Елена Шадрина
Сибирика-86

Пролог. Привет, это я.

– Привет, это я, – сказал Ден, – как дела у тебя?

Миша медленно оглядел комнату. Стол, стул, компьютер, колонки, ручка, блокнот, кровать, диван, ещё стул, шкаф. Никого. Он выглянул в окно – во дворе пусто и идет снег. Он обернулся на тень, которую отбрасывал монитор, но это была всего лишь тень, а компьютер и колонки выключены. Он был здесь один.

– Послышалось… – тихо сказал Миша и смахнул пот со лба.

– Миш, ты с кем там разговариваешь? – спросила мать, которая стояла в коридоре.

– Ни с кем, мам, послышалось мне, – крикнул он и стал снимать пиджак. Пиджак порвался на спине, или был уже порван – Миша не понял. Чистые черные ботинки остались в коридоре, брюки были ему велики и свалились, когда он расстегнул ремень.

– Как ты тут без меня? – снова сказал Ден, только намного громче.

Миша сильно стукнул несколько раз тыльной стороной ладони себе по правому уху, как будто туда попала вода, и прислушался.

– Черт… – вздохнул он, – когда-нибудь я стану нормальным.

– Мне вот плохо без тебя, и Аньке тоже плохо, – снова сказал Ден, и уже тут Миша закричал.

Он кричал пока в комнату не вбежал отец. Отец схватил Мишу и крепко обнял, так, что парень практически не мог пошевелиться. Мишина мать вбежала чуть позже, а за ней и Даша, младшая сестра. Девочка была в милом белом платьице с оборочками и цветами на воротничке, совершенно не подходящем для мероприятия, с которого они вернулись. Отец был в костюме, очевидно, не успел переодеться. Он выглядел подтянуто и был похож на актера, который получает кинонаграду.

Мише показалось странным, что он не помнил, как они уходили из дома. Он точно помнил спортивные костюмы, которые они недавно купили, особенно отчетливо он помнил то, как мать надела серую спортивную куртку, а он теплые штаны и шапку, но не то, как он надевал классическую черную тройку.

– Всё будет хорошо, – повторял отец, прижимая сына к себе, – мы с тобой, мы рядом, мы с тобой, не переживай, всё будет хорошо.

Дашу, глядя на Мишу, затрясло, и её губы посинели. На лице матери застыл ужас.

– Сынок, прости нас, – вытерла она слезу.

– Я слышу его, мам, – плакал Миша, – я слышу голос Дена!

– Всё будет хорошо, мы с тобой, – повторял отец и не отпускал сына.

– Да что ты мне повторяешь одно и то же! – вырвался Миша из крепких рук отца и оттолкнул его.

– Мишенька, – посмотрела мать в огромные испуганные глаза Миши и разрыдалась. На ней было странное бордовое платье, которое Миша видел впервые. Он на секунду замер, голос исчез, но потом снова появился.

– Я слышу его! – продолжал Миша кричать на весь дом.

Матери ничего не оставалось, как вызвать бригаду скорой помощи. Врачи приехали быстро. Человек в белом халате и странном белом колпаке на голове, больше похожим на феску, сделал Мише укол, и скорая уехала. Только после этого Миша перестал кричать, немного успокоился и уснул.

Глава первая. Экскурсия.

28 февраля, 4:30

Все места были заняты, поэтому Миша и Ден прошли в конец автобуса. Миша увидел Катю, которая улыбалась Ване. Она сидела с ним на предпоследнем сиденье, и он её обнимал. Миша замешкался и ускорил шаг. Эта парочка надоела ему ещё тогда, когда все ждали автобус. За полчаса он смог узнать подробности их личной жизни, которые они явно не скрывали, а ещё разглядеть насколько длинный у Вани язык, потому что он его засовывал Кате в рот с завидной регулярностью. Оказаться рядом с ними Миша хотел меньше всего, но это было не в его власти.

Через сиденье, почти в середине автобуса, расположились две Катины подружки – Аня и Ира. Остальных одноклассников Миша практически не знал. Его отец сидел впереди один, а вокруг него крутилась Анастасия Арнольдовна, новая учительница по геометрии, которая совсем недавно окончила педагогический университет. Мама Миши и его младшая сестра Даша, удобно устроились сразу за водителем. Миша недовольно вздохнул и сел к окну. Ден переставил две дорожные сумки с сиденья на пол, и освободилось ещё одно место сзади. Стало просторнее. Миша почувствовал запах бензина, нос у него ещё болел, но он мужественно это скрывал. Двигатель зарычал, и старый экскурсионный автобус двадцатилетней давности начал движение.

