Любовь Черникова
Тень дракона. Пленница

Глава 5. Предназначение драклорда

Реджинхард Берлиан алмазный дракон, драклорд Дракендорта.

Предел Дракендорт, Пик Дракона, Алмазная Пещера.

Уставившись глазами дракона на место, где только что стояла моя Тень, я разочарованно взревел и выдохнул голубое пламя. Это был мой последний шанс выбраться из заточения, но теперь нечего и думать.

«А какой хороший был план…» – посетовал Берлиан.

«Вот именно! Был!»

Когти выбили из стены алмазную крошку. Еще дважды я вымещал гнев, заливая пламенем пространство пещеры.

«Тебя никто не заставлял ее целовать, – осторожно заметил Берлиан, когда я немного успокоился. – Но ты поддался порыву и напугал девушку, вот она и порезалась».

Дракон прав. Испив крови, меч выполнил желание Тени. Какое, было ясно как день: она хотела оказаться от меня подальше.

«Или в безопасном месте? – предположил дракон и подбодрил: – По крайней мере, теперь Линдара стала твоей Тенью, пусть и не до конца, но у нее появилась связь с Рассекающим и с Пределом. Она сможет использовать меч для защиты».

Но я знал, что Берлиан далеко не так спокоен, как старается казаться. Внутри у дракона бушевало холодное пламя, омывая меня обжигающими волнами. Скрыть что-либо друг от друга нам было непросто.

«Остается надеяться, что земли Дракендорта еще не захвачены нирфеатами, и меч она прихватила не для того, чтобы отдать Тапределю…» – подумал я.

Дракон промолчал, устраиваясь поудобнее в небольшом углублении, где выскреб когтями лежанку за годы плена, а я мыслями вернулся в тот роковой день, когда Линдара Зинборро пришла ко мне с подарком.

Это были яхнэ – браслеты, что дарили нареченным уроженки Кирфаронга. Подарок означал, что Линдара согласна выйти за меня после наступления ее совершеннолетия.

Преподнося традиционный дар земель своей матери, девушка смущалась до потери чувств. Я не стал пренебрегать ее трогательным подарком. Тем более, и так планировал жениться. Считалось, что брак с Тенью необязателен, но в отличие от отца я чтил традиции.

Одно смущало: моя Тень чего-то боялась, и ее страх прокисшим молоком оседал на корне языка. Тогда я решил, что он продиктован боязнью отказа. Линдара переживала, что я не приму ее дар. Желая ее подбодрить, я ласково улыбнулся и протянул руки. И, лишь когда на моих запястьях защелкнулись браслеты с вычурным морозным узором, почувствовал подвох. Слишком уж ловко у нее это получилось, словно сутками напролет тренировалась.

Сами яхнэ не содержали ни капли магии, потому даже Берлиан ничего не заподозрил, приняв их за обычное украшение. Дело было в металле, из которого они были выкованы, и в особенном рисунке, что запечатал мою магию, обернув ее против меня самого.

Оглушенный собственной мощью и мощью дракона, которые обрушились на меня разом, я потерял сознание, а очнулся уже здесь – в алмазной пещере. Под видом помощи драклорду, с которым приключился неведомый недуг, Тапредель доставил меня сюда. Не знаю, как именно у него это вышло, ведь обычному человеку непросто сюда добраться. Подозреваю, что он использовал для этого нирфеатскую магию. Когда я очнулся, советник и мой сводный брат был рядом и ехидно улыбался.

– Ты неудачник, Реджинхард. Тебя так легко оказалось обвести вокруг пальца.

Я подался к предателю. Уничтожить его я был способен и безо всякой магии.

Рывок! И, едва не свернув себе шею, я упал навзничь, больно приложившись затылком. Когда поднимался, перед глазами плыли цветные круги, но я заставил себя усмехнуться и поинтересовался, стараясь не показать, как сильно я на деле расстроен:

– Ты посадил меня на цепь, точно собаку, Тапредель?

Советник засуетился и на полшага отступил к выходу, закрытому магической завесой.

– Тебе самое место на цепи, Редж! Теперь никто не помешает нам осуществить наш план. Ахаре Нирфе! – пафосно выкрикнул он девиз магов-отступников.

