Лиза Гауст
Доброе утро
И почему многим людям так важно знать, что они по определению счастливее других? Что у них больше дом, красивее или вообще есть жена, что они не рабы… Почему людям просто физически необходимо, чтобы их любили и уважали? Они думают, что раз они "лучше", то и любви достойны большей? Я думаю, это неоправданно. Любви больше достойны те, кому она нужнее. Бедные, несчастные, одинокие… не важно сколько у них денег или власти. Я не достоин, мне она просто не нужна. Я никогда не пытался добиться признания родителей или знакомых, но просто любопытно, гордились бы они моими успехами сейчас.
Взамен за чужие страдания мне предложили что-нибудь на мой выбор, что-то, что облегчило бы мне жизнь. Теплое одеяло, лучшую еду, компанию… Я пожелал торт. Огромный день рожденный торт. Такой большой, чтобы каждому достался кусочек: охранникам, мученикам, новым работникам столовой, уборщикам, если они есть, самому Боссу и его рабам… каждому. Как ни странно, моё желание выполнили. В честь моего дня рождения мы все вместе ели бисквитный и очень сладкий торт. Мы все вместе наслаждались им как большая дружная семья. Было неплохо. Но ещё лучше была свобода. Именно в тот момент я вспомнил своих родителей, вспомнил как я жил до всего этого и решил, что мне пора вернуться.
В тот день, во время очередного боя я перепрыгнул через ограду и проткнул одного из гостей. Было не сложно, меня никто даже не пытался остановить. Это был обрюзгший, жирный и невероятно мерзкий мужчина. Он был в норковой шубе и с омерзительной улыбкой на сальном лице. Такой довольный и радостный. Выбор я сделал мгновенно, он был похож на совокупность самых мерзких качеств всех в этом зале, включая меня самого. Я буквально выпотрошил его прямо на глазах у Босса, всегда сидевшего за плотным полупрозрачным стеклом. Остальные разбежались. Это неважно. Я хотел смерти только одному из присутствовавших там, но ради неё, я знал, мне придётся забрать немало чужих душ, на которые я никаким образом не мог бы претендовать. Я не играл в Бога, они просто стояли на пути.
Никто не ожидал такого и, честно признаться, я не знаю почему, ведь такой поступок рано или поздно должен был произойти. Неизбежно. Они должны были быть готовы, но не были. Босс убежал вместе с остальными. Я шёл по коридору в ярости, источая жестокость и жажду крови каждой клеточкой тела. Там были те дети, ожидающие своей очереди на продажу. Их я трогать не стал, они, итак, уже мертвы, а смысла убивать их здесь, как коров на бойне, я не видел. Там были охранники, покупатели, зрители… никто из них не смог избежать свой участи. А вот они заслужили такой кончины.
Это был мой личный игровой рекорд. Я гордился собой, но этого было недостаточно. Босс всё ещё сидел у себя в офисе. Я снял с одного из убитых мной охранников пистолет, со стены взял огнетушитель. Забавно, что в здании, где проводят бои насмерть межу детьми – рабами предусмотрены меры безопасности от пожара. Забавно. Бросить в толпу огнетушитель и выстрелить в него. Запереть работников в одной маленькой тесной комнатке, чтобы они выбрали, кто должен умереть, став едой остальным. Развесить трупы детей по стенам, изображая сатанистские ритуалы, чтобы позлить полицию, когда та, наконец, соизволит приехать. Выпустить всех рабов, заложников и «гладиаторов» объяснив им, что теперь они свободны. Всё, что я предполагал сделать сегодня было сделано. Почти.