Константин Иванович Кизявка
Вкус

7. «Водка»

Денис нащупал в кармане скомканную тысячу, вчера дядя Витя сунул на похоронах. На колу хватит. Расслабился.

Вышли к старинному, послевоенному двухэтажному дому из красного кирпича. В левой части первого этажа пестрел рекламными плакатами магазин «Водка». Правую половину этажа арендовали коммунисты. Их красный флаг лениво трепыхался над входом.

У подозрительной вывески Павел притормозил Дениса рукой.

– Я, если что, не пью.

Денис посмотрел серьёзно.

– Да?

– Точно.

– А говорил, кола!

– Колу пью.

Денис ухмыльнулся:

– Ты как-то определись уже. То пьёшь, то не пьёшь. Тут же не только водку продают.

– Серьёзно?!

– Ага.

– Прикольно.

Они зашли в прохладу, пахнущую дымом дешёвых сигарет.

Продавец, высокий мужчина средних лет в синем хлопчатобумажном халате, с лихо зачесанным назад чубом, курил прямо за прилавком. Сигарета тлела в правом углу рта, нависая серым сталактитом пепла над листом городской газеты «Вперёд».

Торговец напитками так погрузился в чтение, что не заметил вошедших.

– Вон, – показал Денис Павлу, – кока-кола! Какую взять? В банке или в бутылке?

– Давай по баночке ноль двадцать пять. Она самая вкусная.

– Издеваешься? Они ж из одной бочки разливаются!

– Нет, правда, там разное содержание сахара и наполнителей.

– Ну ладно. Извините! Нам две баночки колы!

Продавец вздрогнул, хлопья пепла обвалились на портрет какого-то чиновника из областной администрации, мгновенно ставшего похожим на кошерного раввина с седыми пейсами.

– А? Что?

– Колы, – повторил Денис. – В баночках. Ноль двадцать пять. Две. Ему. И мне.

– Да понял, понял, – хрипло забормотал продавец, двигаясь к холодильнику.

Достал банки, поставил на прилавок.

– Семьдесят рублей!

– Вот! – Денис положил тысячу.

– А мельче нет?

– Нет.

– Где же я вам сдачу возьму?

– А вот! – Павел положил синий полтинник и два коричневых десятирублевых кружка.

– Спасибо за подрасчёт! – улыбнулся продавец и сгрёб деньги. – А тысячу заберите.

– Вот ты и попался, гад!

В дверях возбуждённо подпрыгивал упитанный мужчина в больших очках, белом свитере с короткими рукавами, чёрных штанах и сандалиях на красные носки. Его короткие волосы торчали во все стороны, как наэлектризованные.

Интересно, кого из троих он назвал гадом?

Похоже, продавец тоже думал об этом, переводя взгляд с Дениса на Павла.

– Странный, – шёпотом заметил Павел. – Видел надпись на свитере?

Денис только сейчас заметил на груди вошедшего слово «Водка». В стиле магазинной вывески.

Тем временем чудной человек подошел совсем близко к прилавку, и стало понятно, что обращался он к продавцу.

– Ты Савелий Егоров? – спросил грозно.

– Ну я, – не менее грозно прохрипел продавец, – а что?

– Ты убил мою жену! Я убью тебя!

Мужчина выхватил из кармана большой столовый нож и прыгнул прямо через прилавок, целясь в горло.

Продавец успел отскочить, лихорадочно осмотрелся и схватил деревянную швабру. Посетитель стонал на полу за прилавком.

– Мужики! – крикнул продавец. – Позвоните в полицию!

Павел посмотрел внимательно.

– А вы правда его жену убили?

– Вы чего? Какую жену?

Денис сунул было руку в карман за телефоном, но простая мысль остановила. Если мужик с ножом, то пока приедет полиция, он зарежет продавца. И перемахнул прилавок.

Нападающий ещё стонал на полу, видно, сильно не рассчитал бросок. Нож рядом. Удар по ручке – оружие шурхнуло далеко под полки. Теперь не достать. Денис наклонился к очкарику.

– Вы целы?

Тот развернулся, сел. Левая рука висела плетью, видимо, сломал или сильно вывихнул. В глазах обида.

– Ты… ты… Я убью! – хотел встать, но нога тоже была повреждена.

Охнул, осел. Заплакал.

– Люди, что же это делается! – выхлипывал неудавшийся киллер. – Убейте его уже кто-нибудь! Ну пожалуйста! Я прошу! Умоляю!

