Кристина Акопян
Однажды я подумаю дважды
Самолет опоздал на двенадцать минут. Лола не смогла на это не обратить внимание, потребовала оправдаться перед представителем и водителем в одном лице.
– Позвони этому Гургену и скажи, что не наша вина, что мы опоздали.
– Это и так понятно, он видит на табло.
Лолита стала ерзать на месте, когда загорелась зеленая лампочка «расстегнуть ремни». Уже хотела быстрее выйти, но, увидев лица тех наивных пассажиров, которые уже стояли с чемоданами и ждали, когда же они выйдут и будут нас ждать в автобусе, она успокоилась. К тому же у прохода сидела я и не пустила бы ее.
Гурген, представитель Арени, встретил нас на черной «Ниве», сказал, специальная задумка, чтобы мы сразу окунулись в Армению. Жара стояла такая, что мы не окунулись, а расплавились в Армению.
– Это тоже часть наших обычаев – расплавить гостей, чтобы они остались на нашей земле. Ахах! – от души посмеялся над своей шуткой, а мы позже догнали его.
Родственники мои, оказалось, не так чтобы живут в Ереване. Их дом был в городке Чаренцаван, поэтому воспользовалась этой отговоркой и заселилась с Лолитой в гостиницу в Ереване. Два дня проживания в двухместном номере оплачивала Арени, поэтому расход сократился в мою пользу.
Отель «Apricot» на улице Пароняна хороший, но не роскошный. В центре города, но не в самом сердце. С видом на стадион «Раздан» (H’razdan) и – та-да-да-дам! – непосредственно рядом с музеем Параджанова2.
Гурген любезно дал нам время отдохнуть после дороги, потом двигаться в путь. А путь был близкий. Первой точкой была только дегустация в Ереване. Детали адреса не вспомню, дорогой читатель, так как нас туда повезли на машине и вывезли, уже когда уличное освещение горело. Помню только, что по моей просьбе и по требованию Лолы нас Гурген высадил на улице Хоренаци, откуда мы спускались на площадь республики, любуясь архитектурой Еревана. Все-таки солидный город, без штукатурки, сколько бы ни старел Ереван, всегда будет хорош собой. Знаете, как мужчина, которому возраст к лицу.
Купив местный номер за бешеные деньги, шли по потоку людей. Мы фотографировали фасады домов и зданий, снимали сторисы, записывали видео для рилсов. На площади республики прыгали фонтаны и играла музыка Хачатуряна, потом Арно Бабаджаняна. Потом Чайковский заменил Шостаковича. Людей была тьма, много туристов и местной молодежи. В какой-то момент, посмотрев на Лолиту, я напряглась. Лола была рассеяна, смотрела по сторонам, будто искала что-то. Я поинтересовалась.
– Почему все говорят, что в Армении пристают, за руки хватают, тащат куда-то? – поинтересовалась она.
Нас вообще не замечали, будто нас тут нет. Действительно, в России ходила молва, мол, Кавказ, будь осторожнее, украдут, пристают, хватают.
– Да и в правду. – Почему я сразу не обратила на это внимание?
Домой мы пошли пешком и всю дорогу обсуждали этот слух, который либо специально пустили, либо был случай. В общем, за все время, пока мы шли поздним вечером, к нам пристал только индус из индийского ресторана, раздававший листовки. Куда мы, кстати, не пошли, но не помню почему, но листовки он раздавал все время, пока мы были там.
Поужинали в отеле холодным спасом. Это такое блюда на кисломолочном продукте, содержит в себе булгур, урц (чабрец), нежную луковую зажарку. После варки оставляют остужать. Подают на любой вкус, холодным или теплым, с хлебом или без. После подачи официант сказал, что принято этот суп есть в обед или утром, так как молочный продукт вечером сложно усваивается. Я съела с хлебом, потому что подавали грузинский шоти пури, перед которым я не устаю никогда. На сытый и довольный желудок легли спать.
Утром, в шесть, позвонил будильник, одновременно с этим телефон завибрировал. Это писал Гурген. Удивительная, да что там, неожиданная, я бы сказала, пунктуальность для армян. Вообще для армян «время» – понятие растяжимое. Если никто не умрет, то можно и позже. Договорились в 18:00, жди не раньше семи часов. Присутствие Гургена у отеля нас, по правде, напрягло. Мы стали собираться быстрее, даже не попив чая с печеньками.
Палящее солнце уже с утра жарило, здесь, то есть там, в Армении, солнце светит по-другому. Не как в Адлере, здесь жарит, но то и понятно: сухой климат, ближе к солнцу. Мы оделись по-деловому, о чем сразу же пожалели, увидев Гургена в расслабленном стиле. Он был в кепке, в шортах ниже колен и в майке, ну, в общем, не как вчера в стиле личного водителя. Гурген вообще раскрылся в эту поездку как герой. Но об этом позже.
Из Еревана выехали в этот раз на удобном минивэне. Мы с Лолой сели назад, у Гургена было кольцо на левой руке (армяне носят обручальные кольца на левой руке), чтобы вдруг не вызывать никаких вопрос у его знакомых, которые могли его увидеть с девушкой на переднем сидении. Лолита тоже эти правила знает, поэтому мы не обсудили даже. Примерно вот куда мы ехали, смотришь на Ереван на карте и проводишь вниз по карте в сторону Ирана. Так мы проехали с комфортом десятки километров. Увидев цветочные поля, визжали и улюлюкали, а он, Гурген, сразу же останавливался, сами знаете для чего.
