Людмила Викторовна Захарова
Бабкины байки
– Здравствуйте, это Вы…
Сзади послышался какой-то грубоватый голос:
– Ааааааа, как я вижу все писаки в сборе!
Я обернулась и обомлела: позади меня стоял высокий широкоплечий парень с дикой улыбкой. Его стиль был как у истинного рокера: кожаная куртка, рваные брюки. На его лице ярко сверкали наглые зелёные глаза. Он снял бандану и на свет показался чёрный как смоль, коротко стриженый ёж. Ещё сильнее растрепав его, он прошел к столу, с шумом отодвинул стул и плюхнулся на него, раскинув конечности в разные стороны.
Только после этого блондинчик оторвал глаза от книги и, бросив небрежный взгляд в сторону рокера, произнёс вполголоса:
– Быдло…
Брюнет, тут же насупил брови и, пододвинувшись к самому лицу блондина, протянул:
– Чёёёёёёёёё?
Взгляды парней встретились:
– Я говорю, что только самое настоящее дворовое быдло могло, мало того что перебить даму, так ещё и не предложить ей сесть первой…
Брюнет резко откинулся на спинку стула и вопросительно повёл бровью:
– Слышь, у тебя вообще яйца есть?
Блондин с достоинством проигнорировал фразочку соседа и обратился ко мне с улыбкой:
– Позвольте представиться! Я…
Но брюнет тут же перебил его:
– Да кому интересно твоё настоящее имя? Итак ясно, что ты тот самый Леон… Я – Хам! Всё равно это одноразовая встреча… Зачем знакомиться? А ты, бабчёнка в юбчёнке, видать та «закорючка», да?
Блондин, потихоньку вскипая, шумно закрыл книгу и продолжил:
– Пожалуйста, присаживайся «И», ведь так правильно читается твой ник? – он поднял на меня глаза и сдержано улыбнулся. Я невольно покраснела. Хам лишь недовольно цыкнул. Я села.
– Ну, что ж, начнём? – произнес Леон, опёршись локтями о стол и сведя кончики пальцев.
– Ага! Вот ты, – Хам показал пальцем на Леона, —100%-ый гей! Леон изменился в лице. – А всё знаешь почему? Потому что читаешь книжки про педиков… Ахаха – Хам победно заржал в голос.
– И что же, по-вашему, читать нужно? – Леон сначала напрягся, так что на лице проступили еле заметные красноватые пятна, но затем успокоился и закончил фразу, вздёрнув бровями с ироничной улыбкой.
Хам взъерепенился:
– Конечно же, советскую фантастику! Круче этого нечего нет! – он гордо улыбнулся. – Хотите сказать, что это (указал пальцем на книгу/сделал презрительно-указательный жест в сторону книги) может сравниться с потрясающими мирами Беляева, Богряка, Гигевича и Бойда? Да ни фига!
– Последнего нельзя назвать «советским писателем-фантастом» – вполголоса, прикрывая глаза, произнёс Леон. Хам фыркнул и слегка покраснел.
Я, немного нервничая, стоит ли это спрашивать, всё же поинтересовалась:
– Эм… Хам, а откуда ты знаешь, что «Изысканный труп» о нетрадиционной любви? – Хам вздрогнул и вошел в дикую краску.
– Да я… Я просто аннотацию прочитал… – пробубнил он себе под нос. Леон хохотнул, прикрывшись книгой.
Я невольно улыбнулась. И уловила на себе их изумлённые взгляды.
– Что-то случилось? – поинтересовалась я.
Леон мило улыбнулся и ответил:
– Как и ожидалось, у тебя прекрасная улыбка!
Хам, ещё не отойдя от смущения, бубнил в полголоса:
– Вынужден согласится с этой блондинкой… – он смущенно отвел взгляд.
Леона перекосило:
– Блондинка? Я – парень, чёртов мужлан! – вскипел он и буквально подпрыгнул на своём месте.
– О-о-о, отлично, вот такой настрой мне нравится больше! Ну что, смахнёмся? – Хам подскочил тоже.
– Да без проблем, – прорычал Леон. Но вдруг обстановку разрядило, делиньканье телефона у Хама. Оба расслабились, Хам поднял трубку.
