Марк Михайлович Вевиоровский
Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой)
– Не только неправильными, но и чрезвычайно опасными. Но это мое личное мнение.
– А если я по старой памяти попрошу вас …
НА ПОЛЯНКЕ
Подготовка к визиту началась сразу – охрана, палатка, стол и кресла, буфет, мангал, охранная сигнализация, пункт космической связи …
– Тонечка, что-то случилось, и Владимир Владимирович хочет посетить полянку в лесу – помнишь, ту, где мы с ним беседовали? Да еще чтобы я его транспортировал …
– Ты только не поддавайся на уговоры – как бы он не стал тебя сватать наверх!
– Дудки! Что–что, а это не пройдет, какой власти мне не хватает? Но ты на всякий случай подготовься – вдруг мне придется пригласить его домой. И не сможешь ли ты помочь там, в лесу?
– Об этом не беспокойся! Что нужно? Заботливая хозяйка и надежный секретарь?
– Умница ты моя! Дай поцелую …
Владимир Владимирович позвонил Свиридову утром.
Они договорились, что Владимир Владимирович «исчезнет» из собственного сада примерно в час дня.
– Заказ принят!
И Свиридов распорядился подготовить поляну и ровно в тринадцать часов он материализовался в саду, где его сразу радостно встретила Кони.
– Привет, девочка! Я заберу ненадолго твоего хозяина, хорошо? Ты нас не выдавай!
В сад вышел Владимир Владимирович, они со Свиридовым поздоровались.
– Можно приступать?
– Давайте попробуем.
– Глаза закройте. – и Свиридов за руку втянул Президента в кокон и …
– Приехали. Открывайте глаза.
Владимир Владимирович открыл глаза – он стоял на зеленой полянке, рядом была армейская зеленая палатка, стол и складные стулья, а неподалеку располагался буфет и мангал …
– Так быстро!? Как вы это делаете?
– Трах-тибидох и готово … Присаживайтесь. Квас, сок, пиво? Или что-либо еще?
– Пожалуйста, сок. Апельсиновый, если можно.
– Тонечка, апельсиновый сок, пожалуйста.
Из палатки вышла Тоня с подносом, поздоровалась, поставила на стол бокалы с соком.
– Сегодня моя Тонечка выполняет обязанности хозяйки и секретаря-референта.
– Майор службы внешней разведки Свиридова, Владимир Владимирович!
– Здравствуйте, Антонина Ивановна! Мое уважение и доверие к вам никак не зависит от вашего звания … Но может быть мы поговорим наедине, Анатолий Иванович?
– Естественно.
И Тоня исчезла в кустах.
– У меня к вам разговоры длинные, темы разные …
Разговор был длительный, неспешный, откровенный.
Но через некоторое время возникла необходимость восстановить некоторые документы.
– Я вас приглашаю к нам домой. Правда, кабинет у меня скромный, но зато есть чем угостить. Да и Тоня будет рада. Перемещаемся?
– Тем же способом? Мне уже интересно!
И они мгновенно очутились в кабинете Свиридова.
Владимир Владимирович огляделся.
– Да, у вас весьма скромный кабинет. Я бы сказал – не по чину.
– Мне хватает. Тем более, что я здесь провожу мало времени. Возможно, у меня слишком много рабочих мест – а вы мне еще предлагаете новую нагрузку …
– И сколько же всего у вас рабочих мест?
– Давайте посчитаем. Кабинет Генерального директора нашей фирмы – раз. Особая группа при СРВ – два. Кабинет следователя по важнейшим делам при Следственном комитете Следственного управлении ФСБ – три. Приемная юридической помощи населению – четыре. Председатель Ученого совета фирмы – пять. Член правительства Московской области – шесть. Член Учредительного совета общественного благотворительного фонда «Подари жизнь» – семь. Председатель негласного благотворительного фонда нашей фирмы – восемь. Председатель Правления акционерного коммерческого банка – девять. Ну, и потом, руководитель особых учений по гражданской обороне, чего никто не отменял – это уже десять. Кажется, хватит?