Павел зашел за прилавок приличным способом, откинув барьер. Посмотрел на агрессора с сочувствием:

– Вы почему решили, что этот человек убил вашу жену?

– Я… Я читал в деле, у следователя, что зовут Егоров. Савелий! А тут вчера увидел на стене магазина его портрет, – он ткнул грязным пальцем в продавца, – и написано. Передовик Савелий Егоров! Это он! Я вам говорю! Он!

– Но Савелиев Егоровых может быть сотня. Вы их всех будете убивать?

– Не может! Я не встречал! Он один!

– Ну вот, смотрите, – Паша взял газету, стряхнул пепел и показал пострадавшему. – Вот, читайте под портретом! Как зовут мужчину?

– Е… Егоров… Савелий! – сквозь слёзы пробилось удивление.

– Вы и его потом поедете убивать, когда подлечитесь?

Мужик уставился в пол.

– Пацаны, – продавец отставил швабру. – Может, хоть скорую вызвать, а то чего-то совсем худо человеку?

Пока ждали «скорую», в магазин заглянули двое полицейских в серых одеждах. Один совсем юный, помладше Павла с Денисом, а второй опытный, лет под сорок, с густыми широкими бровями.

– Извините, – сказал бровастый, – к вам человек в очках не заходил?

– В очках? – переспросил Денис.

– Да, такой в свитере с надписью «Водка».

Денис посмотрел на притихшего внизу «мстителя», потом на полицейских:

– Вы знаете, он…

– А что он натворил? – неожиданно перебил продавец.

– Да схватил нож и из дома сбежал. Нам родственники позвонили. Он тут в соседнем доме живет. Немного не в себе. Только из тюрьмы вышел. Десять лет. За убийство жены. Как бы ещё кого не зацепил.

– А как зовут? – заинтересовался Паша.

– Егоров Савелий Федорович! – бойко отрапортовал молодой.

Бровастый обдал говоруна осуждением.

– Будем иметь в виду! – пожал плечами продавец, наблюдая, как уходят полицейские.

– Вылечат, – Павел говорил уверенно. – Там вывихи. Просто вставят на место.

Они шли по Комсомольской, переживая историю в магазине.

– Паш, ну откуда ты знаешь! Ты доктор, что ли?

– Да тут доктором не надо быть. Кости целые, только возле суставов проблемы. Слышал же, что врачи сказали?

– Ну, хорошо бы. Кстати, колу забыли же!

– Точно!

Они растерянно остановились, развернулись. По тротуару летел продавец.

– Вот! – тяжело выдохнул он, подбежав, – вы баночки оставили!

– Спасибо вам! – растерянно сказал Денис.

– Да ладно, – отмахнулся мужик, – я в магазин. А то бросил всё. Вам спасибо за подрасчёт!

8. Звонок

Когда уныние вражеской тимы выплеснулось на монитор сакральными GG и WTF, в коридоре застонала входная дверь.

Денис настукал: «Easy Game», щёлкнул Enter, встал, выглянул.

– Привет, мам!

– Дениска! Привет! Как дела?

– Нормально.

– На собеседование сходил?

– Сходил. Сказали, перезвонят.

– Ну понятно, как обычно. Вы кушали?

– Да, обедали. Я суп приготовил. Харчо.

– Молодец. Попробую. Алинка как?

– Рисует. У себя.

– Хорошо. Ладно, я на кухню. Отдыхай.

Денис снова плюхнулся за компьютер. Скоро придёт отец, нет, пришёл бы, если бы был живой. Но теперь не придёт. Какой-то тупой сон, только не проснуться.

Свернул игру. Открыл «Суперджоб» – «Работа должна доставлять удовольствие!» Ну, как-то так. Страница сообщала, что в городе его, молодого специалиста Денова, «задыхаясь от нежности», ждут тринадцать предприятий. Просто рыдают: «Дениска! Ты где? Мы мечтаем дать тебе работу!»

Сладкие иллюзии интернет-поисковиков. В реальности половина компаний уже нашла сотрудников. Просто объявление не успели снять. Есть места, куда берут «по конкурсу». Типа «поступает сильнейший». Вот только победители в девяноста девяти случаях из ста известны заранее. Особенно в государственных и муниципальных конторах. Устраивают сына, дочь или племянника, и объявляют «конкурс на место», дабы соблюсти демократическую процедуру. Хотя все понимают…

Есть откровенные разводы. Собирают лохов, дают анкетки, «обучают», а потом предлагают скинуться на развитие компании. Или назначают испытательный срок без оплаты. Ромка рассказывал, как один хозяин магазина вообще не платил продавцам. Брал на испытательный срок, а потом говорил: «Не подходите», – и набирал новых.