– Да? Вот блин… Да понял!!! Уже бегу! Да, да, хорошо! – он резко развернулся и рванул к выходу.
– Драпаешь, трус?! – крикнул ему вслед явно довольный Леон.
– Да пошел ты… Я на работу! А вы оба, засранцы, чтобы были здесь в следующий четверг! Ясно? А с тобой, Леон, я ещё разберусь!!! – с этими словами он вылетел из дверей. Мы остались вдвоём, и на нас с недовольством смотрела вся библиотека.
– Я думаю, нам тоже лучше пока уйти… – пробормотала я, опустив глаза. Потом встала и сняла сумку со стула.
– Да, я тоже так думаю… – поддакнул Леон, и мы молча вышли из здания.
– Ну, что? До следующего четверга? – он протянул мне руку.
– Да… – я пожала протянутую руку.
«Как же всё-таки здорово! У него тёплые руки и приветливый взгляд… Кажется, он не желает мне зла. Я хочу узнать, что будет, если я продолжу с ними общаться».
– А то ведь этот неуёмный нас и из-под земли достанет… – на прощание, сказал он.
– Ага! – улыбнувшись, ответила я.
Всю дорогу домой я вспоминала эту встречу и улыбалась как полоумная. И мне впервые в жизни было наплевать, что обо мне думали оборачивающиеся прохожие с удивлёнными лицами. Придя домой в уже не казавшуюся мне серой квартиру, я скинула сумки и подошла к стационарному телефону. На дисплее было три пропущенных с детства знакомого номера. Звонила мама. В груди стало тяжело, стало стыдно за содеянный, необдуманный поступок. Казалось бы, странно чего в этом такого? Пойти погулять с парнями, но нет! Многолетние внушение давало о себе знать и вскоре не осталось ни намека на прежнюю беззаботную радость.
Спокойный голос матери окончательно остудил мой пыл. Поужинав в одиночестве, я легла спать. Утро было серым… Как и всегда, будто вчерашнего дня и не существовало. Я подошла к зеркалу. Передо мной стояла девушка среднего телосложения, среднего роста со стрижкой каре, в растянутых шортах и майке. «Ужасное лицо» – мелькнуло у меня в голове. На меня смотрела безжизненная физиономия с мутными глазами. Я попыталась улыбнуться. Уголки рта дрогнули и лицо медленно искривилось в непонятную гримасу. «И что только им понравилось?».
Утром в университете я встретила свою «подругу» Марию. С карими глазами и каштановым цветом волос. Вроде обычная девушка… Но я должна заметить, было в ней сегодня что-то своеобразное:
– Привет! – медленно проговорила я, натянув улыбчивую маску.
– Здарова! – ответила она. – Ну, как тебе тот сайт, что я показала?
– А, этот… – просто супер! – выпалила я на автомате, но потом меня накрыли воспоминания о новых знакомых. Я невольно покраснела и замялась. – Эм, сайт, действительно, хороший! – Мария посмотрела на меня несколько секунд, затем лукаво улыбнулась:
– Вот и славно! – она взяла меня под руку и поволокла по коридору. – Пойдём, у нас экономика. Кста-а-ти, слушай, я недавно познакомилась с интересными людьми, тебе тоже нужно с ними увидеться!
«О нет! Только не снова!» – взмолилась я про себя.
– Может, слушай, что нибудь слышала о ЭМО? В воскресение мы с тобой идём на встречу с ними!
«Снова она решает за меня… Надо хотя бы попытаться…»
– Прости, Мария, но я наверное не смогу пойти… – попыталась я не усугублять и без того сложную жизнь.
– Да кому ты врёшь? Или ты хочешь меня обидеть? – она прижалась ко мне и состроила грустную моську.
«Плохо, очень плохо! Обидится, начнёт сплетни про меня пускать, а знакомых у неё много и тогда меня все будут призирать!»
– Ладно, я пойду! – согласилась я.
«В конце концов, из двух зол выбирают меньшее!».
Как и намечалось, в среду в 20:00 на городской площади мы встретились с ЭМО. Их было очень сложно не заметить.
– Довольно эксцентричная раскраска! – прошептала я в смятении.
