Мария Сидней
Почти Джульетты
ГЛАВА 16. АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ
Тая корила себя, что не догадалась, кто еще писал Дане с фейковой страницы. Конечно, это был Эдик. Его отец – второй герой этой несчастливой истории, и молодому человеку это известно. Утром Тая набрала номер старого приятеля сразу, как проснулась.
– Ты писал Дане сообщения? – с ходу начала Тая.
– Какие? Тая, какого ты звонишь в такую рань? – сонно пробормотал Эдик.
– Об измене ее мамы.
– Ты знаешь? – парень мгновенно проснулся.
– Да, видела их в школе, но не решилась рассказать Дане. Я написала ей с фейка.
– Серьезно? Я сделал тоже самое. Трусливые у Даны, однако, друзья, – невесело усмехнулся парень.
– Что будем делать? Кто ей расскажет?
– Я пытался с ней поговорить, но не получилось. Вы видитесь чаще, у тебя выйдет быстрее.
– Но ты мужчина!
– Здесь этот аргумент не работает, Тая. Почему ты до сих пор не рассказала Дане? Ты ее лучшая подруга.
– Это сложно, – вздохнула девушка.
– В этом замешан мой отец и мама моей бывшей девушки, – Эдик выдержал паузу, – думаю, моя ситуация сложнее.
– Ну, Эдик, – протянула Тая, – я не могу.
– Знаешь, что, – серьезно произнес юноша, – мы ведем себя паршиво. Уверен, Дана и так сильно переживает, а мы добавили ей проблем своими играми. Сидим в курсе событий, а ее заставляем страдать. Мне противно за нас.
– Знаю, это подло, но я, правда, не могу.
– Хорошо, я заеду к ней сегодня
– Спасибо, что делаешь это, – поблагодарила Тая.
Юная поэтесса винила себя за трусость. Она очень хотела открыть подруге правду, но представила ее потерянное лицо и поняла, что не сможет.
Тая услышала, как захлопнулась входная дверь. Она подумала, что Константин уехал вместе с мамой, но ботинки, стоящие у дверей, рассказали об обратном. Девушка подошла к гостиной, чтобы поздороваться с сожителем.
Будущая журналистка не заметила, что опять идет аккуратно, не издавая звуков. Осторожность снова сделали ее свидетельницей еще более преступного действия. Тая увидела, как мужчина держит в руках мамину шкатулку, достает оттуда золотые украшения и кладет в карман широких брюк.
– Ох, – выдохнул Константин от неожиданности, когда заметил Таю, которая, как завороженная, стояла в дверях и не отрывала взгляда от шкатулки, – маленькая ищейка, – усмехнулся мужчина.
– Вы только что…
– Одолжил у твоей мамы ее побрякушки, – не дал договорить мужчина.
– Вы их украли! – повысила голос Тая.
– Украл, одолжил, какая разница? – Константин приблизился к девушке и уставился ей прямо в глаза, – Все равно ты будешь молчать.
– Ни за что! – закричала Тая, – Я прямо сейчас позвоню маме.
– Нет, – Константин сильно схватил девушку за руку. Ее сердце бешено колотилось, – иначе будет хуже. Ты поняла меня? – мужчина оскалился. Тая рефлекторно кивнула, – Вот и хорошо. Успехов в школе.
Тая не помнила, как собралась и покинула квартиру. По дороге в школу она молчала, Дана поддерживала тишину. Девушка не хотела оставлять все, как есть, но ей было страшно. Она долго размышляла, у кого искать защиты.
– Я позвоню папе, – подвела итог Тая, рассказав всю историю подруге. Они сидели в столовой и пили чай с лимоном.
– Думаешь, он сможет помочь?
– По крайней мере, его мама услышит. Я не могу до нее достучаться.
– Да, она влюблена, но она же твоя мама. Расскажи ей о случившемся. Уверена, она не даст тебя в обиду.
– Она мне не поверит, я уже пробовала.
– Тогда он тебе не угрожал.
– Ничего не изменится, – уверено заявила шатенка.
– Попробуй последний раз, а потом позвонишь папе.
– А сейчас мне сидеть дома и бояться, что этот чокнутый может мне что-нибудь сделать? – повысила голос Тая.