– Ты забыл, что я не собака, Янис. Я – дракон.

– Так чего же ты медлишь? Превращайся!

Вот он чего добивался! Специально подсунул мне неготовую к полноценному ритуалу Тень, а теперь хочет вынудить меня принять драконью форму, прекрасно зная, что я рискую остаться в ней навечно. И несмотря ни на что, я переживал за Линдару.

– Что ты сделал с моей Тенью, ублюдок?

– О ней можешь не беспокоиться. Линдара послушная девочка. Она сделала, как велено. Эти браслеты и ошейник удивительно тебе идут, не находишь? – Тапредель сочился иронией. – Кстати, ты знаешь, что только Тень может их снять?

– Тогда доставь ее сюда немедленно, если хочешь жить. Это приказ!

– Я больше тебе не подчиняюсь, Редж. Разве ты еще не понял? А о девчонке не беспокойся. Я заберу ее с собой и обращу в нашу веру. Из нее получится отличная жрица нирфов. Как тебе такое? – Советник погано ухмыльнулся, посулив моей Тени ужасную участь.

Жрицы нирфов, по рассказам очевидцев из Берштона, участвовали в оргиях с тварями. Нирфеаты считали везением, если кто-то из них потом мог дать приплод. Родившиеся от такого соития твари получались покорными, и их можно было приручить и использовать на свое усмотрение, чего не скажешь о тварях истинного Хаоса, управлять которыми мог не каждый хаосит.

Скрипнув зубами, я незаметно намотал цепь на кулак. Я чувствовал, как Берлиан потихоньку справляется с бурлящей внутри магией, усмиряя ее, упорядочивая потоки, зацикливая так, чтобы она была безопасна для нас обоих. Вот-вот он закончит, нужно еще немножко времени…

– Ты же был моей правой рукой, Янис? – Я сделал короткий шаг к советнику, насколько позволяла намотанная на кулак цепь. – По положению ты всего-то на ступень ниже драклорда. Тебе кланяются эрлы, ты богат и молод. Чего тебе не хватает?

– Власти много не бывает! – Тапердель и зло сверкнул глазами. – Я не хочу быть всего лишь какой-то там правой рукой! Не хочу стоять на ступень ниже! И даже не хочу быть равным тебе. Вы, драклорды, все оказались недальновидными доверчивыми идиотами и пали под мощью Нирфгаарда! Я желаю единолично править Дракендортом! Ахаре Нирфе!

Советник проговорился о своих планах, и я с ужасом понял, что и в остальных Пределах случилась беда. Похоже, остальные драклорды, как и я, попались в ловушку! Конечно, если Тапредель мне не врет.

– Рассекающий все равно тебе не покорится, Янис! Наследие Дракона Прародителя передается лишь от алмазного дракона к алмазному дракону.

– Глупец! После того как он побывает в руках Нирфеи, все изменится! – Рассмеялся Тапредель.

– Собираешься сдать Дракендорт нирфеатам? – Я не мог поверить собственным ушам.

Неужели глупец не понимает, во что превратят эти твари наши земли? Что станет с людьми? А с другими Пределами? Если падет Дракендорт, всему миру Пределов конец!

– С чего ты решил, что сможешь править, если пустишь сюда нирфеатов? Как ты с ними совладаешь без меча, Янис? – задал я каверзный вопрос, который советнику явно не понравился.

– Не твое собачье дело! – окрысился предатель.

Похоже, в этом и было слабое место его плана.

– Еще как мое! Я тебе не позволю уничтожить мой народ! – огрызнулся я и изо всех сил дернул цепь.

Та не выдержала и лопнула, одновременно в моей правой руке появился Рассекающий. Мне повезло: меч в это время был в особом месте под замком, напитываясь магией Предела, и чтобы его призвать, хватило одного лишь намерения. В ином случае, вряд ли бы у меня что-то вышло.

Советник так торопился спасти свою никчемную жизнь, что умудрился поскользнуться и упасть. Он выполз из пещеры на четвереньках, как жалкий таракан. Я поспешил следом, чтобы не дать ему уйти, как вдруг снова очутился в центре пещеры. Следующая попытка тоже не увенчалась успехом, как и все остальные. Что бы я ни делал, но не мог выйти наружу, неизменно оказываясь посередине пещеры.

