Михаил Зефиров
Воздушная битва за Крым. Крах нацистского «Готенланда». 1943—1944
Новая голубая линия
Ранним утром 13 ноября командир 6./JG52 лейтенант Липферт в ходе вылета на разведку погоды сбил сразу два Як-1: первый – в 05.43 в 3 км южнее Булганака, а второй – в 05.47 в 1 км севернее поселка Маяк.
Тут надо заметить, что Липферт в своей группе был «штатным» разведчиком погоды. Он потом так рассказывал об этих вылетах из Багерово: «Как и прежде, я каждое утро почти всегда первым поднимался в воздух. Возможно, такие же люди были и у русских, потому что, когда мы пробыли на аэродроме некоторое время, я во время вылетов на разведку погоды начал сталкиваться с вражеским самолетом, чей стиль полета казался мне уже знакомым.
Такие встречи не могли завершиться победой, потому что противник вовремя замечал меня и не было никакой возможности атаковать его. Пилоты, летавшие на разведку погоды с другой стороны, по крайней мере, были так же хороши, что и мы. Несколько раз я пытался втянуть их в „собачью схватку“. Я приказывал своему ведомому набрать высоту и внимательно следить оттуда. Иногда русский делал то же самое. В результате оба ведомых мирно кружили наверху, не атакуя друг друга, в то время как внизу кипел бой не на жизнь, а на смерть. Каждый испробовал все мыслимые уловки, чтобы поймать другого в прицел, но всегда без успеха.
Русские, которые разрешали вовлекать себя в подобные эксперименты, были экспертами и великолепно владели своими машинами. Единственным результатом таких сорокапятиминутных воздушных боев были два пилота, летевшие домой с трясущимися коленями и в пропитанной потом одежде. Утверждение, что русские были плохими летчиками, ложное. Я могу лишь повторить, что новички среди немецких летчиков-истребителей были столь же неуклюжи в воздухе, как и русские новички».
После двух боевых вылетов утром того же дня хорватские пилоты из 15.(Kroat)/JG52 заявили о шести сбитых ЛаГГ-3. Сначала фельдфебель Эдуард Мартинко в 09.03 около мыса Хрони и в 09.06 над Керченским проливом западнее Тамани сбил два истребителя, а унтер-офицер Драгутин Газапи – третий в 09.04 в районе Аджим-Ушкая.
Вскоре с аэродрома Багерово снова поднялась четверка хорватских Bf-109G-6. На этот раз она имела задачу прикрыть самолет-разведчик Fw-189 из 1.(H)/Aufkl.Gr.21. Когда «раму» попытались атаковать несколько ЛаГГ-3, хорваты за пять минут сбили три из них:
– унтер-офицер Йосип Краньч – в 10.37 восточнее Керчи и в 10.42 восточнее Баксы;
– унтер-офицер Зденко Авдич – в 10.40 также восточнее Баксы.
Еще одна заявка Авдича о сбитом ЛаГГе не была официально подтверждена.
В течение дня шестерки румынских Ju-87D-3 дважды появлялись над Керченским полуостровом. Сначала группа сублокотенанта Овидиу Черчела снова нанесла удар по советским позициям северо-западнее Керчи, а потом группа сублокотенанта Мирча Бадулеску сбросила бомбы на Аджим-Ушкай. В обоих вылетах румын прикрывали шесть Bf-109G из II./JG52, и все «Штуки» без помех вернулись на аэродром Каранкут.
Летчики 4-й ВА в этот день заявили о 7 сбитых самолетах. В 249-м ИАП отличились командир полка майор Петр Козаченко и командир эскадрильи майор Федор Кулякин, на счету которых были два Ю-87, сбитые около 10.15 в районе Керчи. Еще одна «Штука», сбитая западнее Керчи, была на счету Героя Советского Союза старшего лейтенанта Федора Калугина из 42-го ГИАП. Другой летчик из того же полка – лейтенант Михаил Косса – сбил над Азовским морем, северо-западнее села Юраков Кут (ныне Юркино), бомбардировщик Хе-111.
66-й ИАП выполнил в этот день 15 вылетов и провел один воздушный бой. В 10.20 младший лейтенант Анатолий Тютин после затяжной схватки, проходившей как над облаками, так и под ними, в районе села Ляховка в лобовой атаке сбил Ме-109. В то же время после этого боя пропал без вести Р-39 бортовой «3» заместителя командира эскадрильи старшего лейтенанта Алексея Федотова.