– Тебе нравится, да? Я же говорила: они интересные! – весело протороторив это, она за руку подвела меня к ним. Мы поздоровались. Мария тут же влилась в разговор, а я стояла рядом и наблюдала. Вдруг ко мне подошел низкий худощавый парень с розовым чубчиком: «А ты нам подходишь!» – утвердительно покачал головой он.
– Почему? – поинтересовалась я.
– У тебя такие же опустошенные, уставшие от повседневной жизни глаза! Ты ведь хочешь быть не как все?
И только я открыла рот, что бы возразить, как вмешалась Мария:
– О-о-о! Как славно! Значит, она вам подходит? Вот и замечательно! Значит, она может ходить на сходки каждый вторник, да? – засияла Мария.
– Да! – низкорослый парень вскинул чубом и ухмыльнулся. Поболтав ещё немного, толпа тихонько рассосалась. Мария попрощалась со мной и тоже ушла. Я побрела домой одна в темноте. На удивление, было очень тихо и спокойно для большого города. Как вдруг где-то под аркой дома я услышала шум голосов и свернула в ближайший проулок. Но слух подвёл меня, и вместо того, чтобы обойти их, я вышла прямо на них. В ту же секунду я обомлела. «С распахнутыми объятиями» меня встретила толпа панков. Я помедлила и не успела сразу уйти, как кто-то из них заметил:
– Э, братва, это, кажись, она с крашенными гуляла… – после этих слов толпа ожила и встрепенулась.
В это мгновение моя голова потяжелела, будто налилась свинцом, в глазах стало темнеть, а в ушах стоял звон как от Царь-колокола:
– Не гони коней! – грубо ответила я говорящему. Потом секунду порылась в сумке и достала нашивку с куртки и протянула её им. Бритоголовый, видимо старший среди них, взял её и через пару секунд его глаза округлились:
– Едрёна вошь! Это ж нашивка Северных! Её только после посвящения получают! – захрипел он.
«Я нашла это после крупной потасовки в моём родном городе. Пробила в интернете. И узнала, что это нашивка есть только у панков. Видать в ходе драки у кого-то с куртки содрали, а потом уже просто возможности не было подобрать её. Так что, можно сказать, мне крупно повезло!».
– Тогда, что ты делала с этими уродами? – спросил старший.
– Вас ждала… – в критической ситуации, типа этой, мой мозг работает почти на автомате.
– В смысле? – переспросил бритоголовый.
– Всё надеялась, что кто-нибудь разгонит этих выродков.
Ответ явно устроил панков, старший подошел и похлопал меня по плечу:
– Ладно, вот твоя нашивка и мой номер, сообщай нам, когда сходки у этих отмороженных, а дальше мы сами! – он стукнул кулаком об ладонь и изрядно дыхнул на меня перегаром. Улучив момент, я сбежала из их поля зрения и направилась домой. Лишь переступив порог дома, мои ноги подкосились и я рухнула на пол – «позднее зажигание». Когда мне страшно, я могу здраво реагировать на всё происходящее, но спустя какое-то время, всё то, что я диким усилием сдерживала, вырывается наружу. Вот так и сейчас. Я взглянула на свои руки. Меня трясло и прошиб холодный пот.
– Ненавижу людей… – прошептала я.
На следующий день я шла по улице и думала: «Бывает же такое? Когда не отказываешь людям, чтобы не обидеть, они втягивают тебя в такое, что и представить страшно!». Я вздохнула. «Интересно, сколько уже времени? Тааак… 12:47. Сегодня, кажется, завозят свежую выпечку во «Французскую пекарню». Четверг ведь…» – я про себя улыбнулась и почти вприпрыжку поскакала к магазинчику выпечки. Но вдруг меня будто кто-то по носу щелкнул: «Чтобы были здесь в следующий четверг!» – вспомнились слова Хама. Я резко развернулась на 180° и рванула в библиотеку.
«Что я делаю? Зачем? Они уже 100%-но ушли!». Но ноги не останавливались. Дыхание сбилось. Не смотря на дикую боль в боку, где-то через 10 минут я была возле заветного обиталища знаний. «Я просто загляну туда и всё!» – с этой мыслью я толкнула дверь бокового входа и подняла глаза. Тотчас навернулись слёзы.
– Они до сих пор здесь… – произнесла я шепотом. Хам поднял на меня глаза. И, скривив непонятную рожу, прикрикнул на меня:
– Ты ещё там долго бубнить будешь? Входи быстрее! Холод впускаешь!
