Мари Сойер
Дело Ведьмы

Глава 5

Утром их разбудили зычные голоса глашатаев, призывавших всех на площадь поглазеть на сожжение ведьмы. Ванда, за время пути соскучившаяся по мягкой и уютной постели, хотела ещё поспать и не придала никакого значения крику, доносившемуся с улицы. Марта же вскочила и с молниеносной скоростью принялась расталкивать Ванду, повторяя:

– Вставай! Слышишь? Вставай! Ванда! Твою тётю сейчас сожгут на городской площади, а ты так и будешь продолжать нежиться в мягкой постельке! Вставай! Вставай, я тебе говорю! Ну, проснись же!

Девушка, с трудом разомкнув свинцовые веки, медленно и очень неохотно встала с кровати.

– Марта, успокойся, тебе просто приснился кошмар, а ты принимаешь его за действительность, такое бывает, я сама иногда путаю сон с явью…

– Ты что, не только оглохла, но ещё и ослепла впридачу?! Посмотри, толпы людей стекаются на городскую площадь и несут с собой кучи хвороста! Фелицию собираются сжечь на костре, ты хотя бы это понимаешь?

Ванда вскочила и, наскоро одевшись, побежала на городскую площадь. Марта опрометью кинулась за ней. На главной и единственной площади города было столько народу, что если бы какой-нибудь особо беспечной птичке захотелось справить нужду, она непременно попала бы на чью-то макушку, шляпу или чепец какой-нибудь достопочтенной матроны. Ванда, расталкивая всех локтями, подобралась вплотную к эшафоту. Запыхавшись, она остановилась у довольно тучной бабы и поинтересовалась:

– Вы случайно не знаете, что здесь происходит?

– Как? Ты разве сама не знаешь?– абсолютно искренне поинтересовалась бабища.

– Неужели вы, в самом деле, думаете, что я стала бы интересоваться об этом у вас, если бы знала ответ!

– Да ты не серчай! Сегодня ведь весь город об этом и говорит: ведьму поймали недалеко от города, осудили, а сейчас сожгут, наверное, вот и всё.

– А кто она, вы о ней что-нибудь знаете?

– Да, собственно, ничего такого, чего не знал бы каждый горожанин. Она была знахаркой в какой-то деревне, а поймали её спустя сутки после того, как она и ещё несколько крестьян разграбили фургончик шерифа, приехавшего за налогами. Деревню выжгли, а ее, обвинив в ведовстве, босиком приволокли в город.

Ванда стояла, чувствуя, что её начинает бить крупная дрожь.

– А имя? Вы знаете её имя?

– Имени? Нет, имени я не знаю. Да и какая кому разница, как зовут ведьму? Ведь для всех важно не то, как её зовут, а то, что она ведьма.

Разговор прервался появлением конвойных и худой, сильно измождённой и избитой женщины. Ванда пригляделась и с трудом узнала в этой несчастной свою тётю, слывущую знахаркой в той деревне, что выжгли представители закона. Рослый мужчина начал привязывать осужденную к столбу, вбитому посередине эшафота, основание которого было завалено хворостом.

Секунду спустя в бывшую знахарку полетели камни, сопровождаемые криками: «Ведьма». Они больно били женщину по лицу и телу, оставляя после себя кровавые подтёки. Ванда стояла, не находя в себе сил пошевелиться, и смотрела на ужасающее своей жестокостью зрелище. В это время на эшафот взбежала какая-та маленькая девочка и, попытавшись закрыть Фелицию своим телом, закричала:

– Стойте! Хватит! Она не сделала ничего плохого! Она же лечила людей!

Несколько минут спустя Ванда узнала в кричавшей Марту и бросилась к ней, но толпа, сбежавшаяся вплотную к эшафоту, не дала сделать ей и шага. Прицельно брошенный камень попал в голову девочке. Чуть слышно вскрикнув, она упала на плохо обтёсанные доски эшафота, тёмная лужа крови неспешно разливалась вокруг. Увидев это, Фелиция истошно закричала:

– Ребёнка! Ребёнка за что?! Чёртовы фанатики! Чтоб вы сдохли!