В районе села Малый Бабчик был сбит ЛаГГ-3 командира звена из 790-го ИАП младшего лейтенанта Георгия Жадина. Опытный летчик, воевавший с июля 1942 г. и имевший на своем счету три личные и четыре групповые победы, погиб.
Потери ВВС КА ограничились этими двумя машинами, следовательно, большая часть воздушных побед немецких и хорватских летчиков не находит подтверждений. Потерь в составе лютваффе и FARR не зафиксировано вообще.
На счету ВВС ЧФ в этот день был 91 самолето-вылет, но ни о своих потерях, ни о сбитых самолетах противника доложено не было.
В ночь на 14 ноября советские бронекатера предприняли очередную попытку прорваться к Эльтигену. Однако начавшийся семибалльный шторм нарушил все планы. Успевший выйти в пролив БКА № 71 получил приказ вернуться обратно, как оказалось, не напрасно. Мощными волнами были разрушены пристани в Кроткове и у Соленого озера, где затонули буксир и бот. Был выброшен на мель БКА № 314, а баржа № 101 – на берег. Сильные повреждения получил БКА № 323, с которого смыло за борт тонну боеприпасов, также были смыты и погибли 7 человек, включая командира катера лейтенанта Петра Козина.
Днем сражение в небе над Керченским полуостровом и проливом возобновилось с новой силой. Летчики 4-й ВА провели 12 воздушных боев, в которых сбили 12 самолетов.
Тяжело сложился боевой день у 230-й ШАД, которая осуществила 148 вылетов (72 Ил-2 и 76 ЛаГГ-3). В момент, когда одна из групп «черных смертей» на высоте 800 м заходила на цель северо-восточнее Керчи, ее атаковали несколько «Мессершмиттов», которые внезапно вывалились из облаков. «Атакуют сзади Ме-109!» – передал по радио капитан Владимир Истрашкин, возглавлявший группу эскортных истребителей из 979-го ИАП. После чего он вышел в хвост одному из нападавших и сбил его. Затем в бой вступила вторая пара ЛаГГов, «завалившая» второй Ме-109. Также на сбитый мессер претендовал воздушный стрелок одного из Ил-2 сержант Горбань.
Однако в целом бой сложился неудачно для советских летчиков. Сразу четыре Ил-2 пропали без вести, еще один был сбит зенитной артиллерией. Кроме того, три «черные смерти» и два ЛаГГ-3 были подбиты немецкими истребителями, но смогли дотянуть до побережья Тамани и совершить аварийные посадки.
Ил-2 из 214-й ШАД выполнили 57 самолето-вылетов, и еще 44 – сопровождавшие их ЛаГГ-3.
В 13.05 9 Ил-2 из 190-го ШАП в сопровождении четверки Р-39 из 66-го ИАП совершила налет на порт Камыш-Бурун. Летчики доложили о двух потопленных баржах. А младший лейтенант Алексей Глоба над Керченским проливом, между островом Тузла и Эльтигеном, сбил один Ме-109. Затем в 15.15 Камыш-Бурун атаковали четыре Ила из 622-го ШАП, потопившие еще одну баржу.
На этот раз в порту действительно находились немецкие БДБ, покинувшие порт Керчи, после того как к тому вышли советские войска. Фактически все три баржи были лишь незначительно повреждены осколками. Правда, две из них вполне могли погибнуть, когда несколько попаданий пришлись в находившиеся на их борту глубинные бомбы. Однако на борту F307 та просто сгорела, так и не взорвавшись, а на F137 корпуса двух бомб были лишь повреждены осколками.
Основной же задачей 622-го ШАП в течение 14 ноября опять было снабжение Эльтигенского плацдарма. В операции принимали участие 17 Ил-2, которые сбросили 90 мешков с грузами общей массой свыше 8 тонн. Все эти рейды обошлись без потерь.
Истребители эскорта из 805-го ИАП провели над Керченским проливом западнее косы Тузла два воздушных боя, в ходе которых младший лейтенант Николай Рябинин сбил 2 Ме-109: один – лично, а второй в паре с младшим лейтенантом Иваном Смирновым. По докладам советских летчиков, оба мессера упали в пролив.