– Вернись домой вечером, когда мама будет дома, – предложила Дана. Из-за беспокойства за подругу она забыла о своих переживаниях.
– Нет, я позвоню папе, – заявила Тая, нервно потирая ладони о горячую чашку, – так мне будет спокойнее. Я буду знать, что если этот вор меня убьет, то папа не оставит это безнаказанным.
– Сплюнь, – приказала Дана, – ничего он тебе не сделает.
– А если сделает? – в глазах Таи читался искренний страх.
– Не паникуй, Тая, – художница взяла подругу за руку, – ты же можешь не ходить домой, ночуй у меня. Но тебе нужно обязательно поговорить с мамой.
Тая одернула руку и вышла из столовой, чтобы найти место потише. Устроившись у кабинета в дальнем крыле школы, она набрала номер отца. Мужчина утешал дочку, которая не смогла сдержать слез. Девушка быстро тараторила, проглатывая многие слова, но папа понял, почему так напугана дочь. Он сам обеспокоился случившемся и пообещал приехать, как только сможет. Тая почувствовала, что у нее за плечом появился невидимый ангел-хранитель, который никому не позволит ее обидеть.
Возвращаясь домой, девочки увидели у подъезда Даны Эдика, сидевшего на перилах. Тая попрощалась с подругой, но успела кивнуть парню, выказывая этим жестом поддержку. Художница медленно подошла к молодому человеку и встала перед ним в позу, скрестив руки на груди.
– Тая может говорить тебе все, что угодно, но мое мнение осталось прежним.
– Дана, – начал Эдик, опустив голову, – ты не представляешь, как мне трудно это говорить.
– Ты уже все сказал в тот раз. Я не заставляю тебя повторять снова.
– Нет, я сказал не все, – юноша посмотрел на Дану потерянными глазами. Ей даже стало не по себе. Девушка разжала скрестившиеся руки, – я не сказал самого главного.
– Эдик, не надо, – попросила Дана, – все в прошлом.
– Выслушай меня, пожалуйста, – Эдик взял любимую за руку. Она не стала ее вырывать, – все это время я переживал, мне было досадно и больно, как и тебе. Я понимаю тебя.
– Ты не понимаешь, Эдик! – раздраженно произнесла Дана, думая, что речь идет об их отношениях.
– Понимаю, – кивнул молодой человек, – я так же, как и ты переживал. Мы перестали общаться, потеряли всякую связь, и я не знал, как подступиться к тебе.
– Все, хватит, – Дана выдернула руку, но Эдик сжал ее крепче и выпрямился.
– Дослушай до конца, – умоляющие глаза юноши не позволили Дане уйти, – когда я пытался поговорить с тобой, ты осталась неприступной. Но я должен сказать тебе, что меня мучило. Ты сделала из меня какого-то бесчувственного эгоиста и думала, если сожжешь мосты, я перестану думать о тебе? Это не так, тем более нас связывает то, что волнует нас обоих. Я люблю тебя, Дана, и я не хочу, чтобы ты мучилась и поэтому я должен рассказать тебе все, пусть даже ты меня возненавидишь. Наши ро…
Эдик не успел договорить: Дана обвила его шею руками и прикоснулась своими губами к его губам. Молодой человек не ожидал подобного, но не растерялся и прижал девушку к себе. Он испытал огромное наслаждение, что вновь обрел эту девушку. Ее тело прижималось к нему, руки касались его волос и лица. Это были искренние жесты, которые художница не смогла сдержать. Эдик прижимал девушку слишком сильно. Ему хотелось быть уверенным, что она снова принадлежит ему. Это его Дана.
Художница не понимала, зачем целует Эдика, но не могла оторваться от его губ. Его слова звучали у нее в голове, как мольба. Он умолял пожалеть его. Девушка пыталась сохранить равнодушие и холодность, но его признание растопило лед. Она почувствовала, что Эдик нужен ей. Его боль передалась ей.
Девушка не думала, что молодой человек тоже страдает. Инициатором расставания была Дана, и Эдику должно быть вдвойне тяжелее из-за разрыва и неожиданного конца. Он даже не успел разобраться в причинах. Дана поняла, как была жестока. Ей захотелось извиниться перед бывшим парнем и лучшего способа, чем поцелуй, она не нашла.
