Сказки о рыбаках и рыбках – Владислав Крапивин

Очень удивилась, что эту книгу отнесли к детской литературе.

Может, в 90-ых дети были более «суровыми», но сейчас же все кругом человеко-чадо-животнолюбивые, на все ограничения, всё, что можно и не можно, закрывают, замазывают, тонируют, а тут – и детская литература. Несоответствие, однако.

Это не первая часть цикла, так что, если кто захочет более подробно о Великом Кристалле прочитать, то лучше бы вернуться к первым книгам.

Художник Валентин Волынов попадает в детский лагерь «Аистенок», где в основном отдыхают интернатские ребята. Как? Зачем? А всё просто – его отправили как бы НЛО встречать, ожидается контакт и вы сидите и ждите. Но вышло все не так, как ожидалось.

Здесь и вполне приземленные события, как вербовка спецслужбами и вполне реальные угрозы – перекрыть кислород в деятельности; и необычное – путешествие между плоскостями, о разновариантности реальности; и встреча с некоторыми персонажами из предыдущих книг.

А еще здесь есть рыбки. Золотые. Исполняющие желание. Они существуют!

Вот только, чтобы желание исполнилось, рыбки не просто попросить надо…

Помните Шурика и его «Птичку жалко»? Вот здесь вам будет жалко рыбку…

Необычная книга.

В глубине Великого Кристалла – 6

История о волшебных рыбках начинается с невероятной рыбалки в бочке.

То ли явь, то ли сон. И это ощущение не отпускает во многих моментах, контрастно чередуясь с очень приземленными моментами жизни.

Местами о реалиях системы, довлеющей над жизнью обычного или не совсем обычного художника Валентина Волынова. Вербовка спецслужбами немного напрягает, особенно в детских книгах, как и жестокое отображение с детдомовскими детками в пионерском лагере.

Но в целом история оказывает сильное впечатление.

Пожалуй, одна из лучших в цикле, на мой скромный взгляд. Завязка основной сюжетной линии происходит в загородном лагере, где Волынва оставляют с группой детей, под предлогом ожидания их контакта с НЛО. Реальная причина оказывается значительно приземлений и более жестокой. Волынов с ребятами и с уже знакомым нам Юриком (Юр-Танка) ищут путь к спасению. Вот тут то и начинается сказка о рыбаках и рыбках.

Невероятные события, сродни грибным галлюцинациям, так завораживают, что невозможно оторваться.

Невероятный дом, давший приют в пути, не имеющий реальной формы и не всегда находящийся в заданном времени, растущий и уменьшающийся, странные комнаты, непонятно откуда взявшиеся дети. Он как будто дышит в унисон с детьми, проникаясь их заботами и тайными желаниями.

Ребенок с самодельными крыльями, близкая встреча с чукой (привет из повести другого цикла"Самолет по имени Сережка"), который так стесняется взрослых людей.

Главное, рыбки. Они существуют. И желание обязательно исполнят.

Вот только заплатить придется очень дорого. Не сейчас… когда окажется больней всего. Классика жизни. Придет время расплаты, новые испытания, боль и беспомощная злость.

Крапивинских ребят не остановит не время, ни пространство. Они просто выходят к костру и плечом к плечу идут через все испытания.

Они знают путь…

В глубине Великого Кристалла – 5

В глубине Великого Кристалла – 4

В глубине Великого Кристалла – 3

В глубине Великого Кристалла – 2

В глубине Великого Кристалла – 1

Все мальчишки умеют летать. У некоторых крылья остаются на всю жизнь.

Кто-то выбрасывает их на свалку. И потом рад бы найти, да где?

За столом сидит мужчина с тонкими губами и глубокой складкой между бровей. Отглаженный воротничок, сигаретный пепел падает точно в центр чистой пепельницы. Когда он отпивает горький кофе, его губы остаются сухими. Когда-то его руки выводили символы на глине. Затем, на смену клинышку пришло перо, кисти, карандаш, шариковая ручка, печатная машинка. Было время, он пытался наговаривать тексты на диктофон, но счёл свой голос в записи сродни скрипу трухлявого пола (у прослушавшего запись бедняги пошла ушами кровь, затем скрутило душу и разжижились мозги), оставил эту затею, и клавиши Royal Desktop стали продолжением его пальцев. Он долго противился переходу к компьютеру, но его несносный компаньон не оставил ему выбора, постоянно марая законченные страницы и вынуждая мужчину перепечатывать текст с нуля… Кстати, о компаньоне. Несносный инфантил, бездельник и фантазёр. Вечно в разных носках, любит сигареты со сладким фильтром, глупые головные уборы и одежду не по размеру. Тонкие губы мужчины стягиваются в недобрую нитку, когда разряженный оболтус вносит в его дом разруху, сказки со счастливым концом и липкие вишнёвые пироги.

Они оба стары как мир, но между ними пропасть непонимания.– Почему в твоих историях все несчастны? – спрашивает раздолбай.

– Они просто учатся жить в реальном мире, – отвечает мужчина с тонкими губами.

