Марина Орлова
Идеальный рецепт
– Что опять тебе «ясно»?
– У нас нужно было бить сразу, на опережение и никогда не просить прощения. Тогда был шанс, что тебя воспримут серьёзно.
– Это где, в религиозном приюте? Кхм. Не, у нас цивилизованные правила. Если хочешь прям мордобоя – можно пойти в спортзал, разобраться. Но обычно без этого.
– Ну-ну. А я-то решил, что помощь нужна. Намекнул бы хоть, что это друзьяшки твои, – помахал там, поулыбался. Откуда я знаю.
Ну вот, в дополнение ко всему он решил, что я настолько слабак?!
– Да я сам кому хочешь помогу! – однако, подумав, всё же добавляю: – Но спасибо.
– Ладно, – бросает Эрик и разворачивается уходить.
Но теперь я хватаю его за плечо. Нет уж, я не отпущу его в таком, очевидно недовольном и разочарованном, настроении. Зря, что ли, весь день наводил мосты дружбы.
– Подожди. Извини, если что. Я, вообще, серьёзно говорил.
Он мыкает неопределённо. Блин, что сказать-то? Я же извинился, что ещё? Поискав варианты, добавляю:
– Так что, подождёшь? А то вдруг навернусь.
Эрик смотрит на экран телефона.
– Автобус скоро.
– Да. Тогда напишу. Ну, когда залезу. Да?
– Ага.
Тяну его рукав, заставляя посмотреть на меня. И, дождавшись этого, говорю со всей доступной убедительностью:
– Спасибо.
Кивнув, Эрик уходит в направлении проспекта, а я топаю к ограде учебки. И вот что странно: мысль о том, что кто-то ждёт, пока я проберусь на территорию, дойду до здания казармы, заберусь по стене, отковыряю примёрзшую щеколду окна и напишу сообщение, что всё в порядке, неожиданно греет. Я бы даже сказал, по-семейному. Конечно, я уже давно вырос и не нуждаюсь в снисходительном контроле, но именно накануне Нового года он не раздражает, а вызывает тёплые чувства – как напоминание о прошлом, детстве, праздниках и семейной заботе.
***
На следующий день, 31-го, нас уже не выпускали с территории. Больше всего об этом пожалели мои однокурсники – потому что я, само собой, взялся выяснять, что за херню они болтают, почему неведомо кто кидает мне предъявы от их лица, и с какой стати мои клыки, оказывается, так широко известны среди контингента нашей части.
Вот поэтому, когда после обеда комендант засёк меня в коридоре и, естественно, намётанным взглядом обнаружил синяк на морде, никто из однокурсников не решился стучать ему про окно и мои отлучки. Единственное, чего комендант добился в процессе расследования, – что вчера все занимались своими делами и моей незначительной персоной не интересовались. По поводу мордобоя тоже доноса не поступило, а я, глядя коменданту в глаза, честно сказал, что ни с кем не дрался – мысленно добавив «на территории части», – а упал в туалете. Правда же! В общем, комендант знатно поорал, но самоволку или нарушение порядка доказать не смог. Отправил меня побегать по плацу – вообще не проблема – и лишил ёлки, этого сомнительного «праздника» в компании однокурсников и нравоучительных речей парторга, чему я даже обрадовался.
Стычка со старшекурсниками последствий не имела, кроме одной приятной мелочи – болтовня про вампиров в нашей спальне поутихла. То есть именно притихла, а не исчезла, в моём присутствии однокурсники стали вести себя тише. Спрячутся компанией в уголке и шу-шу-шу. Но в лицо мне никто больше не предъявлял – ни в группе, ни в коридорах. Сами те старшекурсники, когда мы как-то раз пересеклись, сделали вид, что меня не знают, только Новак осмотрел придирчиво – мол, не создаю ли проблем, все ли пуговицы на кителе застёгнуты, – но он со всеми так.
***
Третьего января – наконец-то, свобода! – к началу вечерней смены уже сижу за столиком в кофейне «У Фрэнка».
Эрик при виде меня не показывает никаких эмоций. Будто мы и не знакомы вовсе. Подходит, демонстративно достаёт бумажный блокнот и перьевую ручку.
– Добрый вечер. Что будете заказывать?
– Эспрессо, пожалуйста.
– Дополнительных ингредиентов нет.
– Я понял.
Пауза. Чуть склоняется ко мне и понижает громкость:
– Если хочешь, есть апельсиновый пирог. Правда, не совсем свежий.
– Отлично! – я оживляюсь. – Дайте два!
Он качает головой.