– Прости, – прошептала Дана, вглядываясь в счастливое лицо Эдика, – я не думала, что ты тоже переживаешь.
– Дана, – выдохнул юноша и нежно поцеловал девушку.
– Мне нужно идти, – девушка осторожно освободилась от рук Эдика и поднялась по ступенькам к двери, ни разу не оглянувшись.
– Дана, подожди, – попытался остановить девушку парень, но она зашла в подъезд.
Эдик хотел ликовать и прыгать от счастья, что смог вернуть Дану. Но его радость заглушили осуждения: он не сказал девушке, что должен был. Тайна так и осталась тайной, и теперь сказать правду будет еще сложнее. Его красноречие оказались лишним сегодня. Нужно было с ходу сообщить то, что хотел, и лишь после этого он бы обрел право на попытки вернуть любовь красавицы.
Щеки Даны пылали, когда она зашла домой. Она сняла верхнюю одежду и прошла на кухню, где увидела отца. Мужчина что-то чертил на альбомном листе.
– Привет, что делаешь? – спросила Дана, наливая себе стакан яблочного сока.
– Чертеж беседки, – улыбнулся Михаил Павлович, – решил попробовать себя в роли архитектора.
– Уверена, у тебя получится. Где мама?
– Уехала на массаж.
– Но она же ездила вчера.
– Пусть ходит, если ей нравится.
Дана поморщилась. Она догадалась, что массаж – это просто предлог, чтобы уехать на тайное свидание. Девушка вдруг поняла, что ей необходимо поговорить с отцом по душам.
– Пап, я должна тебе кое-что рассказать.
– Слушаю, солнышко, – Михаил Павлович отвлекся от чертежа.
– Мама, она, – Дана опустила взгляд в пол, – она тебе изменяет.
– Что? – мужчина нахмурился. Он еще не понял всей горечи сказанных слов.
– У нее есть другой мужчина. Мне прислали фотографию. Я могу показать.
– Не нужно, – отец за секунду угас.
Улыбка сошла с его лица. Он поставил локти на стол и обхватил голову руками. Дана сжала губы, чтобы не заплакать от увиденной картины. Все тело отца пропиталось болью и разочарованием. Девушка поставила стакан в раковину и убежала в свою комнату.
Константина не оказалось дома, когда вернулась Тая. Девушка посмотрела выпуск звездных новостей, попыталась выглянуть в окно, чтобы разглядеть, стоят ли еще у подъезда Дана и Эдик, но ей это не удалось. Начав делать домашнее задание, Тая решила позвонить Инне. В прошлый раз она незаслуженно обидела девушку и была обязана извиниться.
– Да, – равнодушно ответила Инна. Тая не сразу среагировала на ее голос, потому что не слышала его некоторое время.
– Это я, хочу попросить прощения. Оказывается, бывший Даны отправлял сообщения.
– Ясно, – тон Инны не предсказывал никаких дружеских шуточек и веселых разговоров.
– Инна, – протянула Тая, – прости меня, я тогда на тебя накричала. Это было неправильно.
– Ты всегда сначала сделаешь, и только потом подумаешь, – усмехнулась Инна.
– Это мой самый большой недостаток, – согласилась Тая.
– Ладно, извинения приняты.
– Хм, – шатенка захныкала, – ты такая добрая. Теперь я чувствую себя еще паршивее.
– Да ладно, не убивайся так. Это была наша первая ссора.
– И последняя, договорились?
– Договорились.
Тае стало легче на душе после разговора с Инной. Теперь девушка чувствовала уверенность и смелость. Она была готова противостоять Константину, как бы он ей не угрожал. Случай представился в скором времени. Мужчина приехал домой около четырех, мама должна была вернуться только через два часа. Услышав, как ключ поворачивается в замочной скважине, Тая досчитала до десяти и сделала глубокий вздох.
– Малышка, ты дома? – засмеялся Константин, легонько пнув сапожки Таи, стоящие у дверей.
– Я вас не боюсь, – заявила Тая, встав посередине коридора в уверенную позу. На самом деле, ей все еще было страшно. Самообман не помог, и у девушки дрожали коленки.
– Какая смелая, – усмехнулся мужчина, неторопливо разуваясь.
– Сегодня мама узнает, что вы за человек.