«Ничего не получится…» – сообщил печальную новость Берлиан, который первым понял принцип.

Следующие несколько часов мы с драконом потратили, чтобы снять «украшения», которые на нас надели обманом. Ожидаемо, ничего не вышло. Советник запер меня, да не где-нибудь, а в Алмазной Пещере! Намеренно выбрал мое место силы, превратив его в коварную ловушку! Ведь чем могущественнее я становился, тем надежней был капкан, в который я угодил.

Оставаясь взаперти, я не мог защитить все Пределы, но мог попытаться уберечь свой. Выиграть время, пока буду искать способ освободиться. Мои подданные надеялись на меня, и я не мог бросить их в беде. Опасаясь, что прямо в этот момент по всему Дракендорту открываются порталы, из которых выходят полчища охочих до плоти и крови тварей, я зарычал и вскинул Рассекающий.

Слова сложнейшего заклинания разрезали пространство пещеры, и Ключ Предела исполнил мою волю – окружил Дракендорт магическим барьером. Отдельным барьер я защитил замок. Мне не хотелось, чтобы Тапредель или его люди хозяйничали в моем доме. Без подпитки, меч исчерпал себя до капли. Клинок почернел и покрылся магическим нагаром, превратившись в мертвый кусок металла, отныне бесполезный и для боя, и для магии. Наследие Дракона Прародителя отныне было утрачено…

Внезапное появление Линдары возродило надежду. Нужно было провести ритуал и приковать Тень. После, я бы велел ей снять с меня оковы, и тогда я смог бы выйти из пещеры и выполнить предназначение каждого драклорда – оберегать Предел и живущих в нем людей.

Каждый драклорд отвечал за одну из Мировых Скреп – столпов, образующих защитный барьер, между Пределом и Хаосом. За морем Семидесяти Семи Бурь на самой границе Океана Вечных Штормов, куда не рискует сунуться ни одна живая душа, разместился крохотный островок. Просто скала, на которой, точно маяк, возвышался созданный Драконом Прародителем столп. Семь лет назад я преодолел морские просторы, чтобы заменить алмаз в навершии этого столпа.

Мне было двадцать, когда пришла моя очередь исполнить предназначение. Когда я впервые прилетел на место, увидел камень размером с бычью голову. Он завис прямо в воздухе над острым золотым шпилем, торчащим из вершины столпа. Это был истощенный алмаз, который принес сюда еще мой отец. Тот полет дался ему нелегко, и через месяц после своего возвращения он передал мне Берлиана, а еще через пять – трон. Драконья магия его больше не поддерживала, и вскоре он тихо угас в своей постели.

Струей пламени я сбросил истощенный камень в воды Океана Штормов, и те, приняв жертву, успокоились на несколько мгновений. Боясь уронить, я разместил новый алмаз точно над золотым, похожим на иглу, пронзающую серое небо, шпилем. Он сверкнул, озарив пространство на многие стерионы* вокруг. По воде в обе стороны до самого горизонта словно кто-то прочертил линию, отделившую спокойствие от верной погибели.

Мне показалось, будто вспыхнула звезда. Слегка ослепнув, я был дезориентирован этой вспышкой, но удержался на крыле. Повинуясь порыву, поднялся выше и сделал круг, пролетев над Океаном Вечных Штормов. С восторгом я наблюдал, как на востоке от островка ярятся и ревут злые волны, пытаясь до меня дотянуться. Они раз за разом ударяли по острову и столпу с артефактом, словно желали разбить его на куски и утащить в бездонную глотку пучины. Но драконья магия надежно защищала Скрепы, и волнам оставалось лишь брызгать соленой пеной, словно голодному хищнику слюной.

И вот позади еще семь лет. Если не обновить артефакт вовремя, Океан Вечных Штормов поглотит море Семидесяти Семи Бурь. Гигантские волны разобьют берега, слизнут пляжи и плодородные земли. Не станет лесов, а реки повернут вспять. Океан поглотит половину Дракендорта, а может, со временем и весь. Мой долг не допустить этого даже ценой собственной жизни.

