Михаил Самарский
Корги Мартин. Дилогия в одном томе
– Ах ты маленький сводник, – воскликнула Алиса и, подхватив его на руки, чмокнула в нос.
Мартин тут же сообразил, что хозяйка не сердится. Стоило ей опустить его на пол, он закружился волчком по прихожей, исполняя танец радости, потом помчался в гостиную и через пару минут вернулся оттуда с мячиком в зубах.
– Нет, Марти, я не готова сейчас играть в футбол, – замотала головой девчонка.
Щенок положил мячик на пол и состроил обиженную морду.
– Пастушок, не обижайся, – подмигнула она ему, – обещаю, после того, как я позанимаюсь, пойдём в парк. А сейчас идём мыть лапы. Забыл, что ли?
В этот день Алисе было не до математики. Она тупо смотрела в монитор, на автомате листая страницы математических сайтов и в полной мере осознавая смысл выражения «смотришь в книгу – видишь фигу». Только перед её глазами была не фига, а улыбающееся лицо Маши-растеряши. Разбирая задачи, она ловила себя на мысли, что думает не о возможных вариантах их решений, а о соседе, живущем снизу. Их разделяли бетонные плиты, но, несмотря на этот факт, Алиса чувствовала себя точно под прицелом. Ей казалось, Женя видит сквозь потолочные перекрытия всё, что происходит в её квартире. Она вспомнила, как он с прищуром, испытующе рассматривал её, как задержал её руку в своей, и, сильно зажмурившись, помотала головой. Она всегда так делала, когда пыталась избавиться от какого-то навязчивого видения.
– Орлова, да ничего этого не было, это всё глупое воображение нарисовало в твоей тупой башке, – со злостью воскликнула она вслух.
Мартин оторвал голову от своей кроватки и удивлённо посмотрел на неё. Подперев лоб руками, девчонка снова невидящим взором уставилась в монитор. Перед её глазами, как разноцветные стекляшки в калейдоскопе, мелькали уравнения, формулы, цифры.
«Господи, и как теперь с этим жить?» – подумала Алиса, раздражённо захлопнув ноутбук.
– Да как жить? – опять вслух произнесла она и продолжила: – Как жила, так и живи. Зачем накручивать себе бог весть что всего лишь из-за того, что внизу поселился какой-то парень. Перельман, – обратилась она к себе, вспомнив школьное прозвище, – ты ему триста лет не приснилась. Наверняка у такого красавца есть девушка.
Но какое-то шестое или сорок седьмое чувство подсказывало ей: все эти случайные совпадения не просто так произошли в её жизни. Подумав об этом, Алиса посмотрела на Мартина – тот моргнул, и со стороны это выглядело так, будто он ей хитро подмигнул.
Глава 11
Накануне первого учебного дня Алисе не спалось. Причина её бессонницы развалилась у неё под боком, тихонько поскуливая во сне. Алиса очень переживала за Мартина. Впервые за всё время их совместного существования ей предстояло оставить его дома одного на несколько часов. Как он справится? Чем будет заниматься? Не будет ли бояться? Бесконечные вопросы вихрем носились в голове, не давая уснуть. Полночи она пялилась в потолок, планируя дела на утро. Алиса решила, что закроет его в своей комнате, если он начнёт заниматься ерундой от скуки, пусть портит её вещи. Она оставит ему немного еды, воды и постелет на полу побольше пелёнок на тот случай, если ребёнок захочет в туалет.
Если сказать, что Алиса не думала о Жене, это будет неправдой. С тех пор как она узнала, что он живёт под ней, она думала о нём постоянно. Её это страшно раздражало. Теперь помимо Мартина и математики часть её мыслей занимал какой-то там сосед. Но она ничего не могла с этим поделать. Как же ей хотелось всё вернуть на круги своя и жить, как прежде, заниматься питомцем и своим любимым делом, не думая ни о каких парнях. Со всеми этими мыслями она незаметно для себя провалилась в хрупкий сон, а утром, когда первые лучи сентябрьского солнца заглянули в узкую щель между шторами, глаза открылись сами по себе. К огромному удивлению, Алиса поняла, что за ночь щенок ни разу не проснулся.