– Только один. Второй я съел на обед.
Народу в зале почти нет – естественно, на праздники многие уехали, – так что мой заказ Эрик приносит быстро. На подносе – белая чайная пара и свёрток в пергаментной бумаге. Внутри оказывается пирог с бисквитом и оранжевой прослойкой желе, почему-то мятый, но и в самом деле вкусный.
«Вечер на пляже» без дополнительных ингредиентов – в самый раз. От одной только мысли про алкоголь подташнивает.
С сожалением обнаружив, что уже половина девятого – теперь придётся возвращаться в часть до девяти, комендант взялся следить за моей дисциплиной, – прошу счёт.
Демонстративно кладу на поднос пачку купюр и смотрю на Эрика, ожидая реакции. Не собираюсь я быть ему должным за то, что перепился. К тому же мне и родители помогают, и жильё бесплатное, ему деньги нужнее.
– Ваши чаевые.
В итоге он всё же кивает.
– Благодарю. Приходите к нам ещё.
Ненавязчиво интересуюсь:
– А когда рецепты коктейлей вернутся к прежнему состоянию?
Эрик тихо отвечает:
– Когда дорастёшь. А пока пей молочные, – он опускает взгляд на пачку денег, словно раздумывая. – Кстати, завтра будет новинка, шоколадно-апельсиновый.
– Сладкий? – я расплываюсь в предвкушающей улыбке. Это и впрямь отличная новость, компенсирующая исчезновение алкоголя из моего персонального меню.
– Для постоянных клиентов – с двойным сиропом.
– Круто! Я приду. А пирог ещё будет? Только хотелось бы не такой жёваный.
Эрик нервно зыркает через плечо, на прилавок в противоположном углу, и я, проследив за его взглядом, замечаю, что там Фрэнк за кассой навострил уши. Что всё это значит? Чёрт, у меня плохо с намёками, интригами и всяким таким. Погодите-ка… Наклонившись к подносу, который всё ещё держит Эрик, бегаю взглядом по строчкам в чеке. Кофе, коктейли… Пирога нет. И он такой мятый, словно… Словно Эрик привёз его с собой на работу.
– Очень вкусный кофе! – повышаю голос в сторону Фрэнка и показательно улыбаюсь. – Просто офигенный! Спасибо вам!
Фрэнк улыбается в ответ, кивает. Отворачивается. Уф, пронесло!
Шепчу Эрику:
– Извини. Я не допетрил. Спасибо.
– Пожалуйста, – он тоже шепчет. – Ты же говорил. Про праздничный пирог. И что три дня. Я сегодня увидел его в магазине и вспомнил, что ты придёшь, наверное.
– А можешь завтра ещё купить? – Заметив, что Фрэнк опять пялится на нас, я вновь улыбаюсь ему и показываю большой палец, продолжая бормотать сквозь зубы: – Я здесь таких не видел, он прям классный.
– Хорошо. Ну, иди уже, а то поздно. Малышам пора спать.
– Ха-ха. Не будь тут Фрэнка, я бы тебе…
– Давай, угрожака. Паспорт получи для начала, тогда поговорим, кто кому чего.
– В мае получу! Вот приду сюда, и ты сам мне сделаешь «Секс на пляже»!
Он фыркает от смеха.
– Фига запросы. Где я пляж возьму?
– Чо сказал?..
– Говорю, «Секс на пляже» не умею. Но за полгода постараюсь научиться. Там рецепт несложный.
– Отлично. Ну, я пошёл. Но завтра приду!
– Буду ждать с нетерпением, – Эрик усмехается иронично.
Звякнув колокольчиком на двери, выхожу на тёмную улицу. Полной грудью вдыхаю приятно-морозный воздух. Всё-таки хороший получился Новый год, хоть и непривычный. Я не попал домой и даже на ёлку не попал, зато познакомился с Эриком, мы нормально посидели, можно сказать, отметили по-взрослому, а теперь, глядишь, он наладит мне поставку апельсиновых пирогов… Чего ещё хотеть от жизни? Разве что девушку. Красивую и непременно блондинку. Вот в предстоящем году этим и займусь.
КОНЕЦ
Примечания
Особенности вампирских типажей – в первую очередь отсылка к кланам из Vampire: The Masquerade – Bloodlines.
Сантьяго – фамилия в честь апостола Иакова. В Европе есть El Camino de Santiago – паломнический путь к предполагаемой могиле апостола Иакова в испанском городе Сантьяго-де-Компостела (входит в число памятников всемирного наследия ЮНЕСКО)