«Кстати, о предназначении…» – вмешался в мои размышления дракон.

Хватило и такого намека, чтобы осознать всю глубину темной впадины под хвостом дракона, в которой оказались Пределы.

«Пламя Нирфгаарда!» – выругался я и, негодуя, выпустил очередную струю огня.

Алмазные кристаллы, преломив свет, заиграли всеми цветами радуги.

«Редж, нужно вернуть Тень любой ценой!»

«Клянусь, я сделаю это, чего бы ни стоило! Даже если придется прогрызть в Алмазной Пещере новый выход!» – заявил я и в раздумьях зашагал туда и сюда.

Драконий хвост высекал искры из алмазов, когда я поворачивал слишком круто.

«Берлиан, сколько у нас осталось времени?»

«Крайний срок – эта весна. Может, начало лета, если повезет. Потом будет поздно».

Зарычав, я сорвался с места и в три прыжка оказался у выхода, стремительно покидая пещеру. Магия хаоса привычно вернула меня на прежнее место в центре. Не останавливаясь, я повторил попытку еще с десяток раз, чувствуя приятное удовольствие в мышцах.

«Редж, что ты делаешь?» – поинтересовался дракон.

«Разминаюсь. За время спячки, ты подрастерял форму».

«Это да. Вот бы еще полетать…» – мечтательно протянул Берлиан.

Я присмотрелся к воздуховоду в потолке и скомандовал: «А, давай!»

Берлиан развернул крылья, и просторная пещера тут же показалась слишком тесной. Взмах, другой, даже не полноценный, а так… Зазвенели камни, ударившись друг об друга, когда дракон достиг потолка и задел его крыльями. Отверстие было слишком маленьким, чтобы просунуть в него даже голову. Простора для полета не осталось и, неловко извернувшись, мы сорвались вниз. Напоследок я дохнул в воздуховод огнем, и мое пламя вырвалось за пределы Алмазной Пещеры…

*Стерион – мера длины, равная полутора тысячам км.

Глава 6. Страшные тайны замка Дорт-Холл

Василина Вьюга, Тень дракона, но пока об этом не подозревает

Предел Дракендорт, замок Дорт-Холл.

Соник словно оцепенел прямо в воздухе, уставившись на что-то позади меня, и лишь его крылышки продолжали трепетать, как у колибри. За спиной раздался неприятный скрежет, от которого встали дыбом волосы. Не оборачиваясь, чтобы проверить, что же там такое, я сорвалась с места, по пути схватив дракошку свободной рукой. Во второй я по-прежнему сжимала пучок местной морковки и бросать его не собиралась. Я не знала, где ближайший к огороду вход в замок, потому понеслась что есть силы к лестнице, ведущей на стену. Высокая трава мешала, хватала за щиколотки, норовя лишить меня импровизированного платья.

Боженька, только бы не наступить на грабли или тяпку! Не запутаться в длинных стеблях, не оступиться на истертых каменных ступенях…

Несколько раз я все-таки споткнулась, но устояла на ногах и на одном дыхании преодолела почти половину лестницы. Переживать об отсутствующих перилах было некогда, да и к стене я не прижималась. Просто неслась вперед, вот и все.

Шорох позади вроде бы отдалился, и я позволила себе замедлиться и обернуться, но лучше бы я этого не делала!

Оказывается, за мной гнался паук! Рыжий волосатый тарантул-переросток, споро перебирая ногами, пытался вскарабкаться следом, но раз за разом срывался, не в силах удержаться на слишком узких для его габаритов ступеньках.

Возможно, у страха глаза велики, но навскидку он превосходил размерами «Камаз»!

– Мамочки!

Я не особенно боюсь пауков, но при виде этого аж все тело зачесалось, и голова пошла кругом. От неожиданности я вздрогнула, отпрянув от края, и выронила Соника и ромак. Еще немного и, потеряв сознание, сама свалилась бы вниз, обеспечив Сфиру теплой мясной лепешкой на ужин, но тут пришел в себя дракончик. Яростно замахав крылышками прямо перед моими глазами, этот негодник пребольно куснул меня за нос. Сработало не хуже нашатырного спирта. В голове прояснилось, и я смогла отвести от паука взгляд.