Понимаете, там совершенно другие пейзажи, там горы другие, не как в Сочи, не такие густорастущие. Воздух был настолько чистым, что глаз упирался только на вершины гор за другими горами. Мы то поднимались, то спускались, то проезжали ущелье, то равнину. Заехали в Нораванк, посозидали и с опозданием в полтора часа от намеченного времени доехали до винзавода. Завод небольшой, уютный, хорошо расположен. Много коммерческих фишек типа экскурсий для туристов. Они платили экскурсоводам за это, туристы дегустировали, покупали вина. В общем, все в плюсе. Как раз в эту минуту туда подъехал автобус с иностранцами. Гид говорил на английском, не берусь утверждать, что все были англичане.
Солидная женщина по имени Изабелла начала свой рассказ издалека, информация для туриста, но не для профессионального дегустатора. Но кое-что я в памяти отложила.
– Спроси, они вино «Изабелла» делают? – в ухо прошептала Лолита.
– Производить, а не делать, – не успела поправить ее.
Мы были в погребе, где прекрасная акустика, поэтому Гурген посмеялся, а Изабелла ответила:
– Нет, сортов винограда «Изабелла» у нас нет. Но директор сказал, что если я уйду на пенсию отсюда, не перейдя к конкуренту, обещает начать собирать и «Изабеллу»
Тут она имеет в виду собирать виноград у владельцев виноградных полей.
После окончания ознакомления с заводом и процессом производства вин Изабелла позвала к себе домой пообедать. Живет она в самой деревне Арени. Деревня солидная, двухэтажные дома с каменными заборами. Я привыкла деревни видеть не в таком состоянии.
Дом у нее тоже двухэтажный, прохладный, без кондиционера.
– Это все туф, этот камэн зимой тепло оставляет, летом холод оставляет. Поэтому так. Но зимой у нас пэчка. Ну ничего, нам хватает.
Усадила она нас в гостиной, накрыла торжественную скатерть.
– Ну зачем эти беспокойства, нам и кофе хватит
Мы с Лолой в один голос напряглись, так как даже конфет не купили в дом.
– Она так всех зовет, девчонки, вы не переживайте. – Гурген, который вел себя как у себя дома, начал нас успокаивать.
Он сел, раздвинув ноги, потом открыл окно, потом налил себе пить. Мы за ним следили внимательно, мало ли что пропадет потом.
– А Гурген сказал, что он мой зять?
На этом месте мы расслабились.
– Нет, это он скрыл, – ответила я.
– Да Гурген мой зят, правилна, да, я сказала, муж дочки?
Гурген сразу подтвердил правильность сказанного. И вообще, он очень хорошо говорил по-русски. Мы не успели со многими пообщаться, но он говорил почти без акцента и даже не медлил с ответами, переведя слова в голове.
– А откуда Гурген так хорошо русский знает? – поинтересовались мы.
На этом месте Гурген почесал голову и вышел на балкон курить.
– А Гурген у нас в России жил. Когда война в Армении началась в 2020 году, он приехал как добровольный. Воевать.
Тут у хозяйки покраснели глаза, но она не заплакала, вдохнула воздуха и дальше продолжила накрывать на стол. Вообще лицо у нее «киношное». Знаете актрис с яркими чертами лиц, которые по молодости были красотками, потом от красоты остались следы. Орнелло Мутти, Софи Лорен, вот на них она походила внешне, только без макияжа на лице. Сравнительно она была выше своих сверстниц. Может, и дочь у нее выше среднего ростом. Армянки не всегда рослые, хотя я сужу по абхазским армянкам. Лола выглянула в сторону балкона, где курил Гурген. Он тоже выше ростом, чем средний армянин.
– А потом с моей Мариной познакомился, и вот тепэр он мой зят. – На этом месте Изабелла раскинула руки и проявила артистизм, как и сулила ее лицо. – Но ви знаете, девочки, там многие умерли, или стались без ноги, руки, поэтому он остался. У него даже медал ест.
Но показывать медаль не стала, объяснив, что Гурген с семьей живет в Ереване, а она здесь совсем одна и не хранит у себя его награды.
В конце концов мы с Лолитой уговорили ее разрешить помочь быстрее все сделать. Но про Гургена все-таки было интересно слушать. Он работал в ВТБ руководителем по продажам в ЮФО. Ушел с работы, полетел в Армению, пошел на войну. Но это не просто жест патриотизма. Гурген и его семья беженцы из Карабаха, еще в начале 90-х, он просто хотел быть там и по-другому не смог. Теперь работает менеджером по продажам в винной компании, работает с иностранцами. Платят очень хорошо, как потом он нам признался.
На столе лежали домашние овощи, свежий армянский лаваш, много зелени, бастурма, суджух, овечий сыр, мой любимый сыр из всех сыров на свете. Не успели справиться с перекусом, как она занесла на металлическом подносе выпечку и отправила Лолиту варить кофе, показав ей, где что находится.
Так и прошел наш день – в гостях у прекрасной Изабеллы. Какое имя красивое, может, дочь так назову. Ее бы назвали либо Иза, либо Белла – и так, и так красиво.