В то же время «Мессершмитты» сбили ЛаГГ-3 младшего лейтенанта Александра Шведова из 805-го ИАП, который также упал в море. Это был 39-й боевой вылет летчика, который не имел на счету воздушных побед, но совсем недавно – 6 ноября – был награжден орденом Красного Знамени.
249-й ИАП выполнил 41 вылет на прикрытие частей 56-й армии в районе Булганака. В 15.00 в районе Керчи 8 ЛаГГ-3 встретили группу Ю-87, которую прикрывали «Мессершмитты». В ходе последующего затяжного воздушного боя лейтенант Андрей Кулагин в районе села Марфовка сбил «лаптежник», а его однополчанин младший лейтенант Семен Харламов – истребитель.
Доказательством воздушных побед послужили показания командира эскадрильи майора Федора Кулякина и лейтенанта Петра Батырева, которые под роспись подтвердили в штабе, что оба самолета упали в районе Марфовки. При этом они утверждали, что были сбиты 2 Ме-109. Для Кулагина, который до этого отличился в боях над Кубанью и стал лучшим асом в 249-м ИАП, это была уже 11-я личная победа и в то же время первая в ходе воздушной битвы за Крым. Кроме того, лейтенанты Владимир Сазонов и Николай Кистаев из того же полка над Арабатской стрелкой подбили Хе-111.
При этом собственные потери 249-го ИАП были минимальны. Был побит ЛаГГ-3 лейтенанта Евгения Журавлева, который смог дотянуть до восточного берега. Во время аварийной посадки самолет был полностью разбит, но пилот не пострадал.
Затем еще одна восьмерка ЛаГГ-3 уже во главе с командиром полка майором Петром Козаченко провела в том же секторе еще один воздушный бой. Младшие лейтенанты Семен Харламов и Сергей Мосягин сбили Хе-111, который, по их словам, упал в районе Багерово. Согласно донесениям, майор Козаченко сбил Ю-87[4].
В ходе боя еще два ЛаГГа получили повреждения и, дотянув до Таманского полуострова, совершили аварийные посадки. При этом оба самолета были разбиты, но летчики не пострадали.
Трем летчикам 42-го ГИАП также были записаны два лично сбитых Хе-111: старшему лейтенанту Дмитрию Саратову – над мысом Тархан, младшему лейтенанту Николаю Раенко – западнее Керчи, а старшему сержанту Николаю Глядяеву – юго-западнее села Джейлав (ныне не существует), находившегося в 6 км северо-западнее Багерово. Лейтенант Михаил Косса из того же полка в районе Катерлеза сбил Ме-109.
Флотские летчики в этот день доложили о паре сбитых Ме-109 при одном потерянном ЛаГГ-3. При этом один Ил-2 из 8-го ГШАП ВВС ЧФ в ходе вылета на снабжение Эльтигенского плацдарма был атакован парой Ме-109. Самолет получил повреждения, а его бортстрелок был ранен, но пилот все же смог благополучно вернуться на аэродром в Анапе.
Позднее в ходе очередного «грузового» вылета произошел трагический случай. Один из Илов столкнулся в воздухе с грузовым контейнером, сброшенным чуть ранее другим штурмовиком. В результате самолет разбился и его экипаж погиб.
Фактически в течение 14 ноября люфтваффе не потеряли ни одного истребителя. Был подбит один He-111H из 1./ KG55, его пилот фельдфебель Гердин Куандт был ранен, но все же смог совершить вынужденную посадку на брюхо в расположении немецких войск. Еще два «Хейнкеля» из 3./KG55 и 8./KG55 вернулись на аэродром Сарабуз с убитыми членами экипажа – бортмехаником и бортстрелком.
В свою очередь, истребители люфтваффе в этот день заявили 8 побед: 5 Як-1 и 3 Ил-2.
Первым добился успеха фельдфебель Ханс Эллендт из 4./ JG52, который в одном вылете сбил 2 Як-1: первый – в 08.58 западнее села Джейлав, а второй – в 09.02 в районе Кроткова. Вслед за ним еще один сбитый в 09.15 восточнее Эльтигена Як записал на свой счет командир 6-й эскадрильи лейтенант Липферт.