«То ли взрослеет, то ли сжалился надо мной», – подумала она.
Мартин по-прежнему спал рядом, только теперь он повернулся к ней мордой и упирался лапами в её бок. Она еле сдержала себя, чтобы не рассмеяться в голос, глядя, как он смешно плямкал губами во сне.
Хоть ей и жалко было будить маленького разбойника, всё же она вынуждена была это сделать.
– Эй, соня, хватит дрыхнуть, – растолкала она его, – пойдём завтракать и гулять.
Услышав два самых любимых слова, Мартин подскочил, как будто и не спал вовсе, сиганул с кровати и пулей вылетел в приоткрытую дверь.
– Мартин, ты так любишь поесть, что и завтрак слопаешь сам, и обедом ни с кем не поделишься, да и врагов у тебя нет, чтобы кому-то отдать ужин, – сказала Алиса и пошла за питомцем.
Где ещё она могла найти его? Конечно, у миски, переминающимся с лапы на лапу в ожидании еды.
В то утро они встретили в парке Ольгу и Моню. Названая мать была счастлива вновь увидеться с сынком. Пока женщины прохаживались по аллее, следуя за своими питомцами, она то и дело облизывала морду Мартина и неустанно бегала за ним по пятам.
«Лучшей няньки и не найти», – подумала Алиса, глядя на неё.
Вернувшись с прогулки, Алиса пошла в свою комнату собираться в школу, а Мартин пошёл следом и улёгся в кровать, с любопытством наблюдая за хозяйкой. Это было его любимое занятие, он мог часами не сводить с неё глаз при условии, если случайно не засыпал.
– Малыш, ты остаёшься на хозяйстве, – в который раз за утро напомнила она ему, – прошу тебя, веди себя прилично.
– Гав, – согласился он.
– Было бы сказано, да было бы сделано, – усмехнулась девушка и, раскрыв шкаф, уставилась в него, размышляя: – Что бы такого надеть, чтобы удобно было и в то же время выглядело празднично?
Её взгляд упал на костюм изумрудного цвета. Она вспомнила, как перед поездкой в Лондон отправилась с отцом в магазин, чтобы купить платье, как выразилась Ирина, на всякий случай. Платье Алиса выбрала сама, а костюм посоветовал отец. Она долго сопротивлялась, ей не хотелось его покупать, она терпеть не могла жакеты и узкие юбки классического кроя. Каким-то чудом отец убедил её примерить его. Когда Алиса вышла из примерочной и посмотрела на себя в большое зеркало, она на секунду потеряла дар речи, увидев перед собой мать.
Сергей Алексеевич, словно услышав её мысли, воскликнул: «Господи, Алиса, как же ты похожа на Маргариту». Он некоторое время молча смотрел на неё, лишь покачивая головой, а потом добавил: «Дочь, если ты не купишь его, ты совершишь непоправимую ошибку. Он невероятно подходит к твоим глазам». Алиса согласилась купить его не потому, что он шёл к её глазам, а потому что в нём она напоминала себе маму. В тот момент она подумала – даже если не буду носить, то хотя бы буду изредка примерять, чтобы вспоминать её.
Алиса часто рассматривала фотографии матери, хранившиеся в семейном альбоме. В нём хранилось много снимков из разных периодов её жизни, но одна фотография ей нравилась больше всего. Кто-то из студентов сфотографировал маму прямо во время лекции. Снимок был сделан с верхних рядов. На нём она стояла, опёршись на краешек стола, и задумчиво смотрела в окно.
Её рассыпавшиеся по плечам пышные волосы тёмно-рыжего цвета в солнечном свете казались охваченными пламенем; тонкая, бледная, как и у дочери, кожа не имела ни единого изъяна. Даже на фотографии видно, как идеально сидели на ней строгий костюм вишнёвого цвета и замшевые лодочки на высоченном каблуке.
Купленный отцом изумрудный костюм Алисы вместе с ней съездил в Лондон и обратно, но, в отличие от платья, так и остался ненадёванным. Она повертела его туда-сюда, потом повернула к Мартину:
– Что скажешь, дружок?
– Гав, – звонко подтвердил он её выбор.