– Беги, Лина! Беги! – голосил цветодрак, и в его выпученных глазах, сияющих в сумраке розово-фиолетовым цветом, плескался неподдельный ужас.

Но прежде чем последовать разумному совету, я присела, чтобы подобрать морковку. Все-таки это моя единственная еда на ближайшее время. В этот миг прямо над моей головой что-то шмякнуло.

– Сфира не сможет сюда забраться, но она метко плюется паутиной! – с запозданием просветил меня Соник.

– Чего-о-о?!

Никогда раньше я еще не бегала так быстро на четвереньках. Потеряв по пути одну из двух морковок и ободрав коленки, я все же добралась до самого верха и перекатилась под защиту внутреннего зубца. Дыхание сбилось, а сердце колотилось так, что грозило выпрыгнуть из горла.

– С-соник? Г-где она? Она с-с-сюда т-точно не з-залезет?

Меня так колотило от страха, что я даже начала заикаться.

– Никогда не видел, чтобы Сфира гуляла по стене. Правда, раньше ей было не за чем… – рассуждал дракошка, и его умозаключения меня не порадовали.

– А теперь есть за чем! – возмутилась я и осторожно выглянула во двор, готовая в любой момент спрятаться от меткого плевка.

В том, что меткость у паучихи завидная, я не сомневалась. Не нагнись я за ромаком, то меня уже бы доедали!

Паучиха по-прежнему возилась у подножья лестницы, не оставляя попыток добраться до добычи. Меня она сразу заметила и, выгнув брюхо, сделала новый «выстрел». Дальность поражения у Сфиры был не настолько велика, чтобы меня достать, но я все равно юркнула в укрытие, позволив себе витиевато выругаться.

– А что это за заклинание такое ты сейчас прочла? – Не достанет поинтересовался дракошка.

– Отгоняющее зло, – ответила я, не сомневаясь.

Соник глубокомысленно кивнул, задумчиво посмотрев вниз, и заметил:

– Не подействует. Сфира не злая, просто очень голодная. Вон она какая здоровенная, ей много пищи надо, а тут давно есть нечего.

– Угу. Только как тогда эта «не злая» разожралась до таких габаритов? Я все же привыкла к паукам поменьше.

Я не особо боюсь пауков, но только пока их размеры не превышают монеты, а количество одной штуки в пределах видимости.

– Магия, – пояснил Соник. – Она поддерживает в паучихе жизнь, но голод-то никуда не исчезает. Зато теперь я уверен, что на стену ей не забраться, иначе она бы давным-давно сбежала, чтобы поохотиться за пределами замка.

– А где она была днем? Почему я ее не видела?

Гуляя по двору замка, я и не подозревала, что поблизости водится такое! От одной мысли об опасности, которой я подверглась, меня передернуло.

– Днем она где-то в подвалах прячется. Ни разу не видел, чтобы она выходила, так что не переживай.

Сонику почти удалось меня успокоить, но тут я вспомнила о втором ночном ужасе, от которого, по словам цветодрака, мне следовало держаться подальше.

– Соник, а Ангус – тоже паук?

– Нет, Ангус – призрак, но в замок он никогда не заходит. Просто бродит по стене ночами.

– Что?! – Вскочив на ноги, я принялась озираться по сторонам в поисках новой угрозы.

Просто прекрасно! Во дворе гигантская паучиха, а на стене какой-то страшный призрак. Вопрос: что я делаю в такой оригинальной компании? Ответ напрашивался один: пытаюсь выжить.

Похоже, и дракошка пришел к тем же выводам, потому что поманил меня к ближайшей башне:

– Лина, сюда! Не стоит стоять на виду!

Добежав до входа, мы заглянули внутрь. Тесная комнатенка напоминала что-то вроде караулки. Стойка, похожая на оружейную, ютилась у дверей. справа у дальней стены валялся тощий тюфяк с давно сгнившей соломой, а в левом углу напротив входа сидел… Скелет с кинжалом в груди!

Колебалась я недолго. Предпочла мирного с виду скелета внутри неизвестному, но наверняка опасному призраку снаружи.

