Ксения Алексеевна Лестова
Тридцать четыре холостяка. Новый состав

ПРОЛОГ

Мужчина лежал на кровати и прижимал к себе белокурую прелестницу. Она льнула к нему и игриво водила указательным пальчиком по могучей груди. Мурлыкала что-то себе под нос, радуясь минутам блаженства.

Острослов спал, беспокойно, бормотал себе что-то под нос и никак не мог проснуться.

– Острик… – пропела лежащая рядом с ним девица. – Милый, проснись…

– М-м-м-м… – протянул богатырь, но так и не открыл глаза.

Неожиданно дверь в спальню с громким треском распахнулась, впуская внутрь злого как стая голодных крыс, воеводу. Его густые седые брови сошлись на переносице, колкий взгляд впился в лежащего на кровати сына.

– Ах ты, плут! – выругался пожилой мужчина и, подойдя к ложу, сверху вниз посмотрел на девушку, которая спешила прикрыться тонкой простыней. – Кто такая?

– Клавдия я, – представилась она и потупила взгляд, вместе с тем тыкая пальцем богатыря в бок. А тот, как на зло, продолжал спать.

– Клавдия, значит, – раздраженно проговорил Черномор. – Быстро встала и чтобы больше я тебя в тереме не видел.

– А как же… – Клава все же рискнула поднять на воеводу ясные голубые очи.

– Не видишь, что ли, сном он богатырским спит. А захочешь сына моего на себе женить…

– Нет-нет, – замотала головой девушка. – Я пойду, пожалуй…

– Иди-иди.

Как только за Клавдией закрылась дверь, Черномор обратился уже к своему сыну:

– Совесть у тебя есть, ирод окаянный?

– Какая совесть, батюшка, – Острослов открыл глаза и встретился взглядом со своим отцом. Сейчас, как никогда ранее они были похожи. Только один выглядел гораздо старше второго. – Нет ее у меня.

– Быстро встал и пошел в столовую, – приказал воевода и направился к двери. – Ослушаешься, высеку.

– И снова угрозы, – молодец спустил ноги с кровати и потянулся, до хруста, чтобы аж спина заболела.

– Я приказал – ты выполнил, – отрезал седовласый мужчина и покинул комнату.

Острослов же, как и всегда, не спешил выполнять приказ отца. Уперся локтями о колени да запустил пальцы в растрепанные каштанового цвета волосы. Уже второй год ему снится одна и та же девушка. Странная девушка. И жила она в чудном месте. Богатырь никак не мог понять, кто она и откуда. Зачем является ему во сне? Мучает.

Глава 1

В которой Тимофей девицу украл

Мне снова снился он. Мужчина не видел меня. Да и как бы ему меня видеть, если сейчас он стоял и нацеловывал какую-то блондинку, тесня ту к кровати. Внутри стала зарождаться ревность. Хотя, если так подумать, откуда ей вообще взяться? Мы же даже не были знакомы в реальной жизни…

Проснулась я от громкого дребезжания будильника.

– М-м-м-м… – протянула, пряча лицо под подушкой. Снова он мне приснился. Каждую ночь почти одно и то же. Только девушки меняются. Иногда, конечно, я вижу его просто спящим. Но чаще всего являюсь свидетельницей чужой личной жизни. Как я устала от этих снов, кто бы знал. Однажды даже пыталась хотя бы ночь не спать, но все бесполезно. Тогда я заснула прямо за компьютерным столом.

Бывало и так, что мужчину этого в отражении видела. Сначала думала – мерещится. Но когда это третий раз подряд случилось… тут уж не до шуток стало. А сейчас уже свыклась почти. Только не скажешь никому о подобных видениях. Стыдно.

Встав с кровати, стала собираться в институт. Потом об этом поразмыслю. Подумаешь… каждую ночь, на протяжении уже пары лет мне снится один и тот же мужчина. С кем не бывает…

Бросила взгляд на висящие на стене часы и ойкнула. Черт… снова опаздываю! Опять сквозь сон переводила время на будильнике.

Натянув джинсы, подбежала к шкафу и стала рыться в ворохе одежды. Так…

– Сашенька, снова проспала? – раздался за спиной голос мамы.

Она, как и всегда, подкралась незаметно.