– Боже… Лучше бы ты вообще молчал… Во-первых, не ори на всю библиотеку. А во-вторых, по первому закону аэродинамики – это тепло выходит… Я улыбнулась и перешагнула порог, как вдруг меня посетило чувство, что все мои беды и переживания осталось за этими дверьми.
Пока они шипели друг на друга, я подошла и села.
Внезапно Леон прервался.
– Кстати, я тут кое-что заметил… – он достал листочек. Что-то написал и показал нам.
– И чё? – Хам повёл бровью.
– А ты вслух прочитай! – еле сдерживался Леон. – Ну, давайте! Вслух!
– Хамелеон… – произнесли мы одновременно с Хамом.
– Охренеть! – на всю библиотека закричал Хам.
– Да не ори ты, идиот! – также громко заявил Леон.
– А-а-а? Чё ты сказал? – они снова начали распыляться.
За грудиной закололо: «Даже здесь меня достало это чёртово животное… Но с ними я не буду притворяться! Не хочу!».
– Эй, парни… – как то неестественно робко начала я. Они обернулись. – А давайте ещё соберемся… в следующий четверг?
– Не выйдет… – сурово отрезал Хам, откидываясь на спинку стула. – У меня защемило сердце.
– И у меня тоже… – Поддержал Леон, скрестив руки на груди. – В эту секунду, мой мир и вовсе рухнул.
– Как же так, мы ведь только… – мой голос задрожал и прервался вовсе. Раньше я не чувствовала ничего подобного… Меня будто разрывало изнутри.
– Мы уже обсуждали это с Хамом, пока тебя не было, – спокойно произнес Леон.
«Я вновь упускаю что-то важное для себя», – я опустила голову, чтобы они не увидели слёз.
– И знаешь? Мы подумали и пришли к выводу, что мы не можем встречаться на неделе, так как каждый занят своими делами. – Хам многозначительно замолчал.
Внезапно Леон перехватил инициативу и выстрелил как из пушки:
– Поэтому, будем встречаться в выходные! – он лучезарно улыбнулся.
– Твою ж… Леон!!! Это я должен был сказать!!! – ударив кулаком по столу, проорал Хам.
– Ты слишком затянул, не видишь что ли, что ей от твоих слов стало грустно! – целомудренно проговорил Леон.
– Это ей за то, что опоздала на два часа! Думала, мы её тут вечно ждать будем?
В моей душе тёплым урчащим комочком шевелилось счастье.
Внезапно Хам в пылу спора обернулся и с полной уверенностью почему-то спросил:
– Я ведь правильно говорю, да? – внезапно его глаза округлились до размеров блюдец. – Э… Ты знаешь, это ненормально… Ты это… определись… либо смейся, либо плачь…
– Смех сквозь слёзы, ох уж эта гормональная буря молодости… – он многозначительно кивнул головой, затем зыркнул на ошарашенного Хама, вскочил и громогласно, тыкая Хаму в лицо указательным пальцем, заявил: Это всё из-за тебя, придурок, она плачет!
– Э-э-э! Я, по-твоему, могу вызывать только отрицательные эмоции, да?
Мы просидели так до самой ночи, пока библиотекарь не выпихнул нас пинком под зад.
«После встреч с ними меня будто срывают мои маски», – подумалось мне. Внезапно со спины меня окликнул голос:
– Ох, ты ли это? Счастливая-то какая… Рот до ушей, хоть завязочки пришей! – пропела злополучная «подруга», но тут же переключившись на свою тему. – А помнишь, помнишь, я рассказывала тебе про классного парня? Так вот он!!! Та-дам! – она весело указала на высокого слащавого паренька, позади неё.
«Бабушки на него нет… Худой, как смерть! Хоть и выглядит как модель. Ещё и гей…»
Его высокопарный вид сменился искусственной улыбкой, он подал мне руку.
– Я Алекс. Очень приятно, бэйба!
От одного его произношения меня обдало горячей блевотной волной, но я сдержала порыв и тоже подала ему руку. Пока он что-то увлечённо рассказывал, обильно размахивая руками и закатывал глаза, у меня в голове вдруг возникла картинка, как рядом со мной стоят Хам и Леон, обильно поливая его грязью, извращенно-мудрёнными оборотами, как они это умеют. От этих мыслей я невольно хихикнула.