– Сбавь обороты, девочка, – Константин делал мелкие шажки, приближаясь к Тае. Ее сердце бешено колотилось, – я тебя предупредил.
– Угрожайте сколько хотите, – Тая попыталась сказать это бесстрашно, но получилось сипло.
– Успокойся, – мужчина посмотрел на Таю наглым взглядом, – не смеши меня своим героизмом.
– Вы сегодня же уберетесь отсюда!
Тая тяжело дышала, в горле пересохло. Девушка откашлялась и умылась водой. Она могла гордиться смелым поступком, но предстоял еще разговор с мамой. И если та снова не поверит дочке, то Константин не оставит ее в покое.
Спустя некоторое время Тая собралась с духом и вышла. Девушка прошла в свою комнату и стала искать телефон, чтобы позвонить маме. Его нигде не было. Юная поэтесса вытрясла содержимое куртки, проверила карманы, перебрала учебники на столе – нет.
– Что-то потеряла? – раздался голос Константина.
– Отдайте мой телефон!
Мужчина сидел на кухне и курил сигарету, стряхивая пепел в Таину чашку.
– Только после того, как получу заявление на передачу машины мне.
– Мама не станет этого делать.
– Ты ее попросишь. Скажешь, что заботишься о дяде Косте, ему машина нужнее, – противным голосом объяснил мужчина.
– Я не собираюсь выполнять ваши приказы, – заявила Тая, с отвращением глядя на Константина.
– Но ты сделаешь это, иначе не получишь свой телефон.
– Мне все равно. Я могу позвонить маме и от подруги.
Константин усмехнулся и встал из-за стола. Проходя мимо Таи, он громко цокнул, Девушка вздрогнула от неожиданности. Ей было страшно находиться в одном помещении с этим опасным человеком, и оставался лишь один выход – сбежать.
Дана считала минуты до прихода мамы. Она не могла ничем заняться, кроме как прислушиваться к звукам в коридоре. Вдруг раздался звонок. Девушка вскочила с кровати и подбежала к двери своей комнаты.
В квартиру зашла довольная Арина Валерьевна. Она накупила всяких вкусностей в супермаркете, что делала крайне редко. Удивившись, что ее никто не встречает, женщина прошла в гостиную. Дальше Дана пожалела, что вообще умеет слышать. Отец громко кричал, часто его голос срывался. Его слова иногда не удавалось понять из-за высоких нервных нот и слез. Он плакал, даже рыдал. Арина Валерьевна была его музой, которую он любил до безумия и которой посвящал свое творчество и жизнь. Женщина не пыталась оправдываться или перекричать супруга. Она выслушивала обвинения, и лишь изредка вставляла реплики. Дана пыталась заглушить шум, прикрывшись подушкой, но попытки оказались тщетны.
Последними словами, которые услышала Дана, был приказ убираться. Михаил Павлович выгнал жену из дома. Художница не стала дожидаться, как Арина Валерьевна зайдет в ее комнату, как она будет плакать, извиняться перед дочкой и собираться вещи. Дана не хотела видеть отца, который соберет последние силы, чтобы осуждающе и с ненавистью посмотреть жене вслед, а после ее ухода упадет на кровать, будет рвать на себе волосы и рыдать. Девушка не любила драму, она ее не выносила. Вместо предстоящего зрелища, она накинула куртку, надела кроссовки и вышла на улицу, прихватив с собой Тэффи. Собачка тоже испугалась оглушающих криков, и была рада покинуть квартиру.
Потерянная, Дана села на скамейку. Ее ноги отказались наворачивать круги, встречая знакомых и улыбаться, делая вид, что все в порядке. Она отпустила собачку и склонила голову вниз, не в силах удерживать слезы. Дана не успела до конца выплакаться, как услышала знакомый лай. К ней подбежал Мол, за которым следовал Юра.
– Как дела? – поинтересовался парень, подойдя поближе.
Дана молчала. Ей хотелось поздороваться с баскетболистом, но губы онемели. Она не смогла выдавить ни единого звука.
– Что с тобой? – испугался Юра и присел на корточки, заглядывая девушке в лицо, – Дана, что случилось?
Девушка механически замотала головой, стараясь отогнать от себя расспросы и собственные мысли. Юра осторожно забрал прилипшие к мокрому от слез лицу Даны волосы ей за ухо.
– Не плачь, слышишь? – он заглянул девушке в глаза, робко подняв ее лицо за подбородок.
– Я не знаю, что будет дальше, – всхлипывала Дана.
– И ладно, что будет, то будет. В этом нет твоей вины.
– Ты даже не знаешь, что случилось.
– Уверен, ты в этом не виновата, – Юра старался утешить Дану, – но можешь рассказать, что произошло, если хочешь.
– Мои родители, – Дана шмыгнула носом, – они разведутся.
– Хм, – Юра нахмурился. Сведенные брови придали его лицу еще более юношескую окраску, – мои родители тоже в разводе.
– И как это? – художница начинала успокаиваться.
– Ничего смертельного, – Юра выглядел смешно, сидя на корточках, на которых он еле держался и качался туда-сюда. Дана невольно улыбнулась, наблюдая за ним, – у меня два дома: могу пожить недельку у мамы, недельку у папы. Разнообразие!
– Они общаются между собой?
– Конечно! Так, бывает, надо мной ржут, что мне становится обидно.
– Ха, – засмеялась Дана, – и ты не переживаешь?
– Сначала очень переживал, – признался Юра, – но потом понял, что они взрослые люди, приняли решение, и я не могу на него повлиять. Остается только смириться.
– Но я не хочу, чтобы они разводились.
– Конечно, не хочешь, – парень гладил Дану по коленке, стараясь также держать равновесие, опираясь на него, – но если это случилось, значит так надо.
– У меня больше не будет семьи, – снова начала плакать девушка.
– Твои родители никуда не денутся, и любить тебя будут также сильно, если не сильнее.
Юрина улыбка оказывало какое-то волшебное действие на Дану. Она успокаивалась.
– Отпусти это. Пусть все образуется, и ты увидишь, что жизнь не стала хуже. Твои родители еще будут счастливы, а ты, тем более.
Дана только кивала, слушая магические фразы Юры. Он был похож на маленького волшебника, который заставил исчезнуть грусть и боль и оставил только надежду. У подъезда Дану ждала Тая. Художница испугалась, что подруга могла увидеть ее с Юрой, но девушка была слишком подавлена.
– Ты в порядке? – спросила Дана и, не дожидаясь ответа, обняла подругу.
– Можешь, дать свой телефон?
Златовласка выполнила просьбу Таи. Девушка позвонила своей маме и попросила скорее возвращаться домой. Ее голос был таким умоляющим, что Дана была уверена, что Екатерина Федоровна сразу же примчится. Также Тая воспользовалась телефоном подруги, чтобы написать сообщение Инне. Юная поэтесса вспомнила, что они хотела снова устроить ночевку, но после последних событий у Таи совершенно пропал настрой.
Когда Тая пришла домой, Екатерина Федоровна уже ждала ее. Константина не было.
– О чем ты хотела поговорить? – спросила женщина, внимательно разглядывая дочь. Наверное, она решила, что Тая сообщит, что беременна или что-то в этом роде.
– О нем, – серьезно произнесла девушка.
– Я уже сказала все, что думаю по этому поводу.
– Нет, мама, – перебила ее девушка, – я не маленький капризный ребенок, чтобы ревновать тебя к мужчине. Я говорю правду! Он альфонс, хочет все присвоить себе. Сегодня он мне угрожал, хватал за руки!
– Тая, – горестно прошептала женщина.
– Я не вру, мама! – Тая уже не могла сдерживать слезы, – Он угрожал мне! Мне было очень страшно!
– Доченька, – Екатерина Федоровна подошла к Тае и прижала ее к себе, – тихо-тихо. Я тебе верю. Прости, что не слышала тебя, – шептала женщина, гладя дочку по голове.
Тая больше не могла ничего сказать. Она лишь часто дышала, убаюканная ласками мамы. Она чувствовала себя маленькой девочкой, но ей было очень хорошо. Ангел-хранитель укрыл ее своим мягким крылом.
Дана сидела перед зеркалом и проводила предшествующие сну процедуры. Вдруг раздался короткий звук: на телефон пришло сообщение. Девушка терпеливо растерла на коже остатки крема для рук и только после этого взяла в руки сотовый. Послание пришло с незнакомого номера, но он числился в исходящих, потому что Тая недавно его набирала. Дана прочитала сообщение: «Мне удалять страничку? Или мы еще будем писать твоей подружке?».
ГЛАВА 17. Я ПОЦЕЛОВАЛА ДЕВУШКУ
Воспитание Даны никогда бы не позволило ей читать чужие письма, но сообщение пришло на ее телефон, и она не успела сообразить, что адресовалось оно другому человеку. И, наверное, все же можно читать чужие письма, если речь в них идет о тебе. Если бы не стечение обстоятельств, Тая бы не использовала телефон художницы, Инна не ответила бы на смс, и Дана бы не узнала, что лучшая подруга за спиной обсуждает ее семейные проблемы с посторонним человеком. Более того, вместе с этим человеком глумится над ней, посылая анонимные сообщения.
После нескольких тревожных ночей Тая, наконец, смогла выспаться. Погружаясь в сон, она прислушивалась к любым шорохам, доносящимся из коридора, но ее паника оказалась напрасной – Константин не вернулся. Утром девушка узнала, что мама запретила мужчине приходить в квартиру, и отказалась с ним видеться. Заявление было порвано. Тая надеялась, что преступник больше не появится в их жизни.
– Да, я уже выхожу, – выпалила Тая в трубку, ответив на звонок Даны.
Она знала, что подруга постоянно злиться из-за опозданий, но не могла ничего с собой поделать. Непунктуальность была у Таи в крови.
– Я не иду в школу, – коротко сообщила девушка.
– Почему? Ты заболела?
– Тебя это волнует? – усмехнулась Дана.
– Дана, что случилось? Почему ты так со мной разговариваешь?
– Ты подумай, что случилось. А когда догадаешься, не забудь обсудить это с Инной.
В начале разговора Тая понятия не имела, на что злится подруга. Теперь же девушка начала понимать, в чем дело. Она догадалась, что Инна могла что-то написать, думая, что у Таи новый номер.
– У меня есть шанс все объяснить?
– Не думаю, – огрызнулась Дана, – какое ты вообще имеешь право обсуждать мою жизнь с левыми людьми?
– Я не обсуждала, – попыталась оправдаться Тая, но поняла, что это бесполезно.
– А как это называется?! – повысила голос Дана, – Ты сплетничала обо мне с девкой, которая меня даже не знает, и слушала ее советы. Как ты могла так подло поступить? Сообщения, фотографии! Тебе захотелось поиграть в сыщицу?
– Это не я послала фотографию, – вставила слово Тая, но Дана снова ее перебила.
– Меня не волнует! Факт в том, что ты этому не помешала. Знаешь, как мне было противно видеть все это? Если ты узнала об измене, то должна была рассказать, а не превращать это в игру. С каждым днем мне становилось тяжелее, я не могла смотреть маме в лицо, а папе тем более. Мне обидно, что ты сделала мою семью героями какого-то дешевого реалити-шоу.
– Дана, все было не так!
– Ты мне противна. Я не хочу с тобой разговаривать.
Тая была готова разорвать себя на куски, до чего ей было мерзко. Дана сказала правду. Будущая журналистка даже не хотела искать оправдания предательскому поступку, только ее мучил один вопрос: почему в эмоциональных речах подруга не упомянула Эдика?
– Я так понимаю, ты ничего не рассказал Дане? – сразу же взяла быка за рога Тая, позвонив приятелю.
– У меня не получилось, – вздохнул молодой человек.
– Сегодня ты это сделаешь.
– Нет, Тая, – категорически заявил Эдик, – сейчас неподходящее время. Давай я расскажу потом?
Юноша только начал вновь обретать Дану и не мог позволить так быстро этому исчезнуть. Серьезный разговор откинул бы парня на миллион шагов назад, и неизвестно, когда бы Эдик снова смог заслужить доверие девушки. Он осознавал, что, накапливая секреты, он не сможет построить никаких отношений с любимой.
– Никаких потом. Если Дана узнала правду, то нужно довести все до конца, – заявила девушка.
Утро Таи выдалось добрым, если не считать ссоры с Даной. Они с мамой мило болтали за завтраком. Мама с дочкой находились довольно длительное время в отстраненных позициях, и теперь настал момент наверстать упущенное. Дружелюбную беседу прервал дверной звонок. Счастливое выражение Таиного лица мигом улетучилось, Екатерина Федоровна тоже насторожилась.
– Думаешь, это он? – прошептала Тая, будто боялась, что Константин может услышать.
Екатерина Федоровна пожала плечами и направилась к дверям. Выглядела она воинственно. Казалось, женщина готова использовать приемы карате, если на пороге квартиры покажется бывший возлюбленный. Тая прижалась к стене, высунув немного голову из-за угла, чтобы видеть входную дверь.
– Кто? – уверенно спросила Екатерина Федоровна.
– Я, кто! – на площадке раздался добродушный смех.
Женщина не успела открыть дверь, как Тая радостно запрыгала по коридору.
– Папа, папа! – кричала девушка, не в силах сдержать восторг.
Когда дверь открылась, в квартиру зашел высокий мужчина, одетый по сезону. Черты лица были чуть ли не идентичны с чертами лица Таи. Выразительные зеленые глаза смотрели приветливо, но загадочно, уголки губ постоянно находились в приподнятом положении. Подкаченное тело, стильная одежда, аккуратная стрижка. Если бы не жесткая щетина, Артем Викторович выглядел бы как второкурсник. Тая бросилась в объятия отцу. Он крепко прижал дочку к себе и поцеловал в макушку.
– Дай, я посмотрю на тебя, – Артем Викторович взял девушку за одну руку и поднял ее верх, приглашая дочку покрутиться.
– Я так рада тебя видеть! – Тая энергично крутилась, вкладывая в каждый оборот все больше энтузиазма.
Мужчина поднял Таю в воздух, и она почувствовала себя пушинкой. Все это время Екатерина Федоровна с неприкрытым недовольством наблюдала за сценой.
– Чем мы заслужили твой визит? – язвительно спросила женщина.
– Я приехал к Тае, – мужчина отпустил дочку, но не переставал держать ее за руку.
– Так сказал, будто делаешь это каждый день.
– Так бы и было, если бы меня не ждал подобный прием.
– Слова, слова! – Екатерина Федоровна усмехнулась и прошла на кухню.
Артем Викторович проводил бывшую жену равнодушным взглядом и снова обратил свое внимание к дочке. Она вся светилась от счастья. Папа, наконец, приехал и ради нее.
– Как ты? – он прикоснулся тыльной стороной ладони к Таиной щеке, – Тот мужчина ничего тебе не сделал?
– Нет, мама выгнала его из дома. Мы поговорили, и она меня поняла.
– Я рад, что все обошлось, – улыбнулся Артем Викторович, – не пришлось применять силу.
– А ты умеешь драться?
– Конечно, я же был боксером в юности.
– Ты не рассказывал, – Тая легонько ударила отца кулаком в живот, – что-то фиговая у тебя реакция.
В связи с приездом отца Тая не пошла в школу. Екатерина Федоровна протестовала, но не смогла устоять перед умоляющим выражением лица дочери. Пока Тая с папой делились друг с другом разными новостями, женщина тихонько ушла на работу.
Дана пребывала в квартире в гордом одиночестве. Мама не успела собрать все свои вещи, и многое напоминало о ней. Художница с печалью обходила комнаты. В каждом сантиметре квартиры присутствовало что-то, касающееся Арины Валерьевны.
Ближе к обеду в квартире раздался домофонный звонок. Дана подумала, что папа вернулся с работы, но это оказался Эдик. Девушка была слишком расстроена, чтобы придумывать отговорки для отказа молодому человеку в гостеприимном приеме. Она также не хотела снова оставлять Эдика с вопросами. Девушка сама поцеловала его вчера и должна нести ответственность за свой поступок.
– Привет, – робко поздоровался Эдик, – это тебе, – он протянул девушке букет ее любимых цветов.
– Оу, – искренне удивилась Дана, – большое спасибо.
Дана предложила Эдику пройти в комнату. Пока молодой человек раздевался, красавица успела поставить цветы в вазу.
– Я снова приехал к тебе поговорить, – усмехнулся Эдик.
– Это уже становится традицией, – Дана села на кровать. Он же устроился на кресле.
– С чего начнем? – Эдик сильно волновался.