– Да, – буркнула, доставая из недр шкафа черную толстовку. – Доброе утро, мам.

– Доброе, – тепло улыбнулась мне она. – Позавтракать опять не успеваешь?

– Нет, – покачала головой.

Бутерброд мне в руку мама все же сунула. Я как раз только куртку надеть успела, как учуяла запах колбасы с сыром.

В итоге из дома я выскочила растрепанная, в наполовину застегнутой куртке и с бутербродом в зубах. Случайно наступила сидящему у ступеней коту на хвост и, не удержав равновесия, упала на землю.

– Гадфтво, – пробормотала, прежде чем достала изо рта свой завтрак.

– Мр-р-р-р, – недовольно промурлыкал рыжий кот и с укором посмотрел на меня своими зелеными глазищами.

– Прости, котик, – пробормотала я, вставая на ноги и выбрасывая остатки бутерброда в стоящую неподалеку урну. Затем подошла к коту, погладила его по пушистой спине и продолжила свой путь до автобусной остановки. Что за день сегодня такой…

Кошак увязался за мной. Я старалась делать вид, что не замечаю этого. Подумаешь, возможно, ему просто хочется, чтобы его еще раз погладили.

Вдалеке показалась остановка, от которой отъезжал нужный мне автобус. Мысленно застонав с досады, прибавила шаг.

– Вот незадача, – тяжело вздохнула, уже стоя в ожидании следующего автобуса.

– Мр-р-р… – мяукнул рыжий и потерся о мои ноги.

– Прости, прохвост, но тебя с собой в институт я взять не могу. Не пропустят, – сказала ему, особо не рассчитывая на то, что меня поймут. Со стороны это возможно казалось странным, но сейчас на остановке кроме нас никого не было.

– Да мне как-то все равно, – проговорил рыжий.

Я во все глаза уставилась на усатого, не веря своим ушам. Это… это он сейчас сказал?

– Показалось, – тихо проговорила, стараясь убедить себя в слуховых галлюцинациях.

– Мр-р-р… Не думаю.

Я попятилась, испугано смотря на котика, который, медленно ступал за мной следом и продолжал говорить:

– И не вздумай верещать, падать в обморок или называть меня глюком. Все поняла?

Хотела ответить, что вообще-то как раз таки собиралась закричать, но передумала. Нервно поправила лямку рюкзака, проверяя, не свалится ли она, когда я буду убегать от этого… глюка. А как еще можно назвать говорящего кота?

– Вот только попробуй сбежать, все равно поймаю, – его хвост нервно дернулся. – Я и так за тобой целую неделю охотился. Имей совесть. Я уже старый.

Осмотрелась по сторонам, надеясь на то, что я не одна такая… кто слышит речь лохматого. Но поблизости по-прежнему никого не было.

– Ты… – так, Сашка, без паники, – кто такой?

– Вот это уже нормальный диалог, – довольно сказал рыжий. – Меня зовут Тимофей. Я ученый кот из Отражающего мира. Пришел сюда за тобой.

– За мной? – удивленно переспросила.

– За тобой, за тобой, – кивнул кот. – И сейчас ты, как умная девочка закроешь глазки.

– Не думаю, что…

– Эх, как с вами, нежными барышнями сложно, – пробурчал Тимофей. – Хотя, – он пробежался по мне внимательным взглядом, – в таком одеянии ты на барышню вообще не похожа.

Невольно посмотрела на свои рваные на коленках джинсы и короткую зеленую куртку. И чего ему не нравится?

– Так ты глаза будешь закрывать или как? – нетерпеливо спросил кот.

Я только головой покачать успела. Дальше меня поглотила тьма. Все звуки стихли, и мне показалось, что я нахожусь в этой мгле абсолютно одна. Толком испугаться не успела. Вспышка яркого света и вот я уже стою на лесной полянке, а напротив меня небольшая избушка, со слегка покосившейся крышей.

– Это… что? – пролепетала, и потерла глаза. Вдруг видение исчезнет.

– Это твой новый дом, – торжественно проговорил кот и бодрым шагом направился в сторону калитки.

– Я туда не пойду, – покачав головой, сказала. – Возвращай меня обратно!