Ещё один камень, брошенный в знахарку, ещё больше усилил поток её проклятий, сыпавшихся на головы всех присутствующих. Ванда стояла, закусив губу, не в силах сдержать рвущиеся наружу рыдания. Жаркие языки разгоравшегося пламени начали лизать тело привязанной к столбу женщины.

Крики проклятий сменились криками боли. Теперь Ванда уже не сдерживала слезы, быстро катившиеся по щекам. Впервые в жизни ей показалось, что она потеряла всё, что у неё было. Потеряла тётю, сестру. Марта не была ей родной по крови, но жизнь связала их гораздо крепче. И вот сейчас Ванда видела, что тела дорогих ей людей пожирает огонь, а она, она, будучи настоящей ведьмой, стояла и абсолютно ничего не могла сделать, чтобы помочь своей тёте или хотя бы Марте, чьё тело один из конвойных так спокойно и равнодушно бросил в огонь, словно он каждый день только и занимался тем, что сжигал невинных людей. Так девушка и стояла, ненавидя всех этих людей, рука которых не дрогнула перед убийством ни в чём неповинных женщины и ребенка.

Фелиция, душа которой уже отлетела в мир иной, престала биться в агонии. Люди, поняв, что зрелищ на сегодня больше не предвидится, начали расходиться по домам, тихо, почти неслышно обсуждая произошедшее и обмениваясь впечатлениями, вызванными казнью. Шли долгие и томительные минуты какой-то неестественно мёртвой тишины, а Ванда всё ещё стояла на городской площади возле наполовину сгоревшего эшафота, и только крупные капли начинавшегося дождя смогли вывести её из этого состояния…

Она решила покинуть этот город, не медля ни минуты. Кое-как дойдя до гостиницы, она расплатилась за ночлег и, побросав в дорожный мешок все свои нехитрые пожитки, спешно уехала, предварительно покормив и вычистив Блейка и попросив в дорогу молока для себя и котёнка. Оседлав жеребца, она поскакала во весь опор и была такова. Ветер нещадно бил по лицу, словно намереваясь отговорить девушку от задуманной мести. Она отправилась к знахарке Марж, живущей в её родной деревне и, по мнению людей, знающей, как лечить и даже вызывать многие болезни. Встречаться с матерью и отцом, не так давно хотевшими отправить её в монастырь, у девушки не было ни малейшего желания. Она провела в пути ровно двое суток, сделав всего три остановки, чтобы перекусить самой и дать отдохнуть коню. Наконец-таки, добравшись до деревни, много лет бывшей ей домом, Ванда испытала ещё одно потрясение. Количество домов уменьшилось чуть ли не вдвое, зато свежих могил на кладбище стало ровно в два раза больше.

Всадница пустила коня шагом и ехала вдоль деревни, с ужасом оглядывая то, что хотя бы на первый взгляд казалось прежним. Увидев церковь, всего несколько недель назад являющуюся центром жизни небольшого поселения, а сейчас стоящую с окнами, забитыми досками, она почувствовала, как сжимается её сердце и, решив, что беда случилась с отцом, с тяжёлыми мыслями отправилась в родительский дом. Ей довольно долго пришлось стучать в дверь, прежде чем мужчина, еле стоявший на ногах от количества поглощённого горячительного, открыл её. При ближайшем рассмотрении он оказался отцом нашей героини.

– Папа?

– Возможно, а вы кто? Впервые вас вижу.

– Но, папа, это же я, Ванда!

– А-а, вернулась, чёртова девка.

– Я могу зайти или мне поискать ночлег в другом месте?

– А, чёрт с тобой! Заходи! Всё равно в этой проклятой деревне никто не откроет дверь после заката.

Войдя в дом и оглядевшись по сторонам, Ванда пришла в ужас. Всё, что прежде создавало хоть малейшее подобие уюта, исчезло. Занавески с окон, вязаные скатерти со столов, многочисленные вазочки и фарфоровые фигурки – всё исчезло без следа.

– Папа, а где мама? Почему она не выходит?

– А и в самом деле: почему? – возмутился человек, которого Ванда всё с большим и большим трудом могла назвать своим отцом. – Эй, Кэт! Иди сюда, негодница!