Незадолго до полудня Эллендт в паре с ведомым ефрейтором Хайнцем Эвальдом снова поднялся в воздух. В бою в районе Тобечика они сбили еще по одному Як-1: Эвадьд – в 11.55, а Эллендт – 12.05.
Во второй половине 14 ноября «Мессершмитты» из II./ JG52 вылетали на перехват Ил-2, атаковавших позиции немецких и румынских частей в районе Керчи. В 13.50 в 6 км северо-западнее Катерлеза жертвой лейтенанта Липферта стал очередной Як-1. В это же время унтер-офицер Карл Хайнц Оттен в районе села Чурубаш сбил один Ил-2, а затем в 14.03 восточнее Баксы фельдфебель Фённекольд – второй штурмовик.
Как видно, в целом эти заявки соответствуют советским потерям, хотя между ними и есть некоторые расхождения по времени.
10 Ju-87D-3 из Esc.81 во главе с сублокотенантом Мирчей Бадулеску, которых прикрывали шесть «Мессершмиттов», совершили налет на поселок Колонка. Затем еще 10 «Штук» из Esc.73 во главе с сублокотенантом Думитру Пасаре, летевших под эскортом двух звеньев Bf-109G, нанесли удар по Аджим-Ушкаю. И снова все штурмовики без потерь вернулись в Каранкут.
Вечером 14 ноября посты ВНОС засекли в районе Комсомольска, на Кубани, звук пролетающего самолета, который был определен как Ю-88. Был открыт заградительный огонь из 85-мм зенитных орудий 1333-го зенитного полка и 21-го зенитного дивизиона РГК. Шансы поразить таким способом одиночную цель в ночных условиях были практически нулевыми, но в 21.55 каким-то чудом самолет был подбит. Он начал терять высоту и в конце концов совершил аварийную посадку на мелководье восточной оконечности острова Тузла.
Как оказалось, это был Do-217M-1 W.Nr.56180 «K7+DH» из 1.(F)/Aufkl.Gr.Nacht. Из четырех человек его экипажа уцелел лишь бортрадист Курт Шпранг, который был взят в плен. Эскадрилья тогда базировалась на аэродроме около села Биюк-Онлар (ныне Октябрьское), в 40 км севернее Симферополя и входила в единственную в люфтваффе авиагруппу дальней ночной разведки. Самолеты выявляли расположение аэродромов, вели наблюдение за ночным передвижением войск и судов, места якорных стоянок последних, а также фиксировали результаты ночных бомбежек. Экипажи «нахтов» были в состоянии вести разведку сил ПВО, в том числе обнаруживать позиции зенитных прожекторов и батарей, скрытых днем маскировочными сетями. На Восточном фронте самолеты 1.(F)/Aufkl.Gr.Nacht обычно вели аэрофотосъемку с небольших высот – 1200–1800 м, предварительно сбросив осветительные бомбы. Вероятно, поэтому посты ВНОС и смогли засечь пролетавший поблизости «Дорнье».
Вечером того же 14 ноября вылеты на снабжение Эльтигенского плацдарма в темное время суток начал 889-й НЛБАП майора Константина Бочарова, оснащенный бипланами У-2. Они сбрасывали грузы на площадку севернее Эльтигена, обозначенную кострами. При этом поначалу, в целях экономии парашютов, производился так называемый беспарашютный сброс без разбора всех грузов – мешки, помещенные в обрешетку из деревянных брусьев, обвязанных проволокой, просто летели на землю, подобно бомбам.
Однако из донесений командира 318-й ГСД полковника Василия Гладкова, возглавлявшего десантников, быстро стало ясно, что после такой «бомбежки» большая часть грузов приходит в негодность. Из жестяных 2,5-кг банок с тушенкой целой оставалась лишь одна из десяти, остальные при ударе о землю лопались, выбрасывая содержимое наружу. Деформировались 80–90 % патронов, а картофель вообще практически весь расплющивался в лепешку. И только сухари оставались в целости и сохранности.
Поэтому в дальнейшем У-2 сбрасывали мешки с боеприпасами, медикаментами и другими ценными грузами только на парашютах, как это делали товарищи из штурмовых полков.