Все загалдели. Кто-то стал доставать из рюкзака горячий чай из термоса, кто-то уже ел приготовленные родителями бутерброды и делал оповестительные фотографии для социальных сетей.

Аня встала, чтобы снять куртку и два раза посмотрел на Дена. Первый раз он этого не заметил, а на второй ответил улыбкой. Черты её лица из заостренных и сосредоточенных превратились в мягкие и трогательные. Она села и приготовилась слушать болтовню Иры. На окнах автобуса вырисовывался необычайно красивый узор, похожий на гжель. Водитель включил печку, и стало потихоньку теплеть.

Миша не знал, чем заняться, и рассматривал застежки на рукаве своего нового зимнего спортивного костюма. Он почувствовал, что потеет и снял куртку. Сеть у него не работала, и ему предстояло провести время в компании своих одноклассников.

Он украдкой посмотрел на Катю. Шапку она сняла, как только села в автобус, и тонкая прядь её волос иногда перекидывалась через спинку сиденья. Один раз автобус резко затормозил, Миша схватился за ручку, чтобы не упасть, хоть и был пристегнут, но получилось так, что он задел Катины волосы, даже вырвал парочку. Миша инстинктивно заулыбался, но как только понял, что Кате больно, за долю секунды испытал все эмоции от стыда и страха до гнева. Ему было неловко и хотелось выпрыгнуть в окно или исчезнуть по щелчку, хотя он и понимал, что он тут не причем. Катя резко развернулась. Глаза её горели от ярости.

– Дроздов! – сказала она со всей злостью, которая присуща девушкам, прическа которых была испорчена. – Клешни свои убрал!

Миша представил клешни краба. Розовые и огромные. Потом представил, что у него не руки, а эти самые клешни и как он пугает ими Дашу. Потом представил, как Ваня смеется над его руками-клешнями, а он в это время пытается взять телефон, чтобы их сфотографировать, но не может. Потом он мысленно отрубил себе эти клешни, но у него выросли новые. В последнее время Миша часто фантазировал и даже немного писал.

Ваня обернулся и припугнул обидчика своей девушки свирепым взглядом. С тех пор Миша сидел тихо и смотрел, как мелькают за окном ели. Парочка стала раздражать его ещё больше, и он сделал вид, что спит. Настроение было испорчено, хотя он очень ждал эту поездку. Ваня не должен был ехать, и не сдал деньги, но экскурсия была обязательной и за него заплатила Катя. Она как будто специально села перед Мишей, чтобы хихикать и его раздражать. Несправедливость преследовала эту поездку с самого начала.

– Вань, хватит, – то и дело повторяла Катя во время того, как активный молодой человек пытался залезть ей под кофту.

– Ка-ать… – вкрадчиво прошептал он и посмотрел на неё сальным, отнюдь не мальчишеским взглядом. – Пучеглазый спит, а Ден промолчит, нормальный парень, ну, давай… – настаивал на близости он.

– Вань, ты что делаешь, тут народу полный автобус!

Катя игриво ударила его по рукам и достала термокружку.

– Будешь? – улыбнулась она.

– Да, можно! – протянул Ваня руку и забрал термокружку себе. Он немного отпил и улыбнулся. – Ну и стерва ты, Миронова, знаешь, чем подкупить!

Катя надменно кивнула и прищурила свои глазки, затем подняла голову, чтобы посмотреть на тех, кто ехал впереди. Сопровождающие взрослые молчали, водитель был сосредоточен на дороге, а сестра Миши выпрашивала «ещё одну конфету». Катя закрыла глаза и откинулась на спинку.

– Дурдом… – сказала она.

Миша продолжал делать вид, что ничего не замечает. Особенно то, что все его называли пучеглазым. Глаза у него были действительно большие, а ещё неестественно-синие. Теоретически, он должен был нравиться девушкам, но это было не так. Мать его говорила, что когда он станет взрослым, то «от девчонок отбоя не будет», и что «их нужно будет палкой отгонять», но, пока что, палкой отгоняли только его, особенно Ваня от Кати. Хоть Ваню и не любили, его боялись и принимали в любой компании. Все называли его «жираф» за высокий рост и длинную шею. Ден, лучший друг Миши, нравился и Ане, и, наверное, Ире, а Миша здесь был явно лишний.