На зов явилась молоденькая девушка, по виду не старше самой Ванды.

– Ну вот, милая, знакомься, – произнёс глава семейства и нежно обнял девчонку за плечи, – это моя дочь, а теперь и твоя падчерица, Ванда.

Девица презрительно сморщилась, наша героиня тоже не осталась в восторге.

– Папа, а где мама?

– Мама? А-а, мама! А мама того… на погосте.

– Как?!

– Просто! На погосте, в могиле, лежит в широкой домовине! – произнеся это, бывший священник расхохотался, а потом уже абсолютно серьёзно произнёс:

– Умерла. Парвати умерла девять дней тому назад.

Ванда в негодовании выбежала из дома и что было сил хлопнула дверью.

– Лучше уж ночевать на улице под проливным дождём, чем под одной крышей с тобой! – выкрикнула она и ещё пару раз пнула ни в чём неповинную дверь. Поняв, что спокойного ночлега на сегодня не предвидится, девушка решила заняться тем, что привело её сюда. В тот момент, когда она постучала в дверь местной знахарки, уже вовсю шёл ливень и холодные капли быстрым ручейком сбегали по спине. Дверь открыла маленькая девочка, не знакомая нашей героине.

– Привет, мне нужна Марж, она здесь?

Из глубины дома донесся голос знахарки:

– Входите и подождите пару минут, я занята.

Ванда послушно прошла в комнату и уселась на деревянный стул. Несколько минут спустя появилась и сама хозяйка, удивлённо вскрикнувшая при виде своей гостьи:

– О Господи! Ванда! Какими судьбами! Вот уж и не думала, что мы ещё когда-нибудь встретимся.

– Здравствуй, Марж, не хотела бы тебя огорчать, но цель моего визита к тебе, к сожалению, очень далека от радостной. Понимаешь ли, мне нужна…

Тут Марж предостерегающе поднесла к губам указательный палец, призывая Ванду замолчать.

– Милая, никогда не стоит говорить о своих надобностях при посторонних.

Несколько секунд спустя она позвала громким и требовательным голосом:

– Мэри, иди сюда! Быстрее!

В комнату вбежала девочка, не так давно открывшая Ванде дверь.

– Знакомьтесь, милочки. Это моя ученица Мэри, ну а ты,– обратилась она к ней,– наверное, уже поняла, что мне и моей гостье надо поговорить. Ты можешь идти домой. Ступай.

Мэри присела в лёгком поклоне и быстрой тенью выскользнула за дверь. Марж повернулась к девушке и поинтересовалась:

– Ну, и что же привело тебя ко мне? Я слышала, что ты навсегда покинула это место.

Ванда, не таясь, рассказала обо всех своих злоключениях, начиная с того дня, когда покинула отчий дом, и заканчивая настоящим моментом и, собственно, той самой просьбой, которая привела её под эту крышу.

– Марж, понимаешь, мне нужна одна вещь, даже не вещь, не знаю, как это назвать…

– Ванда! Я тебя умоляю, говори быстрее!

– В общем, мне нужна чёрная смерть!

Чашка, которую всё ещё сжимала знахарка, выскользнула из её рук и с негромким звоном развалилась на десяток осколков.

– Зачем?

– Они убили тётю Фелицию и Марту. Я не могу! Мне просто необходимо отомстить!

– Ванда, ты, наверное, понимаешь, что чума – это не банальный насморк. Она может унести тысячи и тысячи людей, ничуть не повинных в смерти твоих близких! Посмотри на деревню, которую ты не так давно оставила.

– Марж! Они забили мою тётю и единственную подругу камнями, словно собак, а ты ещё говоришь об их невиновности!

– Да, я говорю о невиновности! Поверь, мне безумно жаль Фелицию и ту девочку, но подумай, сколько в этом городе девочек, похожих на Марту. Разве они бросали камни в твоих близких? Нет? И после этого ты всё ещё хочешь получить то, что обречёт всех этих детей на долгую и мучительную смерть. Прости, Ванда, но я не могу тебе помочь!