– Здравствуйте! – поздоровалась шепотом, сама не знаю зачем, и устроилась на каменном полу прямо у окна-бойницы, проигнорировав соломенный тюфяк.

Мало ли что в нем водится. И мыши – еще не самое страшное, как по мне. Сидеть молча было неуютно, и я поинтересовалась:

– Соник, в замке что-то произошло. Явно что-то нехорошее, но почему я нигде больше не встречала скелетов?

Я покосилась на несчастного, который не удостоился нормального погребения и теперь пугал меня голым черепом с пустыми глазницами.

– Старожилы рассказывали, что раньше во дворе было много тел после того, как тут все закончилось, но их останками полакомилась Сфира.

Представив эту картину, я прикрыла глаза, борясь с накатившей дурнотой.

– Соник, а здесь все пауки здесь такие огромные? И как насчет другой живности? – спросила, чтобы отвлечься.

Не хотелось бы узнать, что мухи тут размером с небольшой самолет, а у комаров двухметровое жало.

Дракошка рассмеялся.

– Нет! Говорят, что Сфира когда-то была чуть крупнее меня, но проглотила какой-то артефакт, вот и вымахала с сарай.

Ей-богу, мне стало легче от этой информации.

– Понятно, – выдохнула я. – А Ангус? С ним-то что не так?

Я выглянула в узкое окно башни, через которое открывался вид на горы. Темная гряда на фоне усыпанного незнакомыми звездами неба походила на кулак с оттопыренным средним пальцем. Неприлично красиво! Неужели, я действительно побывала на самой верхотуре? Даже не верится!

– Семь лет назад в замке случилось что-то нехорошее. Кто-то на него напал, и многие защитники и обитатели были убиты. Остальные разбежались после того, как Дорт-Холл заперли магией. Пришельцев эта магия уничтожила сразу, а свои выжили. Вот только те, кто вышел однажды за ворота, больше не мог вернуться. Постепенно ушли все.

Я слушала дракончика с интересом. Теперь стало ясно, почему замок пустует, а внутри словно Мамай прошел. Что смогли, люди унесли с собой, остальное переломали. А после внезапно выросшая Сфира полакомилась останками павших. Даже костей не оставила! На мой взгляд, это несколько необычно для пауков, но при таких габаритах она, возможно, костей и не замечает.

– Тогда даже цветодракам досталось, – продолжил рассказ Соник. – Многие погибли, а те, что выжили, до сих пор слегка не в себе. Бывает сложно понять, о чем именно они говорят. Но все мы отчаянно верим, что драклорд однажды вернется, и Дорт-Холл оживет снова…

Пока он говорил, я продолжала глядеть в окно, поэтому увидела, как из вершины Пика Дракона вырвался столб ярко-голубого пламени… С интересом я принялась рассматривать темный пик, желая еще раз полюбоваться синим огоньком, но больше никакого свечения не наблюдалось.

– Знамение! Это было Знамение! – заверещал вдруг Соник.

Беспорядочно заметавшись по караулке, дракошка нечаянно задел скелет. Раздался сухой звук удара кости о камень, и череп несчастного покатился по полу.

– Соник! – испугалась я.

Цветодрак не обратил никакого внимания на то, что нарушает покой усопшего.

– Лина, нам было знамение! Дракон Прародитель услышал наши молитвы и разбудил драклорда! – пояснил он причину такой радости.

Я уж точно никому не молилась, потому не могла разделить счастье дракончика. Тем более, что Дракон Прародитель был совершенно ни при чем. Похоже, драклорда разбудила я своим внезапным появлением…

Успокоившись, Соник приземлился на подоконник и уселся, по-кошачьи обвив себя длинным хвостом с пушистой синей кисточкой.

– Алмазный дракон проснулся! – благоговейно изрек он.

– Дракон? Ты хочешь сказать, что тот голый, слегка помешанный мужик и есть алмазный дракон?!

Соник хлопнул глазами несколько раз и переспросил:

– Помешанный? Как наш старый… – он просвистел какое-то цветодракское имя и с уверенностью заявил: – Нет, драклорд не мог сойти с ума, тебе показалось.