«Ваня… Что за имя такое, дурацкое, простое какое-то. Иван-дурак… Ещё бы Емелей назвали», – рассуждал про себя Миша. – «Она так много ему позволяет, а он… Как он может так с ней обращаться? Может, девчонки любят напористых и грубых парней, а не синеглазых?»

Миша смотрел, как Ваня прижимал Катю к себе, как она его нехотя отталкивала, но в то же время и провоцировала на новые знаки внимания.

«Надо сказать что-нибудь такое… Мужское…» – думал Миша. – «Что-нибудь, связанное с экскурсией… Может, что она для зубрил? Нет, она интересная, долго я ждал её. И что тогда получается, что я зубрила? Нет… Сказать, что жарко? Да здесь вроде никому не жарко, только мне. Сказать, что автобус старый…»

Автобус действительно был старый, и Миша глубоко вдохнул и выпалил:

– Автобус старый какой-то…

– Э! – тут же обернулся Ваня. – У меня отец тут работает, заткнись, а!

– «Черт!» – про себя ругнулся Миша.

– Вань, так он реально старый, – пожала плечами Катя, потом повернулась к Мише и сказала, – у тебя есть свой автобус – новый и большой, – и Катя размахнула руки в разные стороны, – чтобы ты меня в следующий раз на нём прокатил?

Миша посмотрел на Катю, на её ехидное выражение лица и отвернулся.

– Дура! – вылетело у него внезапно. Он сам этого не ожидал, но то, как Катя на него посмотрела, как сказала про клешни и большой автобус, и как себя до этого вела, дало ему полное право так её назвать.

– Та-ак! – перегнулся через сиденье Ваня и замахнулся на Мишу.

– Мальчики! – уже подошла к ним Анастасия Арнольдовна. – Семенов успокоился! Миша, садись вперед, там, у папы место есть.

Миша посмотрел на неё и стиснул зубы.

– Вот Вы туда и садитесь, – сказал он.

Анастасия Арнольдовна держалась за голову и оглядывалась по сторонам. Она обернулась назад, на отца Миши и покраснела. Максим Александрович не отрывался от телефона, и, казалось, не обращал внимания на едкую шутку сына. Вера, Мишина мама, была занята Дашей, но, после Мишиного высказывания резко взглянула на свободное место рядом со своим мужем.

– Да, Дроздов, – продолжала издеваться Катя, – садись вперед, ты тут ауру нам засоряешь своим негативом.

– Да пусть сидит тут, – посмотрел на Анастасию Арнольдовну Ден, – Вань, давай без выяснения отношений, ладно?

Ваня посмотрел на Мишу и на Дена. Он немного подумал, очевидно, как сказать так, чтобы Миша его понял, и наклонился к нему чуть ближе.

– Ещё раз назовешь её дурой или посмотришь на неё своими пучеглазыми фарами – получишь! – пригрозил Ваня и плюхнулся на старое серое сиденье, из которого торчал подкладка.

Миша ничего не ответил и отвернулся к окну.

«Ад…» – подумал он. «Еще четыре часа ехать… Да я тут с ума сойду»

Катя перегнулась через сиденье и вытянула шею так, что оказалась в нескольких сантиметрах от Мишиного лица.

– Да, лучше отвали от меня, Дроздов, – сказала она, – сиди и в окно смотри, у тебя это хорошо получалось.

Миша почувствовал Катино дыхание. Он не понял, чем от неё пахло – то ли ментоловыми сигаретами, то ли шоколадом. Он смотрел на её губы. Катя это заметила и быстро села обратно.

«Сама отвали» – подумал Миша и посмотрел в проход между сиденьями. Там он увидел, как его сестра пошла к их веселой, на первый взгляд, компании, а мать её одернула за водолазку.

– Дочь, сядь на место! – сказала она. – Не ходи к брату, садись ко мне рядышком, я тебе сейчас мультик включу, – улыбнулась она. Даша послушно села и посмотрела туда, где было весело, затем опустила глаза и залезла на сиденье рядом с Верой. Она придвинулась ближе к ней и уставилась на неё доверчивыми глазами. Вера наклонилась к ней, понимая, что дочка что-то хочет сказать и тихо прошептала:

– Что ты хочешь? Конфетку?