– А если нет, то что? – Тимофей остановился, повернул ко мне свою наглую морду и продолжил: – Будешь мучить бедного котика? Не думаю. А хода обратно тебе уже нет. Пока свою задачу не выполнишь, домой не вернешься.

– В смысле? – я нахмурилась. О чем он сейчас говорит?

– В том смысле, непутевая, – устало начал пояснять рыжий, – что в этот мир ты попала с конкретной задачей. Если бы не было у тебя ее, через проход бы ты не прошла. И домой вернешься после того, как выполнишь условие.

– И что это за условие?

Я чувствовала себя в каком-то реалити-шоу. Казалось, вот сейчас из ближайших кустов малины выскочит мужик с камерой, а из-за той вон березы покажется ведущий с микрофоном. Ах, да… и мелодия такая веселая по полянке разнесется. Но я продолжала стоять, и никто появляться из своего укрытия не спешил.

– Твоя избушка расположена неподалеку от терема богатырского, – мурлыкнув, стал рассказывать кот ученый. – Этот домик тебе сам царь Гвидон на время выделил. Так что можешь ему спасибо сказать, да в ножки при случае поклониться. Что не под чистым небом ночевать будешь. В терем же богатырей не потащу. Эти непутевые совсем совесть потеряли, – тут в голосе кота послышалась грусть. – Старый состав все же посерьезнее был. Только много уже времени прошло. Новый состав подрос, отбор прошел, вот и… заселил их Черноморушка в терем…

Черноморушка?

Так… стоп… Кот ученый, богатыри, Черномор…

– А… – еле смогла открыть рот, – богатырей случаем не тридцать три?

– О-о-о-о, – протянул Тимофей, – дошло, наконец, куда попала.

Вот именно, что попала. Попала по самое не хочу! И да…

– Я не хочу! Не хочу здесь находиться.

– М-да… – протянул лохматый и, встав на задние лапы, стал расхаживать на них взад-вперед.

Перед глазами все поплыло, и я уже было хотела встретиться с землей, как…

– И не вздумай! – рявкнул Тимофей, грозя мне пушистой лапой. – Лицо расцарапаю. И будешь ты такая «красивая» глазки богатырям строить.

Мотнув головой, сделала все возможное, чтобы остаться в сознании. Даже по щекам себя похлопала. Это просто бредовый сон. Точно, сейчас еще для достоверности сильно-сильно себя за руку ущипну.

– И охота тебе этим заниматься? – проворчал ученый, следя за моими самоистязаниями.

– Я не могу поверить во все происходящее, – второй раз ущипнув себя за запястье, проворчала. – Этого просто не может быть.

– Да ну? – на меня посмотрели, как на маленького несмышленого ребенка. – По-твоему получается, и меня быть не может?

– Нет, – я покачала головой.

– Сама напросилась, – фыркнул Тимофей и, подойдя ко мне, вцепился когтями в правую ногу.

– Ай! – воскликнула, отскакивая от лохматого. – Ты что вытворяешь?

– Стараюсь убедить тебя в неправильности твоих умозаключений. А теперь замолчала, – грозно шикнул кот, догадавшись, что я готова вновь возразить, – и потопала в сторону избушки. А иначе и, правда, останешься под открытым небом ночевать.

Возмущаться как-то сразу расхотелось. Все же сейчас уже осень, и я рискую заболеть, если не замолчу и все же не проследую за Тимофеем. По всему выходило, что зла он мне не желает, значит, стоит все же послушаться этого пушистого и переступить порог чуть покосившейся избушки. Потом буду решать, что дальше делать.

Отворив калитку, прошла по заросшей травой тропинке к крыльцу.

– А почему царь поселил меня здесь? Того и гляди, потолок на голову свалится, – недовольно засопела, входя в сени, которые были погружены в полумрак.

– Это самый ближайший дом к терему богатырей, – вздохнул кот. – Я же уже говорил. Ты чем слушала?

Проигнорировав его вопрос, полностью погрузилась в изучение места, где мне предстояло жить. Не густо. Небольшие сени, с левой стороны проход в кухню, через которую можно было попасть в спальню. Она, к слову сказать, скрывалась за старенькой скрипучей дверью, которую я еле смогла открыть, потому что петли проржавели. Там обнаружились кровать, застеленная пестрым одеялом, небольшой сундучок, напротив входа висело зеркало в полный человеческий рост и, собственно, все.

