Максим Задорин
Притчи мудрого кота
Правда
В шумном, многолюдном городе, среди высоких зданий из стекла и бетона, на небольшой вымощенной площадке, открылась маленькая мастерская. В старенькое, свежевыкрашенное деревянное строение, как и водится, поначалу никто не заходил, а вывеска «АТЕЛЬЕ ПРАВДЫ» вызывала недоумение. Но спустя время стали робко наведываться первые редкие клиенты, которые неожиданно обнаруживали для себя большую значимость предоставленной услуги. Вскоре слухи об удивительном ателье распространились далеко за пределами жилого квартала, и еще до открытия выстраивалась приличная очередь. Каждый шел со своей правдой, желая ее преобразовать для удобства восприятия другими. Некоторые приходили с желанием видоизменить правду для своих собственных нужд.
Несмотря на большой спрос, мастер и его помощник всегда выполняли поступающие заказы вдвоем, при этом строго придерживаясь установленного режима работы, который никогда не предусматривал сверхурочных часов, несмотря на проявление нетерпения некоторыми клиентами.
Как правило, первичный осмотр поступающей правды осуществлял помощник, выискивая в ней несовершенства. Определяя их, он тут же, вооружаясь необходимым инструментом, принимался за дело. В случае более трудоемких операций, требующих специальных навыков, правда попадала на стол мастеру, который выполнял более сложные заказы, порой занимающие несколько часов. Ровно в шесть вечера помощник вежливо выпроваживал из ателье всех неуспевших, предлагая обратиться в другой раз, закрывая дверь ателье на замок. А на следующее утро, ровно в девять часов, дверь отпиралась, и начинался новый рабочий день, который повторялся только четыре раза в неделю, вне зависимости от количества и срочности заказов.
– Добрый день, – всегда вежливо улыбаясь, встречал клиентов помощник мастера. – Что у Вас?
– Да вот, больно острая, колется, – отвечал очередной клиент.
– Это мы быстро поправим, – извлекая из набора инструментов напильник, отвечал помощник. – Немного притупим шипы, и вуаля! Кто следующий?
– Здравствуйте! Сухая она у меня совсем и крошится.
– А мы ее сейчас в воду опустим. Десять минут подождите, намокнет и станет мягкой, – добродушно отвечал помощник. – Следующий!
– А у меня голая правда. Прямо не знаю, что с ней делать. Стыдно даже становится от ее наготы.
– Нужно приодеть. Это займет чуть больше времени. Сами понимаете, необходимо подобрать наряд. Мастер закончит работу через час. Заказ будет ждать на стойке выдачи, – заключил свой осмотр помощник, передавая заказ старшему ателье. – Следующий!
– Здравствуйте, – застенчиво сказала девушка, подойдя к отполированному столу заказов. – У меня вот…
С этими словами она выложила на глянцевую поверхность маленький сверток, источающий неприятный запах. Потянув за края оберточную бумагу, помощник развернул пачкающий конверт и поморщился:
– Протухла ваша правда. Что ж Вы, барышня, с такой приходите? В этом случае решительно ничем помочь уже нельзя. Слишком поздно. Такую правду сразу нужно было употреблять, пока свежая, а сейчас она абсолютно испортилась. Мне очень жаль. В следующий раз будьте своевременны.
– Всего доброго, – заключил помощник. – Следующий, пожалуйста!
Девушка, краснея от неловкости, спешно забрала со стола свой сверток, который оставил небольшой мокрый след на зеркальной полировке, и под провожающие взгляды очереди покинула ателье.
Слезы обиды, наворачивающиеся на глаза, размывали панораму городских улиц, и девушка, свернув за угол, тихо разрыдалась, прислонившись спиной к обветшалой штукатурке серого здания. Мимо скорым шагом прошел мужчина в кожаном фартуке, резко остановившись, заметив боковым зрением плачущую барышню:
– Ну что же вы так быстро убежали? – добродушно пожурил мастер. – Прошу простить моего помощника. Он не разобрался как следует в вопросе в силу своей неопытности. А вашей проблеме, мне кажется, можно помочь.
– Позвольте, – протянул он руку к неопрятному свертку.
Взяв его, он осторожно развернул бумагу и, немного покопавшись в его содержании опытными пальцами, извлек из бесформенной массы что-то похожее на фруктовую косточку.
– Ну вот, как я и думал, – удовлетворенно произнес он. – Еще не все потеряно, но нужно много времени, пока зерно правды прорастет и даст свои плоды. Так что посадите дома в горшочек с землей и не забывайте периодически поливать.
– Теперь-то вы уже знаете, чем важна своевременность в отношении такой правды, – серьезно добавил мастер.