Даша отрицательно покивала и опустила глаза вниз.

– Пописать хочу…

Вера вытянула шею и посмотрела на водителя. Они ехали не больше получаса, и она не знала, как он отреагирует на просьбу об остановке. Водитель, очевидно, услышал их разговор и обернулся назад.

– Кто ещё?! – крикнул он, глядя на Анастасию Арнольдовну. Она посмотрела на отца Миши и слегка ему улыбнулась. Ему стало неловко, и он отвернулся к окну. Тогда она оглядела весь автобус и встала на цыпочки, приподняв голову. Она не удержалась на ногах и чуть не упала.

– Поднимите руку, кому нужна остановка? – тихо сказала она, схватившись за поручень.

– А для чего остановка? – сказал кто-то с первых рядов.

– Покурить! – выкрикнул Ваня и тут же получил кокетливый подзатыльник от Кати.

– В туалет, – сказала Анастасия Арнольдовна. Слово «туалет», явно ей не подходило. Макияж и уложенные волосы не позволяли ей говорить про «туалет» в такой грубой форме, она должна была произнести «уборная» или «припудрить носик», но автобус был полон школьников, иногда понимавших только повышенный тон и нецензурную брань. Ей пришлось сказать «в туалет». – Кому нужно в туалет, тот поднимает руку, – так же тихо повторила она.

Ни одной руки.

– Ну что? Никому кроме маленькой Даши не нужна остановка?

Тишина.

– Мне нужна! – крикнула Аня, и весь автобус посмотрел на неё.

– Смело, – засмеялся Ваня.

Аня снисходительно посмотрела на молодого человека своей подруги и скептически поджала губы.

– Останавливайтесь, – покивала она водителю, и устало опустилась на кресло.

– Сейчас, место получше выберу, и остановимся, – сказал он.

Все снова занялись своими делами. Миша очень хотел в туалет, но боялся об этом кому-то говорить. Он выпил много чая перед поездкой и съел почти килограмм Дашиных конфет. Аня практически спасла его от позора. Теперь нужно было придумать повод, чтобы выйти на улицу.

– Пойдешь? – сказал Ден, как только автобус остановился.

Миша пожал плечами и покивал.

– За компанию, – засмеялся он.

– А Дроздов пойдет в туалет за компанию! – громко на весь автобус закричал Ваня. – Так сказать, подержать у друга! Ой! Поддержать друга!

Все засмеялись, а Миша стал бордовым. Он пулей выскочил из автобуса и побежал в лес.

– Далеко не уходи, Дроздов, – сказала практически себе под нос Анастасия Арнольдовна.

– Не улетай от нас! – крикнул Ваня и снова все засмеялись. Миша этого не слышал и был в полном восторге от остановки.

За Мишей вышла Вера Павловна и Даша.

– Семейный выход, – сказал Ваня Кате.

– Я тоже пошла, – привстала Катя и начала протискиваться между спинкой сиденья и ногами Вани. Он положил руки ей на талию и постепенно переместил их ниже.

– Катя, – резко посадил он её к себе на колени.

– Вань! – обернулась она. – Дай в туалет сходить, а?!

– Ну ладно, иди-иди, – пожал плечами он, и отпустил её.

Ден наблюдал за ними, но ничего не говорил. Катя это увидела и покраснела. Ден скупо улыбнулся и посмотрел в окно.

– А ты что не идешь, Дениска?! – вдруг обернулся Ваня на Дена. – Ты же просил остановку!

– Расхотелось, – спокойно ответил он.

– За тебя Дроздов сходит, я понял, – засмеялся он и сделал несколько глотков из термокружки.

В автобусе стало прохладно. Водитель курил, а учительница сидела рядом с отцом Дена. Она молчала и куталась в шубу.

Спустя пятнадцать минут автобус тронулся с места и Мишин ад продолжился. Катя хихикала на тупые шутки Вани, Ден улыбался Ане своей белоснежной улыбкой, Ира о чем-то вещала двум впереди сидящим девчонкам. Мише оставалось только смотреть в окно и ждать, когда это всё закончится, но тут Катя повернулась к ребятам и ехидно сказала:

– Дроздов, ты зачем всю семью с собой притащил? Они за нами смотрят, как надзиратели за заключенными.