– А зеркало можно убрать? – спросила я у усатого. Тот ответил не сразу. Для начала покрутился возле сундука, запрыгнул на крышку, поскреб ее лапой и только после этого снизошел до ответа:

– Зеркало лучше не трогать. Пускай висит.

– Ну, а хотя бы прикрыть его чем-нибудь?

– Что, совсем достали тебя видения?

От произнесенных им слов я подавилась следующим вопросом. Он знает! Знает о том, что я вижу в отражениях! И возможно ему известно, кто это такой является ко мне во сне?

– А ты случаем не…

– Ничего не скажу, всему свое время, – отрезал Тимофей и спрыгнул с сундучка. – А сейчас лучше переоденься. А то негоже девке, да без магических сил, в таком по землям Краснограда гулять.

– Краснограда?

– Потом расскажу, – отмахнулся от меня кот и вышел из спальни. – Поесть в шкафу найдешь, что неподалеку от печи стоит. Вещи в сундуке. Вздумаешь сбежать, отловлю и хворостиной по одному месту отхожу.

С трудом могла себе представить эту картину. Как это он собирался меня, кхм… хворостиной наказывать?

Вздохнув, подошла к сундуку и отбросила крышку. Перебрала лежащие там вещи и остановила свой выбор на темно-зеленом сарафане и красной рубахе с широкими собранными у запястий рукавами. Тут же обнаружились и тесемки для подвязывания волос и что-то похожее на наши земные носки. Обувь решила пока свою оставить. Как-то не хотелось мне лапти надевать (если таковые здесь обнаружатся). А мои ботинки были неубиваемые. Для любых случаев жизни.

Переодевшись, прошла в кухню и стала изучать содержимое ящичков, полочек и так далее. Надо же было чем-то перекусить? А то неизвестно еще, когда этот прохвост снова решит явить свой светлый волосатый лик в это покосившееся от времени жилище. И когда он придет, вновь попытаюсь уговорить отпустить меня. Не верю я в его слова о том, что должна выполнить какое-то задание. Миссию, если можно так выразиться. Еще бы сказал, что я должна спасти мир.

Кот мчался к терему богатырей. Ему необходимо было предупредить Черномора об этой девчонке. И пусть воевода разозлится, какая, в сущности, разница? Дело сделано, задача поставлена, и Александра никуда не денется. И пусть сколько угодно уговаривает Тимофея вернуть ее обратно. Он все равно не сможет этого сделать.

Перепрыгнув через невысокий забор участка, он помчался к крыльцу, и уже было хотел взлететь по ступеням, как услышал ругань, что доносилась с внутреннего двора. Обогнув двухэтажный дом, кот высунул свой любопытный нос из-за угла и стал наблюдать за творящимся на поляне возле бани безобразием. Ему хорошо было видно дерущихся, а вот им его нет.

– Ну, давай, нападай, чего тянешь! – выкрикнул Данияр, коренастый богатырь с темными волосами и карими, почти черными глазами. Он помахивал тяжелым мечом и готовился отразить атаку противника. Тот в свою очередь не спешил оправдывать его ожидания.

Острослов смотрел на Яра внимательно, медленно подбираясь все ближе и высчитывая в голове угол нападения.

– Острый, если проиграешь, сбреешь свою бороду! – хохотнул стоящий в стороне Иван, его волосы были светлыми, а глаза голубыми, как чистое безоблачное небо.

– Если не заткнешься, – проговорил Острослов, не поворачивая в сторону витязя головы, – следующим под раздачу попадешь ты.

– Не кипятись, Острый, – хмыкнул Данияр. – Парням просто не хватает зрелищ. А я уже устал ждать твоего нападения.

По внутреннему двору разнесся дружный смех. Здесь находились почти все богатыри из нового состава. Кот покачал головой, с грустью вспоминая былые времена. Ну, вот как этих охломонов можно назвать самыми лучшими воинами царя Гвидона? Им бы только девок портить, да медовуху бочками хлестать. А организмы еще молодые, быстро до кондиции доходят.