– Да тебе всё нормально, – с усмешкой отмахнулась девчонка, продолжая рассматривать наряд. – Даже если я противогаз надену и пойду в нём в школу, тебе тоже понравится.
Тем не менее девчонка согласилась с мнением Мартина. Алиса собрала волосы в высокий хвост и, оторвав зубами этикетку, принялась надевать костюм.
– Как же я ненавижу неудобные вещи, – недовольно бубнила она, заправляя белую рубашку в юбку. Застегнув молнию, она с удивлением обнаружила, что юбка стала ей велика. Ещё бы, пока она готовилась к олимпиаде, зачастую забывала поесть и вспоминала об этом, только когда отец возвращался с работы и интересовался, ела ли она что-нибудь. Алиса посмотрела на себя в зеркало и с досадой воскликнула: – С ума сойти, как можно ходить в этом чулке, если в нём даже стоять неудобно! Какой идиот придумал эту дурацкую форму, почему я не могу надеть джинсы и кофту? – захныкала она и обрёченно добавила: – Не школа, а тюрьма какая-то.
Жакет Алиса вообще решила не надевать, потому как на улице стояла по-летнему тёплая погода. Поджав губы, Алиса критично осмотрела себя в зеркало.
– Ладно, для сельской местности сойдёт, – махнув рукой, произнесла она любимое выражение своей бабушки и, неожиданно вспомнив соседа, подкрасила губы прозрачным блеском, чего прежде почти никогда не делала.
Глава 12
По дороге в школу Алисе пришлось заглянуть в цветочный магазин. Накануне вечером у неё совсем вылетело из головы, что надо купить букет классной руководительнице. Девчонка вспомнила об этом, когда вышла из подъезда и увидела во дворе дома первоклашку, сияющего, точно золотое яблочко, и с огромным букетом, за которым его самого не было видно. Внутри магазина оказалось полно таких же забывчивых покупателей, как Алиса. К тому времени, когда она с цветами добралась до школы, линейка, посвящённая началу учебного года, уже шла полным ходом. Хорошая погода позволяла провести её на улице. Директор, стоя на ступенях парадного входа перед микрофоном, произносила поздравительную речь. Войдя на территорию, Алиса осмотрелась вокруг, ища глазами табличку с надписью «11 “А”». В этот момент её заметила Верка и помахала рукой. Алиса с трудом пробралась сквозь толпу учеников и родителей. Некоторые мамашки так принарядились по случаю дня знаний, что походили на ярких самоварных баб, которыми накрывают чайники для сохранения тепла.
– Бонифаций, ты что, проспала, что ли? – спросила Кузя, чмокнув подругу в щёку, когда Алиса наконец добралась до неё и встала рядом.
Перед их классом кучкой толпились первоклашки. От ярких букетов в их руках и белоснежных бантов на причёсках девочек рябило в глазах.
– Забыла цветы купить, стояла в очереди в магазине, – ответила Алиса.
– А чего трубу не берёшь? – поинтересовалась она.
– Не слышала звонка. – Алиса окинула взглядом подругу.
На Верке была короткая клетчатая юбка с чёрными кружевами понизу, в неё была заправлена белая майка с неизменным Куртом Кобейном на груди, на ногах были чёрные гольфы выше колена с белыми полосами поверху и кроссовки. – Кузя, ну ты и вырядилась. Тебя Люся видела?
– Видела, – отмахнулась она.
– Что говорит? – не унималась Алиса. Глядя на приятельницу, она невольно вспомнила японок, только в отличие от них у Верки глаза – огромные, как океаны.
– Сказала, что я выгляжу, как вульгарная девица, – хмыкнула подруга, – не понимаю, что ей не нравится в моём прикиде. На мне всё по дресс-коду – тёмный низ, белый верх.
– А майку ты нафига напялила? – Алиса кивнула на длинноволосого музыканта на её груди. – Надо было рубашку надеть.
– Ну, так она же белая, – как ни в чём не бывало заявила Кузя.
Дальше у Алисы пропало желание задавать вопросы по поводу её внешнего вида. Девчонка очень хорошо знала железную логику своей подруги, аргументы она выдвигала с такой лёгкостью, будто у неё их целая колода в рукаве.
– Татьяна Викторовна только что тебя вспоминала. – Верка посмотрела на директора.