– Сами они притащились, я их не звал! – резко сказал Миша, и у него едва заметно дернулась верхняя губа.

– Будешь? – протянул термокружку Дену Ваня.

– А что там? – стал крутить её Ден, как будто искал состав содержимого.

– Согревающий душу напиток, – мило улыбнулась Катя. – Скидывались же, забыл что ли?

Катя смотрела на Дена своими красивыми голубыми глазами и ждала ответа. Ден вздохнул и снова отвернулся к окну.

– Не хочется что-то, – ответил он. Катя виновато улыбнулась, но Ден этого не заметил, зато это заметил Миша.

– Ден, – прищурилась она и перегнулась через сиденье так, что почти повисла на нем, – а как ты думаешь, Дроздову можно с нами пить, или его родители сразу догадаются, что у нас тут не чай?

Пока Ден думал, что ответить, Миша выхватил у Кати термокружку.

– Можно!

Катя и Ден раскрыли рты от удивления, глядя на то, как Миша пил. Ваня сообразил не сразу, что происходит, а только тогда, когда Миша выпил почти половину.

– Ты что, совсем дурной!? Это же чистый виски! Тебе сейчас как в голову ударит, так всех и сдашь!

Ваня сказал это достаточно громко, и не заметил, как к ним через весь автобус, держась за кресла, пошла Анастасия Арнольдовна. Миша тоже не заметил учительницу.

– Не сдам я вас, – сморщился он, пока проглатывал алкоголь.

– Вкусно? – хитро посмотрела Катя на Мишу.

– Как обычно, – закатил глаза Миша, как будто каждый день это пил. Спустя секунду он снова поморщился.

– Ребят… – прошептала Аня сквозь зубы. Тут в автобусе все внезапно замолчали. Анастасия Арнольдовна демонстративно кашлянула. Катя и Ваня обернулись и сели на свои места.

– Дроздов, ты что это тут пьешь? Ваня? – посмотрела она на заводилу и взяла у него кружку. Резкий аромат виски добрался до её рецепторов, и она поморщилась. Ваня умудрился ей пододвинуть напиток, и тут у Анастасии Арнольдовны началась паника. Она быстро отошла от учеников, и попятилась назад.

– Анастасия Арнольдовна, это же просто виски, – сказал Ваня, – а вы от него как от яда шарахаетесь.

Анастасия Арнольдовна, казалось, не услышала слова заводилы и посмотрела на Мишу.

– Дроздов… И ты туда же… Ладно эти, – и она кивнула в сторону Кати и Вани, – а ты… Хороший ведь мальчик…

– Был! – выкрикнул уже опьяневший Ваня.

Катя стукнула его по плечу.

– Миронова, – сказала она, – тебе ведь ещё рожать, а ты пьешь…

– А я не пила, только Дроздов пил, – кокетливо сказала Катя и улыбнулась широкой надменной улыбкой.

Миша стиснул зубы, но промолчал.

– И мы детей пока не планируем, – продолжала Катя, – по крайней мере, не в эти выходные…

Ваня не выдержал и расхохотался, за ним заливисто засмеялась и Катя. Аня и Ира тоже хихикнули, Ден устало покачал головой, а Миша краснел всё больше и больше. Учительница дала Ване подзатыльник, и он пригнулся, как щенок, которого наказывали. Шумную компанию разогнали. Катю посадили с отцом Дена, на переднее сиденье, Мишу тоже посадили вперед, к отцу, Дена оставили сзади вместе с Аней, а Ваню посадили к Ире. В автобусе стало тихо.

– Все молчат, пока не приедем, – усталым взглядом посмотрела на учеников Анастасия Арнольдовна, – и пристегните Дашу, – обратилась она к Вере Павловне. Та посмотрела на неё озлобленным взглядом, но дочь пристегнула. Учительница опустила глаза, села на специальное место, рядом с водителем и укуталась в шубу.

Кто-то перешептывался, а кто-то спал. За окнами было ещё темно, и мелькали огоньки проезжающих машин. Впереди был виден горизонт, а по обочине трассы перелесок сменялся просторными бескрайними заснеженными полями. Водитель выключил свет. Автобус ехал по зимней трассе Сибирика-86 в сторону Института Науки и Техники на международную выставку роботов.

Глава вторая. Рассвет.