– Острый, ну сколько можно! – Яр потерял терпение и первым напал на своего противника. Острослов же ушел в сторону и полоснул парня острием короткого легкого меча по груди. Поднырнул под руку и оказался за спиной товарища.

– Ты слишком нетерпелив, Яр, – сын Черномора самодовольно улыбнулся. – Как ты собираешься оттачивать мастерство?

– Эх, – с досадой в голосе выдохнул его партнер по драке, – снова победил.

Сказав это, он провел рукой по краю распоротой на груди рубахе. Меч чудом не задел кожу.

– Я следующий! – захрустев костяшками пальцев, выкрикнул Иван и забрал из руки Данияра оружие. – Отметелю тебя так, что мало не покажется.

– Сам-то веришь в то, что говоришь? – Острослов стал поигрывать в руке мечом.

– А ну прекратили! – раздался со стороны терема голос Черномора. Вскоре он стоял на поляне вместе со всеми и недовольно переводил взгляд с одного на другого. – Что вы тут устроили? Я ясно да понять, что ты, – кивок в сторону Острослова, – ты, ты и вот ты отбываете наказание на границе с Замухрынью. И я не пойму, какого черта вы тут делаете? Быстро собрались и марш выполнять приказ!

– Там же скука смертная, – сын воеводы не спешил убирать меч в ножны.

– А здесь вам весело, значит, да? – зло прищурившись, спросил у него Черномор.

– Тут хотя бы кухня поблизости, – тихо проговорил Иван, но его все услышали.

– Ах, вот значит, как… – протянул воевода и собирался уже что-то сказать, но Тимофей не дал ему этого сделать.

– Черноморушка, друг мой верный, – замурчал он, подходя к седовласому мужчине. – Дело у меня к тебе есть. Поговорить надобно.

– А подождать твое дело не может? – хмуро произнес воевода.

– Никак нет, – Тим нервно дернул левым ухом. – Отправляй этих непутевых на границу и пошли. Расскажу, что к чему. А остальные, – зеленые глаза недобро посмотрели на притихших богатырей, – пущай на территории терема приберут. Развели свинарник.

– И то верно, – кивнул Черномор. – Одобряю. Все всё слышали? – обратился он к молодцам. – Если отлынивать вздумаете, поедете в Красноград, порядок на улицах наводить. Царь, конечно, указа такого не давал, но вам полезно будет.

– Усекли, непутевые? – мурлыкнул Тим.

– Ну, ты… – Острослов впился в рыжего нехорошим взглядом. – Доиграешься.

– А ты мне не угрожай, – шерсть на загривке кота встала дыбом. Помнил он, как недавно, с неделю назад, Острый отправил его в речку купаться. Утонуть, конечно, не дал. Но все же… А за что? За то, что Тимофей в самый неподходящий момент к нему в комнату заявился и начал девицу оттуда выпроваживать? Подумаешь, не велика беда.

– Ну и что ты рассказать хотел, прохвост? – спросил у Тима Черномор, когда они оказались наедине.

Мужчина опустился на широкую скамью в столовой и выжидательно посмотрел на ученого. Тот же, встав на задние лапы, заложил передние за спину и в задумчивости уставился в окно с противоположной стороны.

– Я жду, Тимофей, – поторопил его с ответом воевода.

Кот перестал изучать резную раму и перевел взгляд на своего друга. Эх, хлебнет он еще проблем с этими горемычными. Помается. Попрыгают они на его нервной системе. Благо, что седым сделать уже не смогут, Черномор и так весь седой был.

– Я тут отсутствовал какое-то время…

– Да, я заметил, что тебя целую неделю в тереме не было. Подумал, ты с очередной кошкой загулял. После истории с Аглаей.

– А какое мне дело до этой крысы, которая променяла меня на крысу? – зашипел Тим. – И вообще, у нас были чисто деловые отношения.

– Ну да, ну да… – хохотнул воевода.

– Так, – рыжий мотнул головой, – ты отвлекаешь меня от темы разговора. Короче, я перенес сюда девицу, которая твоему непутевому по ночам снится, – выпалил на одном дыхании кот и прикрыл глаза, готовый выслушать целую тираду о том, как плохо он поступил, притащив сюда неизвестно кого, да еще и из Хрустального мира.