Тем временем все попытки советских войск прорваться в Керчь не увенчались успехом и привели к большим потерям. Так, переброшенная на плацдарм 63-я танковая бригада за 14 ноября потеряла 8 танков (7 Т-34 и один Т-70) и 23 человека. Разведка постоянно докладывала об усилении немецкой обороны, строительстве новых заграждений и укреплений, а также подтягивании резервов из глубины полуострова. Фактически на рубеже Булганак—Аджи-Эли—Султановка создавалась вторая Голубая линия, аналогичная той, что войска Северо-Кавказского фронта так и не смогли прорвать на Кубани.
Эльтигенский же плацдарм вообще повис у штаба фронта камнем на шее. Переброшенных туда войск было совершенно недостаточно для каких-либо активных действий, а продолжавшееся снабжение по воздуху, с одной стороны, отвлекало много сил (штурмовики использовались не по назначению), с другой – едва покрывало минимальные потребности оборонявшихся там бойцов.
И если в штабе СКФ все еще витали какие-то иллюзии по поводу успешного продолжения операции, то в Москве таковые окончательно закончились. 15 ноября Ставка прислала директиву о расформировании Северо-Кавказского фронта с нуля часов 20 ноября. При этом подразделения 18-й армии, которые так и не перебросили в Крым, выводились в резерв Ставки, а позднее были отправлены под Киев, на усиление 1-го Украинского фронта. Вместе с ними отбыл так и не ступивший на крымскую землю начальник политотдела 18-й армии полковник Леонид Брежнев, автор будущего бестселлера «Малая Земля»…
56-я армия была вообще расформирована, а 3-й горнострелковый, 11-й гвардейский, 16-й и 20-й стрелковые корпуса были объединены во вновь сформированную Отдельную Приморскую армию под командованием все того же генерала армии Петрова. Для последнего это, конечно же, являлось понижением в статусе, а также эдаким намеком на то, что бои под Керчью могут затянуться очень надолго.
Появляется Баркхорн
В ночь на 15 ноября попыток прорваться в Эльтиген по морю не было из-за шторма. В течение дня снабжение плацдарма по воздуху продолжили Ил-2 из 622-го ШАП, сбросившие 24 больших и 22 малых мешка с грузами общим весом около 2,5 тонны.
В течение дня 6 групп Ил-2 из 11-й ШАД ВВС ЧФ и из 214-й и 230-й ШАД атаковали немецкие БДБ в порту Камыш-Бурун, выполнив в общей сложности 28 самолето-вылетов. При этом против них впервые попытались использовать зажигательные фосфорные бомбы, которых подвесили на четыре Ила из 210-го ШАП. Однако применить их сумел только один штурмовик, и, согласно донесению его экипажа, одна баржа загорелась. Летчики остальных Ил-2, имевших обычное оружие, доложили о повреждении еще нескольких кораблей. При этом три самолета были повреждены осколками зенитных снарядов.
Фактически в результате этих налетов пострадали три БДБ:
– F446 получила множество пробоин от осколков, появилась течь в трюме, вышли из строя оба 20-мм зенитных автомата;
– на F307 частично затопило машинное отделение, были вырваны 3 бортовые двери в трюм и выгорел груз;
– F137 получила сотню пробоин от осколков и пушечно-пулеметного огня, в машинное отделение поступала вода, были повреждены 75-мм орудие и оба 20-мм автомата.
Помимо ударов по Камуш-Буруну, еще 6 Ил-2 из 11-й ШАД в 16.20 атаковали позиции немецкой береговой батареи 2./613. Последняя располагалась южнее Эльтигена, и ее дальнобойные 173-мм орудия доставляли немало «неприятностей».
Ранним утром 15 ноября лейтенант Липферт, как обычно вылетев на разведку погоды, в 06.15 над поселком Колонка, у восточной окраины Керчи, сбил Як-9.
Накануне в Багерово из отпуска вернулся командир II./ JG52 гауптман Герхард Баркхорн. Утром он также выполнил первый боевой вылет над Керченским полуостровом в паре с фельдфебелем Хансом Эллендтом. Их миссией было сопровождение группы бомбардировщиков Не-111 из I./KG55. Над Керченским проливом «Мессершмитты» вступили в бой с Як-1, пытавшимися атаковать «Хейнкели». В 10.06 Эллендт сбил один истребитель, а минуту спустя Баркхорн – второй. Однако бой над проливом с советскими истребителями продолжался, постепенно смещаясь на запад, вслед за уходящими «Хейкелями». И в 10.20 в районе порта Камыш-Бурун Баркхорн записал на свой счет еще один Як-1. Тем не менее Не-111Н-16 W.Nr.160256 из 3./KG55 получил повреждения, а на его борту был убит бортстрелок. Бомбардировщик дотянул до аэродрома Сарабуз и совершил аварийную посадку на фюзеляж.