– Неужели, если бы ты оказалась на моём месте, ты бы не горела желанием отомстить?! Я просто не могу! Я не хочу в это верить!

–Ванда, понимаешь, владение некоторыми знаниями налагает на тебя очень большую ответственность. Я – знахарка и именно поэтому не могу насылать направо и налево болезни, убивающие миллиарды ни в чём не повинных людей. Я должна помогать людям, а не истреблять их.

– Жаль, наверное, я действительно зря приехала. Я думала, что ты хотя бы поймёшь меня.

– Прости, я могу понять, как тебе сейчас тяжело, но я не могу тебе ничем помочь. Ты не хочешь наказания виновных…

– Хочу!

– …ты хочешь смерти тысячи невинных людей. Я не могу тебе дать то, о чём ты просишь. Если это всё, то я думаю, что нам лучше распрощаться прямо сейчас.

– Хорошо. Я не стану тебя утруждать.

– Ванда, поверь, я абсолютно искренне желаю тебе удачи, но помочь я тебе не могу, прощай.

– Спасибо и на этом, – произнесла девушка и, пустив коня во весь опор, умчалась.

Проливной дождь холодными упругими струями заливался за воротник, мешал любым попыткам ускорить шаг. Спустя несколько часов Блейк начал увязать в глине. Теперь Ванда уже была вынуждена признать, что дальнейшие передвижения волей-неволей придётся отложить, в лучшем случае до утра. Остановив измученного коня около заброшенного дома, она попыталась открыть дверь, забитую досками. Неожиданно легко дверь поддалась, и Ванда с удивлением заметила, что доска была без гвоздей. Остались лишь шляпки, а острия кто-то вытащил.

Она вошла в бедно обставленную, но довольно чистую комнату. Из всей мебели там находились только кровать, очень жесткая и неудобная, и стол на редкость колченогий. Ни в одном углу Ванда не встретила икон, что её очень обрадовало. О том, что жилище принадлежало одинокой женщине, можно было понять по одной тарелке, обнаруженной во всей комнате, и вязанию, то ли забытом, то ли специально оставленном на кровати. Она побродила по дому, прекрасно понимая, что это невежливо, но ведь у неё не было выбора, ведь возвращаться на улицу, где бушевала гроза, ей совсем не хотелось. Сделав обход жилища, девушка открыла для себя ещё одну немаловажную истину: хозяйка не только одинокая, но и пожилая женщина. Потрёпанная шаль, деревянные ложки, забытые в самых неподходящих для них местах, абсолютно бесстыдно говорили о бедной и одинокой старости. Острый укол жалости, чувства, которого она уже давно ни к кому не испытывала, пронзил всё её существо. Она успела быстро прибраться в доме, приготовить нечто, отдалённо напоминающее еду, и очень старательно начать довязывать носок, находившийся на спицах, как вдруг услышала тихий скрип входной двери. Сама не зная?? почему, Ванда быстро нырнула под стол, стоявший в центре, и тут же услышала голос хозяйки.

– Если ты думаешь, что сможешь спрятаться под столом, на котором даже нет скатерти, то ты глубоко заблуждаешься, я тебя прекрасно вижу!

Она начала вылезать, неловко оправдываясь:

– Понимаете, гроза застигла меня прямо у ворот вашего дома, ну, я и подумала, что здесь никто не живёт, а дверь…

– Хватит! Во-первых, у моего дома нет ворот, двора и конюшни. Во-вторых, объясни наконец толком, кто ты такая? Как здесь оказалась? И зачем тебе понадобилось убирать и готовить? Если честно, то на воровку ты не похожа, да и красть у меня нечего.

– Нет-нет! Просто когда я увидела дом, то подумала, что здесь никто не живёт, а когда вошла…

– Не продолжай! Когда вошла, ты увидела картину жуткой старости и решила мне помочь?

– Да.

– Надеешься услышать слова благодарности? Не дождёшься! Я никогда и ни у кого не просила помощи и благодарить за то, чего мне не надо, не стану! Уходи!

– Но…

– Убирайся!

– Хорошо, я уйду. Теперь я понимаю, почему вы остались одна!

– Почему же? – горестная ухмылка мелькнула на лице говорящей.