– Я сказал, что-то смешное? – шатен сравнял меня с землёй. Я тут же съёжила лицо до гримасы серьёзности.
– Нет, простите. Это так, мысли… – промямлила я, отводя взгляд.
– Хм… неукротимая фантазия – это хорошо! – благосклонно улыбнулся он. – Деньги нужны?
– Деньги всем нужны… – пожала я плечами и подумала: «Резко же он меняет темы».
– Не хочешь поработать в моём клубе барменом? Работёнка не пыльная… – я замялась. Внезапно его лицо изменилось и он добавил. – Лучше тебе не отказываться…
– Ну… Ладно… – «бесхребетная я тварь…» – ругала я сама себя. – «Но он отличный актёр и владеет убеждением, и, по крайней мере, я смогу уйти в любой момент, если мне не понравится. Да и работа ночная, так что не будет мешать учёбе, наверное».
Суббота. Ночь. Бар.
Я стою за стойкой. Встряхиваю какую-то бурду в шейкере. Вокруг орёт музыка и куча полуголых мужиков дёргаются на площадке. Воняет потом и ещё чем–то…
«Ладно, бар, но кто ж знал, ёпта, что это гей-бар? Да ещё и стрип-клуб, вдобавок!!! А? Да, что я тут вообще делаю? » Ночь была длинной. Вскоре получилось доже привыкнуть к обстановке. Утро было просто необыкновенным, ведь я наконец выбралась из этого подвала. Но странное чувство тревоги не покидало меня. Как оказалось не напрасно. Благодаря Марии я узнала ещё и о готах.
Так и понеслось. Понедельник – выполнение самостоятельной работы на неделю вперёд. Вторник – эмо. Среда – панки. Четверг – готы. Пятница – русичи. Суббота – геи. И только в воскресение душа снимала маску.
Галопом проскакал месяц. И уже неделю нового месяца я выживаю только на кофеине, работаю как автомат… , а в голове только одно: дожить до воскресения и в 20:00 встретиться с теми, кого, незаметно для себя, стала называть друзьями. Вся неделя прошла в бешенном ритме, почти все представители выше перечисленных субкультур подходили ко мне с предложением «встретиться, посидеть…». Я что-то отвечала им всем, как мне казалось достаточно внятно и правильно. И вот, под торжественный звук фанфар, наступило долгожданное воскресение!!!
Я выспалась, пришла в сознание от дико проведённой недели. Расправилась со всеми делами. Оделась. И, что было мочи, рванула на улицу. Было без двадцати восемь. Уже подходя к библиотеке, я заметила довольно-таки большое сборище людей. Они о чём-то горячо спорили. Уже подойдя ближе, я увидела лица, милого сердцу отребья. Там толпились и эмо, и готы, и русичи, и панки, и геи. Увидев меня, они, как по команде, замолчали. Первым ко мне подскочил растерянный Алекс и начал говорить почти шепотом:
– Наконец-таки! Мы уж тебя заждались! Пойдём скорее от этого мусора подальше… – он схватил меня за локоть.
Тут вступились русичи:
– Эй, Настя… Ты же сказала, что не водишься с этим гомотьём?
– Какая Настя? Она Анжела! – хмыкнул Алекс.
– Я не понял, а нам она вообще сказала, что из Германии…
«Да что же Мария им про меня наплела?» – в страхе подумала я.
Толпа зашумела снова. Панк, вышел чуть вперёд:
– По идее, вас тут всех завалить надо… Но тех, кто столько врёт, надо карать первыми! – Алекса начало трясти. Он бросил мою руку и, спотыкаясь, убежал. Его дружки поступили так же. Я сделала несколько шагов назад и почувствовала, как моя спина упёрлась в холодную и шершавую кирпичную стену.
«Как такое случилось?». – Толпа вокруг сгущалась. – «Я же пыталась всем угодить… Так почему… Что же пошло не так?».
