Ксения Алексеевна Лестова
Тридцать четыре холостяка. Новый состав

– Иди, Красибор, – мужчина пихнул своего товарища в плечо.

Второй богатырь бросил на меня вопросительный взгляд, как бы говоря: «Ты действительно хочешь остаться с этим неугомонным? А оно тебе надо вообще?»

Мне было не надо, только деваться некуда. Если я его сразу на место не поставлю, так и буду с ним маяться. А так… что если удастся нормально поговорить? А за «местные красоты» вполне сойдут пара кругов вокруг дома.

Как только Красибор ушел, Агний схватил меня за руку и повел в сторону калитки. Я же уперлась пятками в землю и притормозила его.

– Там абсолютно не на что смотреть, – мой голос прозвучал томно и вместе с тем призывно.

– А-а-а-а, – молодец расценил мои слова как приглашение пройти в избушку и, развернувшись, уже гораздо более энергичным шагом повел к крыльцу. – Мне нравится ход твоих мыслей, красавица, – его голос опять стал обволакивающим и пробирающим до мурашек. – Зачем тянуть кота за хвост?

– Мр-р-р-р, – раздалось где-то внизу, и Тимка, не выдержав, все же укусил богатыря за ногу, вцепившись когтями в широкую штанину.

– А-а-а-а!!! – закричал Агний. – Ирод усатый!

– Он самый, – воинственно произнес Тим, отпуская ногу неудачливого героя любовника.

Беспокойство кота было приятным. Вон как он мою честь защищает. Беспокоится. Только зря местного ловеласа укусил. Пасть потом чистить придется.

– Агний, – я прильнула к мужчине, и вместе с тем незаметно стала уводить его в сторону от крыльца. – Ты такой мужественный, сильный… Расскажи мне о себе побольше. А в дом пройти мы всегда успеем.

И мы пошли наматывать круги вокруг моей избушки. На первом круге молодец не понял, что я вообще делаю, на втором задумался, на третьем насторожился…

– А вот здесь, смотри, – я ткнула пальцем в кучу непонятного нечто, что находилась с обратной стороны дома, – я клумбу сделаю и цветочки посажу. Вдруг вырастут? Хотя нет, – покачала головой. – Какие цветочки, дело к зиме идет. Тогда попрошу твоих товарищей траву пожухлую убрать и тропинку к лесу нормальную сделать. Тимошка говорил, там речка или озеро есть.

– Ага, есть, – хмуро проговорил мой спутник. – Александра, мне кажется, ты меня задурить решила.

Ох, Агнюша, скажу тебе больше – не кажется. Именно этим я сейчас и занимаюсь – пудрю тебе мозги, чтобы ты, охальник, не смел ко мне приставать. И хоть кот и сидит в кустах, внимательно наблюдая за нашей прогулкой, кто этого богатыря знает?

– Ну что ж, – я прикрыла ладонью рот, делая вид, что зеваю, – поздно уже. А я так устала.

При этих моих словах Агний встрепенулся. Мечтай, красавчик, мечтай.

– Пора прощаться, – я подавила еще один зевок.

– Тогда, – на лице парня появилась самодовольная улыбка, – давай целоваться…

Он резко притянул меня к себе и стал склоняться к моим губам. А вот это уже не хорошо. Вот этого мне не надо!

Смогла извернуться и чмокнуть молодца в щеку. Тот слегка опешил и ослабил хватку, чем я и воспользовалась. Отскочив в сторону приготовилась отбиваться, но Агнюша (ради разнообразия можно пару раз и так назвать) не торопился снова заключать меня в объятия.

– Хм-м-м, – спустя примерно минуту молчания, протянул он, – обвела меня вокруг пальца, да?

– Что-то типа того, – пожала плечами.

– Это будет даже интереснее, – Агний лукаво улыбнулся и, распрощавшись, обогнул дом и направился в сторону калитки.

– Раззадорила ты мужика, балда, – тут же послышался за спиной голос ученого.

– Я? – спросила, оборачиваясь и встречаясь взглядом с зелеными глазищами.

– А кто же еще? Пойдет сейчас товарищам рассказывать, какая им соседка строптивая досталась.

– Пускай что хочет говорит, – я только рукой махнула. – Мне дела нет до их разговоров.