И, наконец, есть, как заявляют беспечные оптимисты, некий мистический процент реальных объявлений о реальной работе. Но тут другая незадача – приемные комиссии или собеседования с эчайром. Обычно это симпатичные молодые девочки, прочитавшие… что я говорю… пролиставшие пару книжек по психологии. Они не отберут профессионала или того, кто поднимет фирме прибыль. Зато отыщут «идеал, вспыхнувший в их воображении на фоне неглубоких (а каких же?) аллюзий к пролистанному».

Другой тип «собеседовальщиц» – львицы или просто домашние киски, ищущие самца. Неважно для чего. Это может быть секс, создание семейного гнездышка или просто совместная работа в приятной компании. Здесь вероятность отбора профессионала равна вероятности выигрыша миллиона в «Русское лото», ведь дорогой автомобиль или жилплощадь в центре города показатель не профессионализма, а, скорее, богатого родителя, говоря иначе – дополнительный головняк руководителю фирмы.

Экран телефона вспыхнул зелёным. Плакал Эд Ширан. «White Lips, Pale Face…»

– Алло!

– Это Денов?

– Да.

– Слушай, Денов… я Левона… уважаю. Но штат забит. Ты ему скажи, что мне… не разрешают никого… брать.

Говорящий запинался, как пьяный человек, стремящийся не потерять нить разговора.

– Это БДУ? – уточнил Денис.

– Добрые услуги. Точно! Ну не можем мы тебя, брат, взять на повара…

На том конце связи послышалось приглушенное: «Повара?! Какого повара?! Ну-ка, дай трубу!», «Олежа, отстань! Наливай!», «Дай трубу, а то обижусь!», «Да на!».

– Аллё?! – этот ещё пьянее. – Повар?

– Повар.

– А скажи мне, повар… сколько картошки нужно класть в лагман?

– В лагман? – Денис на секунду растерялся. – Ну, это узбекский. А в настоящий лагман картошку не кладут. В дунганский.

– Ма-ла-дец! – голос удовлетворенно хрюкнул. – Короче, ты принят! Завтра в столовой БДУ в семь утра. Понял?

– Так точно!

На том конце послышалась возня: «Отдай!», «Да пошёл ты! Говна понабираешь!», «Сам ты говно!». И тишина. Отключились.

За окном истерила собака, женский голос приказывал: «Рэмбо! Фу! Стоять, Рэмбо!». На кухне шкворчала сковорода. По запаху – пирожки с картошкой и укропом. Положено на какой-то день угощать родственников и соседей. Ох, мама! Сказала бы, испек, ну или пожарил. Что там жарить…

Денис оторвался от монитора. Рука занемела с телефоном. Сколько можно держать возле уха. Положил, размял плечо.

Нужно позвонить Паше. Завтра хотели встретиться, вместе искать работу… Наверное, расстроится? А если это только пьяный базар, и никто из «работодателей» наутро не вспомнит про какого-то там Денова? Тогда звонить смысла нет. Короче, как станет понятно, что точно взяли, будет звонок Пашке и кафе вечером, надо ж проставиться. Ну, а если нет, и звонить незачем. Встретились – вперёд – по предприятиям…

9. Столовая №13

Шесть утра. Небо затянуто серостью, сумрачно, холодно, неуютно.

Мимо облезлых зелёных заборов, свистящих щелями на ветру. Мимо сонных собак, неуверенно тявкающих вслед. Мимо платкастых бабулек с прямолинейными в сторону рынка маршрутами.

Радости не было. Откуда, если не веришь, что на работу. И матери утром шепнул: «Искать».

В «Яндексе» вчера ввёл: «БДУ» – о чудо! Восемьсот тридцать ссылок! Как так?! Ну, допустим, комп тупил. Зато узнал, что столовая БДУ и отдел кадров БДУ – в разных районах города. Столовая за рынком на Заводской. Трехэтажное стеклянно-кирпичное здание, построенное каким-то богатым батайским евреем в конце девяностых и выкупленное «Добрыми услугами» два года назад. Туда и направился.

Центральный батайский базар оживал. Подтягивались одиночные покупатели, разворачивали товар продавцы, разгружали багажники легковушек и ГАЗелек.

На выходе курили два мужика в казачьей форме. Один осмотрел Дениса с подозрением. Что-то показалось не так. Но второй дернул за рукав:

– Серега, так чего, будешь, не?