– Спасибо! Спасибо большое, – счастливо блеснув остатками недавних слез в глазах, поблагодарила девушка, – Конечно…Не забуду…Все поняла и сделаю.
Зажав в кулаке только что обретённую надежду, девушка поспешила в направлении ближайшего магазина товаров для садоводства, искренне веря в то, что у нее все получится.
Дом
В глухой деревне царило несвойственное этим давно заброшенным местам оживление. Малочисленные жители, преимущественно преклонного возраста, с утренней зарей стали стягиваться к восточной окраине своего поселения, где стояла старая деревянная изба с просевшей крышей. Около нее уже сновали сонные рабочие, в вялых движениях которых угадывалась подготовка к сносу уже нежилого дома.
– Никак ломать собираетесь? – участливо спросила старушка у бригадира.
– А что ж еще с этой рухлядью делать, бабуль? – бодро отозвался тот. – Застраиваться новый хозяин будет. А эта хибара в его проект не входит.
– Больше ста лет дом простоял и еще бы столько же смог, – укоризненно вставил дед, опираясь на клюку. – Крышу только перестелить и всех делов.
– Ты чего, дед, какую крышу? Да он же прогнил насквозь! Бетон и кирпич будет на века, а это все прошлый век. По-современному застраиваться уже пора, – снисходительно ответил энергичный прораб. И уже обращаясь к своим подчиненным, скомандовал:
– Крепи!
– Хех, – усмехнулся дед, – дом Евсеича сломать не так-то просто. Он же в пятом колене строитель. Стропиловы дома ставили основательно, для себя так тем более.
– Ой, дед, не мешай, – отмахнулся прораб. – И не такое ломали. Сложится как карточный домик.
С этими словами он резво вскочил в кабину трактора и завел многолошадный мотор. Резко дернувшись с места, стальные гусеницы стали врываться в землю, обильно смоченную утренней росой. Железная цепь, соединяющая прошлый и новый век, не выдержав созданного напряжения, с лязгом лопнула.
– Чего там? – недоуменно спросил прораб, высунувшись из кабины. – Не закрепили что ли?
– Закрепили, – лениво отозвался рабочий. – Цепь лопнула.
– Да быть не может, – не поверил прораб, осматривая гремящую цепь в месте свежего разлома. – Что за чертовщина?
– Говорил же, – сплюнув на землю, усмехнулся дед, – не просто будет.
– Ну, это мы еще посмотрим, – пробормотал прораб, раздраженно за собой хлопнув дверью.
Трактор резко развернулся, выпустив черную копоть выхлопных газов над собой, и задрав ковш, двинулся в сторону серых от времени аккуратно сложенных друг на друга бревен.
– Придавит же, – с тревогой перекрестилась старушка.
– Не боись, – весело сказал дед, – ничего у него не получится.
Зубья тракторного ковша вонзились в бревенчатую стену, с треском вырывая из нее щепы, но сама конструкция не поддавалась прилагаемым механическим усилиям. Конечным результатом безуспешных попыток сломать, казалось бы, ветхий дом стал заглохший двигатель. Бригадир со злостью спрыгнул с трактора.
– Тащи канистру! – распорядился он в адрес рабочих.
– Спалить решил, – пронеслось среди собравшихся.
– Ты еще бомбой взорви, внучек, – ехидно прошамкал дед.
Но бригадир, еще больше задеваемый таким замечанием, уже принялся остервенело обливать стены злосчастной постройки бензином, не заметив как подъехал автомобиль, из которого вышли два человека.
– Что так долго возитесь? – спросил подходя один из них, помахивая увесистой папкой в руке. – Вы уже должны вывоз мусора начать, а тут дом еще нетронутым стоит.
– Жечь надо. Сломать не вышло, – сухо отчитался бригадир.
– А говорили, что он свое отслужил и толку от него не будет, – улыбаясь, сказал второй человек, являющийся новым хозяином участка. – Выходит, профессиональное видение архитектора подвело?
– Сам не ожидал, – оправдываясь, сказал архитектор, – обычно такие старые дома, к тому же долгое время заброшенные, никакого интереса не представляют.
– Мой дом должен быть прочным. По-настоящему прочным, – обратился хозяин участка к архитектору, – как этот.
Задержав свой взгляд на канистре в руках ожидающего распоряжения бригадира, немного подумав, добавил:
– Только, чтобы огнеупорный.
– Что ж, внесу поправки в проект, – вздохнул архитектор.
Слышавший этот разговор дед с усмешкой подтрунил над раздосадованным бригадиром:
– Ломать не строить, а, внучек?
Ценообразование
На шумном городском рынке, пристроившись к краю обильных торговых рядов, разложил свои крупные яблоки садовод-любитель. Крепкие, насыщенного ярко-зеленого цвета, они лежали горкой на импровизированном прилавке, собранном из фанерных ящиков. Никто из торговцев-завсегдатаев не придал особого значения появившемуся новичку. Некоторые лишь скептически окинули взглядом предлагаемый садоводом товар, который так и не обзавелся ценником.
– Почем яблочки? – поинтересовался любопытный прохожий.
– Стоимость определятся покупателем, – улыбаясь, ответил садовод.
– В смысле? – не понял покупатель.
– Сколько посчитаете нужным, столько можете и заплатить, – все так же добродушно пояснил садовод.
– Чудак, – заключил несостоявшийся покупатель и направился дальше вдоль торговых рядов.
Торговавший рядом продавец фруктов, с любопытством наблюдавший за очень коротким диалогом, не без удивления заметил:
– Что-то новенькое в вопросе ценообразования. В чем подвох?
– Ни в чем, – ответил садовод. – Просто считаю, что цены должны устанавливать покупатели, а не наоборот.
– С таким подходом прогоришь, – расслабленно рассмеялся продавец.
Садовод, ничего не ответив, лишь неопределенно пожал плечами.
В течение часа к нестандартному прилавку неоднократно подходили заинтересовавшиеся сочно выглядящими яблоками, но большинство из них недоуменно отходили, выяснив подробности, а другие с сомнением рассматривали товар, пытаясь найти скрытый изъян.
– Как это "сколько сочту нужным"? – не унимался пожилой потенциальный покупатель. – У всего есть своя цена.
– Вот вы её и определите для себя, – вежливо отвечал садовод.
– Ну а если рупь цена вашим яблокам? – продолжал свой допрос покупатель.
– Если считаете, что рупь, то платите именно эту сумму и берите яблоки, – едва сдерживая улыбку, отвечал садовод.
– А сколько можно взять? – интересовался въедливый покупатель.
– Сколько сочтете нужным. Стоимость каждого яблока вы определяете сами, – не меняя спокойного доброжелательного тона, отвечал садовод.
– Вот вам полтинник. За него я возьму вот эти четыре яблока, – вклинился в разговор мужчина в солнцезащитных очках, отбирая несколько больших и крепких зеленых шаров. – Устраивает?
– Как пожелаете, – искренне улыбаясь, ответил садовод.
– Просто аттракцион невиданной щедрости, – сопроводил своими комментариями пожилой покупатель первую за день сделку чудаковатого садовода, – Мне по рублю давайте десять штук.
Расплатившись, довольный своей удачной покупкой покупатель убрал яблоки в сумку-тележку и торопливо пошел прочь, тревожно оглядываясь на странного продавца. В течение следующего часа благодаря первым клиентам, привлекших внимание своими расспросами, весь товар был распродан под недоуменным взором искоса поглядывающего соседа, стоящего за рыночным прилавком.
– Как навар? – озадаченно спросил он садовода, который разбирал свое место торговли.
– Не в нем дело. Яблок много, девать некуда. Вот я и распродаю таким способом. Как видно, не ошибся с выбором, – удовлетворенно ответил садовод.
– Если у тебя еще есть, давай я куплю. Тридцать рублей за килограмм даю. Хорошая цена для опта, – предложил торговец, мысленно подсчитывая свои барыши.
– Не сомневаюсь, – вежливо ответил садовод. – Если завтра не пойдет, то воспользуюсь вашим предложением.
На следующий день все привезенные на продажу яблоки разошлись почти тут же. Среди уже менее скептически настроенных покупателей оказался и въедливый пожилой гражданин, который, смущенно протягивал сто с лишним рублей.
– Это я еще и за вчерашние доплачиваю. Очень хорошие яблоки, – сопроводил свою покупку гражданин.
Утром третьего дня садовода уже поджидали представители администрации рынка, которые ясно дали понять, что самовольная торговля на этом месте запрещена. Продавец фруктов, ставший свидетелем требования покинуть территорию рынка, предложил незадачливому любителю продать имеющийся товар по двадцать рублей за килограмм.
– Еще позавчера вы предлагали тридцать, – с улыбкой напомнил садовод.
– Таков рынок. Цены постоянно меняются, – довольно поглаживая круглый живот, пояснил свое предложение продавец фруктов.
– Предпочитаю, чтобы их все-таки меняли сами покупатели, – отказался от предложения садовод.
– Неразумно пытаться изменить отлаженный веками механизм, – не без раздражения напутствовал продавец уходящего чудака.
Спустя несколько дней по рынку пошел слух о странном садоводе-любителе, предлагающем яблоки, груши, вишню, а также овощи прямо на своем участке по схеме ценообразования, идущей вразрез со сложившимися стереотипами.