Но кот все ждал, а ругаться на него никто не спешил. Тогда Тим рискнул приоткрыть один глаз и посмотреть на своего собеседника.

Мужчина сидел все на том же месте и отрешенно поглаживал длинную седую бороду. Его тяжелый взгляд был устремлен на раму окна, которую еще недавно с таким интересом рассматривал Тимофей. Внутри воеводы бушевала буря, хоть внешне он этого и не показывал. Сколько его крови попил Острослов? И самое непонятное – в кого он таким языкастым вырос? Не в мать же… Берислава была кроткой и заботливой женщиной. Слово поперек ему не говорила. А этот… богатырь новоиспеченный совсем никого не слушает. Так может… правильно кот ученый поступил, что сюда девицу перенес? Тем более, если она действительно та самая… из снов, что младшему Залесному снится.

– И как ты думаешь, – наконец, заговорил воевода, – чем это закончиться может?

– В прошлый раз все получилось как нельзя лучше…

– Я лишился первого мечника в Краснограде! – Черномор стукнул кулаком по столу. – Не хочу из-за твоих интриг потерять сына. Подумай о Бериславе.

– Значит, как парня на границу с Замухрынью отсылать, это нормально. Ничего страшного. А как женить, так катастрофа, – пробурчал кот, вставая на четыре лапы. – Я, между прочим, добра ему желаю.

– Знаю я, прохвост, чего ты ему там желаешь, – воевода махнул рукой. – Недолюбливаешь ты его.

– Так и любить особо не за что.

– Ты мне лучше вот что скажи, – Черномор исподлобья посмотрел на своего собеседника, – сны Острослова исчезнут? Или все-таки продолжат терзать?

– Того не знаю, – Тим прижал уши к макушке. – В любом случае дальше видно будет.

Я сидела за столом и пила маленькими глоточками простую воду. Бутерброды, что я сумела «слепить» из того, что было, уже съела и сейчас печально взирала на пустую тарелку. И как я буду здесь выживать, если из продуктов тут только небольшой мешочек крупы, вода, головка сыра и батон хлеба? Который я, между прочим, уже ополовинила.

И что мне здесь одной делать? Не сидеть же без дела? Голод я утолила, в местную одежду переоделась, что еще? Пойти что ли пыль с полок протереть и полы помыть? Дом какое-то время точно был в запустении. Женская рука так вообще не чувствуется. А жить мне здесь неизвестно сколько. Оставалась, конечно, надежда, что Тимофей меня отпустит с миром. Но она была призрачной.

Встав со скамьи, положила тарелку в тазик, что стоял на столике возле печи, и прошла в сени на поиски подходящей тряпки. Таковая обнаружилась довольно быстро. Достаточно было заглянуть под табурет, что находился в углу со стороны входа. Там же, к слову сказать, валялась старая мужская обувь.

Вернувшись на кухню, держа в руке свою находку, подошла к окну и взяла ведро, что валялось рядом, на полу. Затем налила в него воды из бочки, которая на поверку оказалась на улице, и приступила к отмыванию пола в спальне. Решила начать с дальней части и постепенно добраться до сеней.

Другая бы на моем месте начала верещать, топать ногами и рвать на себе волосы из-за того, что похитили и притащили в другой мир. Но ведь я не сумасшедшая истеричка? Постараюсь еще раз поговорить с лохматым. Если заупрямится… Делать нечего, буду разбираться с какой-то там задачей, которую передо мной поставили. Решу ее и вернусь обратно домой. Надеюсь только, с мамой ничего не случится за то время, что я здесь нахожусь.

– Молодец, – промурчали за моей спиной, когда я ползала на карачках, отдраивая пол на кухне. – Хозяйственная, значит, это хорошо.

Пыхтя, поднялась на ноги и раздраженно посмотрела на рыжего. Так бы и запустила в него тряпкой. Кстати, а что мне мешает это сделать?

Посмотрела на зажатую в руках тряпицу и стала прикидывать, как бы так удачно попасть, чтобы прямо ему по наглой морде заехать.

– И не думай даже! – ощерился кот, легко угадав ход моих мыслей. Взгляд-то у меня был красноречивым.