На улице почти никого не было. А если кто и был, то пытались уйти как можно скорее. Кому нужны чужие проблемы? Когда кольцо вокруг меня сомкнулось окончательно. Они начали решать, кто же будет первым. Пока они кричали, я подняла глаза. Прямо за ними было наше место встречи – библиотека. «Они, наверное, там сейчас сидят и спорят о чём-нибудь и всё у них хорошо» – от этих мыслей в душе стало легче и страх пропал.
– Слышьте, посмотрите! Эта сучка ещё и лыбица!
«Я не хочу умирать вот так вот… из-за собственной глупости и неумения жить».
Хам мне показывал пару приёмов самообороны, авось сработает.
Я почувствовала, как кто-то схватил меня за руку. Через секунду передо мной на земле валялся какой-то парень: «Да ну, получилось…?». – Но, по-видимому, это их только разозлило.
– Кончай её! – послышался крик из толпы. Я тут же села и закрыла голову руками. Послышались удары, крики, ругань. И внезапно весь этот хаос заглушил крик:
– Я вам кончу! Уроды!
В этом крике, разрывающем логику, узнавался Хам. Тут же, вскочив, я увидела, как он одного за другим укладывает уличную гопоту.
– Парни, я здесь! – заорала я во всю глотку. Впервые мой голос звучал так громко.
«Они пришли за мной! Они не забыли обо мне. Я больше не одна… Они рядом со мной…»
Какой-то панк попытался ударить меня. Но его кулак прямо в полёте поймал Леон и снова влился в драку.
Ко мне подскачил Хам:
– Ну что, подруга, цела?! – гоготнул он, закрывая меня собой от толпы. Он тяжело дышал, на нем было много царапин и синяков, но он всё равно улыбался.
– Угу, всё в порядке. Осторожнее! – позади Хама всплыла фигура с битой. Но Леон встал спина к спине с Хамом. Отвел рукой биту, а другой, что было маху зарядил промеж глаз.
– Ты тут не строй из себя крутого! – шутливо он на Хама и подмигнул мне.
«Он тоже выглядит не лучше, даже рубашку порвал, но тоже, по-видимому, счастлив».
– Я рад, что Вы целы— барышня! Мы из окна увидели, что Вы попали в беду и бросились Вам на помощь, как и положено рыцарям.
– Леон, но ведь это было бы видно только со второго этажа, так как же вы…
– Понимаешь, это Хам всё высматривал, когда ты придёшь! Ха-ха, ты же знаешь, он такой чувствительный на самом деле … – занервничал Леон.
– Ах, ты ж… урод. А сам-то? Прилип к окну, даже книженцию свою драгоценную на столе позабыл!
Но, несмотря на героическое начало схватки, буквально через пару минут нас снова зажали в кольцо. Вдруг раздался голос из гурьбы русичей:
– Э… а разве тот черненький не из наших?
– Да, точняк! Он же младший брат Атамана! – вторил ему второй.
– Пацаны, они свои!!! Мочи панков!!!
Под боевой рёв толпы завязалась грандиозное, как мне тогда показалось, сражение. Меня трясло от холода и страха. Адреналин зашкаливал. Хоть, я и не участвовала в драке, однако она произвела на меня неизгладимое впечатление. Для меня она была словно Ледовое побоище! Но всё это прервал грозный визг полицейских сирен. Всех забрали в участок. А меня Хам успел закинуть в мусорный бак, хоть и было это отвратительно, но меня не заметили.
С того случая прошел уже месяц. И, сколько бы после этого я не ходила в библиотеку, я больше не видела их. Вся моя жизнь изменилась. Я стала раскованнее, научилась говорить, что думаю. И всё благодаря им…
В народе же я прослыла «ненормальной». Но благодаря этому, наконец-то, от меня все отстали, кроме Марии. Как она мне позже объяснила, я выглядела очень одинокой вот она и пыталась подобрать мне тех людей, с которыми мне будет комфортно и хорошо. И ещё долго извинялась за то, что всё так обернулась.
– Мария, у нас сейчас что? – выходя с очередной пары, спросила я, мою приставучую спутницу.
– Сейчас? Да физ. воспитание, по-моему! – она, почему-то ехидно улыбнулась.
– Ты чего лыбишься, как шальная? – недоумевала я.
– Да, говорят, что наш физрук ногу сломал, значит – пары не будет.