– Ну, может, он и не сумасшедший, но вел себя неадекватно. Провоцировал меня, а когда я не стала на него нападать, сам поранился о меч в моих руках…

– Лина! – Дракошка завис прямо перед моим лицом, и его невероятные глаза-блюдца стали шире и засияли вдвое ярче, хотя это было попросту невозможно. – Кажется, я понял, кто ты такая!

– И кто же? – спросила я и затаила дыхание в ожидании ответа.

Мне было ужасно интересно, кто такая Василина Вьюга, потому что сама я ничего по-настоящему важного о себе так и не вспомнила.

– Ты – Тень Дракона! – благоговейно выдохнул мой маленький друг.

Точно наяву в моей голове нараспев прозвучал голос незнакомца: «Тееень…»

– Тень… – повторила я вслух. – Вот и мужик этот то же самое сказал. Но что это, вообще, значит?

Дракончик немного помолчал. Затем открыл рот, но тут же снова закрыл и сделал мертвую петлю.

– Лина, я не знаю, если честно. Я ведь только в начале этого лета вылупился!

– Жалко, – загрустила я.

– Прости… – Поник Соник.

Разочарование, проскользнувшее в моем голосе, расстроило дракончика.

– Не переживай. Мы не можем знать всего на свете, – попыталась я его подбодрить.

– Драклорд все знает!

Уверенность дракошки в хозяине замка была непоколебима. Я же могла поклясться, что такой супер-способности у Реджинхарда Берлиана нет, иначе он не сидел бы в пещере голышом, а давно привел бы свои земли в порядок. Но разубеждать Соника я не стала. Вместо этого протянула ладошку, и дракончик с готовностью на нее приземлился. Я осторожно пощекотала его под подбородком и погладила по крошечной головке с шелковистой гривой.

Какой же он все-таки хорошенький!

– Уверен, в библиотеке про Теней что-нибудь найдется, – перестав грустить, неожиданно заявил Соник.

– В замке есть библиотека? Так это же отлично! Давай туда утром сходим? – Дракончик внимательно на меня посмотрел. – Раз ты Тень, то тебя она, наверное, впустит.

– А может не впустить?

 Я непонимающе заморгала. Похоже, с библиотекой тут не все так просто, а ведь я еще замок совсем не обследовала. Но все равно мне удалось не так уж и мало за день. От Соника я узнала, что в подвалах заправляет Сфира, и днем туда лучше не соваться. Нашла воду, обзавелась подобием одежды и оружием, обнаружила огород в конце-то концов. Хотя на одной морковке долго не протянуть, но если сдобрить ее рыбой…

Но, главное, что я нашла такого отличного помощника и друга. Пожалуй, это самое важное событие. Не случись нашей с цветодраком встречи, то паучиха была бы сытой и довольной сегодня.

– Соник, а Сфира днем никогда не выходит?

– Никто ни разу при свете Дракона и Тени ее на территории замка не видел. Я бы знал, – ответил дракошка. – Старожилы говорят, что днем безопасно, но ночью нам лучше не летать, чтобы не попасть в паутину.

– Хм…

Это ради цветодраков Сфира не подпрыгнет лишний раз. Но голодная паучиха может изменить собственным привычкам чтобы полакомиться мной. Впредь нужно быть осторожнее. Не падать в обмороки посреди двора, да и гулять по территории замка исключительно короткими перебежками от лестницы на стену к лестнице и, как следует осматриваясь.

Нужно обязательно изучить все входы в замок. Как рассветет, обойду стену, погляжу сверху, что и где расположено. Хорошо бы приметить место, где Сфира прячется. Не думаю, что таких выходов много, судя по ее габаритам. Найти его и завалить, закопать, заколотить вход. Замуровать паучиху в подвалах как-нибудь.

А еще нужно обследовать замок и отыскать для себя нормальные вещи. Наверняка в жилых комнатах найдется какая-нибудь одежда. Постираю и буду носить. И еще обустрою себе место для сна и приема пищи, а то в гостиной с камином совсем неуютно. И на стене тоже стоит сделать убежище с удобствами. Оборудовать лежанку, принести воды и запас пищи. Мало ли когда придется здесь заночевать. Вот как сегодня, например.