В 12.10 командир 5./JG52 обер-лейтенант Вильгельм Батц в районе Керчи сбил очередной Як-1.
Румыны отметились двумя налетами своих Ju-87D-3. Первая группа из десяти самолетов под прикрытием шестерки Bf-109G атаковала Аджим-Ушкай. А затем 11 «Штук», чей эскорт состоял из 4 мессеров, должны были нанести удар по советских войскам западнее поселка Колонка. Однако из-за испортившейся погоды не смогли обнаружить цель и повернули обратно, так и не сбросив бомбы. В обоих случаях группы возглавлял командир Esc.85 сублокотенант Овидиу Черчел. И снова все румынские самолеты благополучно вернулись на свой аэродром.
Советские летчики доложили о 7 воздушных боях и 3 сбитых и подбитых самолетах. Так, лейтенант Петр Щеблыкин из 249-го ИП в районе Аджим-Ушкая сбил Ю-87. Крайне неудачно сложился боевой день для 42-го ГИАП. Во время утреннего вылета четверка Як-1 во главе с капитаном Иваном Горбуновым в районе Катерлеза была атакована «Мессершмиттами», которые сбили самолет младшего лейтенанта Н.Д. Клаптенко. Горящая машина упала в районе Аджим-Ушкая, а пилот погиб. В следующем вылете на прикрытие своих войск был сбит еще один Як-1, пилот которого тоже погиб. Кроме того, пропал без вести ЛаГГ-3 лейтенанта Петра Киселева из 805-го ИАП.
ВВС ЧФ доложили, что сбили 2 самолета при потере 2 ЛаГГ-3. Таким образом, общие потери советской авиации составили 5 истребителей, что в целом соответствует немецким заявкам. Каких-либо потерь в составе люфтваффе, кроме упомянутого Не-111, не зафиксировано.
Эффективная морская блокада Эльтигена немецкими БДБ, безуспешные попытки авиации уничтожить их или заставить уйти из порта Камыш-Бурун стали причиной того, что где-то в недрах высшего командования Черноморского флота родился фантастический план. Было решено… взять врага на абордаж!
Предполагалось, что ударная группа бронекатеров, торпедных и артиллерийских катеров сначала свяжет БДБ боем, а затем оттеснит их в сторону одной из двух групп ботов ПВО. На тех должны были находиться 250 моряков 393-го батальона морской пехоты и 18 бойцов из разведотдела штаба флота. Они-то и должны были взять на абордаж вражеские суда.
В ночь на 16 ноября эта удивительная миссия начала претворяться в жизнь. Сначала за полчаса до полуночи из Кроткова вышла ударная группа: 3 бронекатера, по одному торпедному, артиллерийскому и сторожевому катеру. Затем около полуночи за ним последовали так называемая северная фланговая группа: сторожевой катер, катер-тральщик и 5 ботов ПВО, и так называемая южная фланговая группа: сторожевой катер, катер-тральщик и 4 бота ПВО. Именно на ботах и находились бойцы, которым предстояло взять штурмом вражеские суда.
Но с самого начала план стал давать трещины. Сначала вышел из строя и встал на якорь бот ПВО № 14 из северной группы, который позднее на буксире привели обратно в Кротков. Затем, когда в 00.45 ударная и южная группы встретились с немецким кордоном и началась серия коротких стычек, оказалось, что это не БДБ, а боевая группа, включавшая «раумботы» R37, R196, R207 и R216.
В каждом из этих эпизодов «раумботы», как и ранее, действовали слаженной группой, обеспечивая себе преимущество в огневой мощи. В то же время советские катера действовали беспорядочно, поскольку командиры групп не имели связи между собой. Морпехи с ботов даже пытались стрелять по врагу из противотанковых ружей. Бронекатер № 306 получил 9 пробоин в корпусе, была разбита рубка, и три моряка получили ранения. На БКА № 71 вышли из строя обе 76-мм пушки, которые только что с трудом отремонтировали, а в корпусе открылась течь.