– Перебор, Анатолий Иванович! Я бы добавил еще одно рабочее место, пожалуй самое важное – разведчик-диверсант самого высочайшего класса. Это – бесценно, и, возможно, это самое важное ваше «рабочее место» … И еще одно «рабочее место» … Даже не знаю, как назвать … ассенизатор?.. вершитель?.. Видите, уже получается двенадцать.
– Куда уж больше … перебор будет.
– По вашим силам, немерянным, все мало будет … Хотя и ограничивать дела следует …
– Вот видите … Не хотите перекусить?
– Не откажусь …
– Тонечка? Мы с Владимиром Владимировичем голодные, покорми нас. Пойдемте, Владимир Владимирович.
И они вышли в коридор и через распахнутые застекленные двери вошли в гостиную, сели за стол, закусили, выпили легкого французского вина.
Заметив, что мужчины стараются не затрагивать интересующих их вопросов Тоня, извинившись, ушла в мастерскую.
– Итак, Анатолий Иванович, вы отказались от моего предложения. Но быть моим негласным консультантом вы не откажитесь?
– Я никогда не отказывался помогать вам в решении отдельных проблем, когда вы обращались ко мне.
– И я очень высоко ценю вашу помощь. Я одобряю ваше решение, финансирование будет пересмотрено. Это мы рассмотрим на Совете безопасности. А Академию наук возьмите на себя – думаю, что вам это вполне по силам …
Перед прощанием Владимир Владимирович попросил устроить ему экскурсию по квартире, мотивируя это излишней скромностью кабинета Свиридова.
Тоня и Свиридов провели его по комнатам – показали свою спальню, спальню детей и детскую для внуков, мастерскую Тони и Ули и кабинет-мастерскую Гриши.
– Я считаю, что ваша квартира весьма скромна, а ваш кабинет излишне мал – это не очень удобно. Неужели нет возможности увеличить жилую площадь?
– Вы знаете, Владимир Владимирович, у нас была еще более скромная квартира, и Толя сильно упирался для получения этой квартиры. Конечно, можно было бы расширить жилплощадь, но Толя не считает это для себя … возможным … допустимым …
– Напрасно, Анатолий Иванович. Иной на вашем месте давно жил бы в индивидуальном коттедже в три этажа с вместительным гаражом, а вы … Я настоятельно советую вам подумать, и надеюсь, что в следующий раз вы меня примете в более комфортабельном кабинете. Подумайте, и не откладывайте – я предвижу наши с вами скорые встречи …
Обратно Свиридов доставил Владимира Владимировича тем же способом, и в саду их встретила Кони, обрадовано облизавшая и хозяина и Свиридова …
– Не очень он тебя замучил?
– Ну, что ты, Тонечка. Мы хорошо поговорили. И он слушает, даже если не согласен.
– И с чем же он был не согласен?
– Я поделился с ним своими соображениями о системе управления большими системами, о роли руководителя и системе подчинения.
– Ты говорил о диктатуре и единоначалии?
– Конечно. И показал на примере нашей организации, с самого ее начала – хорош бы я был без своей власти и возможностей.
– И как он реагировал?
– Многое признавал, тем более я привел примеры из авиапромышленности и производства вооружений …
ЧТО ЖЕ ОТ ТЕБЯ ХОТЯТ?
– Ну, рассказывай! Чего он хотел от тебя?
– Он хотел меня заполучить в качестве штатного помощника или консультанта. С этим мне спорить было просто – легализация, публичность, известность и т.п.
– И все?
– Мы обсудили многие вопросы, связанные с безопасностью и новыми разработками …
Тоня по привычке устроилась на плече Свиридова, охватив его руками.
– Он просил меня быть откровенным, и я высказал ему все относительно Берлоускони, итальянских вертолетов и джипов, английских снайперских винтовок и еще много чего …
– А о конкретных личностях он тебя не спрашивал? Что сказал?
– Я ограничился общими словами …
– Жестко. Как он это воспринял?
– Спокойно.
– А еще что?