– Ага! Надейся… – ответила я ей, открывая дверь в спортзал. В глаза ударил яркий луч света и послышался грозный голос:
– А ну-ка, не опаздываем! – когда мы вбежали в помещение, я узрела довольную рожу Хама со свистком в зубах.
– Хам? Какого ты тут делаешь?
– Физрука вашего замещаю и практику прохожу заодно. И не называй меня так больше, я – Алексей Сергеевич, поняла?
Я громко рассмеялась:
– Да!
– Не дакай мне тут, а «так точно»! – он подошел и потрепал меня по голове. – А теперь быстро в строй! – он хлопнул Марию по заднице и громко заржал.
Физ-ра закончилась, и мы полуживые выползли из спортзала.
– Марь, а теперь-то что? – замученным голосом спросила я подругу.
– Культура речи… Физрук просто зверь! – пробубнила обиженно она.
– Да он просто глаз на тебя положил – рассмеялась я.
– Кто там что на кого положил?
Мы заорали и рванули прочь от неприятностей.
«Я сейчас ничему не удивлюсь! Даже если сам Байрон будет вести литературу!» – заходя в кабинет литературы, подумала я.
Подняв глаза на учительское место, я увидела Леона, сидящего на столе и изящно закинувшего ногу на ногу, в лавровом венке. Тут-то челюсть у меня и отпала окончательно.
– Лео! Копать-хоронить! Ты-то, что тут делаешь? – вполголоса прошептала я ему, пододвинувшись к самому уху.
– Я Александр, как I, только Павлович – ваш новый учитель русского и литературы. Ах-ха-ха… – его смех мелодией разлился по аудитории, только вот шутки, кажись, никто не оценил и Леон покраснел. Пары по культуре речи прошли просто на ура: стихи, великие писатели и трёхтомная домашка.
После всего этого дурдома, мы пошли в столовую. «Если ещё и в столовой лобстеров подавать начнут, я буду только рада!» – вздумалось мне. Но лишь приоткрыв дверь в комнату с приятными ароматами, я услышала ругань, крики и отборный русский мат.
– Какого ты тут делаешь, блондинка? Это моя территория!
– Я вообще-то первым документы в этот вуз подал, так что сгинь с глаз долой! Да и вообще – я первый в очереди был!
– Был да всплыл, Рапунцель писюкастая!
Всю эту привычную мне какофонию прервала я:
– Эм… парни, вообще-то вход в столовую для преподавателей там! – я указала на дверь неподалёку – без очередей и бесплатно!
– Ум… понятно. Спасибо, Анна! – немного растерянно проговорил Саша (Леон).
– Да ты молоток, Анька! – и тот и другой, толкаясь плечами, быстрым шагом ринулись к двери.
«Надеюсь, повара выдержат их напор! И откуда они знают моё имя? А, ну да, в журнале же написано. Да и перекличку оба устраивали».
Так и началась иная университетская жизнь.
Потом я закончила университет. И вот сейчас я интерн. Но, несмотря на то, что такое происходило в моей жизни сейчас, будто, снова чёрная полоса…
Девушка замолчала. И лишь дождь не давал наступить полной тишине.
– Ох, ну ты меня и удивила! – хохотнула бабуся.
– Что? – растерялась Аня.
– Я тебе тут про приключения, про смелость рассказываю… А ты вот что вытворяла! Хех! Значит, можешь, когда хочешь! А куда ж все твои друзья-то подевались?
– Время идёт… У Хама и Леона, наверное, уже и семьи есть, Мария в Москву уехала работать и связи как-то распались… Аня поникла головой и в наступающей темноте вечера казалась куклой. – Но спасибо Вам, Екатерина Витальевна, что выслушали! Мне, правда, на душе полегчало! – голос девушки весело зазвенел в темноте.
– Спокойной Вам ночи! Зовите дежурного врача, если что!
– И тебе спокойной ночи! Завтра приходи… – За эти несколько дней бабушка стала для Ани родной.
«Как же давно мне никто не желал “Спокойной ночи” – подумала Аня. – Мать интересуется только моим продвижением в карьере, … Которого нет… Сама-то… она добилась очень многого… А что я? Ни семьи, ни работы постоянной – нахлебница, одним словом» – Аня тяжело вздохнула. Натянула чёрное пальто, попрощалась с охраной и вышла из больницы.