– Потому что никто не сможет жить под одной крышей с неблагодарной старухой! Ваши близкие попросту бросили вас! – Выкрикнув это, Ванда стремительным шагом направилась к двери.

– Стой!

Девушка обернулась.

– Сядь, поешь.

– Спасибо. Не хочется!

– Послушай! Ведь ты ничего не знаешь, а туда же!

Ванда уселась на неудобном ложе. Хозяйка дома тем временем налила в единственную тарелку похлёбку и очень тихо начала повествование?? своей жизни. Она родилась очень давно. После, как и все, выросла, вышла замуж, нарожала детей, дети тоже выросли. Вот тут и начались несчастья. Вначале обесчестили дочь, потом арестовали сына, жестоко отомстившего за поруганную честь сестры. Муж, не выдержав позора, повесился, а дочь, единственный близкий человек, лишилась рассудка и однажды ночью сбросилась с обрыва. Она потеряла всю семью, а за долги шерифу у неё забрали всё, что осталось: дом и племенного жеребца. Оказавшись на улице, женщина бродила по близлежащим деревням, выискивая заброшенные жилища, в которых она могла бы приютиться. Так прошло двадцать пять лет, и за всё это время она ни разу ни у кого не попросила помощи, притом вовсе не из гордости, а потому, что не у кого было ее просить. Она всё могла делать сама и не ждала от посторонних ни поддержки, ни жалости.

– Наверное, мы с вами в чём-то похожи. Я тоже осталась одна и тоже не знаю, что делать.

– Да ну! Может, расскажешь? Просто интересно, что за тяжелая беда может быть у юной и прекрасной девушки?

Ванда неспеша?? и очень обстоятельно рассказала всю свою историю.

– Знаешь, я думаю, что могу тебе помочь, – произнесла хозяйка сего убого жилища. – Только ты должна во всём меня слушаться.

– И как же вы мне поможете? Насколько я поняла, вы не имеете никакого отношения к ведьмам.

– Ты права, я не ведьма. Но ты ведь хочешь ею стать или нет?

– Да, хочу. И я согласна принять любую помощь, если она мне будет предложена.

– Я тебе помогу, но повторяю, только с условием, что ты будешь во всём меня слушаться. Ты согласна?

– Да.

– Вот и начнём. Для начала ты будешь обращаться ко мне на ты, поняла? Меня зовут Мег. А тебя?

– Ванда.

– Замечательно, а теперь мы ложимся спать: я лягу здесь, а ты в горнице. А завтра приступим к твоему обучению.

Ванда согласилась, да и не было у неё никакого выбора. Что она могла? Девушка, имеющая ведовские способности и не знающая, как их использовать. Единственный шанс добиться хоть чего-то – это учиться, а как? Мег – это единственный человек, предложивший ей свою помощь, именно поэтому она и решила, что будет выполнять всё необходимое, чтобы стать настоящей и сильной ведьмой… Стать ведьмой и отомстить тем, кто лишил её близких ей людей.

Прошло полгода.

Ванда всё совершенней владела своим даром или проклятьем. Но с каждым днём она всё больше понимала, что, обретя колдовскую силу, не пойдёт разрушать города и призывать тайфуны и проклятья на головы тех, кто погубил дорогих ей людей. Со временем боль притупилась, а жажда мести уже не жгла израненную душу. Она помнила всё, но желание действовать с каждым днём угасало и, наконец, угасло бы совсем, если бы она однажды отправилась прокатиться верхом и не встретила бы немощного старца, коротавшего время в тени раскидистой ивы. Девушка так и проехала бы мимо, если бы он не окликнул её по имени.

– Ванда! Постой, у меня есть для тебя нечто важное, – проговорил он, вставая с неожиданной для старика лёгкостью, – думаю, тебя заинтересует моё предложение.

– С чего бы? Я даже не знаю, кто вы! И как меня может заинтересовать то, чего я не слышала?!

– Терпение, и ты всё узнаешь. Я нахожусь в должности прорицателя и астролога при дворе одного очень известного лорда, хозяина этих земель. Так вот, как ты можешь видеть, я уже далеко не молод и мне нужен ученик или ученица, могущие занять моё место, когда придёт время. Подумай об этом, это очень хороший для тебя шанс, поверь.