– Вот я и говорю – несчастны.

Мужчина с тонкими губами только закатывает глаза и возвращается к мерцающему окошку ворда. Он заканчивает свои критические правки к произведению очередного автора, прежде чем оно будет выпущено в печать. В дополнение к правкам он пишет письмо. «Уважаемый Владислав Петрович,

ваш сюжет подправлен согласно идеологическим соображениям и необходимости развивать сознание читателей в правильном направлении. Люди должны читать литературу по возрасту. Закрепление эскапизма как возможной модели сознания недопустимо. Ваши книги не должны поселять в сознании читателей веру в реальность выдуманных миров, где время течёт по-другому, а люди живут лучше, сердце у них честнее и души у них шире. Вы правильно отметили, что в мирах Кристалла судьбы разворачиваются параллельно нашей действительности, что зло не всегда бывает наказано, что от груза вины нельзя убежать и что за свои ошибки надо платить в полной мере. Ваша исповедь писателя-пишущего-о-юных-мальчиках, перенесённая на жизнь художника-рисующего-юных-мальчиков, достойна сдержанного уважения. Надеюсь, вы сами видите, что подросткам не должна быть интересна ваша мальчишеская дружба-несмотря-ни-на-что и всему-злу-вопреки. Они должны забыть об этих фантазиях, о летающих мальчишках, о князе Юр-Танке, и признать, что кроме их собственного мира никакой другой им не светит. Побег от своих проблем на два часа в кино – это их предел, всё остальное время они должны кушать свою норму (спасибо Сорокину, замечательный, кстати, человек) и не терзать свою душу бесполезными мечтаниями.Ваши книги должны показывать, что сколько бы миров не существовало, в каждом из них есть место боли, страху, ответственности, предательству и горечи взросления, и с этой задачей вы справляетесь. Больше реализма!

С верой в дальнейшее сотрудничес….»– Это твою импалу сейчас увозят на эвакуаторе, опять припарковался в неположенном месте? – беспечно прервал пишущего раздолбай в венце из перьев. Сегодня он решил, что ему хочется быть североамериканским индейцем. Мужчина с тонкими губами глухо выругался, глянув в окно и метнувшись на улицу. Конечно, он всегда оставляет свой автомобиль там, где положено, но его компаньон – любитель отогнать её и бросить на пешеходном переходе, ведь тогда у него есть время, чтобы…

Пальцы в пятнах чернил и краски запрыгали по клавиатуре:«Командор!

Как и Валентина, это звание выбрало вас само – хотите вы этого или нет.

К чёрту этого зануду с его реализмом! Знаете, что он говорит? Что все детские сказки и подростковая проза про иные миры должны служить лишь методом плавной адаптации детей к серьёзной и бескомпромиссной взрослой жизни.

Венди никогда больше не увидит Нетландию, потому что она сама стала матерью и не умещается в мир, где надо верить в фей, чтобы те жили. Братья львиное сердце – Юнатан и Карл – просто умерли, а Нангияла и Нангилима есть не что иное, как бред умирающего мозга, потому что смерть несёт лишь тьму. Героям Нарнии придётся сдать оружие и вернуться в свой мир бухгалтерских счетов и ипотечного кредитования, потому взрослым нет места в чуде. Логан должен умереть, потому что он не заслуживает быть счастливым, и потому что это же так драматично – дать ему иллюзию, и тут же её отнять. Это всё – пресловутые гвозди, заколачивающие двери и окна, из которых били яркие лучи эскапизма, потому что эскапизм – зло и иллюзия. А я говорю – нет! Нет ничего хуже, чем обнаружить себя вечером под холодным дождём, в точке между работой и домом с газетой подмышкой, холодным кофе в руке и пустыми глазами. В ваших книгах всегда есть что-то ещё, Командор! Что-то кроме рутины, что-то кроме смерти. И пускай за переход в другой мир надо платить своей реальностью. Пускай надо прожить свою пропитанную горьким реализмом жизнь, когда все тебя чморят и зовут Сопливиком, чтобы подростком обрести друга, а затем и Отца, чтобы вырастить Честную душу, а потом отдать свою жизнь за чужое спасение, ведь за этой смертью будет другой мир – мир, в котором, ты останешься навсегда. Берегите своих героев, не разрешайте им дряхлеть и не ограничивайте их одной жизнью, нет ничего плохого в том, что читатели не «сбегают на два часа от проблем в темноту зала кинотеатра», а проживают ваши миры на равных с их обитателями!

И сколько их ещё предстоит им прожить, восторженно бегая от Командора к Командору, слушая их рассказы у ночных костров.

Мне пора! Я передам привет Юр-Танке, когда окажусь с ним на одной грани».«Отправить». Мужчина в цветных носках довольно цыкнул языком.– Ты опять лезешь в мою работу? – сухо проговорил вернувшийся Реализм.

– Работу, работу… К чёрту работу. Пойдём, я нашёл новый портал в зеркале. – Расплылся в улыбке Эскапизм.