28 февраля, 7:45

Трасса была новая, но дорога ухабистая. Асфальт лежал неровно и водитель то и дело наезжал на ямы, которые были кустарно отремонтированы. Один раз он даже сказал то, что обычно говорят, когда падают, настолько громко, что Анастасия Арнольдовна подскочила от удивления и хотела его остановить. На что водитель ей предложил самой сесть за руль, и тогда она тактично села на свое место и больше ничего не комментировала. После этой ямы автобус начало кренить влево, но колесо уцелело. Чувствовалось, что мужчина применял в этих обстоятельствах весь многолетний опыт вождения и как можно тщательнее выбирал траекторию движения, но, не смотря на это, автобус ужасно трясло.

Мишу вырвало в пакет два раза за десять минут. Он слышал голос отца, но не понимал, что тот говорит. Всё плыло перед глазами, сконцентрироваться он не мог, но очень старался.

– Миша, зачем ты это сделал? – повторял отец. – Зачем… Всё же хорошо было…

Отец нервно смотрел на дорогу, а Миша пытался не упасть. Тут он наклонился и его снова вырвало.

– Папа… Мне плохо… – просипел он, глядя на свои испачканные штаны и грязный серый пол.

– А что дальше будет, Миш… – тяжело вздохнул отец.

– Дай ему воды, – следила за учеником Анастасия Арнольдовна.

– Дай… – медленно произнесла Вера.

Анастасия Арнольдовна посмотрела на неё и ехидно улыбнулась.

– Отвали… – сказал Миша учительнице.

– Дроздов! – выпучила глаза она.

– Ой, простите! Отвалите, Анастасия Арнольдовна.

– Ничего себе! – услышал слова Миши в адрес молоденькой учительницы Ваня. – Дроздов, ну ты даешь! Вот что алкоголь с людьми делает…

Мишин отец обернулся на заводилу. Тот поймал его взгляд и опустил глаза вниз.

– Потом с тобой поговорим, – прошептал сыну Максим Александрович и посмотрел на учительницу.

– Не надо, ладно, Насть? – тихо сказал он. – Давай без разборок, всё уже решили.

Анастасия Арнольдовна укуталась в шубу ещё больше и отвернулась.

– Решили-решили, ты решил, – пробурчала себе под нос она.

– Па-ап… – пытался говорить Миша. – Я больше не буду пить, никогда…

Мишу вырвало в третий раз и это напугало Веру.

– Макс, ну сделай уже что-нибудь! – прикрикнула она.

Настя беззвучно повторила слова Веры, как бы коверкая их, но это заметил только Миша. Он хотел что-то ответить учительнице, но не смог.

– Так, – нажал на тормоз водитель, – я сейчас останавливаю автобус, и пока парню не станет легче, мы никуда не поедем.

– Так мы же опоздаем, – выглянула из своей шубы в форме кокона Анастасия Арнольдовна.

– А мне всё равно, мне еще потом обратно ехать и химчистку заказывать! – обернулся на Мишу водитель и чуть тише сказал. – Элитная школа, называется…

Автобус остановился, и Миша выбежал на улицу. Он не удержался на ногах и упал в снег. В снегу было очень хорошо. Прохладно и свежо. Мишина мама выедала взглядом Анастасию Арнольдовну, учительница медленно достала свой телефон и кого-то набрала.

– Здравствуйте… – громко выдохнула она.

Пауза.

– Не разбудила?

Пауза.

– Замечательно, мы задержимся, у нас тут… мальчику одному плохо, укачало, – она кивала и старалась улыбаться, – вы нас подождите, пожалуйста… Нет, мы к девяти точно будем, мы к восьми планировали, но тут такое…

Когда она повесила трубку, Миша уже поднимался с папой по скользким ступенькам обратно.

– Поехали, – сказал он водителю.

– Парень как? – спросил водитель.

– Ну, тошнить ему больше нечем, поэтому можно ехать, – выдохнул Максим Александрович и усадил скрючившегося сына на место.

Водитель покивал в знак согласия, и они поехали дальше. Минут двадцать всё было спокойно. Ваня, очевидно, протрезвел и захотел поспать, Катя разговаривала с отцом Дена, а Аня и Ден сели чуть ближе друг к другу и стали обсуждать ситуацию.