На следующий день по пути в больницу Аня встретила Жанну:
– Жанна, в палате моей пациентки появились узоры на стенах и потолке. Как думаешь, откуда?
– А чё гадать-то? Пойдём, да у тёти Тани спросим, заходил, кто-нибудь в палату №13, или нет!
– Хорошо!
Оказалось, что старушку никто не проведывал и она даже дежурного врача ни разу не вызывала.
– Странно… – протянула Жанна.
–Не то слово! Да, что гадать-то? Вот сейчас у неё и спрошу! – девушки попрощались, и Аня вошла в палату. На всю комнату орал телевизор. Голос громогласно вещал какие-то спортивные события.
– Екатерина Витальевна, что происходит? Откуда телевизор? – девушке рвало барабанные перепонки и она убавила звук.
– Ой, Анечка, а что, нельзя телевизор-то в палату, да? – женщина пригорюнилась.
– Да нет, можно… – девушка растерялась. – А что Вы смотрите?
– Ралли… – безразлично промолвила старушки.
– Я стесняюсь спросить, что это?
– Неужто не знаешь? – этот вопрос заставила Аню покраснеть до кончиков ушей. – Ой, да не смущайся. Это вид автогонок, проходящих на специально построенных автомобилях по бездорожью.
«Прохаманная бабка!»
– Анечка, а у тебя-то права есть?
– Эм, ну да…
– Дык и у героя моей следующей истории они тоже есть! – Аня, предвкушая новую историю, уселась на край койки.
Глава III
Ралли
В особняке на втором этаже из мальчишечий комнаты раздавались крики и восторженное улюлюканье. Перед монитором компьютера сидел мальчишка лет пятнадцати с виду. У него были светлые прямые волосы. А его серо-голубые глаза жадно изучали происходящее на экране. Как вдруг распахнулась дверь и в комнату вошла женщина. Строгое, но прекрасное молодое лицо изображало гнев:
– Брейн, немедленно выключи эту дрянь! Тебе уже девятнадцать! Когда же ты начнешь вести себя как мужчина? Ох, если бы твой отец не был в командировке, он бы тебе задал! – паренёк вскочил с места, как только мать вошла. Его худощавое тело вытянулось как струна.
– Ты что, не слышал меня? Я сказала – выключи! Иди и найди работу! – мальчишка тут же выключил монитор.
– Бездельник… – женщина хмыкнула и вышла, хлопнув дверью. Брейн уселся на кровать, вытащил из под матраца небольшую, коричневую книжечку и начал спешно писать.
«11 Марта. Я чувствую себя ничтожеством. Мама всё верно говорит. Я живу за счёт родительских денег. Хоть я и стараюсь учиться только на «отлично», но этого мало. На камине стоит фотография матери и отца в молодости. Они там на фоне водопадов. Оба такие счастливые! Мои родители стали первооткрывателями этих водопадов. Мама рассказывала, что дорога была тяжелой, а транспорта не было. Но они сделали это! Это стало их первым достижением в жизни. А я? А что я?.. Моим увлечение уже много лет является бесцельное изучение видео с ралли. Настоящих гонок я ни разу не видел. Мать говорит, что учёба сейчас важнее. И она права… Я – бездельник. Но сегодня я постараюсь всё изменить! Я найду работу. Надеюсь, всё будет хорошо».
Парень захлопнул дневник. Через полчаса он был уже в конторе. Все смотрели на него. Оборачивались. От этого парня начинало трясти. Его семья была довольно-таки известна в городе. Поэтому появление богатого наследничка в подобном месте не могло не вызвать удивления у окружающих. Он прошел в прокуренный кабинет и тихонечко прикрыл за собой дверь. В кресле перед ним сидела особа помятого вида и что-то беспрестанно печатала:
– Проходите. Садитесь. – Выдала она уже выработанным тоном. Парень аккуратно примостился на краешек кресла. – Какую работу вы бы хотели? – не отрывая глаз от монитора, проговорила женщина.
– Ну… Хотелось бы необычную работу… Мне бы желательно высоко оплачиваемую… И так, что бы не на виду, подальше от людей – пролепетал Брейн.
– Наркобароном, что ли? – гоготнула женщина. Но увидев, что лицо мальчика выражает уверенность, выстрелила: