отец состоял в тайной ложе, правда, в политику он не лез, но какие-то секреты точно хранил! Я, последняя в роду, тоже не склоню голову перед каким-то там мужчиной, чей род моложе нашего. Между прочим, в Робертсонах течет драконья кровь!

Ой, мамочки, но как же страшно. И почему я не умею молчать и склонять голову?

– Я спрашиваю вас, герцог Габриэль Годфрей, желаете ли вы взять в жены девицу Робертсон?

Герцог на мгновение замешкался, глядя на меня со странными эмоциями, которые мне не удалось расшифровать, я затаила дыхание, ожидая его ответа и страшась любого из вариантов.

– Да, – прозвучало твердо.

Король довольно улыбнулся. А мне стало до слез обидно, что мое мнение никого не интересует, и, когда жрец повторил тот же вопрос для меня, я не менее твердо ответила:

– Нет.

– Нет? – в два голоса удивленно переспросили король и жрец.

Годфрей только удовлетворенно кивнул, будто ничего другого он и не ожидал. А я, сказав эти слова, почувствовала полное опустошение. Сдулась, как говорит моя нянюшка. Ну вот и все, можно писать завещание. Интересно, меня сразу придушат или дадут доехать до дома и отравят там?

– Вы знаете закон богов, ваше величество. – Жрец стал неторопливо собирать инвентарь. – Если перед их ликами хоть один отвечает «нет», обряд не проводится.

– Ты понимаешь, что только что нарушила прямой приказ своего сюзерена? – так холодно, что у меня ноги замерзли, спросил король, глядя мне в глаза. – Неповиновение. Непочтительность. Прямой вызов моей власти. Это тянет на предательство.

Если он думал, что испугал меня, то ошибся, я уже была так напугана, что адекватно мыслить не могла, поэтому ответила с деланым безразличием:

– Я не приносила вам вассальные клятвы.

Сил ни на что не было, хотелось сесть в темном уголочке и пореветь о своей загубленной жизни. Ну почему, когда в моей жизни появляется Годфрей, все летит к хрупу под хвост!

– Жрец, – властно приказал король, не сводя с меня тяжелого взгляда. – Проводи обряд. Она выйдет отсюда или женой герцога, или заключенной. Какую судьбу ты выбираешь для этой девицы?

– Ваше величество! – Годфрей наконец отмер. – Позвольте мне сказать леди Романне несколько слов.

Он дождался кивка короля и повернулся ко мне. В янтарных глазах пульсировала огненная искра, я как завороженная смотрела в эти глаза, четко осознавая, что мерзавец герцог Годфрей, несмотря ни на что, все еще будит во мне странные желания. Так и убила бы!

– Романна, я понимаю, что все произошло неожиданно и спонтанно, что тебе сложно принять этот факт, что ты таишь на меня обиду, но знай, я ни в чем перед тобой не виноват и отступать не намерен. Я отступил три года назад и жалел об этом ежедневно. Просто поверь и позволь доказать искренность моих намерений.

– Как у вас все легко, герцог! – Я до хруста выпрямила спину и задрала подбородок. – Три года назад вы лишили меня всего! Семьи, репутации, будущего. Вы походя растоптали мою жизнь и пропали на три года, меняя невест как перчатки. А теперь вы появляетесь как ни в чем не бывало и тащите меня замуж. Три года назад вы лишили меня свадьбы. Красивого обряда в центральном храме, платья, гостей, первого свадебного танца. Я думала, что вы не виноваты, что это стечение обстоятельства, что… Да не важно! Но сегодня история повторяется. Гости? Храм? Платье? Прием в честь свадьбы? А может, была помолвка и я ее проспала? Да вы мне даже предложения не сделали! Я уж молчу о кольце, – добавила я с язвительной издевкой. – Неужели дела герцогства настолько плохи, что вам понадобилось срочно жениться на сиротке, чтобы их поправить?

– Баронесса… – угрожающе процедил король.

Но меня уже было не остановить, капля драконьей крови давала не только защиту, она делала меня упрямой и безрассудной. Я это понимала, но язык прикусить сил не хватало.

– Так что произошло такого, что вы вспомнили о брошенке и возжелали на мне жениться? – не обращая внимания на короля, продолжала я лететь в пропасть. И тут вспомнила черный конверт, загадочные слова отца, и меня осенило. – Кинжал драконов! Вам нужен он, а не я!

– Баронесса! Смотреть на меня! – тихо и властно приказал король, и я с трудом отвела взгляд от лица Годфрея.

Поздно, ваше величество, я успела заметить, как после моих слов вы переглянулись с герцогом.

– Значит, я права, – прошептала, глядя в огромные призрачные глаза, заполняющие собой весь мой маленький мирок. Закружилась голова, и одновременно нагрелась сережка, сигнализируя о ментальном вмешательстве. Надо сказать, очень ювелирном вмешательстве, и не будь я так разозлена, скорее всего, не заметила бы, что кое-кто пытается подправить мне воспоминания. – Дело не во мне, дело в артефакте. Вы никогда меня не любили…

– Да нет же, несносная девчонка. – Герцог успел подхватить меня на руки, не позволяя картинно упасть в обморок у ног менталиста. Но глаза я закрыла и дышать перестала, пусть думают, что я потеряла сознание. – Из-за него ты в опасности! Я клянусь, что не стану тебя ни к чему принуждать, просто позволь быть рядом, позволь защитить тебя. Будет свадьба, – шептал он торопливо. – Гости, кольца, платье. Лучшее в мире платье… Луан, поторопись! Я же предупреждал, что на нее нельзя давить!

– Кто же знал, что ее наглость под стать твоей, – ворчливо отвечал король. – Поистине вы друг друга стоите. Две недели! Я даю вам две недели! Как хочешь, но, если через две недели вы не поженитесь, клянусь, я сам на ней женюсь!

– Не разевайте рот на чужое, ваше величество. Работайте!

– А я что, по-твоему, делаю? – прорычал король.

Странные между ними все же отношения. Может, сплетни правдивы и они не побратимы, а братья? Говорят, бывший король был тот еще ходок…

– Я не хочу, чтобы она помнила о наших промахах, – устало произнес герцог, бережно прижимая меня к себе. – А ты, жрец, проводи обряд помолвки. Когда моя невеста очнется, она будет помнить только это.

Сюрприз! У меня тоже есть тайны, на меня не действует магия. Никакая! Даже целительская, так что вы обеспечите свою невесту лишь головной болью, но никак не ложными воспоминаниями. О, зато как это развязывает руки!

Картинки перед закрытыми веками менялись и исчезали. А все же король силен и очень деликатен, он честно не полез в мою память, а ведь мог при желании. Но он стер лишь последние события, для меня они теперь были нечеткими и прозрачными, зато ярко засияла моя радость от помолвки, обещания Годфрея, мое скромное согласие. И все это под громкий и четкий бубнеж жреца. Значит, я должна помнить, как герцог сделал мне предложение, я обрадовалась и от счастья потеряла дар речи… А вот тут вы, ваше величество, перегнули! Я бы ни за что не опустила скромно глазки в пол и не шептала бы тихо «да!», я бы с визгом запрыгнула на герцога! Ну если бы действительно так желала за него замуж, как вы пытаетесь мне внушить. Зато я ничего не должна помнить о кинжале… Вообще ничего! Забыть даже то, что когда-то знала. Да что же это за кинжал такой?

– Милая, как ты?

Как же болит голова…

Холодные пальцы нежно провели по щеке. Приятно. Я открыла глаза и столкнулась с напряженным и виноватым взглядом Годфрея. Он все так же держал меня на руках, осторожно прижимая к груди. Не буду лгать, мне это нравилось, даже мелькнула глупая мысль, а не попробовать ли забраться на шею и ножки свесить? Но вместо этого я застонала, и мне даже не пришлось притворяться.

– Голова болит.

– Ты упала в обморок. – Герцог поставил меня на пол, но придерживал за плечи, стоя чуть позади. – Как раз когда нужно было ответить, что ты согласна стать моей невестой.

– А я согласна? – переспросила я, беспомощно глядя на недовольного жреца. Ему явно не нравилось происходящее, но против короля не попрешь. – Я плохо помню…

– Просто скажите «да», – нетерпеливо потребовал король.

Он тоже был бледен, на лбу блестела испарина. Не так уж и просто вам даются манипуляции с чужим сознанием, ваше интриганское величество.

– Да, – прошептала я, играя покладистую девочку, и посмотрела на его величество влюбленным взглядом. – Как прикажете, сир, – добавила я в голос придыхания.

Короля даже передернуло от сладости и обожания, которые я старательно источала в его сторону.

– Опустите руки в священное пламя! – скомандовал жрец.

На постаменте возникла широкая каменная чаша, полная голубого пламени. Пламя истинных намерений! Нет, нет! Мы так не договаривались! Согласно легенде, если намерения пары не чисты, если нет уважения и согласия, если кто-то из пары лжет, то пламя обжигает, а не дарует связующие нити! Не хочу ходить с ожогами! Я дернулась назад, но натолкнулась спиной на мужскую грудь.

– Я… боюсь! Вдруг ваши намерения не так чисты, как вы говорите? И вообще, может, мне нравится другой?

И еще один влюбленный взгляд на его величество.

Король заметил и задумался, бросая на меня заинтересованные взгляды. Неужели я перестаралась? Годфрей тяжело вздохнул, решительно перехватил мою ладонь своей рукой, второй прижал меня к себе и смело опустил наши ладони прямо в огонь! Я зажмурилась, ожидая боли, но ничего не произошло. Пламя вообще никак не ощущалось. Иллюзия? Открыла один глаз, потом второй и застонала, глядя, как вокруг запястья формируется золотой рисунок – венок из ромашек.

– Колючка, – прошептал на ухо герцог, и тотчас по телу пробежала волна трепетных мурашек, а у ромашек появились острые шипы. Он наконец отпустил мою ладонь, и я быстро отодвинулась. – Забавно… – Годфрей рассматривал свой рисунок – черный браслет из перекрещенных кинжалов. – Ты меня так видишь?

И чего смотрит так пристально? Ничего такого я не думала! Я вообще о нем не думала, когда формировалась наша обручальная связь. Я даже не знала, что она зависит от мыслей! И, судя по удивленному лицу жреца, он тоже впервые такое видит. Жрец открыл рот, чтобы задать вопрос, но не успел, пламя взметнулось до потолка, а потом разделилось на две части и ринулось к нам. Не успела я пискнуть, как оно обвило наши руки и опять слилось в единый поток, который вдруг взорвался, осыпая пол вокруг постамента огненной пылью.

– Что это было? – тихо пробормотал жрец, растерянно глядя на довольного герцога.

– Клановая особенность, – коротко ответил король, и старик понимающе кивнул.

А мне кто-нибудь расскажет, что это за хруповая особенность такая? Судя по лицам мужчин, никто не собирался просвещать одну любознательную баронессу. Ничего, сама все узнаю!

– Поздравляю, дети мои! – торжественно объявил жрец. – Боги ждут вас на брачную церемонию!

– Пока не стоит объявлять о вашей помолвке, – многозначительно произнес король, направляясь к выходу. – Завтра вечером жду во дворце, обсудим дату свадьбы. А пока, Габриэль, безопасность баронессы – полностью твоя ответственность.

Он остро глянул на меня, и я тут же скорчила влюбленную физиономию. Бедное его величество отшатнулся и, кивнув на прощание, исчез в мареве портала.

– Ах, какой мужчина, – вздохнула я ему вслед и довольно улыбнулась, услышав за спиной сдавленное ругательство.

Ха! То ли еще будет! Мне бы только до папенькиной лаборатории добраться…