– Дело – не дело, а нам через часок надо будет к терему выдвигаться, – кошак направился в сторону запасного выхода, что как раз напротив меня находился. – Ты, кстати, посуду для еды собрала?

– Ой, – спохватилась и прошла за котом в дом.

– Возьми столько, сколько сможешь потом унести. И про холщевый мешок не забудь.

– Угу… – буркнула и, пройдя в кухню, стала изучать шкафчики, в поисках нужных емкостей.

– И, да, – кот явно о чем-то вспомнил, – надень лучше то, в чем ты в этот мир попала. Вдруг придется от богатырей бежать, а в сарафане не очень удобно. И не смей снова идти на попятный!

И как просек, что я действительно опять хотела отказаться от этой странной затеи? Неужели что-то было написано на моем лице? Разве у меня настолько живая мимика? А если серьезно, то мне изначально его предложение не понравилось. А с другой стороны, чего уж теперь об этом двадцатый раз говорить.

После того, как нашла пару кастрюль с крышками, поставила их на стол, бросила на скамью мешок и прошла в спальню. Там, быстро переодевшись в свое родное, собрала волосы в высокий хвост (предварительно расчесав их гребнем, что лежал в сундучке), вернулась обратно. Тимофей ждал меня, наматывая вокруг стола круги. И вид у него был такой невозмутимый. Может и, правда, он там на законных основаниях живет, а меня к ночи тащит, чтобы лишний раз перед глазами богатырей не маячила?

– Ну что, готова? – заметив меня, спросил Тимоша.

– Готова, – кивнула и, собрав в мешок посуду, направилась в сени, а уже оттуда на улицу.

Прохладный ветер ласкал лицо и трепал волосы, играя ими. Куртку я надевать не стала, решила пойти в толстовке, и сейчас этот невидимый хулиган забрался под плотную ткань и холодил кожу. Однако заболеть я не боялась, потому что шли мы с котом довольно быстро. Вот если бы на одном месте топталась, тогда да. Продрогла бы довольно быстро.

По дороге в терем ни о чем не разговаривали. И в связи с этим у меня была возможность полюбоваться ночным лесом, послушать стрекотание сверчков и далекое уханье совы. В моем мире для того, чтобы насладиться такой природой, надо ехать за сотни километров от города. А здесь… Зачем куда-то ехать? Если вот оно, все рядом.

– Почти пришли, – нарушил молчание лохматый и сбавил скорость. Пришлось притормозить и мне.

– Ты точно….

– Вот только не надо по двадцатому кругу, ладно? – взмолился Тимка. – Я знаю, что делаю. Доверься мне.

Хотела сказать, что до такого доверия нам надо этак пару лет дружить, но промолчала. По большому счету, мне здесь кроме как этому коту и доверять некому.

К терему Тимоша вел меня окольными путями, через густые кусты. Еле смогла продраться. Я шипела, ругала рыжего прохвоста, а ему было все равно. Шел себе такой довольный, хвост трубой и мурлыкал какой-то веселый мотивчик. Так бы и дала пинок под пушистый зад.

– Через калитку тихо проходи, спрячешься за баней, – стал инструктировать кот, когда мы остановились у забора. – Я проверю обстановку и вернусь. Затем вместе пойдем.

– Хорошо, – я кивнула и осторожно вошла на территорию богатырей.

– Тш-ш-ш-ш-ш, – шикнул на меня рыжий, когда калитка противно скрипнула.

Я лишь руками развела. Не моя в том вина, что еще немного, и она вообще от забора отделится. Вон, как петли скрипят и доски покосились. Баню я увидела сразу же и место, где мне предстояло ждать Тима, выбрала удачное. Так, чтобы если кто-то будет во внутренний двор выходить, меня не заметили.

– Стой смирно и не шевелись, – скомандовал Тимофей и помчался в сторону терема.

Не шевелись, так не шевелись, это не сложно. Если только какой паук по мне ползти не начнет или мошка в волосах не запутается. Хотя, после того, как я пробиралась сюда через кусты, думаю пара букашек в моей шевелюре уже обосновалась.

Кошак не заставил себя долго ждать и уже через пару минут стоял рядом и говорил, куда следует идти и что делать. Я энергично кивала, делая вид, что все поняла.

Пройдя к двери, что вела, по словам кота, в сени, приоткрыла ее и на всякий случай прислушалась. Вроде все тихо. Ну, почти… Мужицкий храп все же расслышала.

Если честно, мне было страшно и совестно. Крадусь по чужому дому словно вор какой-то. Кот моего страха не понимал и всячески подбадривал, нашептывая что-то типа: «Не дрейфь!», «Совсем бабы в Хрустальном нежные стали» или «Поторопись немощь, нам еще обратно идти». Желание дать ему хорошего пинка усилилось. Но я сдерживалась как могла. Не хотелось терять единственного союзника.

Пройдя в столовую, стала доставать из мешка кастрюли и расставлять их на столе.

– Вот так… – засуетился Тим. – А теперь руками о столешницу упрись, глазки прикрой и представь то, что бы ты хотела в этих самых кастрюльках увидеть. И не вздумай наколдовывать несъедобную ерунду! Только то, что сама готовить умеешь.

Вот с чем, а с приготовлением пищи у меня проблем не было. Поэтому я легко представила себе жареные котлетки, от которых идет умопомрачительный аромат и они радуют глаз вкусной корочкой, и отварной картофель, посыпанный зеленью и с подтаявшем на нем сливочном масле. Во рту сразу же образовалась слюна, и я сглотнула. И подумать не могла, что так сильно проголодалась за целый день. Еще нос уловил запах котлеток…

– М-м-мням, – протянул Тимофей, возвращая меня в реальность. Посмотрела на лохматого, в ожидании пояснений. – Какой аромат… А рыбку наколдовать можешь? Такую, чтоб она на языке таяла.

– Могу, – кивнула, снова закрывая глаза. Рыбка, так рыбка.

– Ух и устроим мы себе сегодня в ночи пир! – довольно проговорил кошак.

– Угу… – пробормотала в ответ.

Когда почувствовала легкую усталость, отняла руки от стола и снова открыла глаза. Ну и что у нас там получилось?

– Ничего себе, – выдохнула, не веря в то, что скатерка действительно работает.

– Теперь быстро все в мешок положила и пошли, – продолжил раздавать указания усатый.

– А ничего, что в кастрюле с котлетами еще и рыба лежит?

– Ничего, – хмыкнул Тимоша. – В следующий раз больше посуды брать будешь.

Решив не тратить время на разговоры, стала собирать кастрюльки в мешок.

– Тяжеловато, – пыхтя, проговорила, забрасывая свою ношу на плечо.

Шла я медленно и периодически меня заносило вправо. Как бы не упасть и не перебудить весь терем. Объясняй потом богатырям, что я так-то ничего не воровала. Просто воспользовалась магической силой их скатерти.

Тимоша пошел впереди. Наверное, проверял обстановку.

И вот я переступаю порог кухни, и врезаюсь в живую преграду, которая возникла словно из ниоткуда.

– Черт, – выругалась «преграда» хватая меня за локоть, чтобы не упала. Мешок стал перевешивать, и я начала заваливаться назад. Кастрюльки с едой у меня забрали, однако отпускать не спешили. – Кто ты?

– Никто, – пискнула, надеясь, что Острослов (его я узнала по голосу) в такой темени не разглядит моего лица. Да и одежда на мне была моя, а не сарафан какой-нибудь.

Богатырь нахмурился. Это было видно по тому, что стоял он непозволительно близко. Я чувствовала исходящий от него запах, и он мне понравился. Так обычно пахнет после грозы.

– Та-а-ак, – протянул Острослов чуть отстраняя меня от себя и осматривая со всех сторон. – Девка, значит.

– Ну-у-у, – протянула. – Как бы, да.

– И что ты у нас забыла, Александра? – он все таки узнал меня. Плохо, очень плохо. И как я теперь буду выкручиваться? Ясно же, что просто так, без объяснений, теперь не отпустит.

– Тим… – тихо позвала куда-то запропастившегося кота.

– Тимофея? – удивленно переспросил мужчина. – Зачем тебе эта горжетка?

– Тим… – мой голос стал чуть громче. Да где его носит!

– Ну, хватит, – терпение Острослова закончилось и он бесцеремонно поволок меня обратно в столовую. Там подтолкнул к краю скамьи, намекая тем самым, чтобы я садилась и не смела возражать. Мой мешок же аккуратно сгрузил на пол. – А теперь рассказывай. Все и по порядку, – он встал в проходе, сложил руки на груди и застыл подобно статуе.

– Я просто хотела есть, – призналась и шмыгнула носом. Нельзя мне при нем слезы лить. Нельзя… А они, предатели так и норовят побежать по щекам. Наверное, стресс сказывается. Все же это мой первый день в незнакомом мире. А я уже в чужой дом залезла и еду позаимствовала. И пускай богатыри от этого не обеднеют. Все же… не хорошо получилось.

– Есть? – удивления в голосе молодца стало больше.

Он прошел к мешку и, открыв его, стал внимательно изучать содержимое. В столовой повисло неловкое молчание, которое я боялась нарушить. Основное я ему сказала. Что этот языкастый еще от меня хочет? Я не воровка… Ничего ценного у них не взяла. Вон… даже посуду свою притащила.

Богатырь достал наколдованную мной еду из мешка и выставил ее на стол. Уперся руками о столешницу, как еще недавно я, и посмотрел сверху вниз. И встал он так неудачно. Снова близко. Из-за этого стало казаться, что он таким образом пытается меня подавить.

– Что? – спросила, и отодвинулась чуть подальше.

– Не соврала, – проговорил Острослов, продолжая гипнотизировать взглядом. – Но почему Черномору не сообщила? Он бы и так разрешил тебе скатертью самобранкой пользоваться.

– Как тебе объяснить… – я замялась. Просто не знала, что сказать. Да и кота закладывать не хотелось. Он ведь как лучше хотел. Наверное.

– Как есть, говори, – в голосе мужчины послышалась угроза. – А если вздумаешь соврать…

– Хорошо, – я вздохнула и начала свой рассказ. По мере повествования старалась максимально огородить Тимошу от гнева богатыря. Чувствовала, что если расскажу все, как на духу, этому усатому может как следует попасть.

– Ясно все, – после того, как я замолчала, сказал Острослов.

Он открыл кастрюлю, в которой находилась еще теплая картошка и вдохнул аромат. Зря он это сделал. Мой живот предательски заурчал, выдавая свою хозяйку с головой. Естественно, это не укрылось от молодца. Закрыв посудину, он прошел в кухню, позвенел там чем-то и уже через минуту вынес оттуда две тарелки и пару ложок.

– Раз ты голодная такая, – произнес он, ставя передо мной расписную тарелку и суя в руку прибор, – надо бы поесть. Да и я проголодался. А стряпня твоя довольно вкусно пахнет.

Стряпня… Так мою готовку еще никто не называл. А с другой стороны, какая она моя, если ее скатерть наколдовала?

– Неужели ты настолько голоден? – спросила, следя за тем, как он кладет в свою тарелку четвертую по счету картофелину.

– Ужасно, – подтвердил Острослов и потянулся за пятым вареным клубнем. – Ты тоже ешь, не стесняйся.

– А мне-то чего, – буркнула я и потянулась вилкой к котлете.

Какое-то время мы ели молча. До тех пор, пока богатырю снова не захотелось поговорить. Он отложил вилку, отодвинул от себя почти пустую тарелку и, испытующе посмотрев на меня, произнес:

– А теперь рассказывай все по порядку.

– А что рассказывать? – я тоже отставила тарелку и непонимающе воззрилась на мужчину. После того, как глаза привыкли к полумраку, я могла разглядеть на его лице больше эмоций. – Я уже все рассказала.

– Да ну? – кажется, мне не спешили верить. – А чего в одежде такой чудной явилась?

– Эм… – протянула и стала думать, чтобы такого ответить. – Чтобы комары не кусали.

Брови богатыря поползли вверх. И чего он такой недоверчивый? Правду же сказала. Частично.

– Не умеешь ты, Александра, врать, – сказал молодец и потянулся ложкой к кастрюле с котлетками. Зацепил там поджаренную рыбку и положил ее на тарелку. И только после этого пододвинул ее к себе.

– У тебя потом живот не заболит? – спросила, во все глаза смотря, как он накидывается на рыбу, которая была предназначена Тимофею. И правильно, что ест. Пусть этому прохвосту ничего не достанется. Взял, слинял, а я его лакомство сторожить должна.

– Нет, не заболит, – покачал головой мужчина. – А что ты еще готовить умеешь?

– Много всего, – неопределенно ответила, отводя взгляд. Повезло мне, что сейчас темно и румянец на щеках не видно. А то выдала бы себя с головой.

– А пироги с капустой наколдовать в силах?

– Вроде как… – неуверенно произнесла, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Слабость, после плотного позднего ужина прошла, и я была полна сил.

– Наколдуй, а? – Острослов озорно посмотрел мне прямо в глаза. – Пусть завтра товарищи мои порадуются. А то от стряпни скатерки в последнее время воротит.

– Что это ты такой добрый стал? – прищурилась я.

– Ты уж прости меня, – теперь богатырь отвел взгляд и уставился на свою тарелку. – Знаешь, каково это, видеть ожившее видении в реальной жизни? Да я сначала тебя придушить хотел.

Ничего себе новости. Мало того, что у него было желание сомкнуть на моей шее свои ручищи, так еще и… я ему тоже снилась!

– Быть не может… – выдохнула. – Да ты мне два года нормально спать не давал. И в отражениях мерещился.

– Я? – переспросил Острослов, вновь поднимая на меня глаза. – И что же я в твоих видениях делал?

Жар с щек перетек на шею. И что ему сказать? Дорогой, понимаешь, ты каждую ночь (ладно, почти каждую) занимался непотребством у меня в голове. Причем не с моим мозгом, а девицами. Так что ли? Да он только пальцем у виска покрутит и все.

– Спал ты, – ответила и постаралась ничем не выдать своего напряжения. А этот… языкастый так меня взглядом сверлить стал, что по спине мурашки побежали.

– Каждую ночь спал? – задал он очередной свой вопрос.

– Да, – быстро проговорила.

– Я тебе что, вечно спящий богатырь?

– Понятия не имею, – я пожала плечами. – А я в твоих снах что делала?

Острослов почесал свою бороду, побарабанил кончиками пальцев другой руки по столешнице и… замолк. Приподнявшись, перегнулась через стол и помахала рукой прямо перед его носом.

– Спала ты, – все же снизошел до ответа молодец.

– Только спала? – я в удивлении выгнула левую бровь.

– Ну, иногда вставала и шла грабить какую-то светящуюся изнутри штуковину, где у тебя еда хранилась.

И показалось мне в этот момент, что богатырь явно чего-то недоговаривает. В общем, как и я.

– Что ж поделать, – я нервно хихикнула. – Люблю я поесть на ночь глядя.

– Скажи лучше, на раннее утро глядя, – поддел меня молодой человек.

– Черномору расскажешь? – я сразу же посуровела. – О том, что я к вам в терем ночью залезла.

– Нет, не расскажу, – покачал головой Острослов. – Если пирожки наколдуешь. А товарищам своим утром скажу, что скатерка сама расщедрилась.

– Ладно, уговорил, – я кивнула и встав из-за стола, уперлась руками о столешницу, прикрыла глаза и…

– И куда их скатерть наколдовывать будет? – с издевкой спросил мужчина.

– Ой, – спохватилась я, открывая глаза. – Принеси, пожалуйста, подходящую посудину с кухни.

Хмыкнув, богатырь прошел в соседнее помещение и принес мне большую глубокую миску.

– Так много надо?

– Так нас здесь много живет.

– А, ну да… – спохватилась я, и снова сосредоточилась на «готовке».

– Смотри, не переусердствуй, – послышался приглушенный мужской голос.

И не собиралась. Сейчас по-быстрому напредставляю себе пирожков с капустой, заполню ими таз до отказа и все.

Острослов как обычно, решил спуститься перед сном в кухню и стащить что-нибудь пожевать из кладовой. И вот когда он уже входил в столовую, на него буквально налетело всклокоченное чудо-юдо. Первой мыслью было скрутить незваного гостя и как следует приложить об пол, но богатырь почти сразу же одернул себя, заметив, что фигура-то девичья. Схватил ее за руку и приступил к расспросам. Голос девушки слегка дрожал, выдавая ее волнение. Да и знаком он ему был. Вот и пришлось втаскивать Александру обратно в столовую и лезть в мешок, смотреть, чего она украсть удумала. И каково же было удивление Острого, когда он обнаружил там набитую едой посуду. И тут он не смог удержаться. Собирался ведь кладовую грабить, а тут такие яства…

Александра же хоть и была напугана, вела себя сдержанно. Не устроила истерику со слезами, чтобы ее отпустили, не стала хлопать глазками, пытаясь привлечь внимание богатыря. Поэтому-то он и решил, что можно воспользоваться ситуацией и полноценно поесть. Да и мысль у него не совсем хорошая в голове поселилась. Что если он таким вот образом к ней в друзья запишется? А потом привяжет девчонку к себе. Сейчас же он будет играть роль благородного богатыря, которому от девушки ничего и не нужно. Ну, кроме столь вкусных котлет и жареной рыбы.

Я отняла руки от стола и только после этого открыла глаза, ловя на себе задумчивый взгляд Острослова.

– Что такое? – спросила и посмотрела на набитый пирожками таз.

– Ничего, – молодой человек покачал головой и, встав из-за стола, продолжил говорить: – Пойдем, я тебя до дома провожу, раз эта рыжая горжетка где-то шатается. А завтра уже решим, что с твоими запасами съестного делать.

Стало немного обидно из-за того, что мне даже спасибо не сказали. А я, между прочим, свою силу тратила. «Наготавливала», так сказать.

– Острослов, – заметив, что котлет почти не осталось, недовольно посмотрела на богатыря, – неужели ты был настолько голоден?

– Ужасно, – проговорил тот, отправляя в рот последний кусочек котлетки.

– Оставь хоть немного рыбы для Тимофея.

– У него есть запас жира, – невозмутимо сказал молодец.

– У него есть этот запас, потому что он, наверное, хорошо питается. А если ему ограничить доступ к еде, то к зиме он похудеет и умрет от холода.

– Что, котика жалко стало?

– Немного, – не стала лукавить. – Так что оставшуюся рыбу не трогай.

– Ладно, – богатырь махнул рукой. – Пошли уж. А то время позднее, скоро волки возле терема расхаживать начнут.

– Волки? – по спине пробежал неприятный холодок.

– Да.

Сглотнув, поплелась за мужчиной в сторону выхода. На этот раз путь мой лежал не через задний двор. Богатырь решил не таиться и, пройдя в сени, направился к главному входу в терем.

Пока шли молча, я все пыталась в потемках увидеть рыжую шерсть наглого прохвоста. Но этого зеленоглазого нигде не было видно. Ничего… рано или поздно он заявится в избушку и тогда я как следует его расспрошу. И пусть попробует не ответить хотя бы на один вопрос! Кормить не буду. Пусть вон… мышей ловит. Я пока убиралась, заметила одну. И пусть она была тощей и не очень-то аппетитной, ничего. Если рыжий таких с десяток поймает, то вполне сыт будет.

Мы с Острословом ступили на тропинку, что вела к моему временному дому. Мужчина нес мешок с уже почти опустевшей посудой. Почти, потому что осталось там всего пара картофелин и две рыбки. Отдаленно послышался протяжный вой, и я подошла чуть ближе к молодому человеку. Он же меня защитит, если что? Не зря его богатырем кличут. Должен там подвиги совершать, девиц от всяких Кощеев да Горынычей спасать.

– Не боись, – правильно расценил мой маневр Острослов. – Пока рядом со мной идешь, они тебя не тронут.

– Почему? – полюбопытствовала я. За разговорами как-то поспокойнее будет до избушки идти.

– Потому что они не дураки, с богатырем связываться.

Ну, в принципе, я что-то подобное и предполагала. На месте этих серых я бы тоже ни за что не связалась ни с кем из живущих в тереме мужчин. Знакомства с Агнием и Острословом вполне хватило.

– А как ты в ряды лучших попал? – задала вопрос, лишь бы между нами вновь не воцарилось молчание.

– Силу свою в подвигах доказал и в сражениях, – последовал невозмутимый ответ.

– И что были за сражения?

– С нечистью всякой, – на меня бросили хмурый взгляд. – А зачем спрашиваешь?