– Много времени уделили геофизическому оружию – мне придется сделать доклад на Совете безопасности и в Академии Наук об отечественных разработках и состоянии работ, в частности, о финансировании. Просил не бросать его и продолжать помогать в конкретных вопросах …
– Но было же еще что-то … Что-то очень серьезное и непростое … Я же чувствую …
– Ты права. Да, была просьба … Он показал мне одну справку, подготовленную в ГРУ по результатам проверки целой серии провалов нашей агентуры за много лет … Там были материалы, связанные с твоей операцией и провалом, когда ты так ловко ушла от агентов ЦРУ … Но там прослеживается след и после этого – по крайней мере кое-кто так считает, хотя прямых данных нет до сих пор …
– И что от тебя хотят?
– Хотят разное … ВВ хочет ясности по всей цепочке, руководство разведок – всех, они в этом солидарны! – хотят найти «крота», считая его весьма «долгоиграющим» …
– А чего хочешь ты? Главное в том, чего хочешь ты! А остальное …
– Предполагаешь несовпадение?
– Уверена. Так чего хочешь ты?
– Тут мы с ВВ единодушны – я хочу ясности. Тем более, что в справке слишком много неподтвержденных мнений и предпосылок …
– И как ты думаешь это прояснять? Нет, нет, не говори – я стала суеверной … Ты хочешь снова … ты хочешь снова сходить туда?
– Вполне возможно … Но не просто сходить … В справке есть имена Тернтаума, Джулии Вебстер, Аннабель Шебоу и еще целой команды по операции «Никомод» …
– А разве тогда не выяснили причину провала? Ведь тогда сочли это случайностью?
– Даже тогда это было не столь однозначно. Да, сочли провал части цепочки случайностью, хотя так до конца и не поняли – какой. Но кое-кому нужны были срочно новые данные, результаты …
– Насколько мне известно, и Марго тоже так думает, что мы не получили достойных внимания результатов … Если не считать ее личной роли в этой операции …
– Думаю, что она права. И меня кроме возможного «крота» заинтересовала вообще ваша операция и ее подоплека … Хотя отрицательный результат не менее важен, чем положительный … Только я не видел ни того, ни другого … И не Антипов с Шабалдиным стояли за этой операцией. А кто?
– Неужели ты думаешь, что всех нас послали … послали тянуть пустышку!?
– Не знаю. Не уверен. Но хочу узнать и это тоже …
– Я никогда не спрашивала тебя … Но ты мне расскажешь? Ведь это в конце концов и моя … моя жизнь …
– Неужели ты сомневаешься … Тут и еще кое-какие мысли есть … Но давай спать …
ЧУЖИМИ РУКАМИ
Звонок раздался поздно ночью.
– Анатолий Иванович, вы гарантируете невозможность подслушивания нашего разговора?
– Да, я гарантирую, Владимир Владимирович.
– Есть ли реальная возможность уничтожить Бен Ладена?
– Да, такая возможность имеется.
– Действуйте. Прошу вас не стесняться в средствах.
– Задание принято.
Через четыре дня посыльный от генерала Свиридова привез Владимиру Владимировичу небольшой конверт.
В конверте на лазерном диске был зафиксирован во всех подробностях процесс нападения на укрепленный особняк Усамы бен Ладена в фешенебельном пригороде Исламабада Абботтабаде.
Были зафиксированы переговоры с важным чином Пакистанской контрразведки, передача денег, контакты с диверсионной группой США …
Часть изображений были снабжены надпечаткой по нижней кромке – вот это транслировали напрямую Бараку Обаме. Два вертолета и два беспилотника, ракетный удар, сбитый вертолет, уничтожение охраны, зачистка дома, расстрел всех, находящихся в доме, фотографии трупов, данные анализов ДНК, захоронение трупа в море, допросы уцелевших и соседей …
Плюс кадры подмены тела бен Ладена на изуродованный труп похожего внешне на него араба …
Перевод разговоров был приложен на бумаге.
А выступление Президента США Обамы с радостным известием о героической операции американских разведчиков прозвучало только через день.
– Я благодарю вас, Анатолий Иванович. Это было сложно?