В свою очередь, командир группы «раумботов» пришел к выводу, что это была очередная неудачная попытка доставить грузы в Эльтиген. Поэтому немцы не стали преследовать советские катера, отходившие на восток. К тому же R207 получил попадание 45-мм снаряда ниже ватерлинии, и, пока его команда заделывала пробоину, два других «раумбота» – R37 и R196 – пришвартовались к нему по бокам, поддерживая на плаву. В итоге все катера и боты ни с чем вернулись в Кротков. Операция была признана проваленной, а совместные действия бронекатеров и торпедных катеров невозможными из-за разницы в скорости и вооружении.
Утром 16 ноября плохие метеоусловия помешали действиям авиации, но во второй половине дня погода улучшилась. Советская 4-я ВА осуществила 118 вылетов, и ее летчики заявили о 9 сбитых самолетах. Собственные потери составили 3 машины, из которых две совершили аварийные посадки на Таманском полуострове.
Трудный воздушный бой провел в этот день 66-й ИАП. В 13.10 4 «Аэрокобры» во главе с Героем Советского Союза старшим лейтенантом Павлом Камозиным вылетели на прикрытие Эльтигенского плацдарма. Когда истребители находились над морем на высоте 4000 м, с земли поступила команда следовать к Керчи, где «Штуки» бомбили советские войска. Прибыв в тот сектор, летчики увидели сразу три группы Ю-87, часть из которых уже отворачивала после атаки, другие же только заходили на цель.
Камозин и младший лейтенант Алексей Глоба начали заходить для атаки, однако в решающий момент были сами атакованы парой «Мессершмиттов». После короткого боя «Аэрокобры» предприняли вторую попытку, но она снова была сорвана немецкими истребителями. Младший лейтенант Корниил Устюжанин пошел в лобовую атаку на мессер, преследовавший самолет Глобы, и сбил его. Сам же Глоба западнее Аджим-Ушкая догнал один «лаптежник» и также «завалил» его. Еще одна «Штука», сбитая севернее Керчи, была на счету младшего лейтенанта Алексея Владыкина.
После этого Камозин приказал всем собраться и набирать высоту в сторону солнца. В какой-то момент, обернувшись назад, командир увидел еще одну группу Ю-87, идущую с запада на Керчь. Камозин приказал немедленно развернуться и атаковать их. «Аэрокобры» перешли в пике, но в решающий момент произошло сразу два события. Во-первых, слева и справа пронеслись белые трассеры, заставившие летчиков отказаться от атаки и маневрировать, во-вторых, небо окрасилось черными кляксами от разрывов зенитных снарядов. Камозин почувствовал сильный удар в нижнюю часть самолета, после чего давление масла быстро упало, а мотор начал работать с перебоями.
Для советского аса этот вылет вполне мог стать последним. Он находился над немецкой территорией, причем в одиночестве (остальные летчики после описанных событий потеряли его из виду) и на самолете, который в любой момент мог превратиться в планер. Притом что внизу стреляли зенитки, а где-то сверху и неподалеку находились мессеры! Однако, развернувшись на восток и оглядевшись по сторонам, Камозин увидел лишь пустое небо и облака, а также лежащий прямо впереди Керченский пролив. От рискованного варианта совершить вынужденную посадку на плацдарме или выпрыгнуть над ним с парашютом опытный летчик отказался. Он решил рискнуть и тянуть до Тамани. Периодически выключая и запуская двигатель, Камозин смог избежать его заклинивания. В результате ему удалось пересечь пролив и совершить посадку на брюхо на первой подходящей площадке. Уже на следующий день летчик вернулся в свой полк.
Летчики 249-го ИАП также сбили 2 Ю-87: один – майор Петр Козаченко над высотой 114,2, второй – младший лейтенант Владимир Михайлов в районе Джингов. Всего в этот день пилотам 57-го ГИАП, 66-го и 249-го ИАП были засчитаны шесть сбитых «лаптежников». Кроме того, лейтенант Кулагин над Азовским морем сбил Ме-109, еще один мессер южнее Булганака сбил старший лейтенант Виктор Савченко из 57-го ГИАП.