– Просто, – неопределенно ответила, и сделала вид, что изучаю ближайшие ко мне деревья. И пусть в темноте видно плохо, какая разница? Могу я хотя бы вид сделать, что мне интересно что это такое растет – береза или дуб.

Оказавшись возле калитки, мужчина отворил ее и пропустил меня вперед. Поблагодарив его, прошла к крыльцу и первой вошла в сени. Здесь было так темно, что я умудрилась обо что-то споткнуться, и чуть было не упала. Еле смогла удержать равновесие.

– Что ж ты такая неловкая, – мой спутник обошел замершую посередине сеней меня и направился в кухню. – Так и шею на ровном месте свернуть можно.

– Ну, конечно… – фыркнула. – Я же не приучена к полевым условиям. Это ты у нас один из лучших богатырей.

Ответа не последовало. Ну и ладно. И не очень-то и хотелось.

Острослов оставил мешок на полу и выжидательно посмотрел в мою сторону.

– Спасибо тебе, – просто сказала, и отошла подальше от прохода, как бы намекая, а теперь милый тебе пора идти обратно.

– Неужели, больше помочь ничем не надо? – в голосе богатыря послышалась издевка.

– Вроде нет, – развела руками и бросила взгляд в сторону сеней. Ты вообще уходить собираешься? Или как? Стоит тут такой весь из себя… душу мне тревожит.

– Ну, как знаешь. Спокойной ночи тогда.

– Спокойной, – буркнула ему в спину.

Когда за Острословом закрылась входная дверь я смогла, наконец, выдохнуть спокойно. Сейчас по-быстрому разберусь, что там в кастрюльках осталось, потом умоюсь и лягу спать. Все же непривычна я к ночному бодрствованию.

И вот когда я сунула нос в первую кастрюлю, под столом послышалось тихое шуршание, а затем вкрадчивый голос:

– Что, все без меня съели, да?

– Тимофей! – возмущенно воскликнула и тут же поймала в темноте блеск его глаз. – Ах, вот ты куда смылся!

– И ничего я не смылся, – Тимоша задергал хвостом. – Просто оставил вас наедине. Не захотел мешать, так сказать.

Я подавилась возмущенным возгласом. Ничего себе отговорочку придумал! Мешать он нам не захотел! Оставил меня наедине с мужчиной. А ведь сам говорил, что следить будет и если что, защитит.

– Да не грозила тебе никакая опасность, – правильно понял мое суровое выражение лица ученый. – Я, может, вам и не мешал, но наблюдал внимательно. Чтобы этот бабник местный руки распускать не начал.

– И ты думаешь, я в это поверю? – скептически спросила у лохматого.

– А кому ж тебе здесь еще верить, как не мне? – самоуверенно спросил кот.

Хотелось сказать, что после случившегося, вообще никому. Однако, здраво рассудила, что лучше промолчать. Кто знает, чья помощь мне может понадобиться.

– Ты это, – рыжий почесал задней лапой за ухом и продолжил: – спать ложись. Чего в такой темени делать будешь?

– А я и собиралась, ложиться, – проговорила, ставя кастрюли на стол. – Сейчас только с едой разберусь и на боковую лягу. Кстати, а свечи у вас тут есть?

– Валялись в одном из ящиков, – Тим выполз из-под стола и указал лапой в сторону буфета. – Завтра посмотришь.

Глава 3

В которой Александра узнает о свойствах артефакта

Так как в доме почти не осталось воды, для того, чтобы умыться, мне пришлось идти к бочке, на улицу. Хорошо еще, что озеро была где-то поблизости. Надо будет найти ведра и натаскать воды в кухню. Чтобы была.

Кот опять куда-то пропал, и на этот раз я не стала его звать. Захочет, сам объявится. Лазить по темным углам не собиралась. Тем более, уже была ночь, и мне, правда, надо было идти спать. Оказавшись в комнате, что служила спальней, залезла в сундучок и приступила к поискам подходящей для сна одежды. Таковая нашлась довольно быстро. Длинная, сероватого цвета рубаха с завязками под самым горлом. Под сарафан такая не пойдет, а вот для сна, в самый раз.

Расставаться со своим балахоном не хотелось, но после довольно густых кустов, через которые мы с котом пробирались к терему богатырей, его надо было постирать. Да и джинсы на всякий случай тоже.