– А что он Арнольдовне так хамит, не знаешь? – спросила Аня. – Она вроде нормально с ним, лишний раз к доске не вызывает и вообще только «Миша» да «Мишенька»… Ну, сейчас-то по фамилии, понятно почему…

– Никому не скажешь? – вкрадчиво произнес Ден и наклонился к Ане чуть ближе. Его длинные ресницы почти коснулись её щеки. Это было очень необычное ощущение. Потом Аня вспомнила, что Ден задал вопрос.

– Не-е-ет, – излишне растянула она, чтобы не показывать смущение.

– Анастасия Арнольдовна спала с Максимом Александровичем, папой Миши…

Аня сглотнула и вытаращила глаза.

– Что?! – громко прошептала она.

Ден покивал.

– А как же Вера Павловна? – чуть тише сказала Аня.

– Понятия не имею, – пожал плечами Ден.

Аня молчала. Ситуация становилась неловкой и обсуждать такую тему с Деном она была не готова, тем более между ними было всё неопределенно. Пауза затягивалась, а Аня не знала, как увести разговор в другое русло, поэтому они оба молчали.

– Ну, она красивая… – спустя какое-то время сказал Ден.

– Красивая, – согласилась Аня. – Но он женат ведь…

– У меня тоже родители развелись, – сказал Ден.

Аня снова взглянула на Дена, но тот не изменился в лице, и она продолжила разговор.

– Почему тоже? Они, что, разводятся?

– Миха сказал, что они на этой неделе на развод подали, а вместе сейчас поехали, потому что Даша очень хотела на эту экскурсию.

Аня замолчала и отвернулась к окну. Ситуация зашла в тупик и она решила поесть.

– Будешь чай? – стала она доставать из рюкзака большой термос.

Ден покивал. Аня налила чай в походные кружки и достала два бутерброда с колбасой и листочком салата. Ден откусил бутерброд, и запил его чаем.

– Вкусно, – сказал он, – сама готовила?

– Ой, да что там готовить, – смутилась Аня и забрала прядь волос за ухо, – порезала и всё…

– Порезать тоже нужно красиво, – улыбнулся Ден.

Вдруг он почувствовал неприятный запах справа от себя. Он посмотрел на пол и увидел жижу из еды. Затем он посмотрел на одноклассницу, которая сидела через пролет. Кожа её была серо-белой, а глаза впали. Она была похожа на зомби из фильмов ужасов.

– Оксан, тебя укачало? – спросил Ден.

Девушка отрицательно помотала головой.

– Меня вообще не укачивает. Никогда.

– Анастасия Арнольдовна, Копыловой плохо, её вырвало! – крикнул Ден и весь автобус обернулся на него.

– Остановите автобус, – тихо пробормотала учительница водителю, и он резко нажал на тормоз.

– Да что же такое происходит! – выругался он. – Доедем мы или нет… – потом он развернулся и нашел глазами Ваню. – Семенов, я твоему отцу всё выскажу!

Ваня проснулся и не понял, кто его звал.

– Слышишь, Семенов? – продолжал ругаться водитель. – Выскажу всё отцу твоему. Пусть лишний час оплачивает.

– Ой, да мне то что… – пробурчал Ваня и снова уткнулся в пуховик. – Поспать дай, дядь Коль.

Автобус остановился. На трассе был асфальт, а на обочине плотный грязный снег. Миша выглянул в окно – белоснежное поле, а вдалеке темный лес. Он вгляделся вдаль и тяжело вздохнул – не такой он представлял себе эту поездку. Водитель продолжал ругаться, а Ваня тихонько храпел.

– Спи-спи, Семенов! – зло ответил водитель и вышел из автобуса, громко хлопнув старой дверью. Дверь задребезжала. Анастасия Арнольдовна подошла к Оксане.

– Ты как? – спросила она. – Пила?

Оксана отрицательно покивала.

– Я вообще не пью, и мясо не ем, – еле слышно говорила она.

– Я тоже мясо не ем, – вздохнула Анастасия Арнольдовна.

– Ну, естественно, – сказала, не оборачиваясь назад, Вера Павловна, – ещё бы ты мясо ела, ты ж дура…

– Вера Павловна, не выражайтесь при детях, вы всё-таки взрослая зрелая женщина, – повернулась к ней Анастасия Арнольдовна.

– Ах, ты ж дрянь такая! – встала Вера со своего места, но перед ней уже стоял Макс.

– Вер, мы всё решили, – тихо сказал он, – зачем ты начинаешь?