– А чего ты на меня сразу взъелся? – я шмыгнула носом и упала на скамью, что возле стола стояла. – Перенес неизвестно куда. Хочешь от меня неизвестно чего… А мне домой надо. У меня там мама одна осталась. Переживать будет.

– Ничего с твоей мамой не случится, – принялся заверять меня кот. – В свой мир ты вернешься почти в то же самое время. Плюс-минус десять минут. Она и не узнает, где ты пропадала.

– Откуда тебе все это известно? – слезы, что уже были готовы вырваться наружу, тут же высохли.

– Я же ученый, – Тимофей гордо выпятил грудь. – Значит, многое знаю. Ты уж прости меня старого, – лохматый понуро опустил голову, – да уже мочи нет смотреть на творящееся в тереме безобразие.

– А что происходит? – я бросила тряпку в ведро с водой и стала ждать пояснений. Потом, самое главное, надо не забыть руки помыть.

– В тереме том самые сильные богатыри Краснограда живут, – зеленые глаза впились в меня серьезным взглядом. – Молодцы прошли жесткий отбор, чтобы попасть на службу к самому Черномору. Но им все больше нравится девок портить, да медовуху хлестать, чем службу исправно вести. За собой не убирают, кого попало в дом приводят. Короче, ужас один.

– А я-то чем могу помочь?

– А вот того тебе сказать не могу, – Тимофей стал водить лапой по гладким уже чистым доскам. – Извини. Зато с богатырями тебя сегодня же познакомлю. Пущай знают, с кем соседство имеют.

– Так если они бабники жуткие, – я насторожилась, – зачем мне с ними знакомство заводить?

– Ты девица не из робкого десятка, на сладкие речи не купишься.

– А вот этого ты никак знать не можешь, – покачала я головой.

– Да по тебе видно. Ты думаешь, мне это все нравится? Да я устал уже!

– А откуда ты про мои сны знаешь? – решила сменить тему разговора. – Я никогда и никому про них не говорила.

– Я когда через пространственный переход переношусь, – приступил к пояснениям рыжий, – мне становится известно то, что просто так не узнаешь. Тайные желания, проблемы личного характера или же, как в твоем случае – сны. Необычные они, да?

– Да уж, – пробормотала и покраснела.

– И чего смущаешься? С кем не бывает.

– Да со всеми так не бывает! – выпалила, вскакивая со своего места. – Этот… этот… слов нет кто, мне каждую ночь снится. И в отражениях мерещится. Поэтому я и спрашивала по поводу зеркала. Не хватало еще, чтобы он мне там являлся. И всякими непотребствами занимался.

– А какими это, если не секрет? – полюбопытствовал кот.

– Секрет, – буркнула, и, пройдя к рукомойнику, приступила к отмыванию ладоней от грязи. После такой уборки, да без перчаток у меня кожа скоро потрескается.

– Все ясно, – хохотнув, сказал Тимофей. – Дальше расспрашивать тебя не стану. Понял уже, что ты барышня неискушенная, стеснительная.

– И ничего я и не стеснительная, – запротестовала.

– Ага, как же, – лохматый прошел в сени и уже оттуда произнес: – На встречу с богатырями собираешься или как?

– Да зачем мне с ними знакомиться? – я не испытывала никакого желания выходить из дома. Тем более в таком потрепанном виде. Волосы всклокоченные, сарафан местами уже заляпанный, а где-то и мокрые пятна виднеются. Рукава рубахи тоже замусолила. – Кому надо, пускай сами приходят.

– Так дело не пойдет, – Тим вернулся в кухню. – Их тридцать три, а ты одна.

– Ага, – я по-прежнему не испытывала желания никуда выходить. – И ты тридцать четвертый.

– Почему это? – недовольно засопел кошак.

– Потому это. Будь ты занятым котом, не околачивался бы здесь. И меня бы сюда тащить не стал. Что, скучно стало?

– Вот ведь… языкастая на мою голову сыскалась, – ученый бросил на меня раздраженный взгляд. – Пошли, говорю.

Я понимала, что этот интриган ведет свою игру. Ему было что-то от меня нужно. Только по какой-то причине он не мог мне об этом рассказать.

– Ладно, – все же решила пойти у него на поводу. – И как же ты меня им представлять будешь?