Облачившись в своеобразную ночнушку, положила грязные вещи на крышку сундука, и только после этого прошла к кровати. Откинула пестрое одеяло и не смогла сдержать тяжелый вздох. Подушка была замученной жизнью, в том смысле, что большая часть перьев из нее уже когда-то давно вылезла. Хорошо еще, что матрас оказался более-менее приличным, а то пришлось бы спать на голых досках.

Забравшись под одеяло, закрыла глаза и попыталась заснуть. Искренне надеясь на то, что Острослов мне хотя бы сегодня не приснится. Но ожидания не оправдались. Я слышала его голос, даже начало казаться, что перед внутренним взором мелькает его силуэт. Странно, ведь до этого я всегда видела мужчину четко. Вскоре голос стал громче, странным образом вырывая меня из сна.

Открыв глаза, поняла, что вообще-то, продолжаю слышать чей-то тихий разговор. Но так ведь не бывает.

Сев в кровати, потерла лицо и бросила взгляд на зеркало, что как раз находилось на противоположной стене, со стороны изножья. И так и замерла, во все глаза смотря на открывшуюся мне в зеркале картину.

Острослов и еще пара богатырей, сидели в столовой и о чем-то шепотом переговаривались. Мне даже удалось вспомнить имя одного из них (ну, само собой, не считая Острослова) – Данияр. Этот молодец первым дал понять, когда я появилась в тереме богатырей, что готов рассматривать меня как одну из живых грелок для постели. Неприятный тип. И взгляд у него колючий, хитрый.

Встав с кровати, медленно стала продвигаться к зеркалу. Пол в комнате был прохладным, и я хорошо чувствовала это, ступая по нему босыми ногами. Вообще удивительно, что дом каким-то образом сам поддерживает более-менее комфортную для меня температуру. Ведь я даже печь не топила.

Мне было страшно, потому что я опасалась, что могу быть замечена. Однако, никто меня так и не увидел. Встав прямо напротив необычного артефакта (в том, что это он, я даже не сомневалась), стала внимательно наблюдать за действиями местных жителей.

– Я к ней завтра пойду, – Данияр стукнул кулаком по столешнице и зло посмотрел на Острослова.

– Не советую, – покачал головой тот.

– Да на каком таком основании ты мне запрещаешь?

– Наверное, на том, что он сын Черномора, – хохотнул светловолосый богатырь, что сидел по правую руку от Острослова.

Ой-ей… сегодня ночью в тереме богатырей я столкнулась с сыном самого воеводы. Как неловко получилось… И еще более неловко осознавать, что почти каждую ночь видела, как этот самый… сын, милуется с барышнями! Ужас какой.

И еще вопрос: чего это они так поздно в столовой забыли? Неужто пирогов захотелось пораньше поесть? Так потом эти пироги отложатся жирочком в самых неподходящих местах. У мужчин это обычно пузо.

– Девица-то ладная, жалко, что не чистоплотная, – хохотнул светловолосый парень.

Дай мне только имя твое вспомнить, и я тебе такую «вкуснятину» при помощи скатерки наколдую, потом из туалета не вылезешь.

– Подумаешь, чумазая пришла, – пожал плечами Данияр. – Зато фигурку даже сарафан скрыть не смог.

– Ну, конечно, у тебя-то опыт в рассматривании девичьих тел огромный, – поддел товарища сын Черномора.

– Острый, ты будто у нас невинный, – хохотнул любитель рассматривать женские фигуры.

Острый? Это так Острослова друзья называют? Интересно, только из-за имени или есть еще какая-нибудь причина?

– Я и не говорил, что сам не смотрю на прелести местных красавиц.

Подобный разговор был мне неприятен. Обсуждают нас, будто мясо на рынке выбирают. Это пожирнее, это более постное… Противно. А мне уже стало казаться, что Острослов вполне себе нормальный.

– И вообще, Острый, как там у тебя дела с Клавдией? – Данияр хитро прищурился.

– Давно не виделись и, надеюсь, более не увидимся.

И тут у меня возник вопрос: они все такие? Неужели Тимофей сказал правду и настоящее положение в богатырском тереме настолько плачевно? В том смысле, что их девушки интересуют больше, чем ратное дело? И какие же они тогда лучшие богатыри?