Вера посмотрела на мужа и села на место к Даше.

– Следить за сыном надо было, а не по бабам ходить, – зло и тихо сказала она.

Максим посмотрел в сторону учительницы и слегка кивнул головой. Она поняла вопрос и пожала плечами.

– Вырвало её.

– Пусть вперед садится, – сказал Макс.

– Оксан, пойдем, сядешь впереди, там меньше укачивает, – сказала Анастасия Арнольдовна и хотела дотронуться до ученицы, но одернула руку.

Оксана покивала и прошла за Анастасией Арнольдовной на специальное служебное сиденье. Ден закидал туалетной бумагой лужицу рвоты. Аппетит и у него и у Ани пропал, они убрали бутерброды в пакетик, а чай вылили на улицу. Было морозно, но уже светало. Они должны были уже приехать и временно разместиться на старой туристической базе, чтобы позавтракать и переодеться. Мишин папа сел на место и тяжело вздохнул.

– Рассвет, – вышел из автобуса отец Дена и произнес это, глядя на горизонт. Черный лес выглядел неестественно на фоне белого снега, а солнце, которое вот-вот должно было показаться из-за елей, казалось, там спряталось и почему-то боялось выходить. Отец Дена посмотрел на Аню.

– Здравствуй, Аня. Как дела? – обратился он к ней. Аня пыталась вытряхнуть последние капли сладкого чая на снег. Рядом с ней стоял Ден и переминался с ноги на ногу.

– Андрей Борисович, там Оксане плохо, – взволнованно сказала она.

– Я знаю, сказала, что голова у неё болит, – кивал отец Дена.

– Утро… У меня тоже болит… – пожал плечами Ден.

– У меня есть таблетки, я взяла, – сказала Аня и протянула она упаковку таблеток от мигрени Дену.

– Ну, сейчас сядем на место и выпью, – посмотрел на лес Ден, – рассвет…

– Рассвет… – повторила Аня.

Отец Дена вышел чуть вперед и посмотрел на лобовые стекла автобуса. Затем он выглянул на дорогу и резко запрыгнул внутрь.

– Где Николай? – посмотрел он на учеников. Ему никто не ответил.

Оксана умудрилась свернуться калачиком на переднем сиденье. Ей, по всей видимости, было очень плохо.

– Голова кружится, как будто я пьяная… – повторяла она, – но я же не пила… Что со мной…

Вдруг Ира выкрикнула:

– Оксан, ты падала сегодня?

– Нет… – покачала головой она.

– Может головой стукнулась?

– Вчера вроде или позавчера упала…

– Анастасия Арнольдовна, у нее, наверное, сотрясение мозга, – заключила Ира, – через трое суток может проявиться.

– Так, – достала учительница свой телефон. Она подняла руку выше, затем поводила по сенсору и убрала в карман. – У кого сеть ловит? Надо скорую вызвать!

– Экстренный вызов без сети вызывается, – сказал Ден, который встал на переднюю ступеньку автобуса.

– Ах, точно, – улыбнулась Анастасия Арнольдовна и начала звонить.

– Как хоть тебя на работу взяли, ты хоть что-нибудь умеешь, кроме того…

– Вера! – громко крикнул Максим на жену, а затем чуть тише сказал. – Хватит уже, я тебе сказал, что всё кончено.

– Здравствуйте, мы находимся на трассе Сибирика-86, у нас тут девочке плохо, возможно сотрясение, – суетливо говорила она, сознательно игнорируя разборки Дроздовых. – Километр? Что значит, какой километр?

Учительница оглянулась вокруг и, не найдя ни одного дорожного знака или указателя, она обратилась к Дену.

– Найди водителя, спроси у него на каком мы километре, быстрее приедут, – тихо сказала она и продолжила описывать симптомы Оксаны.

– Нет его, – вдруг сказал отец Дена, который спускался по ступенькам.

– Кого нет?

– Водителя нигде нет, – взволнованно ответил он.

– Я видел, как он в лес пошел, – сказал Миша, – вон на ту сторону.

– В лес? – вытаращил глаза Ден.

– Да, не будет же он в туалет при нас ходить, – влез в разговор Ваня.

– Проснулся? – агрессивно заговорил Миша.

– Тебе что, алкоголь уверенности прибавляет? Так ты пей почаще, и не будешь таким придурком! – засмеялся хулиган.