– Почему? – не сразу сообразила девушка.
– Догадайся с трёх раз, – хмыкнула она и продолжила: – Рассказывала, каких невероятных успехов добиваются ученики нашей школы, и ты в том числе.
– Ясно, – кивнула Алиса.
– Бонифаций, давай хоть селфи с тобой сделаем, всё-таки это наше последнее первое сентября, – предложила Верка.
– Согласна, – улыбнулась девчонка.
Подруга подняла вверх смартфон, выбирая удачный ракурс. Ей хотелось запечатлеть их на фоне всего класса. Одноклассники, которые стояли позади них, увидев, что Кузя фотографирует, стали корчить весёлые рожицы и показывать два пальца – символ победы.
– Кузя, сбрось мне фотку, – посыпались просьбы со всех сторон.
Уже спустя пару минут Алиса разместила снимок на своей странице в социальной сети с подписью под ним: «Последний раз в последний класс».
Пока Верка размещала фотографию в своих аккаунтах, Алиса осмотрелась вокруг.
Не всех одноклассников она сразу узнала. Парни очень возмужали и изменились за лето, некоторые из них так вытянулись, что теперь при общении с ними наверняка придётся задирать голову вверх. Юноши разбились на кучки по интересам и, не слушая речь директора, общались между собой. Кто-то делился впечатлениями о путешествиях, то и дело слышались названия стран, где они побывали во время каникул, другие зависали в последних моделях крутых смартфонов, от вида которых офигел бы сам их создатель Стив Джобс. Молодые люди хвастались друг перед другом фотографиями, сделанными во время отдыха на популярных курортах. Периодически раздавался смех, и слышалась фраза: «Скинь ссылку».
Девчонки превратились в настоящих красоток. Глядя на некоторых, так сразу и не скажешь, что они ещё учатся в школе. Как раз за спиной Алисы и Веры стояли первые модницы в классе. Хоть Алисе и неинтересно было, о чём они болтают, она волей-неволей слышала их разговор. Загорелая блондинка Мария Кукушкина с придыханием рассказывала своей лучшей подруге Даше Мухиной, как она замечательно провела лето на яхте у берегов Лазурного побережья, в каких клубах она тусила, с какими красивыми парнями познакомилась и какие крутые шмотки купила. Дашка в свою очередь, чтобы, не дай бог, не упасть в грязь лицом перед подругой, хвасталась грандиозным шопингом в Милане, подтверждением которому служили сумочка, которую она держала в руках, и туфли на стройных ножках. Девчонка купила их в одном из бутиков столицы моды. Девушки перебивали друг друга на полуслове, так им не терпелось поделиться незабываемыми летними впечатлениями. Они трещали без умолку, у Алисы так и чесался язык сказать им, чтобы они уже наконец заткнулись, но она не успела этого сделать, Верка опередила её.
– Кукушка, Муха, чего вы разгалделись, как сороки? – сказала подруга. – Потом похвастаетесь своим тряпьём.
– Кузя, а тебе что, завидно? – усмехнулась Машка.
– Очень, – хмыкнула она. – Сейчас прям расплачусь от зависти.
С другой стороны от Верки стоял Федя Захаров. С ним у Алисы были вполне сносные отношения, у них даже существовала общая тема для редких разговоров. Федю, так же как и Алису, интересовало всё, что связано с космосом. Если кто-то из них находил в интернете какой-нибудь интересный документальный или художественный фильм на эту тему, они обменивались ссылками, а после просмотра делились впечатлениями. Однажды они даже ходили в кино втроём, тогда только вышел на экраны фильм «Человек на Луне». Правда, после его просмотра Кузя плевалась, она терпеть не могла космическую тему. В отличие от неё Феде и Алисе картина понравилась. Но больше всего её зацепила музыка в фильме. Композитор Джастин Гурвиц специально для него написал несколько саундтреков. Один из них – Landing – звучит как раз в тот момент, когда Нил Армстронг впервые ступает на поверхность Луны. Каждый раз, слушая этот трек, Алиса чувствовала, как по спине бегут мурашки.
– Орлова, с победой тебя, – поздравил Захаров, выглянув из-за Верки.