С сомнением я покосилась на старый матрас, рядом с которым валялся череп, и поджала озябшие пальцы на ногах. Лечь на непрезентабельную лепеху, в которую превратилось это скромное ложе, я не могла себя заставить. Особенно при таком-то соседстве. Как назло, ночь выдалась прохладная, и я подумывала размотать портьеру и закутаться в нее поосновательнее, но боялась, что вновь понадобится куда-то бежать.

А еще навалился голод. Как говорится: живот к спине прилип. Попыталась оттереть землю с корнеплода, откусила и поморщилась от хруста на зубах. Кажется, падение на ступени не прошло для ромака даром, и к земле прибавилось что-то еще. Вот был бы у меня с собой нож, можно было бы его просто почистить. Но нож, как и все прочее, следовало искать в замке…

И тут я поняла, что уже какое-то время гляжу на кинжал, застрявший в останках несчастного караульного. Свет звезд из окна мерцал на слегка изогнутой рукояти. Золотая или позолоченная, она была обильно инкрустирована драгоценными каменьями. Удивительно, что убийца несчастного стражника бросил такую дорогую вещицу.

Н-да… Везет мне нынче на драгоценное оружие. А ведь кинжал поудобнее меча будет, чтобы носить с собой. Да и мне с ним легче в хозяйстве управляться. Опять же, хоть какое-то да оружие. Кажется, даже практичное, несмотря на дороговизну и откровенный шик. А иначе как бы им мужика закололи?

Одно показалось мне странным: почему караульный был без защиты. Кольчуга там, или кираса на нем должны были быть?

– Соник, как думаешь, почему этот стражник без брони был, когда его убили? Неужели спал во время нападения? И что это за кинжал такой интересный?

Я указала на останки в углу.

– Не знаю. Может, доспехи прежде уничтожили магией? – Соник вспорхнул и завис, рассматривая кинжал. – Но оружие точно магическое, хотя я в этом не слишком разбираюсь.

Ого! Снова магия? Этот мир, если он мне все-таки не чудится, удивляет все больше и больше. Правда, сюрпризы пока преподносит сомнительные…

– А что, вообще, может магическое оружие? Убивает само по себе, что ли?

– Не знаю. Я ведь только…

–…вылупился в начале лета. Я помню, – закончила я за дракошку.

Оголенные кости меня уже не пугали. Я воспринимала их, не знаю… Как муляж, наверное? Подошла и склонилась над кинжалом, рассматривая богато украшенную самоцветами рукоять с каплевидным крупным изумрудом, судя по зеленоватому отблеску. Я не знала наверняка, так ли этот камень называется, но решила давать всему привычные мне имена.

– У меча, что я нашла утром, тоже в гарду инкрустирован камень. Это что-нибудь значит? – спросила я у дракошки?

– Возможно, помогает концентрировать магию? – предположил Соник.

Понятно. Значит, местный аналог самозарядной батарейки? Заинтересовавшись, я осторожно вынула клинок из костяка и принялась рассматривать. Металл лезвия то ли сам по себе был темным, или потемнел от времени, но никаких зазубрин или пятен на клинке я не заметила.

Есть захотелось неимоверно, но почистить кинжалом морковку мешала мысль, что когда-то им убили человека. Я так и не смогла себя пересилить, зато придумала другой способ. Прижала корнеплод к углу камня в оконном проеме и сняла верхний грязный слой. Повторила операцию, методично очистив морковку полностью. Не слишком аккуратно, и руки стали липкими от сока, зато теперь можно было есть, и я с наслаждением захрустела овощем.

– Дай маленько! – попросил Соник.

Я поделилась морковкой с другом, и дракошка, урча, точно довольный котенок, принялся грызть свой кусочек.

– Не солнцеед, конечно, но тоже ничего… – вынес он вердикт, доев последнюю крошку.

Ничего?! Мне казалось, что это самое вкусное, что я когда-либо ела. Но с голоду оно всегда так.

Последний кусочек ромака застрял у меня в глотке, когда по полу от входа во все стороны побежала искрящаяся в лучах ночных светил изморозь. Что-то изменилось в самой атмосфере, и волоски на теле встали дыбом.

– Соник, ч-что это? – заикаясь, прошептала я, уставившись на обледеневший порог.