Его серые глаза безостановочно бегали с Даны на пол и по всем предметам в комнате. Помимо этого, молодой человек часто прикасался к уложенным волосам.
– А что тебя больше всего волнует?
– Если честно, наш вчерашний поцелуй, – признался Эдик, и это было правдой.
– Тогда поговорим о нем, – спокойно произнесла Дана.
Эдик чувствовал себя провинившимся школьником перед этой уверенной в себе девушкой.
– Он что-нибудь значил для тебя? – спросил юноша.
– Я не знаю. Честно говоря, еще не думала об этом.
Дана выглядела уставшей. Эдик не хотел сейчас обсуждать серьезные вопросы, чтобы не заставлять ее нервничать.
– Тогда поговорим в другой раз? – предложил заботливый парень.
– Нет, я не имею права снова оставлять тебя без объяснений.
– Имеешь, – Эдик ласково улыбнулся, – ты имеешь на меня все права.
– Звучит двусмысленно, – засмеялась Даны и приподняла бровки.
Она чувствовала, что флиртует, но от этого ощущения ей стало приятно и свободно внутри.
– В любом случае это так. Можешь, не сомневаться – тон Эдика тоже приобрел игривую интонацию.
– Что ж, – лукаво улыбнулась Дана, – мне приятно, что в моем распоряжении такая собственность.
– А мне приятно находиться в собственности такой владелицы, – бойкие глаза Эдика сияли, а рот расползался в самодовольной ухмылке
– Если мы поговорим о поцелуе потом, то, что будем делать сейчас? – Дана ощущала прилив тепла во всему телу и волнующее бурление в животе.
– Может, обойдемся без слов? – Эдик привстал.
При подъеме у него немного задралась рубашка снизу. Дана не смогла отвести взгляд от подтянутого живота.
– Тогда потом нам придется обсудить и это, – Данины глаза тоже блестели. Она откинула назад длинные волосы.
– Отведем разговорам целый день, – Эдик выдержал паузу, – но позже.
Это были последние сказанные слова. Молодой человек сначала коротко поцеловал Дану, едва уловимо прикоснувшись губами. Девушку взбудоражило дразнящее поведение Эдика, она негромко засмеялась, обхватила шею парня и притянула к себе. Молодой человек осторожно перевернулся и стал ласково гладить любимую по спине, забираясь мужественными руками под футболку. Дана чувствовала тепло его ладоней и четкие очертания пальцев, но ей доставляли удовольствие его прикосновения. Невольно красавица поймала себя на мысли, что скучала по Эдику, его поцелуям. В его объятиях Дана превращалась из роковой красотки в хрупкое создание.
Эдик наслаждался Даной, каждой клеточкой ее тела. Ее чувственные губы рождали в парне неописуемые эмоции. Он не мог думать ни о чем, кроме как о шелковистой коже девушки, ее изящной шее, мягких волосах, дурманяще пахнущих ванилью. Молодой человек хватался за каждую секунду их любви. Он боялся, что Дана может его оттолкнуть. Но риск делал этот момент еще более желанным. Чувства обострились и поглотили влюбленных, не давая им оторваться друг от друга.
Дана вновь почувствовала себя не только любимой, но и влюбленной. Девушка сидела на кровати, обвернувшись простыней, и с любопытством следила за каждым жестом Эдика.
– Хочешь кофе? – неожиданно спросила Дана, не дав Эдику возможности довести рассказ до конца. Она вспомнила, что еще не завтракала.
– Ммм, – с удовольствием промычал Эдик, – твой фирменный капучино?
– Да, – Дана улыбнулась, – я его усовершенствовала.
– Не верю, что он может быть еще вкуснее!
Дана поднялась с кровати, утащив с собой простынь, окутавшись ею, как плащом. Но не успела девушка дойти до двери комнаты, как Эдик ее окликнул.
– Дана, как я не пытаюсь разрешить себе наслаждаться моментом, все же мне нужно тебе кое-что рассказать.
– Хорошо, давай, – девушка вернулась в комнату.
– Это я присылал сообщения, – признался Эдик и опустил глаза.
Дана не сразу поняла, о чем речь, потому что слова Эдика были неожиданными.
– Сообщение, фотография, – разъяснил Эдик, – Тая написала тебе только один раз.