«Потерей дня» для 4-й воздушной армии стало невозвращение на аэродром после боя в районе Керчи ЛаГГ-3 помощника командира 249-го ИАП по воздушно-стрелковой службе капитана Степана Васильева. Он был кадровым военным и участвовал еще в советско-финской войне. Что с ним произошло в тот день, до сих пор не известно. К этому моменту Степанов успел выполнить 148 боевых вылетов и одержать 5 личных побед.
Скорее всего, наши истребители в основном бились с румынскими «Штуками». В течение дня Gr.3 Pic дважды атаковала советские войска на Керченском полуострове. Сначала 11 Ju-87D-3 в сопровождении 6 «Мессершмиттов» нанесли удар по позициям около поселка Колонка. Потом 8 Ju-87 под прикрытием шестерки Bf-109G сбросили бомбы на Аджим-Ушкай. И снова обе группы лично возглавлял командир Esc.85 сублокотенант Овидиу Черчел. По румынским данным, зенитным огнем были повреждены сразу три самолета – бортовые номера 19, 20 и 35а. И только один Ju-87 бортовой номер 28а был поврежден во время атаки советского Яка. Однако при этом все четыре штурмовика смогли вернуться в Каранкут, никто из их экипажей не пострадал.
Первым из пилотов люфтваффе в этот день отличился командир 5./JG52 обер-лейтенант Вильгельм Батц, который в 11.40 восточнее Булганака сбил Як-1. Гауптман Баркхорн в первой половине дня дважды поднимался в воздух. Первый вылет для него завершился безрезультатно, но в ходе второго вылета он сбил сразу два Р-39: сначала в 11.57 над Керченским проливом (это была его 180-я победа), а потом – в 12.25 западнее Керчи. Можно предположить, что одна из этих «Аэрокобр» принадлежала старшему лейтенанту Камозину, о котором шла речь выше.
После обеда обер-лейтенант Батц, в ходе очередного вылета, записал на свой счет еще пару Як-1. Причем сбил он их над Таманью: одного – в 13.50 в районе станицы Ахтанизовская, а другого – в 14.15 западнее станицы Запорожская. После этого общий счет Батца достиг 40 побед.
Во второй половине дня гауптман Баркхорн снова вылетел из Багерово. На этот в качестве его ведомого летел унтер-офицер Карл Хейнц Оттен. Последний потом вспоминал: «16 ноября 1943 г. гауптман Баркхорн и я взлетели, чтобы перехватить советские истребители, о которых сообщила служба радиоперехвата. Над Керчью, в направлении Баксы, мы увидели три Як-1, которых мы немедленно начали преследовать и атаковали. Приближаясь сверху справа, мой ведущий открыл огонь по Як-1, летевшему позади. Я видел, как у советского истребителя отлетели части хвостового оперения, после чего его пилот выпрыгнул на парашюте. Як-1, падая вертикально и вращаясь, врезался в землю и взорвался». Это произошло в 14.17 восточнее Баксы.
Как видим, немцы сильно преувеличили свои достижения, помимо упомянутых потерь, только два ЛаГГ-3 из 249-го ИАП получили в воздушных боях различные повреждения.
В ночь на 17 ноября советский флот возобновил попытки достичь Эльтигена в прежнем порядке. В 04.15 из Кроткова вышли два отряда: катер-тральщик № 081 вел на буксире боты ПВО № 10, 17 и 18 и торный баркас № 35, груженные боеприпасами, а сторожевой катер № 01 буксировал «боевые» боты ПВО № 11, 23 и 24, которые в случае чего должны были прикрыть «транспортный» отряд огнем своих 37-мм и 20-мм пушек.
На сей раз план сработал. Когда в 05.10 отряды встретились в тумане с БДБ F333, F386 и F535, «боевые» боты связали их боем, в то время как остальные боты смогли достичь западного берега. Одно попадание получил СКА № 01, а у немцев – баржа F535. Вскоре противники потеряли друг друга в сгустившемся тумане.
На плацдарм удалось доставить 4,2 тонны боеприпасов и 20 человек. Боты ПВО № 10, 17 и 18 приняли на борт 62 раненых, а также 60 человек из управления и штаба 117-й гвардейской стрелковой дивизии во главе с ее командиром генерал-майором Львом Косоноговым. При этом интересно, что генеральское звание последнему присвоили в тот же самый день, так что он отплыл с плацдарма еще в форме полковника.