Кстати, он был единственный из одноклассников, кто не называл её Перельманом.
– Спасибо, Федь, – улыбнулась она.
– Я видел тебя по телику, – сообщил он и, подняв вверх большой палец, добавил: – Зачётный подарок тебе преподнесла королева.
– Кузьмина, Орлова, Захаров, замолчите вы уже наконец, – раздался голос классного руководителя. – Потом поговорите. У вас целый год впереди, послушайте директора.
Алиса обернулась и только сейчас заметила Людмилу Петровну, она стояла позади всех. За лето изменились все, кроме Люси. Как всегда, она спрятала свою фигуру под мешковатым костюмом тёмно-синего цвета, на лице не было даже намёка на косметику, а каштановые с проседью волосы она стянула в строгий пучок на затылке. Типичный синий чулок в извечных чёрных очках.
– Людмила Петрова, мы что, здесь одни такие? – возмутилась Кузя и добавила, кивнув на Машку с Дашкой: – Вы лучше вон тот «модный приговор» угомоните.
– Кузьмина, я сама разберусь, кого мне успокаивать, – парировала она.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – дёрнула плечами подруга.
Верка не была бы Веркой, если бы не оставила за собой последнее слово.
Некоторых учителей она доводила до белого каления своей языкастостью. По сравнению с ней Алиса была ангелом. Иногда девчонке казалось, что учителя ждут не дождутся, когда выпустится их класс, исключительно из-за Кузи.
Слушать директора пришлось недолго, потому как вскоре прозвучали заключительные слова её речи:
– Уважаемые коллеги, дорогие ученики, ещё раз поздравляю вас с началом нового учебного года. Желаю вам удачи, радости, вдохновения, отличного настроения, блестящих побед и, конечно же, огромных успехов в учёбе!
Раздались аплодисменты, и на ступеньки поднялся одиннадцатиклассник Игорь Новиков, на его широком плече сидела первоклашка. Глядя на них, Алиса усмехнулась, вспомнив, как точно так же Месси сидел на плече Кузи. Девчонка отчаянно затрясла колокольчиком, перевязанным алой лентой, тем самым напоминая всем присутствующим – лето закончилось, пора трудиться. Первый звонок прозвенел.
Уже через некоторое время 11-й «А» шумно заходил в свой кабинет, пахнущий краской и лаком после ремонта. Последней в класс вошла Людмила Петровна.
– Ребята, рассаживайтесь по своим местам, – сказала она, затворяя за собой дверь, и спросила: – Надеюсь, не забыли за лето, кто где сидит?
– Ой, по-моему, у меня память отшибло, – произнёс парнишка, смешно ощупывая голову.
Он остановился у доски и, напустив на себя растерянный вид, принялся озираться по сторонам, расставив руки в стороны. Его худое лицо было темно от загара, а выгоревший ёжик волос был совсем белым, точно присыпанным снегом.
– Ванёк, на испанском солнце перегрелся, что ли? – усмехнулся высокий брюнет в очках, проходя мимо него. Парень направился в сторону последней парты в крайнем ряду.
– Людмила Петровна, вы должны меня срочно отпустить домой, – игнорируя вопрос, продолжал шутить юморист, – иначе со мной случится удар. – Он приложил руку к груди.
– Рогов, сердце с другой стороны, – усмехнулась учительница, присаживаясь за рабочий стол.
В каждом классе есть свой балагур, которого вроде никто и не воспринимает всерьёз, но в то же время он пользуется большой популярностью среди учеников. В 11-м «А» таким был Иван Рогов. Он умел экспромтом сочинить какой-нибудь каламбур и высмеять каждого.
– Людмила Петровна, я долго скрывал правду, но пришло время признаться, – состроив серьёзную мину, торжественно произнёс Иван. – Я не такой, как все. У меня сердце с правой стороны.
Класс дружно рассмеялся.
– Иван, иди на место. Хватит уже скоморошничать, – прикрикнула Людмила Петровна, покачав головой.
Тем временем все расселись по местам, Алиса с Верой заняли последнюю парту на первом ряду у окна. В классе стояли шум и гам – такое впечатление, что растревожили большой пчелиный улей и пчёлы-ученики никак не могли успокоиться.