– Шо?

– Да скоко ж тебе можно объяснять…

Загорелся зелёный и Денис перешёл «зебру».

Ещё квартал и вот она, трехэтажка. Сумрачная в утренней серости, не такая уж большая, как казалось по фоткам. Вход в столовую справа со стороны Луначарского. Ага. Там уже человек стоит. Работник кухни? Одежда как у Паши… Так это же Паша!

– Денис?!

– Пашка?!

Обнялись.

– Ты как тут оказался? – выдохнул Денис.

– Да вот, вчера позвонили вечером, «это ты можешь готовить всё?». Я говорю, да. Тогда, говорят, приходи в семь утра к столовой.

– А чего мне не позвонил?

– Голос пьяный. Я ещё подумал, протрезвеет и не вспомнит, что приглашал. Думаю, схожу, точно узнаю. Если нет, чего звонить, мы ж и так должны встретиться.

– Круто.

– Что?

– Я всё так же думал.

– И тебе звонили?

– Ага.

– Пьяный?

– Да.

– Прикольно! А вдруг будем вместе работать?

– Было бы зашибись.

Подошла средних лет полная женщина в джинсовом костюмчике. Достала ключ, вставила в дверь.

– Вы кого-то ждете?

– Мы на работу! – ответил Павел. – Нас вчера приняли в БДУ.

Дверь распахнулась, женщина щелкнула выключателем, высветив лестницу вниз в полуподвал.

– На кухню? – спросила она.

– Так точно, – ответил Денис.

– Заходите. Олег Игоревич подойдет, скажет, что с вами делать. А пока подождёте в зале.

Небрежно вымытая бетонная лестница упёрлась в фанерную дверь подсобки. Налево – сумрачный коридор. В коридоре дверь влево – кабинет начальника, вправо – зал, прямо – хранилище продуктов.

Женщина включила свет в зале. Пять квадратных столиков. Каждый на четыре персоны. Скатерти, солонки, салфетки. Барная стойка. И две двери. Одна широкая – на кухню, другая небольшая зеленая с надписью WC.

– Вот тут садитесь, – показала женщина и ушла.

Через пять минут, когда висящие на стене круглые часы выстроили стрелки на семь утра, в зал, оживлённо болтая, ввалились трое. Двое мужчин и девушка.

Нормальным человеком в троице была только девушка. Лет двадцать на вид. Длинные чёрные волосы. Чёрные веселые глаза. Розовая рубашка с широкими рукавами, чёрные джинсы и белые кроссовки.

Мужчины в фирменных чёрных костюмах БДУ и чёрных галстуках. Один коренастый, крепкий, с большим носом и очень внимательными глазами. Плеснул в гостей холодным презрением. Второй совершенно лысый, отчего голова его напоминала вытянутое страусиное яйцо. Причем не было не только волос, но и бровей, и даже ресниц.

– Вы пожрать? – грозно спросил носатый.

– Мы на работу, – встал Денис. – Вчера на собеседовании нас приняли.

– Это хорошо! – неожиданно добродушно отозвался безбровый. – Нам на кухне люди нужны. А ты раньше на кухне не работал?

– На практике после техникума работал в столовой БТЖТиС. И в армии поваром.

– Неплохо. А ты?

– А я научусь. Я философский закончил.

– Брахман? – спросил странное лысый.

– Сочувствующий, – ответил непонятное Павел.

Безбровый улыбнулся.

– Вас Юлия Андреевна впустила?

– Да, она сказала, чтобы мы Олега Игоревича подождали.

– Классно. Тогда, как Игорич скажет. Если к нам, здорово. Сочувствующим всегда рады.

И они пошли на кухню. У самого входа носатый обернулся, вглядываясь в новичков. Потом скользнул за дверь, быстро как тень.

Олег Игоревич появился через полчаса.

– Абитуриенты? – спросил он.

– Ага, – кивнул Павел.

– Так точно, – вскочил Денис.

– Военный, что ли?

– Демобилизованный, – четко доложил Денов.

– А ты?

– Я философ.

– В каком смысле?

– По диплому.

– А чего в столовую?

– А куда ещё с таким дипломом?

Начальник заулыбался:

– Четко! Молодца! Держись, как говорится, основ! Ладно, чего сидеть, у вас же первый рабочий день. Пойдем, я вас к Андреевне отведу. Оформит, а потом ко мне в кабинет. Первое задание БДУ получите. Чувствуете торжественность момента?

Парни кивнули.

– За мной!