– Не очень. И не очень дорого. Но переданный вам материал сильно отличается от того, что получил Обама. Вы получили реальную видеосъемку событий. Кроме этого я располагаю материалами всех предварительных контактов между двумя разведками и их внутренними переговорами их руководителей.
– Таким образом бен Ладен не был уничтожен, он жив … Это очень интересно … Но к большому сожалению я не могу наградить вас. А как вы лично оцениваете это событие?
– Кроме шумихи и отдельных ответных терактов ничего не изменится … Бен Ладан был символом, а не действующей фигурой … Теперь он – святой …
– Вам известно, где сейчас находится бен Ладен?
– Если это представляет интерес, то я могу узнать.
– Я думаю, что пока это интереса не представляет …
АКАДЕМИЯ НАУК
Доклад генерала Свиридова на закрытом заседании Президиума Академии Наук продолжался три часа, и никто даже не подумал о том, чтобы подремать – настолько насыщенным информацией был доклад генерала.
Еще внимательнее слушали ответы Свиридова на профессиональные вопросы членов Президиума, удивляясь его профессиональному уровню.
Друг другу передавали записки, в конце концов передавали одну записки, куда что-то дописывали по очереди многие.
Свиридову задавали очень много профессиональных вопросов разнообразного характера, и иногда отвечая на них Свиридов писал на доске формулы и чертил графики. Оба представителя спецслужб – местный, от Академии, и представитель от ФСБ – переглядывались и поеживались, предвкушая свои отчеты начальству.
А в конце заседания – когда-нибудь оно должно было кончиться! – поступило предложение о проведении досрочных выборов генерала Свиридова в члены-корреспонденты Академии. И такие выборы после соблюдения необходимых процедур были проведены, и генерал Свиридов единогласно был избран членом-корреспондентом Академии наук России по отделению физико-математических наук.
Когда Свиридов вечером сообщил об этом, то домашние его поздравили, но особого ажиотажа не было – ступенька в жизни близкого им человека была вполне предсказуемой.
Но на фирме Свиридова поздравляли все, начиная с офицеров в проходной.
Названные сестренки, прознав об этом, выбежали в вестибюль и зацеловали «брата».
На двери кабинета Мари с Маргаритой меняли табличку – теперь на медной табличке кроме имени – «Свиридов Анатолий Иванович» – внизу появилась приписка – «член-корреспондент Академии Наук РФ».
А Маргарита Семеновна Антипова и Мари Владимировна Лазарис нежно обнимали шефа и целовали его.
На столе Свиридова стоял букет цветов, а телефон звонил непрерывно …
БЕЗ ГАЛСТУКОВ
Этот звонок не был неожиданностью.
– Анатолий Иванович, здравствуйте.
– Добрый день, Владимир Владимирович.
– Я приглашаю вас к себе за город завтра к одиннадцати. Захватите видеоматериалы по «Посадке».
– Я буду у вас ровно в одиннадцать.
Материал под названием «Посадка» – это были материалы по геофизическому оружию, и у Свиридова была специальная флэшка с этими видеоматериалами.
И с этой флэшкой он появился на даче у Президента ровно без пяти минут одиннадцать, в саду, и первым поздоровался с Кони и офицерами охраны.
В доме его ждали хозяин, Медведев и Министр обороны.
Не зная, кому рапортовать (хотя он был в штатском), Свиридов вытянулся, щелкнул каблуками.
– Здравствуйте, товарищи начальники!
Первым за руку с ним поздоровался Путин, затем Медведев и последним Сердюков.
Расселись за круглым столом, рядом улеглась Кони.
– Кони, девочка, у нас секретные разговоры, ты понимаешь?
Кони «хмыкнула», а потом посмотрела на Свиридова.
#Девочка, лежи спокойно!
Свиридов послал ей мысленный сигнал, и собака послушно легла, положив голову на лапы.
– Анатолий Иванович, мы вынуждены начать с конца из-за необходимости срочного отъезда Анатолия Эдуардовича. Пожалуйста, Анатолий Эдуардович.
Сердюков встал, и встал Свиридов.
– Анатолий Иванович … Товарищ генерал-майор Свиридов! В соответствии с постановлением Президента и Правительства и секретного приказа вам присваивается воинское звание генерал-полковника, звание Героя Российской федерации и вы награждаетесь медалью «Герой Российской федерации»! Я поздравляю вас!
И Сердюков протянул Свиридову папку с указами и красную коробочку.
– Служу России!
Свиридова поздравляли все присутствующие, вошла Людмила Александровна с небольшим подносом и крохотными рюмочками.
Поздравляли Свиридова все и даже Кони встала, тявкнула и потрогала Свиридова лапой.
Сердюков откланялся, Людмила Александровна еще раз поздравила Свиридова и ушла, а Кони улеглась снова.
– Ну, а теперь давайте посмотрим принесенные вами материалы. Я читал аннотацию, представление, но хотелось бы взглянуть на эти объекты …
И Свиридов, подключившись к компьютеру, стал демонстрировать снимки объектов в разных ракурсах, детали установок, карты размещения и схемы зон воздействия и другие иллюстративные материалы, которые были им представлены в руководство ФСБ, ГРУ и СВР (а также Владимиру Владимировичу).
Отвечая на вопросы Медведева Свиридов показал сводную таблицу о воздействиях геофизического оружия – но не ту, которая кочевала из одного материала в другой, а свою, созданную его группой при СВР, и она была значительно информативнее.
– Мне кажется, что ваша таблица значительно шире той, что мне показывали мои референты … – задумчиво произнес Дмитрий Анатольевич. – Почему они не воспользовались вашими данными?
– Потому, что разведорганы засекретили эти материалы, и спрятали их.
– Цель?
– Кое-как замаскировать свое бездействие.
– И отсутствие внимания к аналогичным отечественным объектам. Пожалуйста, Анатолий Иванович, кратенькую справочку по нашим работам и объектам по этому направлению.
И Свиридов показал – тоже в виде таблицы – где, когда и как, и что теперь …
И этим вызвал длительное раздумье Президента.
Разговор продолжался долго, они переходили в столовую и отдавали дань закускам …
СЛЕДЫ из ПРОШЛОГО
Я ХОЧУ
– Тонечка, я хочу вернуться к просьбе ВВ. Эта задачка довольно сложна, и мне кажется решать ее стоит нам с тобой вдвоем.
– Ты хочешь … ты хочешь привлечь меня?
– Видишь ли … Мне представляется, что в этой операции мне очень нужен человек, знакомый с нелегальной оперативной работой там, в США … И человек, которому я полностью доверяю … Но при этом …
– Что при этом?
– Работа вряд ли будет простой и легкой, и я немного побаиваюсь – не трудно ли тебе будет все это вспоминать? Это нелегкая нагрузка.
– Боишься, что я не справлюсь?
– Нет. Я боюсь, что это может вызвать возникновение новых приступов. А это совсем лишнее …
– Не думаю … Тем более, что я буду при деле. И кроме того ты будешь рядом – разве не так?
– Конечно я смогу вмешаться в любой момент … Но твоя помощь была бы бесценна.
– Тогда я с тобой. Заметано?
– Прикинем проблемы и наши возможности. Думаю, нас скоро позовут.
ИНФОРМАЦИОННОН ПОЛЕ
Постепенно Свиридов научился использовать информационное поле (поле чего??? – но он даже не пытался понять это) так, как это было ему удобно. Правда, что это за поле – он так и не сумел понять, и перестал пытаться в этом разобраться.
Просто пользовался и все – то есть из общего поля он научился вычленять информацию, которая в данный момент его интересовала и была важна, отстраиваясь от общего массива доступной ему информации.
Со временем этот общий массив информации становился все шире и глубже, затрудняя его сознательное восприятие, но зато способность Свиридова сужать область воспринимаемой информации совершенствовалась. Он мог «заказывать» не только «тематику» и «глубину», но и «детализацию» того, что в данный момент его интересовало.
Вообще эта способность восприятия сторонней информации была довольно утомительна, и если бы Свиридов не научился отстраиваться от ненужного в данный момент громадного массива, то …
Он старался не рассуждать на такие темы, хотя и понимал, что все это загружает его мозг настолько, что впору научиться отключать его, мозг, сознательно и глобально.
Были области информации, к которым Свиридов был подключен постоянно, но в особом пассивном режиме – как он это называл.
В режиме пассивного наблюдения Свиридов никогда не отключал область, связанную с безопасностью Тони и всей своей семьи.
А наблюдение вообще за безопасностью, как оказалось, являлось – видимо? – стандартной функцией общей информационной системы. Только задай «область», и система выдает информацию – текущую, ретроспективную, историческую или прогностическую. Если все, что не было связано с прогнозами, было подробно детализовано и доступно для анализа, то часть информации прогностического характера была весьма обща и неустойчива, она могла меняться – только Свиридов так толком и не понимал, как, каким образом и когда она становилась достоверной.
Вот и сейчас он уловил некие сигналы в виде информации, каким-то образом связанной с пребыванием Тони за океаном.
Он давно и решительно отсекал всякую информацию, связанную с пребыванием Тони в заграничной спецкомандировке. Он блокировал все, что было связано с ее прошлым, но сейчас – как он понял по характеру сигналов – это было связано с безопасность Тони.
Информация о событиях, связанных со всеми службами отечественных разведорганов, использовались Свиридовы нередко, но ограниченно, по конкретной тематике, а сейчас он получил сигнал из службы СВР.
Было понятно, что там приняли решение подключить Свиридова к одной из насущных – и горячих! – проблем, но детализировать информацию Свиридов не стал, ограничившись общими сведениями исторического характера.
Эта информация свидетельствовала о косвенном участии Тони, точнее Аннабель Шебоу, в рассматриваемых событиях, из чего Свиридов сделал два вывода:
во-первых, это были весьма давние события в начале участия Аннабель в той операции;
во-вторых, участие данной связной в событиях было минимальным и косвенным, и вряд ли все это могло иметь продолжение.
Но тем не менее обдумывая ситуацию и ожидая вызова, а на обдумывание у Свиридова как всегда уходило всего несколько секунд, он принял решение о необходимости подключения Тони к проблеме напрямую несмотря на некоторую опасность такого подключения для ее здоровья.
Опасность для Тони могла возникнуть из-за воспоминаний о событиях там, далеко от Родины, и о тех событиях, в которых ему пришлось принимать участие для спасения Тони.
К сожалению – или к счастью? – в судьбе капитан, а позже майора СВР Свиридовой ему пришлось принимать участие несколько раз, и не факт, что эти случаи не помогли Тоне избежать очень серьезных неприятностей …
ВЫЗОВ
Свиридову позвонил знакомый сотрудник, с которым он был связан по некоторым организационным вопросам, но не имеющий связи с оперативной работой, и в очень деликатной форме пригласил Свиридова прибыть по известному ему адресу в конкретное время.
Свиридов не стал уточнять – такие вещи не уточняли, тем более, что приглашение было предано по открытой телефонной связи, и не сообщил, что прибудет он не один, а с женой.
И когда он на отдаленном КПП предъявил свои документы, то на следующем его задержали: вас приглашали одного!
– Майор СВР Свиридова! – Тоня открыла свое удостоверение, а Свиридов добавил.
– Или вдвоем, или я уезжаю!
Остановивший машину полковник внутренне хмыкнул – куда ты отсюда денешься! – и взялся за телефон. Он просто не знал, что Свиридов вместе с дамой и с машиной мог исчезнуть отсюда мгновенно и бесследно, да и вообще он не знал, с кем имеет дело.
Кстати, об особенностях Свиридова не знали и трое ожидавших его мужчин в модных строгих костюмах, но разрешение на проезд Свиридова с супругой дали незамедлительно, поскольку личное дело его супруги лежало у них на столе.
Машину на стоянку, еще три поста, где тщательно проверяли документы, коридоры, где Тоня никогда еще не бывала.
– Тонечка, спокойно. Нет никакой опасности, а если … Мы с тобой просто исчезнем!
– Я спокойна, Толя. Ты же говорил, что это скорее всего связано с какими-то очень давними делами …
– Видимо давние дела имею привычку всплывать …
Бравый полковник встал, вежливо поздоровался и пропустил Тоню и Свиридова в тамбур с двойной дверью. Кабинет был просторный, но с фальшивым окном, а Свиридов по привычке проверил – нет ли жучков.
Обнаружил включенный диктофон в кармане одного из присутствующих.
И отключил его. Навсегда …
МЫ ПРИГЛАСИЛИ ВАС
Из присутствующих в кабинете Тоня знала одного из троих, но никто не представился, и все ограничились общими приветствиями.
– Мы пригласили вас, Анатолий Иванович, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию и посоветоваться о наилучшем варианте выхода из сложившейся ситуации …
Пока сидящий напротив Свиридовых мужчина произносил эту фразу Свиридов просканировал его и тех двоих, которые сидели в стороне, и понял, что разговаривать нужно с одним из них.
– Здравствуйте, Сидор Карлович. Я вас слушаю. – обратился Свиридов к нему, и тот незамедлительно встал и сел к столу.
– Здравствуйте. Давайте познакомимся, Антонина Ивановна и Анатолий Иванович. Я полковник Поливанов. В данный момент представляю управление, занимающееся результатами той операции, в которой участвовала наша сотрудница под агентурным именем Аннабель Катрин Шебоу. У нас возникла необходимость посоветоваться … или проконсультироваться о сложившейся ситуации. Среди связных, с которыми приходилось встречаться Аннабель Шебоу был наш сотрудник Джонатан Финкельштейн. Он американец, его агентурный псевдоним в те времена был Стоун, и его привлекли к данной операции всего два раза по крайней необходимости …
– По крайней мере мы так думали до последнего времени, – добавил второй собеседник Свиридовых. Третий рассеянно поглядывал кругом и как казалось мало обращал внимания на разговор, но …
– Видите ли, товарищ генерал-лейтенант, – напрямую обратился к нему Свиридов. – Следуя вашей же поговорке не нужно размазывать по столу манную кашу. Давайте прямо и по существу.
– Возможно, вы правы. – тот, кого Свиридов назвал генерал-лейтенантом, тоже пересел к столу.
– Мы мало знаем о вас, – энергично продолжил тот, – Мы знаем, что вы экстрасенс, мы знаем, что на многие ваши операции наложен запрет ознакомления, но тем не менее мы подозреваем о ваших … ваших способностях … или возможностях …
Он помолчал.
– Суть дела в том, что Финкельштейн давно не используется как наш агент, он очень давно отошел от дел и мирно живет в американской глубинке, не имея никаких связей с бывшими коллегами. Но один из наших действующих сотрудников, который знал Джонатана, прислал шифровку о том, что именно Джонатан имеет отношение к провалу, когда … когда майору Свиридовой пришлось уходить от сотрудников ФБР, и ей это успешно удалось …
– Но тогда оказались засвечены агенты, никакого отношения к той операции не имеющие. Или я не прав? – спросил Свиридов.
– До сих пор это достоверно не установлено. Либо произошла утечка, либо ошибка, либо некто продал информацию … А сейчас наш сотрудник утверждает, что агент Стоун представляет опасность для нашей действующей сети, хотя теоретически он с ней не связан.
– И что же вы хотите от нас? – это спросила Тоня.
– Возможно вы можете сообщить подробности вашего контакта со Стоуном, тем более что его ввод на связь с вами был аварийным, чрезвычайным, и толком неизвестно – кто именно подключил его тогда к передаче информации по вашему каналу.
– Насколько достоверна информация вашего сотрудника?
– Вы же понимаете, что установить это отсюда затруднительно. Сотрудник опытный, работает давно, отзывы о нем положительные.
– Кто надоумил вас, что я могу это проверить?
Генерал вынул ручку, написал что-то на бумажке и показал Свиридову.
А написал он фамилию того агента, которого Свиридов выкрал прямо из тщательно охраняемой камеры вместе с охранниками.