– Какой ещё шанс? И почему именно для меня? – в недоумении воскликнула девушка.

– У тебя есть шанс развить свой дар. Теперь понимаешь, о чём я? – спросил старик и заговорщицки подмигнул.

– Откуда вы знаете?

– Поверь, мне известно многое из того, о чём ты не ведаешь… Ну как, ты согласна?

– Я не знаю, я должна подумать, да и вообще, почему я должна вам доверять? Я вас совсем не знаю!

– Дело твоё, я просто предложил, если решишь меня найти – это несложно: я живу в самой высокой башне дворца лорда.

– Я найду, – проговорила Ванда, но старца уже не было.

Едва переступив порог дома, она кинулась собирать вещи.

– Куда это ты собралась? – сурово спросила Мег, наблюдая за спешкой девушки.

– Мег, понимаешь, это – судьба! Меня нашли, теперь я еду во дворец к лорду, понимаешь?

– Постой! Сядь и спокойно объясни: куда и зачем ты едешь?

Ванда торопливо пересказала свою встречу со старцем от начала до конца, сияя от счастья.

– Знаешь, не нравится мне вся эта история, – задумчиво проговорила Мег, глядя на свою ученицу, – я бы на твоём месте поостереглась.

– Что ты такое говоришь? Такой шанс нельзя упускать! Я еду сегодня же!

– Ванда, но…

– Хватит! Я уже всё решила! Я еду!

– Ванда, послушай! Это безрассудство!!!

– Неужели ты не понимаешь, я хочу стать ведьмой не для того, чтобы вести праведный образ жизни!

– Да пойми же ты, наконец, эта поездка может стоить тебе не только праведного образа жизни, но и любого другого, эта поездка может стоить тебе жизни!!!

– Мег, пойми, мне всё равно! Лучше никак, чем так!

– Глупая девчонка! Ты не знаешь, что такое смерть, чтобы говорить о ней, как об избавлении!

– Мег, ну пойми же ты наконец, – взмолилась девушка,– я уже потеряла всё! Тётю, мать, подругу, всех!!!

– Подумаешь! Это ещё не повод, чтобы мечтать проститься с жизнью!

– Пожалуйста, прости, если я причиняю тебе боль, ведь ты столько для меня сделала, но у меня свой путь и мне пора сворачивать. Это мой выбор.

– Хорошо, возможно ты и права. У тебя впереди свой путь, но он очень труден.

– Я всё понимаю, но пойми, я просто хочу счастья, вот и всё! Мег, я хочу быть счастлива любой ценой! Если я буду счастлива там – я пойду туда, если нет – я отправлюсь хоть на край света!

– Ванда, я тебя не понимаю. То ты хочешь, став ведьмой, отомстить, то тебя охватывает полнейшее безразличие к своему прошлому? Что с тобой?

– Пойми, даже если я отомщу, это не вернет моих близких, зачем же лишняя кровь?

– Значит, для тебя всё, что произошло, – лишь прошлое, не стоящее внимания в настоящем! Если это так, то я не смогу тебе помочь!

– То есть ты хочешь сказать, что ты во мне разочаровалась?

– Именно это я и хочу сказать! – гневно проговорила она, захлопывая дверь.

Ванда молча села в седло и, пришпоривая Блейка, уехала, проговорив на прощание:

– Знаешь, мне жаль, что так вышло.

– Скачи, неблагодарная девчонка! Отступница! Скачи навстречу своей смерти!

Но девушка уже не слышала её, она всё пришпоривала коня, глотая слёзы обиды. «Я ведь не виновата, я просто хочу быть счастливой, я тоже имею право на счастье!» Именно такие мысли были у неё в голове, когда она, наконец, добралась до замка лорда. Узрев тёмную высокую башню, в которой обитал тот таинственный астролог и прорицатель, которого не так давно повстречала наша героиня, она испытала интуитивное чувство беспокойства, которое не обманывало её уже очень давно.

– Спокойно, у тебя всё равно нет выбора, придётся идти,– сказала сама себе юная ведьма.