Они прошли коридор, отдел хранения и за деревянной дверью в комнатушке, где помещались только стол, кресло, шкаф с папками и два стула, обнаружили утреннюю женщину.

– Юлия Андреевна, оформите ребят по быстрому, и я их отправлю на задание.

– Паспорта, трудовые книжки принесли?

– Паспорт есть, а трудовой книжки у меня… – Денис глянул на Павла, – у нас нет.

– Первое трудоустройство?

– Ага.

– Ничего, заведем. Давайте паспорта.

Через двадцать минут вопросов-ответов и заполнения бумаг женщина отпустила новичков. У двери шефа остановились.

«ДИРЕКТОР СТОЛОВОЙ РОГАЧЕВ ОЛЕГ ИГОРЕВИЧ»

Постучали.

– Да-да, входите!

Кабинет был в два раза просторнее бухгалтерии Юлии Андреевны, но всё-таки невелик. За белой рамой окна полуподвала, чуть выше её середины, лежал асфальт тротуара и по нему прошлёпали коричневые ободранные ботинки.

– Давайте знакомиться. Олег Игоревич!

– Денис.

– Паша.

– Не пойдет! Вы теперь работаете в серьёзной организации. БДУ! Звучит! Значит, надо представляться как положено. По имени-отчеству. Повторим. Олег Игоревич!

– Денис Иванович.

– Павел Владимирович.

– Ну вот! Неплохо. Теперь к делу. У нас доставщики выпали. Один заболел, второй в отпуске. Заготовщик тоже выпал, но вам рано. Даже мойка рановато. Будете разносить еду. Некоторые сотрудники предпочитают кушать дома или в офисах. Есть сложность. Работаете на своих двоих. Машины под это дело у нас не выделяют. Оплата раз в неделю. По пятницам. Сегодня у нас что?

– Пятница.

– Ну нет… так быстро я денег не дам. А вот в следующую пятницу получите по десять тысяч.

– Десять тысяч, это в неделю? – осторожно поинтересовался Денис.

– Ну не в день же!

– Ого.

Мама получала столько за месяц. Если точнее, двенадцать. А тут в месяц сорок! И это простой разносчик еды!

На лице Паши восторга не наблюдалось. Заметил, что Денис смотрит, улыбнулся.

– Будьте неподалеку от столовой и ждите звонок. Номера телефонов оставили Юле?

– Да.

– Хорошо. На связи. Если посетителей нет, можете сидеть в зале… Только… Ох, черт. С центрального хода войдите, поднимитесь на второй этаж. Кабинет 22. Пусть вам форму выдадут. По два комплекта. Аккуратно. Выдается раз в год. Стирать и гладить самостоятельно. Ясно?

– Так точно!

– Вот, возьмите квиточки. Один комплект наденете сразу. А второй и ваши шмотки положите вон в тот шкаф. Потом, как рабочий день закончится в 20.00, заберете. Ясно?

– Да.

Нужную дверь на втором этаже нашли не сразу. Извилистый коридор поначалу привел не туда. Все закончилось номером 21. Пошли в другую сторону. Очень светло. Окна от пола до потолка. За стеклом внизу дорога, машины, остановка, люди, зелень. В самом конце коридора 22.

Вошли. За деревянной перегородкой дремал усатый старичок в очках. Густая седая шевелюра стянута назад в длинный хвостик.

Проснулся:

– Новенькие?

– Так точно!

– Так. Сорок восьмой. Ага. Рост. Сейчас-сейчас.

Ушел за чёрную занавеску и через минуту вынырнул обратно с кипой вещей.

– Вот, это вам, а это вам, молодой человек. Вон, слева примерочная. Надевайте, посмотрите, надеюсь, подойдет.

– А поворотись-ка, сынку! – начальник осматривал Дениса. – Экой ты смешной какой! Что это на вас за поповские подряс… Тьфу, черт… Ну, нормально Василич приодел. Красавчики! Ладно! Вещи в шкаф. В двадцать нуль-нуль заберете. Я тут буду. Надеюсь. Давайте! За работу!

10. Кофе

Часа два сидели за столом и наблюдали жизнь кухни. Утренняя девушка с чудесным именем Алёна хлопотала за барной стойкой. Наливала спиртное, кофе, фреши, принимала заказы, разносила еду. Безбровый оказался здешним шефом, пахал за двух поваров, а носатый су-шеф разрывался между заготовками и горячим цехом.