– Так, ну всё, прекратили разговоры. – Преподаватель хлопнула ладонью по столу.
Ученики ещё какое-то время по инерции продолжали галдеть, затем неохотно подчинились и, вспомнив о присутствии учителя, безмолвно уставились на классного руководителя.
– Людмила Петровна, а мы надолго сегодня здесь встрянем? – нарушил хрупкую тишину молодой человек, что сидел перед Алисой.
– Степан, ты куда-то торопишься? – спросила учительница, посмотрев на него из-под очков.
– Ну да, у меня стрел… – осёкся он и поправился: – …важная встреча.
– Зорин, теперь все важные встречи назначай после уроков, – посоветовала классный руководитель.
– Обычно в первый день мы никогда не учимся, – напомнил ученик.
– Я должна дать вам задание на следующий урок, а потом вам нужно получить учебники в библиотеке, – сообщила Людмила Петровна.
– Задание? – воскликнула Дашка.
– Мухина, а ты хотела бы ещё месяц раскачиваться? – спросила педагог и напомнила: – Вообще-то, вы сюда учиться пришли.
– Да я всё понимаю, – пожала плечами девчонка, – но не так же сразу.
– Итак, кого у нас нет? – пропустив мимо ушей её замечание, поинтересовалась классный руководитель.
Она поднялась из-за стола и обвела глазами учеников.
– Соловьёв ещё в Италии зависает, – сказал парень с первой парты.
– Борисов, а ты откуда знаешь? – спросила у него соседка, Настя Акимова.
– Он полчаса назад фотку мне скинул. – Соловьёв повернулся к классу лицом и улыбнулся во весь рот. – Хотите, покажу, как он там проводит время?
Юноша полез в карман брюк за мобильным.
– Илья, не стоит этого делать, – остановила его Людмила Петровна и добавила, обращаясь ко всем ученикам: – Кстати, вы в курсе, что теперь в школе запрещено пользоваться мобильными?
– С чего это вдруг? – удивлённо спросил Степан.
– Рособрнадзор принял новые правила, – ответила она, – так что теперь оставляйте телефоны либо дома, либо перед занятиями сдавайте в администрацию школы, а после уроков будете забирать.
– Что за бред? – воскликнул брюнет с последней парты в крайнем ряду и продолжил гневно сыпать вопросами: – Они что, там совсем с дуба рухнули? За что им зарплату платят? За то, что принимают такие идиотские правила? Как можно в двадцать первом веке жить без мобильного?
– Макаров, здесь митинговать не надо. Если ты с чем-то не согласен, иди к зданию Министерства образования и устраивай им там пикеты, – посоветовала учительница и снова обратилась к классу: – Кто ещё отсутствует?
– Кирилла Краснова нет, – сообщила Катя Шубкина. Она сидела на третьей парте в среднем ряду и добавила со знанием дела: – Я прочитала на его странице в соцсетях, он сейчас находится на сборах в Австрии.
В этот момент дверь распахнулась, и в класс вошла директор школы. Она остановилась у доски и жестом показала ученикам оставаться на своих местах.
– Здравствуйте, ребята, – с улыбкой поприветствовала она. – Вижу, вы за лето сильно изменились, парни повзрослели, возмужали, девочки стали ещё красивее, некоторых так и вовсе не узнать. – Директор обвела взглядом присутствующих и обратилась к Алисе: – Орлова, подойди, пожалуйста, сюда.
Сердце девчонки на миг замерло. Она встала, машинально поправила юбку и облизнула губы. Несколько десятков пар глаз уставились на неё, когда она подошла к директору.
– Людмила Петровна, ребята, мы все знаем, что Алиса принимала участие в олимпиаде. Надеюсь, вы уже поздравили её с победой? – спросила она, снова обведя глазами присутствующих.
Кроме Феди и Верки, все остальные стушевались и стыдливо отвели взгляды. Кто-то уставился в чистые тетради, лежащие перед ними, некоторые отвернулись в окно, будто увидели там что-то важное, другие решили поправить шнурки на кроссовках, а кому-то так и вовсе понадобилось достать жизненно необходимую вещь из сумок. Алису такая реакция нисколько не удивила, она уже давно привыкла к тому, что одноклассники её игнорировали и относились к ней исключительно как к «ботану». Правда, Верка всегда говорила: «Бонифаций, половина нашего класса тебе просто завидует, потому что они ленивые, как вареники, и никогда не добьются таких успехов».