– Мы иногда пользуемся услугами этого человека в качестве консультанта – ответил генерал на немой вопрос Свиридова.
– Рекомендация весомая! Тогда для начала личные дела Финкельштейна, вашего агента и все их связи. А там будет видно.
– Не много ли вы хотите!? – это вмешался Поливанов, но генерал остановил его.
– Комнату Свиридовым, все дела и полное жизнеобеспечение. Работать им придется немало, поскольку потянутся и другие ниточки. Верно, Анатолий Иванович? Антонина Ивановна?
ОЗНАКОМЛЕНИЕ С ЛИЧНЫМИ ДЕЛАМИ
Свиридовых отвели в отдельное помещение из двух комнат.
Полковник Поливанов долго и нудно стал распространяться о чрезвычайной секретности материалов, с которыми им предстоит работать, но Свиридов остановил его и попросил ускорить доставку личных дел.
Вскоре два офицера принесли папки, к обложкам которых были приколоты скрепками листки ознакомления с напечатанным уведомлением об ответственности за разглашение и тому подобное …
Проверив помещение на предмет жучков Свиридов обратился к Тоне.
– Милая, наверное я зря втравил тебя в это дело? Зачем тебе вспоминать все это?
– Не переживай! Удовольствия никакого, но если это кому-то может помочь … И я тебя прошу – не стесняйся и … и залезай ко мне в голову … или как это там … Я прошу тебя!
– Но к своему личному делу не прикасайся! Пожалуйста!
– Как скажешь, милый …
И Свиридов отложил в сторону личное дело Аннабель Катрин Шебоу с надписью «Хранить вечно», передал две папки Тоне и открыл верхнюю папку из лежащей пред ним стопки.
Он быстро просмотрел все папки, и дожидаясь, пока Тоня справится со своими, придвинул к себе папку с ее личным делом.
Эту папку он листал намного медленнее, чем остальные, но все равно завершил ознакомление раньше Тони и стал подписывать листки ознакомления.
Пока Тоня знакомилась с папками дел, уже просмотренных Свиридовым, он сидел с закрытыми глазами и пытался обнаружить, найти нужные ему информационные поля тех людей, личные дела которых он только что прочел.
Именно прочел, а не просмотрел бегло, как могло показаться со стороны, но папки были давние и уловить хоть какие-то следы информационных полей этих людей ему не удавалось.
– И что ты … что ты узнал … что ты узнал про меня нового? – с тревогой спросила Тоня.
– По крайней мере я узнал, что тогда тебя представляли еще к одной награде, но ты ее не получила. По неизвестной причине!
Они помолчали.
– Подумай, нет ли в делах намека на связи фигурантов, не упомянутых в этих делах?
– Я пытаюсь вспомнить, с каким паролем ко мне приходил Джонатан. Это был один из запасных паролей, но какой …
– Не возражаешь, если я … если я узнаю его? – нерешительно спросил Свиридов.
– Ты можешь? Да о чем я … Давай, давай, узнавай!
Свиридову понадобилось пара секунд и он сказал:
– Пароль был «Не вы шили платье моей домохозяйке в Торонто?», а отзыв …
– Отзыв был «Я никогда не бывала в Торонто» и его Стоуну мог дать только третий секретарь посольства, известный мне как «Василий», а вот фамилия его была …
– Фамилия его была Скрипачев … Верно?
– Точно! Нас познакомили в ресторане отеля «Софитель» в Париже, и больше я его никогда не видела …
Свиридов постучал в дверь и попросил принести личное дело Скрипачева и других связников по операции «Никомод», и их быстро принесли …
Свиридовы долго еще сидели, перелистывая пожелтевшие страницы, но после скромного ланча собрались в прежней компании.
– Что вы нам можете сказать, Анатолий Иванович и Антонина Ивановна?
– Ничего утешительного – следов шпионской деятельности мы не обнаружили, – сказала Тоня.
– Насколько критична ситуация, товарищ генерал-лейтенант? Как важно уточнить подозрения? Дела старые, и вряд ли они могут всплыть.