Посетителей за два часа случилось трое. Первый сильно спешил, перехватил гречневой каши с котлеткой, запил апельсиновым соком и сбежал. Ещё двое в чёрных пиджаках конторы зашли часов в девять, чтобы не спеша распить по чашечке эспрессо с круассанами.

Из беседы кофеманов Денис понял, что парни занимаются недвижимостью. Домик, упомянутый ими в разговоре, ждал покупки в районе Ла-Манша. Непонятно, это новый район Ростова так обозвали любители красивых слов или настоящий Ла-Манш?

Часов в десять барменша оживилась.

– Ребята! – улыбнулась она ярко-красной скобочкой, – посмотрите тут, я пойду на склад, фруктов принесу.

– Хорошо, – согласился Паша.

Скрылась в коридоре.

– Красивая, – кивнул вслед Денис.

– Серьёзно?! Тебе такие тоже нравятся?

– Ага, прям раз и в сердце!

– Женат не был?

– Не-а.

– Понятно. А девушка хоть была?

– Конечно!

– Я про секс.

– Не-ет.

– Ясно… – Павел взгрустнул. – Готов кинуться на что угодно чуть красивее бревна?

– Я не дурак же. Она, правда, классная!

– Прикольно. А мне нравятся настоящие.

– Алёнка что ли ненастоящая, по-твоему?

Павел пожал плечами, отхлебнул остывшего кофе. И поёжился, словно на морозе.

– Плохой?

– Обычный. Пойдет. Не любитель я. Тебе ещё кофе?

– Не хочу. Странная работа, да? Сидим уже полдня, а делать ничего не надо.

– А разве плохо?

– Наоборот, классно, как в армии, только никто не трогает. Идеально. Ещё и зарплату обещают. Хотя, хорошо бы, конечно, на кухне поработать.

– Говорят, тут кухня очень серьёзная.

– Пока только кофе попробовал.

– Господа! – в зал вошел и осматривался мужчина в тёмно-синих джинсах и коричневой рубашке, сплошь усыпанной белыми контурами листьев и цветов. – А где Алёна Валерьевна?

Явно не БДУ-шный персонаж.

– А вы покушать хотели? – осторожно поинтересовался Денис.

– Нет, ключ дома забыл.

– А зачем вам Алёна?

– Я муж, а у неё ключ.

Ты смотри, замужем. Обидно, досадно… Почему всегда так, если нравится девушка, уже чья-то?

– Сейчас я за ней на склад схожу!

Нырнул в коридор. Дверь в отсек хранения приоткрыта. Коридор. Шесть комнат. Холодильник, овощи-фрукты, посуда, а тут за шторкой…

Денис замер. У разделочного стола спиной к нему стоял мужчина в спущенных до туфель штанах. Его полный голый зад ритмично подергивался. Влево и вправо от плотного накачанного тела, как антенны, раскинулись ноги в белых носочках. На полу – кроссовки Алёны Валерьевны и чёрные джинсы.

Денис отпрыгнул назад в проход между комнатами. За шторкой скрипел разделочный стол. Звякали ножи. Пахло морковной ботвой и рыбой. Оглянулся. Тихо. На кухне за стеной ворчал шеф, поминая криворуких посудомоев. В бухгалтерии постукивали настенные часы. Ситуация…

Медленно пошёл через коридор в зал. Муж ждал.

– Ну что?

– Сейчас.

Осмотрел барную стойку. Сколько бутылок! Везде. Даже под прилавком. Стаканы, бокалы, рюмки, тряпка, розовая лужа на паркете, зажигалка, сигареты, кошелек… Раскрыл кошелёк, на фотографии лицо этого самого мужа, значит, не врёт. Что тут ещё? Три зелёные тысячи и связка ключей с магнитным брелком. Поднял ключи над прилавком.

– Эти?

– Да! – муж улыбнулся и шагнул к стойке.

– Она сказала, чтоб я отдал.

Взял.

– Спасибо. А она придёт?

– Не может. Рыбу разделывает.

– Что за контора! Даже рыбу разделывают бармены. Ну ладно, скажите, что был. Всё хорошо. Встречу дома. Люблю.

– Передам.

Денис посмотрел на Пашу. Сидит задумчивый. Уставился на картину на зеленой стене. Репродукция, кажется, Моне… или Мане. Что-то знакомое из молодости, когда в художку ходил. Кувшинки в пруду.

Бело-коричневая рубашка исчезла в полумраке коридора.

Только сейчас ощутил, как жарко в этом пиджаке. Подошел к Паше. Сел рядом. Помолчал. Потом встряхнулся.

– А знаешь, я согласен на кофе.