– Татьяна Викторовна, мы ещё не успели этого сделать, – ответила за всех классный руководитель.
– Что ж вы так? – спросила она, приподняв аккуратную бровь. – Поди, не каждый день наши ученики выигрывают международные олимпиады.
Директор посмотрела на классного руководителя, та сцепила руки перед собой и нервно улыбнулась. Татьяна Викторовна перевела взгляд на Алису.
– Алиса, поскольку мы с тобой ещё не виделись, я пришла лично поздравить тебя. – Она добродушно улыбнулась и протянула руку. – Я горжусь, что в нашей школе есть такие ученики.
– Спасибо, – кивнула Алиса, ответив на рукопожатие.
– Ты в курсе, что президент подписал указ о выплате всем победителям олимпиад денежных премий? – спросила директор.
– Да, – подтвердила она, – я слышала об этом от руководителя группы – Надежды Степановны.
– Ни фига себе! – воскликнул Степан, – круто. А скока?
– Сколько бы ни было, все её, – усмехнулась директор и, обратившись к Орловой, продолжила: – Завтра принеси банковские реквизиты своего отца, так как ты ещё несовершеннолетняя, деньги перечислят на его счёт.
– Хорошо…
Надо было только слышать, что началось, когда директриса покинула кабинет. Пока Алиса шла к своему месту, со всех сторон сыпались вопросы и подколки.
– Перельман, ну ты даёшь, – воскликнул Борисов. – А куда ты баблос потратишь?
– Она себе тачку купит, – ответил за неё Зорин.
– Да не, – поджав губы, замотал головой Рогов, – на фига ей тачка? Прав-то ещё нет. Она своему королевскому щенку купит фрак, бабочку и поведёт его в оперу.
Иван вскочил с места и, сделав вид, будто поправляет на шее невидимый аксессуар, важной походкой прошёлся по ряду между партами. Наблюдая за его пантомимой, класс катался со смеху.
– Ребята, немедленно прекратите балаган, – потребовала Людмила Петровна. – Иван, сядь на место.
Но никто не обратил внимания на её замечание, все продолжали дальше веселиться.
– Перельман, купи себе шмоток нормальных, – посоветовала Машка, – а то вечно ходишь в толстовках да драных джинсах. Кстати, ты знаешь, что они уже не модны?
– Да откуда ж мне знать, – не моргнув глазом, ответила Алиса. – Это ты у нас эксперт моды, в труселях разбираешься лучше, чем в математике.
Хохот в классе не смолкал ни на секунду.
– Да на фига она мне нужна? – усмехнулась Кукушкина.
– И правда, – хмыкнула девчонка. – Деньги научилась считать, для тебя этого вполне достаточно.
Со стороны казалось, что она спокойна, как удав. Но кто бы знал, что творилось у неё в душе. Как же ей хотелось взять Машку за волосы и ударить головой о парту!
– Перельман, тогда сумку прикупи себе приличную, – встряла в разговор Дашка Мухина, – а то я уже не могу смотреть на твой рюкзак. Ты с ним ходишь с того дня, как пришла в нашу школу.
– Не нравится – не смотри, – сказала Алиса, присаживаясь на место.
– Не могу, – она развела руками, – перейди в другой класс, и я перестану смотреть.
– Цеце, завали свою мясорубку, – не выдержала Кузя, – а то я тебе на перемене окуляры подправлю, чтобы смотрела в другую сторону.
После тирады Кузи Дашка, как по мановению волшебной палочки, умолкла. Все знали, что за Веркой дело не станет. Она запросто могла зарядить в ухо, причём не только девчонкам, но и парням. А парни продолжали дружно гоготать, слушая девчачьи разборки.
– Орлова, а если не секрет, куда собираешься потратить деньги? – неожиданно спросил Федя Захаров.
– На содержание своей собаки, – не раздумывая ни секунды, ответила Алиса.
– Перельман, а можно мне побыть твоей собачкой хоть один денёк? – жалобно спросил Рогов, сложив ладони перед собой и снова заставив весь класс хохотать.