– Ну-у-у, – протянул мой собеседник, – скажу, что ты случайно попала в этот мир, чуть ли на голову мне не свалилась, перепугала до смерти и…

– Если бы я на тебя упала, – скептически стала рассматривать рыжика, – от тебя бы и мокрого места не осталось.

– И это ты говоришь мне? – казалось, еще немного, и он покрутит когтистой лапой у виска. – Я, между прочим, кот… ученый!

– Мы так и будем тратить время на болтовню или ты все же познакомишь меня с богатырями?

– Правильно говоришь, – согласился Тим. – Хватит тянуть. Черноморушку я предупредил. Богатыри в полном составе будут в столовой ожидать. И когда ты явишься… – на этих словах в зеленых глазах кошака появился какой-то странный блеск. – Ой, что будет, что будет…

– Я не пойду, – произнеся это, снова упала на скамью и сложила руки на груди.

– Эй! – зашипел Тимофей. – Это что еще такое?! Мы же договорились!

– А чего ты так живо реагируешь на мое согласие? Вон, чуть ли на месте не подпрыгиваешь.

– Да потому что тебя уговорить – это целое дело, – нашелся с ответом ученый. – А я старый котик, быстро устаю. Так что давай, пошли. Перезнакомишься с ними и продолжишь уборкой заниматься.

– А мне переодеться надо, – я посмотрела на испачканный подол сарафана.

– Так сойдет, – отмахнулся от моих слов кот и, ухватив зубами край плотной темно-зеленой ткани, заставил встать со скамьи. – Пофли, – прошамкал он, не выпуская свою «добычу» из пасти.

Когда оказались на улице, Тим все-таки отпустил мой сарафан и пошел впереди, указывая дорогу и попутно рассказывая историю Краснограда.

– Государство небольшое, – мурлыкал он, бодро вышагивая по извилистой тропинке, что вела сквозь густой лес. – Царя Гвидоном Суровером зовут, жену его – Ярославой. Черномор здесь главный воевода. Живность в лесах обитает магическая, так что если пойдешь окрестности изучать, далеко не заходи и будь осторожна. А то кикиморы утащат. У тебя за избушкой как раз неподалеку озеро расположено. Мир это сказочный, так что не верещи, если увидишь Горбунка какого-нибудь или Горыныча. Вот последний, к слову сказать, может к тебе наведаться. Как только до него слух дойдет, что еще одна попаданка в этом мире очутилась.

– Еще одна? – удивленно переспросила я. Ничего себе новости. Получается, не меня одну сюда притянуло.

– Ну да, – как ни в чем не было, продолжал рассказывать Тим. – Было здесь уже целых две. Одна в Хрустальный вернулась, вторая тут жить осталась. Еще бы… все же княгиней стала, да самого Кощея Бессмертного захомутала.

– А почему ты называешь мой мир – Хрустальным?

– Потому что хрупкий он у вас, нестабильный.

Так, разговаривая об этом необычном сказочном мире мы и дошли до просто огромного красивого двухэтажного терема. Окна, балкончики, перила резные, створки расписные, крыльцо так вообще произведение искусства.

– Я попала в сказку, – не скрывая свой восторг, промолвила, во все глаза смотря на это великолепие.

– О чем я тебе и говорю, – мяукнул кошак и стал ждать, когда я открою калитку.

Отворив ее, мы прошли к широким ступеням и стали подниматься по ним к главному входу богатырского терема. По непонятной причине мое сердце стало биться быстрее, а ладони вспотели. И чего это я распереживалась? Ну, подумаешь, богатыри… что я, мужиков что ли никогда не видела? Чем эти отличаются от представителей сильного пола из моего мира?

– Не боись, не съедят же они тебя, – не очень уверенно попытался подбодрить меня Тим.

Малое утешение. Все же надо было оставаться в избушке. Вот увидят они сейчас такое вот испачканное чудо и…

Тут меня запоздало осенило. Да разве им может понравиться перепачканная, растрепанная, низенькая девчонка? Да я сейчас больше на подростка похожу, чем на взрослую девушку.

Отворив дверь, прошли с котом в просторные светлые сени. И все бы хорошо, только вот разбросанные по полу сапоги портили все впечатление. Споткнувшись об одни, упала, не удержав равновесие.