– Достаточно, – стукнула указкой по столу Людмила Петровна, заставив всех вздрогнуть, – повеселились – и хватит.
Она прошлась вдоль доски и, обведя взглядом учеников, сообщила:
– Завтра у нас с вами нет занятий. Мы с вами встретимся в среду на уроке литературы. Я хочу ещё раз более тщательно пройтись по творчеству Чехова. Вспомните рассказы – «Человек в футляре», «Ионыч», «Дом с мезонином», «Студент», «Дама с собачкой», «Случай из практики», «Чёрный монах». Кто не читал, советую прочесть к следующему уроку. А ты, Орлова, нарисуй нам портрет Антона Павловича.
– Что? – Алиса не сразу сообразила, о чём речь.
– Ты после олимпиады стала плохо слышать? – язвительно спросила учительница.
– Я прекрасно слышу, – ответила Алиса.
– Тогда зачем задаёшь глупые вопросы? – Учительница вперила в девчонку пристальный взгляд из-под очков.
– Но я не умею рисовать, – воскликнула Алиса.
– Ничего страшного, – усмехнулась она, – мы все когда-то чего-то не умели. Заодно и научишься.
– Людмила Петровна, давайте я нарисую, – предложила Шубкина, подняв руку вверх, – вы же знаете, я в художественной школе учусь, мне это проще сделать, чем Перель… – Она запнулась и тут же исправилась: – То есть Орловой.
Алиса нисколько не обиделась на одноклассницу. Она уже давно стала воспринимать прозвище Перельман как собственную фамилию.
– Да, Людмила Петровна, пусть Катя нарисует, – обрадовавшись, закивала Алиса.
– Ты будешь мне указывать, кому что задавать? – спросила учительница, проигнорировав предложение Шубкиной.
– Нет, конечно, – ответила Алиса и добавила: – Просто задавать мне нарисовать портрет Чехова – это всё равно что заставить человека, которому медведь на ухо наступил, спеть арию из оперы «Евгений Онегин».
После слов девчонки класс разразился дружным смехом.
– Орлова, хватит пререкаться, – одёрнула её педагог. – Получила задание – выполняй.
– Я не буду рисовать, – категорично заявила Алиса.
– Получишь два балла, – пригрозила классный руководитель.
– Да хоть один, – выпалила она и добавила: – Но рисовать не буду.
– Перельман, хватит выёживаться, – вмешался в разговор Степан, повернувшись к ней и ехидно ухмыльнувшись, – тебе сказали нарисовать – возьми кисточку и молча рисуй.
– Я не выёживаюсь, – сказала Алиса, – я просто пытаюсь донести до особо одарённых, что не собираюсь делать то, чего не умею. – Ножки стула скрипнули, потому что Алиса наклонилась вперёд, чтобы посмотреть ему в глаза. – Понимаешь, Стёпа, пироги должен печь пирожник, а сапоги точать сапожник.
– Ой, Перельман, ты такая умная, аж переночевать негде, – скривился одноклассник и добавил: – Из-за твоих пререканий я опоздаю на встречу.
– Зорин, да вали уже на свою стрелку, тебя здесь никто не держит, – процедила сквозь зубы Верка.
– Так, всё, закрыли рты. – Людмила Петровна снова грохнула указкой по столу и, поджав губы, посмотрела на Алису: – Орлова, к счастью, в школе есть и другие предметы, помимо твоей любимой математики. Хочешь ты того или нет, а придётся нарисовать портрет Чехова.
– Людмила Петровна, а кому он нужен? – неожиданно спросила Алиса.
– Мне, – отрезала преподаватель.
– Вот и нарисуйте его сами, – дерзнула Алиса, заставив весь класс загоготать.
Конечно, классный руководитель прекрасно слышала её колкое замечание, но сделала вид, что пропустила его мимо ушей.
– На сегодня можете быть свободны. Прежде чем уйти из школы, не забудьте получить учебники в библиотеке, – напомнила преподаватель и, забрав со стола журнал, направилась к выходу. У самой двери она обернулась и посмотрела на Верку: – Кузьмина, перекрась волосы и убери вот это. – Учительница показала на бровь.
